Mission for the Mandalorian

      Они летели бесконечно долгое время. Ну, зато они больше не мерзнут, подумала Тара, косясь на спящую лягушку со своим контейнером в обнимку, на ребенка у себя на коленях и на сидящего впереди Дина.       — Эй, — осторожно позвала она мандалорца. Лягушка, конечно, спит, но лучше не рисковать лишний раз. — Эй, Мандо. Хочешь я сменю тебя?       Он повернулся к ней одним плечом, сонно провел рукой по шлему, как будто хотел пригладить всклокоченные волосы. Со стороны казалось даже забавным, как порой он забывал о том, что бескар — как минимум, вторая его кожа, и под ним скрывается тело из плоти и крови. Забавно со стороны, а не когда наблюдаешь за этим постоянно.       — Хочешь вести корабль? А справишься? — спросил Дин, и Тара тут же хитро улыбнулась. Мандалорец склонил голову.       — Ты ведь поставил его на автопилот? — Дин кивнул. — Тогда точно справлюсь, не сомневайся во мне! Ой…       Девушка шикнула на себя же, вызвав смешок у мандалорца. Тот кое-как повернулся, стараясь не шуметь и не будить беднягу-лягушку. Впрочем, кто еще из них был в этой ситуации беднягой — пассажирка, на счету которой было минимум две оплошности, или экипаж разбитого Лезвия, на счету которого было миллион бед.       Они поменялись местами — Тара села в кресло пилота, передала ребенка Дину (малыш что-то угукнул во сне, не разлепляя век, зачмокал и прижался к груди мандалорца).       — Поспи немного, — сказала девушка. — Лететь нам еще полночи.       Дин повел плечом — подозрительно, недоверчиво. Оставлять контроль Таре он не привык. Да и вообще оставлять контроль.       — Не волнуйся, — правильно разгадав его сомнения, успокоила девушка. — Я пригляжу за вами тремя, ничего не случится.       — Тремя?       Тара кивнула.       — За тобой, ребенком и Лезвием. Спи, пожалуйста.       — За мной не надо приглядывать, — поворчал Дин и практически тут же отключился и захрапел. Тара смотрела на него некоторое время, прежде чем повернуться лицом к проплывающим мимо них планетам. Смешной взрослый ребенок.       Несмотря на все проблемы, с которыми столкнулась их команда в последнее время, Тара чувствовала умиротворение — прямо сейчас, гораздо спокойнее, чем на Воссе! — и не поменяла бы ничего из событий своего прошлого, даже если оно включало не самые приятные эпизоды жизни под крылом Империи. В конце концов, все ее беды привели девушку к мандалорцу. И уж эту встречу она не отменила бы ни за какие сокровища мира.       Лезвие известило о прибытии в пункт назначения под утро (по прикидкам Тары, прошло пять или шесть часов, и Дин, должно быть, выспался): запищала панель управления, засигналили и засветились отказавшие посадочные модули.       — Как я и говорила, — сообщила девушка проснувшемуся мандалорцу, — садиться будем на остатках топлива и молитвах.       — Подвинься, — коротко бросил ей Дин, и Тара, вместо того, чтобы совсем слезть с кресла пилота, просто освободила для него немного места. — После снижения топлива должно хватить на тормоз?       — Да, если не поджаримся раньше, — серьезно сказала Тара. Лягушка позади них обеспокоенно квакнула, но Тара, не оборачиваясь, кинула ей: — Приглядите за детьми, и за этим мелким тоже, пожалуйста. Посадочка будет нелегкой.       Лезвие вошло на орбиту планеты; Тара и Дин переглянулись, прежде чем почувствовали, как их всех тащит вниз гравитация. Двигатели почти отказали, Дин выключил подачу топлива совсем, и теперь их несло вниз на огромной скорости, пластом. Для крена им не хватило бы подъемной силы: и они отказались от лавирования еще на ледяной планете, когда строили маршрут полета.       Лезвие вошло в атмосферу Траска и ожидаемо загорелось, все пузо корабля охватил огонь, температура внутри кабины подскочила сразу на несколько градусов, и система безопасности заверещала, как резанная. Дин схватился за штурвал, потянул его на себя, с трудом выправляя нос корабля. Тара схватилась за рычаг тяги еще до того, как он его упомянул.       — Лезвие бритвы, — прорвался к ним голос диспетчера Траска, — снизьте скорость до разрешенной.       — Стараемся, как можем! — отозвался Дин и тут же бросил Таре: — Включаю обратную тягу, держи рычаг крепче.       Внизу уже показались квадратики порта и крохотные фигурки людей, но оценить красоты новой планеты времени у них не было.       — Лезвие Бритвы, снизьте скорость!— предупреждала девушка по радиосвязи. — Лезвие Бритвы, вы слышите?       — Да! — в один голос ответили ей капитан и механик.       — Снизьте скорость!       Корабль сильно затрясло, что-то отвалилось прямо от корпуса, и Тара заметила летящую прочь пластину с дуги двигателя. О, нет, бедный их транспорт.       — Почти долетели, — процедил Дин. — Еще немного…       Ребенок радовался, словно летел на аттракционе, а не навстречу собственной вероятной гибели, и хлопал в ладоши. Тара не могла обернуться, чтобы проверить, насколько он там в порядке, но понадеялась на лягушку, которая могла придержать малыша в случае уже определенного, а не возможного, столкновения.       Посадочная площадка оказалась прямо под ними, Дин включил подачу топлива в двигатели у самой земли, и их знатно тряхнуло и затормозило под сердитые окрики диспетчера.       — Вот так, — выдохнул мандалорец. — Аккуратно…       Тара отпустила рычаг тяги, не чувствуя пальцев, и повернулась к Дину, чтобы с облегчением улыбнуться ему, когда левый двигатель взорвался, и корабль увело с площадки прямо в воду. Девушку бросило влево, Дин почти упал с кресла, но удержал и себя, и ее; лягушка испуганно квакала, ребенок хохотал. Хоть кому-то здесь было весело, подумала Тара, глядя, как за герметичной кабиной Лезвия пузырится ледяная вода.       — Ну, почти получилось, — пожал плечами Дин. Девушка упала прямо на него, и теперь он обнимал ее одной рукой в покосившейся кабине, чтобы не уронить обоих. Тара посмотрела на него и фыркнула со смеху.       Когда все идет наперекосяк, остается только искать поводы для смеха.       Их вытащили портовые службы— кран вытянул корабль со дна и бросил на площадку, так что пассажиров внутри перетрясло, а ребенка вырвало, хотя он давно не ел и вряд ли мог похвастаться полным желудком. Когда тряска закончилась, а перед глазами Тары перестали прыгать все силуэты на свете, Дин разгерметизировал кабину пилота и подхватил ребенка на руки.       — Идемте. Осторожнее на лестнице, тут…       Он не договорил, но Тара спустилась прямо за ним и дополнила его слова самостоятельно: тут паутина, ил, вода, наледь и полное отсутствие перспектив.       Они вытащили себя с борта вдребезги разбитого Лезвия: лягушка нетерпеливо шагала впереди всех, Дин с ребенком остановились рядом с мон-каламари, одетым в костюм портовой службы, и Тара машинально взяла с рук мандалорца мелкого, когда прошла мимо.       — Ну, — усмехнулся гуманоид, — чем могу помочь?       Дин с прискорбием осмотрел то, что осталось от его корабля и выдохнул, не надеясь на успех:       — Сможешь его починить?       О том, чтобы оставить разбираться со всем этим Тару, не могло быть и речи, — здесь, на чужой планете в окружении чуждых людей, где они вообще не должны были оказаться, отпускать ее или ребенка из виду было бы глупым решением.       — Починить? — чуть не крякнул мон-каламари. — Нет! Но летать будет.       Дин переглянулся с Тарой. Та пожала плечами — а у них был выбор?       — Сделай, что сможешь, — кивнул мандалорец и отдал ремонтнику значительную сумму.       Тара посадила ребенка в уцелевшую люльку — Куилл собрал ее на славу, она пережила столкновение со льдом и пауками, почти не пострадав, — и махнула рукой, чтобы колыбель следовала за ней.       — Топливный бак пробит, — сказала она мон-каламари, и тот неприятно поморщился — удивился. — Я использовала дополнительный, чтобы добраться сюда. А еще внешние компрессоры сильно пострадали, если можно сделать с ними что-то…       — Тара, пойдем, — позвал ее Дин. Кальмар смотрел на нее во все глаза, и его внимание мандалорцу не нравилось. Девушка неуверенно потопталась на месте и все-таки оставила Лезвие. Пока они удалялись от корабля, она оборачивалась и нервно кусала губы и сжимала руки в кулаки — вероятно, предполагала, что Лезвие они больше не увидят.       Дин решил не думать об этом, потому что впереди их ждала проблема посерьезнее.       Лягушка затерялась среди куарренов, и Дин подтолкнул Тару, чтобы не отстать от нее и не потерять совсем. За поворотом они увидели свою знакомую, обнимающую такую же особь мужского пола. О, нашлись.       Они с Тарой подошли ближе в ожидании, когда муж лягушки сможет с ними поговорить. Момент их воссоединения был… трогательным. Дин перекинул его из одной мысли в другую и согласился с собой. Да, трогательный — хорошее слово для этой ситуации, несмотря на весь кошмар, что им всем пришлось пережить ранее. Тара, глядя на лягушек, улыбалась и теребила кулон у себя на шее. И вот этот ее вид казался уже… нереальным? Неправильным?       Неправильным с того ракурса, где стоял Дин-мандалорец, которому нельзя было чувствовать то, что он чувствовал, и смотреть на девушку так, как он смотрел.       Абсолютно верным, необходимым — со стороны Дина-человека, вдруг нашедшего себя таковым. Он сжал левую руку, будто снова ощутив тепло, исходящее от пальцев рук девушки.       Дэнк феррик, как принять эту правду, если все, чему его учили, шло вразрез с новым знанием о себе и Таре.       Наконец, на них обратили внимание. Муж лягушки подошел, протянул руки и ухватился за ладонь Дина. За левую ладонь, горящую изнутри.       — Э… не за что. Да, спасибо, — пробормотал он, желая, чтобы этот акт благодарности поскорее закончился. — Мне сказали, вы знаете, где мы сможем найти моих соплеменников.       Лягушка указал в сторону здания с характерной вывеской. Таверна.       — Таверна? Уверены? — с сомнением переспросил Дин. Лягушка покивал и повел их внутрь, обнимая контейнер с икрой.       Летящий в люльке ребенок завозился и застонал.       — Ох, малыш, — тут же склонилась к нему Тара. — Знаю, ты голоден. Мы найдем тебе еду, договорились?        Им и самим не мешало бы поесть. Дин двинулся следом за лягушками в сторону указанной таверны, но застыл на полпути, ощутив затылком неприятную дрожь. За ними кто-то следил, смотрел прямо на их компанию. На него? На ребенка? На Тару? Мандалорец обернулся, но никого не заметил.       — Идем, Мандо, — девушка тянула его и подпрыгивала от нетерпения. Нет, от холода, понял Дин, посмотрев на нее через тепловизор. Он и ребенок на ледяной планете пострадали меньше благодаря бескару и теплообмену малыша — Тара же получила небольшое обморожение и до сих пор не согрелась. Плохо.       Лягушки проводили их в таверну, где привлекли мон-каламари: судя по одежде, он был хозяином заведения. Тот указал на свободный столик; Дин, кивнув девушке, прошел туда и сел на стул.       — Что вам принести?       — Мне ничего, — тут же ответил мандалорец. — А ребенок и девушка будут суп.       Мон-каламари вдруг рассердился.       — Мест не хватает, приятель. Если сел — надо заказать еды.       Тара развернулась к нему всем корпусом и наверняка разозлилась — она и так устала и замерзла, переживала за Лезвие и поиски мандалорцев, должно быть, а в таком состоянии ее злила каждая мелочь.       — Я куплю информацию, — сказал Дин быстро, пресекая возможные споры. Он протянул мон-каламари несколько кредитов и добавил: — Ты видел кого-нибудь, похожего на меня?       Мон-каламари тут же схватил монеты и потянулся за трубой для супа. В две тарелки на столе перед ребенком и Тарой вылилось по порции похлебки.       — Здесь появлялись люди в бескаре, — почти шепотом сказал мон-каламари. Значит, лягушка не врал.       — Кто-то может к ним проводить?       — Я знаю одного парня…       И мон-каламари пошел к дальнему столику, за которым сидели подозрительного вида куаррены. Впрочем, на других информаторов Дин не рассчитывал, а потому не сильно удивился, когда на него и Тару обернулись и посмотрели несколько не самых приятных пар глаз.       Ребенок по правую от него руку вдруг заверещал. Тара шикнула: «Не играйся с едой!» — и почти не глядя ткнула в осьминога из супа кинжалом, который держала при себе со времен Неварро. Добавка к супу упала обратно в тарелку, ребенок потыкал ее ложкой и есть не стал. Дин, глядя на это, усмехнулся.       К ним подошел и сел к столу один из куарренов. Окинул ребенка и Тару косым влажным взглядом, поселив в мандалорце еще больше сомнения, и повернулся к нему.       — Ищешь своих соплеменников?       — Ты видел их?— спросил Дин.       Тара отставила свою миску, и вся обратилась в слух. Куаррен заметил это — словно оценивающе посмотрел на девушку и прищурился.       — Я могу проводить. За определенную плату, разумеется.

***

      Дин настоял на том, чтобы Тара и ребенок остались на суше. Как оказалось, куаррены хотели отвезти его через пролив на ту сторону города, и это плавание, как сказал Дин, «будет холодным». Причем тут холод, Тара не поняла, а потому оправдание показалось ей странным.       — Я попрошу лягушек присмотреть за вами, — вздохнул мандалорец. Девушка скрестила руки, всем своим видом выражая несогласие, но говорить они начали прямо в таверне, и спорить на людях Тара не хотела. К тому же, он был отчасти прав, и девушка упиралась больше в силу привычки, а не обстоятельств.       — Я не дитя, чтобы за мной присматривать, — напомнила она. Дин посмотрел на нее как-то по-особенному — она не смогла бы объяснить себе это ощущение, — и кивнул.       — Знаю. Поэтому не устраивай сцен.       Тара открыла рот, чтобы сказать упрямому мандалорцу, что она вовсе и не собиралась спорить, но ощутила себя вдруг слабой и беспомощной. А потом внезапно чихнула.       — Тебе надо согреться, — придавил ее Дин. — Я найду мандалорцев сам и вернусь за вами.       Ладно, теперь Тара была согласна подождать его в теплой квартире лягушек.              Здесь было тепло и влажно: лягушки готовились к вылуплению своего потомства, и в тесной комнатке, где они все расположились, Тара никак не могла спрятаться, чтобы не участвовать в этом как будто совсем личном таинстве. Ее накормили и обогрели, даже дали выпить какой-то микстуры — Тара проглотила ее, крепко зажмурившись, но в целом, не ощутив себя плохо. Гораздо лучше, чем та тускенская дрянь, которой ее поили на Татуине.       Дин вернулся через четыре часа — уснувшую было девушку разбудил характерный стук в дверь. Стучали высоко и уверенно — Тара по звуку поняла, что за дверью стоит мандалорец.       — Спасибо, что присмотрели за ними, — сказал он лягушке — резко и рвано, будто запыхался. Тара вышла к нему из-за угла, хмурясь, оглядела с головы до ног. Он весь промок и устал.       — Что слу…       — Мы можем пойти? — перебил он. Тара затолкала все вопросы подальше, взяла ребенка из рук лягушки и благодарно ей улыбнулась.       — Спасибо. И за волосы тоже. Удачи с потомством!       Она вышла из квартиры, прижала к себе малыша и поторопилась за явно злым мандалорцем. Что, что там произошло? Он не нашел своих? Попал в передрягу?       Тара выскочила за ним на улицу — стемнело, в закатном солнце было отчетливо видно, что Дин искупался в ледяном заливе. Девушка потрогала его бескар — холодный, обледеневший на ветру, — и снова нахмурилась.       — Что у тебя волосами? — ошарашил Дин первым. Тара удивленно моргнула, вспыхнула, тут же взяла себя в руки.       — Лягушка подстригла, они мне давно мешали. Нравитс?.. Дэнк феррик, это неважно сейчас, ты сбил меня с мысли! Что стряслось?       Мандалорец выпрямился, огляделся. Они стояли недалеко от портовых грузов, место здесь было неспокойное.       — Пойдем, — сказал он и потянул Тару за локоть в сторону посадочных площадок, где они оставили Лезвие. Девушка последовала за ним, беспокоясь все сильнее.       Между грузовыми судами и разноцветными контейнерами, где уже зажегся свет уличных фонарей, Дин, наконец, сказал:       — Они не были мандалорцами.       Тара споткнулась и охнула.       — Что?..       — Куаррены заманили меня в ловушку, — буднично начал он, — скинули в воду и хотели утопить, чтобы получить бескар. Меня спасли трое в мандалорской броне. Одна назвалась Бо-Катан, сказала, что она из клана Крайз с самого Мандалора.       — Но Мандалор проклят, там давно никто не живет, — протянула Тара. Дин кивнул.       — Вот именно. Так что поводов верить ей я не нашел. Но главное, они…       Мандалорца перебили; из-за контейнеров показались куаррены с бластерами в руках, один из них позвал:       — Эй, Мандо! — и наставил на него бластер.       Тара замерла, схватилась за посох, привычно висевший у нее на плече, и машинально притянула люльку ближе к себе. К ним вышли пятеро, самый первый резко выплюнул:       — Ты убил моего брата!       Ох, только не это.       — Дайте пройти, — коротко сказал Дин. Его рука отодвинула Тару себе за спину, но девушка обернулась на шорох позади них и увидела еще одного куаррена, с винтовкой.       — Там еще, — шепнула она Дину, тронув его за плечо. Он кивнул.       — Кажется, ты не понял, Мандо! — прорычал куаррен. В гнетущей тишине порта звук заряжаемых бластеров прорезал воздух, и Тара вздохнула. Нет-нет, только не снова. — Ты убил моего брата. А за это я убью твою девчонку и питомца!       Что за убийственная логика! Тара даже разозлилась: эти твари напали на Дина первыми, а теперь хотят отмщения за справедливость, да еще и через слабые звенья появившейся цепочки! Говорить это вслух она бы не стала.       — Когда я скажу, прячься за тем контейнером, — коротко бросил ей Дин. Тара молча закрыла люльку и приготовилась оттолкнуть ее в сторону.       Сделать они ничего не успели: с черного неба вдруг упали трое в синей мандалорской броне, опустились на реактивных ранцах, как у Дина, и встали за его спиной. Куаррены переполошились.       — Твоего брата убил не он, — сказал вдруг один мандалорец женским голосом. Она вышла вперед, точно командир отряда. — А я.       Тара поняла, что отбежать не успеет, ровно за секунду, как раздались выстрелы. Она просто села, закрыв голову руками, и прижала к себе норовящую взлететь выше люльку. Красные вспышки бластеров нарисовали сетку прямо на ней, ударили по куарренам — Дин выстрелил в одного, остальных подбили синие мандалорцы.       Тара открыла глаза и подняла голову, так и не встав с земли. Дин подал ей руку.       — Цела?       Девушка встала — от абсолютно внезапной перестрелки кружилась голова, в воздухе пахло смертью, — и проверила ребенка. Жив, цел и даже улыбается. Только потом Тара отпустила руку мандалорца и повернулась к тем, кто их спас.       Трое в мандалорской броне. Тара с удивлением осматривала их и молчала, боясь задавать вопросы. Две девушки. Девушки.       Некстати вспомнилась оружейница Дина.       — Спасибо… — неуверенно сказала Тара мандалорцам. Окинула их внимательным взглядом, перевела глаза к Дину. — Это они?       — Да.       Та, что говорила с куарреном, вышла вперед и встала прямо перед Тарой. Опустила глаза, осмотрела ее с ног до головы, задержалась на кулоне мифозавра у нее на груди.       — Если ты один из Детей Дозора, то кто она? — спросила она, печатая, вбивая в землю каждое слово. Детей чего? Тара поежилась бы, если бы не пребывала в полнейшем шоке. Мандалорка подняла глаза к Дину за спиной девушки.       — Не ожидала, что мандалорец заведет себе рабыню.       Что?! Тара вскипела от гнева тут же.       — Я — не рабыня, — процедила она, делая шаг к наглой мандалорке и стискивая посох за спиной, готовая ударить ее прямо сейчас. — У меня есть имя, а вы явно не мандалорцы, раз считаете, что один из вас может опуститься до владения людьми.       Дин демонстративно опустил руку на плечо Таре. Посох пришлось отпустить.       — Мы с вами закончили. Спасибо за помощь, нам пора.       — Постой, — остановила наглая мандалорка. — Приношу свои извинения, я сделала неверные выводы насчет твоей принадлежности.       Тара подняла к ней глаза как раз в тот момент, когда все трое стянули шлемы и показали им свои лица.       Она была рыжей, ее напарница — темной и смуглой, мужчина был брюнетом постарше. Рыжая смотрела в лицо Таре и улыбалась чуть надменной улыбкой. Девушка шагнула прочь от нее и уперлась в застывшего за ее спиной Дина. Да кто они такие?!       — Меня зовут Бо-Катан Крайз, — сказала она пребывающей в абсолютном шоке девушке. — И я наследница Мандалора.       Тара задохнулась от возмущения, нашла в пустоте и схватила Дина за руку. Тот был напряжен до последней клеточки тела.       — Где вы взяли броню? — выдохнула Тара первое, что пришло в голову. Бо-Катан и ее соратники переглянулись и вернули снисходительные взгляды ей и Дину.       — Надо поговорить.