Mission for the Mandalorian

      Вместо доимперской канонерки «Лезвие Бритвы» его ждала выбоина в низине, покрытая толстым слоем остывающего пепла. Он ставил ногу рядом с уцелевшими после взрыва частями корабля и бездумно смотрел на выступающие из золы резцы панели управления.       Половина гаечного ключа и отвертки, оставшиеся на борту после Тары. Металлический шарик с поворотного рычага, которым игрался Грогу. Дин очистил его от пепла большим пальцем и сжал в руке. Теперь он был таким тяжелым, будто весил, как весь малыш.       Рядом дымился топливный бак с трещиной, которую Тара не успела залатать, хотя порывалась всю неделю. В паре шагов от Дина впивалась в землю пружина от бронированной люльки Грогу — каким бы мастером ни был Куилл, его поделка не устояла перед мощным залпом с имперского крейсера.       От запаха гари и дыма, против которого Дин забыл включить фильтрацию в шлеме, свербило в носу. Копье, вспыхнуло в голове, тут не было копья. Он осмотрелся, запоздало вспомнил, что его Тара принесла на вершину горы, а потом, вероятно оставила там же. Надо вернуться и найти его.       Дин вытащил себя из выбоины и прошел мимо ожидающих вердикта Бобы Фетта и Феннек Шэнд. Они с недоумением смотрели, как мандалорец взбирается вверх по скалистому гребню и останавливается рядом с поверженным дроидом.       Копье торчало у него прямо из груди, он все еще искрился, и когда Дин коснулся бескара, тот был горячим — видимо, от утекающей из дроида энергии. Или от силы, с которым Тара бросила в него копье. Метала она неплохо.       Он выдернул орудие из убитой железки, вернулся к Бобе Фетту. Кем бы тот ни был, он помог Дину, и его вместе с его ручной убийцей следовало отблагодарить.       — Это все, что осталось, — начал он с вытекающей прямо из тела уверенностью, — но копье…       — Чистый бескар, — прокомментировал Боба Фетт. Дин вздохнул.       — Я бы отдал его тебе. Но это не мое копье. Оно Тары.       — Тары? — переспросил Боба Фетт.       — Женщины, — пояснил мандалорец.Возможно, для случайного Бобы Фетта это ничего не значит, но…       То, как его невольный союзник отреагировал на это, почти убедило Дина, что он видит перед собой наследника мандалорского племени. Боба Фетт нахмурился и кивнул. Вот оно что.       — Я хочу показать тебе кое-что, — сказал он в итоге. Поднял руку на уровень глаз Дина и нажал кнопку на наруче. В воздух выстрелила голограмма с встроенным в бескар сетевым кодом — ее невозможно было вызвать, не имея тот же код, и других подтверждений не требовалось, но Боба Фетт все равно указал на строку в голограмме: — Это мой отец. Джанго Фетт. А это я, Боба Фетт. Броня принадлежит мне уже двадцать пять лет.       Тогда Дин понял — в голове прояснилось одновременно с телом, которое ощутило внезапное облегчение, словно все это время пребывало под прессом давления, которое появилось в нем, когда Фетт пришел забрать броню. Это была его броня. Она принадлежала ему.       — Твой отец был найденышем, — нашелся Дин. Фетт кивнул.       — Он даже участвовал в мандалорской гражданской войне.       Дин произнес следующие слова, чувствуя, как его отпускают невидимые клешни:       — Тогда эта броня твоя.       Боба Фетт вновь кивнул.       — Я ценю ее возвращение, — и в его голосе была сплошная уверенность, которой лишился Дин.       — Значит, наш уговор выполнен, — сказал он. Эту историю можно вычеркнуть и вернуться к дыре, оставшейся на месте — Лезвия, копья в дроиде, душе Дина. Но его удивили:       — Не совсем так, — возразил вдруг Боба Фетт и взглянул на Феннек Шэнд. Дин мало знал ее, но точно мог сказать, что ее лицо нечасто выражало грусть вперемешку с виной. Что за коктейль эмоций у серийной убийцы?.. — Мы обещали тебе в обмен на броню защиту для твоего ребенка и твоей женщины.       Слова превратились вдруг в бластерный залп и пронзили Дина насквозь.       — Их похитили, — выдохнул Дин.       — И пока ты их не вызволишь, — договорил Боба Фетт, — мы твои должники.       У них был корабль и возможность доставить мандалорца в любую точку галактики. Дин сжал нагревающееся в руке копье Тары.       Тогда им нужно попасть на Неварро.              Кара Дюн встретила его в административном здании под вечер; на планету, освобожденную от гнета Империи, опускались сумерки, хотя она кишела людьми на улицах. Где-то на другой стороне Неварро Гриф Карга решал вопросы с торговцами — как и обещал, он планомерно выводил планету на орбиту новых торговых путей и ставил свой узел во главу сети.       — Кара Дюн, — прочитал Дин на блестящем значке бывшего штурмовика. — Шериф Новой республики. Я слышал, что ты теперь в законе.       — Так далеко я не зайду, — хмыкнула та. — Тара с тобой? Хочу сказать ей пару слов.       — Нет, она… — Дин осекся. Проклятье. Это лучше отложить на потом. — Нужна твоя помощь.       Кара прищурилась.       — Говори.       — Нужно отыскать кое-кого в тюремном реестре.       Если бы Тара была с ним, она отмела бы эту безумную идею, как не заслуживающую жизни, но ее не было — ее не было, и единственная быстрая возможность, какую Дин отыскал для себя, чтобы вернуть ребенка и девушку, заключалась в бывшем имперском снайпере, не вызывающем доверия. Впрочем, в его окружении в принципе мало людей когда-либо заслуживали такой нелегкой миссии. Доверие Дина Джарина могло и обязано было быть только обоюдным. У Грогу и Тары оно было.       И где они были теперь.       — Давай попробуем, — Кара Дюн выпрямилась и полезла в базу Новой Республики.       — Бывший имперский снайпер по фамилии Мэйфилд, — продиктовал ей Дин. — Арестован у системы Дилестри на брошенном тюремном корабле.       Попал туда благодаря мне. И не будет рад меня видеть.Но выбора я ему не оставлю.       — Мигс Мэйфилд, — зачитала Кара с экрана. — Отбывает пятьдесят лет на картанских плантанциях за организацию побега. Причастен к убийству офицера Новой Республики. Настоящий мерзавец.       Кара отодвинулась от монитора и взглянула на Дина.       — Зачем он тебе?       Затем, что он единственная зацепка.       — Надо его вызволить, — объяснил Дин, — чтобы он нашел крейсер моффа Гидеона.       И мой клан.       Кара Дюн выпрямилась, напряглась.       — Ты знаешь мое отношение к Империи, — твердо сказала она и кивнула на значок шерифа перед собой. — Но эти полоски значат, что я связана определенными правилами.       Как и я.       Дин произносил это второй раз, но чувствовал, что с каждой минутой ощущает себя все более оторванным от собственного тела — там, где отмирал его Путь, теперь зияла дыра. А должно было родиться что-то новое.       — Ребенок и Тара у них, — сказал он с надеждой, что его голос не звучал из-под шлема так потеряно, как ощущался им внутри.       Ухмылка сползла с лица Кары Дюн.              Пока они летели до тюремной планеты Новой Республики на корабле Бобы Фетта, Дин молчал. Компания у них собралась странная, но другой не было и быть не могло — он мог порадоваться, что в его спутниках оказались мандалорец, элитный убийца и бывший штурмовик повстанцев, которые могли приблизить его к моффу Гидеону быстрее прочих.       Пристегнутая к креслу Кара Дюн хранила молчание то ли из-за положения — летное судно Бобы Фетта представляло собой не полноценный корабль даже, а его модифицированный патрульно-атакующий прототип, который в принципе не предполагал целого экипажа на своем борту, и им пришлось лежать в креслах, пока «Раб I» летел сквозь вселенную на гиперскорости.       В конце концов, Кара не выдержала — Дин чувствовал, что ей нужно было сказать что-то, и все равно удивился поднятой теме:       — Я получила сообщение от Тары вчерашним днем, — сказала она. Дин повернул голову, сжал, не задумываясь, ремни безопасности на своих плечах. — Она спрашивала меня про следящие маячки и принцип их работы, я как-то объясняла ей, что… что? Мы переписывались, я посылала голограммы на Лезвие, ты не видел?       Нет.       — Я объясняла ей, что маячки получают информацию из базы сетевых кодов — странно, что она не спросила этого у тебя... В общем, я задумалась, как мофф мог выслеживать ее, и пробила Сару Кренник по базе. Угадай, что я нашла?       — Ничего? — нахмурился Дин.       — Ничего, — кивнула Кара Дюн.       У него было такое предположение, но теория была слишком слабой, чтобы ее озвучивать: Сару Кренник могли не вносить в систему при рождении, могли вычистить оттуда имперцы, могли попросту потерять при переносе данных Новой Республики. Иначе ее искали бы повстанцы, разве нет?..       — Я попыталась найти человека по описанию Тары — того, кто воспитывал ее на Джеде.       — И?       — У меня есть три кандидата, никто из них отношения к Империи не имеет — вернее, все они находились в период Альянса на стороне повстанцев. Все погибли. Только один провел на Джеде около двух лет. Не скажу, что он был хорошим человеком.       Дин прикрыл глаза, стараясь не разваливаться внутри бескара на части — от усталости и растерянности, какую не испытывал уже очень давно.       — Мне неважно, чьей она была дочерью, — сказал он, когда понял, что Кара ждет его реакции.— Хоть самого моффа Гидеона.       Кара удивленно покосилась в сторону мандалорца. Как он мог убедить ее, если сам никогда не требовал от себя объяснений — просто доверял Таре, принял это решение однажды и больше его не менял, какими бы странными ни были события, оставшиеся в прошлом за ее спиной. Дин принимал ее.       Он не был святым, Тара не была невинной, Грогу не был обычным ребенком. Весь его клан был сплошным «не», и его это устраивало.       Но вываливать все это на Кару Дюн он не стал.       — Кого ты нашла на Джеде? — вздохнув, спросил Дин. Кара скривила губы.       — Экстремиста.

***

      Дроид сдал упирающуюся Тару штурмовикам, и те под руки поволокли ее в камеру — слишком знакомую, так что она сразу же осела на пороге. Ее втолкнули внутрь и заперли.       Тара осмотрелась. Невысокая, неширокая — в таких держали пленников моффа, которые попадали из камер либо на лабораторные столы доктора Эвазана, чаще всего отдельными частями, либо к моффу в особые комнаты с колбами. Либо умирали под пытками, сдавая имперцам важные сведения. Куда попадет Тара в ее нынешнем положении?       Она потрогала трясущейся рукой все стены по периметру камеры, не обнаружила никаких лазеек — даже вентиляционая решетка шахты была в полу и была слишком крохотной, чтобы Тара смогла протиснуть сквозь нее хотя бы пальцы. Проклятье.       Второй раз выдать себя за другого человека у нее не выйдет. Первая попытка привела к тому, что она стала пленницей моффа на долгие годы и потеряла себя. Теперь Тара не будет такой опрометчивой.       Память возвращалась к ней пластами, новыми слоями, покрывая старые воспоминания, освежая их, делая ярче, будто пережитое событие стало спусковым крючком — страх проник во все ее органы и сперва сковал нутро, а потом добрался до мозга, до тех потаенных его частей, которые девушка пыталась ковырять долгое время беспамятства. И растворил собой всю ржавчину, весь налет, что сдерживал ее прежде.       Ее уже похищали. Ее уже приводили на имперский крейсер. Ее уже пытали, давно, она и не помнит точно, сколько лет назад, но отчетливо понимает, как переживала похожий — нет, почти такой же момент в своей жизни.       Она выдала себя за дочь создателя Звезды Смерти, полагая, что выиграет себе время и сможет сбежать, пока незнакомый ей мофф будет разбираться с ее родственными связями. Повстанцы научили ее скрывать происхождение, чтобы не оказаться под прицелом и той, и другой стороны, но выдавать себя за дочь имперца предложила ей сестра.       Не сестра. Та девушка. Показала на своем примере, как работает имперское имя. Какая-то Кирк, под личностью которой Джин скрывалась долгое время, никогда не сработала бы так, как ее настоящая фамилия. Эрсо, Джин Эрсо.       Когда Сару схватили, она была уже мертва. И все, кто полетел с ней на гребаную планету, были мертвы. И все, что осталось от них у Сары, это чертежи Звезды Смерти.       Она надеялась, что успела передать их в нужные руки, неважно, чьи.       Тара упиралась руками в холодный пол, не чувствуя, как царапает пальцы до крови. Сара, ее звали Сара. Она не была имперским ребенком, она жила повстанческими миссиями, долгое время скрывала свое имя, чтобы выжить даже среди Альянса, долгое время скрывала чувства, боясь, что окажется за бортом. А теперь все погибли, и ей некому было сказать правду.       Кассиан умер на Скарифе. Ради благой, великой, чтоб ее, Цели. Ради того, чтобы идеи, в которые он верил, пережили его и обрели силу. Она должна была признаться ему и полететь вместе с ним, может, заменить Джин, чтобы отдать ей долг. Но чертов упрямец взял с собой дочь Галлена Эрсо, а ее оставил, потому что она была важна Альянсу.       Где теперь Альянс, когда она в плену у Империи?..       Тара каким-то чудом услышала писк входной двери и вскочила, размазывая по щекам слезы, кинулась к арке и прижалась спиной к стене. Она не позволит держать себя в плену, как в прошлый раз. Она выберется, найдет истребитель и смоется с имперского крейсера Гидеона, чего бы ей это ни стоило.       Камера открылась, внутрь зашли два штурмовика. Тара пнула первого по ногам, ко второму повернулась, уже точно зная, что тот наставляет на нее дуло винтовки, и потому смогла увернуться, как учил ее Дин, и оказаться у него за спиной. Винтовку Тара выбила из его рук благодаря эффекту неожиданности, но перехватить за спусковой крючок не успела и просто ударила противника по виску тяжелой рукоятью. Второй штурмовик поднялся на ноги, но Тара подскочила к нему и ударила снова — ногой по шлему. Винтовка из его ослабевших рук покатилась по полу, девушка наклонилась, чтобы забрать ее и-       Кольцо глушителя попало ей прямо по лопаткам, Тара выгнулась, подвисла на мгновение, и безвольной куклой упала на пол. Тело больше ее не слушалось, руки и ноги не двигались. Она лежала лицом к дверям, на боку, и видела, как к ней приближается фигура в черных доспехах и черном плаще с красным подбоем.       Мофф Гидеон. Проклятье.       Тара с трудом выплюнула сквозь немеющий рот самое гневное ругательство на мандалорском, вызвав лишь его снисходительный смех. Тварь.       Он присел перед девушкой, такой уже ухмыляющийся, такой же высокомерный, каким она его помнила, и осмотрел ее внимательным взглядом.       Мофф знал, что она дурит его. Быстро понял, что поймал в свои руки не дочь Кренника, но сбежать Саре не удалось, ее перехватил Вейдер, и злился и вымещал на ней злость до тех пор, пока у Сары не перевернулось сознание. Потому что до определенного момента она и правда знала, как выглядят чертежи грозного имперского оружия, уничтожающего целые планеты.       Когда повстанцы взорвали первую версию Звезды, моффу приказали вытащить из девушки любую информацию, чтобы понять, где именно могло быть их слабое место. Тогда он сменил тактику, и отдал Сару в руки доктора Эвазана. На второй год она оказалась в гимере впервые.       Воспоминания хлынули в голову Тары, больше ничем не сдерживаемые, и она бы взвыла, если бы в этот момент могла почувствовать хоть что-то в своем теле. Она плакала, не чувствуя слез на носу и щеках.       — Какие беспокойные пленники мне достались сегодня, — проговорил мофф Гидеон, убирая с лица Тары прилипшую грязную прядь волос. Хорошо, что она ничего не чувствовала — ее бы вывернуло прямо на его дорогой плащ.       «Будь ты проклят!» — хотела выплюнуть Тара, но из ее рта вырвалось что-то неразборчивое, и мофф совершенно просиял.       — Ты будешь счастлива узнать, моя дорогая, что на этот раз ты не одна совершаешь увлекательное путешествие вместе с моим экипажем. В соседней камере с нами летит твой маленький друг.       Грогу, вспыхнуло, заверещало все внутри Тары. Грогу! Нет, только не это, только не ее малыш!       — Вижу по глазам, ты счастлива это услышать, — промурлыкал Гидеон. — Но не переживай за него. Сейчас он спит, потому что слишком перестарался со своей Силой. Совсем скоро к нам присоединится доктор Першинг, и поможет талантливому мальчику восстановиться.       Нет-нет-нет-нет! Пожалуйста, пусть это окажется страшным, кошмарным, ужасающим сном, который одолевает ее уже полгода, пусть Тара очнется на борту целого и невредимого Лезвия, и Грогу будет спать совсем рядом, и она сможет подняться в кабину к Дину и проговорить с ним полночи, пусть! Пусть она забудет все, что только что вспомнила, пусть ее память затеряется насовсем, навсегда, пусть она больше никогда не вспомнит своего настоящего имени! Лишь бы Грогу был в безопасности.       Лишь бы Грогу был в безопасности. Лишь бы…       — В наручники ее, — приказал мофф, понимая, что даже оглушенная, его маленькая разбойница может быть опасной для окружающих. Время, проведенное ею рядом с мандалорцем, похоже, сделало эту девицу сильнее.       Но когда он поймет, как использовать это против нее же, у Сары Герреры не будет шансов.