Негармоничное сближение

Какой-то особо наглый солнечный луч с особой издёвкой светил ему прямо в глаз. Зуко отодвинулся подальше в тень, но коварный луч двинулся следом. В таких ужасных условиях спать было просто невыносимо. Пришлось вставать. Комната, которую они сняли, была, по всей видимости, самой паршивой на постоялом дворе. Ни занавесок на окнах, ни второй кровати. Пришлось спать на полу. Зуко потёр глаза и смачно зевнул. По словам владельца постоялого двора, им крупно повезло урвать эту комнату. За неё уже заплатили, однако никто не появился с вещами. Хозяин пустил их за пару медных монет при условии, что, если появятся предыдущий постоялец, они покинут его без всяких скандалов. На момент этого разговора Зуко был настолько вымотан, что согласился с решением дяди остаться здесь. Хорошо, что постояльцы так и не появились. По крайней мере, он выспался. Зуко мельком глянул на кровать. Разумеется, дядя уже давно встал и убежал по своим стариковским делам… Стоило Зуко подняться, чтобы привести себя в порядок, как послышался бодрый стук. Дядя не стал бы стучать, а у хозяина едва бы хватило сил барабанить так, что с двери посыпалась многолетняя пыль. Взгляд сам собой метнулся к вещам. Если бы не его собственная глупость, сейчас там лежали бы палаши и кинжал. Теперь же в его распоряжении оставалась только магия огня. Он прочистил горло. — Войдите. Дверь распахнулась и, к своему удивлению, Зуко обнаружил знакомое лицо. В комнату, вытряхивая из складок одежды вездесущий песок, вошёл То-Фей. — Паршиво устроились! — вместо приветствия сказал он с каким-то непонятным весельем и задорно подмигнул Зуко. — Как спалось? — Что вы здесь делаете? То-Фей прошёлся по комнате, замер и, запустив руку за пазуху, принялся что-то усиленно искать. — Если у вас возникли какие-то вопросы, то задайте их купцу, который нас нанял. — Зуко нервно дёрнул плечом.- Мы всего лишь слуги. То-Фей как-то сердито глянул на него, продолжая что-то искать за пазухой. — Вы очень складно врёте, молодой человек. Из вас выйдет неплохой политик. Зуко напрягся. Он что-то знает? С чего это он взял, что купец не нанимал их? — Я не лгал. — отчеканил он, внимательно наблюдая за стариком. — И политика меня не интересует. — Нашел… — рука старика начала двигаться. — Не интересует политика, говорите? Очень странное заявление для наследника престола, принц Зуко. Зуко ударил первым. Старик не успел достать руку из своих многочисленных складок одежды, поэтому поток огня должен был застать его врасплох. Собственное пламя на секунду ослепило Зуко, загородив ему обзор. Мгновение спустя он понял, что старик успел увернуться. Огненные языки разбились о каменную кладку. То-Фей стоял рядом, но драться, судя по всему, не собирался. Вместо этого он слегка удивлённо смотрел на то место, где только что стоял. Переведя взгляд на Зуко, он укоризненно покачал головой. — В ситуациях вроде этой было бы более благоразумно сохранять холодную голову, не находите? Зуко прищурился. Огненный кинжал вырвался из его сжавшегося кулака. — Кто ты и где мой дядя? То-Фей изумлённо вскинул брови, но тут же весело заметил: — Не думаю, что мне бы достало силёнок совладать с твоим дядей. Однажды я уже пытался, знаешь ли. Ничего из этого не вышло. — Где он? — прорычал парень, надвигаясь на названного гостя. То-Фей пожал плечами. — Полагаю, уже завтракает внизу. Я зашёл через черный ход. Дело требует деликатности и… Добрые духи, да убери ты свой огонь! Кто-нибудь же может увидеть! Зуко позволил пламени раствориться в воздухе. Однако чего он не мог себе позволить, так это расслабиться. — Ты так и не сказал, кто ты и что тебе надо. Старик сердито сверкнул глазами. — Сказал бы, если бы кто-то не вздумал швыряться в меня огнём! Он поднял руку вверх. Только сейчас Зуко заметил в них пару каких-то листов. — Ваши паспорта, — пояснил старик и протянул их Зуко, — Надеюсь, портрет получился похожим. «Паспорта?..» Зуко принял документы из рук мужчины и уставился на собственное лицо. «Ли Хан и Му Шу Хан». Он поднял взгляд на старика и недоуменно моргнул. Кажется, только сейчас до него начало доходить. — Вы тоже из этого глупого клуба любителей поиграть в пай шо? Старик захохотал. — Что-то вроде того. Правда, с твоим дядей мне так и не довелось сыграть в пай шо. Обычно партии, которые мы с ним разыгрывали, были… — он усмехнулся. — Более масштабные, скажем так. Зуко нахмурился. Этот человек, кем бы он ни являлся, был опасен. Это парень знал так же верно, как и то, что отчего-то эта опасность не была направлена на него. Довольно старые и давно забытые ощущения — знать, что перед тобой стоит могущественный человек, но он не собирается тебе навредить. Дверь скрипнула и на пороге появился дядя с подносом неизменного чая. — А, племянник. — улыбнулся он, кивком приветствуя То-Фея. — Смотрю, ты уже познакомился с моим старым знакомым. Дядя поставил поднос на стол и ещё раз поклонился их гостю, на этот раз более вежливо. Старик вернул поклон. — Позволь представить тебе Токки Фейха, глубокоуважаемого генерала армии Земли. Токки Фейх с улыбкой кивнул Зуко и вдруг подмигнул ему сверкающим изумрудным глазом: — Кажется, у тебя завалялся мой кинжал, парень. *** Песок. Много песка. Бушует ветер и угрожающе свистит в ушах. Рехан хотела бы тяжело вздохнуть, но потоки воздуха перекрыли ей дыхание. Она подняла ткань и огляделась в поисках знакомой фигуры. Юнь стоял там же, где и в прошлый раз. Спиной к ней с распущенными волосами, он откинул голову, глядя на стремительно багровеющее небо. В этот раз она не стала тратить времени даром, а сразу пошла к нему. — Юнь! Рука легла на его обжигающе горячее плечо. Парень обернулся. В его глазах она читала тлеющую искорку безумия. — Как ты меня назвала? — недоумённо спросил он. — Юнь!!! — рявкнула девушка, хватая его ладонь. Отчего-то его руки были покрыты копотью до самого локтя. Однако чистота собственных рук ее сейчас мало интересовала. — Кто ты? — с вежливым изумлением спрашивал он, едва плетясь за нею. — Неважно! — она скрипнула зубами. — Не время для выяснения кто ты и где ты. Он остановился. Девушка раздражённо обернулась, судорожно думая, как убедить его, как донести… Она видела всполохи молний в густоте багровых туч. Чем бы ни была эта буря, было глупо бежать от неё. Ещё глупее было бы с ней бороться. Словно в ответ на её мысли Юнь взял её за руки и почти ласково сказал: — Буря накроет нас с головой. Она шмыгнула носом. Ну как же он не понимает, что глупо стоять и отдаваться на милость высшим силам, не пытаясь сделать ровным счётом ничего? Он потянулся к ней, склонился над самым ухом, но его шепот раздался, казалось, сразу в ее голове: — Береги дыхание. Молния сверкнула, заставив её зажмурить глаза. Когда она раскрыла веки, рядом с ней никого не было. — Юнь!!! Девушка круто развернулась, но ветер подтолкнул ее, заставил потерять равновесие, и она повалилась набок. Вместо мягкого песка она ударилась о холодный мраморный пол. Украдкой утерев выступившие на глазах слезы, она принялась подниматься с пола, старательно поправляя свой плащ. — Люди всегда настолько неуклюжие, или это только твоя особенность как отдельно взятого индивида? Вежливое любопытство в голове Ван Ши Тонга заставило ее подскочить на месте. — Ты! Хватит насылать на меня свои кошмары! Она укоризненно ткнула пальцем в клюв духа. Тот лишь пренебрежительно махнул крылом. — К твоим снам я не имею никакого отношения. Винить в них ты можешь то, что вы, люди, называете мозгом. Рехан чуть успокоилась. Боевой настрой и чувство всепоглощающей безысходности, причудливо переплетавшиеся в ее сне и душившие до сих пор, слегка ослабли. Было гораздо приятнее считать, что этот гнусный гуглодух к ним непричастен. Это создавало какое-то подобие контроля — по крайней мере, договариваться в этом случае следовало только с самой собой, а не с какой-то магической тварью из чуждого ей мира. — К слову о снах, — словно между прочим заявил дух. — Меня не устраивает. — Что тебя не устраивает? Мои сны? — Рехан сердито поправила волосы. — Извините, эта причудливая штука по имени мозг не может переключать каналы по моему желанию. Так что если вдруг ты заскучал — у меня для тебя плохие новости. Ван Ши Тонг пренебрежительно ухнул. — Мне нет дела до цветных картинок, которые ты смотришь. Природа сновидений зыбка и непостоянна, а факты сомнительны и в основном бесполезны. Он подогнул когтистые лапы и сел рядом на холодный мрамор пола. Даже в таком положении он был гораздо выше нее. Девушка покосилась на когти, каждый длиной с ее ногу, и невольно задумалась о том, способны ли они навредить ей. — Меня не устраивает частота наших встреч. Ты спишь либо слишком крепко, либо не спишь вовсе. Сегодня я с трудом выцепил тебя из твоего сна. Отчего-то это становится делать все сложнее. Я ещё не нашел причины, но уже работаю над этим вопросом. Рехан скривилась в усмешке. Если все так и пойдет, дух не сможет вытащить ее вовсе. — Поэтому тебе придется искать другие способы как добраться до меня. — огорошил девушку дух. — Я… Что? — Рехан захлопали глазами. Вот это новости. И каким же это образом ей, совершенно незнакомой с механикой магии этого мира, предстоит это сделать? — Медитация. — с удовольствием проговорил дух, любуясь ее лицом. — Медитируй не меньше часа в день, на ваше время. И используй зеркало. — Зеркало? — растерянно пробормотала она. — А оно зачем? — Зеркала — это двери, — пояснил Ван Ши Тонг. — Вряд ли ты сможешь переместиться в мир духов самостоятельно. Люди, в сущности, могут так мало… Но если ты откроешь дверь со своей стороны, мне будет проще принести тебя сюда. — Зеркала — двери… — эхом повторила она и адресовала духу внимательный взгляд. — Может так выйти, что зеркала вернут меня обратно в мой мир? Ван Ши Тонг выглядел раздраженным, насколько может выглядеть раздраженным лицо огромной сипухи. — Не знаю. Возможно. Я ещё не интересовался этим вопросом… Рехан подбросило. В доли секунды она подлетела в совиному лицу, глядя на него снизу вверх. — Не задавался вопросом, говоришь? Ты даже не пытался мне помочь все это время, не так ли? Огромная когтистая лапа сделала звонкий «щёлк», сжимая пальцы, и девушка была вынуждена убраться подальше подобру поздорову. Пятясь, она споткнулась о что-то движущееся и пищащее, а затем с размаху повалилась на пол. Бурая лисичка виновато вильнула хвостом и ткнулась влажным носом в ее руку. — Мне показалось, вы подружились. — холодно проговорил дух. Рехан протянула ладонь и почесала лисичку за ухом. — Извини, Ворюга. Лисичка прощающе тявкнула и села рядом. Рехан поднялась на ноги. Что-то слишком часто она здесь падает. — У нас был уговор, Ван Ши Тонг, — серьезно начала она. — Я выполняю свою часть. И буду выполнять впредь. Я сделаю так, как ты сказал, потому что держу свое слово. Она сжала кулаки. — Ты низкого мнения о людях, как я успела заметить. Возможно, ты удивишься, но и я о них невысокого мнения. Однако не стоит судить об одном, исходя из большинства. — Сладкие речи, однако статистика работает не так. — сухо заметил дух. Он, кажется, совершенно не впечатлился ее речью. Рехан нахмурилась. — Ты никогда не сталкивался с людьми из другого мира. Я же никогда не сталкивалась с духами твоего. Так давай не будем делать поспешные выводы, исходя из нашего общения друг с другом. Ты не будешь причислять меня к так обидевшим тебя людям своего мира. А я… — она сделала паузу. — Я не буду считать, что все духи этого мира не держат своего слова. За какую-то секунду Ван Ши Тонг оказался рядом, угрожающе нависнув над ней. Черная длинная шея изогнулась с лебединой грацией и лишь мелкие встопорщенные дыбом перья говорили о надвигающейся угрозе. Рехан потребовалось все свое самообладание, чтобы не вскрикнуть и не отшатнуться. Интересно, заметил ли дух, как задрожали ее руки?.. — Я не не держу свое слово! — прошипел он, выплевывая слова. — Я лишь сказал, что не занялся этим вопросом до сих пор! Рехан сглотнула. В горле пересохло и она вовсе не была уверена в том, что он не сорвётся, стоит ей заговорить. — В таком случае, я полагаю справедливым приостановить наше сотрудничество до тех пор, пока мы не уравняем счёт. Дух взревел и ударил крылом по колонне. Рехан бросилась в сторону, уклоняясь от падающих камней. Почувствовав, как что-то тянет ее за плащ, девушка вскинула голову. Ворюга вцепилась в ткань и настойчиво звала ее за собой. Рехан не нашла причины, почему ей не стоило бы это делать. Уже через секунду россыпь камней ударилась о то место, где она только что стояла. — Лгунья! — проревел дух, занося крыло для очередного удара. — Ты только что клялась, что будешь приходить ко мне, а теперь!.. — И я буду приходить! — сердито крикнула Рехан, готовясь отскакивать а сторону. — Будешь? — озадаченно переспросил дух. — Буду! — видя, что дух мешкает, она поспешно пояснила: — Я помню про зеркало и медитацию. И я буду выполнять все в точности так, как ты сказал! Однако я отказываюсь давать тебе новую информацию о моем мире до тех пор, пока ты не начнёшь наконец выполнять свою часть уговора! Ты помнишь? Найти путь в мой мир! Дух опустил крыло. Его шея начала уменьшаться, и вскоре он принял свой прежний вид. Чуть менее угрожающий, но всё-таки не такой уж и милый. — Извиняюсь за свою несдержанность. — чопорно проговорил он с наипаскуднейшей вежливостью. — Возникло недопонимание. — Недопонимание? — Рехан раздражённо фыркнула. — Ты меня чуть было не убил! В подтверждение ее слов где-то из-под ног тяфкнула Ворюга. — Тебя сложно убить, потому что здесь ты всего лишь дух, — Ван Ши Тонг сурово глянул на лисичку, и та испуганно прижалась к ногам Рехан. Девушка опустила пальцы и незаметно провела ими по пушистому уху в ободряющем жесте. — Я принимаю твои условия, — сухо продолжил дух. — Однако и тебе отныне не дозволяется пользоваться библиотекой по своему усмотрению. — Да как скажешь! — хмыкнула Рехан. Сейчас в ее распоряжении был Юнь. Уж как-нибудь она достанет из него необходимые знания для выживания в этом мире и без скрытой в песках магической библиотеки. И без всяких там летающих бизонов… — Хочешь сказать, что ты согласна приходить сюда просто ради того, чтобы прийти? — недоверчиво переспросил дух и пояснил: — Поиски информации о твоём пути домой могут затянуться. Я не знаю, сколько дней и недель тебе придется ждать. — Ну почему же просто так? — Рехан усмехнулась и присела. Влажный нос тут же ткнулся в ее руку. — У меня здесь подружка. Ворюга довольно взвизгнула и забила хвостом по полу. Рехан никогда не видела, чтобы совы закатывали глаза. Что ж, это того стоило. — Не порть мне персонал. Иди уже смотри свои картинки. Рехан потрепала лисичку по голове на прощание, прежде чем злые пустынные ветры вновь принялись трепать ее одежду. *** Наконец-то. Наконец-то это несносное создание, осмотрев вчера его руку, сняло всякие ограничения. Не то чтобы он всегда им следовал, но теперь по крайней мере можно не бояться, что она заметит. Юнь сладко потянулся и пару раз повел плечами. Вывихнутая ранее рука не болела, но недостаток упражнений давал о себе знать неприятной скованностью. Ничего, неделя-полторы тренировок — и он будет в форме. Рехан ещё спала, беззастенчиво закинув руку на его подушку. К тому времени, как она проснется, с утренними самоистязаниями будет покончено, а на костре будут готовиться остатки их запасов. Лучше, чем ничего. Всё-таки при таком поспешном бегстве из городка думать о пополнении провизии не приходилось. Юнь ещё раз бросил взгляд на спящую девушку. Несмотря на захват чужих территорий, выглядела она вполне мирно. Вот бы она и в бодрствующем состоянии была такая же умилительная… Сразу видно существо из другого мира. И всё-таки было приятно, что кто-то просыпается позже, чем он. Маги огня привыкли вставать с первыми лучами солнца. Юнь так никогда не умел. То ли оттого, что был откровенно слабым магом, то ли оттого, что был им лишь наполовину. Весь двор считал его лентяем и неженкой. Знали бы они, как легко ему было развлекаться гонками по крышам после захода солнца, когда все эти великие маги начинали клевать носом… Пара-тройка кругов по полянке, на которой они остановились на ночлег, разминка, гимнастика. После этого можно взяться за палаши. До сих пор у него не было возможности как следует привыкнуть к оружию. Палаши считались оружием разбойников и грабителей и, несмотря на свою эффективность в бою, снискали себе дурную славу среди населения. С одной стороны, это было им на руку — никто не полезет к потенциальному разбойнику, чтобы на своей шкуре проверить остроту его лезвий. С другой — едва ли ему удастся доказать эту остроту без должной практики. Юнь скрипнул зубами, становясь на руки. Мир перевернулся. Волосы, вместо того, чтобы упасть вниз, прилипли к потному лбу. И всё-таки он предпочитал другие виды оружия. — Очаровательно. Юнь отыскал взглядом источник недовольства и ухмыльнулся. Рехан, всклокоченная после сна, с такого ракурса выглядела непривычно. — Доброе утро! Она зевнула. — Ты передумал и мы едем в Австралию? Очередная шутка, которую он не поймет, если не спросит. Но он не гордый. — Австралию? — Эта страна находится на другой стороне земного шара. — пояснила девушка, старательно подавляя ещё один зевок, — У нас ходят шутки, что они ходят вверх ногами. — О. Понятно. — Юнь на секунду перенес вес на одну руку, чтобы второй смахнуть со лба налипшие волосы. — У нас так шутят про Южный полюс. Магов воды на Южном полюсе не осталось потому, что вода постоянно лилась им за шиворот, вот они все и замёрзли… — Ты так и будешь стоять? Юнь моргнул. — А тебя это смущает? — Нет. — сердито ответила она. — Но если сейчас ты начнёшь отжиматься в таком положении, я решу, что ты решил доломать свою злосчастную руку, и вконец разозлюсь! Юнь усмехнулся. — Я не собирался отжиматься, Иди. — Тогда почему?.. — Если я опущу ноги на землю, то встану к тебе спиной. Она весело сверкнула глазами и отбросила волосы за спину. — Прикрываешь тылы? Он хмыкнул. — Да нет, просто негоже поворачиваться к девушке задом. Она скрестила руки на груди. — Так и скажи, что штаны порвал в самом интересном месте! Юнь так захохотал, что едва было не потерял равновесие. В этот момент наглая рука толкнула его по ногам, и парень стал заваливаться на спину. Приученное тело выгнулось, ловя ногами землю, и Юнь поднялся, оттолкнувшись руками. Он уже начал было оборачиваться, когда девушка с воинственным кличем запрыгнула ему на спину и намертво вцепилась в него руками и ногами. Рыжие волосы защекотали щеку, а через мгновение над ухом раздалось жаркое дыхание. — Попался! Парень хмыкнул и, недолго думая, толкнулся ногами и упёрся руками в землю. Мир вновь перевернулся, а над ухом послышался испуганный писк. Теперь держать равновесие было в разы сложнее, особенно оттого, что Рехан сползала, судорожно цепляясь за его одежду. — Отпускай, — фыркнул он через пару секунд. — или я упаду на тебя. — И как?! Юнь тяжело вздохнул и, повторив маневр, опустил ноги на землю, опять выгнувшись мостиком. Рехан по-прежнему цеплялась за него, хотя на этот раз до земли было всего ничего. — Иди, я так долго могу стоять, и мы пропустим завтрак! — весело заявил он, несколько кривя душой. Рыжие волосы так щекотали его шею, что он едва ли выдержал бы ещё полминуты. Хватка наконец ослабла и девушка с тихой руганью упала на землю, тут же выкатываясь из-под него. Юнь лег на траву и блаженно потянулся. Недовольное лицо, нависшее над ним, только добавляло удовольствия происходящему. — Я чуть с ума не сошла. — мрачно сказала она. — Я тоже. — доверительно признался он. — Я-то думал, что могу доверить тебе прикрывать тыл. А ты вот так, исподтишка… Юнь прицокнул языком, следя за ней из-под полуприкрытых век. Рехан села на пятки и принялась рвать травинки. — От меня нет пользы. Прикрывальщик тыла из меня и так вышел бы паршивый. Юнь хмыкнул. — Я уж догадался. За что тут же получил тычок под ребра. Парень сел, видя, что настроение Рехан становится все хуже и хуже. — Что не так, Иди? Встала не с той ноги? Девушка поерзала и нервно призналась, отведя взгляд: — До встречи с тобой мне казалось, что я могу о себе позаботиться. Юнь припомнил обстоятельства их встречи. А затем в голове вдруг всплыл ещё один эпизод, о котором он совсем забыл. — Ты можешь. — уверенно заявил он и пожал плечами. — Возможно, не в той степени, что я — но ты можешь себя защитить. В пустыне я пытался тебя остановить. Помнишь, что ты сделала? Рехан нахмурилась, а потом, поняв, о чем он, фыркнула. — Сбросила захват. Это ерунда. — Я так не умею. — хмыкнул Юнь. — Он застал меня врасплох. А я, уж поверь, кое-что знаю в драке. Она косо улыбнулась, но ничего не ответила. — Откуда ты вообще так умеешь? — Мой отец — военный врач. — нехотя ответила она. — Это как военный и врач по-отдельности, только хуже. Юнь вскинул бровь. — Почему? Девушка хмыкнула и прищурилась. — Это значит, что оздоровительная пробежка по утрам длится часа полтора. А обучение приемам сопровождается подробными комментариями о том, какая кость ломается и какой сустав выламывается. И всё это — на латыни. — На ла?.. — Мертвый язык, на котором говорят только учёные и сумасшедшие, — фыркнула она. Девушка глянула на Юня. Она не могла не увидеть как незаданный вопрос наглой лыбой растекается по лицу парня. — Да, я тоже знаю латынь. — проворчала она. — Немного, правда. — И кем ты себя считаешь, сумасшедшей или учёной? — засмеялся он. — Жертвой сумасшедшего ученого. Она не смогла сдержать улыбку при взгляде на его веселье. — Покажешь, как ты это сделала? — Зачем? — с подозрением спросила она, — Тебе мало того, что ты уже умеешь? Юнь пожал плечами. — Мой учитель говорил, что учиться нужно у всякого, если знание представляет ценность. — А этот прием такой уж ценный? — недоверчиво уточнила она. — Ну, рука после него у меня болела сутки, если не больше, — почти не соврал Юнь. По ее лицу было сложно понять, как она относится к этому откровению. — Сутки? — как-то странно спросила она. Ему хотелось подбодрить ее, заставить почувствовать, что она не такая уж и беспомощная, как ей кажется. Поэтому Юнь тряхнул головой и с улыбкой добавил: — Если не больше. В следующую секунду в него полетел пучок травинок. — Ты с ума сошёл?! Парень смахнул с глаз травинки и улыбнулся. Следующее, что он увидел, это разгневанное лицо Рехан, занесшую над его головой свой странный ботинок. — Сутки болела! — ботинок опустился на подставленную руку. — Сутки! И ты молчал! — А что надо было говорить?! — прокричал Юнь, окончательно сбитый с толку. — Что она болит! — рыкнула Рехан и, прицелившись, опустила ботинок ему на макушку. — Надо было сразу сделать перевязь и не трогать твою сраную руку ещё пару месяцев! — Мы были в пустыне с недружелюбными магами! — рявкнул Юнь, теперь уже безуспешно пытавшийся поймать летавший над ним ботинок, — Они бы сочли это слабостью! — Поэтому три дня спустя ты расхаживаешь кверху задницей и кувыркаешься тут передо мной с азартом похотливой стриптизерши!!! Юнь запрокинул голову и расхохотался. Смех быстро стих, стоило жёсткой подошве огладить его челюсть. — Что ты имеешь против стриптизёрш, Иди? — Юнь, злой и весёлый, наконец-то смог перехватить бьющую его руку. — Я ничего не имею против стриптизёрш, Юнь! — Рехан скрипнула зубами и переложила ботинок в свободную руку. — Зато я много что имею против твоих выкрутасов, когда таких трудов стоило привести твою гребаную руку в надлежащий вид! Юнь счёл за лучшее отпустить руку и отодвинуться подальше. — Твой врач-отец не говорил, что избивать пациентов — это плохо? — Да, а ещё он военный, — рыкнула Рехан, подбираясь ближе, — И своих пациентов он тоже периодически поколачивал! Для профилактики мозговых тараканов! И она замахнулась ещё раз. От перспективы опять получить тяжёлым ботинком Юню стало дурно. Пора было прекращать этот цирк. Он уклонился от удара и, на секунду припав к земле, прыгнул, сгребая истошно верещащее тельце руками. Тельце схватило его за ногу и с силой толкнуло назад. Юнь тяжело упал на спину, не опустив, впрочем, свою добычу. Из облака рыжих всклокоченных прядей показалось недовольное лицо. Девушка отплевывалась от волос и силилась подняться, однако хватка была слишком крепкой. — Мы что, уже на этом этапе? — с удовольствием подначил ее Юнь. Рехан вспыхнула. — Отпусти! — Нет, пока не извинишься. — За что это я буду извиняться? — возмутилась она. — Косячишь ты, а извиняться мне?! Юнь пошевелился, устраиваясь поудобнее. Валяться на травке в обнимку с гневной девицей. О, он мог бы провести так весь день. — Ты избила меня ботинком. — он приподнял бровь. — Может в твоём мире это норма, но мы тут в цивилизованном обществе живём. — Ходить по нужде за кустик — это не цивилизация! — огрызнулась Рехан. Юнь вздохнул. Упрямая, как табун ослобыков. — Рехан, да хоть тысячу раз я не прав — это не повод бить человека предметами своего гардероба. Вырываться она не перестала, однако воинственности в голосе поубавилось. — Я не человека бью, я бью тебя… Юнь фыркнул и отпихнул от себя девушку, садясь на траву и принимаясь стряхивать с себя мелкий мусор. — Веду дикарку в цивилизованный город. Может, так и должен был пасть Ба Синг Се. От рук рыжей бестии. — Могу попробовать специально для тебя, — проворчала Рехан, а потом спросила, совсем уж мирным голосом: — Почему вообще Ба Синг Се должен пасть? Только и слышу что разговоры о падении города. Юня так и передёрнуло от этого вопроса. Он встал и, нахмурившись, поглядел на девушку сверху вниз. — Для всех нас будет лучше, если он всё-таки выстоит. Даже эхо войны разбивается о неприступные стены города. Мирная жизнь осталась только там. Рехан нахмурилась. — Откуда?.. — Я был там, помнишь? Я видел эти стены. Снаружи никому не пробраться в этот город. — А изнутри? — Будем надеяться, что внутренняя безопасность в столице не хуже, чем внешняя. Юнь помолчал и опустился обратно на траву. Рехан рассеянно перебирала в руках травинки, о чем-то крепко задумавшись. — Хотел бы я знать. — вдруг сказал он. Она вскинула на него взгляд. — Знать что? — Что происходит у тебя в голове, — вздохнул Юнь. — Когда я стараюсь приободрить тебя, ты начинаешь бить меня ботинком. Я даже подумать не мог, что все так может обернуться. Она виновато улыбнулась. Юнь вздохнул. — А сейчас я бы предложил показать тебе пару приемов, может, даже научить обращаться с оружием… Но я не уверен, что ты, даже не знаю, не ударишься в слёзы. Рехан засмеялась. Рыжие волосы скользнули по плечам и Юнь невольно залюбовался этим моментом — звонким смехом, скользнувшими по плечам прядями, её улыбкой. Он умел ценить моменты. Очень давно его научил этому очень хороший человек. — Хорошо, я был не прав. — Тепло отозвался он. — Теперь ты смеёшься. Но для меня это точно такая же неожиданность, как и твои слёзы. Отсмеявшись, Рехан весело взглянула на него. — Извини, что побила тебя ботинком! — Она потупила глаза, но улыбка свидетельствовала о полнейшем отсутствии раскаяния. — Я не хотела. Юнь прищурился. — О, ты хотела! Еще как хотела! Она толкнула его в плечо и примирительно сказала: — Научи меня чему-нибудь. — Услуга за услугу! — хмыкнул Юнь, поднимаясь и подавая девушке руку. — Я учу тебя своему искусству, а ты меня — своему. Рехан растерянно приняла его ладонь, поднимаясь с земли. — Но я не боец. Я покажу, как сорвать захват, но… — Уверен, у тебя масса навыков, которые не знает этот мир. Просто подумай как следует, что может пригодиться. Тебе. Мне. Нам обоим. И не думай, что я тебя тороплю. Девушка нахмурилась, сосредоточенно о чем-то думая. — Есть ещё одно предложение. — вдруг сказал Юнь. — М? — Вопрос за вопрос. Как тебе идея? Девушка усмехнулась. — Хочешь забраться ко мне в голову? — И накрепко там засесть, — удовлетворённо кивнул Юнь. — Ну так как? Рехан не ответила, лишь принялась рыться в сумке. По ее напряжённым плечам и скованным движениям он видел, как не хочется ей даже допустить возможности вторжения в ее собственный мир. По правде говоря, он и сам со своей стороны был не в восторге от такой перспективы. И всё-таки, не предложить он не мог. — Несколько правил. Он выдохнул. Всё-таки согласна. Вопрос лишь в ограничении любопытства. — Каких? — Возможность не отвечать на не понравившийся вопрос. — С сохранением права изменить вопрос на более подходящий? — деловито уточнил Юнь. Рехан кивнула и выудила из сумки их скромные припасы. Еды едва хватило бы на одного. К полудню они должны доехать до небольшой рыбацкой деревушки. Возможно, там им удастся купить еды. — Однако если ты отвечаешь, — продолжил Юнь. — то имеешь право услышать ответ на схожий вопрос. Рехан чуть нахмурилась. Формулировка, казалось, сбила её с толку. — Если ты спрашиваешь про родителей, я могу спросить про твоих. — пояснил он. — Идёт! — фыркнула она. — Уточняющие вопросы идут в общий счёт? Юнь почесал подбородок. — Нет, до тех пор, пока отвечающий не сочтёт свой ответ исчерпывающим. — Хорошо. Юнь выждал пару секунд, но других предложений не последовало. Девушка продолжила возиться с готовкой, складывая припасенные дрова на место вчерашних углей. Парень присел рядом и, протянув руку, почти ласково коснулся древесины. Тонкий язык пламени скользнул меж деревяшек, обнимая их своим жарким хвостом. Юнь покосился на Рехан. Девушка завороженно следила за тем, как разгорается огонь. Заметив взгляд спутника, она принялась с двойным усердием рыться в сумках в поисках котелка. — Кто спрашивает первый? — задорно спросил Юнь. — Какие предложения? Он развел руки и поиграл грудными мышцами. — Предлагаю испытание поединком! Секунду Рехан смотрела на его грудь, а затем вдруг потянулась к отложенному в сторону ботинку. — Или ты можешь начать. — кисло проговорил он. Рехан победно хмыкнула, водружая котелок на огонь. Она думала долго. Вода уже закипела, почти закипел и Юнь. У него был до смерти важный вопрос, который ему не терпелось задать. — Ты маг огня. — саказала она наконец. Юнь закатил глаза. — Да. Всё? Тогда теперь моя… — Ты сказал, что ты паршивый маг огня. — она даже не признала значения его тону, а лишь сверкнула глазами. — Почему ты так сказал? Юнь поморщился. Не зря так долго думала. — Потому что так и есть. Стена пламени, сильные удары — все это мне никогда не удавалось. Магия не то чтобы слабая, она скорее… Бесконтрольная. В юности было хуже. Я не мог даже свечу поджечь. Сейчас я хотя бы могу контролировать пламя вблизи своих рук. Как видишь, о метании огненных шаров речь даже не идёт. Да и то, когда я использую магию, на руках остаётся копоть. Он раскрыл ладонь, демонстрируя сажу на двух пальцах, с которых только что сорвалась огненная змейка. — Тебе не больно? Он пожал плечами. — Обычно нет. Правда, чем дальше я стараюсь отослать от себя контролируемое пламя, тем сильнее чувствую жар в собственных руках. Стоит ослабить контроль — жар исчезает, как и огонь, который я только что сотворил. — У тебя пальцы в копоти, а тебе не жарко? — недоверчиво спросила она. Юнь хмыкнул. — Говорю же, жарко. Но этот жар из тех, что можно потерпеть. Когда пламя подходит слишком близко, я просто отпускаю его прежде, чем оно обожжет меня. Она сосредоточенно смотрела на его пальцы, а потом, не отрывая от них взгляда, спросила: — Ты когда-нибудь творил… настолько сильное пламя, что копоть доходила до локтя? Юнь вскинул брови. Неожиданный вопрос. — Э… Нет. Не думаю, что такое вообще возможно. — Почему? Он вздохнул. Сложно было объяснять такие прописные истины человеку далёкому от этой темы. В его понимании, если человек не сует пальцы в огонь, потому что знает о возможных ожогах, он должен знать и все остальное. До бегства больший круг его общения составляли маги огня или люди так или иначе понимающие, как работает магия. Поэтому сейчас было так сложно подобрать слова для описания своих ощущений. — Думаю, по той же причине, по которой ты не можешь близко приблизить свечу к пергаменту, не рискуя прожечь в нем дыру. Представь что ты подносишь лист к пламени. Сперва он темнеет, затем продвигается отверстие и по краям ты уже видишь пламя. И вот весь свиток уже в огне оттого, что ты поднесла его слишком близко к огню. Здесь точно так же. Когда копоть покрывает ладони и пальцы — это верный знак, что пора остановиться. Если пламя дойдет до локтя, я бы уже был покрыт ожогами с головы до пят. Глядя на ее лицо он почему-то счёл нужным пояснить, словно оправдываясь: — Это не все так. По крайней мере, я не встречал никого с такой же проблемой, как у меня. Я просто научился более-менее с ней жить, вот и всё. Рехан мрачно смотрела на огонь, весело пожиравший сухие ветки. Ее насупленный вид не говорил о готовности отвечать на его вопросы. Скорее о том, что она обдумывает, о каких деталях спросить ещё. Через пару минут тяжёлого молчания Юнь не выдержал. — О чем задумалась? — Магия… — пробормотала она, подкладывая в огонь ещё ветку. — В моем мире нет магии. А если и есть, то она либо слишком слабая, либо о ней хорошо так молчат. Зато шарлатанов, строящих из себя магов, довольно много. — И что они делают? — Юнь простодушно улыбнулся. — Привязывают к камню верёвку, размахивают им и зовут себя покорителями земли? Рехан хмыкнула. — В основном это гадалки. Говорят общие фразы, а люди им и верят. Юнь с надеждой заглянул в котелок. Вода и не думала закипать. — И здесь такие встречаются. — пробормотал он и хлопнул в ладоши. Рехан вздрогнула от неожиданности и непонимающе наклонила голову. — Моя очередь задавать вопросы, — Юнь хищно улыбнулся и потёр руки. Девушка закатила глаза, но он успел увидеть улыбку, скользнувшую по ее лицу. — Ну? Спрашивай. — Что это за леденящую кровь обувь ты носишь на своих ногах, которая оставляет такие глубокие раны на моём теле? И Юнь продемонстрировал девушке руки с уже наметившимися синяками. Рехан захохотала так сильно, что упала навзничь. Заваривать чай Юню пришлось самостоятельно. *** Это какая-то шутка. Нет, это определённо шутка. Старики просто шутят. Два престарелых дурачка решили его разыграть. — Зуко, невежливо так таращиться и молчать, когда с тобой знакомятся! За укоризненным тоном дяди читалось нечто, безумно похожее на удовольствие. Он поглаживал бороду и выглядел до ужаса довольным. — Хватит шутить, дядя! — резко бросил Зуко. И тем не менее, он глядел только на мага земли. Тело уже само приняло боевую стойку, а пламя было готово сорваться с пальцев в любую секунду. «Только пошевелись… Ну же… Дай мне повод, старик!..» — Нет никакой шутки, Зуко. — Айро посерьёзнел. — Генерал Фейх оставил службу в армии в ту секунду, когда… — Его взяли в плен твои войска. Я знаю. — Долго я там не пробыл. — крякнул Фейх и добавил: — Можно просто Токки. Я уже давно не генеральствовал над чем-то бо́льшим, чем отрядом песчаной шпаны. Да и давненько оставил армию… — Что значит не пробыли? — с ворчанием уточнил Зуко, ещё крепче сжимая кулаки. — Ради всего святого, принц Зуко, перестаньте угрожать моему другу! Окрик Айро заставил его расслабить тело, но никак не усыпил его бдительность. «Одно движение — и ты…» — Я выиграл себе свободу. — хмыкнул Токки. — Мне повезло, что злющий генерал армии Огня оказался… не в форме. Зуко закатил глаза. Дядя… — Вздумай ты взять реванш, тебе бы туго пришлось… — уязвленно пробубнил дядя в свою чашку чая. «Ничего нового. И чему я удивлялся?» — Пай шо! — Токки хлопнул в ладоши и подмигнул Айро. — Чур эту партию без костей! Дядя нахмурился. Очевидно, он тоже не понял, как можно играть в пай шо без костей. — Сперва надо пополнить запасы. Дорога неблизкая. Айро замолчал, многозначительно глянув на Фейха. Токки шутливо отсалютовал своей кружкой. — Сложно совмещать всё, скажи? — Немногим сложнее, чем управлять армией. — Что-то вроде того. Зуко окончательно запутался, но переспрашивать не стал. Он не доставит этим ископаемым такого удовольствия. — Замечательно. — ядовито сказал он. — Просто прекрасно. Два отставных генерала враждующих армий сидят, пьют чай и охают, как бы им сыграть в пай шо. Парень вскинул руки и повалился на жёсткую кровать. — Просто замечательно! Токки пришвыркнул чаем. — Так отставные же. Чего так всполошился, принц Зуко? — Чего всполошился? — Зуко приподнял голову и изумлённо воззрился на Токки. — Не могут бывшие враги сидеть и!.. — И что, Зуко? — дядя иронично приподнял бровь. — И пить чай! — рявкнул Зуко, рывком садясь на застонавшей кровати. — Могут, конечно. — Токки помахал рукой. — Нет никакого регламента, который бы это запрещал. С моей стороны так точно… — Дядя! — Зуко в отчаянии повернулся к Айро. — Извини, Зуко, но, кажется, и в наших законах нет такого пункта… Парень спрятал лицо в ладонях. Нет, он определённо сходит с ума. Так не может быть, попросту не может. Или может?.. Он приоткрыл глаза и тут же наткнулся на ехидный взгляд Токки. Зуко зажмурил веки. Ещё как может. — Зуко, я оставил службу, стал изгнанником. Что сейчас мешает мне выпить чашечку чая со старым добрым врагом? — парень слышал улыбку в голосе дяди. — Тем более, Токки тоже покинул армию, после того как выбрался из плена, отчаянно мухлюя в пай шо… — Всё было честно, — фыркнул Токки. — просто кто-то не слишком внимательный. Зуко поморщился и поднял взгляд на дядю. — Ты стираешь границы так, словно их нет последнюю сотню лет. — Границ никогда не было, принц Зуко. — тон Айро посерьёзнел. — Я говорил тебе об этом, когда учил тебя отражать молнию, но ты, кажется, слушал не слишком хорошо. — Мне плевать на твои высокие материи, дядя. — процедил Зуко. — «Нет границ, мы один народ». Кому ты это говоришь? Ты сам был на войне! Тебе лучше знать, кто прикроет тебя на поле боя, а кто… — На поле боя, мальчик, — вдруг начал Токки, как-то нехорошо прищурившись. — не существует сторон. Все знамёна превращаются в тряпки, а люди превращаются в мясо. На поле боя есть только мертвые и те, кто отчаянно пытается ими не стать. Зуко оскалился и выплюнул: — Если вы всерьез так считаете, значит, вы плохой генерал. Токки медленно поставил чашку. Вся напускная весёлость ушла из его взгляда. «Он, наверное, даже старше дяди», — вдруг подумалось Зуко. — Хороший генерал умирает на поле боя. Но он умирает. — проговорил Токки. — И вы полагаете, что это хорошо? Жить, как последний трус, скрываться за вымышленным именем? Перебиваться деньгами случайных путников! По-вашему это лучше, чем погибнуть за свою страну? В вас нет чести, генерал! То-Фей смотрел на Зуко устало и как-то необычно по-доброму. Таким взглядом дураки глядят на умных, и оттого умные чувствуют себя дураками. — Я вывел армию за ворота. — медленно начал он. — Армию мальчишек, не многим старше тебя. Я верил, что мы сможем отбросить врага и спасти наш город. И теперь никто из них больше не станет старше. Однако скажи мне, принц Зуко, много ли чести было в нападении твоего народа на заведомо более слабого соседа? — Войны велись всегда. — Зуко скрипнул зубами. — Они научили людей строить стены и использовать оружие. Весь прогресс люди получают благодаря войнам. Токки безрадостно улыбнулся в ответ на такое заявление. — Знаешь, что ещё нужно для людского прогресса? Люди. И твои любимые войны стремительно сокращают их число. — Токки потянулся к чайнику, — Ты видишь честь в славной смерти. Это храбро, хоть и несколько глупо. Для истории твоя смерть ничего не значит. Зато твои дети… Да, дети — вот, что имеет значение. Человек живёт, ошибается и умирает. И самые смелые его деяния поместятся на одной странице книги, о которой через сотни лет никто не вспомнит. — старик принялся наливать себе чай. — Зато твои дети будут писать дальше. Книгу за книгой, пока не напишут целую библиотеку. Токки поставил чайник и, поднеся кружку к губам, серьезно взглянул на Зуко. Два ясных глаза пронизывали парня до самых костей. — Я вижу честь в том, чтобы признавать ошибки, которые я совершал, и жить дальше, помня о них. Я не могу исправить то, что уже случилось. Никто не вернёт матерям и жёнам тех мальчишек, которые ушли за мной и не вернулись в свой дом. Однако и повторять это я тоже не намерен. Если кому-то нравится играть со смертью — пусть делают это без моего участия. Полагаю, твой дядя в свое время рассудил так же. Поэтому осада Ба Синг Се была прекращена, я полагаю. Взгляд Зуко обратился к Айро. По его лицу невозможно было понять, о чем старик думает. — Дядя, я не?.. — Я шел по полю, — глухо проговорил дядя. — Там лежали люди. В красном, в зелёном. Я заглядывал в их лица, а видел лишь одно. Зуко плотно сжал губы. Дядя никогда не рассказывал о том, как потерял сына. Никогда. — Токки абсолютно прав. — дядя Айро повел плечами, сбрасывая с себя непрошенные воспоминания. — Я прекратил осаду оттого, что перестал видеть врага. Не самое лучшее состояние для военного, но необходимое, чтобы остаться человеком. — И встретить старость за чашкой горячего чая, пряча кость в рукаве. — заключил Токки. Старик залпом осушил кружку и с кряхтением поднялся на ноги. — Провожу вас до развилки. Проводил бы дальше, но давненько не был дома. Соскучился по своим стенам… Токки фамильярно хлопнул дядю по плечу и подмигнул Зуко. — Собирайся, парень. У тебя впереди ещё долгий путь. *** Берцы. Бер-цы. Бер-р-р-рцы. Какое прекрасное звучное слово. Прекраснее только объект, который оно называет. Юнь покосился на ноги Рехан. В который раз за последний час. И в который раз она сделала вид, что этого не заметила. За это время он успел узнать массу интересной и не очень информации о том, что носят и не носят на ногах в её мире. И хоть Юнь и сам не разделял любви к традиционно остроносой обуви магов огня, всё-таки он был до глубины души оскорблен тем фактом, что где-то в другом мире она считается столетия как вышедшей из моды. — Думаешь, наши маги уже обогнали нас? — неуверенно спросила Рехан, рассеянно поглаживая вездесущую морду Кляксы. Юнь пожал плечами и глянул на небо. Собиравшиеся тучи ему определенно не нравились. — А если мы их нагоним? — продолжала Рехан. — На Кляксе? Ещё чего. И он поцокал языком, заставляя разомлевшую от ласк страусолошадь шагать активнее. К обеду они добрались до нищей рыбацкой деревушки. Поселение угасало на глазах. Когда линия фронта сместилась, люди не стали ждать, когда война придет на их порог и выгонит из дома. Вместо этого они предпочли уйти сами. Всего-то и осталось что пара дворов с самыми упертыми стариками. Все как один говорили, что умрут там, где умерли их предки. «Недолго вам осталось», — подумал тогда Юнь, окидывая взглядом их скудные огородики. Разумеется, продать им хотя бы немного еды никто не мог, сколько бы Юнь ни предлагал. Зато информация, которую они узнали, была совершенно бесплатна. — Эти помойные слонокрысы побежали на паром, так их дери! — голос у старика был на редкость неприятен. — Паром? — поинтересовался Юнь. — А как же! — прошамкал старик, ковыряясь в ухе. — В бухте Полнолуния. Туда все бегут, кто хочет поскорей добраться до столицы. Юнь нахмурился. Про бухту он слышал и в тот, прошлый раз, когда был в этих краях. Однако в то время использовать ее по назначению было невозможно из-за неровного дна, усеянного подводными камнями. Очевидно, за шесть лет многое изменилось. То, что не мог преодолеть флот армии Огня, оказалось плёвым делом для парочки магов земли. Выровнять дно так, чтобы судна могли подойти достаточно близко к берегу? Дело пары минут. — Почему никто не идёт этими краями? — спросил Юнь и уточнил. — Беженцы с запада. Какой смысл идти в бухту, если можно обогнуть Западное озеро? Старик поглядел на него как на умалишенного. — Ты в своем уме, парень? Там же все кишмя кишит этими огненными муравьями! После провала на Северном полюсе они стащили свои оставшиеся лодчонки к северобережным колониям. — старик хмыкнул. — Вряд ли они там много наремонтируют… Правда, за материалы бьются, как бешеные кротобарсуки. Разорили пару деревушек по пути к Западному озеру, пробиваясь к своим. Ты сколько спал-то, парень? — Кажется, слишком долго… — пробормотал Юнь и, откланявшись, побрёл обратно к Кляксе и Рехан, ждущих его поодаль. — Удалось что выяснить? — поинтересовалась девушка. — Удалось. — пробурчал он, затягивая седельные ремни. — Только что я выяснил, что дело дрянь. Посоветовавшись, хотя правильнее было бы сказать «предъявив Рехан все факты о невозможности пойти иным путём», они поехали той же дорогой, которой добирались сюда. У них не было решительно никакой возможности пополнить запасы в каком-нибудь городке. Оставался, конечно, тот самый городишко, который они покидали в такой спешке, но Юнь не собирался рисковать и соваться туда ещё раз. Рассчитывать приходилось только на удачную охоту. Давненько он таким не занимался… — Что ты делаешь? — поинтересовалась девушка, когда они остановились на привал. Юнь подцепил пальцем ещё одну петлю и, сунув за пазуху нож, достал кинжал. — Ты всегда его здесь носишь? — удивилась Рехан. Юнь кивнул. Холодная сталь блеснула так ярко, словно поймала солнечный свет. Странно, потому что с таким количеством туч едва ли приходилось надеяться хотя бы на слабенький лучик. Он отрезал часть веревки и, убрав кинжал обратно в спрятанные ножны, продемонстрировал свое творение девушке. — Силок для карликового крольгуру. — хмыкнул он, поднимаясь с земли. — Их здесь просто тьма. Глупые создания… — Сейчас же моя очередь задавать вопрос? — дипломатично спросила Рехан, когда пара-тройка силков расположились рядом с их лагерем. — Спрашивай. — Почему в этом мире такие странные животные? Я бы поняла, если бы вы их звали как-то там… Ну… — Как? — Ну не знаю. Ты говоришь «крольгуру», но подразумеваешь кролика и кенгуру, так? — Я подразумеваю крольгуру, Рехан… Она с досадой отмахнулась. — Нет, ты не понял. Речь про само название. Оно подразумевает смесь двух разных видов. И животное — тоже смесь двух видов… — Я запутался. — признался Юнь со вздохом. — Я не понимаю, почему сказать «страусолошадь» будет нормально, а просто «лошадь» для тебя звучит дикостью… До него наконец дошло. Юнь засмеялся. — Так вот ты о чем! Это случилось так давно, что все привыкли. Рехан подобралась поближе к нему. — Случилось — что? — Негармоничное сближение, конечно. — он улыбнулся и покачал головой. — По крайней мере, так его называют. Видишь ли, раньше все животные были сами по себе. Лошади, медведи, скорпионы… — И коты? Он улыбнулся этому вопросу как старой шутке. — И коты. А потом то ли духи с ума посходили, то ли ещё что-то… Короче, животные попросту… Как бы так сказать… Слепились. — Слепились. — Ну да. Повисла тишина. Кажется, его объяснение звучало нелепо. — Ты головой ударился? — наконец вежливо спросила Рехан. Юнь запрокинул голову и захохотал. Ее серьезный укоризненный взгляд только добавлял ему веселья. — Извини, Иди, но другого объяснения у меня нет. Могу рассказать тебе сказки, которые рассказывала мне мама, но едва ли там найдётся хоть капля правды. — он нахмурился, вспомнив старую историю. — Когда я был в армии, наш генерал говорил, что хочет взять Ба Синг Се только затем, чтобы посмотреть на медведя царя Земли. Не уверен, шутил он или нет. Это был очень… Странный человек. В любом случае, кажется, где-то и остались животные, которых это не коснулось. Вот и всё, что я могу тебе сказать. Девушка фыркнула и встала с земли. Юнь поднялся следом, обеспокоено глядя на небо. — Надо ехать. Лучше лечь спать с пустым желудком, чем угодить под ливень. Девушка запрокинула голову. Судя по всему, небо не показалось ей сколько-нибудь угрожающим, поскольку она перевела хмурый взгляд на парня. — Поверь мне, нам лучше убраться. — сказал он в ответ на несказанные слова. Рехан тяжело вздохнула и пошла собирать их вещи. Пару секунд он наблюдал, как она сматывает остатки веревки, а затем пошел снимать силки. Разумеется, ни в одном из них не было даже крошечного крольгуру. *** Поговорить с дядей без этого вездесущего мага Зуко не успел. Стоило двери захлопнуться, как дядя тут же засобирался, бурча что-то про припасы и поиск страусолошадей. Скудный завтрак дожидался Зуко внизу, а вскоре вернулся То-Фей. Старый маг опять глупо шутил и строил из себя безумца, выводил из себя владельца постоялого двора и смешил его не слишком симпатичную жену. Неудивительно, что хозяин поторопился поскорее выставить их обоих за дверь, стоило Зуко расплатиться. В тот момент, когда у Зуко начал дёргаться глаз, То-Фей хлопнул парня по спине и радостно заметил: — А вот и твой дядя! Дядя возвращался, нагруженный едой и почему-то без страусолошадей. — А животинки где? — расстроился маг земли. — Не хватило? Так я добавлю… — Последнюю забрали вчера вместе с повозкой. — Айро со вздохом опустил на землю увесистый мешок, позволяя Зуко переложить часть запасов в его мешок. — Продавец долго жаловался на этих безумцев. Ворвались засветло, стали требовать транспорт, махали какими-то бумажками у него перед носом. Айро вздохнул и с улыбкой повернулся к Зуко. — Кажется, нам придется опять идти пешком, племянник. Парень мысленно застонал. Сколько раз он проклинал себя за то, что так глупо лишился страусолошади. А вместе с ней и всех своих вещей. Какая неосмотрительность… — Глупости, — То-Фей фыркнул. — Вы не пойдёте пешком. Вчера вечером должен был прибыть ещё один караван. Возможно, у кого-то из них найдётся для вас лишняя пара ног. — Не думаю, что теперь денег хватит на… — Перестань, Му-Шу. — То-Фей нахмурился и, понизив голос, заговорщически шепнул: — Вчера я наткнулся на ничейную лодку. Закон пустыни: кто нашёл, тот и взял. Словом, перепродал своим же за неплохие деньги. То-Фей весело крякнул и довольно улыбнулся. — Думаю, духи намекают, что надо бы делиться, как думаешь? За такими разговорами они дошли до окраины деревушки. Неподалеку виднелся лагерь пустынных кочевников. Даже добравшись до относительной цивилизации, они не торопились ночевать под крышей. Вместо этого они стащили чужие товары и ночевали кругом, позволяя их хозяевам отдохнуть с дороги, а уже наутро разбираться с их дальнейшей судьбой. То-Фей приветственно кивнул знакомому магу, мусолившему трубку. Тот поднялся и поклонился в ответ, куда более формально, чем ожидалось. Судя по всему, То-Фей пользовался уважением среди своих коллег по ремеслу. — Сейчас будет шоу. — мужчина криво улыбнулся. Голос у него звучал так, словно кто-то скрежетал камнем о камень. — Этот идиот с самого утра мучается. Вот он, идёт. Зуко оглянулся и увидел пожилого тщедушного мужичка. Он тащил за собой упирающуюся страусолошадь, по всей видимости, не в первый раз пытаясь запрячь её в телегу, полную кочанов капусты. Стоило мужичку поднять одну оглоблю, как страусолошадь чуть присела, а затем вдруг взвилась в воздух, от души лягнув телегу. Доски треснули и кочаны, ничем более не сдерживаемые, с глухим перестукиванием устремились в образовавшуюся прореху. — Моя капуста!!! — завизжал мужичок. Страусолошадь предусмотрительно отошла и замерла, вежливо прислушиваясь к чужим стенаниям. Зуко прищурился. Нет, быть этого не может. — Ты, тупое, мерзкое создание! Мужичок подхватил с земли выломанную деревяшку и замахнулся. Однако ударить он так и не успел. Вместо этого крепкая рука перехватила его запястье и настойчиво сжала, вынуждая бросить несостоявшуюся дубинку. — Он не ходит в упряжи. — холодно заметил Зуко, протягивая руку к клюву. Так и есть. Глубокая царапина снизу клюва, суровый взгляд и такие густые перья на затылке, что грива кажется вечно взъерошенной. — Где вы его достали? — спросил Зуко, поворачиваясь к все ещё сетующему мужичку. — Купил в Туманном Оазисе. — прохныкал мужик. — Бешеные деньги отвалил!.. — У девушки? С рыжими волосами? — быстро спросил парень. На спине животного не осталось и следа его прежних сумок. Возможно, если найти девушку, он сможет… Хотя бы маску… — Чего? — скривился мужичок. — Какое там! Старый трактирщик мне его продал. Нахваливал, говорил, что всю жизнь эта скотина у него живёт, во всё ходит, и под седло, и в упряжь… Зуко скривился. Ушлый старик даже не потрудился сказать правды о предыдущем владельце. Едва ли теперь он узнает, где искать свои вещи. — Эй, парень! На плечо уже в который раз за это утро опустилась тяжёлая рука То-Фея. — Знаешь эту животину? — Знаю. — буркнул он. — Ну и отлично! — маг земли оскалился щербатой улыбкой на тщедушного мужичка. — За сколько ты его купил? Мужичок нехорошо покосился на То-Фея, но отказывать в продаже отчего-то не решился. — Три золотых… — промямлил он, становясь ещё меньше. — Как жаль, что он столько не стоит! — То-Фей оскалил свою улыбку ещё страшнее. — В упряжи не ходит, верхом тоже не очень, да и седла нет… Нет, ну ты посмотри, какой злющщий! Трещина вон на клюве, боевой парень… Даю десяток серебряных монет, так уж и быть, старик. — Хорошо! — крайне высоким голосом согласился продавец капусты. — Ну и отлично! На этот раз То-Фей похлопал рукой уже мужичка. Тот сложился гармошкой и тяжело осел на землю. Зуко принялся молча снимать с животного многочисленные верёвки, которые кто-то по недоразумению решил назвать упряжью. Дядя с магом о чем-то негромко переговаривались, когда Зуко приблизился к ним вместе со страусолошадью. — Солнце уже высоко. — заметил Айро. — Будет лучше, если мы тронемся в путь немедленно. Боюсь, нашу партию в пай шо придется отложить. «Неужели». Дядя глубоко поклонился То-Фею. По лицу старого мага расплылась улыбка. Вместо поклона он слегка стукнул Айро по плечу. — Я обещал проводить вас до развилки. Не то чтобы вы без меня заблудились, конечно, но всё-таки… Им предстояло вновь пересечь деревушку и выбраться на главную дорогу. Зуко позволил дяде забрать у него страусолошадь, и теперь старик шел чуть впереди, шепча что-то ласковое в ухо животному. — Так ты, значит, думаешь, что война — это правильно? Зуко скрипнул зубами. И чего ему неймётся, этому пыльному старику? — Я думаю, что не хочу это обсуждать. То-Фей не унимался. — И всё-таки, парень. Умереть за свою страну — это честь, так? — Бесспорно. — И если ты проигрываешь, то должен умереть, сражаясь до последнего, даже если шансов нет? Зуко понимал, что это ловушка, но никак не мог разобраться, в чем она заключается. — Хороший генерал умирает на поле боя. — повторил он второй раз за утро, не понимая, к чему клонит старик. То-Фей бросил на парня прищуренные взгляд. — А твой дядя — хороший генерал? — Хоро… — Зуко умолк. Так вот к чему клонит этот старый хитрый булыжник. Парень круто обернулся к То-Фею. Старик выжидательно смотрел на него. — Дядя был хорошим генералом. — отрывисто сказал Зуко, стараясь не кричать. — Он осаждал город дольше, чем кто-либо до него, и если бы не… — Если бы не что? — Если бы он не снял осаду, город бы пал. — закончил парень. То-Фей задумчиво почесал бороду. — Но он не умер. — Он выигрывал. — Если он выигрывал, то почему снял осаду? — безмятежно спросил маг земли. — Потому что он… Парень сжал кулаки. Старик прекрасно знал, почему. Зуко видел это в его взгляде, видел так же ясно, как видел солнце над их головами. — Потому что он потерял сына. — процедил Зуко и резко добавил: — Но вы и так это знали, разве не так? Взгляд старика смягчился. «Разумеется, знал». — Есть вещи страшнее собственной смерти, сынок, — негромко сказал То-Фей. — И одна из них — это видеть мертвыми своих детей. Зуко поморщился. — Зачем вы всё это говорите? Маг земли бросил на него усталый взгляд. — Я не пытаюсь поменять твои взгляды на честь и достоинство, принц Зуко. Однажды, может быть, ты и сам их переосмыслишь без наставлений всяких стариков. Но вот тебе такая мысль: правила работают не всегда и не для всех. Всё что я хочу сказать… В мире не всегда всё однозначно. Вещи могут принимать причудливые очертания в зависимости от того, с какой стороны на них смотреть. — Вы говорите как дядя. — «И я всё так же ничего не понимаю». То-Фей тепло улыбнулся. — Для мага земли маг огня — враг. А для мага огня врагом будет маг земли. — Это очевидно. — А мы с твоим дядей — враги? Зуко замешкался. — Нет, вы просто два безумных старика… — проворчал он. То-Фей захохотал. Дядя, шедший впереди, на секунду оглянулся, а потом вновь принялся что-то рассказывать страусолошади. — Если ты научишься понимать, какую форму принимает ситуация с разных точек зрения, тебе гораздо проще будет жить в этом мире. — То-Фей хлопнул Зуко по спине, на этот раз не слишком сильно. — Всё сразу станет понятно. — И я вырасту в такого же безумного старика как и вы? То-Фей ухмыльнулся, уловив иронию в словах Зуко. — Разве что тебе очень повезёт. В голове вдруг всплыл эпизод из детства. Они только что узнали о снятии осады, о гибели кузена, о возвращении дяди домой… — Настоящий генерал, — прозвучал в голове пронзительный голосок Азулы. — остался и спалил бы Ба Синг Се дотла. А не проиграл битву и вернулся домой в слезах. Зуко нахмурился и закрыл глаза. Она многого тогда не понимала. Да и сейчас, наверное, тоже. — Поздравляю, парень! — голос То-Фея выдернул его из мыслей. — Ты на развилке! Маг земли раскинул руки. Они стояли на широкой дороге. Один её конец убегал в сторону бесконечных жёлтых песков. Другой терялся среди невысоких кустарников, растущих вдоль дороги. — Не затягивайте с ночлегом. К вечеру будет дождь. — Старые кости? — улыбнулся дядя Айро, с помощью Зуко забираясь на спину страусолошади. — Ноги ломит каждый раз после нашей последней игры. — невесело ухмыльнулся То-Фей и поднял руку в прощальном жесте. — Берегите себя. Старый маг земли сперва превратился точку, а затем и вовсе скрылся за поворотом. Зуко сидел позади дяди и всё прокручивал у себя в голове слова старого генерала. «С твоим дядей нам так и не довелось сыграть в пай шо». «Я выиграл себе свободу. — хмыкнул Токки. — Мне повезло, что злющщий генерал армии Огня оказался… не в форме». Токки подмигнул Айро: «Чур эту партию без костей!» И дядя отчего-то нахмурился. «Он потерял сына, но вы и так это знали, разве нет?» Взгляд старика смягчился. Разумеется, он знал. «Ноги ломит каждый раз после нашей последней игры. — невесело ухмыльнулся То-Фей». Кто вообще будет играть в пай шо с вражеским генералом после смерти своего сына? Над горизонтом ходили тучи. Старые кости в этот раз не подвели То-Фея. — Дядя? — Что, племянник? Зуко сидел сзади, так что он не видел лица дяди. Всё, что попадало в его поле зрения — это седые, слишком уж седые волосы и морщинистые руки, державшие в руках поводья. — Когда То-Фе… Когда генерал Фейх был у тебя в плену… — начал Зуко, не вполне уверенный, хочет ли слышать ответ. — Вы ведь с ним не в пай шо играли, верно? Кулаки на поводьях сжались так сильно, что костяшки побелели. Дядя так и не ответил. Перед сном, слушая раскаты приближающегося грома, Зуко лежал и считал сполохи молний. Он думал о том, что бывает с теми, кто попадает в плен, о тех, кто теряет своих детей, и о том, что такого должно произойти с человеком, чтобы он мог назвать бывшего врага своим другом. Зуко думал о многом, но так ни к чему и не пришёл.