Негармоничное сближение

Солнце пекло макушку с такой силой, что невольно закрадывалась мысль: а не извинение ли это за вчерашний ливень? Уже к полудню вещи, развешанные по ближайшим кустам, высохли достаточно, чтобы можно было их надеть. Юнь прищурился и, прикрыв рукой глаза, оглядел безоблачное небо. Правда, при такой жаре надевать на себя ничего не хотелось. После вчерашнего ливня Рехан, несмотря на все его попытки согреть её, всё-таки заболела. Полночи девушку била дрожь, а под утро он проснулся от её кашля. Будь у них припасы, можно было бы задержаться на день, а то и на два. Однако у них не было ни единой крошки. Это уже не говоря о том, что нужны были лекарства. Юнь с досадой пнул подвернувшийся под ногу камешек. Клякса заинтересованно покосилась на него, но продолжила щипать траву. «Вот уж кому не надо беспокоиться о пропитании», — подумалось ему. С утра Рехан покопалась в этом своём волшебном рюкзаке, прошуршала какими-то загадочными вещицами, высыпала в кружку с водой какой-то белый порошок и, пожелав ему доброго утра, с удовольствием легла спать дальше. «Режим сна, питания и отдыха — залог здоровья. Что ж, едва ли последнее время соблюдался хоть какой-то из этих пунктов». На своё здоровье он никогда особо не жаловался. Жизнь во дворце была сытой, хоть временами и скучной. Многолетние тренировки подготовили его к тяготам военных походов, а уж после них его полугодовые скитания больше походили на увесилительную прогулку. Рехан было сложнее. Едва ли её жизнь была хоть сколько-нибудь похожа на его. Она была какая-то слишком… Неподготовленная. И это несмотря на то, что в ее рюкзаке болталась парочка полезных вещиц. И да, берцы. Без них она бы и из леса не вышла... — Мы идём? Сиплый голос вывел его из задумчивости. Юнь оглянулся и увидел перед собой растрепанную девушку. Волосы торчали в разные стороны, и он не сумел сдержать улыбки. Рехан попыталась пригладить непослушные пряди и, чертыхнувшись, требовательно спросила: — Где мой гребень? Опять к рукам прибрал? Юнь вытащил из кармана гребень и, всё ещё улыбаясь, подал девушке. — Загребущие твои лапы… — проворчала она, с остервенением набрасываясь на ни в чем неповинные пряди. — Вчера ты не жаловалась. — Юнь подмигнул и рассмеялся, завидев, как вспыхнули ее щеки. Он поднялся и смахнул со штанов налипшие травинки. — Если поторопимся, то успеем до бухты Полнолуния к вечеру. Но, Иди… — М? — Не факт, что там будет еда. — он тяжело вздохнул. — Ерунда. Погнали. — она сунула гребень в карман и принялась перетягивать волосы. Юнь подавил вздох. Оставалось надеяться на лучшее. *** К вечеру погода снова испортилась. Мелкий дождь, который, кажется, так и не определился, хочет он пролиться на их головы, или всё-таки нет, успел как следует намочить и самих путников, и их вещи. Юнь то и дело оглядывался на неё, спрашивал о какой-то ерунде, но не решался спросить ни о чем серьезном. А у неё не было никакого желания задавать вопросы в ответ. Она просто сидела, крепко обхватив его руками, и время от времени дремала на его плече, когда парень пускал страусолошадь шагом. То на левом, то на правом... В очередную такую минуту дрёмы он аккуратно повернулся и негромко сказал: — Мы на месте. Рехан не сразу поняла, о чём он говорит. Однако как только смысл сказанного дошёл до неё, сонливость сняло как рукой. Девушка внимательно ощупала взглядом местность. Слева она видела водную гладь. Противоположный берег терялся где-то за горизонтом, хотя кое-где она, кажется, и видела узкую полоску далёкой суши. Однако как бы она ни старалась, ничего похожего на бухту поблизости не было. — Ты её не увидишь, — Юнь улыбнулся. — Она спрятана. Он махнул рукой назад. — Это Западное озеро. А впереди, — он махнул вперёд. — Восточное. Бухта находится под каменным навесом, так что с берега её никак не углядеть. С воды она кажется пещерой. Юнь умолк, но всё же добавил: — Мы пытались освоить Восточное озеро. Отправили пару лёгких катеров на разведку, которые ничего не нашли в этой пещере. — Он весело хмыкнул и потрепал задремавшую на ходу Кляксу. — А потом мы потеряли там корабль. Дно усеяно каменными зубьями, так что большим судам вход сюда был заказан, а вести войну на мелких катерах не представлялось возможным. Полагаю, маги земли с лёгкостью устранили проблему, которая в свое время остановила нас. Рехан слушала внимательно, задумчиво перебирая пальцами зубцы гребня в кармане. — Где идёт разделение озера на Восточное и Западное? — наконец спросила она. Юнь кивнул на крутую скалу. — Змеиный перевал. Рехан прищурилась. То, что на первый взгляд казалось мысом, оказалось узкой полоской суши, то вздымающийся вверх, то обрывающейся вниз, и теряющейся в сгущающемся вечернем тумане. Изгибы перевала напоминали шею разъярённого Ван Ши Тонга, и это были те воспоминания, которые ей не хотелось бы воскрешать в памяти. Она уткнулась лбом в плечо Юня и пробормотала, чтобы он разбудил ее, когда они будут на месте, однако сон никак не шёл. В голову то и дело лезли мысли о подводных скалах, утонувших кораблях и о том, как выглядит остаток Змеиного перевала, прячущийся в тумане. После его многообещающего «мы на месте» им пришлось ехать ещё часа два. Клякса прибавила шаг, с воодушевлением наступая на собственную тень. Они так и не поняли, хочет она ее втоптать или всё-таки обогнать. Рассуждения на эту тему они вели до тех пор, пока солнце окончательно не скрылось за горизонтом, забрав с собой закатные тени. На дороге стали попадаться люди. Теперь, когда они отъехали достаточно далеко от захваченных армией Огня деревень, люди не боялись выходить на главную дорогу. Большинство шли пешком, редко попадались повозки, запряженные одной, реже — двумя страусолошадьми. Когда они поравнялись с парой стариков, тащивших на себе неподъемные рюкзаки, Юнь осадил страусолошадь. Обменявшись приветствиями, Юнь заметил: — Мы мало слышали про бухту. Вы не знаете, как попасть?.. — Как попасть? — гаркнул старик, по всей видимости туговатый на слух. — Известно как! Парочка магов забирают беженцев каждые полчаса. Только попасть в бухту ещё ничего, а вот сесть на паром — это да… Рехан почувствовала, как напрягся Юнь. По старой привычке она поправила капюшон. Эти двое были ей неприятны. Особенно второй, который молчал. — А что не так с паромом? — сдержанно спросил Юнь. — Толку от него, — включился в диалог второй. Голос у него был тягучий и низкий. Говорил он жеманно растягивая гласные, словно носил не грязный халат, а шёлковое кимоно. — Купить билеты на паром можно только по паспортам. — пояснил второй, косясь на Рехан. «Паспорта!» Она с изумлением заметила, как расслабился Юнь. Неужели его совершенно не волнует отсутствие у них паспортов? Или он успел сделать себе поддельный? В любом случае, как же тогда быть ей? «Он довезёт тебя до бухты и оставит на берегу. Скажет, и так слишком долго с тобой нянчился, а теперь, когда ты совсем расклеилась…» Рехан вздрогнула от этой мысли и на секунду невольно вцепилась пальцами в его плечи. Юнь оглянулся и, на мгновение задержав на ней взгляд, вновь вернулся к разговору со стариками. «Заметил», — кисло подумала она, прислушиваясь к разговору. — ...всего ничего, вы могли бы сложить свои рюкзаки к нашим вещам. — предложил Юнь, соскакивая с Кляксы. Он жестом махнул Рехан, чтобы та оставалась на месте, и принялся помогать тугоухому привязывать огромный рюкзак к седлу. Когда оба необъятных баула заняли свои места по обе стороны седла, второй старик принялся лезть на спину Кляксы. — Простите, речь шла только о ваших рюкзаках. — в голосе Юня послышались нехорошие нотки. — Ничего страшного, я не много вешу. — хохотнул манерный, перемежая хохот пыхтением своих попыток вскарабкаться в седло по мешающему рюкзаку. — Животное уже устало. — Юнь положил руку на плечо старика. Это был вполне нейтральный жест, однако Рехан видела, как осел старик, уже почти поймавший скользкую после дождя петлю стремени. — Тогда чего девка сидит, а? — грубо спросил манерный, растеряв все свои растянутые гласные. — Я... — начала было Рехан, но тут же была прервана пренебрежительным взмахом Юня. — Девушка останется в седле. — холодно проговорил парень. — Ещё чего! — фыркнул старик. Он вдруг схватил Рехан за ногу и с силой дёрнул вниз. Девушка вскрикнула, теряя равновесие, и начала скатываться на землю. Мир перевернулся. В следующую секунду она услышала звук удара и, ошалело вращая глазами, постаралась понять, что происходит. Судя по всему, Юнь собирался поймать её, смягчив падение. Однако его планам помешал кулак старика, встретившийся с лицом парня. Юнь тяжело упал на колени и схватился за лицо. Рехан передёрнуло, когда она увидела кровь, капающую меж пальцев. — Быстрее, быстрее! — голосил тугоухий, поторапливая товарища. Старичок пританцовывал, держа поводья страусолошади, выпущенные Юнем из рук во время падения. Манерный с двойным усердием пополз в седло. «Нас грабят!» — с изумлением поняла Рехан. — «Натурально грабят!» Каждый день в этом мире она боялась встреч с незнакомыми людьми. В общем-то все они не то чтобы не заканчивались ничем хорошим, скорее не оставляли после себя приятных воспоминаний. Ушлые торговцы, жестокие солдаты… Все встречи, за исключением одной. Юнь отнял руку от лица и поднял взгляд на Рехан. Лишь однажды она видела у него этот безумный взгляд и сразу поняла, что сейчас не будет ничего хорошего. «Забрало опустилось», — мелькнуло в голове. Как и в тот день, когда они познакомились. Разница была лишь в том, что раньше он не носил кинжал за пазухой. Она даже не успела заметить, как Юнь успел достать клинок. Вот она видит две злые бездны его глаз, вот взметнулись темные волосы, а вот и вопль старика. Манерный мешком падает на землю и верещит, как резаный. Рехан не сразу замечает, что с ним не так, а когда наконец замечает, ей становится дурно. «Ахиллово сухожилие! Он перерезал!.. О, Господи!» Она невольно прикрывает рот руками. — Я смотрю, ты тоже устал ходить? — голос Юня вкрадчив и тих. И как ни странно, тугоухий, которому и адресованы эти слова, прекрасно всё слышит. — Нет! Не надо меня! — верещит он, отмахиваясь руками. — Забирай своего друга, — Юнь почти рычит. — И проваливайте отсюда. Тугоухий хватает все ещё скулящего друга за руки и с трудом оттаскивает его от Кляксы. Юнь пару секунд с вежливым интересом смотрит на его потуги, а затем оборачивается к седлу. Даже не очистив клинок от крови, он перерезает веревки, удерживающие рюкзаки, и кидает их в сторону стариков. Сначала один, потом — другой. Тугоухий смог увернуться от первого, но второй приземлился аккурат на елозящего по земле второго. Манерный тихо охнул и продолжил сыпать проклятиями, уже тихонько поскуливая. Юнь наклонился к Рехан. В его взгляде не было ни тепла, ни холода. Только сухая сосредоточенность. — Цела? — бросил он. Она кивнула, все ещё пряча рот в ладонях. Парень поднял ее на ноги, не слишком-то церемонясь, кое-как затолкал на спину Кляксы и, одним прыжком оказавшись впереди, взялся за повод взволнованной страусолошади. И снова она даже не заметила, когда из его рук успел исчезнуть кинжал. *** Было стыдно. Мучительно стыдно за то, что ей пришлось увидеть это безобразие. Можно было сделать всё совсем не так. Менее кроваво, менее… Юнь чертыхнулся, понимая, что проехал поворот. Совсем потерялся в своих мыслях, а ведь только и делал, что искал подходящий съезд. Он развернул страусолошадь и двинулся в обратном направлении. Благо что не слишком далеко уехали. От резкого поворота Рехан, державшаяся за его плечи, отчаянно вцепилась пальцами. Прямо как тогда, когда он болтал с теми недомерками. «И нужно же было позариться на их припасы!» — Юнь пустил Кляксу шагом и опустил повод. Мах ногой через шею животного — и вот он уже на земле. — «Дались мне их объедки, так нет же!..» За спиной послышался глухой удар о землю. Тоже спрыгнула. Значит, сейчас подойдёт и опять либо устроит истерику, либо будет задавать глупые вопросы. — Покажи нос. Юнь удивлённо оглянулся. Кажется, истерики и вопросы откладываются. Ну разумеется, она же у нас лекарь. А он уже и забыл, что получил по лицу. Юнь послушно повернулся, наклоняясь, чтобы ей было удобнее. Так же послушно он позволил ей довести себя до седла и потратить их воду на то, чтобы смыть с лица кровь. Вообще-то он за этим и свернул с главной дороги на эту тропинку — чтобы найти какой-нибудь ручеек и умыться. Появляться в бухте, полной мирных беженцев, с разбитым в кровь лицом — явно не самая лучшая идея. — Болит? — Немного. — честно сказал Юнь и попытался пошутить: — Жить буду? — Типа того… — пробормотала она, обхватывая себя руками. — Ты ему сухожилие перерезал. Не вопрос, а факт. Юнь вздохнул. — Надеялся, что ты не заметишь. Она адресовала парню сердитый взгляд. — Заметила. И знаю, что его сейчас ждёт. «Добрые духи…» Юнь решил не упоминать, что сперва целился под колени, но передумал в последний момент. Едва ли эта всезнайка не знала последствий подобного варианта событий. Сейчас она придёт в себя и начнёт читать ему лекцию на тему, как трудно восстановиться людям после травмы пяточного сухожилия. Будто он сам всего этого на войне не видал. Отличие было в том, что все эти бедные и хромоногие оставались в живых, в отличие от тех, кто умирал от потери крови при перерезанных подколенных сухожилиях, не всегда успевая добраться до лекарей. Юнь сильно сомневался, что в этой глуши есть хороший лекарь, поэтому... Да, он определённо не будет ничего ей говорить. Девушка только мрачно кивнула и уставилась в землю. Пару секунд она сверлила взглядом какую-то ни в чем неповинную ветку, а затем вдруг решительно кивнула и, тряхнув волосами, сказала: — Поехали. — И всё? — удивился Юнь. Не будет ни истерик, ни вопросов? Да быть этого не может! Меж ее бровей пролегла складка. — А что ты ещё хочешь? — Я… Не знаю. — признался он. — Я не буду плясать от мысли, что ты только что лишил человека возможности полноценно ходить, Юнь, — в ее голосе слышалось раздражение. — Но и не буду тебя осуждать за то, что ты спас все наши вещи и средства к существованию от грабителей. Считай, что моё негодование исчерпывается облегчением. Это всё? Юнь недоуменно моргнул. Она трактовала этот жест по-своему. — Тогда едем. Он наблюдал, как она нервно распутывает стременную петлю, как непослушными пальцами ловит болтающийся повод. — Да стой ты смирно! — прикрикнула девушка на переминающуюся с ноги на ногу страусолошадь. — Иди. — позвал он, когда она, отвернувшись, все пыталась сунуть ногу в стремя. В ответ ему раздался какой-то неопределённый звук. — Мне очень стыдно. Звук послышался ещё раз, на этот раз более отчётливо. Она шмыгала носом, так и не поворачиваясь к нему лицом. — Да чёртова простуда, эти грёбаные сопли… — проворчала она, но дрожащий голос выдавал её с потрохами. Юнь выдохнул. Где-то внутри было тепло, очень и очень тепло. — Иди, хватит. — с улыбкой попросил он. Рехан обернулась на него. Увлажнившиеся глаза блестели последней отчаянной злостью. Она в который раз цеплялась за проверенные временем эмоции, чтобы не сорваться в слёзы. — Хватит? — она аж взвизгнула. — Что хватит? Я понимаю, почему ты это сделал. Осознаю необходимость. Стараюсь мыслить трезво. Мне вот это всё — хватит? Она бросила возиться с седлом и, в два шага подлетев к Юню, ткнула его в грудь. — Хочешь, чтобы я каталась тут в истерике из-за того, какой ты жестокий мудак, калечишь стариков? Или квохтала как курица-наседка над твоим носом? А может, мне просто хлопнуться в обморок от вида крови? У меня сейчас такой богатый выбор вести себя как дура, ты бы только знал! Ее глаза метали молнии, но ни одна из них сейчас не могла бы попасть в Юня. Ни одна. — Это все возможные варианты? — он улыбнулся. — А я могу выбрать тот, что мне больше нравится? — Не все! — рявкнула она, ещё сильнее ткнув пальцем в его грудь. — Ну? И что ещё тебе хочется сделать? — со смехом спросил он, скрещивая на груди руки. — Даже не знаю, — прошипела она. — Может, обвинить тебя в том, что ты вообще связался с этими двумя. — Они обещали припасы... — Или — о, я знаю! — она взмахнула руками. — Можно наехать за то, что ты вообще ещё не сделал! Например, вытащил из широких штанин дубликатом бесценного груза… — Чего-чего? — изумился Юнь, не веря своим ушам. Да что за чушь она несёт? — …свой паспорт! — рявкнула Рехан, недобро сверкнув на него глазами. «Мой — что?» — Что ты взял, довёл меня до этой треклятой бухты, а потом помахал ручкой, — Ариведерчи, мол! — сел на этот проклятый паром и укатил в светлое будущее без меня! Без бесполезной, больной и вздорной меня! Ясно тебе?! Юнь стоял и не верил собственным ушам. Она стояла перед ним, раскрасневшаяся, зарёванная. А он отчего-то до сих пор ощущал на своих плечах её цепкие пальцы, испуганное вздрагивание прильнувшего тела, стоило только старику заговорить о паспортах. Юнь перехватил ее руку, занесенную для очередного тычка, потянул девушку к себе и прижался губами к её лбу. Рехан замерла от неожиданности, но уже через секунду парень отстранился. — У тебя жар. — отрывисто сказал он, не отпуская её руки. — Это всё лихорадка. Нам нужно найти тебе лекарства. Он потащил девушку в сторону дороги. — Это не говоря уже о том, что нам надо решить, как мы попадём на паром без паспортов. Возможно, придётся огибать озеро с востока. Или идти через Змеиный перевал, который мне лично не слишком нравится. И всё это нужно сделать как можно скорее, пока твой воспалённый мозг не придумал ещё какую-нибудь глупость. — Мой мозг не… — Иди. Хватит. И хотя бы на этот раз она замолчала. Уже почти дойдя до дороги Юнь оглянулся. Чего-то не хватало. Вернее, кого. — Клякса? Он оглянулся. Страусолошадь стояла на том же месте, где и стояла, встревоженно глядя на людей. Какая-то очень нехорошая мысль закралась в голову Юня. — Клякса, иди сюда? — неуверенно позвала Рехан, украдкой вытирая лицо. Животное опустило голову и рысцой двинулось к ним, что-то утробно урча. Юнь поймал болтающийся повод свободной рукой и закинул его на ручку седла. Клякса послушно пошла рядом, совсем по-женски выпрашивая ласку. Юнь сжимал руку Рехан, почесывал большое белое ухо и думал, что всё произошедшее было напрасно. Без их команды Клякса всё равно бы не сдвинулась с места. *** Она была мышкой. Она бежала по широкому коридору, который сужался с каждым её прыжком. Она знала, что в конце находится мышеловка, но продолжала туда бежать. Ещё она знала, что они находятся в бухте Полнолуния. Что сейчас глубокая ночь. Что они наконец-то сыты. Что Юнь рядом и не собирается сбежать от неё. А если и собирается, то не на пароме. А если и на пароме, то ему в любом случае придется ждать до завтра, потому что последний корабль уже давно отчалил. Хотя и как ему сбежать от неё на пароме, если у него нет паспорта?.. И всё-таки она мышка. Она бежит и бежит со всех своих маленьких лапок. Ах, как же жаль, что там стоит мышеловка! Ее глаза закрыты и видят сны, но она знает, что Юнь сидит рядом. Где-то совсем близко. Она бы протянула руку и поискала его на ощупь, но рука такая тяжелая, а сон такой зыбкий… — Юнь… — шепчет она, но слышит только писк. Она понимает, что это шепчет мышка-Рехан, бегущая в зыбком сне. — Юнь… — шепчет она опять, и на этот раз он откликается. — Да? Она улыбается так, чтобы её улыбку видел Юнь, а не холодные стены, вдоль которых бежит мышка. — Я — мышка. — с гордостью шепчет Рехан-не-мышка. Секунду он молчит, а потом спрашивает: — Мышка? И она слышит улыбку в его голосе. — Мышка, — довольно говорит она и, набирая побольше воздуха в лёгкие, выдыхает. — Я бежала по миру, а он такой большой… — Мой или твой? — Что?.. — сонно переспрашивает она, и мышка чуть замедляется и настораживает свои рыжие ушки. — Какой мир? — спрашивает он. — Мой или твой? — А какая разница?.. — рассеянно спрашивает она и принимается бежать с прежней скоростью. — В любом случае, здесь теперь только одни стены. И они становятся всё у́же… Она вдруг расстроенно всхлипывает. — А в конце — мышеловка. — Мышеловка? — Да. И я обязательно в неё попадусь… — Не волнуйся, я не дам тебе попасть в мышеловку. Рехан хмурится сквозь сон. Теплая ладонь ложится на её пальцы, но Рехан убирает руку. — Ты говоришь не по сценарию. — почти с обидой заявляет она. — А что я должен был сказать? — Ты должен был сказать, что мне нужно бежать в другую сторону… — И правда… — А потом ты должен меня съесть! Секунду он молчит. Мышка-Рехан тихонько хихикает, но слышит только писк. — Почему я должен тебя съесть? — Потому что ты кот… Она слышит его тихий смех и смеётся вместе с ним своим мышиным голоском. Но он этого, конечно же, не слышит. Он улыбается её снам и укрывает её одеялом. Но она этого, конечно же, не запомнит. *** Юнь смотрел, как сосредоточенно девушка копается в вещах, и гадал, когда же до неё дойдёт. — Где?.. — она растерянно повернулась к нему, но, заметив лицо парня, тут же посуровела, протягивая руку: — Верни на Родину. Юнь с театральным вздохом полез в карман на поясе и протянул девушке гребень. — Ворьё. — фыркнула она, стараясь подавить улыбку. Получалось у неё из рук вон плохо. — Завтрак. — Юнь кивнул на догорающий костер, а затем ткнул в сторону выхода из бухты и кисло добавил: — И в путь. Вечером они приехали слишком поздно. Кассы были уже закрыты, однако, поспрашивав людей, готовящихся на ночлег, Юнь уже знал: шансов уехать на пароме без паспортов не было никаких. Он решил придержать эти новости при себе и не расстраивать Рехан ещё сильнее, чем она уже успела себя расстроить без всякой помощи извне. Тем более, что какой-никакой шанс купить билеты по-прежнему был. О коррупции в царстве Земли ходили легенды… Однако дойдя утром до касс Юнь понял, что они влипли. Дородная женщина едва было не натравила на него охранного медведя-утконоса, стоило лишь намекнуть на взятку. — С такими героями и злодеи не нужны… — бурчал он себе под нос, возвращаясь к спящей Рехан. Клякса, оставленная за главную на время его отсутствия, приветственно заурчала при его приближении. После вчерашнего он стал больше доверять этой животине. По крайней мере, никаких вещей за время его отсутствия не пропало. Да и Рехан никто не украл. Это означало, что Кляксу можно было смело использовать в качестве сторожевой страусолошади. Рехан заметно расстроилась плохим новостям. Она шмыгала носом и выглядела довольно бодро, но Юнь видел, что ей едва ли не хуже, чем было накануне. Всё-таки вчерашние переживания тоже наложили свой отпечаток. — По крайней мере мы купили еду. — попытался приободрить ее Юнь. — И мне сказали, где можно найти лекаря. Он в деревне, как раз по пути. Если повезёт, можем остановиться там переночевать. Или останемся, пока тебе не станет лучше. Или, если хочешь, можем заехать за снадобьями и отдохнем где-нибудь вдали от людей… — Нельзя терять время. — деловым тоном прервала его Рехан, пряча гребень в карман. — Если паром отпадает, тогда едем в объезд. Нужно попасть в Ба Синг Се как можно скорее. Я должна найти аватара. Юнь подавил вздох. — Иди, ты хоть представляешь, какой это огромный город? — Оглёмьный голёд! — передразнила его девушка. — Дорогуша, я выросла в городе с населением восемь миллионов человек. — Восемь милли… Что? — Юнь вскинул брови. — Ладно, допустим. Даже если так. Как часто тебе приходилось искать в этом городе одного-единственного человека? Рехан сникла. — Думаю, если он аватар, то ему выделят какую-нибудь резиденцию или типа того… Может, закатят праздник в его честь… — Я бы не слишком на это надеялся. — вздохнул Юнь, поднимаясь с земли, — Что ж, тогда едем в объезд. Но предупреждаю: если тебе не станет лучше до завтра, я с места не сдвинусь. — он весело хмыкнул. — Понятно, мышка? — Понятно. — она улыбнулась. — Почему мышка? Юнь вскинул бровь. — А ты не помнишь, что тебе снилось? — Нет. — она нахмурилась, а потом глаза девушки округлились от ужаса. — Я что, разговаривала во сне? Юнь ухмыльнулся, сворачивая одеяло. — Да, признавалась мне в любви и всё такое. — Юнь! — Ну ладно, ладно. Ты говорила, что ты мышка. А я кот. И поэтому я должен тебя съесть. — Не смешно. — Я тоже так подумал, но все равно посмеялся. Вид у Рехан был озадаченный. Она явно не поверила его словам. Когда все вещи были собраны и уложены, Юнь вздохнул, обводя взглядом своды грота. Было досадно, что с билетами так ничего и не получилось. Что ж, по крайней мере, он попытался. Только что прибыла новая группа беженцев. Это означало, что сейчас маги земли двинутся обратно наружу, и, если не поторопиться, покинуть пещеру они смогут только через полчаса. Однако отчего-то Рехан медлила. — Иди, пошли. Девушка стояла рядом, пристально вглядываясь в толпу новоприбывших. — Что ты там?.. — Быть этого не может… — пробормотала она. Юнь ощупывал взглядом каждого прибывшего, когда вдруг увидел их и замер, стараясь не дышать. Едва ли он смог бы узнать в этом угрюмом подростке с изувеченным лицом жизнерадостного мальчишку, виденного им однажды в столице страны Огня. Однако лицо второго, в один день постаревшее раньше времени, лицо, которое не раз снилось ему в кошмарах, он едва ли смог бы забыть. И только он собирался сказать Рехан, что пора уходить, сейчас же, немедленно, как она вдруг вскинула руку и звонко крикнула. — ЭЙ, ПРИНЦЕССА! Её голос, отражённый утренней тишиной от сводов пещеры, прозвенел колоколом. И эти двое, перекинувшись парой слов, двинулись в их сторону.