гипомания

      

Некоторые лекарства в неправильном употреблении становятся ядом.

Ждать встречи всегда было чем-то утомительным для Чимина, в особенности когда они заканчивались в постели. За прошедшие годы он не ждал чего-то нового, какого-то особенного внимания к себе, как к личности, а не как к омеге, но четыре года назад всё круто изменилось одним «одевайся, за тобой пришли». Пак привык. Его передают из рук в руки, продают, он перемещается даже из города в город, достаточно видит, как человечество утопает во всевозможных грехах, и его больше ничего не удивляет до тех пор, пока он не видит до боли знакомое лицо из далёкого прошлого. Тогда его впервые приобрели не для назначения. Бан Чан выкупил в другом городе для омеги целый дом, дал ему охрану, работников и уехал, оставил просто жить. Тогда Чимин считал, что он должен будет это всё отработать, ему просто дали время восстановиться, и потом за ним придут, но этого не случилось. И тогда Чимин стал ждать встречи с предвкушением. Стрелка ритмично делает ещё один оборот, гость заметно опаздывает, но омегу это не нервирует, наоборот, интригует. Он забрал у бизнесмена любимую зверушку, а тот не спешит её возвращать, судя по тому, что альфа не приходит к единственному, кому известно местоположение гибрида. Пак соврёт, если скажет, что каждая встреча с Тэхёном не приносит ему удовольствие, даже если от этого ему ядовито больно – мазохизм в его жизни идёт с ним в шаг. Год Бан дал на отдых от своей сущности, позволил омеге забыться в своих стенах, стереть из памяти въевшиеся установки работы, а потом появился на пороге и кинул документацию перед Чимином о восхождении бизнесмена, торговца застенными. Три года ушло на ожидание новой встречи. Тогда Чан ясно выразил свою позицию, не скрыл от омеги, что он нужен лишь для давления на Тэхёна, заключил сделку, по которой Чимин будет обеспечен всем необходимым, находиться под крылом сутенёра лишь для того, чтобы убрать Кима с поля их игры. Пак не отказался – им пользовались и не таким способом, а этот звучал очень даже заманчиво. — Удивительно, — Чимин смотрит на минутную стрелку, что почти подошла к новому обороту, — я слышал, что ты переводишь часы вперёд, но не думал, что на столько же и опаздываешь. — Необязательно выкрадывать гибрида, чтобы встретиться со мной. Тэхён держится на удивление сдержанно, несмотря на то, как Юсан описал его одержимость кроликом, уверенной походкой доходит до Чимина, что сидит на краю постели в одном из номеров элитного борделя Бана, и смотрит на него сверху вниз. Пухлые губы медленно касаются удлинённого бокала с шампанским, золотистая жидкость соблазнительно исчезает, оставаясь блестящей влажностью на дне, а омега сладко причмокивает, доставая бутылку из ведра со льдом и наполняя два бокала. Чимин уже изрядно напился, пока ждал альфу. — Я даже к нему не притрагивался, — улыбается Чимин, поднимаясь и заставляя Тэхёна взять шампанское. — На тех документах, как ты мог заметить, не моя подпись, да и денег за него я не получал. Просто есть человек, который очень хотел кролика, есть ещё один, который его ненавидел и ревновал, и третий, что… — Не успел уехать и поплатился за своё предательство, — закончил Ким. — Как видишь, я его не продавал. Тэхён прекрасно чувствует, как Чимин давит на рану, что гноилась и так и не зажила за десять лет, даже принимает эту боль, не противится ей, позволяя омеге ломать его, потому что он в этом виноват. Но эта вина только Кима, крольчонок не должен платить за чужие ошибки, его вообще не должны были втягивать в это. — Зачем тебе гибрид, когда у тебя есть я? — Пак делает шаг ближе, тянется пальчиками к рубашке альфы, медленно на пробу освобождая верхнюю пуговицу. — Нас связывают гораздо более глубокие воспоминания, я могу доставить тебе больше удовольствия, разве не меня ты искал столько лет? — вторая пуговица поддаётся без натяжки, никто омегу не останавливает, отчего уголки губ приподнимаются в сладостном чувстве приближающейся победы. Взгляд Тэхёна медленно обтекает по фигуре Чимина, что не скрыта за полупрозрачной шёлковой рубашкой и приталенными брюками кремового оттенка, касается золотистых серёжек с дорогими блестящими камушками, колец на пальцах, что спустились к третьей пуговице, и всё это выглядит по-настоящему блеклым на фоне голубых глаз. Его Чимин сияет ярче всех дорогих камней. Ким хватает омегу за запястье, останавливает и заставляет посмотреть на себя. Это не тот Чимин, которого он прятал в своём доме, не тот, с кем он разделил ошибочную мечту. Тэхён не собирается с ним спать, это слишком низко для того, кого он продал. — Дёшево выглядишь, — бросает альфа. — Всё шампанское выглядит дёшево, пока его не попробуешь. — Но лишь единицам суждено сиять нетронутыми. Тэхён вынимает из кармана чужих брюк телефон омеги, сумев притупить его внимание, смотрит в последние набранные номера, но не видит ни одного знакомого. Каждая минута на счету, всем известно, что бизнесмен весь город перевернёт, но не позволит отдать гибрида просто так, поэтому вполне вероятно, что его попытаются вывезти. — Давай смотреть на вещи реально, хён, — Чимин заставляет отпустить себя, возвращаясь к шампанскому, — с тобой гибрид всё равно бы погиб от твоих рук или от рук твоих противников – ему в любом случае здесь не место. А я пристроил его в более-менее не такое грязное место, где за ним присмотрят, накормят, умоют и будут увеличивать популяцию гибридов адекватным способом. Тэхён перестаёт искать зацепку в чужом телефоне, услышав то, что не должен был – Чимин оговорился. Ким и до этого слышал от Равон о желании популяризировать вид гибридов, но те преследовали иные цели, и лишь один знакомый бизнесмену человек желал приобрести крольчонка для иного, где к нему относились бы не как к застенному. — Щедро с твоей стороны предать доверие Бана, — Тэхён кидает мобильник на кровать, — он-то уже знает, что не получит гибрида? — Он может получить что-то более весомое, чем гибрид, — Чимин бросает лёд в стакан, облокачиваясь бёдрами на столик позади. — А вот что выберешь ты: власть, гибрид или я? Чимин слишком запутался в своих чувствах. Если в трезвом состоянии он мог оставаться хладнокровным, держать голову высоко, всем своим видом показывая, что ни от кого он больше не зависим, то под алкоголем омега мечется между реальными чувствами, что за десяток лет не остыли внутри, и той местью, чтобы пойти на всё ради своей цели. В этом они очень похожи. Тэхён ничего не отвечает – ему не нужно делать выбор, чтобы получить что-то одно, потому что он способен получить сразу всё. — Я всё ещё не хочу делать тебе больно, — альфа делает шаг к Чимину, невесомо касается прядки светлых волос, убирая её с лица, и заглядывает в родные глаза. — Я добьюсь такого будущего, в котором ты будешь свободным. Это обещание звучит куда лучше, чем предыдущее, хотя Пак потерял всякую веру в подобное. Он давно смирился, что людей изменить нельзя, что говорить о целом мире. Чимин чувствует холод, когда от него отстраняются, не замечает взятую вещь со столика, но замирает, когда слышит ключ в замочной скважине, что запирает дверь номера. На глазах собираются непрошенные слёзы – Тэхён всё так же запирает его, когда уходит, чтобы к омеге никто не смог попасть. — Как жаль, что твой выбор остановился не на мне, — с улыбкой проговаривает Чимин, допивая шампанское в одиночестве. Ким покидает бордель с ясным представлением, кому был передан гибрид, садится в свой автомобиль и набирает номер Хосока. У него ещё есть шанс вернуть крольчонка самым бесконфликтным способом, если он всё ещё находится в этом городе. — Нашёл Намджуна? Тэхён выезжает с парковки, уверенный в том, что гибрид именно у него. Чимин не отдал крольчонка Бану, а «адекватный способ увеличения популяции» способен обеспечить только коллекционер, что давно имеет дело с этими видами омег. — Два часа назад он покинул свой номер в отеле, — Хосок хлопает дверью автомобиля, садясь в салон. — Сейчас прочищаем каждый аэропорт, но на его имя не было зарегистрировано ни одного билета. У него может быть частный самолёт, я уже проверяю всю информацию в аэропортах. Тэхёну стоит поторопиться, иначе вернуть крольчонка из другого города будет значительно проблематичнее.       

☣

Негромкий ударный звук ложки, что бьётся о края фарфора, щекочет слух, заставляет сознание пробудиться и акцентировать на этом внимание, только яркий искусственный свет давит, не даёт открыть глаза, возвращает обратно в бессознательное. Чонгук опирается на руки, медленно поднимая тяжёлые уши от введённого ему насильно какого-то препарата, сделать это получается хуже, чем подняться самому, отчего омега убирает их ладонями за голову. — Не переживай, — звучит чужой голос, из-за которого гибрид настораживается, поднимает взгляд серых глаз и дёргает ушами, — эффект спадёт через пару часов, и они снова зашевелятся, — заверяет сидящий напротив альфа, убирая ложку из чашки и делая глоток. Чонгук пробегает взглядом по небольшому помещению с креслами, панорамным окнам, за которыми видны сгущающиеся вечерние тучи, и останавливается на просторной площадке с невероятно большими железными птицами. Гибрид такие пару раз в небе видел, они казались гораздо меньше, и те совсем не двигали своими крыльями, но очень шумели. — Нравится? — Намджун замечает любопытный взгляд в сторону аэродрома. — Совсем скоро сможешь вблизи посмотреть и даже изнутри. Чонгук хоть и не понимает многого в мире внутристенных, но то, что они служат способом перемещения, догадывается. Последние воспоминания вспыхивают яркой картинкой – его выкрали из квартиры, это был Минхёк, Чимин и человек Тэхёна, который предал его, пустив остальных внутрь. Чонгук суетливо скидывает с себя плед, поднимается на ноги и двигается в сторону дверей, намереваясь уйти отсюда, ведь его наверняка ищут, не позволят кому-то его забрать. Гибриду обещали свободу. — Похоже, ты не совсем понял, что сейчас происходит, — Намджун слышит, как дверная ручка не поддаётся кролику, тот снова пробует открыть, игнорируя чужие слова до тех пор, пока альфа не подходит ближе и не перехватывает его за запястье. — Послушай, милое создание, — мужчина притягивает к себе чужую ладонь, — ты больше не можешь уйти от меня, я тебя забираю, ты понимаешь? — Ты не можешь меня забрать! — Чонгук заставляет отпустить себя, шаг назад от альфы делает, свою неприкосновенность показывает. — Меня украли, Тэхён не давал разрешения… — Разве Тэхён вправе решать всё за тебя? Ты серьёзно считаешь себя его вещью? Не слишком ли быстро ты сдался – слышал, как Тэхён избивал тебя за то, что ты пытался сбежать, а однажды чуть не убил. Неужели ты всё ещё хочешь оставаться рядом с этим чудовищем? Чонгук понимает, что ему хотят сказать, каким представляют Кима – жестоким продавцом застенных, который отобрал у гибрида свободу. И когда у кролика появилась возможность уйти от чудовища, он просится обратно? Только Чонгук видит в альфе куда больше, чем другие, понимает, что никто другой не обеспечит ему защиту надёжнее, никто не выполнит данное им обещание отвести его за стены, никто не помогает Тэхёну так, как это делает крольчонок. Они просто нуждаются друг в друге, Чонгук уже давно принял решение остаться, пока они могут быть взаимно полезными, и никуда он от Кима не уйдёт. Только в этом чудовище есть скрытое чудо. — Если попробуешь меня забрать, Тэхён тебя найдёт и не оставит в здоровом состоянии, — посылает угрозу гибрид, на что мужчина лишь улыбается, не воспринимая её всерьёз. А Чонгук помнит, что случилось с мужчиной, который коснулся его на первом же выходе в свет, выучил тот тон голоса, с которым Тэхён велел людям не прикасаться к нему, знает, что альфа так просто никому гибрида не отдаст. План Хосока, по которому альфа должен был вместо Чимина переключить всё внимание и заботу на кролика, пошёл иным путём, потому что Чонгук не занял то место. Крольчонок привязал к себе чудовище. — Он не всесильный, малыш, — Намджун ставит недопитый чай на стойку у стены и смотрит на часы. — Время для Чимина вышло, так что нам пора. Советую не делать попыток побега, я очень не хочу усыплять тебя всякой гадостью. Чонгук оглядывается, смотрит на медленно двигающийся самолёт, что подъезжает ближе, и понимает, что его маленький план был почти успешен – он не просто так сказал Чимину, что знает, кто его продал. На самом деле гибрид и понятия не имеет, но это было отличным шансом, чтобы Пак не дал кролику покинуть город раньше, чем он придёт в себя и назовёт имя. Но, как видно, время, отведённое омеге, успешно истекло, и коллекционер открывает двери, впуская двух огромных мужчин, и приказывает забирать гибрида. Они идут пустым узким коридором, Чонгука крепко держат под обе руки, его сопротивление для двух альф вообще ничего не значит, тормозить ногами не выходит, а пытаться освободиться бесполезно. Омега понимает – те, что были в лесу, не посланы от имени коллекционера. Изначально не было необходимости стараться, чтобы заполучить гибрида, нужно было просто выждать время, встретить нужных людей и получить подарок в готовом виде. Такой человек, как Намджун, не стал бы пачкать свою личность подобными действиями, как наём ущербных сталкеров. Но каков он на самом деле? Чонгук людей насквозь видит, все рассказы о хорошей жизни гибридов в его доме – пустой лепет перед Кимом, так сказать, простые прелюдии между двумя бизнесменами, которые прекрасно знают, какая правда скрывается за толстым слоем лжи. Кролика не на свободу забирают, а всего лишь в другую клетку, из которой ему не выбраться, судя по тому, что альфа уже давно коллекционирует редкий вид омег. На улицу гибрида вытаскивают практически на руках, поперёк талии прижимают, ему почти больно, дышать точно нечем, но кролик всё равно отчаянно пытается освободиться. Эта прыткость мужчине совсем не мешает донести гибрида до самолёта, а после подняться по трапу и затащить его внутрь. Чонгук пытается зацепиться на спинки кресел, укусить альфу за руку, отпинывается от второго, не позволяет себе сдаваться, не для этого он всю жизнь на помойке выживал. Только дверь самолёта позади закрывает бортпроводница, отделяет гибрида от последней возможности сбежать, запирает внутри в вытянутом пространстве с маленькими окошечками, через которые всё ещё видна свобода. — Взлетаем, — отдаёт приказ Намджун, жестом приказывая отпустить кролика. Чонгук касается пола, ровно встаёт на ноги и не спешит к двери, понимает, сам он её не откроет. Его серый взгляд из-под пушистых ресниц зло смотрит на альфу, цепляется за мелочи вокруг, ищет спасение, но не находит его – самолёт уже выезжает на взлётную полосу. — Не присядешь? — мужчина закидывает ногу на ногу, взглядом указывая на кресло напротив него, приглашает гибрида покорно сесть, принять свою участь и смириться с тем, что теперь он принадлежит ему. — Пойми, чем раньше мы поладим, тем проще тебе будет. Разве ты не понял этого ещё после встречи с Кимом? Намджун наслышан о методах работы бизнесмена с омегами, знает, что и гибрида ими не обделил, возможно, сделал некоторые исключения, но всё равно представлением у банкира шуму навёл. Не секрет, что Ким мог и воспользоваться омегой, от которого пахнет дивным редким запахом, не таким сильным, как в первый день, но не менее явным. Коллекционер уверен – кролик уже знает о правилах в этом мире. — Каково это, родиться внутри стен? — Чонгук с ненавистью смотрит на людей, не хочет их понимать, не хочет и подчиняться. — Жить в домах, где не надо кутаться в одеяло, чтобы хоть как-то согреться, потому что разводить костёр опасно? Иметь разнообразную одежду и еду, за которой нет необходимости охотиться – вы её всё равно выбрасываете, потому что никогда не голодали. Каждый день открывать глаза в надежде, что сегодня элементарно не умрёшь от холода, голода или неудачной встречи. Каково это, иметь настолько простую жизнь? — Никому нет дела до того, что творится вокруг, пока это не коснётся непосредственно их самих. А пока стоят стены, отгораживающие их от реальности, все будут наслаждаться свободной, благополучной жизнью. — Ты тоже пришёл сюда, чтобы наслаждаться такой жизнью? — Я пришёл, чтобы изменить эту жизнь. Чонгук всё ещё ненавидит бизнесмена, он – чудовище, не может так просто заслужить прощение за всё, что сделал, за всех, кого продал, но альфа один из немногих, кто лично пробовал на вкус помои. Тэхён родился за стенами, выживал в одиночку, такой же брошенный на произвол мусор, что смог выжить. А ещё спасти жизнь другому. Чонгук не пытается его оправдать, никто и ничто не сможет этого сделать, но Тэхён единственный, кто понимает гибрида и теперь видит его ценность не в нулях и кроличьих ушах. Поэтому омега должен вернуться к нему. — Значит, мы не поладим, — делает заключение Намджун. — Ничего, не ты первый, не ты последний. «Тоже воспитывать собираешься?» В этом мире дорога гибридам заказана, иного пути нет. — Господин, — из кабинки выходит второй пилот, который должен вообще-то поднимать птичку в небо, — у нас проблемы. Взгляд Чонгук перемещается с мужчины на коллекционера, а загоревшийся в них блеск твердит одно – за крольчонком пришло его чудовище.        Тэхён переключает на пятую скорость и вдавливает педаль газа в пол, сбивая шлагбаумы и выезжая на аэродром. Погода отвратительная, подстать этому городу, миру и людям, наполняющим его, сцепление автомобиля с дорогой ужасное – его просто мотает в сторону с противным скрипом шин. Но Кима это не останавливает, он не позволит забрать у него гибрида. Хосок вламывается в диспетчерскую аэропорта, достаёт пистолет и направляет его на связующего, требуя запретить вылет частного самолёта, на что тот беспрекословно подчиняется под страхом смерти, объявляет запрет, только пилоты частника подчиняются другим приказам. Тэхён едет параллельно с самолётом, обгоняет его, направляясь практически вслепую из-за дворников, что не могут избавиться от воды на лобовом стекле, и резко сворачивает, чуть ли не врезаясь в проезжающего мимо перронный автобус. Автомобиль заносит, но не настолько, чтобы останавливаться сейчас, потому что альфа выворачивает на взлётную полосу, направляясь в лобовую к самолёту. Ким едет прямо навстречу.        Первый пилот озадачено поворачивается ко второму, который возвращается с Кимом, сообщает о запрете взлёта, что посылает диспетчерская, и по правилам он должен остановить самолёт, но слышит «продолжить взлёт». Намджун уверен, что информатору хватило времени просканировать все аэропорты города и найти частный рейс, поэтому останавливаться нельзя – ему стоит лишь подняться в небо, чтобы избавиться от того, кому принадлежит этот город. — Господин… Пилот в недоумении смотрит на выезжающий на взлётную полосу автомобиль, что разгоняется, направляясь прямо на них, и ждёт приказа от коллекционера, нервно закусывая губу. Времени на размышления совершенно нет. — Продолжаем взлёт, — твёрдо говорит Намджун, смотря на свет фар через толщу ливня. — Мы не успеем оторваться от земли, — начинает нервничать пилот, — нам не хватает разгона, автомобиль врежется в шасси… — Он слишком любит себя для такой смерти, — усмехается альфа, не веря, что ради гибрида бизнесмен пойдёт на это. — Разгоняйся! Второй пилот неприкрыто громко сглатывает, отключает диспетчера, что заладил об отмене взлёта, смотрит на первого, который продолжает движение, направляясь прямо, только, кажется, водитель автомобиля не намеревается так просто сдаваться. Нервы натягиваются до предела, пилотам кажется, будто они слышат рёв автомобиля, скорость которого выжимают до максимума, в горле встаёт нервный ком, потому что профессионалам понятно – столкновения не избежать, автомобилист не собирается сворачивать. Первый пилот сжимает в руках руль, всё ещё надеется на благоразумие со стороны хотя бы одного из альф, но не слышит приказов, и за пару секунд до столкновения поворачивает самолёт в сторону. Автомобиль проезжает под ним, миновав шасси, что вовремя свернули – Тэхён добился своего, самолёт развернули со взлётной полосы, а, следовательно, ему придётся тормозить. Тэхён сбрасывает скорость, следует за своей добычей, ожидая, когда те остановятся, и блокирует проезд, встав под шасси. В аэропорту созданная им паника не угасает, машины съезжаются к частнику, только не для того, чтобы остановить нарушившего все правила бизнесмена. Чанвон оккупирует со своей группой площадку, никому не позволяет приблизиться, пропуская лишь трап. Ким с хлопком закрывает дверь автомобиля, из которого выжал все соки, делает размеренные шаги, выходя из-под лайнера на открытую местность, и терпеливо ждёт, чтобы пройти за крольчонком. Внутри него чудовищу в цепях совсем крышу сорвало, логика и адекватное сознание покинуло его – оно должно было быть на стороне лишь одного омеги, не являющегося гибридом. Но сущность альфы выбрала другого. Тэхён это понимает, лишь когда дверь самолёта открывается, и он не видит того, кого должны были ему вернуть. — Я поражён, — Намджун раскрывает чёрный зонт, аккуратно спускаясь по мокрым ступеням, — пойти на такое безрассудство… я немного разочарован. — Где крольчонок? — игнорирует отвлекающие беседы бизнесмен, несдержанно приближаясь к коллекционеру. —Кажется, Чимин забыл упомянуть о твоём дотошном качестве собственника, — мужчина остановился, преграждая путь в самолёт. — У меня имеется контракт, по которому гибрид теперь полностью находится под моим владением, к слову, и у тебя должна быть его копия. Всё законно. Тэхён усмехается, не обращает внимание на тяжелеющее пальто от ливня, мокрые волосы, неприятно прилипающие к лицу, лишь ощущает внутри жгучее чувство неудовлетворенности и лёгкое, щекотливое, что оповещает о присутствии гибрида где-то рядом. — Я здесь закон, — Тэхён вынимает руки из карманов, тянется за оружием, но его отвлекает глухой и громкий звук, из-за чего оба альфы поворачиваются в сторону двери самолёта. Там, на полу мужчина, один из людей коллекционера, пытается подняться, пока второй старается удержать кролика, что рыпается, к свободе стремится, к Тэхёну. Гибрид неудержимо сопротивляется, кусает альфу и, пользуясь возможностью, разбегается и выпрыгивает из самолёта. Намджун отходит в сторону, а Тэхён делает пару шагов вперёд, успевая поймать своего крольчонка, что падает прямо в его руки. Чонгук цепляется за плечи альфы, утыкается носом в шею, делает спасительный вдох кислорода и закрывает глаза, ощущая себя в безопасности. Теперь его никто не посмеет тронуть. — Забери меня, — гибрид чувствует, как Ким крепко прижимает его к себе, как тёплая ладонь от затылка двигается к основанию ушей, жестом заверяя, что всё теперь будет в порядке, сжимает в руках чужую одежду и повторяет: — забери, забери! Душу, возможно – Чонгук устал быть в глазах всех лишь экзотическим животным. — Какая жалость, — разочарованно произносит Намджун, однако этот тон голоса не заверяет о принятии полного поражения. — Кажется, я опоздал. Люди за спинами бизнесменов насторожены, каждый из них готов поднять оружие по одному только приказу, однако, такого не поступает. — Проваливай в свой город, — Тэхён не милосердный, но за то, что чужие руки не испачкали его крольчонка, поблагодарить ещё может, — пока у тебя есть такая возможность. Намджун лишь гордо держит осанку, принимая свой проигрыш этого раунда, провожает взглядом бизнесмена, который сажает гибрида в автомобиль, и позволяет этому дню закончиться вот так. Это не последняя их встреча, всё же гибрид стоит того, чтобы сделать ещё одну ставку.

☣

Уши приходят в норму, когда Чонгук попадает в какой-то новый дом и встречает там своего краба, что затаился под очередным диваном. Гибрид его вытаскивает, к себе прижимает, будто волновался больше не за себя, а за оставленное без присмотра в прошлой квартире морское Чудо. Входная дверь закрывается, Чонгук начинает подрагивать из-за промокшей насквозь одежды, но не спешит осваиваться на новом месте, ждёт Тэхёна, а вместо него приходит Хосок. Помирились ли они после того конфликта? Чонгук толком ничего не знает, ни причин того тона голоса чудовища, что на Хосока скалился, ни отношений между ними, ничего. Кто-то считает, Чонгуку необязательно всё это знать. — Где Тэхён? — Ты его любишь? Хосок видел тот самый момент, когда гибрид появился перед Тэхёном, когда одно только обращение к нему заставило альфу переключить всё свое внимание, забыть о происходящем вокруг, будто весь мир сходится лишь на кролике. Только с Кимом всё понятно, он неизлечимо болен, а вот у Чонгука всё ещё есть шанс освободиться. — Я не понимаю, — отвечает крольчонок, а опущенные в безразличии уши подтверждают сказанное. Гибрид навряд ли поймёт, что именно испытывает к нему Тэхён, легко может спутать это с любовью, пострадать. То, что сейчас Чонгук нашёл в чудовище защиту, стало слишком очевидным, даже предложив поехать с собой, он откажет информатору. Главное, чтобы это не спуталось с чувствами, чтобы раны не зажили, и омега помнил, как больно ему может сделать Ким. — Пойми, кроха, — Хосок хочет подойти ближе, но на его шаг Чонгук делает два своих, отходя назад, — я не пытаюсь тебя забрать у него, просто хочу напомнить то, что ты и так сам понимаешь, но забыл. Тебе не место здесь, рядом с ним, разве из этого похищения ты ничего не понял? За тобой так и продолжат охоту, потому что ты стал слабым местом Тэхёна, и ты не должен из-за этого страдать. — Разве не ты сделал меня таким? — Чонгук тем же отвечает, очевидное раскрывает, но не для чувства вины. Он не вправе винить за свою глупость, когда был пойман за стенами. — Один раз ты меня уже забрал, но намеренно вернул, потому что хотел сделать меня его слабостью. Таким, значит, гибрид видит этот ход. Хосок больше не пытается подойти, понимает, что перестал занимать место друга в жизни кролика, он потерял доверие ко всем вокруг. Неудивительно, ведь сейчас предательство занимает куда более высокую позицию в отношениях, нежели доверие. Просто Чон не увидел ту обратную сторону, когда хотел заменить Чимина в жизни бизнесмена крольчонком, не подумал о главном. Чимин ведь тоже был слабым местом, в которое вонзили нож на десять лет. — Просто подумай над тем, что у тебя есть ещё шанс, — Хосок убирает руки в карманы куртки, в последний раз предупреждая об этом, пока Тэхён ещё может отпустить гибрида. — Ты можешь попросить вернуть тебя в последний раз. Не выходи никуда, Тэхён скоро придёт. Чонгук остаётся в огромном доме один, прислушивается к тишине, которая нарушается лишь каплями дождя о крышу, и подходит к окну, выглядывая на улицу, где вокруг стоят несколько автомобилей. Хосокова охрана. Он проходит по дому, находит шкаф и вынимает оттуда пару больших не по размеру вещей, переодеваясь в сухую одежду, а затем кутается в одеяло и садится на ковёр перед диваном, ожидая возвращения чудовища. Тело всё подрагивает, согреться очень трудно, но Чонгук верит, что ему удастся сделать это самостоятельно, как раньше. Как раньше он вообще выживал в одиночку? Кажется, Чонгук начинает забывать, те ужасные годы одиночества, когда просыпаешься от каждого постороннего шороха, а любой шаг на поверхности среди гор мусора может стать для тебя последним. Гибриду просто повезло поселиться в более менее спокойном районе, за реку токсинов не каждый осмелится пройти, поэтому и место то безопаснее для омег. Но сейчас ему кажется, будто он и вправду больше не сможет жить без Тэхёна. Только и осознание, что Ким мог не успеть, неприятно колет под рёбрами. Чонгук очень хочет себя обмануть, заверить, что такого больше не повторится, Тэхён никогда и никому его не отдаст, только это будет сладкой ложью, а он устал себе врать. Проблема не устранена, Чимин найдёт других людей, придёт ещё раз, пока не доберётся до тэхёного сердца, и это только с одной стороны. Наёмники из леса были посланы банкиром, вряд ли он так просто успокоится после неудачи, что относится и к коллекционеру. А Бан Чан? Сутенёр ещё не делал своего хода, но обозначил, что тоже хочет заполучить гибрида. Крольчонок нужен не только чудовищу. Как и сказал Хосок, у Чонгука есть последний шанс. Если сейчас попросить вернуть его за стены, Тэхён может отпустить, это его вина, что о гибриде узнал целый город и даже за его пределами, альфа не способен предать омегу дважды, как это было десять лет назад. Поэтому кролику придётся делать выбор, который уже давно предрешён за него.

☣

Припаркованные автомобили стоят под нещадящим ливнем, о корпуса разбиваются капли, заглушая разговор, что идёт неподалёку под трассой. Тэхён в паршивом виде, весь вымокший, раздражённый, напряжение из-за похищения не сходит, хотя сейчас крольчонок в безопасности, с Хосоком в проверенном месте, однако, случившееся недавно предательство одного из приближённых играет на нервах бизнесмена. Он устал от продажных крыс, устал от предательства и лжи, ни один закон не избавит его от этого, если Ким сам им не станет. — Сколько стоит ваша преданность? — Тэхён осматривает каждого из набранных Чанвоном людей, которые в замешательстве от вопроса начинают переглядываться. — Я не хочу, чтобы кто-то предложил больше, и вы предали меня, — поясняет бизнесмен, — поэтому назовите свою цену сразу. Я не потерплю предательства. Чанвон стоит рядом, прислонившись спиной к опоре под трассой, не сомневается определённо в паре тройке людей, что с ним сегодня избавлялись от предателя – они уже видели, как поступает разочарованный в человеке бизнесмен. Ким не намерен больше терпеть поражений, не после того, что случилось сегодня. Он не позволит никому встать у себя на пути, в особенности между ним и крольчонком, а для этого пора возвращаться в форму. Но сначала завершить незаконченные дела.        Тэхён идёт по излюбленной ветке метро, за спиной за ним следуют новые люди, которым с этого дня открывается та самая сторона бизнесмена, что баллотируется в управленца этого города. Ким не обещает людям мира и благополучия, он эти обещания затолкает в горла другим кандидатам, заставит не жуя проглотить и подавиться собственной ложью. Он делами покажет, чем может обернуться выбор людей. Тэхён заходит в большое помещение, убирает руки в сырые карманы и останавливается напротив всё того же единственного стула, что приветствует его всё чаще в последнее время, только сидящий на нём не связан. Люди за спиной альфы слегка удивляются, вырезая в своей памяти новый факт – босс не щадит даже омег. Каждый в этом мире поплатится за посягательство на крольчонка. Тэхён сверху вниз равнодушным взглядом на чужие слёзы смотрит, не брезгует прикоснуться к пыльным рыжим волосам, опускает взгляд на разбитую губу без приказа доставить предателя невредимым и даже не наклоняется, когда ясные глаза в душу хищнику смотрят, о спасении молят. — Глупый омега, — Ким проводит ладонью жестом, который многие бы приняли за успокоение, но этот был иным, прощальным, — ты же знал, что придётся расплачиваться. — Я… — Минхёк голос свой без контроля оставляет, даёт ему дрожать и ломаться, понимает, не выберется отсюда самостоятельно, — не боюсь умереть, потому что заслужил. — Я знаю, — Тэхён заводит руку на затылок, волосы сжимает, тянет голову омеги, чтобы он её поднял и увидел в глазах чудовища свой приговор, — смерть для тебя слишком бесполезна, — альфа слегка наклоняется, вынося приговор, — больше всего ты боишься стать шлюхой. Зрачки омеги в разы сужаются, отражают полноту страха от понимания, какая участь уготовлена ему. Юсан пропал без вести, бизнесмен с ним быстро расправился, чисто, милосердно, а Минхёку воздастся по степени его греха. — Нет, — ладони омеги дрожат, Тэхён слышит перебойные удары чужого сердца – нисколько не жалко. — Пожалуйста, — Минхёк падает на колени, упираясь в холодный бетон, — я заплачу любую цену, исчезну из города, сделаю всё, что скажете! Ничтожество. Ким эти сопли слушать не желает, закатывает глаза и разворачивается, не обращая никакого внимания на раскаяние. Предавший однажды предаст и во второй раз, прощений альфа не выдаёт, как и своих решений не меняет. Тэхён доходит до двери и прежде, чем выйти, даёт последнее указание своим новым людям, что с нетерпением жаждут приступить к чужой расплате. — Когда будете трахать, следите, чтобы он не терял сознание. Познавший боль и унижение, уже никогда не сможет быть снисходительным к другим, вкусивший пыль и мусор, не поймёт ценности изобилия пищи. И только будучи сломленным сможешь ломать других. Тэхён прекрасно разбирается в страхах, которые действительно сломают человека изнутри, и каждому он подберёт достойную расплату. Свою же он выбрал давно. Опустившаяся ночь приветствует лишь одного вышедшего из туннеля, скрывает чужие крики, обволакивает лёгкие дождевым воздухом, напоминает о единственном ждущем его в этом мире человеке. В кармане пусто, сигарет нет уже больше двух суток, но ломки от давней привычки нет – Тэхён нашёл своё лекарство в крольчонке. К нему тянет, невозможно сильно, словно альфа стал выдрессированным им, все попытки подчинить себе гибрида обернулись против бизнесмена. Чудовище только крольчонка слушает, только к нему грязные руки в чужих смертях с нежностью прикасаются, только за него он может отречься от себя. Совсем неплохо снова наполнить своё существование каким-то смыслом, а не слепой целью. Тэхён открывает дверь дома, небрежно сбрасывает пальто, телу холодно, но мужчина этого не замечает, ищет крольчонка. Ему срочно нужна доза. Ким ненавидит оставлять его одного, но и брать с собой на подобные мероприятия не может, рано ещё гибриду видеть отвратительную сторону внутристенной реальности, не должен он впитывать её мрак, грязь, похоть и ложь. Отгородить бы его от всего, только от себя не получится. Альфа находит гибрида у дивана, на полу, обёрнутым в одеяло с подрагивающими во сне ушками. Розовые губки слегка приоткрыты, так и просят поцелуев, а отказать больше не в силах чудовища, он покорным зверем в ноги крольчонка ложится, рычит на всех, а к нему ластится. С ума сходит, сопротивляться не хочет. Тэхён гибрида на руки поднимает, всю жизнь бы его так из нор доставал и носил в свою постель, возможно, и мир бы за него в крови утопил. Ким крольчонка не будит, аккуратно перекладывает в белые простыни, ложится вслед за своим уродским зверем в ноги, голову на омежьем бедре устраивает, сторожевым псом себя нарекает, надевая ошейник. Время принимать лекарство – Тэхён становится слишком зависимым. Только этой ночью не одни белые простыни познали настоящее безумство.        В помещении витают клубы сигаретного дыма, он не растворяется, не оседает, висит где-то между и мозолит глаза, а к нему ещё больше прибавляют с каждым выдохом. Бан Чан сырые волосы после душа вытирает, выходит в комнату и замечает на простынях обнажённого омегу, что создаёт в помещении беспросветный туман, из-за чего подходит к окну и открывает его нараспашку. — Холодно, закрой, — звучит с постели, а взгляд скользит по изгибу спины, задерживается на ягодицах, где загораются совсем свежие укусы, и в штанах снова начинает приятно тянуть. — Тебя снова «согреть»? — Чан усмехается, получая раздражённый взгляд голубых глаз в свою сторону. Чимин пришёл к нему в кабинет весь вымокший, сказал, что его заперли в одной из комнат, из-за чего пришлось выбираться через окно, вследствие чего он жутко замёрз и попросил согреть его. Пак был пьян, а Чан не такой высокоморальный, чтобы омегам отказывать, к тому же настолько возбуждённым, как он. Причём сутенёр прекрасно понимает из-за кого. — Не злись, малыш, уж прости, что я не Тэхён, а тебе не перепало, — Бан слышит цок со стороны, заходит в сообщения с последними новостями города, во главе которых хаос в аэропорту. Конечно, в новостях об этом ни слова, влияния бизнесмена хватает, чтобы не предавать это дело слухам, однако причину всё же скрыть не удалось, по крайней мере от Бана. Альфа оказался слегка расстроен нарушением негласного контракта с омегой, по которому Чимин должен был помочь заполучить гибрида, однако тот решил, что кроля важнее для какого-то коллекционера из другого города. Чан закрыл на это глаза в единственный раз, второго такого неверного решения он не простит, потому что Чимин для него не просто союзник, помогающий сместить бизнесмена. Чимин его козырь, запасной вариант, главное оружие против Тэхёна. Потому что только Бан знает всё о продаже десятилетней давности. — Стоит ли нам объединиться с коллекционером? — Бан опускает полотенце себе на шею, разворачиваясь к омеге на постели. — Он же так просто не отступит от желаемого, не правда ли? — Избавиться от него будет проблемно, — не скрывая своих прошлых планов, отвечает Чимин. Смысла строить из себя невинного нет, раз Чан уже всё знает. — А гибрида ему ты не отдашь, так зачем объединяться? — Чтобы не было лишних помех, раз из игры он не ушёл – трёхсторонняя битва обычно не заканчивается победой ни одной из сторон. Сократим до двух, а там видно будет, что с этим Ким Намджуном делать. Пак закатывает глаза, снова устремляет взгляд в телефон, пытается подобраться к Тэхёну через других людей. Бан пока вне игры – ходы полностью совершаются Чимином, поэтому сутенёр не ограничивает его в действиях, не вмешивается, позволяет омеге поиграться с чувствами бизнесмена, но вскоре снова возьмёт всё в свои руки. И тогда количество союзников сократится. Чимин знает – от него в планах избавиться так же, как от Намджуна, когда он перестанет быть нужным. В этом мире мусор принято выбрасывать за стены.

☣

Утренний свет выводит из состояния сна как раз в тот момент, когда из рук ускользает что-то очень важное, а поймать его не удаётся. Тэхён просыпается в своём привычном одиночестве, только он отчётливо помнит, что эта постель ночью покоила не его одного. Поднявшись на руках, альфа ощущает в теле странное чувство бодрости, которое в последнее время зачастило и которого мужчина не получал даже от таблеток. Ни один врач не мог ему помочь на протяжении долгого времени, а маленький крольчонок смог. Тэхён выходит на кухню, по звуку шороха идёт, догадывается, что нашёл гибрид, и не удивляется, когда видит его стоящим на стуле и роющимся по шкафам. На столе уже распакованный шоколад, откусан ровный полукруг, но на этом поедание сладости было чем-то остановлено. Или кем-то. Чонгук просто ничего не нашёл для краба, то, что ест гибрид, не всегда по вкусу Чуду, поэтому ему пришлось лазать по шкафам в поисках альтернативы. Только омега замирает, когда чувствует прикосновение к бёдрам ладоней, что ложатся по обе стороны и слегка сжимают, придерживая его, чтобы не упал – никакой иной цели, заверяет себя гибрид. Он Тэхёну верит. И напрасно. — Что ты делаешь… — со мной. Кима ни к кому прежде так не тянуло и, возможно, дело всё в том, что альфа пережил с гибридом течку: обострились инстинкты защиты, отсюда привязанность, но это звучит так глупо, когда говоришь о Тэхёне, который ни разу не поддался на инстинкты. — Обещай, что не оставишь Чудо голодным, — Чонгук ничего не находит, хочет спуститься со стула, но ему не дают этого сделать. — Ты что задумал, крольчонок? — Ухожу. Тёмные глаза мужчины, кажется, становятся ещё темнее, взгляд меняется, когда он видит уверенность гибрида. Чонгук мешает бизнесмену, очень сильно пошатнул его планы, сбил с курса цель, поставил новую, а она противоречит запланированным действиям. Тэхён должен к власти прийти, разобраться с Баном, Чимином, а гибрид, находящийся в центре, только препятствует, тормозит и уничтожает. Стал слабостью альфы, а от таковых принято избавляться, вот крольчонок и решил, пока не поздно, уйти. Хосок был прав, ему не место здесь. Не со злости это было сказано, а с заботой, потому что все понимают, что первым, кто серьёзно пострадает, будет кролик. Тэхён резко толкает гибрида на себя, ловит его и садится на диван, больно хватая омегу за бёдра и сажая себе на колени, не позволяя уйти. Чудовище скалится, рычит, не понимает, почему крольчонок вдруг бросить его хочет, отказывается к логике прислушиваться. — Повтори. — Ты обещал вернуть меня за стены, — Чонгук смиряется с приказом, ушки слегка поджимает от грубых касаний, но забирать свои слова не намеревается. — Я хочу уйти туда, где горела звезда, ты показывал мне, говорил, что у меня есть выбор, и я сам решу, — гибрид опускает взгляд, вину чувствует за то, что не может с собой краба забрать, — поэтому прошу тебя позаботиться о Чуде, сам сказал, что ему не место в мусоре. — А тебе там место? Тэхён видит, крольчонок собирается уйти окончательно. — Мне там будет безопаснее, — давит на рану, заставляет Кима понять, что причина была не в желании приобретения редкого вида омеги коллекционером, а целью Чимина лишить Тэхёна его лекарства. Мужчина отворачивается в сторону, подносит ладонь к лицу, проводит пальцем в задумчивом жесте по нижней губе, отрезвляясь от боли раны, на которую надавили. Он только нашёл в ком-то умиротворение, снова начал жить, а не существовать, чувствовать себя лучше, не смывая дни в алкоголе, даже его уродливое чудовище смогло подпустить к себе настолько близко, а его посадили на ошейник и бросают. Крольчонок в этом не виноват, он правда должен уйти, пока ещё не поздно. Сейчас ему уже намного лучше, течка проходит, он больше не уязвим в своём состоянии, сможет постоять за себя, на крайний случай убежать, как делал это прежде. Возможно, Тэхён действительно готов вывести его за стены, оставив при себе маленькую оговорку «на время» – как только бизнесмен покончит со всем здесь, он вернёт себе гибрида. Чонгук немного пугается, когда альфа молча поднимается и уходит в ванную, оставляя его без конкретного ответа. Он даже принимает это за отказ, хотя почему-то был уверен, что его послушают, и не только он, Хосок тоже так считает. Краб маленькими чёрными глазками с пола на гибрида смотрит, Чонгук надеется, что он не обижается за то, что омега его бросить хочет. Просто за стенами холодно, вряд ли одеяла смогут согреть Чудо, а ведь ещё даже не сезон заморозков. Когда альфа выходит, Чонгук почти признаётся, что решение уйти было принято не столько им, сколько осознанием своей уязвимости, но не может произнести и слова, когда в его руку вкладывают оружие. — Научишься им пользоваться и можешь уходить, — поясняет альфа, переставляя пальцы гибрида на необходимые места. — Ничего сложного, всего два действия: снимаешь предохранитель и стреляешь, — Тэхён сопровождает свои слова действиями, показывает, где и как работает предохранитель. — Рука прямая, наведи на цель и стреляй, — а затем рукой своего крольчонка ведёт в стену и надавливает на его палец, заставляя выстрелить. В доме раздаётся оглушающий выстрел, уши сразу опускаются в защитном жесте, пистолет из ладони выпадает на пол, но Тэхён не даёт ему упасть, одной рукой оружие поднимает, второй гибрида ловит, за талию к себе обратно притягивает, не даёт сбежать. — Пусти! Я не буду этого делать! — Пока не научишься стрелять, я тебя не отпущу, — рычит Тэхён, кролика на место возвращает. — Потренируемся на живой цели. С этими словами альфа поворачивает гибрида за плечи в сторону двери и поднимает его руку, заставляя направить пистолет на вошедшую охрану, что услышала выстрел и сразу же поднялась. Хорошая реакция – подмечает Ким, и верность, раз они даже с мест не сдвигаются, оставаясь под прицелом. Хосок хорошо разбирается в людях. Чонгук начинает дрожать, пытается руку опустить, но ему этого сделать не позволяют. Как тот, кто столько лет выживал, знает ценность жизни, может вот так в кого-то выстрелить? Это люди внутри стен пытаются всеми способами умереть, понятия не имея, что потерять жизнь можно не только от пули! — Не хочу! — гибрид свободной рукой пытается ладонь альфы разжать, паникует, когда чувствует, как на курок давят, не знает, как остановить это. — Они ничего не сделали! Не надо! В эту же секунду хватка исчезает, Чонгук бросает оружие, падает вместе с ним, пытаясь сделать вдох – он чуть не выстрелил. А Тэхён сейчас очень хотел бы выпустить пару пуль, чтобы хоть как-то заглушить ту ярость, что образовалась из-за этого глупого «ухожу». Альфа переступает через гибрида, поднимает пистолет и ставит на предохранитель, переводя взгляд на охрану. — Свободны. Те без промедления удаляются, не посмев возразить, и после их ухода Тэхён поворачивается к крольчонку, взглядом показывает, как недоволен им, но больше стрелять не заставляет, уходит. Киму бы всё это на тормозах спустить, но вместо этого он бросает одежду и приказывает одеваться – он вывезет гибрида за стены. Чонгук выходит из дома на нервах, уши под капюшоном прячет, за альфой мельтешит в сторону автомобиля и пропускает разговор о том, что они поедут одни. Тэхён открывает ему заднюю дверь, вперёд не сажает, видеть не хочет, иначе передумает, запрёт у себя, как это было в самом начале, нарушит данное обещание. Как однажды уже сделал это. Чимин тоже пострадал, потому что был с Тэхёном. Выезжая из центра, Ким ловит себя на мысли, что думает, будто это может быть правильным решением. Гибрид изначально принадлежал не ему и не должен никому, а проверенный вариант – помойка, где его не находили все эти годы. О месте, где его поймали, знает лишь Чанвон и команда, половины из которой уже нет в живых, никто не посмеет рассказать о местонахождении крольчонка. Пусть там и остаётся, пока Тэхён за ним не придёт снова. Он отвлекается от дороги на телефонный звонок, видит номер информатора и бросает взгляд в зеркало заднего вида – гибрид в окно смотрит. — Говори быстро, я занят, — оповещает Ким, не в настроении сейчас вести беседы. — Ты что нахрен творишь?! — Хосок как всегда в папочку играет, что десять лет назад, что сейчас – ничего не меняется. — А ты? — Тэхён набирает скорость, выезжая на главную дорогу, ведущую к выходу из стен. — Займись своей работой и подчисти за мной – я везу крольчонка за стены, об этом никто не должен знать. Встретимся позже. Ким сбрасывает, кидает мобильный на соседнее кресло и ставит локоть левой руки на дверь, всё ещё не принимая тот факт, что правда едет оставлять гибрида в горе отходов, куда сам никогда бы не вернулся, хотя разница между мусором и людьми не столь существенна. Кажется, будто это прогулка в тот самый огороженный лес, из которого не сбежать, омега просто пробежит по траве меж деревьев и вернётся, они поедут домой и снова уснут в одной постели, Тэхён не будет коротать ночи вином и сигаретами. Только это не лес, тут знакомые горы и руины, через которые свет не пробивается, пахнет затхлостью, дороги заброшенные и холод жжёт грудную клетку изнутри. Тэхён поворачивает в сторону, выезжает на богом забытые земли, двигаясь на юг, где должна сиять вечерняя звезда, и куда текут воды отходов. Чонгук на всё это без интереса смотрит, картинка въелась в воспоминания, ничего другого гибрид уже не ожидает увидеть. На самом деле он не хочет уходить. Чонгук руки к груди прижимает, будто пытается заглушить ноющее чувство под рёбрами, уши прячет, чтобы те не выдавали привязанность к чудовищу, и губу кусает. Головой понимает, что пора из города бежать, не мешать своим существованием Тэхёну, а внутри что-то скребётся, кричит, просится не отпускать. Они оба не хотят того, что делают. Ким делает остановку ещё до прибытия на место, оставляет ключи прямо в автомобиле и открывает перед гибридом дверь, выпускает. Или выгоняет? Чонгук надеется, что это не так. Под ногами земля грязная, вокруг уже знакомые места, тут немного надо пройти до реки, а за ней его нора. Гибрид поворачивается и вовремя успевает подхватить рюкзак, который альфа пихает ему в руки с необходимыми вещами на первое время – бросать его здесь ни с чем бесчеловечно, а в Киме, наверное, осталось немного чего-то живого. — Это тебе на неделю, — Тэхён достаёт оружие и протягивает гибриду. — Я вернусь на это же место в это же время, будь тут, понял? Тебе просто надо тихо сидеть в своей норе и не высовываться, большего я от тебя не требую, и… Стоит ли сказать «не вздумай возвращаться», потому что около стен достаточно городских, которые могут заметить омегу? Только Ким не продолжает, усмехается про себя, полагая, что гибрид и не думает о возвращении, он же сам сюда вызвался, ясно дал понять, что думал о возвращении с того времени, как Тэхён дал обещание. — Не бойся стрелять, если понадобится, — договаривает альфа, наблюдая, как крольчонок всё же убирает оружие под куртку. — Те люди, что нападают, уже обесценили свою жизнь, так что их смерть не будет твоей виной. А теперь уходи. Чонгук серый взгляд на Тэхёна поднимает, стоит, не решает сдвинуться с места, всё ещё на что-то надеясь. Они будто играют, кто первый сдастся, признается, но оба гордые, каждый пока ещё понимает, что им это нужно сделать. — Проваливай! Крольчонок вздрагивает, срывается с места и убегает в сторону реки, исчезая за первым же поворотом свалки, оставляя после себя растворяющийся запах солнца. Здесь их пути разойдутся. Тэхён отходит к автомобилю медленными шагами, прислушивается к звукам вокруг, надеясь услышать тихие шажки своего крольчонка, вспоминает Хана и его слова. Сейчас Ким отпустил гибрида, и он ушёл. Значит, мужчина сделал всё правильно, никаких сожалений остаться не должно – они расстаются не навсегда, но отчего-то внутри всё закипает, и Тэхён ударяет по капоту. Крольчонок не возвращается, как это было в лесу.        Чонгук останавливается только спустя пару минут, оборачивается, никого за собой не видит и замирает. Он и вправду ушёл. Вокруг ни души, это не город, где, останься крольчонок один, его тут же начнут пожирать чужие взгляды, не зависит ни от кого, может делать всё, не спрашивая разрешения. Тут он почти свободен. Только всё равно кажется, будто омега забыл что-то важное там, внутри стен. Гибрид разворачивается, хочет продолжить свой путь к норе, но не получается. Он хочет вернуться. Чонгук делает пару пробных шагов назад, ищет оправдание между «стоило бы поблагодарить за то, что Ким отвёз его» и «напомнить о крабе», не находит подходящего, но всё равно бежит назад. Хочется ещё раз попросить дать обещание, что через неделю чудовище вернётся за ним, не бросит на этой помойке, сделает всё для лучшего будущего, только Чонгук выбегает на ту самую дорогу и видит пустошь. Тэхён уехал. Быть может, это даже к лучшему. Только под рёбрами неприятно ноет – гибрид думает это разочарование, а не тоска, садится на корточки и опускает голову на колени, пытаясь собраться. Уши-предатели опускаются, его настоящее состояние показывают, а он это принимать не хочет. Хан намекнул, что гибриды моногамны. А Намджун сказал, что он опоздал. Крольчонок хочет обратно к чудовищу. Солнце опускается за видимый горизонт, в это время Чонгук всегда возвращался в нору, но сейчас не хочет туда идти, сидит на том же месте, ждёт чего-то. Его уши под капюшоном заметно подрагивают, а тело покрывается мурашками – ночь тянет свои холодные руки к нему, себе забрать хочет. Крольчонок не удивляется. Шмыгнув носом, Чонгук поднимается, смотрит на стены, что загораются вечерними огнями, и выдыхает, когда приходится всё же направиться к норе. В это время суток тут совсем небезопасно. Любит ли он Тэхёна? У Хосока взгляд уже отражал ответ, хотя сам Чонгук не понимает, что такое любить. Юнги как-то рассказал, что не ушёл, когда была такая возможность, потому что влюбился, значит ли сожаление об уходе тоже влюблённость? Эти чувства так легко спутать между собой. А любит ли его Тэхён? Да, их знакомство оставляет желать лучшего, но в последние дни чудовище слишком заботилось о нём, дарило нежность, целовало, к себе на колени сажало и когти, что чужую плоть разрывают, прятало. Ким его первым не трогает, желаниям потакает, в своей постели прячет. Возможно, это и есть любовь? Чонгук отвлекается от мыслей, когда неосторожно наступает на железную ржавую банку, которая с противным треском проминается, округу о присутствии застенных оповещает, из-за чего приходится остановиться и прислушаться. Он слышит голоса. Спрятавшись за груду металлолома, омега снимает капюшон, уши поднимаются, готовится бежать, иного выхода… нет. Стрелять Чонгук не будет, даже если нападающие сами в этом виновны. Прождав достаточное количество времени, гибрид выглядывает из своего укрытия, никого не видит, собирается уходить, как внезапно всю площадку вместе с ним освещает яркий свет прожектора. Глаза слепит, Чонгук рукой пытается прикрыться, чтобы элементарно землю под ногами увидеть, но слышит только: — Тут гибрид! Всё это кажется слишком смешным, до тошноты знакомым, потому что его снова пытаются поймать на этой же помойке. Чонгук не мешкает, кидается в первую попавшуюся сторону от света, только не успевает пробежать и метра в тени, как сверху на него падает сеть – не снотворные дротики, но тоже оказывается эффективно. — Держи его! — Сзади заходи! Гибрид запутывается, самостоятельно выбраться не может, а его быстро окружают, руки хватают, связывают вместе, даже укусить своих похитителей не удаётся – ему рот какой-то тряпкой завязывают. До ушей доносится мерзкий смех, подобный Чонгук в городе среди богачей слышал, радостные возгласы об удачной поимке и шокированное: — У него пушка! — парень проверяет магазин. — Заряженная, мать вашу! А он с секретом, что с ним делать будем? — Где-то я его видел, — задумчиво говорит второй, — не такой ли у бизнесмена был? Весь город о нём жужжал, второго такого точно не может быть. — И что по-твоему он делает на помойке? Бизнесмен выкинул? — усмехается, на землю сплёвывает и гибрида за уши хватает. — Хотя, может и отпустил, раз пушка при нём – вообще плевать. Не злись, зайка, покупатель найдётся быстро на твою дырку. Чонгук пошевелиться не способен, дышит часто и понимает, что Тэхён даже может не узнать об этом. На глазах скапливается влага, она блестит в свете фар автомобиля, куда гибрида силой затаскивают. Чудовище был бы расстроен, разочарован в его бессилии, неспособности защититься при наличии оружия. Они думали, что за стенами ему будет безопаснее. И оба ошиблись. Крольчонка везут обратно внутрь стен, в его клетку, откуда он не выберется больше никогда – там его место, среди грязи и мусора.

☣

Хосок толкает дверь очередного офиса, выходит на улицу и ослабляет галстук, нервно проводя ладонью по уложенным назад волосам – у него куча проблем, но если выражаться точнее, то эту свалку создаёт Тэхён. Не прошло и суток, как альфа слетел с тормозов, похоже, случайно упаковал здравый смысл и оставил его с гибридом за стенами, иначе происходящее оправдать ничем другим нельзя. Из реанимации вышел Джеёль, не своими ногами, но перебраться обратно к себе на дом ему помогли, откуда поступил приказ тихо избавиться от бизнесмена. Тэхён подумал, что недостаточно объяснил свою позицию, из-за чего пришлось самому убрать мусор – резиденция предпринимателя горела кровавым пламенем, о которое Ким грел свои ладони. Убытки понёс не только Джеёль, участь которого осталась известна лишь бизнесмену, но и город, из-за чего Чону пришлось улаживать вопрос об этих потерях, выгораживая Кима. Как всегда, впрочем. Но Тэхёна за это винить нельзя, он бы не стал трогать предпринимателя, если бы тот не послал группу своих, которых альфа всех перерезал. Любовно так сначала обездвижил, собрал в кучку, лишив их быстрой смерти от пули, и потом выпускал струйки крови, наслаждаясь красной капелью. А утром Юнги звонит и испуганным голосом говорит, что у них на диване Тэхён, похоже, умереть решил – лежит, еле дышит. Совсем без крольчонка обезумел.        — Поднимайся, — без нежностей бросает Хосок, громко ставя на столик стакан воды и садясь в кресло напротив. Когда Чон приставил к гибриду своих людей, то дал разрешение и бизнесмену приходить на его территорию, и как-то совсем не подумал о том, что Ким сюда в одиночку заявится. Только бояться уже нечего – чудовищу только крольчонок нужен, остальные его не интересуют. — Ты запачкал мне диван в крови. — Купишь новый, я достаточно тебе плачу, — звучит с другой стороны равнодушный ответ. Хоть какие-то признаки жизни. А Тэхён дышать нормально не может, его ломает, он слышит треск собственных рёбер. Это хуже, чем бросить многолетнюю привычку, чем сделать вдох чистого кислорода, когда всю жизнь выхлопами дышал, это нетерпимо больно. Тэхён думал, что крольчонок – его лекарство, но это было не так. Он ошибался. Гибрид – его личный яд, введённый внутривенно и уже распространившийся по органам. Он попал в головной мозг, поработил сознание, до дыры, где должно быть сердце, достал, заполняет пустоту собой, не оставляя ничего. — Прекрати убиваться, Чонгук сам решил уйти – это его выбор, — Хосок закидывает ногу на ногу, взглядом заметив Юнги, что проходит на кухню, имея возможность ходить свободно в присутствии хозяина дома. — Глупый крольчонок. Из уст Тэхёна Хосок впервые слышит нечто подобное, словно это когда-то издевательское «крольчонок» стало слишком драгоценным, трепетным, запретным, использование которого принадлежит лишь одному. Чон правда прежде не видел, чтобы бизнесмен испытывал настолько сильное разочарование, ведь прошлые неудачи всегда запивались чем-то крепким и забывались, а альфа сейчас даже не пьян. — Знаешь, — Хосок поднимается, так и не удостоившись чести на что-то большее в разговоре, — лежи здесь, это лучше, чем ты сожжёшь весь город. Ким Тэхён всё детство пытался согреться у огня в руинах за стеной, до сих пор пытается, сжигая людей заживо. Любой мусор горит одинаково. — Это уже ненормально, — Юнги смотрит на Хосока обеспокоенным взглядом, боясь больше не за себя, а за состояние бизнесмена. — Он всегда был психом, но хотя бы имел тормоза! Не может такого быть, чтобы причиной новой депрессии стал Чонгук. — А ты видишь другие варианты? — Чон переводит взгляд в гостиную. — Будем надеяться, что это временно, и его отпустит. Все дети плачут, когда отбираешь у них игрушку. Только Юнги не думает, что это сработает с Тэхёном, потому что он не прощает тех, кто отбирает его любимые игрушки. Телефонный звонок портит гармонию воссоединившейся «семьи», Хосок видит номер своего человека, принимает вызов и слышит пару слов, что вводят его в ступор – на аукционе появился гибрид кролика. Ошибки быть не может, это точно Чонгук, а каким способом он туда попал уже известно, неизвестным лишь остаётся реакция обезумевшего чудовища, что кровью с ночи так и не насытилось. Разговор заканчивается, Юнги всё слышал, обеспокоенным взглядом на альфу смотрит, губу закусывает – аукционы проходят быстро, без имён и адресов, в отличие от бизнеса Кима, где все данные о покупках хранятся у него, на подобных мероприятиях товары уходят с концами, никакой информатор корни не найдёт. Информатор нет, а чудовище по запаху сгнившей плоти молящих о смерти найдёт. Тэхён поднимается на руках, когда слышит своё имя, произнесённое тем тоном, что несёт в себе не самые лучшие новости. Хосок собственноручно к цепям уродского чудовища подходит, открывает замок и говорит «фас!». Тэхён весь город уничтожит, но крольчонка найдёт и заберёт.

☣

Место, куда привезли гибрида, не оправдало первоначальных ожиданий, что сложились на фоне того центра, которым управлял бизнесмен. Голый бетон забирает всё тепло, Чонгук не может согреться, находясь в каком-то подполье без окон и свежего воздуха, запястья неприятно натирают наручники, колени саднят – разбил их, когда пытался бежать, за что получил пару ударов в живот. Он уже стал забывать, что такое боль – Тэхён лаской старые раны залечивал, кажется, напрасно, они снова кровоточат. На гибрида успели посмотреть все из этой группы, начальную цену обсуждали, спорили, стоя рядом и лапая его уши. Всё в следах останется, а Чонгук хочет помнить лишь одни прикосновения к себе. Омегу не кормят, не поят, обращаются как с животным, и Чонгук хочет соврать себе, что привык, только на самом деле он привык, что его на руках носят. Сидя на полу, он очень хочет плакать, но не от того, где оказался, а перед Тэхёном, сказать, что больше не может без него, нет другого места безопаснее, чем рядом с ним, и пусть на него все охотятся, крольчонок всё равно больше не попросит бросить его. Он не чувствует времени, организм пускает все силы на обогрев, попыток побега самостоятельно сделать он не сможет – этого и добиваются. Ему отсчитывают время. Приходят какие-то мужчины, цену говорят, за которую приобрести застенное чудо хотят, смеются, взглядами опошляют, за поникшие уши хватают, но не трогают. В один из таких приходов Чонгук рассматривает в руке бутылку с водой, с усилием поднимает голову и беспрепятственно даёт развязать ткань вокруг рта, припадая потрескавшимися губами к горлышку и делая желанные глотки. Этого мало, чтобы восстановить силы и продолжать бороться, но достаточно, чтобы попробовать. — Смазливый до греха, — восхищается альфа, хватая гибрида за щёки и поворачивая в стороны. — А мы не святые, — с намёком продолжает второй, и оба заливаются противным смехом. Чонгук голову поворачивает, заставляет себя отпустить и зло смотрит на тёмного перед собой. У него шрам на скуле, омега не знает, откуда, но с радостью оставил бы второй такой же на память. — Какие мы агрессивные, страшно-то как! — издевается альфа, поднимая с пола брошенную ткань и собираясь снова завязать рот гибриду, как тот неожиданно поддаётся вперёд и кусает за руку. Каждый из присутствующих отчётливо слышит странный хруст, а затем звонкую пощёчину и плевок. — Тварина ты помойная! — мужчина бросает незакрытую бутылку в стену, позволяет оставшейся жидкости, что отведена кролику, растечься по бетону, и поднимается, рассматривая кровавый укус. — Вот же сука! Совсем бесстрашный?! Забыл своё место?! Первый, что стоит у двери, усмехается, отворачивается, когда второй ремень свой расстёгивает, гибрида за волосы хватает и поднимает на уровень своей ширинки, приговаривая, что сейчас место ему покажет, чтобы в следующий раз даже смотреть на него боялся. Чонгук связанными ногами пытается оттолкнуть мужчину или хотя бы отползти назад, но дальше некуда, за спиной холодная стена, а волосы больно тянут, до искр из глаз. Гибрид держится, загнанно дышит, когда перед лицом полувозбуждённый член маячит, его рот заставляют открыть, по лицу бьют, грязными руками пачкают. Оскорбления перестают слышаться, когда альфа предупреждает зубы свои убрать, достаёт нож и со злобным «задрал» вонзает его в ухо, пригвождая к стене. Вот теперь действительно больно, противно, потому что альфе удаётся сделать намеренное, мокро из-за слёз, до дрожи по всему телу хочется исчезнуть. По уху стекает кровь, она не останавливается с каждым движением бёдрами всё больше идёт, а гибрид задыхается, царапаться пытается, даже в таком положении не сдаётся. Когда Чонгука начинает тошнить, альфа отдаляется, но нож не вытаскивает, смотрит, как гибрида выворачивает, и его слёзы с отвратительной желчью смешиваются, своё семя туда добавляет. — Только посмей мне ещё раз в глаза посмотреть, сука, — выплёвывает мужчина, резко вынимая лезвие ножа. Чонгук кричит, надрывно плачет, собрать себя больше не может, не чувствуя своего тела. Уши нельзя трогать, это самое уязвимое место гибрида, и при его повреждении последствия распространяются на весь организм. Эти, похоже, этого не знают, они его за человека и не держат, а Чонгука трясёт, сознание больше не может бороться, погружает гибрида во тьму до лучших времён, если такие наступят. На серых глазах слёзы, небо плачет вместе с крольчонком.

В подвале тихо раздаётся бредовый шёпот: забери, забери, забери…