❆
Кайя обнаружился стоящим на подоконнике у открытого окна. Он высунулся наружу почти целиком и высматривал что-то на крыше. От этого вида у Дилюка на голове едва не зашевелились волосы. Если он упадёт, то… — Эй, — негромко позвал Дилюк, волнуясь, как бы не испугать его резкими звуками, — ну-ка слезай оттуда. — У тебя на крыше гнездо, — поделился наблюдениями Кайя, с явной неохотой спрыгивая на пол. — А птенцы там есть? Он больше не выглядел печальным, а только искренне заинтересованным своими исследованиями. Для Дилюка перепады его настроения не были в новинку, поэтому он ничуть не удивился. — Понятия не имею. Если есть — ты первый услышишь их чириканье. Кайя в ответ только закатил глаза. — Ты кажешься очень скучным взрослым, — заявил он, сев на кровать. — Разве ты не должен предложить мне залезть и проверить? В детстве Кайя был слегка без тормозов. В смысле, сейчас тоже, но теперь хотя бы мог о себе позаботиться. Он десятки раз ломал себе что-нибудь в попытке залезть повыше (отец серьёзно рассматривал возможность запретить ему подходить к скалам ближе, чем на полкилометра), несколько раз едва не утонул и даже убегал от разъяренного кабана… Мало какие дети отличаются благоразумием, но у него вообще отсутствовал инстинкт самосохранения. Дилюка это не пугало — ему тогда тоже было весело, и он с радостью поддерживал любые начинания Кайи, но теперь от воспоминаний о том, чем они занимались, ему хотелось выпить успокоительного настоя. Как отец сохранил психическое здоровье? Если бы Дилюку пришлось годами заботиться о подобном недоразумении, так и притягивающим к себе все возможные неприятности, он бы наверняка простился с рассудком и остался на постоянном попечении монахинь собора Барбатоса. — Займёмся этим завтра, идёт? — всё же сдался Дилюк, прекрасно понимая, что, если не составить ему компанию, Кайя полезет на крышу один, наплевав на любые доводы о том, что это опасно. — Сегодня по плану ужин, ванна и сон. Поправки не принимаются. — Ску-чный, — по слогам повторил Кайя, глядя на него, как на предателя. — Я тоже таким стану? — Разве что в моих мечтах. Ты самый несносный, легкомысленный, ветреный… — пустился в перечисления Дилюк, а потом вдруг почувствовал себя неуютно, костеря Кайю в присутствии его маленькой версии, и быстро исправился: — Я имею в виду, скучным тебя не назовёшь. Ты бываешь серьёзным, когда дело касается работы, но в остальное время… Уверен, ты бы себе понравился. — Я крутой, да? — Кайя заулыбался, ничуть не обидевшись. — А Глаз Бога у меня есть? — Да, ты довольно крутой, и Глаз Бога у тебя есть, — согласился Дилюк, стараясь не думать о том, при каких обстоятельствах тот его получил. — Угадаешь, какой элемент? — Гидро? — предположил Кайя, заставив Дилюка усмехнуться. Довольно близко. — Почему? — Чтобы быть сильнее тебя, конечно! — Кайя вскочил на ноги и начал ходить по комнате, рассуждая. — Ну, и чтобы мы вместе внушали врагам страх. Это же отличное сочетание, да? Я читал, что вместе эти элементы что-то там делают такое… — на этом моменте он замолчал, пожевав губу, а потом спросил: — Так я угадал? — Почти, — непроизвольно улыбнулся Дилюк. — У тебя Крио. — О-о-о, — протянул Кайя, почему-то задумчиво посмотрев на свои ладони, — класс. Так что, я могу надрать тебе зад? Дилюк ничего не сказал о том, что так выражаться в присутствии старших неприлично — пожалуй, даже хорошо, что Кайя мог вести себя с ним свободно. — Ну, скажем так… сражаться с тобой я бы не хотел, — как можно более обтекаемо ответил Дилюк, не желая вспоминать о том, чем окончилась их единственная схватка. — Трусишка, — Кайя ухмыльнулся, подойдя ближе, и похлопал его по плечу. — Я бы никогда тебя серьёзно не ранил. О, если бы. — Ладно, нам пора в столовую, — кашлянул Дилюк, отгоняя очередные непрошенные воспоминания.❆
Глаз Кайи расширился, когда они спустились по главной лестнице на первый этаж, и он начал озираться по сторонам с крайне удивлённым видом. — Это что такое? — выдавил он из себя, разведя руками в стороны, словно пытаясь объять всё помещение главного зала. — Ты говорил, что у тебя есть слуги. Чем они вообще занимаются? Тут просто ужасный бардак! Дилюк тоже огляделся, даже слегка обидевшись. Если бы Аделинда услышала его слова, то схватилась бы за сердце. Может быть, Хилли и Моко не были такими уж расторопными горничными, но она всегда внимательно следила за их работой и не позволяла отлынивать. А потом понял, о чём речь: книги. Их Дилюк трогать запрещал, а сам уже совсем перестал замечать. Пожалуй, для кого-то, кто привык к консервативным взглядам отца на порядок, нынешнее состояние поместья выглядело слегка… небрежным. — Это временно, — неловко ответил Дилюк, отведя взгляд. — Я велю всё убрать до того, как отец вернется. Так мне удобнее заниматься кое-какими исследованиями. — Сколько же это времени его нет? Такое невозможно устроить за пару дней! — У Дилюка возникло ощущение, что это он превратился в ребёнка, а Кайя его отчитывает. Неприятное чувство. — Ой, а это что такое? Как мастер Крепус это не выкинул? Кайя остановился у чудовищно уродливой вазы, которую Дилюк поставил прямо у главного входа в непроизвольном жесте пассивной агрессии. Честно говоря, он сам не знал, что хотел этим сказать. Наверное, что-то в духе «да пожалуйста, мне не жалко, видишь, насколько мне это всё безразлично!». И то, что Кайя так на неё отреагировал, было довольно забавным. — То есть, ты находишь её нелепой? — невинно уточнил Дилюк, тоже подойдя ближе, и провел пальцем по золотому узору. — Конечно, — кивнул Кайя, посмотрев на него как на идиота. — У тебя совсем нет вкуса, да? Я раньше не замечал тебя ни за чем… таким. Ты был нормальным, пока не вырос. — Это ты подарил мне её, Кайя, — непривычно широко улыбнулся Дилюк, глядя на то, как с лица его собеседника пропали все краски. Кайя уставился на него в полном шоке и недоверчиво прошептал «о нет». — Как я мог… Я сошёл с ума, да? Я точно сошёл с ума, — пробормотал Кайя, вновь переведя изумлённый взгляд на злополучную вазу. — Она же просто ужасная, Дилюк. — Ладно, расслабься, — не выдержав этого спектакля, усмехнулся Дилюк. — Ты просто пошутил, а я поддержал твой искромётный юмор и поставил её на самое видное место. Если хочешь, можем вынести её на улицу и посоревноваться в том, кто попадёт в неё камнем с большего расстояния. Кайя заметно расслабился от его слов и, вздохнув, покачал головой. Он снова заулыбался, глядя на этот дивный элемент декора уже безо всякого отвращения. — Не, если это шутка, то прикольно, — ответил он, направившись в сторону обеденной залы. — Я явно постарался, когда её выбирал. — Даже не сомневался.❆
За ужином Кайя вёл себя, как примерный воспитанник благородного рода. Он вполне сносно поладил с Хилли и Моко (они сказали, что он просто лапочка) и рассказал Аделинде пару историй из своего времени. Одну из них Дилюк даже помнил — про то, как они ездили с отцом на озеро Звездопадов и прыгали в воду со скал. Дилюк тогда поскользнулся и разбил голову о камни, и им пришлось возвращаться домой пораньше. Где-то на затылке до сих пор остался шрам. Дилюк тогда даже не заплакал, потому что боялся, что будут ругать, зато Кайя рыдал в три ручья, решив, что это смертельная рана. Теперь его реакция обрела больший смысл. Да, всё тот же страх быть оставленным, ведь, по сути, смерть — это тоже уход. — Аделинда, у нас остались какие-нибудь мои старые вещи? Кайе надо переодеться, — заговорил Дилюк, чтобы отвлечься. — Что-то осталось, мастер Дилюк, — ответила та. — Я найду что-нибудь подходящее и принесу в ванную комнату. — Твои? — Кайя скорчил недовольное лицо, когда за служанкой закрылась дверь. — Я не хочу носить твои вещи. — Поспишь одну ночь, не переломишься, — фыркнул Дилюк, отложив в сторону приборы. — А завтра я схожу купить тебе какую-нибудь одежду. Откуда, кстати, взялась эта? Ты в ней появился? — Неа. — Кайя же всё ещё продолжал тыкать вилкой в курицу. — Это Лиза принесла. Когда я проснулся, то был в… ну, наверное, в том, во что одеваюсь взрослый я. В такой странной рубашке с большущим вырезом и… Эээ, в меховой накидке? И в штанах, в которых утонуть можно. — Ты, наверное, про своё сногсшибательное боа, — усмехнулся Дилюк. — Ну и как тебе костюм? Я говорил, что ты одеваешься как клоун, но ты меня не слушаешь. — Да нет, довольно круто, — не согласился Кайя. — Не считая вырез. Мне кажется, это немного слишком. Я ещё подумаю над этим, когда снова стану взрослым. — Сомневаюсь. Ты его просто обожаешь. — Дилюк снова улыбнулся, когда Кайя пожал плечами с таким видом, будто его двадцатидвухлетняя версия всё же была немного сумасшедшей. И подумал вдруг, что не помнит, когда в последний раз ощущал такую лёгкость на душе. Он почти чувствовал себя прежним. Тем мальчиком, которому не приходилось своими руками убивать отца, чтобы избавить от страданий, а затем переживать предательство самого близкого человека. Совсем одному. Дилюк в миллионный раз задался вопросом: зачем? Зачем Кайя сказал ему? Если бы только ему хватило ума промолчать. Просто извиниться за то, что несколько часов пропадал неизвестно где и не явился поддержать своего, бездна раздери, брата — Дилюк бы его простил. Он и сам придумал бы оправдания: тебе тоже тяжело, каждый справляется как может, хорошо, что теперь ты здесь. Просто — зачем? Кайя разрушил всё, что между ними было, нанёс удар в спину в самый ужасный момент в жизни Дилюка, и даже спустя годы тот всё ещё не мог это отпустить. Обида жгла изнутри, иногда выплёскиваясь через край, когда он видел, как легко и весело Кайя шёл по жизни дальше сам, без него. Мило, что для Кайи всё произошедшее не стало таким травмирующим опытом, и он мог валять дурака, строя Дилюку глазки и томно вздыхая в ответ на оскорбления. Вот только это нихрена не было смешно. Каким же бесчувственным, эгоистичным ублюдком был Кайя, если не понимал, что… — У тебя такое лицо, как будто ты сейчас будешь убивать, — слегка напряженно заметил тот Кайя, который таким ублюдком ещё не стал, а потому не заслуживал, чтобы ему грубили, но Дилюк едва удержался от того, чтобы привычно его послать. — Задумался о работе, — ответил вместо этого он, поднимаясь из-за стола. — Ладно, пойдём. Пора переходить к следующему пункту плана.