Судьба сыграла с нами злую шутку. Если бы могли её изменить, то как бы мы жили? Человек и вампир. Это же смешно и нелепо. Раньше я так думала, но потом полюбила тебя. Холодного, отстранённого от всего мира. Я пыталась исправить эту судьбу, но кажется, сделала только хуже…
Из записок Розалии Ван Хельсинг
***
Солнечные лучи лениво проходили через открытое окно в классе, а легкий ветерок тихонько перебирал белоснежные волосы. Ангел. Чонвон бы назвал её так, не иначе. Он совсем не замечал, что уже несколько минут наблюдает за ней во время урока. Её профиль был красивым. Глаза обрамляли длинные, почти незаметные ресницы. Маленький вздернутый нос. Чуть полноватые губы, в задумчивости прикусывающие карандаш. И такие же белоснежные, как волосы, брови. От наслаждения такой красотой, парня отвлёк легкий толчок под стулом. Чуть повернув голову назад, он встретился с насмешливыми глазами. Длинноволосый, с россыпью веснушками на бледном лице, парень криво улыбался, указывая на Чонвона. Его указательный палец сменился большим и медленно, провел по свой шее. Это означало только одно. Таким движением в их школе призывали к поединку. Но проблема в том, что Чонвон не умел драться, от слова совсем. Медленно сглотнув, он вернул свой взгляд в открытую тетрадь. Он знал, что даже не смеет смотреть на неё. Ведь она его. Михаэль Аллен. Он был самым популярным парнем в их школе. Богатый, красивый, чистокровный. Конечно, все девчонки будут за ним бегать. Но он выбрал её. Мишель. Даже их имена похожи, они будто связаны самой судьбой. Только вот было одно, но. Сколько бы Михаэль не признавался в чистой любви Мишель, девушка постоянно отвечала отказом. Чонвон всегда усмехался, смотря на вновь и вновь сцену признания Михаэля. Парню даже стало его жаль, но он тут же выплюнул это из головы. Конечно, как это и бывает, красивый принц оказывается на самом деле капризным, самовлюбленным индюком. Так называл его Чонвон. — Я надеюсь мы друг друга поняли. — произнёс Михаэль, после окончания урока, стоя у шкафчика парня. — Чтобы больше не видел, как ты своими щенячьими глазками смотришь в сторону моего ангела. — Слушай, я не хочу с тобой ругаться, ясно? Может, у тебя и чешутся кулаки, чтобы подраться, но я совершенно этого не хочу. Мишель давно дала понять тебе что, не любит тебя. Оставь её в покое. — спокойно ответил Чонвон, закрывая свой шкафчик. Сейчас он сам себе поразился, что впервые ответил этому парню. Обычно он тихий, дружелюбный и совсем неконфликтный вампир. Его тут же прижимают к шкафчикам, взявшись за грудки. Раздаётся звон, и спина начинает немного болеть. Чонвон тихо цыкает. Шум в коридоре заметно понижается. Многие заинтересованно смотрят на двоих парней, некоторые же боясь, продолжают заниматься своими делами. Михаэль нарочито медленно произносит, зло смотря на вампира: — Когда ты стал таким смелым, Чонвон? Думаешь, если ты такой же, как я, то всё можешь? Что если они все узнают, что ты вампир? Думаешь, не будут тебя бояться, а? Кулаки на рубашке Чонвона ещё больше сжимаются и ткань медленно трещит. — Подумай, прежде чем отвечать мне, Чонвон. — Михаэль последний раз зло усмехнулся, разжимая кулаки, и обвёл всех взглядом. — Чего все встали, интересно?! Школьники тут же потеряли к ним интерес, расходившись кто куда. Чонвон медленно выдыхает, ведь всё это время он будто не дышал. Посмотрев на свои руки, заметил как они дрожат. Ему было страшно. Он понимал, что Михаэль не шутит. Понимал, что если все узнают, будут считать монстром. «— Монстр… — произносит тихий голос женщины. — М-мама, но я ведь…не…монстр…- тихо всхлипывает мальчик. Он видит, как его собственная мать смотрит в страхе, как будто перед собой видит не своего ребёнка, а самое настоящее чудовище. Он стоит весь перепачканный в крови, а с его губ стекает тонкая струйка бордовой жидкости.» Чонвон вздрагивает, чувствуя прикосновение в районе груди. — Он порвал твою рубашку. — произносит тихий голос. Перед ним стоит Мишель и с досадой смотрит на разорванную ткань. — Пока не начался урок, я могу зашить её, если ты не против. Чонвон не задумываясь кивает. Они зашли в какой-то класс, парень совершенно не заметил, поймав небывалую эйфорию сейчас. Тут было тихо и спокойно, никого из школьников не наблюдалось. Мишель достала из кармана своего пиджака нитки и иголку. Чонвону показалась это милым и в своём роде волшебством. Почему она носит с собой нитки с иголкой? — Я иногда очень неуклюжа, поэтому могу зацепиться за что-нибудь и порвать. Поэтому ношу всегда с собой нитки с иголкой, на всякий случай. — хихикнула девушка, завидев вопросительный взгляд парня. Тот лишь смущенно улыбнулся, почесав голову. Вдруг её щеки немного покраснели. Это было очень заметно на её белоснежной коже. — Мне…надо, чтобы ты снял рубашку, а то неудобно…будет зашивать. Теперь очередь краснеть добралась и до Чонвона. Он первый раз покажет своё обнаженное тело кому-то. Да ещё и девушке, которая его привлекает. Супер неловкая ситуация, в его жизни ещё такого не было. Он медленно кивнул и начал расстегивать пуговицы. Мишель отвернулась. Да, видел бы он, какими красными были щеки девушки. Было неловко, вот так просто сидеть, с обнаженным торсом перед своей возлюбленной, которая зашивает ему рубашку. Ему впервые в жизни досталась честь подробнее изучить её лицо вблизи. Он всегда видел лишь её профиль. На уроке, возле шкафчиков, пока она радостно смеялась с подругами. Её волосы и вправду белые как снег, а глаза такие большие, голубые как чистое небо. Таких людей называли альбиносами. Чонвон когда-то читал про них. Небывалой красоты люди, которых считают уродами. Иногда он не понимал людей. Как можно ненавидеть и называть уродами людей, которые отличаются от них самих? Парень считал, что каждый человек и вампир по-своему красив. Ему всегда нравилось наблюдать за людьми. Как они радуются, грустят, злятся. Занимаются обыденными делами, развлекаются. Он завидовал им. Они могут жить и радоваться жизни. А он? Он всего лишь монстр, как сказала его мама когда-то. — Ну вот и всё! — радостно прощебетала Мишель. — Можешь одевать. — Спасибо. Парень быстрым движением надел рубашку, застегиваясь. — Если когда-нибудь нужна будет моя помощь в этом деле, можешь обращаться. — посмеялась она. — И ещё… Спасибо, за те слова, что ты сказал. Ну, про то чтобы он отстал от меня. Не многие могут быть такими смелыми и храбрыми. Ты же, Чонвон? Он удивлённо на неё смотрит. Она знает его имя? — Д-да…- смущенно произносит он. Его назвали храбрым и смелым? Серьезно? — Приятно познакомиться, меня зовут Мишель. — она протянула ему свою хрупкую белоснежную руку. Он смотрел на неё с минуту, но потом тут же мягко сжал. Она улыбнулась. — Надеюсь, мы подружимся.***
Я надеялась на то, что найду хоть какие-нибудь книги про реинкарнацию. Ведь всё-таки библиотека семейства Хан была огромной. Но вот уже несколько часов прошло и результата ноль. — Реинкарнация… Ах, почему когда мне что-то нужно оно не находиться?! — взвыла падая на библиотечный стол. — Элис? Что случилось, почему ты такая грустная? — произнёс Хисын, неожиданно выглянувший из-за шкафа с книгами. Я вздрогнула. — Хисын? Откуда ты здесь? Так незаметно появился, словно мышь. Ой, я ведь забыла что ты вампир. Они ведь все такие скрытные и тихие. Он тихо посмеялся. Одним глазом заметила за его спиной книгу. — Ты что-то читаешь? — Да, недавно попалась интересная книга про реинкарнации. Всегда поражался состоянием души человека. Она так многогранна. Что же происходит после смерти и куда душа попадает, почему? Благодаря этой книги, я узнал о вас многое. Ведь мы вампиры умираем раз и навсегда. Я в оцепенении смотрела на него. Меня поразило даже не то, что парень будто бы читал мои мысли и сам пришёл с находкой, но и то, что рассказал самое печальное. Смерть. В понимании человека, это что-то ужасное. Она забирает близких нам людей. Она приходит с косой на перевес и забирает то, что больше не отдаст. Но что смерть значит для вампира? — Хисын, ты можешь рассказать мне подробнее о вампирах? Я правда хочу знать всё о вас. — я с интересом смотрела на парня, ближе пододвигая к нему стул. Он опешил. — Я не могу многого рассказать. На это уйдёт вечность, но кое-что интересное всё же стоит поведать. — Хисын мягко приземлился на стоящий рядом стул и придвинулся. Наши лица были близко, а руки совсем касались. Сердце ускорилось, и я сглотнула. — Вампиры появились задолго до людей, и уже тогда были умнее и выносливее их. Согласно мифам, первым из рода был Каин, первый убийца. За свои преступления Каин был проклят Богом и превращен в вампира. Изгнанный из своего народа, Каин вынужден был наблюдать человеческую цивилизацию, боясь солнца и жаждая крови. В своем одиночестве Каин встретил могущественную ведьму Лилит, первую жену Адама. Лилит научила Каина использовать свою кровь для могущественной магии. Лилит научила Каина многому, включая использование крови для мистических действ — и как создавать других, подобных себе. — Ничего себе. — я увлеченно смотрела на парня. Он улыбнулся, продолжая рассказ. Всего основных вампирских кланов семь. Бруха или как они их называют Совы. Сильный и злобный клан, наследники древнего могущества, которое в настоящее время не способны удержать по причине дурного характера. Совы сейчас — это беспредельщики, преступники, контролирующие сомнительный бизнес на улицах. Гангрелы или же Бродяги. Извечные враги Сов, от открытых стычек с которыми их удерживает лишь уважение к Князю. Причина войны Бродяг и Сов проста: и те, и другие отличные воины, но, если у Сов злоба исходит из идеи беспредельной анархии, то у Бродяг злоба происходит из их животной сущности. Бродяги часто путешествуют в одиночку. Бродяги могут научиться управлять животными, но может случиться, что именно из-за общения с животными на ментальном уровне Бродягам становится тяжело управлять Зверем внутри себя. Тореадоры. Самый изящный клан из семи. Тореадоры — это поэты, художники, музыканты, все те, кто связывает свою вечную жизнь с искусством. Что бы ни делали Тореадоры, они делают это страстно и всепоглощающе. Но у медали есть и обратная сторона — любовь Тореадоров к искусству так велика, что может привести к дегенерации, когда, например, любимое место у Вивальди прослушивается по тысяче раз или же когда Тореадоры часами смотрят на одну и ту же картину. Вентру, Клан Судьбы. Клан аристократов и прирожденных властителей. Выходцы из Вентру чаще всего занимают места Князей. Вентру одновременно и старомодны, и современны. Они лучшие политики и дипломаты, умеющие улаживать споры между Совами и Бродягами. Ортодоксальность и верность Маскараду делает Вентру наиболее ответственным кланом. Носферату. Страшный, древний клан вампиров. Только совершенно безумные смертные становятся Носферату. У этих вампиров острые уши, чудовищное лицо и они полностью лысые. Сотни лет, проведенные в катакомбах и канализации, обезобразили Носферату, но в душе они не такие злобные, как могут показаться. Унижение и насмешки со стороны других кланов сделали Носферату чувствительными и «человечными». Треме, Тремеры. Тремеры произошли от могущественных смертных волшебников, которые раскрыли секрет вампиризма. Тремеры могут научить, как убивать с помощью слов или жестов, но взамен Клан требует полного подчинения и отречения от собственных интересов. Тремеры — опасные противники и могущественные союзники, но их склонность к предательству заставляет многих вампиров из других Кланов мечтать о прекращении рода Тремеров. И наконец, Малкавиане. Некоторые вампиры лишаются рассудка от ощущения вечности, некоторые помешаны от природы. Последние и есть Малкавиане, чье безумие усугубляется Голодом. В Клане Малкавианов можно встретить представителей всех смертных рас и выходцев из абсолютно всех социальных уровней. Ни один нормальный смертный не может стать Малкавианом, но стоит ему хоть немного помешаться, Поцелуй вампира сделает свое дело и сумасшедший новый мир откроется Новорожденному, мир, который не видит ни один вампир из других Кланов. Однако в безумии Малкавиан есть глубокое видение и восприятие мира. Их можно сравнить с оракулами, которые в провидческом экстазе узнают и рассказывают вещи, известные только богам. — Из этих кланов остались единицы. Кого-то истребили, кого-то казнили. Кто-то до сих пор проводит века в заточении, не продолжая род. — Ты упомянул, что вампиры умирают навсегда. Почему? — У вампиров и людей есть много различай, даже после эволюции. Одной из таких и является душа. У человека она есть, а вот вампир заточен быть куклой, даже после смерти, хоть они и так мертвы, они просто уходят, в так скажем, спячку. — Это грустно. — я опустила голову. Я даже и подумать не могла, что их судьба такая. Что же произойдёт с Хисыном, после того как он заснёт? Даже если мы оба умрём, не сможем быть вместе? Наши души больше не встретятся. От этих мыслей вдруг накатывала грусть и слёзы. — Да… Поэтому, Сыну хочет избежать этого. Он разрабатывает антидот, вакцину, которая сможет помочь нам ожить. Хотя если честно, то сам, я очень сомневаюсь в этом. — Хисын грустно улыбнулся, смотря на свои руки. — Ведь такова наша судьба. Судьба. Эта проклятая судьба. Меня тошнит от этого слова. Даже если и так, какова моя судьба? Если в прошлой жизни я была Розалией, моя судьба сейчас тоже умереть, как и её?! Я сжала кулаки до такой степени, что капельки крови появились на ногтях. Нет. Я не позволю. Я должна изменить судьбу, во чтобы это не стало. — Не смей говорить, что это судьба. Даже если и так, ты всегда сможешь изменить её. — Хисын удивленно на меня посмотрел. — Ты станешь человеком. Я верю в господина Хана. Верю, что он создаст то, что поможет вам. А до тех пор, не говори, что твоя судьба быть просто куклой. Ты самый замечательный, добрый и отзывчивый парень, которого я знаю! Я тяжело дышала, даже не осознавая свои слова сейчас. Хисын в удивлении смотрел на меня немигающими глазами. С пылающими щеками, я зажмурила глаза. Неужели я сказала это? Я почувствовала руки на своей талии, а нос упёрся в футболку Хисына. Хоть он и не живой человек, но я чувствовала, как от него исходит тепло. — Спасибо…за такие слова, Элис. — выше макушки, послышался тихий голос Хисына.***
Все последующие дни, Элис будто бы летала в облаках. Смущающая, но в то же время взбудораживающая сцена в библиотеке так и всплывала перед глазами. А завидев Хисына, она тут же смущенно улыбалась, получая такую же улыбку в ответ. Из мыслей её отвлекает неожиданный звонок в домофон. «Я будто бы впервые слышу этот звук, находясь в этом доме уже долгое время. Кто же пришел в это захолустье?» Нажав на кнопку вызова, она слышит чуть низкий баритон. Он оповестил, что пришёл к Хан Сыну и что тот знает о его приходе. Но девушка, будучи внимательной, всё же идёт за господином Ханом. Получив одобрение открыть, она всё же нажимает на кнопку. Через несколько минут на пороге их дома стоит невысокого вида мужчина, Элис бы даже сказала, молодой парень. Он казался ей смутно знакомым, но огромные солнечные очки закрывали глаза. После того как он их снял, Элис впала в полное оцепенение от ужаса. Кровь в венах будто застыла, а лева рука непроизвольно потянулась к шрамам на правой руке. Парень удивленно смотрел на неё, тут же ухмыльнувшись. — Давно не виделись. — Дерек… Последнее, что она сказала, перед тем как упасть в обморок.