***
— И всё-таки фрейлин Моника проявляет к тебе знаки внимания, Бертод! — Молодой солдат, уже явно допивавший свою флягу, громко засмеялся, по-дружески толкая сидящего рядом товарища. — О, да! Вернер, а ты случайно не провел её под видом переодетого солдата сюда? Уж больно страстно смотрел на тебя тот офицер сегодня, — при этом компания залилась смехом, глядя на зарумянившегося парня. — Хватит, хватит уже! У нас с Моникой ничего и не было, что вы… — вдруг послышался хруст веток и из деревьев показались две фигуры. Караульные вскочили, нацелив ружья на приближающиеся фигуры. — Стоять, кто идет?! Будем стрелять — послышался испуганный голос караульного. Вперёд вышла женщина, одетая в чёрную форму СС. Такими же чёрными были её смоляные длинные волосы. Солдаты, хотя и по пьяни, но сразу оценили истонченную фигуру незнакомки. Последнюю точку в размышлении поставили погоны штурмбаннфюрера СС. — Вы что себе позволяете, солдаты?! Направляете ружья на офицера СС? — послышался строгий, но слегка заспанный голос, девушки. Караульные в шоке опешили. «Видимо сейчас идет внеплановый обход караульных позиций, а они с дуру забыли об этом и напились еще… Да тут светит трибунал!» — при этих мыслях стоящий впереди солдат первым отдал честь, опустив ружьё: — Прошу простить нас, штурмбаннфюрер! Такого больше не повторится, мы сейчас же отрапортуем гауптштурмфюреру и… и готовы принять заслуженное наказание, только прошу вас, не отдавайте под трибунал! — лицо молодого парня исказила гримаса жалости, он был готов заплакать. Пауль явно не ожидал такого эффекта. За те пять минут, которые он пытался разбудить Габриель и втолковать ей её роль, он надеялся хотя бы на то, чтобы их не расстреляли на месте. Но теперь видя испуганный вид караульных, он решил взять дело в свои руки. — Даже не знаю, какие есть причины у гауптштурмфюрера не отдать вас под трибунал… — при этом он скорчил задумчивую гримасу. — Вы, наверное, хотели сказать штурмбаннфюрера, сэр? «Как так можно были протупить. Если сейчас их плану придёт конец из-за одной неосторожной фразы…» — Пауль корил себя внутри. — Вот именно, Штудент, получишь выговор за такую оплошность! — Габриель громко закричала на ошарашенного Пауля. — Рядовой, вообще с пьяни страх потерял?! Пауль от шока смог только выговорить: «Да, командир…». Солдаты при виде знакомого им пренебрежительного отношения офицеров к рядовым расслабились — возможно, и удастся как-то договориться. — Штурмбаннфюрер, если мы можем как-то вам помочь, чтобы загладить нашу вину, вы только… Габриель, с улыбкой взглянув на уже воображающего теплую постель и флягу спирта Пауля, спокойно кивнула. Но мечтам Пауля не суждено было сбыться. Как простых солдат, да еще и «по пьяни потеряв свою форму» — как охарактеризовала их Габриель, Пауля, Альберта и Феликса разместили в простых палатках, из удобства в которых было только шерстяное одеяло и ведро для справления нужд. Габриель же, как офицера СС, поселилась в наскоро построенных казармах, в которых, впрочем, были койки и даже отдельный санузел. Караульные в страхе перед трибуналом быстро представили группу солдат с штурмбаннфюрером патрульным, которые, не разбираясь в подробностях, да ещё и ночью, решили не тревожить офицера лишними расспросами и молча провели группу в главный лагерь. Ночь выдалась на удивление холодной, палатки, предоставленные рядовому составу, были сделаны из обычной тонкой ткани, учитывая отчеты о «мягком и теплом климате Эстеры». От пронизывающего ветра не спасало даже выданное шерстяное одеяло, которое едва грело дрожащих от холода солдат. Единственным спасение для большинства были припасенные фляги со спиртом. Естественно, ни у Пауля, ни у Альберта с Феликсом не было с собой толком даже еды, не говоря уже о таком драгоценном для солдата продукте как спирт. Все вещевые мешки были оставлены в том же грузовике, поэтому сейчас трое солдат наминали круги вокруг да около палатки, переступая с ноги на ногу, пытаясь согреться. — Эта небось спит себе в тёплой кровати сейчас, а мы как придурки на морозе в тонких шинелях, — недовольно прошипел Феликс. — Что, здесь и кровати есть?! — Альберт казалось не понимал, почему нельзя было за какой-то день перенести в новый мир целые жилые комплексы. — Так что же нам дали — это отрепье? — взгляд солдат мимо вольно пал на шатающуюся на ветру палатку. — Брось, Альберт, мы же обычные рядовые, Габриель всё-таки… стоп, да она такой же солдат, как и мы! — при этом Пауль замер, ударив себя по лбу. — Да мы даже не знаем, солдат ли она вообще, эта форма СС… она её скорей всего просто нашла. — Или украла, — предположил Феликс. — А может вообще, убила офицера и стянула с него мундир. — И что же получается: мы верные Рейху солдаты мёрзнем в палатке, пока предатель и убийца нежится в кровати?! — Альберт сжал кулаки. — Непозволительно!!! — Ну не такие мы и верные, раз без приказа сбежали, да и скольких ты убил в прошлую ночь? Пять, десять? Я застрелил двадцать одного…. Ничем мы не лучше её, — выдохнул Пауль. Вдруг в кустах послышался шорох и треск дерева. Солдаты замерли, прислушиваясь. — Тихо! — Феликс молча указал на густые заросли, при этом приложив палец к губам, давая понять: молчите, если ничего не понимаете. Вскинув ружья, Альберт и Пауль молча уставились на примиряющегося к чему-то Феликса. Вдруг в кусты полетел нож, послышался звериный писк и быстрые отдаляющиеся шаги. Феликс мгновенно прыгнул в темень. Два солдата молча переглянулись, продолжая стоять как вкопанные. Прошло меньше минуты, вот показался окровавленный Феликс. — Буш, что… что с тобой?! — Пауль уже собирался бежать к аптечке, но Феликс лишь отмахнулся. — Зверь. Разведчик видимо, никогда таких не видел, сверху — вроде бы животное, снизу — человек. Очень странно, — при этом солдат вытер окровавленный нож прямо об шинель. — Здесь могут быть ещё, видимо, противник готовится к атаке. Нужно поднять лагерь в ружьё. Альберт и Пауль, хотя и мало что понимали, инстинктивно чувствовали, что Феликс всё сделал правильно. Сейчас они уже готовы были разбежаться в разные концы лагеря, поднимая сонных солдат к обороне, как вдруг Буш прокричал: — Идут! Гранаты, срочно, — при этом в кусты полетела граната, послышался звериный крик. — Что происходит, враг так близко?! — Альберт явно всё ещё не понимал происходящего. — Они обошли нас со стороны леса, я вижу по крайней мере двадцать прячущихся солдат за теми деревьями, видимо, разведчики, сейчас начнется основная атака, — Феликс вытер кровь с лица и перезарядил винтовку. — Альберт, быстро беги к оберфюреру, или лучше разбуди нашу Габриель, скажи, что лагерь атакован, пускай поднимают гарнизон. Это прозвучало строго, как приказ. Впрочем, этого и нужно было молодому неопытному солдату, которым и был Альберт, чтобы прийти в себя. Он машинально отдал честь и рванул в сторону казарм, так что пыль с под ботинок устремилась на готовившихся к бою Пауля и Феликса. — Ну что, Штудент, покажем им на что способны солдаты Вермахта? — Феликс оскалил белоснежные зубы. — На десять часов, огонь! Два солдата подняли винтовки Mauser 98 и открыли беглый огонь по перебегавшим от дерева к дереву врагам.***
Командир сил специального назначения в составе СС группенфюрер СС Фишер Хоффман беспокойно шагал по двору офицерских казарм, докуривая уже седьмую сигарету. В последние дни он уже забыл об обычном сне, слишком много неотложных дел и вопросов предстояло решить немецкой армии, а то есть и её командиру, в новом мире. И вот сейчас Фишер активно думал о политике Рейха к жителям нового мира, очевидно, они далеки от арийцев, но это не повод их полностью уничтожить… — Ах, черт, и зачем нам сдалась идеология этого маразматика, — последнее слово он произнёс особенно тихо. Ещё бы, сказать такое о фюрере — верная смерть. Вдруг он услышал шаги. Хоффман машинально достал пистолет. Вот показался несущийся прямо на него солдат, судя по униформе, немец. — Стой, куда несёшься так? Совсем не видишь, кто перед тобой стоит, — при этом Хоффман спрятал оружие. — Прошу прощение…. Обер… группенфюрер, — Альберт еле смог разглядеть офицерские знаки отличия при тусклом лунном свете. — Мне положено соообщить, что лагерь атакован противником. Нужно поднимать солдат. — Как атакован?! Кем, где?! — Хоффман выпустил сигарету из-за рта — Ну же говори, солдат! — он схватил растерянного Альберта за шинель и грубо притянуть к себе, смотря прямо в глаза. — Там, — Альберту хватило сил только указать пальцем в темноту, где уже слышались звуки выстрелов. Весь лагерь находился в долине, слева — густой лес, откуда и шла атака, по обеим сторонам расстилались горы, которые шли далеко вперёд, оставляя между собой небольшой проход. Сзади лагеря находились Врата. У немцев было всего пол светового дня, чтобы обустроить некое подобие укреплений и «жилой области» для солдат, поэтому сейчас с нападением противника творился полный хаос. Техника была расположена на востоке, солдатские казармы преимущественно в центре, амуниция на юге, при этом противник наступал на западе. Таким образом, несмотря на отличную организацию армии Вермахта, потребовалось около тридцати минут, чтобы организовать хоть какую-то оборону, что для темпов Второй мировой войны, а особенно для тактики «молниеносной войны», было непозволительно долго. Если бы противником были не средневековые рыцари в кольчугах и кавалерия, то вряд ли с такой задержкой от лагеря осталось бы хоть что-то. Первые солдаты, прибывшие на поле боя, увидели довольно странную картину: за импровизированными укреплениями с бревен стояло два солдата и вели огонь в сторону леса, вокруг виднелись численные воронки от взрыва гранат и десятки, даже сотни трупов рыцарей и звероподобных солдат. — Патроны, Альберт. Чёрт тебя побери, патроны! — Феликс орал во всё горло. — Слева ещё подходят, туда гранату! Ещё больше были удивлены враги. Четко проработанный план, казалось, шёл ко дну. Их тысячную армию удерживало два солдата. Враги при виде непонятной магии взрыва и мгновенных убийств, которые делали эти «сверхсильные маги», как охарактеризовал Пауля и Феликса один из генералов Империи, не решались идти первыми в атаку, что делало их лёгкой мишенью. Но вот противник, кажется, смог подтянуть основные силы и в сторону лагеря двинулась двадцатитысячная армия, справа послышался гул кавалерии. В то же время небо озарилось от вспышек артиллерии, послышалось гудении гусениц немецких танков «Тигр» — немецкая боевая машина просыпалась. Бой закончился довольно быстро. Вся многотысячная армия Империи была разбита в течение часа, не успев даже приблизится вплотную к немецкому лагерю. Одинокие группы кавалерий смогли миновать огонь артиллерии и даже прижимающей к земле пулеметный огонь, но натолкнулись на сидящих в окопах с винтовками сотни немцев, которые порешили смельчаков в один миг. Когда взошло солнце, вчерашний сочный зеленый цвет травы сменился кровавым блеском, тысячи разорванных тел лежало вокруг лагеря. Солдаты Вермахта разглядывали странные древние кольчуги рыцарей, средневековое оружие и дивные святящееся посохи, по-видимому, некогда принадлежавшие магам.***
Пауль, Феликс и Альберт сидели в стороне от основного состава войск СС, и яро дожёвывали выданный им обед. Члены СС отличались от обычных немецких штурмовиков, с которыми им приходилось ранее общаться, те прежнее были такими же бывшими студентами, а некоторые даже школьниками, которые не понимали толк в войне, не хотели убивать, но смело выполняли свой долг. Этим же, казалось, нравился сам процесс, убийства, резня гражданских, казни, которые считались негласно грязным делом в армии — были рутиной для этих дивизий. Вот все солдаты замерли и расступились. В центре в сопровождении охраны шел Фишер Хоффман, командир армии «Эстера», как неофицально стал именоваться этот контингент войск. За ним в новой форме, на удивление Пауля и остальных, шла Габриель. Хоффман молча прошел мимо всех солдат и остановился между вскочившими от неожиданности Феликсом и Альбертом, Пауль также подошёл поближе. — Буш, Шмидт и… — Вебер, — робко ответил Альберт. — И Вебер, вчера вы себя хорошо отличили, пройдёмте со мной, — Хоффман, цокнув до блеска начищенными каблуками, повернулся и пошел в сторону главного штаба. Тройка последовала за ним. Феликс догнал шедшую позади Хоффмана Габриель. Он на удивление был в приподнято настроении. — Ну что ж, как вчера спалось, пока мы здесь тысячную армию сдерживали? — Феликс расплылся в улыбке, воображая произведенный эффект. — К твоему сведению, это я уговорила Хоффмана вчера направить к вам на помощь немедленно танковый взвод, иначе лежали б вы в канаве с распоротым каким-то из зверей брюхом, — Феликс опешил и остановился, пытаясь осознать смысл сказанного. Габриель лишь слабо улыбнулась, давая понять «какой же ты всё-таки дурак» и быстро догнала уже далеко ушедшего Хоффмана. Группа вошла в ярко освещённую казарму. Эту железную конструкцию немецкие подразделения собрали в Берлине и потом уже транспортировали в Эстеру, тем самым приготовив хоть какое-то подобие главного штаба. Охрана осталась на улице, во внутрь вошёл Хоффман с Габриель и трое солдат. — Ну что ж, — начал гауптштурмфюрер, приглашая жестом вошедших присесть на стоящие в центре деревянные табуретки, сам же он сел на примыкающий к стене стол. — Могу вас поздравить и поблагодарить, вы хорошо себя вчера отличили и командование решило дать вам звание обершутце СС. — Но мы не входим в состав… — Пауль хотел было сказать, что их род войск кардинально отличается от группы СС, но опешил, вспомнив, как они сюда попали. — Да, да, я знаю, Габриель мне всё рассказала, — медленно протянул Хоффман. Солдаты удивленно переглянулись, если он всё знает, то их ждет трибунал, но никак не повышение. — Вы потеряли свою форму при героической обороне лагеря, пришлось одеть это отрёпье, — при этом его лицо искривилось от отвращения к одежде обычных штурмовиков. — Ничего, мы вам выдадим новую форму СС, благо у нас её хоть отбавляй. Солдаты благодарно посмотрел на едва сдерживающую улыбку Габриель, она слегка кивнула, как бы говоря «просто делайте, что вам говорят, я за вас уже всё продумала». — И так, с торжественной частью закончили, теперь перейдём к более насущным делам. Мы чужаки в этом мире, поддержки населения у нас пока что нет, нас скорей всего считают захватчиками… оно то так и есть, но сперва нам нужно расположить к себе местных, дабы обезопасить армию от действия диверсионных групп. Понимаете, о чём я? — тройка солдат всё ещё непонимающе смотрела на рассуждавшего о чем-то офицера. — Вы войдете в отряд под командованием штурмбаннфюрер Габриель Кох, ваша задача наладить отношение с населением окрестных деревень и в перспективе одного большого города, который за данными разведки находится в ста милям на западе от нас. Делайте всё, что угодно, но чтобы наши дивизии местные встречали если не радостно, то хотя бы без вил или чем они там воюют… Вопросы есть? — солдаты всё ещё пытались осмыслить смысл сказанного. — Никак нет, — отрапортовала Габриель. — Хорошо, тогда с завтрашнего дня выступаете в дорогу, транспорт вам выдадим, людей также. Ах, и ещё. Забудьте всё, чему вас учили в СС и всё, что вы делали раньше, здесь тактика «выжженной земли» не сработает, я вас выбрал, потому что вижу, что вы отличаетесь от этих… зверей в СС, не подведите, — Хоффман при этих словах не сводил глаз с солдат, пытаясь понять их реакцию и, не увидев ничего, кроме слепого повиновения, спокойно улыбнулся. — Свободны. Тройка солдат, вместе с Габриель, отдали честь и вышли из казармы. В лицо повеял свежий летний ветер, Пауль почувствовал, что начинается совершенно новая история в его жизни.