One more night

      Эрика бездумно смотрела на проезжающий мимо вид, пока они ехали в машине Люциуса. В глазах рябило от неоновых вывесок и горящих окон. В центре, как обычно, вовсю кипела жизнь. Ей стало так странно от мысли, что сейчас все заняты своими делами, например, спешат в бар, чтобы отметить чей-то день рождения, или домой к семье, где их ждёт сытный ужин и общество любимых и дорогих людей. А у неё больше не было этого дома. Не то, чтобы она вообще когда-то любила свою квартиру. Она ей всегда напоминала о родителях Джессики, которые и помогли перебраться сюда, а вместе с этим напоминанием приходило и непреодолимое чувство вины. Поэтому Эрика задерживалась на работе допоздна, а потом там и ночевала.       Её съедало не чувство потери, а того, что клятый ангел запустил руки туда, куда ему не следовало. Ей вообще не давала покоя мысль о том, по какой схеме действует этот крылатый ублюдок. Сначала пытался её убить, а затем решил просто спалить к чертям её дом.       От этого всего её начало жутко тошнить. Хотелось скорее выйти на воздух и почувствовать под ногами асфальт. А ещё лучше было бы лечь на кровать и уснуть до тех пор, пока не закончатся эти проблемы с ангелом. А они не закончатся больше никогда.       Чувствуя, как глаза становятся влажными, а к горлу подкатил сдавливающий ком, Эрика, всё не отводя взгляда от окна, нащупала руку Люциуса, пока они уже пять минут стояли в очередной пробке. Она переплела их пальцы и, ощутив, как он сжал их в ответ, расслабленно легла на спинку сиденья. Ощущение того, что Люциус рядом, успокаивало. Как успокаивало и тогда, когда ей сообщили о смерти Джессики. Или тогда, когда у Эрики снова не было зацепок и улик. А он просто молча обнимал её и долго гладил по голове, пока она вновь не чувствовала прилив сил действовать дальше.       — Мы приехали, — Люциус слегка толкнул ее в плечо, отчего Эрика, наконец, вышла из своей полудремы.       Она нехотя отстегнула ремень безопасности и, прихватив вещи и черную книгу, которую держала в бардачке, вышла из машины. В нос ударил вечерний городской воздух с примесью бензина, отчего тошнота вернулась с новой силой.       — Слушай, Люциус, — начала Эрика, неловко переминаясь с ноги на ногу, пока Люциус открывал дверь квартиры, которая была единственной в небольшом коридорчике.       — Ричи, мы ведь это уже обсудили.       — Да, но…       — Ты будешь жить у меня. Разговор окончен.       Эрика тяжело вздохнула. Ей было как-то неловко жить у Люциуса после всего, что между ними было. К тому же в последний раз, когда они это делали, то он исчез на два года.       Люциус придержал ей двери, и она быстро прошмыгнула внутрь. Оказалось, что в его владениях был целый пентхаус, который, казалось, был даже больше полицейского участка.       — Вау, у тебя потрясающий дом, — восторженно сказала Эрика, снимая на ходу пальто. Повесив его в шкаф, она прошла вглубь жилища, рассматривая гостиную и лестницы, ведущие на второй и третий этаж. — А как давно ты переехал в Нью-Йорк?       — Где-то четыре месяца назад. Я долго занимался одним проектом здесь, а потом привык к городу и не захотел возвращаться в Лос-Анджелес.       — Что ж, я рада, — она плюхнулась на белый кожаный диван, с трудом сдерживая желание поставить на столик ноги.       — Рада? Две недели назад ты бы ни за что так не сказала.       Эрика пожала плечами.       — У тебя есть что-нибудь съесть? — она поспешила перевести тему, начиная снова чувствовать стыд. Когда-нибудь она уже перестанет грызть себя за свое былое отношение к Люциусу, но это точно будет не сегодня.       — Я обычно заказываю еду, так что выбирай, что хочешь.       Эрика нахмурилась, думая о том, чего бы ей сейчас больше всего хотелось. Она была бы не против запеченной утки с луковыми кольцами и медовыми яблоками от Белла, но ей пришлось притормозить свои желания и взвалить выбор ужина на плечи Люциуса.       Люциус проводил Эрику в её комнату, которая была расположена прямо напротив его. Он сразу сказал, что так ему будет спокойнее, если не придется бежать к ней на помощь через несколько этажей. Эрика согласилась сразу же, почувствовав нарастающую в груди панику при мысли о том, что даже в доме демона она не может быть в безопасности.       Как только Люциус отдал ей свой гель для душа и оставил её в комнате одну, Эрика с разбегу плюхнулась на кровать, которая даже не скрипнула. Матрас оказался достаточно твёрдым — как раз для её нагруженной спины. К тому же сама кровать была такой большой, что здесь бы без труда уместилось ещё две, а то и три, таких как Эрика. Она ещё несколько минут изучала комнату, выдвигая все ящички, хлопая дверьми в смежные комнаты, в которых оказались просторная гардеробная и ванная, и играясь шторами и выключателями.       Быстро сбросив с себя одежду, она оставила её на кровати и поспешила в ванную. В одном нижнем белье было очень зябко, так что Эрика нетерпеливо избавилась и от него, шмыгнув под горячие струи воды. Капли массажными движениями барабанили ей по лицу, затем по груди и спине. Закончив, она выскочила из душа и завернулась в одно из полотенец, которые, видимо, постоянно лежали здесь, дожидаясь своего часа.       Выйдя из ванной, она сразу заметила на кровати лежащую красную футболку, сумку, документы и черную книгу, которые она опрометчиво забыла внизу, и белый лоток с эмблемой китайского ресторана, почувствовав, как в животе громко заурчало. Только сейчас она поняла, что не ела весь день. Эрика взяла в руки футболку и аккуратно потрогала пальцами, чтобы узнать, из чего сделана ткань. Приятный хлопок — в самый раз, чтобы спать. Затем она поднесла её к носу и вдохнула запах. Запах Люциуса. Его одеколон вперемешку с гелем для душа, отчего она медленно облизала губы. Она поспешила переодеться, на пару секунд даже забыв о еде. Все, о чем она могла думать, так это то, что сейчас она может воссоздать видимость того, что Люциус держит её в своих руках.       Эрика похлопала себя по щекам, пытаясь отогнать непрошеные мысли. Плюхнувшись на кровать, она достала из сумки ручку и блокнот, разложила все дела на кровати и погрузилась в их подробное изучение. Увы, ни имена погибших, ни имена подозреваемых, ни место смерти — ничего не помогло найти связь. Казалось, будто в задачу добавили очередных неизвестных переменных, которые лишь усложнили условие, а не помогли быстрее добраться до ответа.       От неожиданного стука в дверь Эрика от испуга выпустила ручку, которая шумно ударилась об пол и укатилась куда-то в сторону.       — Заходи, — прокричала она, ныряя за ней вниз, свесив с кровати туловище.       Пока открывалась дверь, Эрика рыскала рукой под кроватью и, наконец, найдя её, быстро подтянулась назад, однако, увидев Люциуса, она чуть не соскользнула обратно.       Леон стоял в дверном проёме, опираясь на него рукой. Кончики волос были слипшимися от влаги, значит, он недавно вышел из душа. В зубах он держал черно-золотую сигарету с зажженным кончиком, от которой исходил до боли знакомый запах дыма. Он был одет в шелковые пижамные штаны с накинутым на плечи халатом. Красного цвета, разумеется.       Эрика оценивающе окинула Люциуса с ног до головы, задержав взгляд лишь на его груди, отчего руки отчаянно зачесались до нее дотронуться и ноготками спуститься к животу, а может быть даже и ниже.       — Ричи, ты сейчас меня просто съешь, — он выпустил в сторону струю дыма и насмешливо улыбнулся.       — Можно было бы и одеться поскромнее.       — Мой дом, как хочу, так и одеваюсь.       Люциус подошёл к кровати и сел прямо возле Эрики, обняв ее за плечо, отчего в нос с новой силой ударил запах геля для душа и сигарет.       — Тем более мои футболки почему-то тебе идут гораздо больше.       Эрика облизала нижнюю губу, чувствуя, как загорелись щеки. Ей жутко захотелось облить себя холодной водой.       — Ладно, раз ты уже здесь, — она развернулась к нему всем телом, отчего между их носами осталось около пяти сантиметров. Ее рука скользнула по его бедру вверх, отчего Люциус еле слышно выдохнул. Эрика хищно улыбнулась, когда он вытянул сигарету изо рта — теперь ей ничего не мешало податься вперёд и…       — Спасибо, Люциус.       Она, отстранившись, потрясла рукой, в которой была полупустая пачка «Black&Gold». Люциус сделал глубокую затяжку и зачесал челку назад, отчего Эрика громко засмеялась. Ей нравилось, что не только он мог играть с её чувствами. Она протянула вперёд ногу, которая умостилась прямо на его бедрах, прижав к кровати — на тот случай, если ему захочется встать. В ответ он положил руку ей чуть ниже колена, поглаживая кожу большим пальцем.       — Огоньку не найдётся? — спросила она, вытягивая сигарету из пачки.       Самодовольно хмыкнув, Люциус протянул ей раскрытую ладонь, в которой появился яркий желто-оранжевый огонь. Эрика прикурила и сделала глубокую затяжку. Знакомое жжение, которое пробежало вниз по горлу к трахее, заставило её окончательно почувствовать себя в той же обстановке, которая была два года назад: ночь, кровать, они вдвоём курят и пытаются разобраться в деле. Только тогда это была её квартира и дело брата. Она даже вспомнила, как впервые решилась закурить, попросив у него сигарету на одной из подобных ночёвок. Ей тогда показалось, что такой жест сделает её персону в его глазах интереснее — будто бы между ними гораздо больше общего, чем он предполагает.       — Так, чего ты пришел?       — Хотел узнать как ты, но уже вижу, что не очень, — он бросил многозначительный взгляд на разбросанные бумажки и, затянувшись, выпустил струйку серого дыма. Эрика потерла лоб рукой и тяжело вздохнула, понимая, что отнекиваться не имеет смысла.       — А ты как?       — Я в порядке… Зачем ты спрашиваешь?       Эрика пожала плечами.       — Просто сегодняшний день был таким тяжёлым. Чед, пожар… Переезд к тебе.       — Ричи, я рад, что ты теперь будешь жить здесь, правда, — его рука легла на её и крепко сжала. — Так я точно буду уверен, что с тобой ничего не случится.       — А если бы это произошло две недели назад… Ты бы взял меня к себе?       — Взял бы, — Люциус ответил очень быстро. Гораздо быстрее, чем Эрика ожидала. Она рассчитывала минимум на полминуты молчания, а не на доли секунды.       — Даже несмотря на мое отношение к тебе?       Он стряхнул пепел в пепельницу, которая была встроена прямо в тумбочку — достаточно было лишь нажать на крышку, чтобы она открылась и предоставила им металлическую тарелочку. Эрика могла поставить что угодно на то, что это было сделано специально по заказу Люциуса, ибо его самым любимым занятием в комнате всегда было курить. После любования собой в зеркале, разумеется.       — Знаешь, — начал он после небольшой паузы, — все эти два года я много думал. О том, что произошло.       Эрика напряглась, вспомнив их самый последний разговор. Если бы у нее была возможность стереть какой-то момент из памяти, то это определено был бы он.       — Особенно о нашем последнем вечере вместе.       Сердце Эрики пропустило удар — это именно то, что она хотела бы услышать меньше всего.       — Люциус, ты не должен…       — Нет, Ричи, сейчас моя очередь говорить.       Он потушил сигарету о бортик пепельницы и тяжело вздохнул. Казалось, будто бы он набирается смелости для своих дальнейших слов. Эрике было странно видеть таким Люциуса. Обычно он всегда всё говорил прямо или ловко уходил от разговора, но сейчас он был абсолютно не похож на обычного себя.       — Честно, я всегда знал, что ты ко мне чувствуешь.       Люциус усмехнулся, в то время как Эрика ощутила, как загорелись её щеки.       — Ненавижу тебя, — прошептала она, делая очередную затяжку, и отдала сигарету Люциусу, чтобы тот стряхнул пепел. А затем громче добавила: — С самой нашей первой встречи?       — Да.       — Но почему ты решил общаться со мной, если понимал, чем это могло закончиться? Ты ведь дал мне надежду.       Люциус вернул ей сигарету, потупив взгляд в её ноги.       — Прости, Ричи. Я ведь демон, и иногда нам хочется «играться».       — Если бы ты не был моим защитником, я бы тебе наваляла, — она сказала это без тени злости или обиды, даже немного сдерживая смешки. Люциус глянул на неё из-под опущенных ресниц, отчего она сглотнула. Теперь-то она абсолютно не была уверена в своей выработанной холодности.       — А когда я стала для тебя чем-то серьезным?       — Не знаю. Всё произошло слишком быстро. Ты была не похожа на тех, с кем я общался.       — В смысле?       — Ну, ты не была избалованной дочерью миллионеров, которой приносят всё по первому зову. Ты независима, многого добилась сама. К тому же, тебе был интересен я, а не моя красота и деньги.       Люциус тяжело вздохнул и зачесал назад челку. У Эрики неожиданно сильно зачесались руки сделать то же самое. Чтобы почувствовать, как его шелковые волосы проходят сквозь ее пальцы. Чтобы немного оттянуть их и услышать в ответ возбуждённый стон.       Она аккуратно подсела к нему вплотную и, потушив ещё не докуренную сигарету, обхватила за талию. Её голова умостилась на его плече, а нос практически уткнулся в шею, отчего усилился запах геля для душа. Она еле сдержалась, чтобы не слизать его языком.       В ответ он прислонился щекой к ее макушке. Его пальцы поглаживали ее предплечье, выводя на нём разнообразные узоры, от которых было немного щекотно.       — Так, я тебе нравилась?       — Даже слишком нравилась. Я стал вмешиваться в жизни людей больше, чем должен, когда помогал тебе с расследованиями. И мне нельзя было лезть в дело Стенли, но я слишком поздно понял, что натворил.       Эрика продолжала слушать его, чувствуя, как вибрирует грудь при каждом звуке. Казалось, что это всё сплошной сон, и, если она двинется, то всё исчезнет.       — Поэтому, когда ты сказала, что может быть любишь меня, я понял, что пора всё закончить. Думал, так смогу уберечь тебя от этого всего.       Его взгляд упал на чёрную книгу, которая лежала практически напротив них. Эрика почувствовала странную благодарность к ней — без неё бы он к ней не вернулся.       — Я знал, что если уйду без всяких объяснений, то ты точно никогда не захочешь меня видеть. И это было стопроцентной гарантией того, что мы больше никогда не сойдёмся.       — Но жизнь такая непредсказуемая штука, да? — Эрика подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза. В них читалось беспокойство и нежность, отчего она просто не могла сдержать улыбки. — А что ты делал потом?       — Занялся работой. Контрактами. Не позволял себе больше таких знакомств. Хотя не думаю, что кто-то смог бы тебя заменить.       Эрика нервно хихикнула и облизала нижнюю губу, что не ушло от глаз Люциуса. Его взгляд потемнел, а дыхание вдруг стало прерывистым.       — А сейчас?       — Что сейчас?       — Что ты чувствуешь сейчас?       Люциус зачесал челку назад, отводя взгляд в сторону. Эрика заметила, как покраснели его щёки, отчего еле сдерживала бушующий внутри восторг.       — А что чувствуешь ты? — внезапно спросил он, отчего ее ликование улетучилось за секунду.       — Так нечестно, — сказала она, шутливо стукнув его в грудь. — Я уже признавалась первая. Теперь твоя очередь. И не вздумай мне врать.       — Врать?       — Да-да, врать, — она придвинулась к нему ближе, что можно было почувствовать на себе его дыхание. — Думаешь, я поверю, что ты так носился со мной последнюю неделю после всего, что я тебе высказала, только из-за контракта?       На лице Люциуса заиграла хищная ухмылка. Он придвинул её ближе, и ей пришлось сесть на него, упираясь по обе его стороны коленями в матрас. Теперь их носы нежно касались друг друга. Эрика всем телом чувствовала его жар, а от поглаживающих по спине движений по коже бегали мурашки.       — Ричи, — прошептал он, обхватив руками её талию, отчего она рефлекторно вздохнула, сдержав стон.       — Люциус, — от её шёпота и ногтей, которые слегка царапали ему грудь, он сглотнул.       Эрика ощутила прикосновение его губ на своих — такое мягкое, будто бы откусываешь свежеиспечённый бисквит. Она обхватила руками его шею, придвигая их тела практически вплотную. Ей нравилось чувствовать каждую мышцу его тела, а ещё больше ей нравилось — что это был именно он. Любовь вспыхнула в ней новым пламенем, будто бы в затухающий костер подлили бензина. Она растекалась по её организму, как кровь, наполняя новой силой, вытесняя старую пропитанную ненавистью энергию.       Люциус углубил поцелуй, положив ладони на её ягодицы. Он легонько сжал их, отчего Эрика застонала прямо ему в рот. Она резко отодвинулась, чувствуя, как от накатывающего вновь и вновь желания, у нее темнеет в глазах.       — Я подумал, что это будет красноречивее моих слов.       — Оно так и было, — тяжело дыша, ответила Эрика, чувствуя, как пульсируют губы. Этот поцелуй совсем отличался от тех, что были раньше. В нем чувствовался весь Люциус, всё его желание.       — Так, что ты ответишь? — он посмотрел на неё снизу вверх, облизывая губы. Эрика чмокнула его в нижнюю губу и быстро отстранилась.       — Поспишь со мной сегодня?       — Если это всё, что ты хочешь, то посплю.       Счастливо улыбаясь, она прижалась к нему всем телом, положив подбородок ему на плечо. Люциус аккуратно расчесывал прядки её волос пальцами, дотрагиваясь до спины. От каждого касания ей становилось легче, а с ними и накатывало желание уснуть.