***
Фотостудия оказалась действительно огромной. Она была сделана в бело-черных тонах и с большим количеством дорогущей техники, отчего Эрика стала нервничать, дабы не сломать что-то по неосторожности. Например, как стеклянный стенд, из-под которого выметали мелкие осколки. Ей даже показалось, что она увидела капли крови на темно-сером полу. — Наконец, вы пришли, — Леви вышла к ним, щеголяя своими длинными ногами в обтягивающих кожаных штанах едкого синего цвета. — Пойдемте быстрее, раньше начнем, раньше закончим. Эрика с трудом подавила желание громко вздохнуть. Она вообще влезет в одежду? Всё-таки пропорции у неё далеко не модельные, и рост неподходящий. Она просто мысленно помолилась, что у Леви есть на этот счет какой-то план. — Девочки в другой гримерной, — Леви взяла Эрику под руку и потащила к следующей двери от гримерки, куда зашел Люциус. Без Люциуса стало еще тревожнее, будто бы она осталась одна в лесу без сопровождающего. Зайдя в гримерную, она сразу поняла, где будет её кресло: возле него столпилась куча людей с кисточками и расческами наготове. — Ну же, не стесняйся, — Леви подтолкнула Эрику вперед, слегка сжав ей предплечья. — Кэтти, принеси нам кофе, пожалуйста. Девушка, чье имя видимо было Кэтти, быстро выбежала из гримерки. Эрика благодарно посмотрела на Леви, которая словно прочитала её мысли. Сейчас она бы и от литра кофе не отказалась. Сначала с неё снял мерки стилист. Он что-то записал себе в блокнот и отправился в другую часть комнаты, выбирать подходящую ей одежду. Затем её усадили в кресло, которое оказалось таким мягким, что Эрике невольно захотелось уснуть. Пока над лицом и волосами Эрики порхали профессионалы, Леви не переставала говорить о съемках: о том, какая потрясающая Мираи, какая у заказчика потрясающая коллекция одежды, какие работники здесь потрясающие. Она столько раз сказала слово «потрясающий», что глаз Эрики каждый раз подергивался при его использовании. Наконец лицо побрызгали фиксирующим спреем со сладким запахом, и Эрика смогла посмотреться в зеркало. Глаза подчеркнули ярко-оранжевой подводкой и черными тенями. Тон кожи выровняли, мешки под глазами были практически не видны. На губах была нюдовая помада, которая просто добавила им цвет. Из-за тугого конского хвоста, Эрика чувствовала себя Беллой Хадид. На голове было столько лака для волос, что прическе не будет страшен даже никакой ангел. — Выглядишь потрясающе, — щебетала Леви, рассматривая лицо Эрики со всех сторон. — Теперь переодеваться. Эрика нехотя встала со стула и пошла в сторону сложенных комплектов одежды. — Я в это хоть влезу? — спросила Эрика, как только они остались с Леви вдвоем. — Конечно! Заказчик хочет фотографии с разными типами фигур. Модель, которая должна была сниматься сегодня, почти такая же, как и ты. Почему-то от слов Леви Эрике легче не стало. Возможно потому, что ей не очень понравилось, что ей придется надевать. — Что с ней случилось? — Кофеварка сломалась, и её обдало кипятком. — Ангел? Леви грустно кивнула. Эрика тяжело вздохнула, борясь с желанием забрать Люциуса и уйти домой прятаться под одеялом. Если бы не работа — с удовольствием так бы и сделала. Натянув оранжевые брюки, Эрика с трудом заставила себя надеть топ в тон штанов Леви. Или это бюстгальтер? Он сильно стягивал грудь, визуально увеличивая её, отчего ей захотелось надеть сверху что-нибудь, чтобы это скрыть. Обув ярко-синие туфли на толстой подошве, Эрика пару раз покрутилась и прошлась вперед и назад. Вроде бы не разучилась еще стоять на этих убийцах. — Готова? — глаза Леви светились. Эрика невольно подумала, что в их первую встречу Леви такой радушной не была. — Пойдем быстрее, Мираи нас, наверное, уже заждалась. Эрика угукнула, накинув на плечи толстое боа из оранжевых перьев с синими вкраплениями, поспешила вслед за Леви, у которой, казалось, энергия вовсе не кончается. Ей же хотелось выпить еще литр кофе с небольшой добавкой карамельного ликера. — Мы готовы! — Леви подошла к Мираи, которая возилась с фотоаппаратом. Она подняла взгляд на Леви и перевела на Эрику. Мираи словно слегка покраснела и быстро отвернулась обратно к Леви, кивнув ей в ответ. — Подождем еще Люциуса и сразу же начнем. — Господи, где можно так долго копаться? — пробубнила под нос Эрика, скрестив руки на груди. — Эрика! — голос Белла вывел её из раздумий, как именно выплеснуть негодование на Люциуса. Она повернулась в его сторону, видя, как выражение его лица медленно приобретает пунцовый оттенок. — Ты… ты, уф, — Белл отодвинул ворот футболки пальцем, — ты шикарно выглядишь. — Спасибо, — Эрика кивнула, чувствуя, как от смущения хочется спрятаться в шкаф, который стоял в гримерке. — У вас точно с Люциусом всё серьезно? — Белл… — Если вдруг вы расстанетесь, обязательно позвони мне. — Обещаю, ты будешь первым, кому я после этого позвоню. Сзади послышался кашель. Эрика медленно развернулась, увидев Люциуса в костюме цвета распустившегося мака и белой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами. Дыхание перехватило, не то от его грозного вида, не то от раскрывшихся ключиц. — Кажется, меня зовут, — Белл поспешил ретироваться, пока Люциус не начал стрелять огнем из глаз. — Я с ним тебя наедине больше никогда не оставлю, — его взгляд был полон ярости, однако быстро смягчился, когда он окинул её с ног до головы. — Но он прав, ты восхитительно выглядишь. — Пошли уже, — чувствуя, как начинает гореть лицо, Эрика потянула Люциуса за собой к дивану. Увидев Люциуса, глаза Мираи заблестели, а щеки, казалось, стали еще краснее: — Люциус тоже пришел, отлично! Сначала я пофотографирую вас втроем, затем подвое и по одному. После смены нарядов, будет такой же процесс. Всю фотосессию с Леви и Люциусом Эрика не могла расслабиться, пытаясь вспомнить всё, чему её когда-то учила Джессика: взгляд за спину фотографа, расслабить конечности и лицо, держать прямой спину, выглядеть натурально и непринужденно. Иногда ей приходилось так долго стоять в одной и той же позе, что начинали болеть мышцы, о существовании которых она давно забыла. Возможно, если бы им не приходилось часто менять наряды, то процесс шел гораздо быстрее. Наконец Мираи в очередной раз сменила Эрику на Люциуса. Благополучно выдохнув, Монро стала так, чтобы можно было одновременно следить за обстановкой и процессом съемки. А точнее за тем, насколько прекрасен Люциус в ярко-синих штанах и расстегнутой красной рубашке. Всё равно толку от приезда сюда не было. Никто не говорит ничего лишнего, не шушукается по углам, не ведет себя подозрительно и совсем не идет на контакт. Будто кто-то действительно следит, чтобы лишняя информация не попала в руки ни ей, ни демонам. Внезапно на столе загудел её телефон, который она утром поставила на виброрежим. На экране была фотография Максвелла. Эрика рванула в гримерку, чтобы поговорить без посторонних ушей. — Да? — Монро, где тебя носит? — закричал Максвелл, заставив Эрику отодвинуть трубку от уха. — Таис уже в участке, я не могу до тебя дозвониться! — Твою ж… Мы закончим съемку, и я сразу же вернусь в агентство. — Чего? Эрика, ты пьяна? — Нет, я работаю. — Ладно, объяснишься в участке. Чтобы была через пятнадцать минут тут. — Буду. Эрика положила трубку и побежала к Люциусу. Для них на сегодня съемка закончена.***
Эрика бежала к своему столу так быстро, что не успевала вписываться в повороты. Пусть Люциус и гнал на всех парах, они всё равно не успели приехать за пятнадцать минут. — Монро, опаздываем, и уже который раз, — Максвелл подошел к ней, когда она судорожно пыталась прочитать всё, что касалось дела Таис на компьютере. — Я очень прошу прощения, — Эрика неотрывно следила за буквами на мониторе, ответив Максвеллу на автомате. Мозг даже не понял, за что они конкретно извинились. — Всё, я пошла, она готова? — Уже как полчаса. Тебе повезло, что девушка очень хочет на свободу, раз не захотела отсюда уезжать. — Это же супер! — воскликнула Эрика, даже не заметив обвинительного тона сержанта. — Люциус, стоишь за стеклом, если что стучи. Люциус молча кивнул. Эрика сделала пару глубоких вдохов и выдохов прежде, чем зайти в допросную, нацепила привычное холодное выражение лица и резко распахнула дверь. Сидящая на стуле подозреваемых девушка подскочила на месте. — Добрый вечер, мисс Роквелл. Прошу простить за задержку, — Эрика села напротив Таис и раскрыла папку, в которой лежали документы по её делу. Та в ответ лишь кивнула. Она чем-то напоминала Леви правильными и симметричными чертами лица, длинными руками и худощавым телосложением. Одним словом, самая настоящая модель. — Я бы хотела еще раз обговорить покушение на убийство Вашей мачехи. — Я уже всё рассказала детективу, — плечи Таис поникли, словно с вопросом Эрики из неё забрали последний лучик надежды. — Понимаете, я не верю, что Вы могли просто так совершить это. У всего должна быть причина. Мне лишь нужно узнать, что заставило Вас это сделать. Таис смотрела куда-то в пол, не спеша отвечать. По многолетнему опыту Эрики, она могла со стопроцентной уверенностью сказать: Таис было что добавить. — Мисс Роквелл? Таис посмотрела на неё из-под пушистых ресниц. — Вы можете рассказать мне всё. Вы даже не представляйте, как сильно можете помочь следствию. Она сделала глубокий вздох, нервно теребя пальцами. — Я говорила это тому детективу, и говорю еще раз — я не хотела причинять ей какой-либо вред. Эрика кивнула, показывая, что слушает. — Мама умерла пять лет назад, и папа решил снова жениться два года спустя. Мы с мачехой долго не могли сблизиться, и… меня это очень угнетало. Папа хотел, чтобы мы были одной семьей, — она запнулась, сдерживая всхлип. — И не так давно у нас это получилось. Мы стали подругами. — А дальше… — Да, дальше Вы знаете. Эрика быстро пробежалась глазами по отчету, пытаясь вспомнить, что хотела спросить еще. — Тут написано, будто Вы не отдавали себе отчет, в том, что делали, это так? — Я была до этого словно несколько дней в тумане. Кажется, я даже ничего не ела. И очнулась только тогда, когда отец оттаскивал меня от неё. По щеке Таис побежала слеза. Эрика не любила, когда подозреваемые плачут. В таком состоянии можно было бы легко как настроить их говорить больше, так и довести до серьезной истерики, после которой можно было бы лишиться возможности повторного допроса. — Принести Вам воды? — Нет. Извините, — Таис вытерла слезы руками, на которых блестели наручники. Видеть в них Таис Эрике было почему-то больно. Не была она похожа на убийцу, однако именно она чуть не воткнула в мачеху нож, с этим фактом просто было невозможно помочь ей избежать тюрьмы. — Я могу задать еще вопрос? Таис кивнула, продолжая шмыгать носом. — Вспомните период, когда Вы с мачехой наладили отношения. Что тогда произошло, что у вас это получилось? — Я не знаю. Всё случилось само собой. — Может, что-то случилось до этого? Вы с кем-то познакомились? Куда-то пошли в новое место? Попробовали новую еду? Опершись лбом на руки, Таис продолжала думать. Эрике на какой-то момент стало страшно, что у неё просто взорвется голова. — Не могу ничего вспомнить. — Даже самое незначительное поможет. Может кто-то что-то дал вам? Таис замолчала, продолжая судорожно думать. — Да. Да, так и было. Я не помню кто, но мне дали конфеты. — Что за конфеты? — У них не было названия. И в интернете таких не продают. Обычные карамельки в голубом фантике с зелеными полосками. Дыхание Эрики остановилось с последними словами. Мозг зацепился за крохотное воспоминание, на которое она бы никогда не обратила внимание. — А Вы могли бы опознать конфету, если я Вам ее покажу? — Думаю, да. — Я сейчас вернусь. Ворвавшись в комнату «за стеклом», она встретилась с озадаченным взглядом Люциуса: — Я в комнату с уликами, следи за ней. Не дождавшись его ответа, Эрика рванула в комнату с уликами, стараясь не врезаться в каждого идущего на встречу человека, чувствуя, как сердце стучит в груди, ушах, голове, не давая сконцентрироваться на обстановке вокруг. У неё так давно не было продвижения по этому делу, что теперь возможность получить хоть какую-то информацию казалось ей незаслуженным чудом. Найдя отсек с именем Лоры, Эрика стала рыскать по всему ящику в поисках её сумочки. Достав её, Эрика высыпала все содержимое на стол, пытаясь найти конфету. Она точно её видела среди всех вещей. Однако в там её не оказалось, даже в тайных кармашках. Эрика пару раз тряхнула сумочку и проверила дно на содержание дырок, ощущая, как паника сдавливает горло. Она вернулась к ящику, перерыв содержимое от верха до самого дна. Книжки Лоры, её одежда, в которой она умерла — нигде, абсолютно нигде не было этой чертовой конфеты. Кулаки непроизвольно сжались, а желание ударить ими в стену затуманило глаза. Да какого черта, когда всё, казалось бы, приходит в норму, снова возвращается в исходную точку, где у неё ничего нет? Издав рычащий звук, Эрика обессилено уронила голову в ящик. В крайнем случае, скажет Таис описать конфету в подробностях. Но, черт, это настолько косвенная улика, с которой над Эрикой только посмеются. Чего только убийцы не рассказывали, чтобы избежать наказания или смягчить его. Сложив всё обратно, Эрика поплелась обратно. Она подошла к рабочему столу с последней каплей надежды. Там должны быть фотографии, которые сделали криминалисты на крыше. Листая до нужной страницы, Эрика даже забыла, как моргать. Наконец показался отчет с места преступления. Список найденных вещей, среди которых действительно записана «конфета». Дрожащими руками, Эрика принялась рассматривать фотографии. Наконец глаза нашли то, что хотели видеть — та самая конфета, на которую Эрика не обратила никакого внимания тогда на крыше. Эрика зашла в допросную с папкой в руках. Вытащив фотографию, она положила её перед Таис. — Она? Таис кивнула. — Она. Эрика не смогла сдержать улыбки. Она повернулась к стеклу, кивнула Люциусу и снова посмотрела на девушку: — Спасибо, Вы нам очень помогли. Не могу обещать, что Вас освободят, но, если я доведу это дело до конца, приговор могут смягчить. — Спасибо, — глаза Таис загорелись впервые за всю их встречу. Эрика дала ей надежду — теперь у неё просто нет пути назад.***
— Это и есть наркотик? — Леви рассматривала лежащую на столе фотографию, которую привезла Эрика в студию на следующий день после допроса. Белл стоял возле двери гримерной, следя, чтобы никого не было поблизости, пусть Мицуки и Грей вызвались отгонять отсюда любой идущий мимо персонал. — Таис сказала, что да, — Эрика пожала плечами. — Если бы, конечно, у нас была сама конфета, было бы лучше. — И куда она могла деться? — У меня нет идей. И вряд ли мне разрешат просмотреть камеры ради конфеты, которая еще и может оказаться пустышкой. — Это не мог сделать кто-то из своих? — предположил Люциус, отчего у Эрики по рукам пробежали мурашки: он словно читал её мысли. — Например, твой Келли. — Ему-то это зачем? — Кроме тебя он единственный, кто занимался этим делом. — Да, Люциус, конечно, только в этом всё дело, — Эрика посмотрела на Люциуса, который в ответ лишь закатил глаза. — К тому же эту конфету видели и сержант, и криминалисты. И мы не сможем никак их проверить, мы даже не знаем, когда конкретно она пропала. Это чертов тупик. — Я могу позвать Мираи, — неожиданно предложила Леви. — Она ведь узнала про наркотик, может она узнает конфеты? Эрика кивнула, вернув взгляд обратно на фотографию. Это просто счастье, что хотя бы она у неё осталась. Через две минуты Леви вернулась вместе с Мираи и Мицуки. Эрика сразу подвинула фотографию ближе к ним. Пару секунд Мираи всматривалась в изображение, пока на её лице не отразилось выражение ужаса. — Ты узнала её? — Эрика придвинулась к Мираи ближе, удивляясь, как же долго та может не моргать. — Э-этого не может быть, — Мираи сглотнула. — Ты уже видела такие конфеты? Мираи неуверенно кивнула: — Но он не мог дать мне наркотики. — Мираи, нам нужно имя. — Келли. Кларк.