За границами льда и пламени

Джейме Давление в мочевом пузыре усилилось. Джейме закусил нижнюю губу и взглянул на глиняный горшок в углу. Вчера он смог дойти до него, хотя и с чужой помощью. Он оглядел комнату, обдумывая, как бы это сделать. Возможно, чтобы опереться, будет лучше использовать кровать. Между ее изножьем и стеной находилось несколько шагов. Возможно, он смог бы их преодолеть. Их не могло быть больше трех или четырех. Ну, может, пяти. Джейме бросил взгляд на звонок рядом с кроватью. Он мог его использовать. Призвать кого-нибудь, кто мог бы помочь ему сесть на горшок, и тактично отойти в сторону, пока он управляется со своими делами. По крайней мере, теперь он мог поссать или вытереть задницу самостоятельно. Он отодвинул одеяло в сторону и медленно опустил ноги на пол, стиснув зубы от желания помочиться. Кровать была достаточно высокой, так что Джейме не пришлось подниматься снизу. Он покачнулся на мгновение, затем схватился за изножье рукой, продвигаясь вперед на несколько дюймов за раз и останавливаясь через каждые несколько шагов, чтобы переждать порыв иблегчиться. Он добрался до конца кровати и откинул одеяло. Потом сделал шаг вперед, другой. И позволил себе улыбнуться с чувством триумфа. А затем стремительно повалился на пол. — Бля... — пробормотал Джейме, чувствуя, как мочевой пузырь расслабился. И ударил кулаком по подножке кровати. — Блядь! — крикнул он, разочарованный медленным темпом выздоровления. — Блять, блять… блять. Как долго он пролежал там, Джейме не знал. По-видимому, достаточно долго, чтобы начать дрожать от промокшей одежды и холодного каменного пола. Джейме провел несколько минут, размышляя, позвать кого-то на помощь или заплакать. Он редко бывал в таком беспомощном состоянии. Даже когда Локк отрезал ему правую руку, Джейме был в состоянии действовать. Помочиться без посторонней помощи. Тогда Бриенна подгоняла его, споря постоянно. Он закрывал глаза, пытаясь не обращать внимания на тот факт, что от него пахнет нечистотами, и забавлялся, представляя, как она справлялась бы с этой ситуацией. Он помнил, что она поднимала бы его, снимала бы одежду, стирала бы ее, переодевая его во что-то чистое и сухое, все время ворча бы себе под нос и сравнивая бы его с малым ребенком, что казалось очень обидно. А вот Серсея оставила бы его так... вонючего и несчастного. — Сир Джейме? Джейме поднял голову на звук голоса Давоса. — Я здесь... Давос осознал ситуацию, затем заставил Джейме сесть, подставил плечо под одну из подмышек Джейме, обнял Джейме за шею и поднял его, чтобы тот встал. Он усадил Джейме на один из стульев и строго посмотрел на молодого человека. — Что случилось? — Мне нужно было поссать, — вздохнул Джейме. — И я не хотел никого звать, чтобы отнести меня к этому чертовому горшку, — добавил он, подтягивая влажные штаны. И устремил взгляд на лужицу на подножке, смахивая слезы унижения. Одно дело сидеть в собственном дерьме, потому что тебя приковали к столбу. И совсем другое дело — просто не дойти до проклятого ночного горшка. Давос просто похлопал Джейме по плечу и пробормотал: — Я скоро вернусь. Он вышел из комнаты, а Джейме задался вопросом, каково было бы иметь такого человека, как Давос, в качестве отца... вместо Тайвина Ланнистера, принижавшего каждый выбор, который когда-либо делал Джейме. Давос вернулся с ведром, наполненным парящей водой. — Вы можете сделать это сами или мне стоит остаться поблизости, если понадобится помощь? — Постой, — неохотно признался Джейме. Давос кивнул, порылся в чемодане в поисках чистой одежды и бросил ее на кровать. Он устроился на краю, напевая себе под нос непристойную песенку из трактира. Джейме удалось стянуть рубашку через голову и бросить ее на пол. Потом брезгливо снял штаны. Они упали рядом с рубашкой. Давос налил немного теплой воды в таз и поставил его на стол рядом с Джейме, добавил немного мыла, а затем уронил в теплую воду тряпочку для мытья. И снова уселся на кровать, что-то напевая. Джейме взял ткань в руку, выжал большую часть воды и начал тереть ею каждую часть, до которой мог дотянуться рукой, время от времени останавливаясь, чтобы снова окунуть ткань в воду. Потом протянул ее Давосу. — Не думаю, что я могу попросить вас?.. — он показал на свою спину. Давос взял тряпочку и быстро потер спину Хайме. — Должно быть, для такого молодого человека, как вы, надоедает даже необходимость просить чего-то... Джейме усмехнулся. — Не такой уж я молодой. — Все-таки моложе меня, а значит, молоды, — парировал Давос. — Все, кто моложе меня, могут считаться молодыми. Он потянулся за чистой рубашкой и протянул ее Джейме, который сумел натянуть ее на плечи. Давос поднял штаны. Джейме вздохнул. — Мне понадобится помощь с ними. Раньше было достаточно тяжело с одной рукой… — он замолчал, чувствуя, как по его груди и шее ползет позорный румянец. — Не грех просить о помощи, когда она вам нужна, — Давос встал на колени, чтобы помочь Джейме натянуть штаны на ноги, а затем поднять их по ногам и бедрам. — Теперь снова в постель, — сказал он. Джейме отмахнулся от протянутой руки и поднялся на ноги. Он рванулся вперед, еле поймав себя на кровати, а затем упал на нее. И откинулся на подушки. — Спасибо, — пробормотал он. — Не стоит... — Давос вылил воду из тазика в окно, затем слил немного воды, оставшейся в ведре, на пол, на котором была лужица, наделанная Джейме. Он вытер его грязной одеждой Джейме, а затем бросил ее в ведро с оставшейся водой. В этот момент в комнату вошел Тирион, неся с собой кувшин вина и три чашки. Давос поднял ведро, — так, я отнесу грязное белье в прачечную... — Сир Давос? — Джейме поиграл краем простыни. — Спасибо. Давос буркнул что-то в ответ, наклонил голову и вышел. Тирион поставил чашки на стол рядом с кроватью Джейме и налил вина в каждую из них. — Я попросил Давоса присоединиться к нам выпить, если ты не против. Я просил и Джендри, но мальчик сказал, что ему нужно кое-что закончить перед завтрашним отъездом, — Тирион протянул Джейме чашку. — Знаешь, она никогда не была беременна, — начал он. — Знаю... — Джейме заметил недоверчивое выражение лица Тириона. — Я не настолько глуп. Тем более, видел ее беременной и раньше. Тирион продолжал смотреть. — Как много месяцев должно пройти, прежде чем женщина точно узнает, что беременна? — спросил Джейме. — Ну... пожалуй, несколько... Он пожал плечами. — Поездка в Винтерфелл заняла у меня три недели. Я пробыл там месяц. А потом еще три недели, чтобы вернуться в Королевскую Гавань. Если бы она когда-нибудь была беременна моим ребенком, она была бы… на каком месяце? На пятом? Или на шестом. Я затащил ее в склеп. Я знал ее тело лучше, чем кто-либо другой. Она продолжала плакать о том, что хочет, чтобы наш ребенок выжил, но она лгала. Если и был ребенок, то не мой. А Эурона Грейджоя. И кто знает? Возможно, она солгала и о том, что носит его ребенка, — глухо сказал Джейме. Он казался удивленным, обнаружив чашу в руке, и проглотил половину вина. — У меня было много времени, чтобы подумать о том, что ты сказал о Серсее, — он проглотил остаток вина и протянул чашку еще. — Я пожалею об этом, когда мне понадобится поссать посреди ночи, — прокомментировал он, поднося чашку ко рту. — Надо было раньше догадаться, что она собой представляет... Голова Тириона откинулась на спинку стула. — Она всегда умела использовать правду, перемешанную с ложью, — сказал он. — Это то, что ты и сказал. — Но она всегда любила своих детей. И она знала, что мы это знали. Тирион покачал головой. — Не понимаю... Вроде бы я всегда мог видеть ее насквозь. Джейме заглянул в свою чашку. — А может, нам стоит бросить пить? — он встретился глазами с Тирионом, и они рассмеялись. Джейме глубоко вздохнул. — Ты не ошибся насчет нее. И я тоже. — И что ты при этом чувствуешь? — проговорил Тирион, помешивая чашку с вином. — Такое ощущение, будто остался на судне без швартовки, — признался Джейме. — Как будто… — он взглянул на Тириона. — Только не смейся, — предупредил он. — Ни за что... — Последнее, что делало меня Джейме Ланнистером, ушло. Ощущение такое же, как когда я потерял руку, способную держать меч. Тирион улыбнулся. — Тебе повезло больше, чем ты когда-либо думал... — Мне вообще не повезло. — У тебя теперь есть второй шанс. Тебе не нужно оправдывать чьи-то ожидания, кроме собственных. Ты можешь выращивать виноградные лозы и делать вино или разводить лошадей. Ты можешь быть собой, а не тем, кем, по мнению нашего отца, кем ты должен быть. — Я полагаю… — Джейме отпил вина. Тирион наклонился вперед и сжал его запястье. — Судьба дала тебе второй шанс, — повторил он. — Не облажайся. — Сделаю все возможное, — Джейме внимательно посмотрел на Тириона. — А ты выглядишь иначе... Тирион был одет в одежду, похожую на то, как одевались Старки: кожа, шерсть и лен в приглушенных коричневых, серых и черных тонах. Он прикрепил к своей куртке печать лютоволка. Тирион ненадолго прикоснулся к печати. — Наш отец никогда и не думал, что я Ланнистер. Поэтому, когда король объявил, что мой брак с Сансой все еще в силе, и предложил мне вернуться в Винтерфелл к ней после коронации, это было не столько подарком, сколько моим решением присягнуть семье моей жены. Она будет леди Винтерфелла, а я ее консортом, — протянул Тирион. — А если нам повезет иметь детей, они будут Старками. — Это означает, что тебе придется довести дело до конца, — хихикнув, заметил Джейме. И постучал своей чашкой по чашке Тириона. — Итак, дома Ланнистеров официально больше нет, — он был сильно поддатый. Тирион скопировал его действия, затем снова наполнил их чашки. — Я не знаю, когда увижу тебя снова, поэтому я должен спросить, — он пристально посмотрел на Джейме. — Что заставило тебя покинуть Винтерфелл? — лениво осведомился Тирион. — Ты казался достаточно довольным. Больше, чем когда-либо я видел тебя. Джейме немного ссутулился. — Санса сказала, что хочет увидеть казнь Серсеи, — пробормотал он. — Я не мог жить, когда все думают, что я чертовски благороден, но все ужасные вещи, которые я когда-либо делал, были как раз для Серсеи. Если собирались казнить ее, то моя голова должна была быть на пике рядом, — он потер лицо рукой. — И я не мог смотреть в лицо Бриенне, потому что она так чертовски праведна, что это даже причиняет физическую боль. Поэтому я и попытался уйти посреди ночи, пока она спит... Его лицо исказилось при воспоминании о Бриенне, умоляющей его остаться, и звуках ее плача, последовавших за ним в ночь. — Просто я надеялся, что так будет лучше… — Джейме сделал резкий жест культей. — А-а-а... ладно, довольно об этом, — и он осушил чашку. — И это было? — Нет, — резко сказал Джейме.