За границами льда и пламени

Бриенна Помимо своего растущего тела, Бриенна могла в какой-то степени проигнорировать предстоящее рождение ребенка. Даже когда нежные трепетания в животе превратились в заметные толчки и пинки. Даже когда в ее покоях стали появляться груды невероятно крошечных платьев, носков и мягких льняных пеленок, за которыми последовала и колыбель из корабельной сосны, на которой чередовались солнце и полумесяцы, вырезанные по бокам. Хуже получалось, когда замок спал. Те трепыхания, которые она выбрасывала из головы в течение дня, было труднее игнорировать, лежа в постели. Они превращали ее состояние в реальность. И это ее пугало... Бриенна никогда не проводила много времени с маленькими детьми, тем более с младенцами. Она почти не помнила двух своих сестер, умеревших еще до своих первых именин. Она даже не знала, что вообще нужно делать с младенцем. Все они казались маленькими, вечно испачкавшимися штучками, производящими много шума. Умом она осознавала весь процесс женских родов. Септа Ивенфолла когда-то позаботилась об этом. Септе, казалось, нравилось информировать Бриенну, нравилось, что доставит девушке "эту нечестивую боль". Но юная Бриенна только смеялась над этим. Однажды она уже дралась с одним из оруженосцев, держась за свои сломанные три ребра. Поэтому взрослая Бриенна только приветствовала боль. Это означало, что она еще жива. А смерти Бриенна очень боялась... Одна из немногих вещей, которые она хорошо помнила о своей матери, — это то, как та умерла. Рожая младшую сестру. Бриенну привели полюбоваться новорожденной, когда у матери пошла кровь. Бриенну тогда бесцеремонно затолкали в угол, и она широко раскрытыми глазами видела, как ее мать становилась все слабее и слабее, а затем и вовсе умерла, а ее постельное белье насквозь пропиталось кровью. Вскоре после этого в могилу последовал и только что родившийся ребенок. С тех пор, как акушерка сообщила Бриенне, что та носит ребенка, страх и ужас таились прямо под поверхностью ее привычных мыслей и ощущений. Днем она еще могла его успокоить. Когда же она скользила в кровать, он вспывал наружу, и все вокруг замирало. И Джейме... еще были и отношения с ним... Она лелеяла частичку себя, которая все еще была в ярости из-за того, что он покинул Винтерфелл, уверенная, что он ничем не лучше той мерзкой гадюки, которую он называл сестрой. Хотела ненавидеть его, чтобы напрочь забыть о нем. Но как она могла, когда чувствовала толчки маленькой ступни по своей ладони? Она знала, что он уважал ее и почти могла убедить себя, что даже любил ее, пусть и на мгновение. Сможет ли она любить этого ребенка отдельно от его отца? Что, если ребенку будет стыдно? Смущать тем, что его мать не леди? Бриенна закрыла лицо руками. Все происходящее с ней сейчас стало вдруг казаться каким-то гадством... Сможет ли ребенок когда-нибудь простить ей, что был зачат в момент слабости? Сначала она вообще была так поражена, что Джейми захотел ее , что даже не задумывалась о том, что может случиться. Позже она так упивалась ощущением, что он находится внутри нее, что в следующий раз ей хотелось думать только об этом. Сможет ли она когда-нибудь вернуться домой? Как отреагирует ее отец, когда она спустится с лошади, неся на руках ублюдка Джейме Ланнистера? Никто никогда не женился бы на ней и раньше, а теперь вообще никто никогда не женится. Она была законной наследницей Тарта, но родит незаконнорожденного, который никогда не сможет стать наследником. В самые темные часы ночи она позволяла мыслям переключиться на другие заботы. Для нее было невозможно игнорировать братьев и сестер этого ребенка. — Сводных братьев и сестру, — тихо поправила себя она. Особенно Джоффри. Бриенна никогда не думала, чтобы какой-нибудь человек испытывал столько радости от причинения вреда другим людям — физически, эмоционально, психологически — до тех пор, пока не встретила Джоффри Баратеона. И мысли о том, что она может принести в мир ребенка, такого же порочного и бесчеловечного, как и он, заставляли ее кровь холодеть... И у нее не было никого, кому она могла бы озвучить эти опасения. Поэтому она бормотала их в темноту, надеясь, что Джейме каким-то невероятным образом услышит их. ____________________________________________________________________________ Бриенна села на ящик, расставив ноги, чтобы хоть как-то скрыть уже выпирающий наружу живот. Перед ней выстроились подростки с лохматыми пони, привычными для северных детей. Бриенна держала в одной руке деревянного резного коня, а в другой — узкую полоску ткани, показывая всем, как справляться с различными формами хромоты у лошадей. Ее младенец как раз выбрал именно этот момент, чтобы начать кувыркаться. Она подняла глаза и увидела, что один из мальчишек уставился на ее тунику, под которой шевелился живот. Сдерживая вздох, Бриенна откинулась назад и схватила большой длинный лук. Она аккуратно подцепила его за лодыжки подростка, выдергивая из-под него ноги так, что тот приземлился задницей прямо в грязь. — Внимание! — рявкнула она. — Вы должны знать это, чтобы не потерять своих лошадей посреди леса, когда ближайшая гостиница находится за много миль. Спросите Подрика, на что это похоже, — Бриенна позволила себе нахмуриться еще больше, и на мгновение взглянула на несчастного паренька. — Кто может показать мне, что делать со смешанной хромотой? — спросила она. Одна девчушка с грубоватыми чертами лица сразу же начала подпрыгивать вверх и вниз, забрызгивая грязью все в нескольких футах. — Я... я могу! Бриенна передала игрушечную лошадку и ткань. — Остальные собираются вокруг и внимательно смотрят, — сказала Бриенна. — Торил, давай. Девчушка ловко обернула ткань вокруг деревянных копыт и, под одобрительный возглас Бриенны, подняла лошадь. — Очень хорошо, — похвалила ее та, и Торил гордо оглядела приятелей. Похвалы от Бриенны дождаться было трудно. Она потянулась к мешку и вытащила еще ткань: — Берите, и учитесь перевязывать своих пони. Пробуйте, пробуйте! По дороге, ведущей к воротам, загремели копыта. Бриенна оглянулась через плечо, готовая засунуть ребят себе за спину. Но это была только Санса, возвращавшаяся с коронации Джона Сноу, с ехавшим вслед за ней Тирионом. Порыв ветра раздувал свободную одежду Бриенны, демонстрируя всем то, что она беременна. Глаза Тириона расширились, и он соскользнул с лошади, в оцепенении слезая с подставки. Тирион медленно подошел к Бриенне и поднял руку. — Можно мне дотронуться? — сдавленным голосом спросил он. Непередаваемым взглядом Бриенна посмотрела на него, а затем молча кивнула. Тирион приложил ладонь к ее животу, и ребенок сразу же толкнулся в нее. Тирион отдернул руку, как будто обжегся. — Джейме? Это же ребенок Джейме... — прошептал он. Бриенна сглотнула и еще раз кивнула. — Не ожидал этого, — выдохнул Тирион. — Никто не ожидал... — вздохнула Бриенна. _____________________________________________________________________________ — Что? — рявкнула Бриенна. И Подрик странно посмотрел на нее. Было видно, что он колеблется. — Миледи, думаю, вам пора отдохнуть и позволить нам позаботиться о вас, — сглотнул он. Бриенна выгнула спину, костяшки пальцев впились в основание позвоночника. Как бы она ни стояла или ни сидела, у нее всегда болела спина, а сегодня утром было намного хуже. "Скорей бы родить этого ребенка". — А зачем мне это делать? Подрик закусил губу и закашлялся, многозначительно взглянув на ее штаны. — Ой, выкладывай давай, Под. Я не вижу своих ног, не говоря уже о том, что на мне надето. Подрик прочистил горло. — Думаю, что воды у вас уже отошли, и вы рожаете... Кулак Бриенны сжался. "К черту Джейме Ланнистера. Если бы не он… Нет, я спала с ним по собственной воле". Подрик схватил одну из тренировавшихся с ними девушек. — Найди леди Сансу. Скажи ей, что нам нужна акушерка для сира Бриенны, — он не слишком осторожно толкнул девушку к двери холла. И поднял на ноги одного из мальчиков: — Беги за септой. Скажи ей, чтобы она шла в комнату сира Бриенны. Немедленно, — дети убежали, и Подрик протянул руку Бриенне. — Миледи… Бриенна бросила на него презрительный взгляд. — Я пока еще в состоянии ходить. Подрик закатил глаза и пошел за ней. Первая боль захлестнула ее, когда они вошли в зал. Колени Бриенны подогнулись, и ее плечо болезненно ударилось о стену. Руки Подрика схватили ее за плечи, пытаясь удержать, чтобы она не упала. Он не был уверен, что сможет снова заставить ее встать. — Отойди от меня, — проворчала Бриенна, стряхивая его руки. Она карабкалась к лестнице, медленно поднимаясь по ступенькам. В комнате уже кипела активность. У очага стояли ведра с водой. Служанки принесли охапки сена и разложили его по полу, а затем накрыли старыми попонами. Бриенна испуганно нахмурилась. Похоже, дело должно было быть грязным, а она всегда презирала беспорядок. — Сир Бриенна? — горничная потянулась за шнурками ее туники и та шлепнула ее по ладоням. — Я могу раздеться сама, — решительно сказала она. — Конечно, миледи. — Я не леди, — сквозь зубы произнесла Бриенна. Она дернула шнурки своей туники и стянула ее через голову, затем вслепую похлопала по застежкам своих свободных бриджей под округлой выпуклостью живота и расстегнула их, пока они не раскрылись и не скатились к ее ногам. Бриенна схватила сорочку, протянутую горничной, и рывком натянула ее. Сорочка заклубилась вокруг ее ног. — Что теперь? — вздохнула она. Горничная смиренно подняла руки. — Ждем. Младенцы приходят в свое время, миледи. Бриенна раздраженно фыркнула и опустила свое неуклюжее тело на стул. Как хорошо, что его здесь не было. Если бы она вообще не отталкивала его раньше, то непременно оттолкнула бы сейчас. Но следующая боль заставила воздух покинуть ее легкие, и она наклонилась вперед, пальцы впились в подлокотники кресла, губы плотно прижались друг к другу, чтобы заглушить непрошенный стон, раздавшийся в ее горле. Хотя Бриенна почти не помнила, она обнаружила, что прямо сейчас иррационально хочет увидеть свою мать. Служанка встала перед ней на колени. — Можно кричать или плакать, миледи. Учитывая размер выпуклого живота, Бриенна вытянула лицо вперед, насколько могла, и снова рявкнула: — Я не леди! Горничная слегка отшатнулась. Как-то днем, когда Бриенна была безоружна, служанка наблюдала за ее шуточным спором с сиром Джейме. Бриенна нанесла ему такой тумак обратной стороной руки, от которого тот даже пошатнулся. И она совсем не хотела, чтобы ее постигла подобная участь. Бриенна же тем временем обхватила себя руками, раскачиваясь на стуле взад и вперед. — Просто оставь меня в покое, — простонала она. — Да, миледи. Служанка поднялась на ноги. — Я не чертова леди! — крикнула Бриенна. — Я рыцарь семи королевств! — Ну... может быть и так и эдак, — легко проговорила Санса, скользнув в комнату, в удобном сером платье, больше подходящем суровой поварихе или какой-нибудь посудомойке, чем леди Винтерфелла. Она жестом пригласила служанок уйти и закрыла дверь. — Но вы рыцарь, собирающаяся родить, — Санса закатала рукава до локтей, окунула ткань в таз с водой и отжала. Она нежно провела им по лицу Бриенны и задней части шеи. — Если вы хотите, чтобы все, кроме акушерки, ушли, мы можем это сделать. Глаза Бриенны зажмурились, и ее челюсти сжались от новой схватки. Она кивнула. А потом ее рука вылетела и схватила Сансу. — Останьтесь, пожалуйста… Санса положила руку Бриенне на плечи. — Ну конечно. __________________________________________________________________________ В водовороте боли слились воедино голоса Эйры и Сансы. Бриенна была знакома с болью, но эта была не похожа ни на что из того, что она когда-либо испытывала. Эта боль казалась неумолимой. Роды длились до вечера, заняли целое утро и следующий день. Утром, незадолго до рассвета, Бриенна уже поползла по полу, упираясь локтями в изножье кровати и впиваясь пальцами в мех. — Мне нужно… — задыхалась она. Эйра знала, что на данном этапе лучше не пытаться убедить рожающую женщину лечь в кровать, поэтому она легла на пол и просунула руку между бедер Бриенны. — Скоро будет следующая схватка, тужься изо-всех сил, — напутствовала она Бриенну. — Должен появиться младенец... Бриенна прижалась лбом к кровати, позволяя мехам заглушать рыдания, которые она не могла сдержать. Она так устала и хотела, чтобы все это прекратилось, и говорила об этом, откровенно плача. — Ты можешь, у тебя все получится, — сказала ей Санса хриплым от усталости голосом. И руки Бриенны сжались на шкурах, она глубоко вздохнула, а затем начала тужиться изо всех сил, запрокинув голову и рыдая от боли и усталости. — Головка выходит, миледи, — крикнула ей Эйра. — Сколько раз я должна вам говорить, что я не чертова леди? — ахнула Бриенна. — Еще несколько, — невозмутимо продолжила Эйра. Она все слышала. — Еще немного потужьтесь, хорошо? — Бриенна шумно сигнализировала о своем согласии. — Черт бы тебя побрал, Джейме Ланнистер, — выдохнула она, тужась в последний раз. — У вас сын, миледи, — сказала ей Эйра, быстро перерезая пуповину и спеленывая ребенка льняной тканью. Бриенна осторожно пошевелилась, пока не смогла упереться спиной в изголовье кровати, и Эйра не положила извивающийся комочек сына Джейме Ланнистера в ее руки. — О… — она ​​провела дрожащим пальцем по округлой щечке. И посмотрела на Эйру. — Примите мои извинения. Я сказала кое-что, чего не должна была говорить. Эйра села на корточки перед Бриенной и вытерла ее лицо влажной тканью. — Не переживай, ты же совсем не это имела в виду, — ласково сказала она. Бриенна взглянула на ребенка. — Не совсем... ________________________________________________________________________ Бриенна наблюдала, как детская ручка разжимается и сжимается на изгибе ее груди, пока он ест. Санса и Эйра предложили найти кормилицу, но Бриенна наотрез отказалась, движимая желанием, которого она не совсем понимала, но и не желала подвергать сомнению. В замке было темно и тихо. Стоял час волка. Это самый темный час перед рассветом. — Как мне его назвать? — прошептала она в темноту и прислушалась в ожидании ответа. Если бы Мать была так милосердна, как говорили септоны, возможно, она позволила бы Джейме нашептать ей во сне имя их сына. Или возможно, это был бы Воин. Бриенна не удивилась бы, обнаружив, что у Воина и Матери было одно и то же лицо. Роды казались ей битвой, и она только сейчас начала понимать, насколько сильно она будет бороться, чтобы защитить его от вреда. Ребенок выпустил ее сосок, и его голова упала на ее руку, пока он боролся со сном. Бриенна стянула края простыни и внимательно посмотрела на спящее лицо ребенка. У него уже был ее слишком широкий рот, и она надеялась, что у мальчика он будет смотреться лучше, чем у нее. Форма его глаз и носа принадлежала Джейме. Она задавалась вопросом, будут ли у него когда-нибудь ее ярко-голубые глаза или зеленые глаза его отца. Бриенна искренне надеялась, что мальчик будет не совсем на нее похож. Плохая участь для парня. По той же причине она надеялась, что он будет не слишком сильно походить на своего отца. Ему было меньше суток, а она уже опасалась за его безопасность. Она могла бы остаться здесь, на Севере. Санса уже пообещала ей безопасность и убежище, но всегда была вероятность, что кто-то скажет не то и не в том месте. В Винтерфелле было не так много людей, которые не знали, что она спала с Джейме Ланнистером. Бриенна прижалась губами к пушистому лбу ребенка. Она знала только одно. — Я не стану вставать на колени, — пробормотала она, — потому что не думаю, что сейчас мне удастся вернуться в эту кровать без посторонней помощи, — она обхватила голову сына своей большой рукой. — Но не бойся, сынок. Я всегда защищу твою спину… — ее голос сорвался, она прикусила губу и вдохнула через нос. — Прими мою любовь и возьми мою жизнь за себя, если понадобится, — она скользнула вниз, прижав ребенка к себе. И позволила слезам выступить. Они тихо выскользнули из уголков ее глаз, и Бриенна выразила то горе, которое она похоронила в себе в тот день, когда Тирион Ланнистер сообщил ей о смерти Джейме. Она тихо заплакала, гадая, когда же наступит день, и она наконец отпустит воспоминания о Джейме Ланнистере. ___________________________________________________________________________ Тирион постучал в дверь и открыл ее ровно настолько, чтобы просунуть голову. — Могу ли я войти? — спросил он. Бриенна рассеянно кивнула, не сводя глаз с младенца, лежащего у нее на коленях. Тирион сел на кровать рядом с Бриенной и посмотрел на младенца. — Ого, какой молодец... — Вы бы хотели его подержать? — спросила Бриенна. В ответ Тирион протянул руки, и Бриенна осторожно передала ему спеленутого ребенка. Лицо Тириона на мгновение сморщилось. — Ой. О боже… — Он ткнулся носом в неопределенный белокурый пух, украшавший голову ребенка. — У тебя есть для него имя? Пальцы Бриенны вцепились в край шубы. — Еще нет, — она заколебалась, но если кто и должен был понять ее, так это Тирион. — Я боялась еще до его рождения. Что не смогу любить его, потому что была — так зла на его отца. И что не смогу любить его, потому что он был зачат, потому что его отец трахнул меня в момент слабости, — она приподнялась на подушках, немного поморщившись. Тирион слегка улыбнулся, когда ребенок зевнул. — Вы верите, что это все, что было между вами? Голова Бриенны повернулась к окну. — Он был верен только Сер… сее, — она не могла заставить себя произнести имя ядовитой сучки. — Он покинул Винтерфелл и вернулся к ней, — к ее ужасу, слезы навернулись на веки. Тирион просто выдернул из рукава платок и сунул его в руку Бриенны, тактично не сводя взгляда с племянника. — Что вы раскажете ему об отце? — спросил он. Бриенна застыла. — Не знаю... Тирион проследил за тем, как морщится ребенок. — Тайвин Ланнистер эмоционально изуродовал своих детей, — безэмоционально сказал он. — Однако никто в мире никогда не любил меня так, как Джейме. Он был хорошим человеком. — Знаю… — покорно признала Бриенна. — Назовите мне одну хорошую вещь, которую Джейми когда-либо сделал для вас, и то, что он подарил вам доспехи, меч и сан рыцаря — не в счет. Бриенна позволила кривой усмешке скривить рот на мгновение. — Вы не заставите меня врать... Хотите, чтоб я выпила яду, если совру? Тирион откинулся назад. — Нет. Потому что вы не стали бы лгать об этом. Бриенна крутила в руках платок. — Он когда-нибудь рассказывал вам о Харренхоле? — Тирион покачал головой. — Русси Болтон держал меня в плену, но освободил Джейме. Люди Болтона бросили меня в медвежью яму с деревянным тренировочным мечом в платье, — ее губа скривилась, а голос сочился презрением. Тириону пришлось подавить улыбку. Он не мог представить себе рыцаря в платье, даже если пытался представить ее в детстве. — Он вернулся за мной. Прыгнул в яму, вооруженный ничем иным, как остроумием и одной рукой. Ему удалось вытащить меня, потом я вытащила его… — она посмотрела на свои руки, не видя их, а только лицо Джейме в ванне в Харренхоле, бледное и покрытое лихорадочным потом. — Он позволил людям называть его Цареубийцей, как бы больно ему это ни было. — Иначе никто бы не поверил, — глаза Тириона сузились. — Значит, вы знаете настоящую историю. — Да, — она положила руки себе на колени. — Безумный король приказал ему убить вашего отца. И он собирался сжечь Королевскую Гавань диким огнем, — Бриенна пожала плечами. — Какую клятву он должен был сдержать? Чтобы защитить короля или невинных? Он выбрал невинных. Хотя это не было полностью бескорыстным поступком. Пусть ваш отец и был безжалостным ублюдком, но даже он не заслужил такой смерти, — ее зрение затуманилось, и она быстро моргнула. — Меня зовут Джейме , — пробормотал он, когда потерял сознание. И я никогда не смогу сказать ничего, порочащего его нашему сыну, — она забрала ребенка у Тириона и медленно поднялась с кровати, укладывая его в колыбель. — Он был счастлив с вами, — внезапно сказал Тирион. Бриенна выпрямилась с красным лицом. — Перестаньте врать. Бровь Тириона приподнялась. — Я бы никогда не солгал вам об этом.