Зло под маскою добра

      Министерство Магии — одно из самых значимых и красивейших мест в волшебной Англии. Оно представляет величайшую ценность в волшебном мире и является одним из крупнейших Министерств. Огромное здание, скрытое от глаз простых магглов, регулирующее деятельность всех волшебных существ на Британских островах.       Его больше не существует. Пестрившее когда-то жизнью, административное здание пало под натиском злых сил. Ни души не было в огромных блестящих коридорах. Всех работников или гостей здания стерли с лица Земли, отчего находиться здесь было еще страшнее.       Подростки со всех ног неслись по опустевшим коридорам, пробегая множественные отделы, в глазах только мелькали таблички на различных поворотах. Порой ребят заносило от неожиданной смены маршрута, о котором Чан решил не упоминать. Он бежал во главе, ведь не раз был на работе у отца. Кроме него никто не знает Министерство так хорошо.       Они спустились на несколько этажей, похоже их было уже восемь. Трудно запоминать путь, когда перепрыгиваешь целые лестничные пролеты. Они бежали, не чувствуя ног под собой. Дыхание все давным-давно оставили где-то на середине пути.       К чему, казалось бы, такая спешка в пустом здании? Никто, кроме магов, не знает о местонахождении Министерства, а главный злодей убивал именно магов. Место было золотой жилой, настоящей мышеловкой для глупеньких волшебников, решивших спрятаться в стенах администрации. Они должны как можно скорее добраться до магической библиотеки заклинаний, чтобы было больше времени до их обнаружения.       Последний поворот и лестница, которая открыла взор на по истине гигантские двойные двери. Если уж двери были столь величественными, то какой же окажется содержимое за такой громадиной, гости и представить не могли.       Крис отворил двери, и подростки зашли внутрь. Челюсти их готовы были встретиться с гладким мраморным полом. Библиотека была прекрасна: уходящие ввысь стеллажи с невиданными книгами, платформы, парящие в воздухе возле каждой секции, купольный потолок, расписанный магическими чернилами, который показывал всю историю магии. Несмотря на свою мрачную гамму цветов, это место было великолепным и даже в сравнение не идет с минималистичными просторами Хогвартса. Оказывается, школа не такая уж большая и во многом уступает одной лишь библиотеке.       Слизеринцы подбежали к указателю в поисках необходимой им секции. Карта была более запутанная, чем карта Мародеров, описывающая все закоулки Хогвартса, которых бесчисленное множество.       — Северное крыло. — Чан медленно изучал карту, пока его друзья пытались отдышаться и перестать видеть перед глазами белые пятна от нехватки кислорода. Парочку лучших друзей совсем не назовешь спортсменами, поэтому сейчас они выдали свой максимум. — Пятьдесят шестая секция. — он старался как можно скорее изучить карту, ведь каждая секунда на счету. — Восьмой этаж. Бежим.       Блондин вновь сорвался с места и заставил отстающих закатить глаза. Они понимали значимость времени, но так хотелось передохнуть. Эта погоня в последние месяцы так всем надоела, что каждый мечтал об отдыхе. Несмотря на такое соблазнительное желание, они отдавались миссии без остатка, выжимали из себя все оставшиеся соки и бежали. Бежали, бежали, еще раз бежали.       Пробегая по узким коридорам сквозь высокие стеллажи, они потратили около трех минут времени, чтобы добраться до нужной секции. Чан остановился и огляделся по сторонам, друзья поступили также. Парнишка достал палочку и направил на большую платформу.       Сонми боязно забралась на лифт, и платформа двинулась вверх, оставляя друзей на страже. Стоило достичь нужного этажа, как она ринулась к полкам. Огромные темные талмуды падали вниз, когда в них не оказывалось нужного заклинания. Сонми могла бы призвать нужную книгу, если бы в голове все не смешалось, и она не забыла название заклинания. Попутно с поиском она ругала себя за тупость, что заранее не вспомнила верное название, ведь все было бы в разы проще.       — Что с миром будет после? — Джисон не мог сохранять гнетущее молчание. Он оглядывал все повороты, следил за каждым движением, но мысли всякий раз возвращались к неприятному.       — Не могу отвечать за мир, но думаю Сонми хочет, чтобы мы продолжили жить и не винили себя в дальнейшем. — от собственных слов ком встал в горле, но ситуация вынуждала говорить такие вещи.       — Ты ее все еще любишь? — неожиданный вопрос друга выбил Чана из колеи. Он давно старался не обращать на свои чувства внимания, но всякий раз проваливался.       — Это уже не важно. — блондин развернулся и неопределенно пожал плечами. — Мои чувства не спасут ее от гибели.       — Что один, что второй… — Джисон агрессивно пнул лежащую на полу книгу и шумно выдохнул. — Оба так заявляли о своей любви, о сильных чувствах, а в итоге? Самые первые и сдались. Ни ты, ни Чимин не достойны были находиться рядом с ней. Это пока единственное, что я понимаю во всем происходящем.       — Порой лучше не вмешиваться в течение обстоятельств. — Чан может и был задет словами друга, но понимал его боль и несдержанность.       — Но вы так просто оставили ее на произвол судьбы, что мне мерзко от каждого из вас. — брюнет выплевывал каждое слово, с ненавистью буравил стену, но в одно мгновение на него снизошло успокоение. — Если выдастся возможность, то я поменяюсь с Сон местами и прикончу эту тварь.       — Подумай только, как ей будет больно жить с пониманием, что ты ради нее пожертвовал собой. Даже представить страшно, какие страдания ей принесет твоя смерть, особенно в ее состоянии. — Крис хотел, чтобы Сонми жила, чтобы она нашла свое счастье, пусть даже и не в нем, но в этот час именно он оценивал ситуацию здраво.       — Она не заслуживает смерти. — отрешенный голос Джисона эхом раздавался в коридорах. — Сон больше всех страдала, она не заслуживает так рано прощаться с жизнью.       Джисон поднял переполненные сожалением глаза наверх, где была его лучшая подруга, его сестра, душа. Если конец ее предрешен, то и свою судьбу он уже знает. Сразу спланировал ее, как только их замысел был озвучен. Сейчас он может полагаться только на Сонми, которая может и была немного не с себе, но на него это почему-то еще ни разу не распространилось, чему он был несказанно рад.       Возможно, это не сущность Минхо в ней говорила, а ее темная сторона, которая есть у каждого человека, но только усиленная в сотни раз. Она срывалась на каждого и больше всего страдал именно Чимин и Розэ, которые больше всего боли доставили ее чувствительному сердцу. Она не срывалась только на Хана, ведь он всегда был за нее, всегда оставался рядом, даже если она отдалялась. К нему злости не было никогда.       Сонми старалась не погружаться в свои сжирающие мысли, пыталась отвлечься поисками, однако организм выдавал весь скопившийся стресс от переживаний. Руки предательски дрожали, пот скопился на лбу, а дыхание уже не от бега было сбивчивым. Она не могла успокоиться то ли от страха неизбежного, то ли от затаившейся злости на бывшего друга.       За пол часа Сонми пролистала уже порядком несколько сотен книг, за что благодарила магию, однако все было безрезультатно, лишь пара отдаленно похожих проклятий, которые она выдрала из центра книги и убрала в карман. Отчаиваться сейчас было равносильно поражению, поэтому не могла позволить себе подпустить эти трусливые мысли. Каждый раз, как они медленно подкрадывались к голове, то девушка ускорялась, доказывая себе, что сейчас не время.       Неожиданный заряд энергии раздался в помещении, и яркая белая молния полетела прямиком в платформу. Никто и опомниться не успел, как гигантский кусок бетона упал вниз, разбиваясь вдребезги. Парни, что были внизу прикрыли головы, так, будто это спасло бы их от камня в десятки, если не сотни килограмм. Сонми успела только взвизгнуть, как полетела вниз, но вовремя схватилась за полку. Она отчаянно пыталась подтянуться и крепче ухватиться, но плоская поверхность не давала ей это сделать.       — Какая долгожданная встреча старых друзей. — то ли это было такое громкое эхо, то ли голос говорил в самой голове, никто не знал.       Черные столпы магического дыма влетели в секцию и сбили с ног слизеринцев на земле, отчего они начали корчиться, подчиняясь расходящейся боли. Возле них выросли два силуэта в черных мантиях, головы были накрыты большими капюшонами. Незваные гости незамедлительно стянули их с себя и без сожалений посмотрели на бывших соседей по комнате, и кто-то даже на лучших друзей.       Сонми по-прежнему сдирала ногти в кровь, напрягала все мышцы, болтала ногами, стараясь хоть немного подняться, но усталость после тяжелого дня не позволяла прилагать больше усилий. Ей не было страшно свалиться с такой высоты, ведь тогда она точно помрет и не будет больше чувствовать весь этот кошмар. Но ей было страшно оставлять в этом мире такое зло и не отомстить ему за всю боль и страдания, на которые этот сукин сын обрек ее.       Стоило повернуть голову, как девчонка заметила третий приближающийся к ней мрак и зажмурилась, понимая, что за ним будет. Болезненный толчок в правый бок разбил все ее старания в дребезги. Сонми перестала чувствовать руками книжной полки, она не чувствовала вообще ничего, кроме пустоты и сопротивляющегося ей ветра. Глаза открывать было страшно; страшно видеть, что скоро ты разобьешься насмерть. Сейчас она слышала лишь крики внизу.       — Черт бы вас побрал, ублюдки трусливые! — Джисон буйствовал, пытался подняться, но грубый ботинок прибил его к холодному мрамору.       — Тише-тише, не помрет ваша дражайшая Сон. — Феликс перенаправил весь вес на правую ногу и согнул колено, все сильнее сдавливая грудную клетку. — Минхо хочет с ней еще немного поиграть.       — Я убью тебя. — брюнет шипел сквозь зубы, брызжа слюной, но это лишь веселило обидчиков. — И тебя, и этого подонка.       — О, нет. — Чонин подал голос, направляя палочку на Чана. — Единственное, что вы сможете сделать, это смотреть как он будет уничтожать сначала ее разум, а затем и тело. Как это было с Хенджином.       — Чего… — хриплый голос сорвался с уст блондина. Он и представить не мог, что все это время происходило с остальными слизеринцами, но чтобы они были у этой троицы… — Выродки! — Чан пытался резко встать, но острый нос ботинка заставил передумать бунтовщика, проезжаясь по челюсти.       — Не бушуй. — безумная улыбка осветила ранее светлое и озорное лицо и навевало лишь ужас. — Иначе мы всей троицей наведаемся в вашу темницу, и вы будете наблюдать как эта сбежавшая шавка будет молить о смерти, пока мы раздираем ее изнутри.       — Так будет продолжаться вечно. — Феликс подхватил беседу. — Она будет истекать кровью, биться в предсмертной агонии, а мы всякий раз будем спасать ее жизнь магией, после чего повторять все по кругу. Она станет резиновой куклой для утех, забудет даже собственное имя, помня только размер каждого члена.       — Блядский ублюдок! — Джисон не выдержал, крик рвался из самой души, пока он пытался подняться. Немыслимые силы он вкладывал в свое освобождение.       Злость, ненависть и жажда мести переполняли его, сейчас он подобен Сонми, которую одолевает гнев, но он был в сознании. Четко осознавал, что сделает с этими предателями, как долго будет издеваться над ними и только он будет решать, сколько эти твари проживут.       Ударив кулаком в колено, Джисон выкроил для себя секунду и смог встать на ноги, тут же бросая заклинание в Чонина, который был надсмотрщиком друга. Два на два, они стояли друг напротив друга. Старые друзья, соседи, братья, которые делились всем и всегда, а теперь с нескрываемой ненавистью обдают друг друга взглядами, испепеляют дотла. Вспышки яркого света от заклинаний тут же начали освещать все мрачное пространство библиотеки, предвещая жестокую битву.       Сонми болезненно приземлилась на соседнюю платформу, которая была на пятом этаже и не могла заставить себя подняться. Плечо беспощадно ныло, в ушах звенело, а голова шла кругом. Когда тяжелые шаги раздались на платформе, то девчонка решилась приоткрыть один глаз. Она тут же ощутила прилив сил и страха, поэтому резво начала ползти спиной вперед к краю, пока не почувствовала обрыв. Девчонка оборачивалась на идущего к ней парня и смотрела вниз, оценивая свои возможности в выживании, если прыгнет. Сонми даже не заметила бой внизу, друзья справятся, а вот ей придется попотеть, ведь путей обхода буквально нет. Они были на чертовом ринге.       — Долго же я искал тебя, Сон. — ехидная ухмылка и пустой взгляд вселяли ужас, о котором она, казалось бы, забыла. — Сколько же человек пришлось убить из-за твоей шкуры, а ты сама забрела в мою мышеловку.       — Пошел к черту. — когда он был совсем рядом, то девчонка собрала всю волю в кулак и ударила парня между ног. Пока тот был в смятении, то она поднялась на ноги и отбежала в центр, подальше от обрыва. — Убийца.       — Глупышка. — сумасшедший смех коснулся слуха и Сонми завела руку за спину, касаясь палочки. Она боялась пошевелиться, хотя давно могла сбросить этого подонка с высоты. — Я делаю одолжение человечеству. Спасаю от гниющих соблазнов волшебников, чтобы больше никто и никогда не обладал столь великой силой, способной разрушать миры и подчинять сознания. Я — Мессия для человечества.       — Ты кретин с комплексом Бога и недостатком внимания! — они ходили кругами, словно львы в клетке. Каждый подбирал момент для нападения и ждал, когда это сделает другой.       — Я избавляю мир от зла. Магия есть его воплощение. — Минхо был уверен в своих словах, твердил о спасении, об избавлении от грехов.       Сонми казалось, что она на секунду проникается его речами, после чего сразу трясет головой, отбрасывая бредовые мысли. Этот фанатик умеет только языком трепать, прикрывая свои гнусности.       — И тогда, в этом идеальном мире ты окажешься единственным злодеем. — словно под чарами, она смотрела на бывшего друга и видела лишь кровожадного зверя, обезумевшего психопата, который верен своим идеалам.       Минхо лишь неоднозначно вскидывает бровь и блаженно улыбается. В то же мгновение из его палочки вылетает поток магии, но Сонми, что крепко сжимала свою за спиной, успевает вовремя отразить гнусную нападку. Искры летели во все стороны. Минхо наступал, а Сонми отбивалась как могла. Он был сильнее, это факт, ведь в нем скопилась энергия не одного ядра. Сонми же полагалась только на тот сгусток, о котором ничего не ведала и удачу, которая никогда не бывала на ее стороне.       Времени на отдых не было ни у кого. Шесть бывших друзей сражались друг с другом, забывая о всех ярких и красочных моментах, которые подарила им эта долгая и, казалось, крепкая дружба. Все стерлось в одночасье, оставляя за собой тягучий черный след желчи и злости.       Они бросали заклинания в разные стороны, не думали о последствиях, ведь самое главное — убить противника. То ли чары были сильные, то ли ударная волна дошла до стеллажей, но книги стремительно полетели вниз. Грохот раздавался отовсюду, но воюющих это ничуть не смущало. Подростки на мгновение поднимали головы лишь чтобы сдвинуться на шаг в сторону и продолжить бой. Вместо книг уже летели полки и одна из них разбила платформу, на которой находились Минхо и Сонми. Их раскидало по разные стороны, но сейчас Сонми могла с третьей платформы смотреть на лежащего Минхо, которого придавило огромный шкафом, и злобно ухмыляться.       — Ты вообще не слышишь, когда тебя зовут?! — грубая хватка на плече, разворот и оцепенение. Все, что она могла почувствовать, пока не увидела перед собой обеспокоенного Чимина, который трепетно осматривал ее на предмет ранений. Ранений было много: кровоподтеки на всех открытых участках тела, синяки, разрезанная щека. — Тупица. — наплевав на весь разговор днем, Чимин притянул к себе девчонку и заключил в объятья.       — Ты… Что ты… — она не могла подобрать слов, не верила в происходящее, лишь безмолвно оглядываясь по сторонам. — Какого черта?! — придя в себя уже через секунду, Сонми оттолкнула гриффиндорца от себя.       — Задницу твою спасаю, вот что!       Стоило им на мгновение отвлечься, ослабить бдительность, как позади вылетел недобрый луч магии прямо в их сторону. Чимин успел заметить его за светлой макушкой и стремительно прижался к земле, утягивая за собой девушку. Сонми была благодарна ему за помощь, но проклинала за все остальное.       Когда они поднялись на ноги, то внутри забурлила лава, настоящий пожар, ведь в нескольких метрах, злобно дыша, скалился Минхо, крепко сжимая палочку. Чимин инстинктивно шагнул вперед, закрывая собой блондинку. Ей нужен перерыв после такой траты энергии. Настоящая битва титанов грядет и это уже ничто не остановит.       Яркая вспышка ослепила пространство и заставила всех зажмуриться от болезненного света. Не теряя лишних секунд, Розэ отбросила сильным заклинанием противников и подошла к друзьям своей сестры. Она не заступалась за них, это была ее личная битва с тварями, убившими ее возлюбленного в тот момент, когда они только начали выходить на тропу взаимопонимания; уничтожившими родную сестру, делая из нее озлобленную тряпичную куклу без права выбора.       Чхве старшая была беспощадна. Она не стала ждать момента, когда враги поднимутся на ноги, чтобы бой был честным, не стала останавливать затеянный ей же дождь из книг, который перевернул ход битвы. Она не будет честной с теми, кто пользуется самой черной магией воскрешения и боится выйти на поле боя самостоятельно.       Розэ бросала самые сильные проклятья, которые только были ей известны. Плевать куда, но хотя бы одно точно попадет в недругов, и она одержит победу, утоляя жажду мести. Одно из убийственных чар отрезало Феликсу ухо, и он стремительно скрылся среди стеллажей. За ним тут же рванул Чан, предвещая расправу над бывшим лучшим другом.       Девушка осталась загонять в угол Чонина, который посмел пару месяцев назад использовать на ней ранящие чары, из-за которых ей пришлось неделю лежать в постели. Розэ с безразличием смотрела на своего обидчика, видела его смерть в своих глазах. Она и была его смертью.       Несмотря на пустоту во взгляде, внутри нее бушевала буря неизвестных чувств, которые она так обесценивала с момента смерти Тэхена. Злость, обида, месть, желание крови, она хотела заставить того страдать, как страдали все в этой войне, как страдала ее семья.       — А ведь правду говорят, что уродство души отражается на внешности. — Розэ с оскалом смотрела на изуродованное шрамами лицо, пока отрезала путь противнику. — Экспеллиармус!       Палочка Чонина отлетела в сторону, оставляя его беспомощным. Только парень предпринял попытку к бегству, чтобы вернуть оружие, как Розэ возвела каменную стену прямо перед его носом. Слизеринец решил оббежать длинный стеллаж, но тут же огромная стена воздвиглась со всех сторон. Подростки оказались в клетке.       Розэ возжелала ощутить кровь на своих руках, прикончить этого ублюдка самостоятельно, без помощи магии. Одним заклинанием она выбила его из равновесия и Чонин больно приземлился на мраморный пол, ударяясь головой. Девушка стояла и смотрела на него презренным взглядом, чувствуя, как злость увеличивается от одного вида этой мелкой сошки. Опустившись рядом, она замахнулась рукой, готовясь нанести свой самый сокрушительный удар, идущий из самой глубины души.       — В самом деле думаешь, что прикончив меня, остановишь это? — Чонин тяжело и отрывисто дышал, он не был готов к подкреплению со стороны противников и сейчас ему было страшно, даже если противник девчонка. — Не пытайся, никто не в силах противостоять ему.       — А мне плевать.       Первый удар по обожженному лицу разнесся глухой болью по всей руке, но Розэ не чувствовала ничего. Она не ощущала ничего, кроме пустоты в последние недели, поэтому сейчас пыталась заполнить все это пространство наслаждением чужой болью. Первая кровь уже хлынула из губы, а после и из носа, смешиваясь с мясом на избитых костяшках.       Чонин, который получил несколько отрезвляющих ударов, выставил руки вперед и сомкнул их на тонкой шее. Розэ пыталась скинуть крепкие руки, но всякий раз попытка проваливалась с треском. Они быстро сменили положение и теперь Чонин опрокинул девчонку на спину, вдавливая ее тело в пол. От удара под головой на мраморе пошли трещины и Розэ видела перед глазами лишь мутное пятно.       Воздух заканчивался стремительно, лицо стало багряно-красным, а с губ слетало лишь сухое хрипение. Чонин был свирепым, стоило ему чуть сильнее надавить, и шея переломится в его руках. Капли крови с его лица падали вниз, заливались в закатывающиеся глаза. Розэ не могла ни дышать, ни видеть. Последняя надежда оставалась на распластанные по полу руки, которыми она не могла отбиваться от сильного парня.       Последний шанс на выживание, последняя возможность спасения или она погибнет здесь. Розэ не могла не попробовать эту возможность. Заводя руку за спину, она нащупала рукоять палочки и незамедлительно достала ее. Счет шел на секунды, ведь совсем скоро она начнет биться в конвульсиях и тогда все будет кончено. Собрав все остатки сил в левой руке, Розэ с животной ненавистью последний раз взглянула на Чонина и вонзила палочку в шею, словно острый нож. Деревянный волшебный предмет пронзил кожу и вышел с другой стороны.       Парнишка убрал хватку и коснулся своей шеи, пытаясь жадно схватить кислород ртом. На его лице был страх, дикий ужас, какого он никогда не испытывал. Глаза метались по их клетке, но уже ничего не видели. Розэ с такой же злостью выдернула свою палочку и из тела фонтаном хлынула кровь. Она пробила один из самых больших кровеносных сосудов, поэтому кровь хлестала из молодого паренька, как гейзер.       Розэ перевернулась на бок и начала ненасытно поглощать воздух, отчего сразу же закашлялась. Белые пятна не давали четко видеть, но зрение медленно возвращалось. Она разглядела своего врага и хотела бы испытать чувство удовлетворения, но внутри по-прежнему пусто, будто эта расправа никак не связана с происходящим в их жизнях. Розэ настигло разочарование.       Вставать на ноги было тяжело, настолько тяжело, что ей понадобилась опора, к которой требовалось подползти. Прилагая все оставшиеся силы, Розэ скользила по гладкому покрытию к возведенной ей же стене. После принятия вертикального положения она обернулась в центр их ринга и крепче сжала палочку, глядя на труп сверстника.       Минхо и его приспешники использовали некромантию, а потому так просто оставлять теплый труп нельзя. Розэ решила сделать его еще горячее. Девчонка направила палочку дрожащей от усталости рукой и подожгла Чонина. Слушая треск одежды, кипящую кровь, она съехала вниз и начала приводить свои мысли в холодный порядок, чтобы продолжить бой с другими врагами.       Бан Чан, тем временем, гнался за Феликсом сквозь огромные шкафы с книгами и уже потерял счет времени. Он запоминал каждый коридор и поворот, чтобы затем вернуться назад. Ему важно было пойти именно за своим лживым лучшим другом. Тупик настиг их быстрее, чем оба того предполагали.       — Я не хочу с тобой сражаться. — Феликс держался за место, где раньше был слуховой орган и тяжело дышал, испытывая невыносимую боль. — Ты можешь пойти в одну сторону, а я пойду в другую.       — Чтобы ты и здесь мне в спину проклятье швырнул? — Чан не стал любезничать и незамедлительно швырнул рубящее проклятье. — Разве можно доверять предателям и убийцам?       — У меня не было выбора! — Феликс отбивался, но пока не нападал. Они ходили кругами по маленькому пространству, пока кто-то из них не падет под натиском другого. — Я не мог противостоять Минхо!       — Выбор есть всегда, чертова крыса! — с животным ревом блондин рванул на бывшего друга и впечатал того в стену. — Не верю ни единому слову. Все годы нашей дружбы, нашего братства для тебя ничего не значили, как не значат сейчас твои слова.       — Ты не был на моем месте, Крис. — он пытался заглянуть в недобрые глаза, чтобы увидеть крупицы понимания и сочувствия, но это уже не тот Чан, с которым они дружили много лет. — Противостоять Минхо, все равно что смертный приговор себе подписать. Разве ты бы так поступил?       — Да! — Чан швырнул Ли на пол так сильно, что он прокатился спиной. Агрессивный и быстрый шаг заставил Феликса отползать назад. — Я бы лучше помер, чем стал предателем! Я бы не позволил себе и мысль о подобном подпустить.       — В этом наше главное различие. — Феликс на секунду отвел взгляд, а после швырнул в бывшего друга парализующее заклинание, отбрасывая того в стену. Он выкроил себе лишнюю минуту на побег и рванул обратно.       В это время на платформе шла ожесточенная битва. Разговоры слишком бессмысленны в их положении, есть только жажда расправы над противником. Сонми шла в нападение без оглядки на свои силы и безопасность. Она видела перед собой своего убийцу, своего мучителя, который посмел тронуть еще и ее близких. Ей плевать на весь бренный мир, но он убил дорогих сердцу людей у нее на глазах, и кто знает, что происходило за пределами ее осведомленности.       Чимин сжимал от ненависти зубы, глаза залиты кровью, ведь этот подонок убил Тэхена, его лучшего друга и брата; уничтожил сознание Сонми и разрушил ее жизнь, связав со своей; продолжает убивать все, что ему так дорого. Он был переполнен самыми темными мыслями, самыми страшными идеями, но всякий раз приходилось их оставлять на заднем плане, когда эта безрассудная девчонка не видела близкой опасности.       Двое на одного может и не самый честный бой, но на войне невинных нет, каждый выкручивается так, как позволяет возможность и ситуация. Самые разные заклинания слышались в воздухе: от простейшего ослепления, до запрещенных на Министерском уровне проклятий. В любой момент яркая вспышка света может стать последней. В приоритете была победа над врагом, а не собственная безопасность, поэтому приходилось лишь отмахиваться, даже не слушая проклятье.       Минхо старался не бросать смертельные заклинания в девушку, ведь у него были грандиозные планы на порабощение ее сознания. Он хотел, чтобы нескончаемый поток зла и тьмы прочно поселился внутри старой подруги, и она стала его верным соратником на пути искоренения магии в этом мире. Чимина же он так не жалел, направляя самые страшные чары, о которых некоторые даже боялись подумать.       — Круцио!       Непростительное заклинание красной вспышкой осветило платформу. Мучительный крик и неестественно выгнутая спина надолго останутся в памяти. Минхо почти сложился пополам, пропуская через себя пыточную боль, которую сам же и доставлял пленным на протяжении многих недель. Сосуды кипели изнутри, кровь хлынула из глаз, которые готовы были вытечь из-за каторжных страданий.       Джисон сам от себя не ожидал такого сильного выпада. Парнишка стоял с протянутой палочкой и управлял человеческими мучениями, не чувствуя себя тем, кем он обычно являлся. Кроме него никто не мог бы наставить Сонми на путь истинный, но стоило ему увидеть напористость противника, как все убеждения о правильности действий стерлись. Только желание прикончить эту тварь таилось в нем.       Хан чувствовал, как удача им улыбается, иначе он бы не смог воспользоваться эффектом неожиданности. Парень потратил много времени, незаметно огибая их поле боя по другим платформам, чтобы скрытно залезть на ринг.       Минхо корчился от боли, кричал, стонал и уже лежал на полу, извиваясь. Он приоткрыл один глаз, чтобы одарить своего обидчика самым ненавистным взглядом, на который он был способен. От такого зрелища дрожь прошла по всему телу, забираясь в подкорку. Прилагая немыслимое количество усилий, Ли выставил руку вперед и шевельнул губами.       Луч зеленой энергии врезался в центр груди парнишки, и он оцепенел. Азартная детская улыбка еще не сошла с его уст, но глаза расширились от изумления. Незаметно для всех бой закончился и внимание приковалось к юноше. Казалось, Джисону понадобилась целая вечность, чтобы упасть: его тело выгнулось изящной дугой, прежде чем исчезнуть из поля зрения.       Сонми успела увидеть на изможденном, когда-то красивом лице своего лучшего друга смесь страха и удивления. В следующий миг он исчез в глубине воздушного пространства. Темный занавес сильно колыхнулся, словно от внезапного порыва ветра, и сразу же успокоился.       Со стороны Минхо раздался истерический смех, но Сонми не обращала на него внимания, она знала, что бояться нечего. Джисон просто упал, высота была на уровне двух-трех этажей, а этот дурак и не из таких передряг выбирался. Сейчас она подойдет к краю и увидит смеющегося друга, который помашет ей рукой и наигранно отключится, чтобы его близкий человек, хоть немного переключил внимание в такой тяжелой обстановке. Он делал так всегда, когда видел, что Сонми начала терять контроль и возвращал ее обратно к себе. Или хотя бы подаст сигнал голосом.       Но ничего не происходило.       — Джисон?.. — Сонми дрожащим голосом позвала лучшего друга и начала прислушиваться. Она почти не поднимала ног, шаркая по каменному полу. — Джисон!       Сердце в один миг перестало реагировать на все происходящее, оно перестало биться от страха реальности. Казалось, что это именно Сонми падает в глубокую яму, теряя себя. Она была уже на самом дне, задыхалась так, что разрывалась грудь, а в глазах темнело не из-за слез, а из-за боли. Палочка звонко ударилась о пол, сил держать это бремя в своих руках уже не было.       Раскрывая рот в немом крике, Сонми даже не замечала, как по ее щекам стекали обжигающие слезы, как она начала рыдать навзрыд. Оглушающий вопль раздался по бескрайней библиотеке, оповещая всех о чем-то ужасном. Ноги затряслись, и девчонка рухнула на пол; острые колени впились в твердый пол, но это имело последнее значение.       Она все поняла, осознала сразу, как только зеленый луч вылетел из палочки Минхо. Поняла, но принимать отказывалась. Сонми мотала головой в неверии, заливалась слезами, но продолжала надеяться на неземную удачу близкого человека. Она подползала к краю платформы, чтобы убедиться лишний раз в его везучести. Но не успела она вскочить на платформу, как Чимин обхватил ее сзади и удержал.       — Сон, не нужно… — отойдя от шока, Чимин подбежал, так как он лучше остальных понимал ее состояние. — Ты ничего не можешь сделать.       — Мы поможем ему. — неоправданная вера вырывалась из разбитой горем девушки. Она вытерла лицо и настойчиво посмотрел на место, где раньше стоял Хан. — Он только что был здесь.       — Слишком поздно, Сонми. — Пак с трудом удерживал яростно извивающуюся девчонку. Он плевал на удары, которые сейчас приходились по всему его телу, на ругательства и оскорбления в свой адрес. Сонми просто не сможет вынести вид тела внизу. — Его уже не вернуть…       — Лжец! — закричала Сонми, так как не могла поверить, она не хотела в это верить, а потому сопротивлялась из последних сил, пока мысли всякий раз возвращались к этой ядовито-зеленой вспышке. — Хан Джисон! — она не переставала взывать к другу, который не мог погибнуть так просто.       — Он не вернется. Он мер-… — голос Чимина сорвался, а сам он вздрогнул, когда что-то близкое к демоническому начало волнами исходить от возлюбленной.       — ОН НЕ МЕРТВ! — взревела слизеринка, ведь Джисон просто скрылся из виду, спрятался и издевается над подружкой. — Джисон!       Все вокруг полностью лишено смысла, она не обращала внимания на ни на что — ничто на свете не имело смысла, кроме одного: пусть чертов Чимин прекратит делать вид, будто Джисон, который сейчас всего в нескольких метрах под ними, больше не появится. Нет, сейчас он выйдет, отбросит со лба свои темные волосы и снова ринется в схватку.       Взгляд все так же прикован к обрыву и внутри начала зарождаться злость на лучшего друга за то, что он заставляет их ждать. Краем сознания, даже стараясь сорваться из рук парня, она уже понимала, что случилось ужасное, ведь никогда прежде Джисон не заставлял ее ждать. Хан рисковал всем и всегда, только бы увидеть подругу, помочь ей, остаться рядом… если Джисон не подает сигнал теперь, когда Сонми зовет его так отчаянно, будто от него зависит ее жизнь, это можно объяснить только одним: он не способен очнуться.       Сонми уже не вырывалась, не сопротивлялась Чимину, утопая в собственных слезах, но тот на случай непредвиденных обстоятельств придерживал ее за плечи. Она чувствовала непередаваемую пустоту, которую ни одно слово, ни одна повесть не в силах передать. Только испытав на собственной шкуре, человек сможет понять каково это: лишиться частички себя. Самой светлой и прекрасной частички.       С другого конца платформы раздался шорох. Сонми, словно змея, резко среагировала и воспользовалась ослабевшей хваткой, вырываясь из цепких рук и хватая свою палочку. Чимин воскликнул ей в след, но когда обернулся, то она уже спрыгнула на соседнюю платформу вслед за Минхо.       Кряхтя от боли, Минхо спрыгнул на твердые полы библиотеки возле трупа, с головы которого вытекала теплая кровь, а глаза были широко раскрыты. Он обернулся назад, чтобы усмехнуться и добить девчонку, но завидел как она стремительно спускается по платформе вслед за ним.       Сонми пыталась сфокусировать внимание на шатене, не глядя на лучшего друга, но всякий раз ее взгляд касался неестественно выгнутых конечностей и повернутой к ней голове. От этого вида тошнота подбирала к горлу, а глаза пуще прежнего слезились. Все больше злости собиралось в ядре, и она четко выделила свою цель, в которую выпустит ее без остатка.       Минхо тут же пустился бежать. Тень его скрылась в коридорах, ведущими к выходу. Он бросал заклятья через плечо, сшибая оставшиеся книги с полок, роняя целые стеллажи. Грохот раздавался эхом по всей библиотеке, но каждый был занят своим.       На Сонми падали книги, но она магией тут же отбрасывала их от себя. Ноги путались в валяющихся редчайших книгах, но сейчас они совсем не имели цену. Использовав чары левитации, она расчистила себе путь и вернула темп. Объект преследования скрылся за огроменной дверью. Девушка не желала тратить драгоценные секунды и взорвала старое толстое дерево в щепки, лишь прикрывая лицо рукой.       Дверной проем прямо перед ней открыл коридор, ярко освещенный факелами, он был все так же безлюден. Сонми снова бежала. Сейчас она уже не чувствовала усталости, не чувствовала ничего, кроме неистового желания убивать. Послышалось громыхание лифта и, прибавив скорости, она свернула за угол и ударила кулаком по кнопке вызова второй кабины. Она спустилась с лязгом и звоном; решетки разъехались в стороны и Сонми ворвалась внутрь, нажимая кнопку главного холла.       Сонми выскочила наружу, не дожидаясь пока решетки полностью разъедутся, и огляделась вокруг. Минхо был уже возле портала телефонной будки в конце зала, но обернувшись, увидел своего преследователя и метнул в нее еще одно заклятье. Девчонка тут же нырнула за какую-то статую очередного деятеля. Пролетев мимо, заклинание угодило в противоположные ворота, и они загудели, словно колокола.       Шаги стихли, что заставило притаиться.       — Ну же, выходи, малышка Сон. — почти пропел издевательским тоном, который эхом отразился от гладкого паркета. — Зачем же было бежать за мной? Я думал, ты хочешь отомстить за своего любимого и единственного лучшего друга. — он знал на какие точки необходимо давить, отчего Сонми до крови закусила губу и прикрыла глаза.       — Не беспокойся, я убью тебя. — голос никогда прежде не был столь холодным, никогда он не был таким безжизненным. Ее захлестнула такая лютая ненависть, какой она не знала; стрелой вылетев из-за фонтана, она взревела. — Круцио!       Минхо, стиснув зубы, зарычал. Заклятье сбило его с ног, как и любое атакующее, но он не стал извиваться и корчиться от боли, как это было с Джисоном. Он мигом вскочил на ноги, тяжело дыша. Злобная, ядовитая улыбка красовалась на его лице, но смех пропал. Ответным заклятьем он снес голову статуи благородному чародею, и та откатилась на десяток метров, оставив на мраморе глубокие царапины.       — Ты ведь никогда раньше не применяла непростительных заклятий, правда, дорогая? — крикнул он уже нормальным, не язвительным голосом. — Ты должна по-настоящему хотеть, чтобы они подействовали, Чхве! Надо хотеть причинить боль и получать от этого удовольствие. — Минхо погрузился в теоретическое объяснение, которого Сонми не просила. — Праведный гнев для меня пустяк. Учись у своего дохлого дружка, которого ты не смогла спасти и его смерть была такой же бессмысленной, как и все существование.       Злость затуманила разум окончательно. Если до этого были какие-то отголоски нравственности, какие-то чувства и человечность, то теперь в ней поселилась лишь месть. Крепко сжимая волшебную палочку, Сонми один раз глубоко выдохнула и посмотрела из-за угла на свою жертву. Пришло время меняться местами и теперь она будет наверху пищевой цепи, поедая эту тварь на завтрак, обед и ужин.       Выскочив из укрытия, Сонми направила палочку и из нее полился зеленый поток магии. Горло раздиралось в кровь, но не от крика, а от запрещенного в мире магии проклятья, которое наносит сильные увечья телу и душе. Светлые отголоски покинули ее вместе с Авадой, направленной в сторону Минхо, и открыли дверь для чего-то страшного и темного.       Ослепляющий луч достигнул своей цели и озарил все пространство. Как только вспышка исчезла, то Сонми ужаснулась, ведь конечной точкой оказался вовсе не Минхо, которого она так жаждет убить. Светлые волосы упали на измученное сражениями лицо и тяжелый грустный взгляд, который в эту секунду обрел спокойствие. Азартное подмигивание на прощание выбило весь дух и очередной, более сильный крик разразился в Министерстве.       Сонми была зла на себя, на Минхо, на магию и на эту несправедливую жизнь. Кто бы мог подумать, что в восемнадцать лет на ее плечи упадет столь непосильная ноша. От прежней доверчивой, дружелюбной и веселой девчонки ничего не осталось. Ее растоптали, убили, уничтожили все светлое в ее душе. Осталась лишь гребаная слабая оболочка без чувств, без права выбора, без личности.       Внутри таится лишь месть и после ее исполнения для нее все будет кончено. Для нее настоящей уже все кончено, но ради всех погибших, ради Джисона, ради себя в прошлом она свершит свое возмездие. Сонми сделает это, когда придет время, а оно придет очень скоро. Дольше девушка просто не продержится и наложит на себя руки.       Джисон покинул ее. Последняя надежда и опора, последний лучик света и тепла, который больше нигде не встретить. Она обещала шагать рядом с ним по пути в ад и не будет заставлять его ждать.