***
Солнечные лучи забегали в комнату через незашторенное окно и резвились в ней, отплясывая невообразимые танцы на всевозможных предметах. Многие в качестве объекта выступлений выбирали обнажённый торс парня, слегка прикрытый лёгкой простынёй, и теперь медленно струились по его телу, соблазнительно преломляясь на ключицах. Алек завороженно наблюдал за этим действом. Всё-таки, несмотря на своё отношение к Бейну-младшему, он не мог отрицать, что тот был до одури красив. Особенно сейчас, когда его идеальное лицо не было перекошено от отвращения. От созерцания его оторвало шевеление самого объекта наблюдения. Это и вернуло Алека в действительность. Ночь прошла, а значит всё, что в ней было, осталось в прошлом. Александр как можно тише вывалился из кровати, поёжившись от прохладного воздуха. Всё же парень привык к успокаивающему теплу одеяла и тела Магнуса, и этого всего ему сейчас очень не хватало. Заслышав какие-то шевеления, Лайтвуд резко обернулся, молясь всем знакомым и незнакомым богам, чтобы Бейн всё ещё спал. Всё-таки быть застуканным выбирающимся из чужой кровати самим хозяином кровати, который даже не подозревал о соседе по кровати – опасно, особенно если у вас с этим хозяином вражда. Убедившись, что пока Бейн просыпаться не собирается, Алек начал лавировать среди разбросанных Магнусом вещей, взяв курс на ванну. Та встретила раннего гостя полумраком и полным влаги воздухом. Основная лампочка-предательница перегорела, вверяя Алека таинственной темноте. Мыться в таких обстоятельствах, если ты, конечно, не хочешь себе что-нибудь сломать или разбить, было невозможно. Поэтому всегда разумный Алек пошёл на вполне оправданный (он хотел избавиться от въевшегося в его кожу дурманящего запаха Магнуса, который отчего-то будоражил разум; наверно, это всё на нервной почве), хоть и безрассудный, риск, осмеливаясь приоткрыть дверь, чтобы впустить в комнатку солнечных помощников, что тут же ринулись освещать её. Наспех сбросив с себя немногочисленную одежду, парень забрался в душевую, сразу же включая воду: чем скорее он ополоснётся, тем меньше шансов, что его здесь обнаружат. Этот день, как и предыдущий, не захотел упрощать Алеку жизнь, поэтому на него водопадом полилась абсолютно холодная вода. Чертыхнувшись, Лайтвуд пулей вылетел из душа, обрызгивая всё вокруг и вызывая чьё-то возмущённое фырканье. Присмотревшись, Алек с ужасом разобрал в темноте оценивающее лицо Магнуса со щёткой во рту и телефоном в руках. Даже помятый и невыспавшийся он выглядел идеально. Багровея от стыда и синея от холода, Александр повернулся к Бейну задом, демонстрируя себя со всех ракурсов. Но сделал он это не для того, чтобы Магнус полюбовался, а чтобы добыть уже давно примеченную уточку, восседавшую на полочке в душевой. Теперь он стоял, сжимая в руках это жёлтое сокровище и не зная, что именно ему ей прикрывать. Телефон, который держал в руке Магнус, наталкивал Алека на мысли, думать о которых было страшно, но это всё было определённо в духе Бейна. – Немедленно положи на место Чёрча. – Раздался повелевающий голос за спиной. Алек ничего не ответил, продолжая сминать спасительного утёнка. – Ты что не слышишь?! Не смей его осквернять, иначе я с тобой сделаю то же самое, даже хуже. – Тогда отвернись, пожалуйста. – С какой стати? Это моя ванна. – Магнус продолжал пристально рассматривать тело будущего братца, отмечая его атлетическое сложение и широкие плечи. Да, не будь он таким раздражающе правильным маменькиным сыночком, а ещё не посягай он на деньги его отца, то Магнус бы с ним развлёкся… Но по крайней мере теперь у него есть парочка пикантных фотографий, которые смогут послужить рычагом давления на этого упрямого гордеца. – Но она была занята, ты мог бы и подождать. – Вообще-то нормальные люди закрывают двери, когда планируют раздеваться и не желают, чтобы все это увидели и смогли запечатлеть. От последних слов парня сердце Алека громко ухнуло и стало остервенело толкаться в груди. Он сдавленно выпалил: – Но я не мог этого сделать, потому что лампочка перегорела и при включении очень странно гудела. Мне нужен был свет. – Он нёс абсолютную чушь, из последних сил удерживая себя, чтобы не рухнуть перед Магнусом на колени и не начать умолять удалить злополучные снимки. Однако осознание того, что Бейн только этого и ждёт, не позволяло ему воплотить задуманное в реальность. – Боже, идиот… Ты щёлкал выключателем от вентилятора, а от света – левее. После этих слов и так уже чересчур разноцветный Алек добавил в палитру кожи пунцовый оттенок. Понимая, как чертовски глупо он сейчас выглядит, парень умоляюще прошептал, наплевав на свою возмущающуюся гордость: – Отвернись всё-таки, пожалуйста. – Это последнее одолжение, которое я тебе делаю. Больше поблажек не жди, братишка. И он действительно отвернулся, потому что: Во-первых, всё что было надо, он уже рассмотрел и оценил по достоинству. Во-вторых, не подглядывать за ним в зеркало его никто не просил, а через него открывался очень даже неплохой вид на бочком пробирающегося к двери пристыженного и обнажённого парня с пострадавшей гордостью.***
Завтрак прошёл в довольно напряжённой обстановке: Магнус всячески пытался задеть Алека утренним происшествием, тот же отмалчивался, не желая вступать с ним в конфликт и расстраивать мать. Мариза разрывалась между тем, чтобы защитить родного сына, и тем, чтобы не испортить отношения с будущим. В итоге она промолчала, никак не отреагировав на выпады Магнуса в сторону и других своих детей. Алека такое поведение матери задело довольно сильно, отчего, не выдержав давления, он поднялся и молча вышел из столовой. Асмодей, восседавший во главе стола, всем своим видом демонстрировал разочарование: – Твой сын вообще имеет представление о манерах? – холодно осведомился он, продолжая смотреть на дверь, где только что скрылся Лайтвуд. – Как я смогу спокойно представить его друзьям, если он в любой момент может выкинуть что-то подобное?! – Асмодей, Алек очень воспитанный мальчик, просто… – Мариза не смогла договорить, потому что её жестко осадили, перебив: – А разве воспитанные мальчики оставляют двери в ванную нараспашку, чтобы любой мог лицезреть их наготу? Или может они проходятся в грязной обуви по чистым коврам в чужих домах? Да он озабоченный и некультурный, а вы говорите о каком-то воспитании. Оно же полностью отсутствует! – участливым и возмущённым голосом сообщил Магнус, беззвучно радуясь своей победе. Он втопчет в грязь этого парня, чтобы его как можно скорее выперли из его дома, или он сам ушёл. Бейна не волновало, как, главное – Лайтвуд должен исчезнуть. Ведь всего за два неполных дня он уже успел достать его на жизнь вперёд. Сейчас самое важное – как можно ниже опустить его в глазах отца, чтобы папочка ненароком не вздумал делиться деньгами с этим паразитическим существом, тем самым собственноручно выписав парню приговор. – Ах вот оно что. – Асмодей перевёл холодный взгляд с сына на Маризу, выразительно подняв бровь. – Значит, воспитанный говоришь? Будь так добра, разберись к пятнице с ним, чтобы на званном ужине он меня не опозорил. А ты, Магнус, не забудь завтра сходить с ним по магазинам. Всё, пока можете быть свободны.***
С головой погрузившись в чтение, Алек не сразу услышал дверной скрип. Когда он оторвал голову от книги, тот уже успел смениться тихими шагами и громким дыханием. В считанные секунды перед ним выросла Мариза Лайтвуд, а в скором времени Мариза Бейн. Кого-кого, а собственную мать сейчас увидеть он никак не ожидал. Переведя взгляд на её лицо, парень понял, что разговор будет не из приятных. Женщина стояла, скрестив руки на груди и плотно сжав губы, и сверлила глазами сына. Алек ответил ей тем же. Молчаливый поединок прервало закончившееся терпение Маризы: – Алек, я тебя не узнаю. Где тот порядочный и воспитанный мальчик, которого я знала почти восемнадцать лет? Вместо него я вижу нахального распущенного парня, что злоупотребляет оказанной ему добротой. Возмущённый Алек было собрался возразить, но Мариза жестом его остановила: – Не надо оправдываться, хотя бы не унижайся, сын. Просто исправься и веди себя хорошо. Иначе, – она нерешительно взглянула на него, будто сомневаясь в правильности своих последующих слов, но взяла себя в руки и уверенно заявила: – Иначе я не позволю тебе встретиться с Джейсом, когда он с командой будет в городе. Её слова выбили из лёгких Алека весь воздух. Он взирал на неё, не веря своим ушам и глазам. Его мать его шантажирует. Мать, которая всегда была примером, идеалом, которая обладала железной волей, которая учила его не прогибаться под других людей. Эта женщина сейчас шантажировала его, идя на поводу у какого-то жалкого мужчинки. Возможно, в нём играл юношеский максимализм, но он кожей чувствовал предательство. От осознания этого в глазах предательски защипало, и Алек поспешно отвернулся, не желая демонстрировать свою слабость. Мариза, ничего не сказав, покинула комнату. Он бросил всё, чтобы быть здесь рядом с матерью, а она променяла его на деньги.***
Находиться в этой комнате больше не было сил, поэтому, схватив недочитанный томик «Орудий смерти», парень поспешно вышел, начиная блуждать по этому недостроенному дворцу в поисках прибежища. Скитаясь по многочисленным коридорам, Алек случайно набрёл на довольно ветхую дверь, всем своим видом сопротивляющуюся царившей везде красоте. Не сумев побороть любопытство, парень потянул её на себя – она легко подчинилась его воле и отворилась. Дверь скрывала за собой кучу грязи, пыли, паутины и насекомых, а ещё каменную лестницу, вьющуюся вокруг побитой временем колонны далеко вверх. Будь у Алека хорошее настроение – он ни за что не решился бы проверить, куда она ведёт, но отчаяние гнало его подальше от людей и это казалось самым подходящим местом. Подъём выдался довольно простым: несмотря на первое впечатление, лестница оказалась не такой длинной. Она привела его к другой двери, за которой прятался впечатляющих размеров чердак. Алек зашёл в помещение, аккуратно притворив за собой дверь. Сквозь небольшое пыльное окошко, смотрящее на пляшущую речку, пробивались солнечные лучи. Они заигрывали с пылью, плавающей в воздухе, и мягко плясали по стенам и полу. Как раз у окна Алек увидел потрёпанное кресло и прямиком направился к нему. Он так целенаправленно шёл, что даже не заметил приютившуюся на проходе коробку и споткнулся об неё. Коробка протяжно заскулила, дрейфуя по полу, и высвободила всё своё содержимое: во все стороны полетели какие-то альбомы, рисунки, фотографии, кассеты. Машинально всё собрав назад, парень продолжил движение.***
Как только ярко-розовый закат окутал небо, бросая странные отблески на книжные страницы, парень решил вернуться в комнату. К сожалению, в этот раз Бейн был там. Завидев пришедшего, он резко поднялся с кровати и направился к Лайтвуду. Алек, заметив хищный взгляд парня, инстинктивно попятился, но потом, взяв себя в руки, остановился и ответил ему таким же. Он хотел доказать в первую очередь себе, что не боится. Бейн в считанные секунды чуть ли не вплотную подошёл к Алеку, смешивая дыхания, после чего ткнул ему в грудь каким-то пакетом. – Держи. – Эти слова не особо воодушевили Александра на действия, и он тупо уставился на предмет. – Совсем недоразвитый что ли? Ручкой пакетик сожми, малыш. Тут вещи, которые мы должны были тебе купить завтра. – Принялся разжёвывать ему Магнус, постепенно начиная терять терпение. – Ты сам мне их купил? – озадаченно спросил Лайтвуд, с опаской и недоверием косясь на Бейна. – Ты точно отсталый. – Устало выдохнул Магнус, зло сверкая глазами. – Мне есть чем заняться, кроме как бегать по магазинам, чтобы одеть очередного голодранца. Тут пара моих костюмов. Как-то, будучи во Франции, не угадал с размером. А тебе в самый раз подойдут. Так что бери, пока дают, а мне взамен просто верни карту, которую тебе презентовал мой добренький папаша. Магнус вытянул изящную руку, предвкушая на ней приятную невесомую тяжесть пластиковой карточки. Однако и через секунду, и через две его ладонь так и осталась пустой. Он с негодованием взглянул на возвышающегося рядом с ним парня: – Очень неразумно с твоей стороны заставлять меня ждать, Александр. Я же могу поторопить, но тебе это вряд ли понравиться. Так что давай. – Нет. – Что ты проблеял? Тебе же лучше, если мне это послышалось. – Проскрипел Магнус, делая шаг вперёд и хватая Алека выше локтя. Он оставил считанные миллиметры между их телами. – Я же могу забрать силой, но предлагаю в последний раз отдать добровольно. – Медленно процедил Бейн, как-то странно улыбаясь перекошенными от злости губами. – Не нужны мне твои одолжения. Я. Сказал. Нет. – Уверенно произнёс Алек, гордо расправляя плечи и делая шаг назад, однако ладонь Магнуса продолжала ощутимо сдавливать его руку. – Ты так и не понял, бедненький? Мне абсолютно похрен, что ты там промямлил. Всё равно всё будет по-моему. – После этих слов Бейн неожиданно двинул кулаком свободной руки прямо по солнечному сплетению Лайтвуда, другой продолжая его удерживать, не давая отстраниться. Алек согнулся пополам, судорожно пытаясь втянуть в лёгкие воздух. – Как жаль, что такие как ты не умеют слушать дружеских советов. Поэтому давай закрепим урок. Схватив Алека за обе руки и удерживая в согнутом положении, Магнус выверенно попал острым коленом по рёбрам парня, вызвав сдавленный стон того. Закончив с закреплением уроком, Бейн разжал руки – Алек тут же рухнул на пол. Второй раз за два дня он становится перед этим мажориком на колени. И ему совсем не нравится эта традиция. Пока Алек корчился на полу, пытаясь оживить свои лёгкие, Магнус присел рядом с ним и без каких-либо стеснений стал обшаривать. Эти действие вновь выбили из Лайтвуда совсем недавно обретённый воздух. Тонкие пальцы пробегали по его одежде, заплывая во все карманы, кое-где касаясь голой кожи. – А если я её в трусы запихал? – язвительно поинтересовался Алек твёрдым голосом, но слегка краснея. – Значит, найду и там. – Без тени шутки ответил Магнус, продвигаясь к карманам джинсов и вгоняя пострадавшего в ещё большую краску. Пришедший в себя Алек хотел было ему помешать, но Бейн резко перехватил его запястья, сжимая их в ладони. – Неужели жизнь ничему тебя не учит, мальчик? Или ты так отчаянно хочешь ощутить на себе силу моего гнева? Я могу обеспечить тебе это и просто так. Злополучная карточка обнаружилась в заднем кармане брюк и была ловка из него вытянута. Однако отпускать Алека Магнус пока не собирался. Указательным пальцем он брезгливо приподнял голову парня за подбородок, заставляя посмотреть в глаза: в синих омутах плескались ненависть и боль: – Никогда не пренебрегай советами, которые я даю. Это может дорого стоить такому красавчику. – Да пошёл ты со своими советами. – Отчаянно и резко выдохнул Алек, сплюнув тому под ноги. Третий удар пришёлся прямо по позвоночнику, отчего Алек неловко завалился на пол, лицом угождая в собственную слюну. Магнус дёрнул его за волосы и встряхнул, заставляя обратить взгляд на себя: – Мы проверим твоё бессмертие. Уж я для этого знаю много способов, не сомневайся.***
До самой ночи Алек скитался по дому, не зная, куда себя деть: в комнате был Магнус, на чердаке – холодно, с матерью разговаривать не было желания. Ненависть к Бейну-младшему крепла с каждым его словом и поступком, а желание придушить этого мажорика стало навязчивым. Алек, словно Раскольников, воображал себя особенным человеком, имеющим право на убийство ради достижения великой цели – избавления мира от отвратительной жестокости красавца-индюка. Однако на такой поступок, в отличие от книжного героя, он не решился бы никогда, потому что он самый обычный парень без капли чего-то выдающегося, но тешить себя подобной мыслью было приятно. Размышляя в таком ключе, Лайтвуд промаялся до полуночи. И решив, что в такое время Магнус должен уже видеть свои отвратительные сны, Алек поплёлся назад, по пути размышляя в каком углу комнаты ему промучить эту ночь. На кровати было тело, и вроде бы оно сопело. Александр на цыпочках проскочил в ванную, надеясь незаметно ополоснуться от грязи прошедшего дня. В этот раз свет послушно включился. Алек несколько раз сбегал проверить, закрыта ли дверь, и только потом позволил себе раздеться. Через пару минут он уже вытирался махровым полотенцем, безжалостно тря им волосы. Вернув на распаренное тело одежду, парень постарался как можно тише открыть дверь. Та не поддалась. Алек дёрнул сильнее – никаких изменений. Он тупо уставился на защёлку, но та никак не мешала двери открыться. Значит… Лайтвуд со всей силы затарабанил в дверь, истерически крича: – Эй ты, немедленно выпусти меня отсюда! – Замкнутые помещения – самый большой страх Алека. Он может спокойно в них находиться, только зная, что сможет в любой момент беспрепятственно их покинуть. А тут благодаря одной самовлюблённой твари он заперт в метровой ванной с тяжёлым воздухом и без возможности её покинуть. Нужно, конечно, взять себя сейчас в руки и никак не показать своей паники, но личный страх диктовал другие правила. Около двери послышались какие-то шевеления, а потом сладкий голос совсем рядом пропел: – Александр, дорогой, ты должен понимать, что опасен для общества, а поскольку общество этой комнаты – это я, то я и моё общество решили, что тебя нужно изолировать от нас и нашего сна. Вдруг ты захочешь придушить меня во сне? Надеюсь, ты найдёшь себе уголок по статусу. Спокойной ночи-и-и. – Тварь, немедленно выпусти меня из этой «стиральной машинки», слышишь? – Никакого ответа не последовало, отчего Алек с дуру треснул кулаком о дверь. Та возмутилась, но выстояла, а вот кулак протяжно заныл. – Сука-а-а… – Воу, домашний ёжик выпустил иголки, интересно. Наконец-то ты перестал прятаться за маской пай-мальчика. – Ехидно усмехнулся Магнус из-за двери, поддразнивая. – Ты никогда не поймёшь, какой я на самом деле, потому что такой помешанный на деньгах идиот вообще не сможет ничего понять, кроме как денежки из отца качать. – Отозвался Алек. Раунд. – Закрой свой поганый рот, ты ничего не знаешь. – Прорычал Бейн. – Я видел достаточно, чтобы сделать объективные выводы. На этот двери досталось уже с другой стороны, но она оказалась крепкой штучкой и продолжила стоять. Да, не будь её, парни бы уже давно сцепились. – Не лезь не в свои дела, а то и так слишком много о себе возомнил. Надеюсь, эта ночь тебя чему-нибудь научит. – Послышались шаги, уведомляющие об уходе Бейна. Алек развернулся и медленно сполз по двери, откидывая голову назад и ударяясь макушкой о деревянную поверхность. В этой комнатушке сидеть-то сложно, а спать уж тем более. Липкий страх давил на парня, а паника не отпускала. Подняв взгляд на противоположную стену, Алек вздрогнул: там красовалась точно такая же дверь, что и вела в ванную. Резко поднявшись, парень в один шаг добрался до неё. Нервы уже были на пределе, поэтому он без раздумий дёрнул дверь на себя: она отворилась, впуская его в прохладное помещение. На его отопление явно пожалели денег. Несмотря на то, что уже во всю хозяйничал апрель, ночи здесь стояли до дрожи холодные. Не зря Алек удивился, когда в первый день вместо шкафа с костями за дверью он увидел простую ванную. Эта комната возмещала всё с лихвой. Все стены были увешаны различными приспособлениями и оборудованием. Думать, что это и с какой целью здесь находиться, не хотелось совсем. Как ни странно, всё остальное, кроме стен, было абсолютно пустым, но комната хотя бы была довольно просторной, из-за чего Алек и принял решение остаться в ней. Постелить было нечего, укрыться – тоже, поэтому он просто свернулся калачиком у самой тёплой, по его мнению, стены и через какое-то время провалился в тяжёлый и беспокойный сон. Он не проснулся, когда кто-то зашёл в комнату, он не зашевелился, когда кто-то накинул на него лёгкое одеяльце, он никак не отреагировал на лёгкое прикосновение к своим волосам. Он спал.