***
Когда всё идёт не так, хочется спать. Даже когда спать не хочется, хочется спать. А если точнее, хочется просто сбежать от реальности в идеальный воображаемый мир, даже если потребности во сне как таковой нет. Такую истину открыл для себя Алек ещё в самом начале пребывания в доме Бейнов, однако он никак не думал, что это желание пересилит возможность быть с Джейсом. Ведь, несмотря на то что их теперь не разделяли километры, ближе друг к другу они не стали. Между ними теперь были тренировки Эрондейла и вечное желание где-нибудь прикорнуть Алека, что, как оказалось, являлось препятствием не меньше расстояния. Алек лежал на широкой заправленной кровати Магнуса и пытался поймать Морфея за хвост, если таковой, конечно, у него имелся, в чём он сильно сомневался, но не пересчитывать же идиотских барашков в сотый раз? Этот способ явно изжил своё, и нужно было придумать что-то более актуальное. Петухи-Магнусы, например. Оригинально и не изъезжено. Да, какие только абсурдные мысли не пускал брюнет в голову, лишь бы не думать о главном: изжили для него своё не только воображаемые барашки, что никогда толком не помогали уснуть, но и его чувства к Джейсу. Алек не видел чёткой причины для таких изменений в любовном настроении собственного сердца, но факт был на лицо: кроме нежных дружеских чувств к блондину он больше ничего не чувствует. Не было никаких разочарований, новых встреч… просто разлюбил. Скорбно и печально. В голове ещё прятались мысли о временном бунте шкодливого сердца. Парень даже где-то и надеялся, что чувства скоро вернутся и заиграют в нём с ещё большей силой, однако упрямый орган чётко выстукивал: «об-ло-мись, чу-дак, э-то фи-нал». Мало-помалу после пары таких раздумий на границе сна он даже начал принимать все эти изменения в собственной душе. Теперь только оставалось объясниться с Джейсом. Это пугало как раз-таки больше всего. Сомнения сопутствовали брюнету, не переставая, и жужжали в голове, просто умоляя ничего не предпринимать. Страх вдребезги разбить чужое сердце давил на Алека, заставляя оттягивать момент разговора. Всё-таки быть причиной чьих-то страданий — неприятная ситуация, особенно если этот человек для тебя очень важен, но по-другому никак нельзя. Пару раз он даже хотел плюнуть на все свои «заморочки» и просто жить дальше, будто ничего в нём не поменялось, однако парень старался пресекать такие мысли при первом же их появлении: своим обманом он сделает только хуже, причём всем. Поэтому весь день Алек Лайтвуд рыскал повсюду в поисках вдохновения, ведь подобрать слова для разрыва отношений тоже нужно уметь. Много вариантов занимало его мысли, но один был тупее другого: «Наши отношения не прошли проверку расстоянием», — мысленно проговорил Алек, нервно жестикулируя в воздухе. Перед глазами плыла люстра… бред какой-то. Нужно как-то помягче. К тому же тут виноват только сам Алек, а расстояние выступило лишь посредником, чтобы донести до парня его заблуждения в собственных чувствах. Принял братскую любовь за другую. Гений. «Ты хороший, но я тебя больше не люблю», — ещё хуже, он же не в сопливой мелодраме как никак. К тому же Лайтвуд по-прежнему любил блондина, но как брата. Возможно, чересчур сильно, но в том, что любовь была именно братской, он уже не сомневался. Даже какое-то облегчение порой накатывало, как будто после долгого беспорядка всё вновь встало на свои места. Жаль, конечно, что порядок в голове никак не помогал подобрать нужных слов для объяснения с Джейсом. С другой стороны, они же росли вместе, знали друг друга лучше всех остальных, разве Эрондейл не поймёт его, не простит?.. Это было слишком сложно, слишком субъективно, ведь многие его размышления исходили из собственных желаний, поэтому нужно было лицо, которое бы слишком любило их обоих, чтобы делать поблажки Алеку. Надо было позвонить Иззи. Или не надо. Потому что в эту секунду в комнату влетел небольшой чёрненький смерчик на длинных шпильках и с размаху плюхнулся на кровать рядышком с братом. Такое с детства привычное поведение, но так необычно выглядящее в этой обстановке. Кажется, помощь пришла даже раньше, чем поступил вызов. Вот это сервис, чёрт возьми. Ошарашенный Алек на какой-то момент завис, продолжая пялиться в потолок, потому что такое развитие событий казалось просто нереальным. Ну откуда здесь взяться Иззи, а? Но когда ни через мгновение, ни через два чёрненькая макушка не исчезла из поля его зрения, парень всё же осторожно приподнялся на локтях и с опаской глянул на прервавший его репетицию объект, который, к слову, и не думал испаряться. Фигурка была самой что ни на есть реальной: идеально-прямые волосы почти что до поясницы, точёные черты лица и тёмные глазки, с любопытством разглядывавшие его. Всё говорило о действительности происходящего, а значит пока рано он записал себя в сумасшедшие. Успеет ещё в этом доме он тронуться умом. — Иззи, ты? — Всё-таки с некоторой опаской уточнил Лайтвуд, принимая сидячее положение, на которое спина отозвалась неприятным нытьём. — А что, так сильно изменилась? — Саркастичный тон, изогнутая бровь, перед ним действительно его любимая сестрица. — Изюмка… — Нежно выдохнул Алек и притянул хохочущую девушку к себе. Его тут же окружил карамельный дух. Сколько брюнет себя помнил, вернее, сколько он помнил Иззи, от девушки всегда пахло именно так. Домом. — Одичал что ли, Маугли? — Хрипло выдавила Изабель, хватаясь за плечи брата. — Задушишь ведь. — Я оказываю тебе душевный приём, не отвлекай. — Прошептал ей куда-то в плечо Алек, не ослабляя объятий. — Скорее душительный. — Не удержалась от едкого добавления девушка, однако произнесено это было с искренней и широкой улыбкой, какую заслужить могут только надоедливые, но горячо любимые братья. — Какая же ты колючка. — Шуточно упрекнул брюнетку Алек, всё-таки отстраняясь, чтобы в следующую секунду окинуть девушку строгим взглядом: старший брат всегда останется старшим братом, и если ты как-то непристойно одета, то он сначала вправит мозги тебе, а потом всем, кто посмел клюнуть на этот наряд, а может, и в другом порядке. Как ситуация продиктует. Не выявив каких-либо нарушений негласного устава «Как позволено одеваться моей сестре, и что оголять КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещается», Алек удовлетворённо кивнул сам себе (эх, наивный, неужели он действительно думал, что Иззи всегда следует его консервативным взглядам?). После «досмотра» можно было и к разговору уже приступать: — Ты какими судьбами сюда? — Задал вполне логичный на его взгляд вопрос парень, однако у Иззи на этот счёт было другое мнение. — Наитупейший вопрос, братец. — Хохотнула она. — У нашей матери завтра свадьба, а он, видите ли, возмущён, почему вдруг я разнообразила его скучное существование! Ты меня удивляешь, Алек, хотя надо бы уже привыкнуть. Алек ничего не ответил на слегка задевающие слова сестры, потому что в принципе не смог произнести ни звука. Уставший после раздумий над несостоявшимися крепкими отношениями мозг как-то совсем не спешил доносить полученную от мисс Лайтвуд информацию, и очень зря. Пару раз тупо моргнув, парень всё-таки сфокусировал взгляд на Иззи, а мысли — на её словах. Эффект получился впечатляющий: — С-свадьба? З-завтра? — Похоже, преподнесённая сестрой информация добавила в отягощающую копилку со всякими болячками Алека ещё один диагноз. Неутешительный. После такой интересной реакции даже всегда ироничная брюнетка немного подрастеряла свой юмор на все случаи жизни и обеспокоенно спросила, коснувшись ладонью плеча Лайтвуда: — Алек, ты в порядке? Мама разве тебе не… — Но закончить она не смогла, потому что парень резко вскочил, потом так же неожиданно вздёрнул её вверх, приземляя рядом, и резво понёсся вон из комнаты, увлекая ничего не понимающую Иззи за собой.***
Как же фигово бежать с человеком, у которого рост почти на полметра больше твоего. Иззи изо всех сил перебирала ногами, на которых красовались внушительные каблуки, грозящие отвалиться при каждом сильном соприкосновении с полом (считайте это за смягчающее обстоятельство), однако Алек не ценил её старания и чуть ли не ежесекундно поворачивал к ней свою недовольную мордашку, что ещё сильнее веселило девушку, за это он награждал её по-братски уставшим вздохом или бесящим их мать цоканьем языка. И когда он вновь повторил этот запрещённый в их семье звук, безрезультатно стараясь придать им скорость коротышке-Иззи, из-за угла вдруг показалась Мариза Лайтвуд-скоро-Бейн с явным недовольством на лице. Алек кое-как смог затормозить, спровоцировав столкновение сестры со своей спиной, и немного пристыженно взглянул на мать (привычки из детства так просто не выведешь даже из уже повзрослевшего тела), повинно наклонив голову к груди и не поднимая на неё синих глаз. Она, кажется, тоже ничего не забыла: — Александр Гидеон Лайтвуд, — прогремела женщина на весь коридор, заставив обоих детей поёжиться от звучного голоса, — сколько можно повторять, что эти звуки запрещены в моём доме?! — Ма-а-ам, — устало протянул парень, даже спиной ощущая беззвучный смех сестры, — я же уже не маленький. — Как я рада, что ты наконец это заметил. А то пару секунд назад, носясь по коридорам, ты явно об этом не знал. После этого напоминания лицо парня вмиг приобрело серьёзное выражение, потому что причина такого забега имелась, причём весомая. Мариза уловила перемену в сыне и заметно напряглась, сделав небольшой шаг назад, будто готовя безопасное расстояние для побега. — Слушай, мам, а ты вообще хочешь видеть меня на своей свадьбе? — Довольно холодно поинтересовался Александр, потому как сердце было сковано ледяной коркой обиды, а мать, видимо, и не спешила её растапливать. — Алек, ну что за вопросы! Конечно же хочу. — Возмутилась женщина такому странному выпаду, но и подарила сыну тёплую улыбку, в линиях которой умело скрылось напряжение. — Тогда почему о завтрашней свадьбе знают все, но меня ты уведомить забыла? И вообще, к чему такая спешка? Всё ведь было запланировано на следующий месяц. — Стал распыляться Лайтвуд, не чувствуя никакой отдачи со стороны матери. Прошло то время, когда его могла успокоить лишь тёплая улыбка женщины и сердечные уверения, что так нужно. Теперь его мозг требовал конкретики, чётких фактов и разумных доводов. Маленький наивный мальчик, что верил каждому родительскому слову, остался далеко в прошлом, но Мариза, кажется, этого не понимала, хоть сама и говорила о его возрасте не редко. — Милый, мне в начале нужно было сообщить это всем дальним родственникам, чтобы они успели приехать. Рассказать тебе я бы успела. — Как-то неуверенно начала женщина. — Как видишь, не успела. — Невесело усмехнулся парень, в упор глядя на мать. — Не так уж много времени нужно, чтобы переброситься парой слов с человеком из соседней комнаты. — Ну… у нас с тобой не соседние комнаты. — Не придирайся к словам, мам. Я просто хочу понять, почему ты этого не сделала, хотя прекрасно могла. — Не отступал парень. Мариза немного помолчала, нервно покусав пухлую губу, но всё-таки сдалась под твёрдым взглядом сына: — Просто я знала, что ты будешь возмущён, начнёшь задавать много ненужных вопросов, а у меня и так с этой бешеной свадебной суетой столько проблем, что просто не захотелось создавать ещё одну… — То есть я для тебя лишь очередная проблема, так? — взвился Лайтвуд, за что получил ощутимый толчок в спину от примостившейся за ним Иззи. — Алек, прекращай эти нападки. Я сделала, как посчитала нужным, но сейчас признаю, что была не права, извини. — Слегка? — Издевательски уточнил брюнет. — Алек! — Уже шикнула на него Изабель, потому что многочисленные тычки уже не действовали. — Что на тебя нашло, — интересуется уже Мариза, озабоченно глядя на сына и будто не узнавая его, — ты как-то изменился в последнее время. — Да вы… всё в порядке. — Как бы не хотелось парню сейчас всё высказать матери, рассказать обо всём пережитом за этот короткий срок в этом доме ужасов, Алек просто не мог себе этого позволить, потому что за его спиной надёжно приютилось самое дорогое ему существо, которое никаким образом не должно было об этом узнать. Поэтому всё и было в порядке. Но в порядке только для всех, его же привычный мир давно потонул, словно Атлантида, в водах мутной лжи и циничности окружающих людей. Алек не думал, что дамы ему поверили, да и они не пытались его убедить в этом. Все просто сделали вид, что это правда. Потому что всем так удобно. Только Иззи мысленно обвела жирной линией навязчивую мысль «срочно расспросить и спасти брата». Подростковый максимализм пока не покинул девушку, сопровождая каждую проблему пометкой «катастрофа». Но кто знает, может это и хорошо, поскольку ничто не будет пускаться на самотёк, если оно вселенского масштаба. Больше никто ничего не сказал, и маленький внеплановый семейный совет уже был готов расходиться, когда из-за угла выпорхнул его будущий участник и намеренно двинулся к собравшимся, не сводя при этом странного взгляда с притихшего Алека. — Магнус, какая встреча. — Тут же расцвела Мариза, улыбаясь чересчур широко и открыто, что аж кожа губ натянулась до предела. Брюнета передёрнуло. С какой, блять, стати мать из кожи вон лезет, чтобы понравится этому кладезю пошлого юмора с личной трагедией за спиной? Всё-таки замуж она выходила за отца, а не за сына, да и Магнусу не особо-то нужна была новая мамочка. Что-то странное творилось в этом доме со всеми представителями его семьи, и это вызывало опасения. Аномальная зона для всех Лайтвудов тут что ли? — Действительно удача. Меня довольно сложно встретить в коридорах собственного дома, и вам не повезло стать этими счастливчиками. — Ох, да из него так и брызжет сарказм. Кажется, мистеру Бейну-младшему кто-то уже подпортил настроение, и он явно решил не отставать от этого человека. — Кстати, Магнус, познакомься с моей дочерью, — как ни в чём не бывало продолжила Мариза. В такие моменты Алек искренне не понимал: у его матери просто шикарное самообладание, или она действительно ничего не замечает, — Изабель, покажись уже наконец. — Уже с некоторым нетерпением обратилась женщина к дочери. Иззи нехотя выплыла из-за спины брата, гордо держа голову с надменным взглядом тёмных глаз, что прожигали Магнуса неприязнью прямо на месте. Всем своим видом юная Лайтвуд показывала, что, в отличие от собственной матери, она в свою сторону никакого сарказма и плоских шуточек не потерпит. На секунду в глазах Бейна сверкнул огонёк, похожий на некое уважение к молодой особе, однако он довольно быстро потух в нелепом поклоне, которым Магнус удостоил брюнетку. — Приятно с вами познакомиться, миледи. Надеюсь, вы окажетесь в общении приятнее нашего дорого Алека. — Елейным голосом произнёс азиат, даже не глядя на девушку. — Какой вы самонадеянный человек, Магнус! Так опрометчиво решили, что я вообще буду с вами разговаривать. — Воскликнула девушка, неотрывно наблюдая за парнем напротив. — Изабель София Лайтвуд! — Ужаснулась Мариза, не прекращая улыбаться Магнусу. А Алек… Алек был готов просто расцеловать сестру, ведь ему никогда не удавалось так красиво поставить на место азиата. — Мариза, я вообще очень рад, что нашёл вас здесь, потому что один вопрос мне не даёт покоя вот уже полдня. — Алек удивился, что Магнус никак не отреагировал на выпад Иззи, но времени порассуждать у него сейчас не было, потому что он весь превратился в слух. Никогда не знаешь, какая информация тебе пригодиться, поэтому запоминай всё. — Буду рада помочь! — Тут же оживилась женщина, даже с неким нетерпением глядя на азиата. — Скажите мне, пожалуйста, почему никто не посчитал нужным поставить меня в известность о завтрашней свадьбе и я, как полный идиот, должен узнавать всё от слуг? — Хм, кажется, Алек впервые понимал Бейна, и это было… необычное ощущение. Да, не такой вопрос ожидала услышать женщина. Любой, но не такой. — Я была уверена, что Асмодей обо всём тебе сообщил… — Замялась она, явна не зная, что ответить. — Было бы здорово, если бы вы хотя бы иногда разговаривали друг с другом, а не просто думали. — Вполне объективно заметил Бейн. И Алек в какой-то степени был с ним даже согласен. — Извини, — скомкано произнесла женщина, в которой Лайтвуд с трудом узнавал свою всегда боевую и готовую отстаивать собственную позицию мать. Неужели на всех представительниц прекрасного пола так влияет замужество, или это зависит от жениха? Если и с Иззи случится что-то подобное, то он будет медленно вытряхивать душу из этого женишка, пока тот не вернёт ему его сестру, а не лишь её подобие. Кажется, эти слова никак не тронули Магнуса, но всё же его лицо стало менее напряжённым, и он расслабленно произнёс: –Мариза, а ведь у вас с отцом должна была быть веская причина, чтобы вот так в корне менять все планы. — Женщина напряжённо кивнула, явно не получая удовольствия от затронутой темы. — Может тогда поделитесь? — И, кивнув в сторону остальных Лайтвудов, добавил: — Нам всем интересно. Алек хотел было состроить отстранённое, незаинтересованное лицо, но он был уж слишком плохим актёром и слишком заинтересован в этой теме, чтобы без проблем исполнить эту роль, поэтому его лицо на пару секунд было довольно странно искажено, что вызвало слабую улыбку даже у Магнуса. Без комментария, как вы понимаете, тоже не обошлось: — Да поторопитесь, а то ваш сын умрёт от нетерпения. Вон уже как перекосило. — Поддел азиат. Алек еле сдержался, чтобы не показать ему язык. Всё-таки, как они выяснили сегодня, он уже слишком взрослый для таких штучек. А жаль. Иногда хочется выкинуть что-нибудь подобное. — Просто мы физически не сможем справить свадьбу в какой-либо другой день, — интересное начало, — потому что сразу после завтрашнего празднования мы с Асмодеем уезжаем. — А это ещё интереснее, вашу мать, хотя скорее нашу мать. — И куда и с какой целью вы собрались? — Довольно напряжённо спросил Магнус, просто украв вопрос с самого кончика языка Алека. Всё-таки очень выгодно иметь при себе человека, который всегда задаёт интересующие тебя вопросы: и ответы узнаёшь, и тупым или навязчивым не кажешься. Кайф. — Ну, Асмодею нужно уладить кое-какие дела в другой части страны… — Попыталась ответить на вопрос абсолютно поверхностно Мариза. — Мариза, мне нужна правда, а не ваши жалкие попытки выкрутиться. — Похоже, азиат явно не собирался делать вид, что его вполне устраивает эта обширная. Алек бы просто не смог вот так что-то выпытывать из матери, а вот Бейн явно привык добиваться своего, и, скорее всего, это хорошо, если только не переходит границы дозволенного. — Я честно не знаю, Магнус. Тебе лучше обратиться к твоему отцу. — Серьёзно произнесла женщина, и, похоже, Бейн ей поверил, потому что, бросив скомканное прощание, удалился в направлении своей комнаты. Мариза тоже не стала задерживаться, и, пожелав детям не скучать до свадьбы, поплыла в сторону столовой. Алек, явно ещё не отошедший от всех этих разговоров, решил добить себя откровениями с Иззи, поэтому потянул девушку к выходу из дома под универсальном предлогом «просто прогуляться».***
Магнус заскочил в комнату, прикрыл за собой дверь и глубоко, протяжно выдохнул, выпуская весь тяжёлый воздух из напряжённых лёгких. То, что собирался сделать отец, напрягало, и он, похоже, был единственным, кто понимал, что тут явно нечистое дело. Азиат медленно разминал отчего-то затёкшую шею, двигаясь к необходимой сейчас постели, когда заметил небольшой тетрадный листик, без какого-либо разрешения занявший его место. На Алека думать было глупо, потому что тот подложил бы что-то похуже обычного листочка или разлёгся бы сам, так что находку Бейн разворачивал с обоснованной настороженностью. «Я сломаю тебя за грехи твои, но пострадаешь не ты, а невинные.» — гласило наконец-то дождавшееся адресата послание. «Прозаик-любитель, блять», — подумал Магнус и скомкал бумажку, с силой сжав в кулаке.