***
Десять шагов, и я дойду до цветочного ларька, вокруг которого всегда витает терпкий аромат самых различных цветов, порой мне хочется зажать нос и пробежать мимо него, как можно быстрее. От него поворот налево и еще двадцать шесть шагов до многоэтажки, где мы с мамой жили вдвоем, а если свернуть у ларька направо, то я окажусь у пекарни, продавщица которой часто утягивает маму в беседы, каждый раз, когда мы заходим за свежим хлебом или булочками. Каждый день мой маршрут остается неизменным, иногда я могу разбавить его походами в кафе, под недовольный бубнеж Хидана гораздо приятнее делать домашнее задание. Но сейчас я не хотел видеть кого-либо, не хотел разговаривать или слушать других. Настроение просто отвратительное, испортилось на пустом месте. Хотелось поскорее оказаться дома, закутавшись в теплое одеяло, и пить горячий шоколад. Может, даже почитать что-нибудь простенькое, не заставляющее много размышлять. Где-то на книжкой полке завалялся небольшой томик стихотворений - – я купил его еще в прошлом месяце, но руки так и не добрались до него. На другой стороне дороги раздался громкий смех, привлекающий внимание проходящих мимо людей. Повинуясь мимолетному порыву, бросаю взгляд на шумную компанию. Двое парней и одна девушка вели дискуссию на понятную только им тему, бурно жестикулируя при разговоре. Их можно отнести к той группе друзей, которая частенько искала неприятности и приключения на свои головы, с готовностью принимая любой исход событий. Девушка вновь задорно засмеялась, заражая этой энергией своих спутников. Мне не было до них совершенно никакого дела, но что-то в них притягивало, заставляло продолжать смотреть, впитывая как губка каждую деталь. Что значит быть счастливым человеком? Почему одни улыбаются каждое утро, легко порхая между своими делами, а другие живут в вечной темноте, с каждым разом закрывая темницу на еще один новый замок. Как заметить эту грань, когда ты утопаешь в счастливых секундах, дыша полной грудью. По настоящему ощущаешь себя живым. Любой прохожий, кого бы ты не остановил, скажет, что они счастливы. Какие бы сложные ситуации не возникали в жизни, они есть друг у друга, и больше ничего не имело значения, с остальным они обязательно справятся вместе. Хватило буквально пары минут, чтобы увидеть в них то, чего не хватало мне самому. Вот один из парней, самый высокий, легко смахивает часть волос, выбившихся из растрепанной косички, назад, чуть щурясь от яркого солнечного света. Я мог бы простоять тут вечность, глядя на его улыбку. Как много людей он покорил? Мотаю головой из стороны в сторону, отбрасывая наваждение. Нет необходимости узнавать ответ. Мне не интересна его личная жизнь, и чем он занимается. На мгновение меня окутала зависть: они были счастливы, а я нет. Это меня и задело, однако не настолько, чтобы я обессилено рухнул прямо тут, на жесткий асфальт, сокрушаясь, где именно оступился, что делаю не так с этой жизнью. Натягиваю капюшон сильнее, практически на глаза, отворачиваясь от странной компании, и вновь возвращаясь в привычный ритм. Нехотя разлепляю глаза, тут же прикрывая их ладонью от яркого света. Щеки влажные, соленые капли скатывались по ним одна за другой и падали на подушку. Внутри все отчаянно кричало. Как бы не хотелось помчаться к ним, налетая с крепкими объятиями, но я только мог наблюдать со стороны без единой возможности пошевелиться.. К чему это было? Мы познакомились в университете и встретить их случайно в школьное время, что-то за гранью фантастики. Однако это мои воспоминания, я более, чем уверен. В тот день мне снова досталось от одноклассников, и меня, действительно, что-то отвлекло, когда я возвращался домой, но разве они были там тогда..? Я нуждался в них гораздо сильнее, чем думал.***
Погрузившись глубоко в свои раздумья, я не заметил, как ноги привели меня к черному входу здания. В идеале я должен был давно пойти домой, но Итачи слезно умолял подождать его. Торчать в душном помещении, такая себе перспектива, свежий воздух казался более заманчивым вариантом. Голоса студентов звучали приглушенно, здесь практически никто не ходил, и даже дворник с неохотой состригал разросшуюся траву, когда руководство, в редкие моменты, взглядывало в окна, замечая беспорядок. В паре шагов от бетонной лестницы и железной двери, ведущей в лабиринт коридоров, находилось небольшое здание, которое использовалось как склад. Территория вокруг него была оцеплена желтой лентой. Делаю робкий шаг вперед, чуть вытягивая шею. Успеха это не дало, надпись занимала место на одном кирпичике, и разобрать буквы с такого расстояния невозможно, придется пролезть под лентой. — Вы что-то потеряли, молодой человек? — за спиной раздался приятный баритон, с легкой хрипотцой, заставляя меня испуганно вздрогнуть от неожиданности. — Здесь запрещено находиться. Резко разворачиваюсь, широко распахнутыми глазами уставившись на подошедшего мужчину. Он был молод, и я не мог не признать, что он достаточно привлекательный. Его осветленные до белизны волосы, сразу же привлекающие к себе внимание, плотно зачесаны назад, открывая лоб, скорее всего мужчина использовал много укладочного средства, чтобы прическа не испортилась к концу рабочего дня. Одет мужчина был простенько, в духе здешних преподавателей: классического стиля темные брюки, без единой складочки, возможно, он не поленился встать пораньше, чтобы выгладить одежду, рукава белоснежной рубашки подвернуты до сгиба локтя, а в руке он держал пиджак, того же цвета, что и брюки. Он сдвинул брови к переносице, укоризненно смотря на меня. — Извините.. — сдавленно мямлю в ответ. — Я просто ждал.. — Дейдара! — к нам со всех ног мчался Итачи, энергично махая рукой. Напряжение в теле заметно стихло. — Здравствуйте, Какаши- сенсей, — он низко поклонился мужчине. — Добрый день, Учиха, — кротко кивнул преподаватель. — Твоя идея заставить мальца ждать тебя в таком месте? Небось опять на неприятности напрашиваешься? — Ну что вы? Разве я способен на подобное? — ослепительно улыбался Итачи. На миг я разучился дышать. — Мой Дейдарочка попал под влияние любопытства, и тут, каюсь, есть моя вина. Сам рассказал ему, что полиция нашла стихотворение, вот он и решил посмотреть. Словно воды в рот набравший, заворожено смотрю на Итачи, не в силах что-либо сказать. — Значит, стихотворение? Поэзию любишь? — нечитаемым взглядом мужчина покосился на меня. — Кого предпочитаешь? — Не то, чтобы читаю кого-то конкретного, - наконец оживляюсь я, посмотрев на мужчину. — Еще в школе наткнулся случайно на сборник "Кокинсю", в основном его и перечитываю, когда накатывает. — Что ж, довольно неплохо. В свое время я тоже взахлеб читал его, — покивал головой Какаши, скрестив руки на груди. На лице ни намека на улыбку, однако мужчина уже не был настроен враждебно, я бы даже рискнул сказать, что ему стало все равно. — И все же, здесь не место для развлечений, — строго продолжил он. — В следующий раз, Итачи, получишь отработку лично от меня, если будишь пудрить голову наивным мальчикам своими байками. Лучше своди своего парня в кино или кафе, — хмыкнул преподаватель. Какаши оглядел нас с ног до головы напоследок, и развернулся в другую сторону. — Вау, ты ему понравился, — пролепетал Итачи, глядя в след уходящему Какаши. — Готов поспорить, что все наоборот. Он выглядит так грозно. — Какаши-сенсей всегда такой. Он преподает анатомию и курирует мою группу, так что мы часто встречаемся. Он достаточно строг на занятиях и требователен к своему предмету, просто так срываться на студентах не станет. Клянусь, — мне кажется, или в голосе Учихи проскользнула зависть? — Он явно заинтересовался тобой. В ином случае, он бы просто отчитал нас обоих, даже не выслушав нелепые отмазки, а не расспрашивать тебя о любимых сборниках. Много кто безуспешно пытался расположить его к себе, — пробубнил под нос Итачи. Порой в Итачи просыпался маленький ребенок, немного капризный и до жути вредный. Эта черта заставляла меня в буквальном смысле пищать от умиления к этому парню. —Ты нашел? — посмотрел на меня Итачи, сунув руки в карманы джинс. — Не успел, Какаши-сенсей появился в тот момент, когда я собирался пролезть туда. — Вперед тогда, — кивнул Учиха в сторону кирпичного здания. — Или просто пойдем в кафе, как посоветовал Какаши. Готов дать руку на отсечение, Конан уже все разнюхала, можно спросить у нее. Итачи лукаво подмигнул, широко улыбаясь. Судя по всему, он пребывал в прекрасном настроении, чего нельзя было сказать обо мне. Обычно он не проявлял такой активности и редко дразнился. Хлопаю себя по щекам. Надеюсь мое лицо не покраснело, хотя я чувствовал, что оно горело. Когда-нибудь я сгорю дотла из-за тебя.