Начало 90х.

- Да мои палки всяко толще твоего члена - скривился Снейк и встал из-за стола, за которым проходила пресс-конференция. - Интервью окончено - подорвался следом Роу, который вальяжно сидел, закинув ноги на стол и очень по-американски сдвинув на лицо шляпу, старательно делал вид что ему скучно.       Снейк оскалился в ближайшую камеру, завесившись челкой, фронтмен "Пистолетов" выкатил козу и, распихивая журналистов, они пробрались на выход из конференц-зала. - Какой бред я нес, это пиздец - закурил на крыльце Снейк. - Полный - заржал солист - Да похуй. Зато завтра все полосы газет опять наши. - И это отлично - хмыкнул Снейк и оба они зашагали к ближайшему ларьку затариться чем-нибудь горячительным, чтоб пару дней вообще не выходить из гостиницы.       Снейк сидел в баре очередной гостиницы и вливал в себя очередную порцию гадкого растворимого кофе, когда почувствовал что на него кто-то смотрит.       Напротив стоял Аркадин, в упор рассматривая барабанщика.       "Вот чё тебе здесь надо, а? Пиздуй к себе - тоскливо подумал Снейк - Вы живёте в другом крыле, там есть свой бар"       За месяц в туре они виделись несколько раз, не больше. Дима каждый раз высокомерно кивал на приветствие и старался смыться как можно дальше.       Это было не сложно, потому что "Коррозия" была максимально дистанципована от поддерживающей её в туре группы, ездила в вагонах классом выше, селилась в гостиницах люксом жирнее, чем доставалось "Пистолетам" и даже чекалась в обособленное от всех время. Снейку было всё равно где жить, как ехать и чем питаться в принципе. Для него этот "Садизм-тур" превратился и без того в настоящий садизм. Дима мечтал только о том, чтоб эта весна поскорее закончилась а там можно и отдохнуть на летних фестах.       Паук оказался тоже той ещё личностью, любящей заварить адский кутёж, спровоцировать окружающих на лютый пиздец и незаметно сьебаться в разгар вечеринки с молодым любовником. Ушлый Шмильевич был, как всегда, прав и Серёга не смог пропустить мимо свежую, смазливую мордашку.       Но всё было бы терпимо, если бы сейчас напротив в кресло не опускался гитарист треклятой Коррозии и не прожигал своим карим взглядом насквозь. - Как у тебя дела? - осторожно поинтересовался Валера - Лучше всех - Дима независимо вздернул подбородок. - Как твои? Как дед? - Он умер - отрезал Снейк. - Ох, мои соболезнования, Дим. - Два года как. - Мама с сестрой как? - Спасибо - с нажимом произнес Снейк,- Всё хорошо. Просто отлично. - Ты врешь - спокойно констатировал Аркадин и улыбнулся - Когда ты врешь ты накручиваешь прядь волос на мизинец.       Снейк отдернул руки от прически и зашипел: - Что ты ко мне привязался? У меня всё супер. Я собираю стадионы, моя группа крутится круглосуточно по ТВ, а в карман падает бабло. Я недавно купил себе квартиру. У меня всё за-е-би-сь! - Что-то незаметно. Впрочем я рад за тебя - Валера встал и, не прощаясь пошел на выход. Уже в дверях повернулся и негромко спросил: - Дима, а ты рисуешь сейчас? - Нет. Больше нет необходимости - ответил Снейк, одаривая его непонятным взглядом.       Ответы с каждым интервью становились всё злее: - Дмитрий, скажите, что за девушка изображена у вас на барабанах? Это возлюбленная? - Это девка, которую я насильно драл в зад. Ха-ха.       Даже солист, казалось привыкший ко всему, удивлённо обернулся на Диму. - И ты так же хочешь, цыпа? - Снейк протянул руку и пощупал за грудь девушку-репортера.       За что тут же огреб смачную звонкую пощечину. Вокруг защелкали затворы фотоаппаратов. - Выведите эту дуру - рявкнул Снейк. - Всё, всё, пресс-конференция окончена - замахал руками секретарь - Господа писаки, покиньте помещение. - Что с тобой происходит? - тихо уточнил фронтмен, когда они курили на крыльце. - Не знаю - Снейк сплюнул - Настапиздило всё. Продюсеры сказали надо больше эпатажа, будет им эпатаж. В следующий раз надо будет помочиться на статую Ленина на привокзальной площади очередного Мухосранска.       Дима развернулся на каблуках казаков с настоящими, а не бутафорскими ковбойскими шпорами, и побрел в свой номер, чувствуя спиной сочувственные взгляды одногруппников.       Впрочем сочувственным они были только за спиной, в лицо Снейку никто не решался показывать жалость. Но Дима знал, что оба коллектива шепчутся, когда он утром выходит из номера одного или другого шефа. Знал и держал спину прямо, так, что иногда сводило лопатки. Знал и высокомерно задирал подбородок, презрительно кривя в ухмылке губы. Знал и орал на обслуживающий персонал, при этом чувствуя себя последней сволочью.       Когда совсем сносило крышу, не помогал даже алкоголь, который Дима вливал в себя литрами, почти не пьянея. Выручал кокс. Стоило выстроить относительно ровную дорожку волшебных кристаллов и втянуть в себя, как тут же появлялось приподнятое настроение, откуда-то брались силы работать и, давно отсутствующее, желание жить. Мир снова заполнялся яркими красками и зажигательными звуками, наполнялся идеями и смыслами.       Вдобавок, под коксом трахаться хотелось в разы сильнее и дольше, чем обычно, и почти неважно уже было с кем именно.       Снейк прагматичной своей натурой понимал, что по сути это путь в никуда. Слишком кривая дорожка, как не ровняй её новенькой кредитной картой престижного банка - она всё равно кривая и не заканчивается, а внезапно обрывается. Более тяжёлых веществ Дима боялся, как огня, но кокс был относительно лайтовым наркотиком. Дима его нюхал очень осторожно и только в совсем крайних случаях, и с него хотя бы был шанс слезть.       Вечером в поезде кокса, как назло, не оказалось, алкоголя не хотелось и Снейк, свернувшись калачиком тихо трясся в беззвучной истерике. Поздно ночью, выйдя из купе Паука Дима нос к носу столкнулся с Аркадиным. "Слышал. Всё слышал - подумал Дима - Ведь его купе рядом, стенка в стенку. Не спал, слушал."       Валера молча, странно посмотрев на него и, посторонившись, пропустил в тамбур. Снейк едва добрался до своего купе в соседнем вагоне, рухнул на полку и уже минут двадцать корчился в беззвучной истерике, сминая простынь и хватая воздух открытым ртом, пока дверь купе с шумом открылась. - Дима, я хотел поговорить, у тебя не заперто было. - Уходиииии - простонал Снейк, едва заслышав хорошо знакомый бархатный обволакивающий голос. - Дима... - Проваливай я сказал. Убирайся отсюда. - Снейк, я хочу с тобой поговорить. - Да пошёл ты. - Я-то тебе что сделал, что ты меня так ненавидишь? - Я вас всех ненавижу, всех. Просто так. И тебя тоже. Не лезьте вы ко мне. Я же к вам не лезу!!!       Дима опрометчиво сел на полке, поправил сьехавший аороот рубашки и замер под взглядом гитариста, догадываясь что именно заставило его так сиотреть. - Ну-ка. Покажи - прорычал Аркадин протягивая руку.       Снейк сжался в комок и потянул ворот вверх, почти до носа. Но Аркадин был сильнее и, легко скинув Димкины руки распахнул верхнюю часть рубашки. - Ублюдки - потрясённо пробормотал Аркадин.       Засосы на тонкой фарфоровой шейке барабанщика перемежались ссадинами и кровоподтеками ниже. Снейк натянул рубашку обратно и старательно застегнул все пуговицы. - Я убью его - прорычал Валера, глядя как трясутся тонкие димины пальчики. - Стоп. - Довольно жёстко произнёс Снейк и цепко ухватил запястье гитариста.       Сухие горящие глаза сверкнули в полумраке купе. - Никого убивать не надо - Дима говорил и бледнел ещё сильнее - Я. Сам. Этого хотел. Я был с ними по своей воле. Это моя работа. Как могу так и зарабатываю себе место под солнцем, место на сцене. Меня всё устраивает. Не вмешиваться в мою жизнь. - Дима - тихо перебил его Аркадин. - В прошлый раз ты сказал, что я как шлюха. Так и есть. Хочешь я и с тобой за деньги пересплю? Прямо сейчас. Хочешь? Да ты не стесняйся. - Дима свободной рукой дёрнул ремень в штанах - Ну же! Это хуйня, что у меня только что была жёсткая групповушка с двумя мужиками.       Снейк выпустил его запястье из захвата, оттолкнулся ногой от полки, забившись в самый угол купе, стукнулся затылком о стену и задрал голову вверх, глубоко и часто дыша открытым ртом, как рыба: - Убирайся отсюда. Оставь меня уже наконец в покое!!! Остаааавь. Пожаааалуйста. Ну я прошу тебя, как человека, Леееер.       Валера протянул руку, просто положить на плечо, а Дима сжался и закрылся руками, тихо всхлипывая.       Аркадин подтянул к себе и прижал трясущегося Снейка, стал осторожно покачивать, успокаивая. Какое-то время Дима ещё всхлипывал а потом задышал ровно и спокойно.       Валера аккуратно, боясь сделать больно уложил Снейка и пристроился рядом, заботливо укрывая тонким одеялом. Ласково провел ладонью по волосам, вдыхая очень мужской запах парфюма и сигарет. - Дима, мы всё проебали ..       Снейк проснулся, понимая что на полке он не один, что именно Валера обнимает его и прижимается горячим молодым телом сзади. Первым делом накатила паника "что вчера было" а потом, не замутненная алкоголем, память услужливо подсунула, в подробностях, вчерашнюю истерику.       Снейк осторожно пошевелился и, повернувшись, уставился на приятеля. - Доброе утро. Ты как? - Нормально - хрипло каркнул Снейк и прокашлялся.       Смотреть на приятеля было стыдно после вчерашнего и Снейк не выдержал, отвёл взгляд. Аркадин же, казалось наоборот, близко пристально рассматривал лицо барабанщика. - Ты меня презираешь, да? - в сторону спросил Снейк бесцветным голосом - Ну за это всё...       Валера осторожно погладил его по голове и задержал руку на затылке. - У тебя седая прядь, морщины и синяки под глазами - констатировал он. Снейк дёрнул плечом и всё так же в сторону буркнул: - Если тебе неприятно на меня смотреть… - Бога ради, заткнись - не выдержал Валера. И развернув к себе Снейка накрыл его губы своими… - Нет - выдохнул в приоткрытые рот Валера, прихватывая сначала одну губу, потом другую, осторожно углубляя поцелуй. - Что нет? - Нет, я тебя не презираю.