Безмятежность в хаосе

Всю суть Дункана переполняло волнение. Он мерял шагами пространство в передней, не способный усидеть на месте в ожидании вердикта лекаря. Находиться в спальне ему строго-настрого запретили, поэтому приходилось мучиться догадками практически на пороге. Получилось ли на этот раз? Как себя чувствует Фрида? В чём, собственно, проблема? Решение обратиться к лекарю они приняли совместно, уверенные, что существует какая-то сложность, не позволяющая Фриде забеременеть во второй раз. После рождения Альберта, несмотря на все сложности воспитания сына, они надеялись родить ещё нескольких наследников. На протяжении двух лет каждый месяц лекарь качала головой на вопрос: «Беременна ли императрица?». Дункан безумно любил жену и трясся за её здоровье, будто она смертельно больна. Дверь приоткрылась, и из спальни выскользнула лекарь. Она мягко улыбалась, глаза её искрились как после действительно хорошей новости, и Дункан невольно воспрял духом. Принц-консорт выпрямился, расправил плечи и натянул на лицо привычную улыбку.  — Есть ли хорошие новости, Ада? — гнетущее предчувствие было проигнорировано, как и напряжение, повисшее в воздухе на несколько десятков секунд. Лекарь не спускала с него цепкого взгляда и продолжала улыбаться.  — Сожалею, но и в этот раз ответ отрицательный: императрица не беременна, — Дункан прикрыл глаза и вздохнул. Очередное разочарование. Только он хотел открыть рот, чтобы задать следующий вопрос, как Ада продолжила: — Однако могу сказать точно: Её Величество абсолютно здоровая женщина и абсолютно точно сможет выносить и родить ещё детей. Лицо Дункана просияло. Он чуть было не подпрыгнул от радости, но вовремя остановил мальчишеский порыв. Черты Ады вдруг заострились, в морщинках на лбу пролегло беспокойство, будто она вдруг сделала выводы, пока сверлила его глазами.  — Это замечательно! — бодро воскликнул принц-консорт. Он прошёлся рукой по волосам и облизал губы. Даже начал вновь ходить из стороны в сторону. — Просто отлично! Значит, рано или поздно получится! Нужно просто… пробовать!  — Не сочтите за грубость, мой господин, — Ада вдруг низко поклонилась, и её сухой тон заставил Дункана насторожиться. — Но раз императрица — здоровая, полноценная женщина… Вероятнее всего, проблема в вас. Мужчина резко остановился, улыбка сползла с лица, и медленно начало приходить осознание. Почему-то его голову не посещала мысль о том, что в их паре болен именно он. Сердце стучало где-то в горле, всё существо наполнила неприязнь к себе.  — Ты сказала об этом Фриде? — легко повернув головк у в сторону лекаря, взволнованно поинтересовался Дункан.  — Нет, господин. Мне и самой эта мысль пришла только что, — женщина выпрямилась и задумчиво осмотрела его с ног до головы.  — Ада… — голос вдруг подвёл, сделался совсем тихим, и Дункан в несвойственной себе манере, практически умоляюще, спросил: — Это лечится? Красноречивее всяких слов качание головой стало ему ответом. Дункан устало рухнул в ближайшее кресло, уткнулся блуждающим взглядом в колени и зарылся пальцами в растрёпанные волосы.  — Если вдруг найдётся способ… — прохрипел принц-консорт, и Ада незаметно для него кивнула. — У меня есть к тебе просьба: не говори ничего Фриде.  — Если императрица потребует от меня ответа, я буду обязана поделиться своими измышлениями, — отрезала женщина, и Дункан поднял на неё взгляд ставшего вдруг глубоко несчастным человека.  — Просто не говори ей, пока не спросит. Я хочу сам… — Ада понимающе кивнула, и Дункан жестом отпустил её. Оставшись наедине, он принялся много думать. Единственно-верное решение будто засело в подкорке: не говорить Фриде ни о чём. Жалость с её стороны Дункан банально не переживёт. «За что ты наказал меня так, о Эльрат? Что я плохого совершил?» Звучные шаги Фриды послышались за неплотно закрытой дверью. Мужчина выпрямился, весело улыбнулся и сделал вид, что ничего не произошло.  — А ты волновался, — усмехаясь, она прислонилась виском к косяку двери. — Я абсолютно здорова. Можешь заходить, — игривое настроение жены, впрочем, совершенно ему не передалось. Дункан поморщился, и между его бровей залегла морщинка.  — Прости, Фрида, я слишком сильно перенервничал и устал, — принц-консорт взглянул на императрицу исподлобья, и она понимающе кивнула.  — Хорошо, тогда пойдём отдыхать. *** В последнее время Фрида стала часто обращать внимание на подавленное состояние Дункана. Он часто пропадал в библиотеке, зачитывался книгами, среди которых было немало фолиантов для лекарей, уходил в свои мысли и явно что-то скрывал. А Фрида ненавидела находиться в неведении. Она стала следить за мужем и заметила его сильное сближение с Адой. Где-то внутри поселилась ревность на грани с яростью, но делать поспешные выводы — удел глупцов. Глупой императрица себя не считала, вопреки расхожему мнению, что женщина умом не блещет. В один из вечеров она решилась с ним поговорить. Несмотря на внешнюю распущенность и совершенное неумение обращаться с детьми, Альберта Дункан безумно любил. Их игры, в основе которых лежали попытки научить сына чётко выговаривать слова, вызывали у Фриды умиление напополам с возмущением. Как же можно так грубо и неотёсанно учить сына! Императрица толкала мужа в плечо, смеялась, приседая рядом, и принималась сама объяснять всё Альберту. Со стороны они безумно походили на обычную семью, не обременённую долгом перед Империей. Будто бы Фрида могла всё время проводить с сыном, а не оставлять его на попечение многочисленным нянькам, а Дункан не отправлялся в частые дипломатические поездки. Когда Альберт уснул, и нянечка заверила их, что дальше сама, Фрида жёстко схватила мужа за локоть и предотвратила все попытки к бегству. Он явно чувствовал, что в этот вечер что-то случилось. И предстоит сложный разговор. Жену Дункан давным-давно выучил: она всегда поджимала губы в тонкую линию, когда злилась или нервничала, расправляла плечи и вскидывала голову, обдумывая ситуацию. И сейчас она боролась с желанием убить его, но перед этим наорать. Они буквально влетели в спальню, Фрида осторожно закрыла дверь, отправив слуг отдыхать, и, словно дикий зверь, принялась загонять Дункана в угол. Он рухнул в кресло, лукаво склонил голову на бок, но глаза бегали в поисках спасения от разъярённой жены. Её тихая ярость была куда страшнее открытой, с криками и битьём посуды.  — Нам пора поговорить… — вкрадчиво начала она, приковав взглядом. Фрида нависла над ним, сложила руки на груди и поджала губы. — О наших отношениях, твоей отстранённости в последний месяц и… Слишком близком общении с Адой. Дункан вскинул брови, удивлённо осмотрев жену. Жилка у её виска вздулась от раздражения, и сама она словно сидела на иголках.  — Ты ревнуешь меня… К Аде? — сдерживая рвущийся наружу смех, поинтересовался Дункан. Фрида вспыхнула и скрипнула зубами. — Почему?  — Почему?! — она вдруг сорвалась на крик, и принц-консорт внезапно увидел в ней не могущественную императрицу, а разочарованную и уставшую женщину на грани истерики. — Ты избегаешь меня! Будто в глаза боишься смотреть! У нас не было ни одной ночи вот уже месяц, а время вместе мы проводим только рядом с Альбертом! Ты такой задумчивый и отстранённый, я… Я… Она практически упала на софу рядом и спрятала лицо в руках. Дункан тут же сел рядом и коснулся вздрагивающей словно от всхлипов спины. Фрида, однако, не плакала. Лишь срывающимся на истерические нотки голосом шептала:  — Я же люблю тебя, сволочь такую, — она шмыгнула носом и подняла на него глаза, в одном из которых лопнул капилляр. — Это всё потому, что у нас не получается завести ещё ребёнка? Дункан сжал челюсть, хотя понимал, что рано или поздно эта тема поднимется. Фрида, кажется, растолковала его напряжённое выражение лица по-своему, и в её глазах вспыхнула глубокая обида.  — Фрида, я не изменяю тебе, — терпеливо, не пытаясь коснуться её, чтобы не сделать неприятно, принялся пояснять Дункан. — И моё нынешнее состояние действительно связано с тем, что у нас не получается завести детей. Но проблема не в тебе… А во мне. Он склонил голову, ожидая вердикта, но не услышал ничего. Казалось, Фрида даже дышать перестала. Она положила руку ему на плечо и мягко попросила:  — Поясни.  — Месяц назад, когда Ада проводила очередной осмотр… — Дункан облизал губы и сплёл пальцы, надеясь хоть так успокоиться. — Она предположила, что проблема может быть во мне. И всё это время мы пытались понять, правда ли это. И если да, возможно ли мою… Неполноценность, — это слово далось ему удивительно тяжело, но Фрида молчала, поддерживая без слов, — вылечить.  — И всё? — тихо прошептала императрица и внезапно заключила его в кольцо своих рук. Дункан обнял её в ответ, в бессознательном жесте ища поддержки. — А я-то думала… Дура. Лучший стратег Империи! Фрида заливисто расхохоталась, и на душе у Дункана посветлело.  — Прости, что заставил строить беспочвенные подозрения, — Фрида вскинула брови и усмехнулась, принимая извинения.  — И всё же? Что с тобой? — взволнованно коснулась она его груди, и Дункан тяжело вздохнул.  — Точно не скажет ни один лекарь Империи, — мужчина цокнул, закатывая глаза. — Да и во всём Асхане вряд ли такой найдётся. Но, вероятно, это наследственное, а не приобретённое. Может быть связано с возрастом или какими-то болезнями, как предположила Ада.  — Дункан, прошу тебя… Не расстраивайся, — Фрида нежно повернула его за подбородок к себе и погладила по щеке. — Даже если не получится родить ещё детей, мы воспитаем из Альберта достойного наследника Империи. Тем более, ты не такой уж и старый.  — Ну спасибо, — закатил глаза Дункан, посмеиваясь. — Любишь, говоришь?  — Да, Кха-Белех тебя дери, — хмыкнула Фрида и положила голову ему на плечо.  — Я тебя тоже, — Дункан чмокнул её в макушку и сверкнул глазами. — Раз уж я так долго игнорировал тебя, — принц-консорт вдруг повалил жену на софу под её громкий смех и коснулся губами шеи. — Нужно наверстать упущенное.  — Дункан, ты олень! — Фрида обвила его ногами и ответила на поцелуй, счастливо зажмурившись.