***
Я иду по коридору прямо к тронному залу. Сегодня я должен присслуживать на приеме иностранных гостей. И я уже приготовился к этому событию. Волосы мне помогли привести нормальный вид и теперь это черные, топорщатся кудри. Поэтому пришлось надеть меховую шапку. А на тело я примерил красный кафтан и накидку из енота. Выгляжу просто превосходно. И готов показать гостям красоту, чтобы те знали, какие на Руси красавцы омеги. - куда ты намылился, ведун, - Малюта, невесть взявшийся из ни откуда, перекрывает мне дорогу. - я иду к царю. - ах, колдовать. Ясно, - с гнусной улыбкой говорит он. - Малюта, ты мне завидуешь? Хочешь на место фаворита? Хорошо, только есть одна проблема. Оно одно. И оно мое. А ты иди дальше занимайся своими делами и иногда ублажай царя, когда я устал или заслужил отдыха. Тем более, что тебе никогда не справится с моей работой. Ласки ты даришь мало. Только присмыкаешься. - гусный ты человек, Федор Басманов. Поплатишься за это. Малюта отходит в сторону. Я довольно шагаю вперед к тронному залу, отстукивая каблуками своих алых сапог. Да, этот омега мне завидует. Надо придумать, как избавиться от него. Ведь просто так отравить его сложно. Царь поймет, что это был я и накажет. А наказание может быть ужасным. Может и высечь, а может и выгнать с гарема и тогда мне будет вообще не сладко. Лучше донести на Малюту. Что я обязательно сделаю.***
Я наливаю Василию в чашу вина. Пусть он пьет не из бутылки. А то как-то некрасиво. Мы ведь сидим в моих богатых покоях фаворита, где кровать застелена мехом, на полу лежат ковры и шкура медведя. А еще тут очень красивые стены. Да, Иван сделал все, чтобы его любимец жил хорошо и не скучал, когда альфа отдыхает с другими омегами. Наше веселье в самом разгаре. Как хорошо, что мы теперь снова друзья. Ведь он признался мне, что не знал о мешочке и только хотел показать царю, что я правда не колдун, а в итоге своими руками подписал приговор. Я его правда ударил пару раз, но мы помирились. Тем более, что в гареме я теперь совсем один остался. Вяземский мне теперь враг. А половина омег на его стороне. Другая половина на стороне Малюты, который из кожи вон лезет, дабы в фавориты выбиться. И только Василий живет в своей удовольствие и прислуживает царю. И мне. Люблю его использовать. Поэтому и наливаю сейчас побольше. Хороший опричник. Но вот Василий приближается к моему лицу. - знаешь, ты так хорош, что даже омеги тебя хотят, - говорит он смотря на меня с очарованием. - ты один из них? - ехидно говорю я, смотря на пьяное лицо омеги. - немного, - он расплывается в улыбке. - ты слишком пьян. Он обнимает меня за шею и проводит пальцем по губам. Чтож, пусть поцелует меня. Люблю, когда мной восхищаются. А Василий все равно пьян и может быть потом не вспомнит. Омега приобнимет меня и после ласково целует в губки. И после он меня начинает ласково поглаживать. Ах, он как сексуален. Может стоит ему отдаться? Наверное я тоже перепил. Но черт, никто же не увидит. Мы тут одни. И можем заняться ласками. - вы что творите, грешники окаянные? - голос царя звучит, как гром средь ясного неба. Я отталкиваю от себя Василия и спешно стараюсь застегнуть кафтан, что омега успел расстегнуть мне, целуя мою кожу. - это не то, что ты подумал? - говорю я и старясь не смотреть на Ивана. - оба ко мне. Немедленно. Будете ночевать у меня. Я вытираю губы и из-подлобья смотрю на царя. Да, его взгляд страшен - грозный и очень очень страшный. Кажется, что он готов нас двоих схватить и выпороть, как плохих омег. Ведь мы возжелали друг друга. А это грех. А грешников надо пороть. Мы заходим в спальню. Василий даже не смеет смотрит в сторону царя. Боится его. Иван резко закрывает дверь: - что это было? - мы по пьяни целовались, - говорю я, опустив взгляд. Боюсь смотреть на него. - простите нас, государь, - тихо мурчит Василий. - а теперь занимайтесь любовью. При мне. - ну мы же омеги, - я ошарашенно поднимаю голову.. - вы хотели заниматься любовью - занимайтесь. Только в моих покоях, а не в гареме. А я посмотрю. Василий резко прижимает меня к стене и начинает расстегивать кафтан. Я лишь только приподнимаю руки и прижимаюсь к холодному камню. Ох, какой же он похотливый. Омега начинает целовать меня в голую кожу. Я постанываю от удовольствия: - Василий... Ты... - Федор, отвечай. Я хочу видеть любовь двух омег, - Иван смотрит на нас. Василий ласково меня целует в щеку. Я таю от этого. Кладу руки на его плечи и также ласково поглаживаю его. Омега отвечает еще более страстными поцелуями. Откуда в нем столько любви к омегам? Он грешник? Хотя, мы все тут грешники... Но он... Не думал, что он и омег желает. Хотя, мне сейчас тоже хочется его и мое тело даже отвечает на ласки легкими мурашками. Так непривычно, когда меня ласкает омега. - давайте. Федор в роли альфы. Или же у Василия есть предпочтения? - я бы просто хотел с омегой попробовать. Сверху хочу быть, - Василий шлепает меня по бедру. - давай. Федор твой. Василий начинает раздевать меня. Полностью. Кафтан он бросает на пол, а рубаху задирает. Я вскрикиваю от неожиданности. Он такой страстный. Эх, я такого не ожидал от него. Хотя... Я знал, что он такой сексуальный и мы часто вдвоем ублажали Ивана, но вот именно сейчас, в его руках я просто таю от наслаждения. - всегда мечтал это сделать, - Омега резко притягивает меня на себя. - Василий, ты хотел меня? Это не по дружески, - я отдаюсь ему. - но ты не против, как я вижу? - нет. Василий Толкает меня в грудь. Падаю на постель и снова издаю стон. Омега макает палец в чашу с маслом и после задирает мне ногу. Я обнимаю подушку, что лежала рядом и сова издаю громкий стон. Его горячие пальцы касаются моей попки и так старательно смазывают. Смотрю на царя он занимается самоудовлетворением. Хм, не удивительно. Ведь два его любимых омежки удовлетворяют друг друга. Ой, грешно это конечно. Но так приятно. - Феденька, перевернись на спину, - Василий шепчет это мне на ухо. - не буду. - но так будет приятнее. Я ворчливо поворачиваюсь на живот и сгибаю ножки. Да, у омег член меньше, чем у альф и поэтому поза должна быть более открытой. Чтобы было приятно. Да и Василий знает, что я люблю поглубже. Василий резко входит в меня. Ох, это не привычно. Обычно в меня входил Иван, а ту и размер другой и темп и даже ласки у омеги отличаются от ласк альф. Царь обычно чуть грубоват, может шлепнуть, укусить или поцарапать, показывая свою власть и обязательно прижимает к себе или к постели. А омега ласкает, целует и дарит любовь. И еще у него такие руки. Ах, как мне хорошо: - ах, Василий! Он шлепает меня по бедру и после хватает мертвой хваткой, грубо имея в попку. Я начинаю стонать. Как же хорошо. И как же в нем много страсти. Теперь я понимаю, почему Иван всегда уставший после ночи с Василием и зовет его не часто. С тем неугомонным любовником можно провести хорошую ночь, но наутро все тело будет болеть, как после битвы. - еще! После секса царь хватает Василия за шею и кидает на пол: - распутник! Иван берет розги, что всегда лежат в его покоях для усмирения омег, которые ему отказали или вели себя плохо, и начинает бить его. Василий только пару раз вскрикивает и после тихо выносит удары. Заслужил. Возжелал омегу и еще поимел его туда, куда может входить только альф. Я же прикрываю свое голове тело меховой шкурой, которая заменяет царю одеяло. Мне сейчас немного стыдно. Царь смотрел на наши утехи и на то, как я получаю удовольствие от омеги. Наверное и мне достанется. Только не порка. Иван не позволит испортить мое тело. Наверное меня он побьет платком или же грубо поимеет в попку или ротик, чтобы я знал свое место. Хотя может и за волосы оттаскать, как в тот раз, когда я приказал изнасиловать всех омег в деревни князя и смотрел на это, попивая вино и наслаждаясь чужими криками. Ведь я должен был не трогать людей, чтобы те потом смогли работать на поле. Ибо всех жителей той деревни царь хотел на новые земли свести и там поселить, чтобы запасы зерна повысить. А я омег покалечить решил. Иван выкидывает Василия из спальни с словами: - никому не говори о том, что было. Скажешь - язык отрежу. Он поворачивает ко мне. Прикрываю свою грудку мехом. Иван выглядит суровым. Царь идет ко мне и резко срывает шкуру, оголив грешное тело, покрытое следами от жаркой любви Василия. - на колени предо мной. - Иван, ты же меня не побьёшь? - руками прикрываю тело. - ты занимался любовью с омегой. Грешник. Он шлепает меня лицу. Я вскрикиваю. Царь яростно смотрит на меня. Чтож, раз он меня накажет, то как он сделает это? - ну и как ты меня накажешь. Я не хочу розг, - говорю ему это в лицо, чтобы знал, что мое тело портить не стоит. Василий итак ушел весь в синяках. - тогда вставай на колени и ротик открывай. Чтож, это можно. Я покорно спускаю с кровати. Иван грозно смотрит на меня. Злится, хотя сам так же кончил, глядя на наше соитие. Медленно опускаюсь на колени, не сводя взгляда с царя. Если опущу взгляд, то он может ударить меня, ведь отводить взгляд нельзя. Он задирает мне подбородок и после сам открывает ротик пальцами. Я только и могу, как подчиниться ему. Иначе Иван примет любое мое действие, как сопротивление и побьет. Пусть я буду безвольным, пусть это будет грубо, но зато мое тело не будет покрыто синяками. Альфа заталкивает мне в рот свой орган и начинает грубо иметь. Я только дергаюсь, но царь хватает меня за волосы и закручивает их вокруг руки. Ох, это мое наказание? Ну ладно. Зато меня не высекли. Ведь я любимец царя. Уверен, если бы не был я им, нас бы уже секли во дворе на радость толпы, как любовники и потом бы бросили в темницу для исправления. И тогда бы нас имели по 10 альф за день в течении недели. Как хорошо, что мы с Василием любимчики Ивана. Может безнаказанно еще раз получиться переспать. Мне понравилось. Да и не такое уж и плохое у меня наказание. Мне не так уж и больно, ибо я привык к грубости и даже люблю ее. Вот только волосы жалко. Хоть бы не вырвал их мне мой любимый царь. А так, я даже проглотить все готов. - ты распутник. Еще и понравилось тебе с омегой? - закончив мое наказание говорит царь. - да, понравилось, - сладко облизываю губки. - у меня есть для тебя подарок. Поворачивайся спиной. Я с опаской встаю на ноги поворачиваюсь к нему спиной. Что за подарок? Шлепок? Или он все же ударит розгами? - наклонись. Он кладет на мою поясницу руку и после что-то вставляет в попку. Дергаюсь и вскрикиваю: - что это? - это мне купец привез с востока. Название не помню. Но с этим омега становится покорным. - зачем меня делать покорным? Я же послушный. - ты слишком много себе позволяешь. И надо проверить эту вещь. Если сработает. На весь гарем прикажу привести. Чтобы каждый ходил с этим. И чтобы все были преданными. Я выпрямляюсь. Эта штука находится во мне и как-то некомфортно. Будто мне член вставили. Хочется вынуть его. - мне как будто затолкали в попку член, - дергая бедрами я говорю. - утром выну. А теперь спать. И ты спишь голый. - я буду спать с этой штукой? - да, это твое наказание. Грешник. Он шлепает меня по попке. Чувствую вибрацию в себе от этого шлепка и сгибаюсь пополам. - Иван, пожалей меня. Вынь эту дьявольскую вещь. - нет, или же ты будешь спать с моим членом. - ой... Я вспоминаю, как он однажды сделал это однажды. Я тогда приехал в деревню и приказал издеваться над всеми. И даже сжег пару домов. А это были опричные земли. Иван был зол и очень грубо отымел меня. И спал я с ним в очень неприятной позе. Он положил меня боком и вошел. Мне с трудом удалось уснуть, ибо это неприятно из-за распирания. Но эта штука - она меньше по размеру, но и жестче. Член поприятнее будет. - может быть ты вынешь? - нежный какой. Тогда опробуем это. Он достает из шкатулки сверток, обернутый заморским шелком и разворачивает его. Там находится большой фаллический предмет с ручкой, весь расписной. - что это за адская вещица? - это деревянный орган. Можно довести омегу, не входя в него. - я пожалуй буду спать с той штукой, что находится во мне. Я отхожу от царя. Он убирает эту адскую штуку. Жуть, кто ему такое только привозит. И как царь такое покупает? Жуть, разве пальцы, да старые проверенные вещи не хороши? Государю надо еще ублажать себя? Ох, тяжела жизнь в гареме. Вечно Иван что-то такое захочет, от чего омеги потом не высыпаются. А ведь утром надо деревни сжигать и вешать врагов. И тяжело быть фаворитом...