Владыка Тягучей реки

Зилия требовала, чтобы Лаврентий непременно отсылал бандероли с лекарством для жены его брата — Анабель (это имя она взяла себе, убегая в Швецию). — Она не должна рожать, — сурово говорила Зилия, протягивая Лаврентию бутыльки с зельем. — Я читала письма, не смотри на меня, как на идиотку. Если она родит еще одного Теплова — весь мир сойдет с ума. — Отчего же? Они совсем далеко, хотят семью и спокойствия! Они никогда сюда не приедут! Ваш Дмитрий их не почует! — Я знаю его, как облупленного, и поверь мне, предугадать то, что таится у него в дурной голове — невозможно. Нельзя узнать заранее то, что он планирует, потому что он всегда действует непредсказуемо, наугад и по наитию. — Значит, вы, тетушка, не уверены в его невменяемости? Да кем же нужно быть, чтобы притворяться неугодным инвалидом, да ноги всем целовать? Он же стелется под всеми, кланяется. Разве прежний Дмитрий стал бы так делать? — Лаврентий все равно положил зелье в коробку. — У меня только одно заклятие работает хорошо. Два. Забвение и скрытость. Вот ими и пользуюсь, но нельзя быть уверенной во всем. Если ты хочешь спасти брата — пусть вся семья пьет эту дрянь. Это от черной магии, он их не почует, даже если рядом будет. И свои колдовские чары не сможет использовать на них. Только это, оно кратковременное, надо регулярно принимать, — объяснила Зилия, — пусть под страхом смерти пьют. И плодиться не будут и жить-поживать. — Зря вы так переживаете насчет ребенка. Он же не получит сигнал какой-нибудь, что вот, родился еще один Теплов. Дмитрий в темнице за семью замками, а они в Швеции, — настаивал Лаврентий. — Ты не понимаешь меня. Ты не понимаешь всю силу Дмитрия. Ему не нужны простые вампиры. Дмитрий мстит вашему отцу за свою смерть. И он, знаешь, очень целеустремленный. Что ему стоит кинуться в море и переплыть его, чтобы добраться до твоего брата? Ты давно с нами живешь, хорошо нам помогаешь и никогда плохого не сделаешь, я это знаю, и поэтому хочу помочь тебе. У Зилии уже не было сил спорить. Она устало села на кресло, перебирая между пальцев почтовую нитку, которой перевязывали посылки. — Оно безвредное? — на всякий случай уточнил Лаврентий. Не хотелось бы, чтобы брат пил какую-то сомнительную жидкость, да еще и болел после нее. — Она безвкусная. Это медовый отвар… Специальный. Называется «слезами Белобога», и говорят, что очень хорошо отводит проклятия и порчи. А еще способствует бесплодию у вампиров. Гордей неделю пил это вот все. Я попросила оплодотворить его одну пойманную вампиршу, так ничего не случилось! Имя Гордея тяжелой палкой огрело Лаврентия по голове. Он и до этого и слышать про него ничего не хотел, но с такими новостями и вовсе перестал держать за адекватного. С тех пор, как Лаврентий безвылазно сидел в комнате с машинкой, они ни разу с Гордеем не поговорили. Он только заносил ему еду, тихо кланялся и молча уходил. Притворялся незнакомцем. Бандероль была запечатана и отправлена в «заграницу». Идти она будет долго, где-то с месяц, но ничего страшного, магия срока годности не имело. Ричард отписался уже ближе к весне: Анабель начала принимать витамины, у нее улучшилось здоровье. Лаврентий крутился на кровати и никак не мог найти себе места. Злость обуяла его и не давала заснуть. Он уже и коз считал и просто лежал, ни о чем не думая, а сон так и не приходил. Гордей наверняка в своих поездках даже не вспоминал о нем. Забыл, как и про всех тех вампиров, которые погибали на арене. Надменный и лицемерный. Он крутился за спиной у Зилии, а она даже не подозревала, чем тот занимался. Она никогда не заходила в их комнату, никогда не интересовалась. Жила только своим чудищем. И Савиным. А кто такой Савин? Лаврентий вспомнить не мог. Гордей игрался даже с Лаврентием. Обманывал его и…Не поделился переживаниями! Лаврентий доверял Гордею все свои секреты, а он так подло с ним поступил. — Как же я его ненавижу… — слеза потекла наискось по щетинистой щеке. И сейчас, в самый тяжелый для Лаврентия момент жизни, он оказался один. Матушка с братом под угрозой смерти, сам Лаврентий окончательно запутался и стал тем, кого уважать не стоило. Предатель, убийца, и друг он тоже ужасный. Как не заметил, тогда на кладбище, что Гордею было плохо? Что на самом деле скрывала за собой лучезарная улыбка? Лаврентий не спросил, как себя чувствовал Гордей, отчего так растревожился. — И себя тоже ненавижу, — добавил Лаврентий. В дверь несколько раз постучали, но он так и не повернулся, а продолжал лежать, смотря в деревянную стену. Петли скрипнули, и в комнату просочился свет от желтой коридорной лампы. — Вы пропустили ваш ужин… Накрывшись одеялом с головой, Лаврентий продолжал молчать. — Госпожа велела проследить, чтобы вы как следует поели. — Я не голоден. — Вы уже два месяца почти ничего не ели! Перебились несколькими белками и обратно голодать. — Мне хватает. — Лаврена, черт тебя дери! Мне что, с ложечки тебя кормить? Гордей наконец-то прошел в комнату и захлопнул дверь. Два сердца забились очень-очень быстро. Тяжелый поднос опустился на маленький прикроватный столик, а матрас прогнулся под весом Гордея. Лаврентий сжался в позу эмбриона и замер. Гордей не приближался, а сидел где-то на краю. — Тебе меня не обязательно прощать, мой польский друг. Но тебе обязательно надо поесть. — Ты ведь и сам когда-то думал о том, что все это ненадолго, да? Думал, что Зилии станет лучше, что она не станет заниматься… Тем, чем в итоге занимается. Ты ведь не знал? Скажи, что не знал… Лаврентий сглотнул, промакивая губы. — Я… Ох, я думал, что просто поживу бесплатно, пока Зилия зарабатывала грабежом, дождусь, пока старая откинется и заживу хорошо. А она с грабежей перекинулась на массовые убийства и сама сдыхать не хочет. Нет, я не знал, Лаврена. Одеяло зашуршало, и вампиры встретились взглядами. — Я рад, что ты не знал, Гордей.

***

Зилия использовала Митю как куклу в театре: обкалывала бромистым калием (а лучше бы натягивала на руку через причинное место) и звенела в ужасно тонкий колокольчик. Лаврентий бесился с этого звука, не то, что чудище. Адреналин шевелил его тощее маленькое тельце, руки и ноги двигались как положено, изредка цепляясь когтями за неровные стены. Зилия вошла в игру. Крики и вопли упырей питали ее, насыщали силой. Она чувствовала, как ей становилось легче дышать, после того, как она лицезрела на драку сквозь специальную щелочку. Сама суть сокрытия наблюдателя ее до чертиков будоражила и возбуждала. Почти три столетия Зилия жила в напряжении и усталости. Ничего не давало ей такого облегчения, как чужие страдания. Смотря на казни или другие убийства, она, наконец, могла позволить себе отдохнуть. «Кому-то еще хуже, чем мне. Вот, ему уже кишки выпустили, а мои на месте». Только она, реки крови и радиостанция с классической музыкой прошлого века. Ей было не жалко стенающих от серьезных переломов вампиров, не жалко собственную прислугу, которую она отправляла на ту же арену за непослушание. В непроглядной темноте можно было ориентироваться только по звону колокольчика, который обозначал начало и конец действия. Это был самая настоящая сцена, где два актера играли свои роли. Один — жертву, а второй — маньяка. И даже антракт там был: Зилия останавливала процессию, когда ей нужно было отойти в уборную или налить новую чашку горячего чая. Очень много разных вампиров побывало на арене: и красные и белые, даже фашисты. Несколько беглых евреев, русские. Все они были равны перед Зилией. Декорации и одежду выдавали каждому, а всю технику отбирали. Чудище Зеро не должно знать, сколько времени прошло с его заточения. А потом война закончилась. И упырей стало очень мало. Все будто на фронте полегли, хотя военных среди них было мало. Дефицит. Перестройка. Письма от Ричарда дошли целой пачкой аж в пятидесятом году. Там и рассказы про новую работу и про их отношения с женой. И про витамины, надо выслать еще, обязательно. Не забыть бы. Они с женой вдвоем вышли на работу в одну вампирскую кафешку. Концы с концами сводят, но пока хватало. После смерти Сталина началась неразбериха. Под раздачу попала и нечисть. Теперь у каждой расы былая своя особая паспортная книжка. Красная корочка обозначала вампира, чуть темнее — коричневая — оборотня. Зеленая была у ведьм и колдунов. Вся лесная и полевая нечисть не имела паспортов, а людям выдавали белые. Регистрироваться обязали всех — иначе тюрьма.

ПОЛОЖЕНИЕ О ПАСПОРТАХ НЕЧИСТИ

1. Нечисть в возрасте от 5ти лет и старше, проживающая в районных центрах, поселках городского типа, городах, во всех пределах установленной запретной пограничной зоны и полосы, обязана иметь паспорта. 2. В местностях, перечисленных в статье 1 настоящего положения, проживают без паспортов: а) военнослужащие ведьмы, колдуны и оборотни — по документам, выдаваемым командованием частей; б) жители лесо-полевой местности, привлекаемые временно на посевные, уборочные работы, лесозаготовки и торфоразработки в пределах данной области, края, республики, не имеющей областного деления, — по справкам сельских Советов, выданным по месту постоянного жительства. (Пень №3, р.Чертовка, куст багульника справа от тропинки — примеры описания места жительства лесо-полевой нечисти.) 3. По срокам действия паспорта устанавливаются: бессрочные (100 и более лет), десятилетние, пятилетние и краткосрочные (для выезда в другие местности СССР сроком до 30 дней, а также выезд в санатории, дома отдыха, командировки, шабаши, обряды, магические съезды, оживление дальнего родственника, привлекаемые временно на посевные, уборочные и другие работы (ст. 2, п. «б»); в этих случаях они обязаны иметь соответствующие справки сельских Советов, удостоверяющие их личность и цель выезда). 4. Вампиры обязаны носить с собой паспортную книжку. При выезде из-под вампирского купола должны получать паспорта СССР в органах милиции ближайшего населенного пункта. В паспортах вампирского типа обязательно указываются данные: фамилия, имя и отчество; время и место рождения (если роды происходили за пределами вампирской области, то указывается государственная печать и справка о «разрешении упыриных родов»); дата смерти; кем выдан паспорт, на основании каких предоставленных документов выдан паспорт; наличие медицинского осмотра каждые 10 лет. 5. Если родители принадлежат к разным волшебным расам, то при выдаче паспорта впервые записывается раса по отцу или матери, в зависимости от желания получателя паспорта. Запись о расе в паспорте в дальнейшем изменению не подлежит. 6. Паспорта выдаются органами милиции по месту жительства нечисти. Для получения паспортов нечистью предоставляются: а) личное заявление по форме, устанавливаемой Магическим Министерством внутренних дел СССР. Подпись получателя паспорта на этом заявлении заверяется: главой района из Магического комитета. б) свидетельство о рождении или смерти. При отсутствии возможности предоставить свидетельство (если до рождения или смерти не была изобретена письменность или документация), допускается словесное описание года и даты рождения; выпись из крепостной книги; справка из личного дела офицерского состава; документ, в прошлом удостоверяющий фамилию, имя, отчество, время и место рождения в местностях, воссоединенных с Советским Союзом; документы, по которым нечисть прибыла в СССР в порядке соглашения с другими государствами или в порядке реэмиграции в соответствии с постановлениями Магического Правительства. в) справка с места работы, учебы или другие документы, удостоверяющие род занятий (шаманизм, ведьмовство, оборотничество, вампиризм, тунеядство). 7. За выданный паспорт с колдунов и ведьм взымается плата в сумме 3 паульта, с оборотней 5 паультов, с вампиров 15 паультов. 8. В паспортах делаются отметки: а) органами Устранения Незаконной Магии и\или Государственной Волшебной Милицией — о прописке и выписке; б) органами ЗАГСа — о регистрации и расторжении брака и о родившихся детях и смерти; в) администрацией предприятий и учреждений — о приеме на работу и увольнении с работы. Отметки производятся специальными штампами, форма и размер которых устанавливаются Главным управлением милиции Магического Министерства внутренних дел СССР. 9. Подделка паспорта, так же проживание по чужому паспорту, а равно пользование подложным или чужим паспортом влекут за собой уголовную ответственность (лишение свободы на срок до десяти лет или штраф до 1000 паультов).

***

Программа Маленкова была очень соблазнительна: подъем жизненного уровня советских граждан и нечисти, легкой промышленности, отказ от культа личности. Он пытался расформировать КПСС, разделив его на госсоветы, райсоветы и так далее, но на его пути возник Никита Хрущев. Маленкова отстранили, двоевластие закончилось так же быстро, как и началось. — Дожидаться, пока и этого свергнут — я не буду. Ричард там в долгах, как в шелках! — Лаврентий заправил новую нитку в машинку. — Я поеду завтра в Москву. Под куполами сидят не кретины, если ты не знал. Они в курсе, что вампиры пропадают. — И что ты скажешь им? Здравствуйте, я Лаврентий, заплатите мне пятьсот паультов? — скептицизма Гордею было не занимать. Он цыкнул и кивнул головой, руша идеальную прическу. — Все хотят жить, Гордей. Даже среди вампиров есть те, кто по-настоящему боится. И не пользоваться этим шатким положением — глупо. — Ох, ты хочешь убежать от Зилии и пуститься в заработки? Откроешь ателье? Булочную? — посмеивался Гордей, катая по столу катушку. — Под «куполом» нет никакого развития, ты сам знаешь. Никакой перспективы, работы. Деньги они получают только с ведения хозяйства. И то продают на рынках через посредников, потому что у вапырей никто не захочет картошку брать. Не докажешь же им, что ты не заразный! — шов вышел кривой, и буркнув, Лаврентий сел распарывать. — Справку от Красного Креста хрен дождешься, поэтому… — Рисуют поддельные, — продолжил Гордей. — Или спокойно бегут из купола в людские города. А там Зилия — хвать! Но! — нитка полностью вышла из ткани, и Лаврентий вновь затолкал ее под иглу, — появляюсь я! Говорю мол, вы мне платите, а я не сдаю вас Зилии! В итоге деньги у меня, а я отправляю их брату! — Ах-ах-ах! Так и вижу, как приходишь ты в какое-нибудь вампирское укрытие и говоришь это. Если тебя там на кол не насадят, то будет вообще замечательно. Ты хоть представляешь, что это не дети, а взрослые особи. Которые в несколько раз сильнее тебя. Хоть и Хрущев обещал бороться с преступностью — именно в годы его правления страной произошел всплеск криминала в советское государство. Вампиры примыкали к различным ОПГ в поисках укрытия и заработка. — Мой польский друг! Твоя идея наполовину хорошая, — продолжил Гордей. — Но лучше брату твоему за границей не задерживаться. Мало ли, действительно будет война с Америкой, и что тогда? Никакой связи, а про вывоз и перевод денег можно совсем забыть. Лаврентий убрал ногу с педали. Гордей всегда давал умные советы, и сейчас был один из них. — Тебе нужна крыша, Лаврена, а без нее ты обычная швейка, без авторитета и опыта, — ехидная улыбка наползла на личико Гордея. — Ни один вампир тебя не будет воспринимать. Ты же не Савин! — ему было весело, он даже не задумывался о том, какой след это имя оставило на сердце Лаврентия. Он вспомнил, кто такой Савин и где он был. Весь этот ужас начался из-за Савина. И что теперь, Савин? Ссыт под себя, сидит в клетке, подобно дикому зверю и веселит Хвостов. Лаврентий уже и забыл, когда в последний раз хорошо спал. То там покажется лицо Савина, то тут. Вот он уже и под кроватью скребется и воет, а вот выглядывает через щелку шкафа. Вампир знал, что Савин обязательно выберется наружу. Как — и сам понятия не имел, но чувствовал. Каждый день. Каждую ночь. Ни одно утро не проходило без мысли, что Савин с ним в одном доме. Там, на первом этаже. Он. Рядом. Дышит с ним одним воздухом и очень хочет отомстить за свою смерть, уничтожив весь Тепловский род. Лаврентия, Ричарда… Теперь-то до него дошло. Вот, почему Зилия была так против продолжения рода — тогда Савин не остановится. Убьет ребенка. Невинного вампиреныша. Савин всегда выбирался виртуозно. Как он просочился тогда в эту форточку, одному только Чернобогу известно. И из могилы выбрался, под плитой тяжелой вырыв подкоп, как псина в чужом дворе. Ему даже магия была не нужна, чтобы наводить дикий ужас на Лаврентия. Гордей никак не спасал. Надо будет — опять сцепится. А что? Конечностей еще много, можно рискнуть. Что он станет делать, когда от него будет только башка да туловище? Лаврентий не верил Савину. Но ничего против сказать и не мог. Доказать никак нельзя. Тот еще, тварь ушастая, ходил везде с Зилией на поводке и поддакивал, дурака из себя строил. А она разомлела перед ним, слушала, как он лимонничал и верила. Даже, если он действительно отбился вместе с последними мозгами, то надо не дать ему вернуть воспоминания. Но Лаврентий сразу деревенел от одного только вида чудища. Никакого самоконтроля. Тряпка. Тряпка. Тряпка. — Лаверна? Ты куда провалился? — Гордей стукнул деревянной рукой по столу, привлекая внимание друга. — Д-думаю, где мне эту авторитетную крышу искать. — Ох, мой польский друг! Ты будто из пещеры вылез! — скрестив ноги, Гордей присел на край стула, двигая Лаврентия в сторону. — Уже весь Советский Союз знает, что самые авторитетные воры в законе сейчас скучковались в Грузии! — Думаешь, меня тетушка пустит в Грузию? Не смеши, — Лаврентий пихнул его в ответ. — Никто в Грузию и не поедет. На карту давно смотрел? Я тебя прикрою, а ты гони в Пятигорск, там не такие крупные сидят, но слово их вес имеет. Откуда ты думаешь, я во время полного дефицита магнитофон достал? Мне подарок сделали, на благо процветания ГВОМа. — Продался за магнитофон? Они хоть диски дали? Или ты взятку не глядя брал? — Это не взятка, — смеялся Гордей, — они попросили меня не обращать внимания на некоторые вещи, а за это одарили данной техникой! — Кто же там сидит такой? Колдуны или упыри какие, раз ты их волшебной милицией прикрываешь? — Мой польский друг! Ты меня поражаешь с каждым днем! Как же можно не знать, что на Кавказских горах селятся в основном огненные оборотни?