***
– Паш, я не ела сегодня ничего… – поднимает на него жалобные глаза, когда тот возвращается откуда-то из зала с двумя бутылками вина, белого и красного. – Скажи мне, ты когда-то начнешь думать о себе? Хотя бы капельку, Кароль, – риторический вопрос, потому что ответа на него Орлов больше не ждал. Слишком хорошо выучил их все. – Я не повар, но припас кое-что для тебя, – он открыл холодильник и, словно со скатерти-самобранки, достал какой-то салат и запеченное куриное филе. Заботливо выложил на тарелку, ставя разогреваться в микроволновку, чем вызвал у Тины ласковую улыбку, которая, как и всегда, выражала ее нескончаемую благодарность. – Садись, ешь. Вино красное или белое предпочитаете? – театрально поинтересовался друг, глядя на то, как голодная Кароль чуть ли не давится бедной курицей. – Тише ты, у тебя ее никто не отберет. Тина смеется в ответ, прикрывая ладошкой рот и кивая. – Очень голодная, извини. – Да я понял. Так вино какое? – Красное, хочу классики сегодня, – Паша достал два бокала, чем вызвал у Кароль удивленный взгляд. – Орлов? Ты это чего? – она напугано смотрела на мужчину, осознавая, что совершенно не знает, что из себя представляет пьяный Орлов, а ее фантазия вызывала только страх и ужас. – А что? С вами так никаких нервов скоро не останется, – она не сводила глаз с бутылки, содержимое которой разливалось по второму бокалу. – Да не волнуйся ты так. Я напиваться не собираюсь. Это сегодня твоя участь, – Тина слегка облегченно выдыхает, беря из мужских рук бокал. – Смотри мне… Орлов свое слово сдержал. Кароль, в принципе, тоже… Тина лежала, свернувшись калачиком на маленьком диване в гостиной, а Орлов расположился на полу, опираясь спиной о его основание. – Паш… – М? – Расскажи мне что-нибудь? – Кароль поудобнее расположила голову на своих руках и подушке, подтягивая коленки ближе к груди. – Может в спальню пойдешь? Там удобнее. Спишь же уже совсем, – Паша, поворачивая голову, окидывает взглядом полу-спящую блондинку. – Я не сплю, – тут же возражает она. - Не пойду никуда, мне тут так хорошо, – признаваться в том, что ее головой на самом деле все еще управляют винные самолетики, совершенно не хотелось. – Что тебе тогда рассказать? – прикрывает ее ноги пледом и садится в уже привычное положение. Именно в этой позе Орлов сидел у ног Кароль в моменты, когда бывало особенно плохо и тяжело. Именно тут она, свернувшись калачиком, частенько мочила его подушку слезами. Пусть, сегодня ему и удалось слегка приподнять ей настроение, но не видеть ее подавленного состояния, которое она так умело прятала и от которого пыталась себя всячески отвлечь весь вечер, Орлов (особенно Орлов) не видеть не мог. Именно поэтому, по привычке, она снова улеглась на этот диванчик. Для Паши это действие было громче любой из ее истерик, горше всех слез вместе взятых. Своей позой на этом крохотном диване, она словно давала понять: «Мне все равно плохо, Паш. Спасай…» И тогда его выдуманные прямо на ходу истории, тихим убаюкивающим голосом, залечивали, по одной, каждую ранку на ее сердце. Старались затянуть самые глубокие дыры и растопить самые холодные его участки. – Ты лучше знаешь, что мне рассказать… - Ну… Слушай тогда, и засыпай, – он знал, что Тина не дослушивала и до середины, но каждый раз заканчивал свои истории, обязательно всем нам привычным «долго и счастливо». – Жила была, когда-то давным-давно одна маленькая девочка, которая очень любила цветы. Там, где она жила, круглый год было лето и цветы были всегда, и какие угодно. Она собирала их, засушивая гербарии и любуясь ими. Они отцветали и на их месте появлялись новые, поэтому она не совершала ничего плохого, а наоборот – сохраняла бутоны, которые вот-вот исчезли бы с лица земли. Но девочка не понимала, зачем ей это нужно, для чего она мастерит каждый раз новые полки и продолжает пополнять коллекцию. У неё не было цели - лишь необходимость. Потребностью в этом странном хобби на каком-то подсознательном уровне. Однажды случилось страшное – жители ее города впервые увидели лютую зиму. Холод стремительно распространился по всей территории и убил все цветы своим ледяным дыханием. Люди не знали холода, они привыкли к ярким краскам, что всегда радовали глаз, но теперь снег, словно белая мгла, устилали все холодом до самого горизонта. Тогда люди начали впадать в отчаяние, не зная, закончится ли все это и где искать им спасения. Девочка смотрела на них и думала, очень долго думала, чем же она может быть им полезна, чем она может им помочь? И тут она вспомнила про свой гербарий. За долгие годы он стал таким огромным, что цветов хватило бы на каждый дом в ее не большом городке. Тогда она собрала их все в одну большую корзину и тепло одевшись побежала, чтоб скорее раздать их погрустневшим людям. Каждый благодарил ее как мог, кто-то чем-то съестным и вкусным, кто-то деньгами, а кто-то теплой улыбкой, и она не просила большего. Возвращаясь домой, она вдруг поняла, что отдала все цветы до последнего и совершенно позабыла о себе. Эти цветы имели свою силу и накладывали отпечаток на психику жителей и поэтому, оставшись без единого цветка, наша девочка начала грустить и уже не могла остановить этот процесс, все больше и больше отдавая свой разум печали. Она совсем не выходила из дома, белый снег за окном раздражал и наводил тоску, поэтому даже окна она не открывала лишний раз, зашторив их плотной тканью. Она бы никогда не могла подумать, что окажется в таком состоянии, но эта сила была ей неподвластна, она не могла ничего сделать. Эта девочка не знала, что улыбки людей, которые она им подарила, смогли растопить ту страшную зиму и цветы вновь распустились, зацвели. Она не видела этого. Когда холодная зима совсем отступила и люди поняли, какую силу имели их улыбки, они вспомнили о девочке, которая на самом деле сделала все одна. Ее никто не видел очень давно, и люди, объединившись все вместе, собрали много-много цветов для ее гербариев и решили отблагодарить за доброе дело, спасшее этот город. Они звали ее, но она не выходила. Дети бросали маленькие камушки и весело хохотали, не сдаваясь и продолжая звать. Она услышала странные звуки и открыв окно впервые за много-много дней широко распахнула глаза. Ее взгляду вновь попались яркие краски из цветов и людских улыбок, они размахивали огромными букетами и кричали в один голос: «Спасибо!». Ее лицо снова озарила улыбка, в душе мгновенно поселилось чувство счастья, а на глазах выступили слезы радости и благодарности. Тогда она поняла, для чего все это было нужно, тогда она поняла, зачем же собирала эти гербарии и наконец поняла, чем будет заниматься дальше. Она продолжила сушить цветы и дарить их людям, не прося взамен ничего, потому что теперь она знает цену искренних улыбок и больше для неё не было ничего дороже. Паша не знал, в какой именно момент отключилась Тина, но повернувшись к ней лицом, увидел, что та крепко спала, морща носик и надувая губы. Эта картина безжалостно топила сердце даже такого, как Орлов. Он аккуратно встал, стараясь не издавать при этом звуков и укутав своего маленького ранимого босса в плед, взял на руки и аккуратно уложил на кровать в спальне, накрывая одеялом и поправляя под ее головой подушкой. Любуется пару секунд и собирается уже уйти, как рука, мирно лежащая на его запястье, сжимает его ладонь. - Я никогда не оставлю тебя одну, слышишь? - клянётся даже не ей, а себе, в очередной раз, аккуратно убирая руку Тины под одеяло. Как же эта девочка боится остаться одна, как же она устала от этого одиночества. Хоть оно порой и спасает, даёт какое-то вдохновение, но большую часть времени все же засыпает только тоской и грустью. Она устала от боли, что все время сопровождает ее уже много лет. От неудач и потерь. Но она будет счастливой. Ведь Паша не нарушает своих обещаний.***
Новый день – новая жизнь. Как бы хотелось, чтобы это было не только плодом нашей фантазии, но и абсолютной реальностью. Она больше не может позволить себе идти на поводу у собственных эмоций и желаний. От этого