***
Очако ударила боксерскую грушу чуть сильнее, не обращая внимания на боль в предплечье, которая пыталась предупредить ее, что она ударяет слишком сильно, когда она подняла назад другую руку и ударила снова. Потом еще раз, потом еще, пока единственным, о чем она могла думать или чувствовать, была боль в мышцах, а все остальное отошло на задний план, как и должно было. Она услышала шум позади себя и резко обернулась, уже замахиваясь кровоточащим кулаком на того злодея, который подкрадывался к ней на этот раз. Ее даже не волновало, как они попали в UA, все, что она знала, это то, что на этот раз она победит их. На этот раз она будет достаточно сильной. Так и должно быть. К тому времени, когда Очако поняла, что это вовсе не злодей, было уже слишком поздно останавливаться, и ее глаза расширились в слепой панике, но, к счастью, у Асуи хватило присутствия духа, чтобы увернуться. Урарака слегка споткнулась, когда ее удар пришелся в пустоту, но за последние несколько месяцев она достаточно натренировалась, чтобы почти сразу вернуть себе равновесие. Тцую посмотрела на нее с почти пустым выражением лица, которое все еще каким-то образом умудрялось быть знающим, когда она протягивала полотенце. Шатенка пожала плечами и виновато улыбнулась, взяв полотенце. — Я просто немного беспокоилась, вот и все. Прости, что чуть не оторвала тебе голову. Тцу только приподнял бровь. — Это нормально — не быть в порядке, ты же знаешь. Любому бы снились кошмары после того, что ты.… — Я в порядке, Цу! – огрызнулась Очако, затем вздохнула и рухнула на пол. - я... прости, это просто... Это была моя собственная вина. Я должна была лучше понимать ситуацию. Там были явные красные флаги, и я проигнорировала их, и Вдохновитель получил удар, вот и все. — Никто из нас не заметил его истинного лица*². - Терпеливо сказала Тцую, садясь рядом с ней, скрестив ноги. - Даже Бакуго не заметил, а ведь они были друзьями детства. — Может быть, именно поэтому он был слишком слеп, чтобы увидеть это, но остальные из нас должны были понять это. - Возразила Урарака. - Разве Айзава не всегда говорит о ситуационной осведомленности и доверии нашему чутью?… Асуи схватил ее за руку. — Мы всего лишь первокурсники, Очако. — А Мидория был всего лишь безобидным первокурсником, и посмотри, что он сделал. – она зарычала. - Он убил так много людей! Он убил Всемогущего прямо у нас на глазах, или ты просто забыла об этом? Глаза Тцую смягчились. — Очако… — Нет. – Глаза Уравити посуровели от решимости, и она встала. - Нет, это не оправдание. Вдохновитель может быть за решеткой, но мы должны быть лучшими героями, какими только можем быть, особенно сейчас, когда злодеи думают, что могут делать все, что хотят. Мы должны быть сильнее их! Мы должны держать людей в безопасности! — Мы можем сделать это завтра. – Тсую попробовала. - Прямо сейчас тебе нужно поспать и... Очако покачала головой. — Ты иди вперед, а я посплю немного позже. — Сейчас три часа ночи, – невозмутимо ответил девушка лягушка. Очако только улыбнулась. — Я думаю, это значит, что пришло время тренироваться!***
Незу снова просмотрел свои диаграммы, чувствуя прилив гордости, хотя его проект еще не был завершен. Мидория мог гордиться тем, что все общество было его игрушкой, но он был не единственным, кто мог играть в эту игру. Возможно, Изуку и изменил ход игры, но он был относительно новым игроком в этой схеме. Он еще не мог предсказать приливы и отливы стратегии или общественного мнения, как это мог сделать мастер вроде Незу, и делал это уже много лет, так что, хотя он и был превосходным игроком, он еще не контролировал игру. Общество героев нуждалось в переменах, что было очевидно после недавних событий, но оно также нуждалось в стабильности. Люди жаждали её и безопасности не меньше, чем свободы и анархии, за которой стояли злодеи. У Комиссии героев, возможно, и были свои недостатки, но в конечном счете она предоставляла именно ту услугу, в которой нуждались люди, даже если они не знали, что просить об этом. Если бы они смогли сохранить лучшие части старой Комиссии и создать новый порядок, который отвечал бы слабостям, обнаруженным Мидорией, а затем укрепил бы их, возможно, они смогли бы построить общество, которое было бы сильнее, и вернуться к тем дням, когда процветали герои. Директор сделал еще несколько заметок и рисунков, задержавшись лишь для того, чтобы сделать несколько глотков чая. Идеалы линчевателя, которые олицетворяла Лига злодеев, делали борьбу с ними намного сложнее, но Незу никогда не отступал от вызова. Людям нужна была надежда. Им нужно было верить, что герои спасут их, и им нужен был символ света, на который можно было бы смотреть, когда стемнеет. Мидория лишил их этого символа, убив Всемогущего, и Ястреб не смог и не захотел исполнять эту роль, но хаос и отчаяние сделали очевидным, что такой символ был необходим сейчас больше, чем когда-либо, Незу просто нужно было найти их и превратить в то, что нужно людям. Он закончил очередной набор диаграмм и не смог сдержать улыбки. Это была не совсем та игра в шахматы, которую представлял себе Незу, когда он начал настаивать на аресте Вдохновителя, но он должен был признать, что эта игра, в которую втянул его Мидория, была намного веселее.***
Манами*⁴ вздрогнула, когда Тобито начал растирать затекшие ее плечи. — Великодушный? Что ты делаешь вне постели? Дандзюро*³ продолжал нежно массировать ее плечи, затем наклонился и нежно поцеловал ее в шею. — Я просто пришел проверить любовь всей моей жизни. Ты сидишь за этим экраном с самого утра, дорогая. — Я знаю, я просто... — Манами вяло смотрела на ту же самую информацию, которую просматривала последние три часа. - Если бы моя программа была немного лучше, или если бы у меня было больше резервов или еще пара копий… — Тогда герои все равно нашли бы способ обойти её, - твердо сказал Тобито. - Я знаю, ты винишь себя за то, что не сделала больше, дорогая, как и все мы, но это работа героев — ловить злодеев. Это то, что они делают! Они никогда не перестанут преследовать молодого Вдохновителя, и мы ничего не можем сделать, чтобы изменить прошлое. Чай остыл, и все, что мы можем сейчас сделать, это заварить новую чашку. — Наверное, ты прав, - вздохнула Айва. – Мне просто нужно сосредоточиться на том, чтобы вытащить его сейчас. — Вот именно. А теперь иди сюда. — Дандзюро раскрыл объятия и позволил девушке прижаться к нему, почти разрываясь от знакомого объятия. - Ну-ну. Все будет хорошо. — Я знаю, - фыркнула Ла Брава. - Я люблю тебя. Данджуро мягко улыбнулся, и ей даже не нужно было активировать свою причуду, чтобы слова заставили его казаться ярче и сильнее. Он нежно поцеловал ее в макушку. — Я знаю, дорогая. Я тоже тебя люблю.***
Мандалай не могла оторвать взгляда от записки, даже когда она смяла ее в руке от того, как крепко она ее сжимала. Записка появилась на страницах ее дневника без предупреждения и без намека на то, кто мог ее туда положить, и все это должно было поднять красные флаги так высоко, как только возможно, но Мандалай даже не могла понять этого, поскольку ее мозг цеплялся за сообщение, повторяя его почти как барабан, который бил в ритме с ее колотящимся сердцем. Разве ты не хочешь отомстить?