Двенадцать мемберов.

       Тэён собрал все свои силы и слез с Джуна. Тэён отдал ему пульт от телевизора, показав как им пользоваться, и сказав, что скоро вернётся, поцеловал его в макушку. Тэён закрылся в ванной чтобы разрядиться под душем. В свою очередь, Джун повертел в руках пульт, а затем отложил его в сторону. Хонджун долго думал и решил всё же вернуться домой. Не то, чтобы он боялся угроз со стороны парней, просто он скучал по Крису. Бан Чан в его мыслях не давал ему покоя уже несколько суток… Хонджун вышел в коридор, накинув на себя куртку, он уже хотел уйти. В этот же самый момент выскочил из комнаты Марк и толкнул его в стенку, сняв куртку обратно. Джун был в шоке. Как он услышал?! Ведь Хонджун вёл себя максимально бесшумно.  — Куда-то собрался, щенок? — Марк заломал руки ему за спину. Услышав какую-то возню в коридоре, Лукас вышел посмотреть что происходит. Он наблюдал очень интересную картину: Хонджун сидит на полу в наручниках, которые буквально секунду назад на глазах у Лукаса застегивал Марк.  — Марк? — Лукас показал жест «серкир-башка», а потом указал на дверь в зал. Лукас аккуратно поднял за плечо Джуна с пола и повёл обратно в зал вместе с Марком. Там он посадил Кима на диван, а затем толкнул Марка в центр комнаты.  — Лукас, чем ты недоволен?! Он хотел сбежать, так у него не останется выбора… Лукас приставил палец к губам:  — Т-цц, заткнись. Если он выйдет, нам хана… Марк, не будь ублюдком, просто отдай ключ, — они знали, что от этих наручников есть только один ключ, других при покупке не было, — представляешь что будет, если об этом узнает Тэён?  — Плевать на него, а давай лучше по быстрому используем нашего дружка… — Марк подмигнул ему, говорил он совершенно бесстыдно.  — Ты что офонарел?! Тэён нам шеи тогда окончательно свернёт… Он сейчас выйдет из ванной — тебе конец! — Лукас говорил с ним шёпотом. Хонджун в ужасе наблюдал за ругающимися парнями, его посадили на диван, не давая возможности встать.  — Ах, наконец-то, блядь, Джун-а… Сколько раз я пересматривал твоё видео… Ты такой офигенный, — Марк легко перевернул Джуна на живот. Его руки были жёстко зафиксированы за спиной, поэтому у него не было ни единого шанса на сопротивление.  — Какое видео?! — Думал Джун.  — Оно такое офигенное, Джун. Думаешь, что у меня его нет? Могу потом показать. Так что веди себя максимально тихо, а иначе проблемы появятся… у тебя!

*** Тэён был совершенно расслаблен. Он не замечал того, что происходит вокруг. Свои длинные пальцы он обвивал вокруг ствола и плавными движениями водил по всей длине. Стоя под душем он совершенно быстро смывал смазку с ладони, теплой водой омывая своё тело… Они не очень церемонились, поэтому Лукас сразу передал Марку бутылку с лубрикантом.  — Послушай, Марк, давай договоримся…  — Мне не о чем с тобой болтать! — Марк одним движением задрал его футболку. Лукас поняв, что стал его соучастником, он подходит ближе и, переставив ногу, полностью приземляется рядом с Джуном. Хонджун не может в это поверить. Как они сюда попали? Хонджун тёплый и хорошо пахнет, как дорогой макияж и средства для волос, с легким резким оттенком, как краска, которую Хон использует, чтобы воссоздать свою одежду. Он почти ничего не весит. Но, возможно, это потому, что Лукас больше не чувствует себя в своем собственном теле. Марк разжимает кулаки и очень осторожно кладёт руки на бёдра Джуна. Ему нравится, что они одновременно стройные, но заполняют его ладони. Наконец он поднимает глаза, чтобы посмотреть ему в лицо, но обнаруживает, что взгляд Хонджуна уже ждёт его.  — Ты думаешь, я был красив…? — Хонджун спросил крайне смущающе.  — Мммммм. Ты очень красивый. Как ты от этого себя чувствуешь? Пальцы Марка просеивают волосы Кима над левым ухом, приглаживая их назад. Хонджун вздрагивает. Он ускользает, уступает…  — Хорошо. Его член болит. Его джинсы слишком узкие. Марк понимает, что крепко впивается пальцами в кожу Хонджуна, только когда холодные руки Лукаса сжимают его, успокаивая.  — Я знаю, что ты намного сильнее меня, Джун-ги. Мой сильный малыш. Мы оба это знаем, а? — Он мило улыбается, поглаживая подбородок Хонджуна, — Но ты для меня такой хороший мальчик, я знаю, что ты ничего не сделаешь, пока я не скажу что можешь, верно? Хонджун даже не знает, что происходит. У него всё ещё есть чувство того, что он хочет поскользнуться.  — Я буду для тебя хорошим мальчиком, хён…  — И?  — Я буду слушать тебя и делать то, что ты говоришь».  — Вау, посмотрите на это. Я уже так горжусь…  — Хён, я хочу прикоснуться к тебе… — бормочет он, надув губы.  — Я знаю, что ты хочешь, детка. Но ты же еще больше хочешь быть для меня хорошим мальчиком, верно? — Наконец он скользит к нему, слегка касаясь торса Кима пальцами, — Ты только что сказал мне. Хонджун закрывает глаза и вздрагивает, сдвигая брови. Удовольствие, пронизывающее его, почти причиняет боль. Но когда он снова открывает глаза, то видит что глаза Марка черные и лихорадочные, только от желания.  — Пожалуйста, помоги мне, хён… — тихо бормочет он, тон странный даже для его собственных ушей. Марк поворачивается, наклонив голову набок:  — Хм? Закусив нижнюю губу, опустив глаза, Марк медленно поднимается над головой обеими руками, сжав его руки и крепкую грудь в сильных запястьях:  — Будет трудно быть хорошим если я смогу пошевелить руками… Ведь так? Марк наклоняется над ним, проводит рукой по его бедру и нежно целует его губы. Джун напрягается. Он этого хочет. Хочет его. Но это всё ещё так сложно принять. Зачем Марку это нужно? Желание его вернуть… Он так нервничает, что чувствует, как дрожат его губы. Марк тоже это почувствует. Но реакция старшего противоположна его ожиданиям: Ли слегка соприкасается своими губами с его губами, удобно отдыхая на них. Его нежные пальцы продолжают поглаживать его бедро через брюки, приближаясь к члену.  — Поцелуй меня в ответ, Джун-а… Хонджун издает самые тихие звуки, краснея так сильно, что знает, что Марк тоже это почувствует. Но медленно он приподнимает подбородок и складывает их рты вместе, делая поцелуй более крепким. Тогда почти грубо. Хотя он стесняется, чего никогда раньше не чувствовал, он целует кого-то уже не в первый раз. Даже не близко. Ему даже сказали, что у него врожденный талант.  — Джун-и, мне нравится, как ты меня целуешь… — Марк вздыхает, заставляя Кима забыть каждый комплимент, который когда-либо слышал раньше. Вскоре движения их губ приобретают такой идеальный ритм, как будто они целуются каждый день в течение многих лет. Марк чувствует себя так, как будто он скользит в теплый нежный океан, сотрясаемый успокаивающими волнами. Затем:  — Интересно, какой на вкус язык моего милого мальчика…? — Хихиканье Марка наполовину приглушено их губами, — Интересно, попробует ли он меня? В этот момент он позволяет пальцам полностью проскользнуть между ног Кима. То, что он там чувствует, заставляет его грубо выдохнуть, пальцы скользят по его промежности, которая легко заполняет его ладонь.  — О, Джун-ги… вау… Хонджун стонет, его тело напрягается:  — Хён?  — Мой красивый мальчик такой большой, — лучезарно улыбается Марк, касаясь его молнии, — Я хочу увидеть. Хонджун недоверчиво хмыкнул:  — Ты хочешь всё, хён. Сначала мой язык, а теперь это…  — Дай мне.  — Хм? — Хонджун моргает и смотрит вверх.  — Твой язык, — Лицо Марка снова приближается, его дыхание согревает губы Кима. Хонджун автоматически наклоняется, сжимая их рты. На этот раз он наклоняет голову под углом, который позволяет ему при каждом поцелуе раздвигать губы старшего, пока его язык не входит внутрь и не встречается с его, облизывая его вкус. Он протягивает руку и впивается пальцами в затылок Хонджуна, целуя его так сильно, что он чувствует острые зубы Марка на своих губах. Вместо того, чтобы уклоняться, Джун стонет и целует в ответ от голода, от которого перехватывает дыхание. Через несколько секунд Марк отстраняется, глядя на него и тяжело дыша.  — Ты почти заставил меня забыть, что тебе нужна помощь, да, детка? Марк не может даже получить ответ.  — Руки вверх. Хонджун подчиняется, рубашка задирается, открывая для него торс.  — Так мило, — мурлычет Марк, оседлав его тело, протягивая руку над собой, когда Хонджун не может пошевелить ни одной рукой. К тому времени, как Хонджун дышит, его глаза стали влажные. Мышцы на плечах сжимаются под рубашкой, руки напрягаются, натягиваясь на пояс. Кожа не трогается. Удовольствие накатывает на него тёплой волной и он чувствует, что погружается ещё глубже. Марк видит это.  — Почему наш красивый малыш не дал нам знать, что он нуждался в этом раньше? — недоумевает он, проводя кончиками пальцев по губам Хона. Хон зажмурился, влажные ресницы сомкнулись:  — Я не знал.  — Всё в порядке, детка. Ты сегодня многому учишься, не так ли? Хонджун кивает, и Марк целует каждую покрасневшую щёку, прежде чем двигаться вниз по своему телу.  — Такой хороший малыш, — Он целует кожу торса Хонджуна, оставляя след, около его пупка. Он дразнит его языком, и Джун выгибается ко рту, издавая сдавленный звук.  — Щекотка? — Марк хихикает, бросая на него взгляд. Хонджун не знает. Он так много чувствует. Марк улыбается ему, мягко и мило:  — Я перестану тебя дразнить. Просто расслабься. Я сделаю так, чтобы ты почувствовал себя хорошо, хорошо? Хонджун вздыхает и кивает, закрыв глаза. Марк наклоняется ещё раз, касаясь губами слезящихся ресниц, кончика носа и, наконец, рта. Затем он расстёгивает ширинку Хонджуна и стягивает с него штаны ровно настолько, чтобы дать себе возможность с открытым ртом поцеловать напряженную выпуклость нижнего белья, оставляя пятна розового оттенка губ на совершенно белом хлопке.  — Хён… — скулит Хонджун, звенья цепи звенят на его запястьях.  — Чшш, Джун-ги. Будь хорошим. Хонджун какое-то время ничего не видит, только слышит и чувствует: натягивание нижнего белья ниже его бёдер, мягкий вдох Марка, горячая морось ему на голову, когда он понимает, что гребаный Марк просто намеренно позволил себе выпустить струю слюны, которая соскользнула с его языка на член, как глазурь. Он знает, что это сделано специально, потому что смотрит на него снизу вверх. Хону очень трудно дышать. Он хочет корчиться, но его руки скованы, а ноги зажаты в штанах — он понимает, что Марк, без сомнения, сделал это специально — и всё, что он может сделать, это дёргаться и дрожать. Затем Марк начинает качать головой между ног, и мир Кима становится белым. Он возвращается только тогда, когда жар и давление во рту Марка внезапно исчезают, всего на несколько секунд раньше. Хонджун кричит и упирается пятками в край кровати. Узел удовольствия в его животе беспомощно трясётся чтобы освободиться, и Марк просто вытирает рот тыльной стороной ладони и беспомощно смотрит на него сверху вниз, слишком довольный. Марк так же без штанов. Его член находится в свободной руке, и Хонджун не может перестать смотреть на то, как его пальцы успокаивающе двигаются по его изгибу.  — Хён хочет дать своему хорошему мальчику ещё кое-что. Сердцебиение Хона заглушает его слух. Он нервничает, когда Марк поднимается вверх, а затем тянется к себе за спину, нежно взяв Хона за предплечье. Его глаза не покидают его. Взгляд старшего прикрыт и затуманен, кажется, будто он рассеян. Хонджун стонет.  — Ннн… смазки не было. Взгляд Хона останавливается на лице Марка.  — Но слюна и предварительная подготовка должны быть в порядке, верно?  — Хён, я не знаю… Марк упрямо покачивает бёдрами и Хонджун сжимается от сильной жары, которая сжимает его, как бархатный кулак. Он ахает. Хонджун задается вопросом, знает ли старший, что он ещё не на полпути. Это тяжело, и Джун ничего не может с этим поделать. Его руки онемели, за исключением запястий, которые болят. Марк раскачивает бёдрами, каждый раз в состоянии принимать чуть больше, погружая его всё глубже и глубже. Хонджун корчится и хнычет, заставляя все нервы удержаться на пределе. Пот блестит у него на лбу и затемняет тёмную прядь волос. Он хочет, чтобы Марк насытился и остался доволен. Он хочет быть хорошим. Дикий свет в глазах Марка когда он, наконец, упал, стоит всего.  — Тебе так хорошо, Джун-а. Я никогда не знал, что наш хороший мальчик такой большой и красивый, и от него мне будет так хорошо. Так горжусь тобой, детка… — он облизывает губы, успокаивая Кима похвалой. Хонджун долго не протянет. Слова Марка вызывают у него желание всхлипнуть, отпустить всё.  — Боже, хён едва может вместить тебя внутрь. Возможно, вы знаете, что вы такой большой, ребенок? Я чувствую, как ты подёргиваешься. Ты так хорош… — Хонджун качает головой, в уголках его глаз появляются слёзы. Слова Марка глубоко проникают в него. Он не хочет его подвести. Никогда не хочет перестать быть хорошим. Это единственное желание, за которое могут цепляться его рассеянные мысли. Будь хорошим, будь хорошим, будь хорошим.  — Ты не собираешься кончить, пока не спросишь меня, верно, детка?  — П-правильно.  — Тебе нужно спросить меня об этом прямо сейчас?  — Да, — кричит Хон, когда мышцы в нижней части его торса сразу сжимаются, оказывая ещё более невыносимое давление в пах.  — Я… жду, — задыхается Марк, убирая волосы со лба. Его мускулы выделяются, когда он едет на нем, как будто не может остановиться, — Мммм, ты продолжаешь интересовать меня, детка. Ты совершенен для меня. Ноги Хонджуна дрожат, и он понимает, что тоже близко.  — П-пожалуйста, могу я кончить?  — Только потому, что ты был так хорош. Давай, хён готов к тебе. Хонджун вскакивает от такого внезапного шлепка. Громовое, пульсирующее удовольствие прожигает всё тело Кима, исходя из того места, где их тела соединяются. Его хён следует его сигналу. С красивым искажённым выражением лица, которое Хонджун запомнит навсегда, Марк кончает на живот Хона и подол его рубашки, а затем комкается на нём, как бледная обрезанная лилия. Раздается звон, когда Хонджун перекладывает связанные руки через голову Марка и через его плечи, прижимая его буквально единственным способом, которым он может. Они оба тяжело дышат, высоко как воздушные змеи, опускаясь на дюйм за раз с каждым вдохом. Марк знал, что ключ от наручников у Тэёна, поэтому не стеснялся вести себя крайне мерзко на его глазах. Марк поцеловал Джуна в щёчку и подло посмотрел на Ли.  — Что здесь у вас происходит? — Тэён спросил крайне холодным и спокойным тоном.  — Хонджун очень скучал без тебя, поэтому решил развлечься. Не вечно же ему терпеть эрекцию, — Марк слез с Джуна и отошёл в сторону.  — Марк, не вынуждай меня снова это делать… Ты ведь тогда тоже там был, ведь так? — он пытался сдерживаться из последних сил.  — Да, я сам ебал его в клубе. Потому что считаю его через чур распутным! А ты, ты слишком доверчивый, Тэ… Удачи! — Марк вышел из комнаты, толкнув лидера в плечо.  — Хонджун, это правда?.. — Ли посмотрел на опустившего взгляд Кима. Он ничего ему не ответил. Тэён вздохнул:  — Сейчас, я принесу ключ, и ты отправишься с нами за покупками… Забудь обо всём, что он тебе сделал.