Что такое любовь, и с чем её едят?

Ричард плыл, все путалось, куда-то бежало. Кажется, он слышал голоса, но не был в этом уверен. Были ли они реальны, или это его разум так над ним смеётся. Какое-то время все болело, но потом боль стала нечёткой, он к ней привыкал, сколько прошло времени, раз он начинает привыкать? Если бы он сам знал. В один момент все прояснилось, тьма поплыла и перед ним пристал его мир, земля из его воспоминаний. Он шёл по улице, на одну площадку неподалёку. Та была старой и на ней уже никто не играл, но ему было все равно, он шёл туда читать. Его маленькие ручки сжимали не по-детски увесистую книгу, да и сама книга была не для детей. Но Ричарда это мало волновало, ему она была нужна, остальное не так важно. Старая площадка состояла из качелей, не тех железных, что делают сейчас везде, а из верёвочных, перекладиной которым служила доска, скамейки и песочницы. Но к его удивлению, его место было занято. На скамейке, опёршись на трость, сидел старик. Его лицо было покрыто глубокими морщинами, глаза казались выцвели с годами, а сам он был иссохшим, ослабшим и казалось, что на последнем издыхании. Но несмотря на это, лицо его было именно таким, каким его описывают у добрых старичков из книг. Ричард относился к таким людям с опаской, эти люди всегда знали больше чем следует. Но в тоже время садится на качели он не хотел, там было не удобно читать. Посему, устроился он на самом краешке. -Чего внучок в такой глуши делаешь? -Читаю. -Так мал, а уже весь в делах, хахаха. Я в твои годы с мальчишками по дворам бегал. – Что ответить на это Ричард не знал, поэтому уткнулся в книгу. – Признаки привязанности и любви? Какой интересный выбор литературы. – Ричард промолчал и на это. – Малыш, а ты видел настоящую любовь? –«Вот ведь настырный, чего только пожилым людям неймётся?» -Нет, не видел. -Хочешь расскажу? – «Не думаю, что у меня есть выбор.» Подумал наш герой закрывая книгу. -Ну раз начали, так рассказывайте. -Ух, какой ты серьёзный хехехехе, Ну что же, жил на свете один мальчик. Ещё в школьные годы он полюбил одну девушку. Они выросли вместе, вместе поступили, после поженились и завели детей. Это была та история из сказки, о прекрасном молодом человеке и прекрасной принцессе, что нашли друг друга. Знаешь, они были той парой, от которой всех тошнит, настолько все было сладко и завидно хорошо. Их жизнь была наполнена счастьем, весельем и планами о бедующем. Но как говорится, у всего своя цена и прошло время, когда видимо и этот мальчик должен был заплатить за годы того безграничного счастья. Это наступило внезапно, просто в один момент ему позвонили из больницы и сказали, что его жена там. Её сбил пьяный водитель, который ушёл на тот свет раньше её, а она боролась как могла, все переломанная и едва ли живая. Он был достать все, любые деньги лишь бы её спасли, но врачи твердили в один голос, она не выживет без операции, а донора нет. Найти две почки и печень не так просто, как хотелось бы. Тогда мальчик взмолился, сказал, что отдаст свои. Врачи отговаривали его как могли, с его слабым сердцем это был смертельный приговор, но он был неуклонен. Поговорив с старшим сыном и оставив всех четверых у бабушки с дедушкой, он уехал, ни сказав не слово об операции. - Старик вздохнул, кажется его это гложило даже спустя годы. – В тот вечер он не вернулся, но семья не волновалась, он в последнее время часто не бывал дома. Через два дня им позвонили из больницы с новостью, что девушка пришла в себя. В тот момент их счастье не знало границ, ведь это значит, что беды закончились, теперь все наладится, так они думали. Вплоть до того момента как врачи сказали, что готовы отдать тело. Кай отдал все что у него было, написал завещание, прощальные письма для всех, он подготовился, он знал на что шёл. Для Елены после выписки эта новость была ужасной, она думала, что муж много работает, чтобы выплатить её лечение, но как оказалось, после её ждала лишь холодная могила. Она тяжело справлялась с этим, но не смотря на все воспитывала детей. Хотя все видели, что что-то умерло вместе с Каем в ней самой. Она не вышла замуж, даже не смотрела, на мужчин. Она воспитывала детей, до тех пор, пока младшая не нашла себе мужа, а после… А после в день смерти Кая её нашли в их дома, спокойно лежащей на кровати, мертвой. Нет, она не убивала себя, у неё было слабое здоровье, врачи говорили, что нужно очень пристально за ним следить, а нервы лишь добивали её. Она умерла тихо, последовала вслед за ним, когда заботится больше было не о ком… Вот такая вот история, дитя. Знаешь, я всегда считал, что их любовь самая что ни наесть настоящая, та что благословлена богами. Если это было не истинный облик любви тогда что же? -Деда! Куда ты ушёл один, мы ведь волнуемся. -Ахахах, да вот, беседовал с молодым человеком. -Здравствуй. – К ним подошёл солидного вида мужчина в костюме, его взгляд был взволнованным. -Здравствуйте. -Деда, идём, на улице прохладно, а ты слишком легко одет. -Ох уже эти правнуки, хехе, пока внучок, может ещё свидимся. Ричард помахал им вслед, а сам думал: «Нет, это скорее похоже на помешательство. Наплевать на свою жизнь ради кого-то, какой-то психоз явно. Разве можно кого-то так любить, чтобы забыть про инстинкт самосохранения, забыть про здравый смысл? Нет, я бы не хотел такого, это звучит слишком пугающе. Такая привязанность, быррр.» Ричард помнил эту историю, она как-то очень сильно запала в его сердце. Того старичка он больше не видел, а как выяснил спустя три года, тот умер через неделю после их разговора. Тот Кай из рассказа был один из его сыновей, а сам он был основателем одно из известных фирм. Ричард не мог сказать, что именно задело его в этой истории, но с тех пор любви он боялся. Рационально, он опасался, что тоже забудет про все из-за какого-нибудь человека, а если тот его в итоге и не полюбит, нет, такого он не желала себе. Посему данное воспоминание поселило какую-то новую ноющую боль в сердце, только эта боль кажется была не материальной, посему Ричард не знал сможет ли привыкнуть и к ней тоже. Но кажется это было только начало, через некоторое время, а может и через секунду картинка сменилась. Он стоял в большом зале, вокруг было толпы народу. Это был вечер в честь дня рождения его старшего брата. Вокруг было куча лишнего народу, а костюм жутко раздражал, но больше всего волновало Ричарда не это. Подходила его очередь вручать подарок, он как назло был последним, это означало, что все взгляды людей будут прикованы к нему. Нет, безусловно, у него отличный подарок. Новое издание книги, что брат ещё не успел купить, оно было первым, в красивом и дорогом переплёте, с чистой подписью автора и пожеланиями всего лучшего лично: «Для его лучшего читателя». Он был уверен в этом своём подарке на сто процентов, но было ещё кое-что другое. Его учителя по музыке всегда восторгались его талантом, называя вторым Моцартом. У Ричарда и правда был талант, он на лету схватывал песни, разучивал сложные партии так виртуозно, что оставалось лишь завидовать. Он в свои пять уже играл на скрипке, пианино, органе, флейте и гуцине почти как мастер. Его учителя только и могли, что восторгается и гордится тем, что именно они его учат. Посему он решил сыграть на скрипке для брата, они с учителями почти три месяца писали музыку, что звучала бы хорошо на любом из инструментов. И именно сегодня, он собирался исполнить её. От мыслей и внутреннего ужаса его мутило, но он знал, что должен сделать это, иначе все его труды пойдут насмарку. Потому он не имеет право на ошибку. -Ричард. – Позвал его спокойный голос бата. – Что ты хочешь подарить мне? -Ах, вот, это книга, я думаю она понравится тебе. Но, не открывай сейчас. – Родриг удивлённо посмотрел на меня. – У меня есть ещё один подарок, который я хочу показать первым, а книгу откроешь потом.. хорошо? -Что же, ты меня заинтересовал. – Брат отдал коробочку одному из слуг, сказав отнести ему в комнату. Ричард же встал чуть дальше брата, принимая в руки поданную ему в руки скрипку. Дворецкий их семьи был единственным, кто кроме учителей, слышал данное произведение, и высоко его оценил сказав, что брату однозначно понравится. Вздохнув глубоко в последний раз, он начал. То, что они написали не было каким-то невероятно сложным произведением. Но Ричард однозначно вложил в него море своих сил и нервов, он даже нашёл у себя седой волосок, чего теперь слегка стеснялся. Но жалел ли он об этом? Никогда. Это был подарок его брату, даже несмотря на то, что их отношения нельзя было назвать близкими, в том, что они были тёплыми Ричард, был уверен. Старший брат был замкнут, суров и неразговорчив, но он знал, что на самом деле у того просто были проблемы с беседами. Хотя в деловой сфере он вертелся как рыба в воде, когда доходило до личных, неделовых разговоров брат, кажется, ломался. Потому он решил написать это произведение, чтобы выразить все свои чувства не через слова. Он наполнил её всем тем теплом, что необъяснимо испытывал к нему. Музыка лилась ручьём, то поднимаясь, то падая вниз, и было в ней столько чувств и эмоций, что все зрители невольно впадали в транс, погружаясь в этот маленький мир что создал Ричард. Когда мелодия закончилась, все молчали, от этого бедного ребёнка пробрало холодным потом, а желудок скрутило новым спазмом. -Родриг, тебе понравилось моя, ну..? – Старший брат подошёл к нему и положив руку на его волосы произнёс. -Это лучший подарок, что мне дарили за все моё время Ричард.- И в следующую секунду зал взорвался овациями. Отовсюду летели крики поздравления, слова восхищения и благоговейного восторга. А сам же он, был просто счастлив, он сделал верное решение. Но счастье это было не долгим. Через полчаса его забрала мать и ему влетело. Его покрывали бранью за самодеятельность, мать не материлась, но выражалась жёстко и даже можно сказать жестоко. Получив увесистую пощёчину он по указанию отправился в комнату. Свет не включал, как был, так и забрался на большую, но жутко холодную кровать. Сжимая зубы, он запрещал себе плакать, слёзы — это слабость, непозволительная роскошь для него, как наследника знатной семьи. Он не знал сколько лежал так, в темноте, прибывая в лёгких судорогах и заикаясь, но в один момент дверь приоткрылась и в комнату проник свет, от свечей. Чуть позже света стало больше, а кровать рядом промялась. На его голову легла большая, твёрдая рука, что стала поглаживать его. -Я принёс торт, поешь. – Голос старшего брата почти никогда не менялся, но Ричард мог поклясться, что чувствовал в нем заботу и некое сочувствие. Вздыхая и убеждая себя, что брат ни в чем не виноват, а значит нет смысла его игнорировать, он сел на кровать, получая поднос с тортом и чаем. Родриг не говорил с ним, он просто молча сидел с ним, поглаживая по голове и иногда прижимая к своей груди. Тот день был глубокой раной на его сердце и одновременно усладой для него. С тех пор он писал музыку на каждый день рожденье Родрига, только больше не исполнял их перед всеми, а делал это только с ним наедине.

***

Следующее воспоминание было неоднозначным. Началось все с того, что он видел себя лежащим в кровати. Маленький мальчик, закутавшийся по голову в одеяле, вздрагивал от раскатов грома. Ричард всегда её не любил, было что-то зловещее в этих звуках, вспышках света. Ведь молния била туда, куда сама считала нужным, кто знает куда она ударит в следующий раз. Эти моменты своего кризиса Ричард всегда переживал один. Мать ругалась если узнавала об его слабостях и ему вечно влетало, Карл смеялся над ним, дразня малышом Ричи. Где-то глубоко в себе он понимал, глупо бояться чего-то настолько несущественного, есть вещи и похуже, но страх от осознания этого не уходил. Ещё он видел одну закономерность, после грозы всегда бывает что-то нехорошее. Эту мысль он пронёс сквозь года. Тогда ему было уже пятнадцать, ещё не взрослый, но уже подросток. В тот день с утра прошла гроза и уже это его насторожило, а вечером в дверь постучались. Как говорил Мацуо Монро в одном из своих произведений (Научи меня умирать) «Хуже ночного телефонного звонка – только ночной звонок в дверь. Никому не придёт в голову сообществ хорошие новости ночью. С этим ждут до утра. Другое дело новости плохие. Они не терпят отсрочки. Забавно устроен мир. Хорошие новости не торопятся. Зато с плохими такая спешка.» И о боги, как он был прав. В тот злосчастный вечер Ричард узнал ужасную новость. Дедушка со стороны отца скончался. Этот человек был Ричарду ближе всех в семье. Дед единственный кто понимал его так глубоко и всецело. Он не плакал в тот вечер, не плакал и на следующий день. До последнего держал в себе, тогда ещё не было осознание того, что такое смерть. Настигло оно его только на похоронах, когда он увидел тело любимого деда бледным и абсолютно холодным, когда увидел, как его гроб закапывают. Пустота что поселилась в тот момент в его сердце преследовала его до самой могилы. Это чувство одиночества пришибло его насквозь, тогда-то он и понял, что больше нет того, к кому можно сходить выплакаться. Никто больше не будет слушать его игру и хвалить, говоря, что он самый лучший. Та маленькая вселенная тепла, заботы и любви, что создавал для него дедушка вместе с ним и больше не вернётся. Никогда ни до ни после он не ревел так, как в тот момент. Его накрыло такой болью и одиночеством, что попроси его кто описать, не смог бы. Кажется, тогда он ничего не осознавал, бился в агонии нервного срыва. Тогда старший брат забрал его оттуда, увёл под руку и увёз в свой дом. Пришёл он в себя уже в доме Родрига, в туалете, его рвало. Брат сидел рядом, уже переодевшийся, с полотенцем и стаканом воды в руках. Он не сказал ему ни слова против, не до не после это случая, просто был рядом и дарил ту поддержку, которую лучше всего умел. Молчаливо-понимающую. В тот день он обещал себе, что постарается больше не привязывается к людям. Но каждый раз лишь нарушал её. ***