Сердце Подземелья (По ту сторону Тьмы - 4)

      Дня и ночи не было. Тир на Ног окружало светящееся марево, похожее на пронизанный солнцем нетающий туман, и оттого казалось, что время застыло. Вроде и выспался, и отдохнул, а ещё и суток не прошло. Иллюзия, конечно, но сбивающая с толку.       Алиас брёл по лесу один. Эвин где-то бегал, а Джарет ушёл с Обероном. Придётся ли ему делать выбор сразу? И можно ли при этом чем-то воспользоваться? Джарет прихватил с собой сумку сына. Алиас мысленно перебрал её содержимое. Что там может пригодиться? Уж точно не набор юного алхимика.       Большая синяя бабочка подлетела к Драккони, присела на протянутую ладонь и тут же вспорхнула.       — Никто не должен печалиться на моем острове. — Дану синим дымком появилась из густой травы. — Что тяготит тебя, волшебник? Лишние клятвы или близкая смерть?       — Ты мудра, владычица. — Алиас смущённо поклонился. Неловко стоять перед богиней босиком, но ходить по шелковой траве в сапогах — и вовсе кощунство. Даже Джарет разулся.       — А ты слишком осторожен. Дойти до Тир на Ног — уже подвиг, достойный вознаграждения. Что ты хочешь, Алиас Драккони? Скажи, и я выполню твоё желание. Но оно должно касаться только тебя. Не Джарета и не Эвина.       Он ждал этого вопроса. Традиционность — слабость богов. Они предсказуемы.       — Я хочу вернуться домой и увидеть сына.       Она слегка нахмурилась.       — Всего лишь? Неужели тебе не хочется узнать тайны вечного острова? Любой волшебник отдал бы душу и сердце за такой шанс.       — Возможности человека не безграничны, госпожа. Я достиг вершины, и выше мне не подняться.       — В этом теле — да. Но разве плохо стать деревом? Вы, люди, недооцениваете растительные формы жизни, однако деревья мудрее тех, кто имеет ноги. А потом, через века, ты изменишься вновь и вернёшься домой с отливом — помолодевшим и могучим. Сын дождётся тебя, полукровки живут долго.       — Едва ли. Он не унаследовал способностей матери… — Алиас обмер. — Ты читаешь мои мысли?       — Нет, но ты ярко представил себе сына.       Голос Дану потеплел, обволакивая разум, как ласковый августовский полдень. Алиас тряхнул головой.       — Прости, владычица, твой остров прекрасен, а ты щедра сверх меры, но я не изменю своего желания.       — Тогда тебе придётся покинуть Тир на Ног раньше, чем закончится песок в этих часах. — На её ладони возникли песочные часы. Хрустальные крупинки медленно падали из верхней колбы в нижнюю — одна за другой. Их было много. — Не трать время зря, постарайся увидеть как можно больше.       И Дану исчезла так стремительно, что Алиас едва успел подхватить часы.       — Благодарю тебя. — Он огляделся. По-прежнему беспечно перекликались птицы и шелестел в листве легкий ветерок. Но чуть горчил аромат цветов, а под деревьями откуда-то появились тени.       ***       «Вот и ещё один месяц прошёл... — Игрейна стояла на самой высокой башне замка. Накрапывал дождь, но до неё не долетал. — Скоро Йоль, а гоблины даже не собираются в Верхний мир. Они скучают по тебе, Джарет. Тем, кто ждёт, тяжелее всего, но в сказках никогда об этом не рассказывается. Почему бы тебе не вернуться раньше срока, король гоблинов? По законам сказки ты должен появиться в последний момент или опоздать всего на день. Но ведь ты не боишься нарушать законы, даже нерушимые».       Игрейна вздохнула. Со дня на день ей придётся делать следующий ход. Но в этой партии слишком много игроков, как уследить за всеми? А у неё почти нет козырей. Кернунн — скорее джокер, чем туз. И это не тот случай, когда два джокера на руке лучше, чем ни одного. И всё же… Игрейна мрачно кивнула. Пришла пора выполнить желание Дикого охотника.       ***       Кокон треснул ночью, на пару дней опередив расчёты. На этот раз при виде склизкого зародыша Герберт сумел подавить рвотный позыв. Судорожно сглатывая, замотал колбу фартуком, погасил горелку и, держа свёрток на отлете, выбежал из дома. «Если и это его не убедит, — думал он, — то я не знаю, что делать. Хоть бы Игрейна вмешалась! Я больше не могу этим заниматься! Я с ума сойду!»       В Лабиринт он вбежал через ворота и сразу провалился в пустоту, с трудом удержав равновесие. Помотал головой и сообразил, что оказался всё в той же осточертевшей башне без крыши.       «Получилось?»       В иной ситуации детская надежда в голосе Лабиринта могла бы рассмешить, но сейчас Герберт даже не улыбнулся.       — Любуйся. — Он поставил колбу на землю, размотал фартук и отвернулся. Лабиринт молчал. Герберт начал считать секунды. Когда он дошел до ста двадцать трёх, Лабиринт осторожно сказал:       «А может, он изменится к лучшему, когда вырастет?»       — Нет, такое не улучшится!       «Не понимаю, что идёт не так? Королевская кровь гоблинов универсальна! Они скрещивались с кем угодно!»       — Зато я понимаю. — Рядом с Гербертом возникла Игрейна. Глянула на колбу и скривилась. — Великий Хаос… Убери это!       Земля под под колбой провалилась и снова сомкнулась, погребая хрупкий сосуд со всем содержимым.       — Так-то лучше. — Игрейна потёрла виски. — О чём я говорила? Ах да, вы не учли несколько факторов. Во-первых, что проклятье сказывается на свойствах крови.       — Какое проклятье? — Герберт недоуменно нахмурился. — Кайден был проклят Обероном, а что с Эрк?.. О, я понял! Она некромант! Алиас говорил, что все некроманты прокляты Тьмой! Именно поэтому они так озабочены своей смертью!       «Почему ты не сказал мне?!» — Стебли плюща на стенах дрогнули и поползли к Герберту.       — Я даже не думал об этом! — Он отступил за Игрейну. — А ты мог бы и сам догадаться.       «Я не разбираюсь в ваших проклятьях!»       — Тихо! — Игрейна топнула ногой, и плющ неохотно остановился. — Хватит этих безумных экспериментов! Посмотри, до чего ты довел моего брата — на нём лица нет!       Герберт хотел было изобразить обморок, но передумал. Лабиринт такими дешёвыми приёмами не разжалобишь.       «Нет, пусть попробует в последний раз! Третий раз за всё платит. А любое проклятье можно снять!»       — Дело не только в этом. Чтобы зародыш выжил вне утробы матери, требуется больше, чем магия и алхимия вместе взятые. Требуется божественное вмешательство. Или кровь бога.       «У богов нет крови».       — Не придирайся к словам.       «Я не стану связываться с богами!»       — Значит, вопрос закрыт.       Лабиринт молчал. Герберт затаил дыхание.       «Думаешь, что обыграла меня, королева? — наконец сказал Лабиринт. — Предоставила выбор, каждый из которых — ловушка? Ну, давай разбираться. Итак, путь первый: я отказываюсь, после чего мне остаётся признать своё поражение, а вам — дождаться Джарета. Путь второй: я соглашаюсь и оказывается, что у тебя уже имеется на примете бог, верно?»       — Не думаю, что для твоей цели подойдёт абы какое божествог. Тут требуется настоящий демиург. Как Фавн.       Земля под ними вздрогнула.       «Вот оно что! — Над стенами с заполошными криками взметнулись птицы. — Вот кого ты задумала использовать против меня! Не выйдет, королева! Фавн умер! Разве ты не слышала об этом? Разносится плач судьбы над Ионическим морем. Великий Бог Пан мёртв, мёртв, усмирена рогатая голова! Закрылась дверь, от которой нет ключа. Опустели долины Аркадии!»       — Очень красиво, — Иргейна небрежно отмахнулась, — но к чему столько патетики? Его младший брат Пак тоже подойдет. Он у тебя, я знаю.       «Я был в своём праве! Ни один бог не должен спускаться в Подземелье — так записано в хартии Исхода. А Пак нарушил слово!»       Стены Лабиринта дрожали. Герберт зажмурился и крепко обхватил за плечи Игрейну. Одной рукой она погладила его пальцы, другой — стену перед собой.       — Я тебя ни в чём не обвиняю и даже сочувствую. Пак — тот ещё гад. Я бы с ним и не такое сотворила.       «Как ты догадалась, что он здесь?»       — Подозрения у меня были давно, а его создания окончательно подтвердили мою гипотезу. Мало кто помнит, что фууки раньше назывались паками по имени своего бога. Их не включили в список переселенцев, как и скоге. Но своим любимым детям Пак помог. Он превратил их на время в гоблинов и для надёжности сам провел всю орду в Подземелье. Но почему-то не сумел вернуться. Полагаю, каменный филин в твоём саду — это Пак.       Дрожь земли стихла. Лабиринт сказал спокойнее:       «У него был шанс уйти незамеченным, но ему захотелось посмеяться надо мной. Я догадываюсь, что ты задумала, королева. Но Пак тебе не поможет. Он не справился со мной тогда, не справится и сейчас».       — Тогда тебе нечего бояться. А Герберт, заодно, испытает свой эликсир. Ты ведь обещал, что пожертвуешь для опыта одну из своих статуй.       «Ты затеяла сложную игру, королева. Это не два пути, а три. Но пусть будет так. — Ветер над стенами утих. Кружащие в небе птицы возвращались на места ночлега. — Герберт, учти, что для оживления потребуется не меньше трёх литров эликсира».       — Почему так много?! — ахнул Герберт.       «Потому что прошло много времени».       — У меня есть примерно литр, — сказала Игрейна.       — Ладно, ещё два литра у меня найдётся. Но только я не понимаю... — Герберт неуверенно покусал губу, опасаясь сказать глупость, — Пак — это ведь персонаж из пьесы Шекспира? Робин Добрый малый? Какой же он бог?       — Хреновый! — прорычала Игрейна. — Грёбаный выродок из всего их грёбаного семейства!       «Грубо, но верно», — с усмешкой подтвердил Лабиринт.       От дальнейших вопросов Герберт воздержался.       ***       Остаток ночи Игрейна провела в библиотеке, бездумно перелистывая летописи. Глаза цеплялись за отдельные слова, но смысл ускользал. Главная битва ещё не началась, а она уже устала так, что даже не может уснуть. Что дальше-то будет?       На рассвете в дверь поскреблись.       — Ваше величество…       — Входи, Унг. Что у тебя случилось?       — Ринальдо пропал, ваше величество! И с его домом что-то неладно.       — Не может быть. — Игрейна закрутила в ладонях прозрачную сферу. Дом Драккони обнаружился на месте, но выглядел расплывчатым. — Что там происходит?       — Вот и я хотел бы знать! — Унг поёжился. — Риндо пропустил уже три репетиции. Я посылал за ним, но дом окружён такими заклинаниями, что не подступиться. А ведь Йоль на носу, ваше величество! Я сам решил сходить, так меня прямо откинуло с крыльца!       — Я разберусь. — Игрейна открыла портал к дому Драккони. Унг нырнул за ней следом. Первый круг сдерживающих заклинаний Игрейна разорвала без труда, поднялась на крыльцо, дёрнула дверь, но та не поддалась. Пришлось стучать — долго и упорно.       — Какого демона?! — Дверь распахнула заспанная Эрк в криво наброшенном халате. — О, ваше величество, прошу прощения.       — Где Риндо? — Игрейна повела носом. В доме пахло подгоревшими гренками и счастьем. Она невольно расплылась в улыбке.       — Он спит, — Эрк зевнула, прикрыв рот. — А что?       — Заболел?! — высунулся из-за Игрейны Унг.       — Нет. — Эрк удивлённо посмотрела на него и хлопнула себя по лбу. — Репетиция! Великий Хаос, какой сегодня день?       — Всё ясно. — Игрейна повернулась к Унгу. — Видишь? Ничего плохого не случилось. Просто мальчик повзрослел.       Гоблин заворчал, что личная жизнь не должна мешать работе, но под тяжёлым взглядом Эрк умолк, развернулся и ушёл.       — Ирис будет в бешенстве, — сказала Игрейна.       Они одновременно посмотрели в сторону Проходной башни.       — Как думаешь, она скоро явится? — Эрк пригладила взъерошенные волосы.       — Полагаю, в ближайшие дни. Они чуют такие вещи.       — Ну и ладно! — Эрк сладко потянулась. — Оно того стоило.       Игрейна вздохнула.       — Он вернётся, — Эрк взяла её за руку. — Обязательно. Нет во вселенной такой силы, чтобы смогла его задержать.       — Дороги… — у Игрейны задрожала нижняя губа.       — С ним Алиас. И Эвин тоже не лыком шит. Выше голову, королева.       — Ты обиделась на меня.       — Было такое, — кивнула Эрк. — Было и прошло. Если нужно, я к твоим услугам.       — Сможешь сегодня ночью выбраться на часок наверх?       — Конечно! — У Эрк засияли глаза. Любовь — вещь приятная, но без рискованных приключений жизнь — не жизнь.       ***       Как обосновать столь быстрое исполнение заказа? Герберт задумался, покачивая пером над недописанным счётом. Два литра эликсира за сутки не изготовишь — это целителям прекрасно известно. Придётся подтасовать даты. Не в первый раз, конечно, главное, не запутаться. Он сверился с приходно-расходной книгой — настоящей, а не той, что предоставлял для проверки. Вести двойную бухгалтерию становилось всё сложнее. Того и гляди, придётся секретаря нанимать.       Он поставил подпись на счёте для королевы гоблинов и откинулся на спинку стула. От перспективы получить кровь бога захватывало дух. Но что дальше? Герберту никак не удавалось охватить целиком замысел Игрейны.       — Я уже дома! — В дверь просунулся Улли, бегавший в лавку пополнять запасы специй. — Надо чего сделать?       — Какао свари, — буркнул Герберт. — С перцем и кардамоном.       Улли скривился. С перцем он не любил. Придётся потом кастрюлю трижды отмывать, чтобы привкуса не осталось. Но последнее время Улли старался не спорить с хозяином. А то что-то совсем нервный стал.       Герберт уложил в сумку бутыли с эликсиром. До назначенного часа ещё куча времени — хватит, чтобы выпить какао и привести себя в порядок. Ведь не каждый день встречаешься с настоящим богом!