ma boy

Утро, начинающееся с нежных поцелуев, по праву может считаться лучшим. Чонгук сонно улыбается, приоткрывая глаза и ощущая чужие губы у себя на лице и шее. — Просыпайся, зайчонок, — обжигая горячим дыханием ухо, шепчет Тэхён и мягко прикусывает хрящик. Мальчишка мычит и поворачивает голову. — Вы уже уходите? — спрашивает он, видя, что мужчина уже полностью одет. В отличие от него. Тихо ойкнув, Чонгук тянет на себя одеяло. Султан только посмеивается, глядя на это. — Да, мне пора идти, — мягкий поцелуй в лоб. — К тебе придёт Чимин, поможет одеться и проводит в твои новые покои. — Да, господин, — Чонгук тянется за поцелуем в губы и повелитель не может отказать ему в этом. — Когда мы одни, я — Тэхён, запомни это, малыш. Мужчина уходит, и, едва за ним закрывается дверь, Чонгук ныряет с головой под одеяло и дрыгает ногами. Это всё не может быть правдой, просто не может. Повелитель заметил его! Повелитель провёл с ним ночь! Повелитель сделал его своим фаворитом! Нет, это всё точно какой-то сон. — Ты, смотрю, во всю радуешься, — насмешливый голос заставляет Чонгука высунуться из-под одеяла. У дверей уже стоит Чимин со стопкой одежды в руках. — Доброе утро, господин, — нараспев тянет слуга, подходя ближе. — Какой я тебе господин? — бурчит мальчишка. — Ты теперь фаворит повелителя, так что я должен обращаться к тебе так. — Не надо, — как-то жалобно мяукнул Чонгук. Всё-таки к такому он ещё не готов, это слишком резкий поворот. В один момент из обычного слуги в фавориты, и все, кто был для него практически друзьями, вдруг стали его слугами, а он для них — господином. Чонгуку от этого не по себе, он так не хочет, он к такому не готов. — Не то чтобы я собирался, — прерывает поток его мыслей Чимин. И мальчишка выдыхает. Как бы то ни было, изменился только его статус, но не он сам и его окружение. — Давай, помогу тебе одеться, и пойдём в купальни. Чонгук выползает из-под одеяла и слуга сразу надевает на него рубаху. — Рассказывай давай, — заговорщицки шепчет Чимин. — По мозаике на твоей коже понятно, что всё прошло отлично, но я требую подробностей. Чонгук краснеет, между делом отбирая у Чимина штаны, чтобы хотя бы их надеть самостоятельно. — Это было хорошо, — выдавливает из себя мальчишка. — Что, и всё? — тут же возмущается слуга. — Я как-то ждал чего-то более красочного. — Ну, что мне, сказать тебе, что я едва не излился только от его взгляда? Чонгук прячет лицо в ладонях. Боже, как же это стыдно, но перестать вспоминать прошедшую ночь он не может. — Вот, это уже другое дело, — довольно лыбится Чимин. — Идём в купальни. Слуга спешит вперёд, открывая перед Чонгуком двери, всё-таки на людях они должны соблюдать правила. Здесь же, пока отмокает в купальне, мальчишка и завтракает. Это всё для него так в новинку, включая и то, что в это время он обычно уже работал, а сейчас нежится в тёплой воде. Спустя какое-то время, Чимин говорит о том, что пора бы уже идти смотреть покои. И мальчишка никак не ожидал, что это будет так сложно. Едва они с Чимином и свитой из нескольких слуг ступили в гарем, как все разговоры тут же стихли и все взгляды обратились на Чонгука. Мальчишка сжался под всеобщим вниманием, слыша шепотки вокруг. К этому он тоже был не готов. Чимин цыкает на всех, отправляя заниматься своими делами. Обитатели гарема с неохотой подчиняются, но перешептываться так и не перестают. — Тебе стоит быть готовым к тому, что они так просто не отстанут, — говорит слуга, когда они входят в покои. — Тебе придётся защищаться, я не могу быть постоянно рядом. Чонгук только кивает, думая о том, что большую часть времени, скорее всего, будет проводить либо в своей комнате, либо в саду. Чимин хлопает в ладоши, чем заставляет мальчишку вздрогнуть. — Так, пора за работу, — громко говорит слуга. — Уберите отсюда эти ковры и портьеры. Начнём пока с этого. Чонгук по привычке бросается было выполнять приказ, но Чимин ловит его за руку. — Куда? — тянет он. — Ты иди вон туда, сядь и выбирай ткани для покрывал. Позже принесут новые ковры и портьеры, тоже выберешь. Мальчишка послушно идёт к дивану и начинает перебирать ткани. Большой разницы между ними он не видит, но послушно рассматривает, пока Чимин раздаёт указания. И как госпожа умудряется часами сидеть за этим? Интересно, чем сейчас занят повелитель? Возможно, он сейчас на совете? Или работает у себя? А может, на встрече с послами? В любом случае, он очень занят, как и всегда. Вот бы увидеть его. Чонгуку так хочется узнать его получше. Несмотря на то, что мальчишка видел мужчину каждый день, он абсолютно ничего не знает о нём. Да, его успехи в управлении государством, победы в войнах и выгодные торговые договоры - это не тайна, но что он за человек — для Чонгука пока большая загадка. Спустя несколько часов, когда начинают вешать балдахин над кроватью, а Чимин вдохновенно руководит, Чонгук незаметно выскальзывает из покоев и через проход для слуг сбегает в сад. Так за день он не утомлялся даже когда работал. Сегодня же, проведя целый день сидя на диване за выбором тканей, мальчишка чувствовал себя выжатым. Даже госпожа со своими постоянно растущими запросами и недовольными криками никогда не утомляла его так сильно. Ноги сами принесли Чонгука в дальнюю часть сада. Густые кроны деревьев создавали плотный купол, защищая от жаркого солнца. Мальчишка раньше никогда не был в этом месте. Между деревьев вилась узкая тропинка, уводящая вглубь. Решив, что Чимин уж точно как-нибудь без него выберет портьеры, Чонгук решил узнать, куда ведёт эта дорожка. Пройдя дальше, он упёрся в стену из плотно посаженных кустов, но крепостных стен видно не было, а значит, это не конец сада. Продравшись сквозь заросли, Чонгук увидел, что тропинка действительно ведёт дальше. В конце пути его ждал сюрприз. Дорожка привела его к небольшому прудику. Несмотря на его недоступность, он был очень ухоженным: с прозрачной водой и выложенными камнем бережками. Вокруг росли цветочные кусты и трава, переливающаяся под лёгким ветром. Чонгук даже разулся, чтобы пройтись по мягкому на вид покрову. Это был словно райский уголок посреди шумного дворца. От воды тянуло прохладой, и Чонгук осторожно попробовал её ногой. Как ни странно, на ощупь она была достаточно тёплой. Мальчишке в голову закралась идея быстренько окунуться. Здесь никого нет, в дальнюю часть сада никто не ходит, так почему бы и нет? К тому же, прудик выглядит чистым и так манит свежестью. Поэтому, больше не торгуясь сам с собой, Чонгук быстро сбрасывает одежду и заходит в воду. В самом глубоком месте она ему по пояс — вполне достаточно, чтобы немного поплавать. — Я и не знал, что в этом пруду водятся русалки. Чонгук ненадолго ушёл с головой под воду от испуга. Фыркая от попавшей в нос воды, он тут же встал на ноги. У пруда стоял султан, с интересом наблюдая за мальчишкой. — Господин, простите мне мой вид, — испуганно затараторил Чонгук. — Я не думал, что кто-то придёт. — Как вода? — не обращает внимания на извинения мужчина. Он присаживается у кромки и трогает её рукой. В Чонгука летит столп брызг. Мальчишка ахает и брызгает в ответ. — Вот теперь чувствую, что хороша, — утирая капли с лица, смеётся повелитель. — Я иду к тебе. Чонгука в жар бросает — он вот-вот воду вскипятит. Хочет отвести взгляд, но не может — одно дело было видеть чужое обнажённое тело вчера, в полумраке покоев, а другое дело — сейчас, при свете дня. Крепкое, подтянутое, с карамельной кожей — Чонгук такие видел только когда случайно забрёл в зал с заморскими картинами. Обнажённые и полуобнажённые мужчины с мощными телами, изображённые в сценах боя или пира. Мальчишка был шокирован бесстыдством и красотой. И сейчас он воочию видит мужчину, словно сошедшего с одного из полотен. Только он самый настоящий. И в этот самый момент он, Господи помилуй, залезает к нему в воду. — Малыш? — зовёт Тэхён. — Давай немного поплаваем. Или ты не умеешь? Научить? Чонгук отрицательно машет головой и уходит под воду до самого носа, немного отплывая от повелителя. Тот смеётся и плывёт к противоположному берегу. Играть с этим зайчонком становится для Тэхёна любимым развлечением. Облокотившись о выложенный бортик, мужчина смотрит на мальчишку, в очередной раз гипнотизируя его. Чонгук также устраивается с противоположной стороны, но взгляд старается увести. — Как прошёл твой день, Тэхён? — неловко выдавливает наконец из себя. Султан доволен своим именем, произнесённым мальчишкой. — Я бы сказал, что не слишком весело, — решает поддержать разговор мужчина. — Я был занят бумагами, потом обсуждал наши отношения с одним из соседних государств, возможно, что потребуется заключить династический брак с ними, ради общей безопасности. — Вы женитесь? — выпалил мальчишка, сам от себя не ожидая. Эта мысль его задела, и он не смог сдержаться. — Нет, что ты, не я, — смеётся повелитель, краем глаза отмечая дрогнувшие в улыбке чужие губы. — Боюсь, я слишком стар для недавно родившейся принцессы, а вот мой сын как раз составит ей хорошую партию. — А если он не захочет? — растерянно склоняет голову на бок мальчишка. — Зайчонок, это не имеет значения, ему придётся, — качает головой мужчина. — В любом случае, право на владение гаремом от него никуда не денется. Уж как-нибудь переживёт. — Но это же нечестно, — мальчишка возмущен до глубины души. — Это ужасно - заставлять до конца дней жить с нелюбимым человеком. — А беречь свой народ, даже два народа, от тягот войн тоже ужасно? Увы, такой брак заключается далеко не для удовольствия какой-либо из сторон. Это необходимость. Чонгук заметно надувается и недовольно сопит, сложив руки на груди. — Ну, малыш, не хмурься, — говорит правитель, подплывая ближе. — Тем более, что до этого ещё лет 16, а может и больше, и кто знает, что за это время может случиться. Тэхён пальцем разглаживает складку у Чонгука на лбу, при этом придвигаясь едва ли не вплотную. — Ты так близко, — давит из себя мальчишка, не имея сил отвести взгляд от чужих глаз. — Я могу быть ещё ближе, — мужчина обхватывает Чонгука за талию, прижимая к себе. Тот обвивает руками его шею и прикрывает глаза. Их губы мягко смыкаются в поцелуе. Сегодня Чонгук старается отвечать — совместная ночь кое-чему его всё-таки научила. Он чувствует, как под водой оглаживают его бёдра, ласкают, чуть сжимая, поэтому смыкает ноги вокруг торса Тэхёна, и чувствует, как ему в бедро упирается начавший реагировать член повелителя. — Прости, но я думаю, что не готов сейчас принять тебя, — шепчет мальчишка, разомкнув поцелуй. — Это и не нужно, — султан опускается поцелуями ниже, собирая губами капли воды с кожи. Чонгук стонет, ощущая, как его слегка прикусывают за шею, тут же зализывая. Он готов раствориться в воде, настолько приятны эти губы, эти руки и эти ласки. Мальчишка откидывает голову, зарывшись пальцами во влажные вьющиеся волосы, подставляется под прикосновения. — Зайчонок, — шепчет мужчина. Чонгук обожает, как звучит это прозвище из уст Тэхёна, одновременно и нежно, и возбуждающе. Это как будто что-то то только их, общее, то, что только между ними. Глупо думать о какой-то особой связи с повелителем, нет никакой гарантии, что завтра о нём не забудут и не выберут себе нового мальчика для развлечений, но Чонгук не может перестать, не может не мечтать об этом. Пускай его забудут завтра или через неделю, неважно, сейчас ему просто хочется наслаждаться тем, что происходит, просто быть с этим мужчиной. — Вы можете сделать всё, что хотите, — мальчишка обхватывает лицо султана ладонями, заставляя на него посмотреть, толкается бёдрами вперёд, потираясь. Тэхён подсаживает Чонгука на берег и встаёт у него между ног. Глубоко и влажно целует, ведёт губами ниже, по шее, груди и втягивает в рот горошину соска. Рука скользит от колена к паху и длинные пальцы мягко пробегаются по стоящему члену. Чонгук ахает и прижимает голову мужчины к груди. — Будь немного тише, малыш, ты же не хочешь, чтобы прибежала стража, — хрипло говорит мужчина. Мальчишка едва успевает прикрыть рот ладонью, как Тэхён берёт его член в кольцо пальцев. - А ты? — давит сквозь мешающую руку. — Заботливый зайчонок, — смеётся повелитель. — Может тогда поможешь мне? Отгоняя неуместное смущение, Чонгук неуверенно тянет руку к чужому достоинству, и стонет едва дотронувшись, то ли от прикосновения к горячей плоти, то ли от того, что повелитель проводит рукой по его члену. — Давай поможем друг другу, малыш, — рыкает султан, вновь его целуя. Чонгук не уверен, но возможно это тот самый момент, о котором он будет вспоминать всю оставшуюся жизнь. Те эмоции, что он испытывает сейчас, та буря, что творится внутри — такому не забыться. Это будет тем, что можно вспоминать, коротая одинокие бесполезные дни в комнате. Медленно, но верно Тэхён приближает его к разрядке. Проводит кольцом пальцев вверх-вниз, прокручивает в ладони головку, заставляя мальчишку давиться стонами, но и он старается не отставать от мужчины, повторяя то же, что делают с ним. — Ну же, давай. И Чонгук взрывается, падая вперёд. Султан накрывает его замершую руку своей и следом также доводит и себя. Он падает назад, в воду, утягивая за собой и мальчишку. Они сидят, переплетясь всеми конечностями. Чонгук цепко обвил повелителя, словно плющ, а тот и доволен, жмурится, словно сытый кот, оставляя поцелуи у него на макушке. — Пора бы нам выбираться, ты уже дрожишь, — замечает Тэхён и встаёт вместе со своей ношей.

***

Всё ещё находясь в эйфории от требовательных поцелуев, которые султан подарил ему напоследок, Чонгук едва не приходит в свою старую комнату, которую он делил с ещё несколькими молодыми людьми. Кое-как справившись с собой и своими ногами, мальчишка старается как можно незаметнее проскользнуть в новые покои. Он звездой валится на застеленную выбранным им покрывалом кровать и щерится в счастливой улыбке. В груди горит огонь, в очередной раз окрашивающий его щёки краской. Этот мужчина дарит ему ни с чем не сравнимые эмоции, открывает новый трепетный мир чувств, ранее неведомых ему. Как бы Чонгук не пытался запретить себе загадывать что-то слишком далеко на будущее, он не может. Так и засыпает со счастливой улыбкой на губах. Кажется, что такое близкое, но сияющее вдалеке всеми красками счастье, которое уже вообразил мальчишка, застилает ему взор и не даёт увидеть так быстро собирающиеся над ним тучи, предвещающие скорую грозу.