Кровавый Жрец

Доведя Габриэль до ее комнаты и пожелав ей спокойной ночи, Зена вернулась в свою и обнаружила на кровати Ареса, который делал вид, что спит, хотя это не могло быть не только потому, что он Бог, но и потому, что они виделись несколько минут назад. Увидев его, она слабо улыбнулась и, заперев дверь, легла рядом. - Мы остановились на этом моменте, - послышалось сбоку от Королевы. - Арес, завтра…- уже не было сил это повторять. - Я хочу отдохнуть. - Я о том же… Он повернулся к ней, опершись в локте, и начал развязывать шнуровку на ее бюсте. Зена приподняла грудь, когда он медленно стаскивал вверх платье, покрывая нежными поцелуями оголившуюся кожу. Лежа с закрытыми глазами и тяжело дыша, так что ее огрубевшие соски при вдохе касались его распахнутой жилетки, в центре которой был жар, она почувствовала, как остатки одежды покидают ее тело. К тому времени она трепещала от предвкушения ощутить его поцелуи в других местах. Даже с закрытыми глазами она видела яркий синий свет, который перенес их в другое место с целью, чтобы не было необходимости закрывать рукой рот всякий раз, когда Габриэль была поблизости. Шелковые простыни - первое, что она почувствовала под собой, и, открыв глаза, узнала их любимую комнату для сна, который составлял малую часть их присутствия здесь. Черные стены, потолки, пол делали ее довольно мрачной, если бы не серебренный свет от щитов и мечей, что были обязательной частью интерьера ее Бога, а специально для нее повсюду были разбросаны свежие лепестки роз, мягкие пушистые серые ковры из меха северных грызунов покрывали пол, ведя дорожку к кровати, столик недалеко от них, полный различных угощений на ее вкус. И все это освещалось свечами, стоящими на изогнутых ножках, раскидывающих прутья с горящими огоньками, как лапы какого-то чудовища. В добавок ко всему здесь пахло маслами, вероятно, созданными Афродитой, потому что этот пьянящий запах возбуждал ее и без того горячее воображение. Зена собрала нежные алые лепестки с кровати и бросила их ему в лицо, вызвав мгновенную улыбку. - Скажи мне, что ты арендуешь помещение своей сестры… - Вас, женщин, не поймешь, - ответил он, поглаживая руками ее грудь и смахивая с них упавшие с его лица цветы, - то слишком нежно, то слишком грубо. После его слов она резко дернула его жилетку, открывая ее, так что шов впился ему в кожу, ошпарив ее, а ее глаза горели, обжигая ядовитыми огоньками. - Мне думается, ты уже забыл, что значит грубо, - прорычав, она присела и силой выдернула из его рук висевший кожаный жилет и бросила его на пол, хищно улыбаясь. Арес, отойдя от шока, быстро изменился в лице, что теперь выражало желание крови, насилия, ту жестокость, которую он демонстрировал, наблюдая кровавое побоище со злорадной ухмылкой на лице. - Заметь… не я это предложил! – он поджал губы, и, когда их открыл со звуком, похожим на поцелуй, его глаза жадно бегали по ее телу. А затем произошло то, чего она никогда не ожидала. Больно схватив ее за запястья, он завел их за ее голову, и она ощутила, как кожаные браслеты обвивают их, приковывая к изголовью кровати. Распахнув от удивления глаза, она дергала руками, но все попытки были бесполезны, ее намертво прицепили, обезоружив, голую и скользящую, как змея, по черным шелковым простыням, на фоне которых ее молочно-белая кожа выглядела очень аппетитно. - Отпусти меня! – в ярости сжала зубы, стараясь пнуть его ногой, но мужчина с легкостью поймал ее и поцеловав тыльную сторону ступни, пригвоздил к кровати, из которой чудом появился такой же оков и задержал ее ногу без возможности вырваться. То же самое он проделал со второй ногой, иногда заглядывая ей в глаза с маниакальной улыбкой. - Сопротивляйся, - навис над ней, глядя в свирепые голубые глаза. - Мне это нравится. Зена редко его боялась, быть может, почти никогда, - не было повода, чтобы он вызывал у нее животный страх. Как бы она ни злила и ни провоцировала «могучего и жестокого» Бога Войны, он пыхтел от злости, уничтожал окружающие вещи, мог ударить ее, что теперь было крайне редко. И то, если она набросится первая. Она всегда знала, что он не причинит ей вреда. Но сейчас все было иначе. Это всего лишь игра, говорила она себе, в последний раз сильно дернув оковы и стараясь увидеть в этих безжалостных глазах искорку любящего Ареса и, к своему ужасу, не находила ее. Она замерла, тяжело дыша, чтобы остановить часто бьющееся сердце, глядя на него во все глаза, а он тем временем материализовал в руке какие-то черные кусачки с железными наконечниками. - Боишься? – плотоядно улыбнулся, разводя их пальцами и сводя вновь маленькие зубчики размером с коготь волка. - И правильно, что боишься… - поднял на пару секунд брови, присев сбоку от нее. - Что ты собираешься делать? – не могла оторвать глаз от этих кусачек, лихорадочно думая, за что он хочет ее укусить ими. - Ладно, Арес, я верю, что ты по-прежнему больной ублюдок, желающий заставить страдать весь мир. Теперь ты можешь отпустить меня. Мужчина поцокал языком, водя пальцем по ложбинке ее грудей. - Война - эта такая вещь, - задумчиво начал он, - которую, начав, уже невозможно остановить, - его лицо приблизилось к ней, и, быстро поцеловав, он опустился ниже, поймав губами сосок, отчего Зена шумно выдохнула воздух. - И боль - неотъемлемая ее часть. С этими словами он открыл кусачки и, вставив туда ее сосок, отпустил механизм. Резкая пронзающая боль заставила ее вскрикнуть и выгнуть тело с одновременным экстазом, окутавшим все ее тело, ударяя ее током до самых кончиков пальцев, пока не накопилась внизу живота. Постепенно боль стала не такой сильной, но при этом не давала о себе забывать. Она нашла лицо Ареса, а точнее, его восхищенный жадный взгляд, впитывающий каждый ее стон. Очень хотелось ответить ему что-то гадкое, противное, но волна нахлынувшего возбуждения делала ее желающей только одно, что она и представляла, облизывая губы и ощущая его так близко рядом с собой. Словно прочтя ее желания, он расположился между ее прикованных ног и стал покрывать ее дрожащие тело требовательными поцелуями, спускаясь ниже, задевая языком оставшийся нетронутый сосок, из-за чего она вновь изогнулась, тихо застонав под его нежными ласками, одновременно борясь в жуткой болью. Когда он спустился ниже по ее животу, она уже нетерпеливо дергала ногами, подгоняя избавить ее от этой пытки. Однако та самая пытка началась тогда, когда она почувствовала его горячий язык, взрывающий ее клитор на тысячи маленьких звезд, что сейчас видела она перед глазами. Сжимая в кулаки пальцы и разжимая, бессильно бившись в оковах, как рыба в сетке, она хотела задохнуться от нехватки воздуха в легких, лишь бы не ощущать это невыносимо сильное блаженство, граничащее с острой болью, так что она совсем забыла о бедном сжатом соске. В то же время казалось, если он сейчас остановится, то умрет, не в силах жить без этого удовольствия, захлестнувшего ее до мозга костей, делающего ее кожу красной, как мягкие лепестки под ее телом. И он остановился. Но она не умерла. Выдавив из груди чудовищное разочарование, взмолившись, посмотрела в его глаза. - Значит, я больной ублюдок? – спросил он, поглаживая пальцами влажные от ее соков и его слюней ее нижние губы. - Да, - выдавила она, не сильно понимая, какой ответ он от нее ждет, - в такой ситуации мозг напрочь отказывался работать. Он грустно вздохнул, и в его руке появились очередные кусачки. - Неправильный ответ, - с этими словами он прицепил их на второй свободный сосок. На этот раз Зена заорала во все горло, зная, что ее все равно никто не услышит и можно было дать волю своим желанием. Боль пронзила с новой силой ее и без того разгоряченное от различных ощущений тело, но это, как оказалось, было вытерпеть легче. Наверно, она стала привыкать к ощущению постоянной боли, шедшей под руку с нестерпимым удовольствием. Отдышавшись, она сфокусировала на нем взгляд и, к своему удивлению, увидела, как Арес безразлично смотрел на ее агонию и просто ждал, когда она снова сможет говорить. - Нет, ты психованный сексуальный маньяк, - набрала воздух в легкие, с трудом поддерживая уверенный тон голоса. - Угадай, что с тобой будет, когда я отсюда выберусь. - Будешь молить меня о продолжении? – самодовольно проговорил мужчина, добавляя к этому хитрую улыбку. И, увидев отрицание на ее лице, он грубо вставил в нее два пальца, отчего она тихо вскрикнула, а после протяжно издала стон, потому что он начал двигать рукой, задевая чувствительные нервные окончания внутри нее. А когда к ним присоединился язык, она постепенно начинала верить в его слова и, изнуренная сладкой пыткой, сотрясалась под ним. - Да, - выдохнула она, не в силах больше терпеть эту изысканную приятную боль. Ее тело со стоном выгнулось под его пальцами, что давили на точку G, лишая ее возможности что-либо говорить, по крайней мере, с согласными буквами. - Что "да"? – он развел шире ее ноги и легонько ухватил клитор зубами. - Возьми меня… - выдавила она, готовая заплакать от напряжения между ног. - Что, прости? - Трахни меня, Арес! – почти крикнула она, понимая оставшейся частью работающей головы, что это слово он лучше знает, чем «займись любовью», «сделай это», «полюби меня» и прочее. Он на секунду округлил глаза, но быстро вернул лицу издевательски коварное выражение с манящими глазами. - Попроси хорошенько… и я подумаю, - прозвучал его голос, как удар по лицу, пока он продолжал максимально засовывать в нее три пальца. Кусая до крови губы и сжимая окоченевшие к тому времени кисти рук, она больше не могла терпеть его пытки, ее тело требовало разрядки, тяжестью окутав ее низ живота. - Пожалуйста… Он радостно улыбнулся, и в его голову пришла идея получше: освободив ее лодыжки, он залез выше, поставив обе ноги, согнутые в коленях, по бокам от ее груди, так что его пах оказался прямо перед ее лицом. - Все в твоих…- он, поразмыслив, удлинил цепь на ее руках, чтобы она могла свободно дотянуться до своего пупка, - руках. Она могла наконец-то ударить его в самое незащищенное и топорщащееся место на его штанах, заплатив за всю причинению боль, соски от которой все еще больно горели, но сейчас ей больше всего хотелось Бога, его тела, его таких же мучительных стонов, и она знала, что легко сможет добиться их. Расстегнув его штаны, она с его помощью вытащила член и посмотрела в затуманенные желанием глаза. Грудь мужчины тяжело подымалась и опускалась в ожидании действий воительницы. Поводя вдоль по нему рукой, Арес ухватился за спинку кровати, прерывисто дыша из раскрасневшийся губ, его плоть была очень крепкой, налившейся кровью, видимо, задолго до того, как он освободил ее, что подтверждала вишневая головка с капелькой жидкости на ней. Зена лизнула ее, и его грудь зашлась ходуном, пока он наблюдал, как ее губы обволакивают его напряженный до предела член. Не было достаточно места, чтобы ее движения имели большую амплитуду, он в трудом сдерживал себя, чтобы не всадить ей по самые гланды, и вовремя вспомнил, что почти освободил ее руки и рисковал вообще ничего не получить. Играя язычком по низу его головки, временами максимально погружая его себе в рот, она чувствовала, как он дрожит от возбуждения свободной рукой, лежащей у него на бедре. Каждый стон, что удалось вырвать из его груди, она записывала как очки в пользу своей победы. Ускорив темп и сильнее сдавливая губы, она услышала его громкий стон вместе со скрежетом металла и, подняв глаза вверх, увидела его горящее от удовольствие лицо, смотрящее на нее, а в его руках - искореженную часть кровати, что согнул он в безобразную композицию куска стали. Почувствовав, что он делает шаг назад, а значит, близок к оргазму, она силой вцепилась в его бедра, не давая ему уйти, и принялась активнее ласкать его, плотнее сжимая губы и двигая головой. - Ааааа! Зена! – раздался крик перед тем, как его зубы больно сжались. Мужчина напрягся всем телом, делая неимоверные усилия, чтобы сдержаться под таким натиском ее губ, сводящих его с ума. Он хотел почувствовать боль, чтобы не проиграть ей и отвлечься, максимально сжимая в руке колючий прут так сильно, что если бы он не был Богом, то он вошел бы в его ладонь до костей. Поймав момент, когда она остановилась, чтобы понаблюдать за его искореженным в муках лицом, он сумел отпрыгнуть, вырываясь из ее рук, навалившись всем весом в сторону, чтобы упасть рядом с ней. Он заставил штаны исчезнуть с жаром в глазах, и последнее, что она увидела перед тем, как Арес перевернул ее на живот, это его позади нее, поставившего "жертву" на четвереньки. Не будь она сама так невыносимо возбуждена, никогда бы не позволила с собой так обращаться. Но в данный момент иное желание главенствовало в ее уме, и она покорно стояла, ожидая его прикосновений. И наконец, почувствовав, как он медленно входит в нее, поддалась назад, насаживаясь, как зверь, на копье охотника, с тем же истеричным рычанием из глотки, чувствуя, как его горячая плоть наполняет ее тело. Он провел рукой по ее влажной от пота спине и, зафиксировавшись на талии, обхватил ее двумя руками, создавая резкий и мощный ритм своими бедрами, что вызывали такую сокрушительную волну наслаждения, за которую он был не прочь снова расстаться с бессмертием. Пока она обессилено стонала, двигаясь ему навстречу, он шлепнул ее по заднице, создавая больший прилив крови и боль, что на этот раз была неописуемо приятной. Затем еще один удар, и еще, заставивший ощутить, как влага стекает у нее между бедер, и, не выдержав, она просунула руку между ногами, нажимая на клитор, чтобы как можно быстрее прийти к финишу. Но Арес, что любовался красными от ударов ягодицами, заметив нечестный выпад, грубо убрал ее руку, не сбавляя жесткий темп. Через несколько минут непрерывных сильных толчков она ощущала такое дикое напряжение в животе, что почти беспрерывно стонала, сжимая пальцами мягкие простыни и чувствуя, что он тоже на пределе и ждет ее, приподнялась, вставая на колени. Зена обернулась назад, чтобы поймать его губы, и, когда ей удалось ощутить их, последняя волна накрыла ее изможденное тело и вызвала яркий оргазм, заставляя ее тело трястись в невыносимой пытке. Она услышала его последний громкий стон перед тем, как он остановился, все еще крепко прижимая ее к себе и тяжело дыша. Словно договорившись заранее, они одновременно рухнули на кровать, так что та скрипнула под массивным весом. Пару минут ее тело все еще дергалось от наслаждения. Глотая тяжелый воздух, Зена заметила, что оковы на ее руках исчезли, как и эти штуки с сосков, и она могла развернуться на спину, что и сделала, ложась рядом с Аресом, что также переводил дыхание, не открывая глаз. На нее накатила жуткая усталость, а мысли о завтрашнем бое казались теперь нереальными, потому что она едва ли сможет встать с кровати, с трудом объясняя причину ее слабости. И когда мысли начали возвращаться к ней, она не смогла сдержать вопрос: - Ты давно его знаешь? Часто шевеля грудью, Бог Войны бросил на нее недоумевающий взгляд, видимо, не эти слова он хотел услышать первыми. - Франка? Да, я тоже о нем все это время думал…- ответил саркастическим тоном, но, увидев ее серьезное лицо, добавил. - Более десяти лет. Восемь веков, - уточнил про себя. - Он крутится вокруг Габриэль…- сказала она, садясь и смотря на свои кроваво-красные соски, после чего перевела взгляд на причину ее боли. Арес тоже сел и, обняв ее сзади, положил голову ей на плечо, утыкаясь в волосы. - Самое ужасное из этого… что он ей нравится, - выдавила она с отвращением. - Ты думаешь? – спросил, мягко касаясь ее поврежденных сосков. - Да, я вижу это. Быть может, я виновата в этом, - посмотрела на Ареса. - Она видит нас и ей тоже хочется иметь своего человека, вот и бросается на..- она не договорила, решив не ранить его чувства. - Кого попало? – продолжил мужчина ее мысль. - По этой части он благородный. Не переживай, он не причинит ей вреда. - Так же, как и ты? – скривила бровь, смотря на свои изодранные собственными ногтями руки. Бог коснулся пальцами ее больного плеча и, надавив на него, услышал болезненный стон любимой. - Плечо болит? Ты потянула мышцы, а некоторые разорвала, - сканировал он повреждение. - Доктор Бог Войны? - усмехнулась она, прижимаясь к его груди спиной, - Арес означает разрушение. Получается, Доктор Разрушение, - засмеялась в голос. - Звучит как злодей из детской сказки. В ответ он тихо посмеялся и коснулся ее плеча своей ладонью. Зена ощутила тепло, а краем глаза заметила оранжевый свет из-под его руки, и боль в ее плече исчезла. Тоже самое он проделал с ее сосками, руками, губами, Зена хотела сказать о том, что у нее горела еще пятая точка, но, увидев его хитрое лицо, догадалась, что это он определенно решил оставить как есть. Поцеловав Ареса и свернувшись в его руках, она быстро заснула, провалившись в глубокий сон, в котором не было сновидений, лишь теплая, уносящая прочь ее сознание чернота.

***

Убедившись, что Зена крепко спит, Арес перенес ее обратно в ее комнату и уложив на мягкие подушки, накрыл тонким одеялом. Стояла теплая хоть дождливая ночь, отчего воздух был тяжелый и влажный, поэтому он приоткрыл окно чтобы обеспечить комнате дополнительную прохладу. Арес бросил на нее взгляд, она спала такая смирная, спокойная, казалось на ее губах был отблеск последней улыбки, не в силах оторвать глаз от ее безупречно красивого лица, он вновь и вновь прислушивался к ее тихому плавному дыханию и временами подергивающихся черных длинных ресниц. Вернувшись к ней он оставил легкий поцелуй на ее теплых губах и вышел из комнаты, чтобы не беспокоить ее своим ярким светом при исчезновении, что он сделал, когда дверь плотно закрылась за ним. Черные воды моря угрожающе рушились на жесткие острые скалы словно могли раздробить их и не веря в это возвращались с прежними силами, а иногда сильнее чем в предыдущие разы. Ветер неумолимо сдувал еще несущиеся к берегу волну отрывая капли и унося их в неизвестном направлении. Дождь к тому времени уже прекратился, когда луна начинала терять свое царствование готовясь вот-вот уступить его знойному южному солнцу. Волна в очередной раз ударилась о камни раскидывая мелкие кусочки в стороны и когда она вернулась обратно в море на мелководье остался черный силуэт, который двигался к берегу свободной и уверенной походкой. Выйдя на лунный свет его белая кожа отражалась так же ярко, как небесное светило, а капли, что стремительно стекали по голому телу, частично которых уносил свирепый ветер не задерживались в том числе и на волосах. Он шел по острым камням ступая босыми ногами, как по мягкой весенней траве и вступив на берег, стал таким же белым пятном как пена, что отделяла воду от суши в этой кромешной тьме. Добравшись до просторного места, которое было усыпано мелкими разноцветными камнями, его глаза неожиданно сверкнули, как если бы перед ними зажгли маленькие огни, а ноздри чуть шевельнулись за секунду до того, как он быстро повернул голову и посмотрел вверх на каменный выступ в пяти метрах от него, где стоял человек. Человек на скале спрыгнул к нему одним прыжком мягко приземлившись и оказавшись рядом с ним. Галька заскрипела под его сапогами когда он сделал несколько шагов. Пошевелив губами он хотел что-то сказать, но встретив бездонные злые глаза и белое лицо не отличающиеся от статуй в его храмах – передумал. Взмахнул рукой, после чего второй мужчина был полностью одет. - Сколько веков наблюдаю это… но до сих пор, вздрагиваю, когда вижу тебя таким… - начал Арес, смотря на неживое лицо собеседника. - Бу! – отозвался он сверхъестественным тоном и на несколько секунд закрыл глаза, его лицо заметно оживилось приобретая человеческие эмоции. Бог усмехнулся смотря на него с нескрываемым восхищением. - Отличная работа… - прозвучал грозный голос, он и сам сейчас походил на зверя. Едва он успел произнести, как Франк бросился на него, но рука зажатая в кулаке, так и осталась в воздухе, а челюсть искривив сжавшиеся губы придала его лицу грозный вид. - Ты издеваешься?! – на выходе прорычал он с неестественным эхом, но опустил руку расслабив кисть и сделал несколько шагов от него, пытаясь совладать с собой. Ночью их битва была бессмысленной. - Это все равно, что зарубить цыплят, - теперь звук стал более настоящим, но сохранил пугающее эхо. Казалось бы незначительное сравнение заставило Ареса нахмурить брови и открыть возмущено рот. - Полагаю, ты понятие не имеешь о чем говоришь! – воскликнул он, вспоминая, как час бегал по ферме, чтобы поймать своего первого цыпленка и осознавая, что его друг был еще более далек от жизни смертных, чем он сам. Нездоровый смех Франка разнесся по ночному берегу. - Жаль, что меня там не было, - сквозь смех ответит он, поняв, что Бог имеет в виду. Лицо выходца из моря стало добрым, озорным, а глаза стали теми, какими привык видеть их Арес: приветливыми и непосредственными. А вот Бог Войны наоборот напрягся. - А мне нет, - подозрительно скосил на него глаза. - Не каждый день можно вкусить кровь бывшего Бога, - открыл рот и на верхнем ряду показались острые белые клыки выступающие на пол сантиметра от резцов и сверкнувшие влажностью при луне, по которым он быстро и плотоядно провел языком, после чего радостно засмеялся демонстрируя их. Они были не такие огромные, как любят представлять люди, но заметно длиннее, чем у смертных. - Вот, поэтому и нет! - вытянул он палец с осторожным выжиданием опасности, но быстро вспомнил, что ему-то не нужно бояться его, к тому же как он знал, крови в нем абсолютно не было. - Да я чуть-чуть, только прикушу, - но потом быстро стал серьезным. - А если серьезно, то я бы помог вернуть тебе твое божество, что в моих интересах тоже. Поразмыслив над таким вариантом, он все равно остался при своем мнении. Франк был такой же нахальный, самовлюбленный и себе на уме, как он сам, быть может, он не убил бы его, по крайней мере, намерено, но заставил бы испытать такой ужас, который он не ощутил бы оказавшись безоружный в центре армии Гезгара. Он бы непременно воспользовался слабостью Ареса, чтобы посвятить его во все прелести смертной жизни, тех душ, что умирают у него на руках и седеют при виде его ночью. И лишь когда ему бы наскучило изгаляться над ним, он бы конечно помог - на ветер слов, он никогда не бросал и действительно имел свой интерес. А еще это бы означало признаться, что дух сидящий в нем пугает самого Бога Войны, от чего Арес бы предпочел умереть, чем показать это. - Идем. Нужно вернуть тебя как можно незаметнее. После этих слов он положил руку ему на плечо и они оба исчезли.

***

Из окна лил яркий солнечный свет, осветляя небольшую гостиничную комнату, где поместилась полутороспальная кровать, стол у окна и соломенный ящик для белья у противоположной стены. Зена лениво потянулась неохотно открывая глаза и смотря на светлую полоску на желтой стене. Она довольно улыбнулась, когда почувствовала большой прилив сил, энергии, хотя она могла поклясться, что спала не большее 3 часов из-за одного Олимпийца, что решил устроить активные любовные игры перед большой схваткой. Далее мысли не пошли застряв на последнем слове, от чего она быстро перестала улыбаться приобретя настороженный и боевой вид. Встав, воительница поспешно одевалась и собирая вещи на ходу. Она ненавидела просыпаться одна после таких ночей, но сейчас не было времени для обдумывание причин, почему он ушел так рано, раньше он ждал ее пробуждение с готовым завтраком у кровати, всегда горячим чаем, видимо подогревая его по мере остывания пока она не проснется. Одевшись и вооружившись еще до того, как опытный путник разведет костер, она напрочь забыла о такой вещи, как завтрак и думала лишь о том, чтобы побыстрее построить отряд и двинуться на персов. Первым делом надо было разбудить Габриэль, а этого горе-воина можно было бы и не трогать, если он проспал битву. Открыв дверь, она поняла, что день начинается неплохо. В проеме стояла Габриэль, такая же одетая и при оружии, но с удивленными глазами, потому, что ее рука зависла так и не постучав. - Привет, - улыбнулась она. - Привет, - ответила Зена и тут же вышла к ней в коридор. - Это отлично, что ты уже встала. Мы можем уходить. - А как же…? – вытянула руку сказительница в сторону двери Франка. - Все нормально, - пробормотала Королева Воинов стремительно идя по коридору и оборачиваясь на подругу с глубине душу подпрыгивая от радости, что его на этот раз не будет, а возможно он останется в Амфиполисе и дальше они пойдут без него. Чтобы на всякий случай не разбудить его, она поймала девушку за руку увлекая ее за собой. Вот они уже выходили из отеля открывая массивные двери и щурясь от солнца…в этот момент лицо Зены обрело тошнотворные черты и если бы был у нее в желудке завтрак, то он наверняка бы вышел прямо на… Среди небольшого конного войска численностью приблизительно около двадцати человек, в самом его центре сидел на своем черном коне скучающий Франк, смотря куда-то в сторону, а рядом с ним стояли подготовленные две лошади для воительниц. Тут же заметив их он приподнял руку в жесте приветствия и мило улыбнулся задержав взгляд на Габриэль, что та в свою очередь потупила глаза и быстро направилась к своей лошади. Все утро она думала о нем и их танце после того количества выпитого, что было странно, как она вообще могла так отлично передвигать ногами и держать равновесие, хотя нет, один раз она чуть не упала, но он ловко подхватил ее крепко прижимая к себе и она почувствовала какое-то странное влечение к нему ощущая его так близко, на что уже давно не рассчитывала в обществе мужчин. Его теплые руки, нежная кожа груди и запах… Меньше всего хотелось встречаться с ним взглядом, ей немного было стыдно за то какой он видел ее, она очень хотела, чтобы в этом вечере не было слепых пятен и этим танцем все и закончилось. Однако сев на лошадь и аккуратно скосив глаза, так чтобы он не заметил, она к своему кошмару увидела, что он на нее смотрит и отдернув голову больше не смотрела в его сторону. Зена оседлав коня, обсудила последние детали с главнокомандующим отряда и они выехали из города конной вереницей, которая разделилась едва они успели углубиться в лес. Воссоединившийся троица, первой которой ехала Зена, что не ее могло не радовать, скакала огибая холм, на котором они были прошлым вечером. Через полчаса у макушек деревьев показались клубы серого дыма, что говорящие о том, что они на месте. Замедлив коня, натянув поводья, Королева Воинов дала им знак, чтобы те двигались медленно и передвигаясь как мыши приблизились к другой стороне лагеря, которая была в противоположной части откуда будет стрелять отряд Амфиполиса. Ей не очень нравилась эта идея, но она была вынуждена признать, что втроем им с этой задачей не справиться, когда на кону стояли сотни жизней томящиеся в этих палатках и их надзирателей, что по подсчетам было около сто пятьдесят человек – оно того стоило. В лесу было довольно тихо, не считая щебета птиц, ей хотелось услышать голоса воинов, чтобы определить их месторасположение раньше чем они ее и решив не рисковать стуком копыт, она приказала привязать лошадей в кустах слева от тропы и дальше двигаться пешком. План атаки был не сложный, заняв нужно положение, она бросает в воздух зеркало, что отражаясь на солнце привлечет внимание командира и он начнет стрелять зарядами камней, а далее в общей панике, она бросит несколько бомб в скопление воинов и примет удар остальных на себя, пока Габриэль и Франк будут уводить крестьян. Но чем ближе они подходили, чем тревожнее становилось в груди у Зены, потому, что она не слышала ничего, что напоминало бы о две сотне человеческих душ. Повсюду их сопровождала абсолютная тишина и вскоре лицо Габриэль стало точно таким же. - Это ловушка или они ушли? – добравшись достаточно близко, чтобы увидеть часть палатки и тлеющие угли костра, она не видела ни одного человека. Воительница хотела ответить, что те по-видимому ушли, но в ее поле зрения попала мужская рукавица стоящего у палатки человека, он стоял смотря в противоположную от них сторону, определенно не ожидая нападения с этой части леса. Она хотела поближе подойти к нему, чтобы убедиться, что это перс прежде, чем ломать ему шею, но пробираясь через кусты она споткнулась и удержала равновесие благодаря рядом стоящему дереву. Бросив сердитый взгляд на черную палку, что она не разглядела в тени среди высокой травы, она увидела, что та странно поблескивает посередине маленьким красным огоньком и приглядевшись получше внезапно пришла в такой ужас, что сделала шаг назад округлив свои голубые глаза. Палка, что являлась на первый взгляд оказалась оторванной, обгоревшей человеческой рукой из локтя которой торчала гладкая круглая кость. - Ах! – выдохнула бард, проследив глазами куда смотрит Зена и тут же зажала рот рукой, чтобы не произнести больше ни звука. Волнение Зены нарастало с каждой секундой, она явно не оценила бессердечных персов, впрочем было не понятно, кому принадлежала эта часть тела, судя по нарукавнику, не крестьянину точно. Подавив первое впечатление, она собралась с духом и более уверенно пошла к стоящему у палатке солдату, предварительно осмотрев свою дорогу на наличие других сюрпризов. Крадясь вдоль серой натянутой ткани и не упуская из виду человека, Зена попутно достала нож из кармана. Быстрым движением она схватила его за горло и потянула на себя, чтобы приставить подготовленный нож, однако у нее ничего не вышло, он остался стоять на месте и сделав еще один рывок она оказалась рядом с его лицом…На нее смотрели два мертвых глаза в ошеломляющем испуге, а из открытого рта вытекала свернувшаяся к этому моменту кровь. Отпустив его в тот миг, она сделала шаг назад позабыв о предосторожности и став спиной к остальной части лагеря. В его груди сияла огромная дыра, где должно быть сердце, черная разорванная в клочья отверстие и порванные по краем искореженные доспехи, словно к его сердцу прицепили крюк и потянули несколько лошадей. Держалось тело на сломанной палке, что должна была поддерживать потолок палатки, она прошла внизу сквозь его живот и выходила из под ребер. Тем временем Габриэль, увидев замерившую Зену прямо на самом видном месте, побежала к ней доставая оружие и думая, что ее испуг связан с тем воином который стоял перед ней, возможно с заложником, но увидев ту же картинку присоединилась к ней. Похожую реакцию выдал Франк поравнявшись с ними. Зена отойдя от очередной волны шока, стала осматриваться и поняла, что самый большой ужас ее ждал впереди. Повсюду валялись обугленные тела, из некоторых еще шел дым, именно этот дым и увидели они когда приближались к лагерю, руки, ноги, кисти рук, головы с выступающими веревочными мышцами и выражение лиц в застывшем испуге, выколотые глаза, выпущенные кишки лежащие рядом с телом, разорванные грудные клетки в раскидными органами, некоторые тела были разорваны пополам, потеряв свою вторую часть где-то в куче всего этого кровавого ада. Трупы приколотые к столбам, во лбах которых были мечи, ножи, палки, или груди, в животе. Весь лагерь был усеял мертвыми телами, кровавыми кусками оторванной плоти, так, что невозможно было пройтись по нему не переступив черед множество препятствий. Воздух был насквозь пропитан смертью, горелой плотью, кровью и разлагающимися телами на жарком солнце. Не выдержав сказительница заткнула рот и нос рукой на время опустив глаза в землю. Зена боролась с тем же чувством, однако после осознание, что все персы мертвы, у нее сразу загорелась другая мысль. - Заложники, Габриэль! – разбудила она подругу от кружащихся окровавленных тел и та посмотрев на нее направилась к большой палатке. Внутри первой никого не было, как и в других поменьше, они принадлежали войнам, что были сейчас снаружи. Вспомнив карту Зена дернула дверь палатки, что по ее мнению принадлежали рабам и не устояв на ногах упала на колени с невыразимой болью на лице и нахлынувших из глаз потока слез. Около двадцати человек были обезглавлены, лежа почти друг на друге, оставшись прикованными цепями между собой. Большое тело мужчины с сияющей раной вместо головы, желало на маленьком тельце пятилетнего мальчика, у которого тоже ее не было, дальше женские тела, молодые и в возрасте. Все они были так же мертвы так и не сумев выбраться из этой проклятой палатки. Из некоторых шей торчала часть белеющего ребристого позвоночника, будто их с огромной силой отрывали, как ягоды с веток плодовитого дерева. Она сидела на земле и часто дышала набирая в легкие погнивший воздух, не в силах что-либо сказать или сделать. Какой монстр на такое способен? Ладно, воины-персы, они знали, что шанс дожить до старости и умереть своей смертью крайне мал…но обычные рабочие крестьяне, кому они сделали плохое? Женщины, просто жили в своих домах, работали в поле, мужчины торговали или были кузнецами, конюхами и дети, что еще только начали жить…Все они закончили свой путь в этой темнице смотря на смерти других и ожидая своей очереди. Кто мог это сделать? Кто сотворил все эти зверства? - Зена…-послышался сзади голос Габриэль. Она подошла к ней и присев рядом схватила за плечо и встретив ее такие же полные от слез глаза с трудом выдавила. - Они все…они все мертвы. И персы, и крестьяне, - констатировала она. - Вероятно, у нас имеется третья сторона, - донесся мужской голос, такой же впечатленный всем окружающим безумием. - Возможно, это какой-то зверь, человек не мог такое сделать… медведь или лев… - он морщась смотрел на куски плоти и костей. - Если это так, что есть вероятность, что это римляне. Они любят зрелища. Пока он говорил лицо Зены становилось ледяным и хладнокровным, слезы перестали течь и она поднялась на ноги. - Кто бы это не сделал, он заплатит за это собственной жизнью, - слетели с ее губ слова с таким же привкусом яда, как и горящие останки людей. В небе послышался свист и все троя успели за секунду отпрыгнуть в сторону, как камни попадали на землю. - Это армия Амфиполиса! – закричала Зена и вскоре второй град больших камней лег на лагерь давя разорванные тела. - Стой! – заорала Габриэль и побежала в сторону откуда летели снаряды. - Габриэль, что ты делаешь? Они убьют тебя! – побежал за ней следом Франк сорвавшись в места. Она махала руками и отпрыгивала от очередных камней летящих сверху, а последний был слишком большой и как в замедленной съемке она смотрела на нарастающею над головой тень и …повалилась в бок сильно ударившись о крупную кочку. На мгновение ей показалось, что камень рухнул на нее, потому, что она ощущала тяжесть на своем теле, но когда камень пошевелился приподнявшись два черных глаза уставились на нее, она поняла, что опасность миновала. Оказавшись так близко возле ее лица, он просто смотрел на нее удивленными глазами, а она на него не двигаясь эти пары секунд, после которых мужчина быстро упал рядом и она увидела Зену убирающего с него руки. - Габриэль, ты в порядке? Она покивала головой. - Да, - повернулась к встающему Франку. - Спасибо. В ответ он развел руки, мол «а что мне еще оставалось делать» и тоже встал. К ним бегом приближался один человек, которого они быстро узнали, это был начальник отряда. - Прошу прощения! – запыхаясь начал он. - Но вы не подали сигнал мы я решил, что…вообщем… мы теперь одни. - Вот к чему приводят поспешные выводы, - усмехнулась Зена и тут же стала серьезной оглядевшись назад, на кровавый лагерь. - Это… - начал он застыв с таким же ужасом, как и каждый из них несколько минут назад. - Мы не знаем кто это, - ответила ему Королева Воинов на беззвучный вопрос. - Кто-то опередил нас. - А заложники? – поинтересовался он теряясь в догадках. Она ничего не сказала и с глубоким отчаянием на лице бездумно шла по тропинке к лагерю, от которого хотелось бежать со всех ног, но быть может ей удастся найти хоть какую-то зацепку. Позади командира показались другие воины и те, что были послабее, вывернули по цепочке свои желудки и Зена вскользь подумала о том, что воевать лучше не позавтракав, как она. Бродя по кладбищу, Зена не переставала ужасаться всматриваясь в раны на телах солдат, она многого повидала, особенно когда вела свою армию во славу Ареса, с целью объединить все греческие земли, но такого бездушия и жестокости ей не приходилось видеть даже в опасном Востоке или Египте, что не славились гуманностью по отношению к врагам. Единственный вывод, что напрашивался сам собой, так это, то, что устроивший все это не пользовался оружием, не было ни одной колотой раны, если не брать во внимание тех, кто был прибит к столбам и то каждый раз разными, подручными, как она предположила средствами. В ее воображении всплыл образ чудовища, демона вырвавшегося из ада, скорее даже не одного, потому, что начни он свои дела в одном месте, кто-то бы сумел убежать из другого, а если в лесу валялась рука, то скорее всего никто не спасся, что впрочем нельзя отрицать окончательно. Ее мысли прервал крик бегущего к ним человека. Это был обычный крестьянин, в выцветавшей кожаной одежде. Он бежал быстро глотая воздух и хрипя по пути. - Кровавый жрец! Спасайтесь! Кровавый жрец! Он вернулся в Грецию!