Я ненавижу баскетбол...

Animal Джаzz – Как Дым (фортепиано) Куроко пропал. Сколько бы Кисе не пытался отыскать его, у него не получалось. На звонки Тецуя не отвечал, дома не появлялся, даже в тех местах, где любил бывать Куроко, Рёта так и не смог найти его. Парень даже умудрился позвонить Мидориме и пожаловаться на свою жизнь, однако, тот даже и слушать его не стал, но блондин знал, что если он сдастся, то всё будет кончено. Он чувствовал это всем своим сердцем. А Куроко было как никогда одиноко – он думал о том, что было между ним и Аомине, и пытался понять, хочет ли он, чтобы те светлые дни вернулись вместе с этим парнем. Хочет ли он, чтобы Дайки оставался в его жизни, не важно, в каком виде, и не важно, с какими эмоциями. Куроко пытался вытащить из своей памяти и своего сердца то, что так глубоко спряталось в лабиринте его чувств. Улыбки, взгляды, прикосновение – они были у Дайки такими властными и подчиняющими, они были чересчур собственническими, совсем не такими, как у Кисе. «Куроко-чи!», - смех Кисе такой заразительный и светлый. «Тецуя…», - а голос у Аомине каждый раз бархатный и мягкий. - Я знал, что найду тебя здесь, - тихий голос вырвал Куроко из своих мыслей и заставил вздрогнуть. Куроко сидел в самом тёмном углу небольшого кафе, где часто бывал здесь в одиночестве, чтобы посидеть и подумать. Здесь его никто не трогал, никто не приставал с глупыми вопросами, никто не мешал ему мирно существовать в этой пустоте. - Я присяду? Не дождавшись разрешения, Дайки отодвинул стул и опустился напротив бывшего напарника, который в этот момент совершенно не знал, что ему делать. Ему хотелось бежать отсюда, хотелось спрятаться и больше никогда не показываться на глаза этому человеку. Куроко боялся. Боялся сам не зная чего. - Нам нужно поговорить, Тецуя, - голос у Аомине всегда спокойный и томный, когда они разговаривают наедине, всегда такой успокаивающий и без всякого пафоса. Парень бросил сумку на пол и подпёр голову рукой, внимательно смотря на Куроко, который почти сполз под стол, чтобы хоть где-то спрятаться от этих глаз. Между ними повисло неловкое молчание, и Тецуя почему-то начал вспоминать, что же чувствовал, когда раньше оставался с этим парнем наедине. Что тогда творилось у него внутри кроме страха? - О чём мне с тобой разговаривать, Аомине-кун? – наконец, спросил Куроко, чувствуя, что больше не сможет находиться в этой тишине. Дайки прикусил губу, скользнул по ней языком и уставился в окно, за которым уже начало темнеть. Куроко вдруг подумал, а сколько же он тут просидел после тренировки? - Я… - парень скривил лёгкую гримасу. – Я хотел извиниться. За то, что было между нами в средней школе. Тецуя ужаснулся и побледнел, не зная, чему больше он удивился: тому, что сам Дайки попросил прощение, или за то, что этот парень сожалеет о том, что было между ними? Аомине заметил лёгкие перемены в эмоциях бывшего напарника и поспешно вскинул руки. - Я имел в виду то, что я тебе сказал в последний раз, - уточнил парень. – Перед тем, как ты ушёл из команды. Я не думал, что это так сильно заденет тебя. - Угу, - Куроко опустил голову и уставился в свои руки, вспоминая то, что было между ними во время их последнего разговора. - В общем, - Дайки начал возиться на стуле, пытаясь подобрать слова, которые явно давались ему с трудом. Он вообще никогда в жизни не утруждался на извинения или что-то подобное. Он даже ни с кем не любезничал просто так, что уж говорить о простом слове «извини». - Это не важно, - Тецуя прикусил губу и, не смотря на своего нового товарища по команде, поднялся на ноги. - Если хочешь заслужить моё прощение, тебе придётся постараться… Куроко схватил сумку и поплёлся в сторону двери, прекрасно зная, что такой, как Аомине, не будет его останавливать или догонять. Он никогда этого не делал даже в средней школе. Тецуи стало невыносимо тоскливо – хотелось прижаться к кому-то и поделиться своими чувствами, но ведь Куроко такой замкнутый и скрытный, что никогда не раскроет кому-то свою душу, никогда не решится впустить в свою душу кого-то постороннего, кого-то, кто может там всё уничтожить. Темнело, время близилось к ночи, и Куроко пришлось вернуться домой. Он медленно плёлся по городу, его никто не замечал и не пытался остановить, в прочем, как и всегда. Было тепло, душно, одиноко и тоскливо. До дома он дошёл только к одиннадцати, открыл подъезд и начал медленно подниматься по лестнице, но у порога своей квартиры ему пришлось замереть, потому что прямо перед дверью на полу, прислонившись спиной к стене, сидел Кисе Рёта и ждал его. Школьная сумка небрежно валялась рядом, его рубашка была расстёгнута, спортивные шорты испачкались в какой-то грязи. - Куроко-чи… - блондин вскочил на ноги, когда заметил Куроко. – Где ты был? Я повсюду тебя ищу… Тецуя удивлённо вскинул брови и немного переступил с ноги на ногу, внимательно смотря на своего парня. Он его искал? Почему? - Я…. Гулял просто, - пробормотал Куроко себе под нос, подойдя немного ближе к блондину и надеясь, что тот не заставит его рассказать подробную картину его сегодняшнего дня. Кисе вздохнул и осторожно обнял Куроко, утыкаясь носом в его волосы. - Я волновался, - прошептал он. – Ты так внезапно исчез с тренировки. Я подумал, что случилось что-то серьёзное… Куроко прижался к его груди и прикрыл глаза, вдыхая запах дорогих духов. Он был таким сладким и успокаивающим, что хотелось вечно стоять в объятиях Кисе и не двигаться, не думать ни о чём. - Не делай так больше, - его рука начала гладить спину Тецуи, который незаметно кивнул, не зная, заметил ли это Рёта или же нет. Нежность, романтика, смех, робкие прикосновение – Кисе всегда дарил Куроко только самые лучшие моменты, всегда поднимал ему настроение и поддерживал его. С самой первой их встречи. - Уже поздно, не хочешь переночевать у меня? – тихо пробормотал Тецуя, тоже сомневаясь в том, услышат ли его. - Конечно… Лёгкий поцелуй в висок, после которого Рёта отстранился и потрепал Куроко по волосам. - Всё, что захочешь, - улыбка коснулась его губ, прежде чем парень отступил. Тецуя тоже улыбнулся и начал искать в сумке ключи, думая о том, что, наверное, именно это нужно ему, именно это солнечное настроение Рёты и его оптимизм, только они смогут спасти его от одиночества, спасти его от самого себя…