Собачья доля

      Зал растворился во всеобщем возмущённом гуле. По ушам Рамси ударило жгучее недовольство, стискивающее со всех сторон. Пол сотрясся от топота и ропота.        — Живым с юга не выбраться. Старки проверили это на себе, — крикнул кто-то.        — Иноземная захватчица позарилась на то, что по праву ей не принадлежит! — другой подхватил этот клич; казалось, что все столпились перед Рамси, чтобы вдоволь накричаться.        — Но у неё есть драконы… — третий, неуверенный голос раздался с другого угла.       Разные по-своему выкрики, шёпоты, возражения наседали на Болтона цепким капканом. Бумага в его руках послушно скомкалась. Стоящие позади Амбер и Карстарк не произнесли ни слова. С начала совета Рамси не услышал от них ни единого намёка на согласие или протест, однако он ощущал собственным нутром, что те поддерживали остальных, просто не смели высказать свои подозрения вслух. Хотя бы у них хватало на ума не возражать ему при всех.       Рамси вновь попытался вставить слово. В помещении, пусть и просторном, воздуха до ломки не хватало — настолько всех взбушевала новость, с которой он поделился.        — Дейенерис Таргариен — дочь Эйериса, законная наследница. Север испокон века делил с драконами кров и стол, — начал было он, но его предложения сразу же утопли в болоте криков. Стиснув зубы, Рамси с глухим стуком ударил по шаткой столешнице, что даже ножки зашатались. Звук разнесся по залу громким эхом. Ему надоело выслушивать этот гомон.       Какие эти лорденыши упрямые! Хочется задушить всех, лишь бы не вякали. Ну как им, черт возьми, сказать, что Рамси сам не горел желанием склоняться перед самозванкой? Перед какой-то девчушкой? Что он затеял все это только чтобы узнать, распробовать, какова противница на вкус? Ему самому не приносило удовольствия читать требование драконьей королевы — она писала так, будто Север уже ее, а склонение Рамси всего лишь обыденное дело. Если драконья королева воистину такая же железная и самоуверенная, то ему явно не поздоровится.       Бастард собрал всех сразу же, как только ему принести весточку из Драконьего Камня. Он предполагал, что там будет, и даже испытал облегчение от того, что Дейенерис не восприняла его опрометчивый подарок как враждебность. Либо она не глупа, либо ее советники умнее ее. И все-таки, прежде чем делать подобные выводы, нужно увидеть девчонку своими глазами.       А вот она-то точно была не из робких. Даже на куске бумаги отпечаталась манера Таргариенов: «Столь дерзкий подарок в полной мере уверили меня в искренности ваших действий. Явитесь и склоните колено перед законной королевой, Хранитель Севера, как того требуют древние непреклонные клятвы». Так и сквозит самоуверенностью между строк, проникая в слова и делая их осязаемыми, тяжелыми. Читая, Рамси невольно навлекал на свои плечи ещё один непосильный груз.        — Чтобы сохранить нам всем жизни, следует оставаться в стороне, — вновь заговорил он, но уже тише. Крики поубавились. — Мне плевать, кто займёт Железный Трон, однако этот «кто-то» не должен быть нашим врагом. Мы ничего не потеряем, если дадим надежду дочке безумного короля. — «Надеюсь, она унаследовала от отца только серебряные волосы».        — А королева Серсея Ланнистер для тебя пустой звук?       Громкий и пронзительный голос Барбри Дастин, леди Барроутона, заставил Рамси невольно похолодеть. Все замолкли, выжидающе обернувшись к источнику звука.       Стройная, высокая женщина с забранными в высокий пучок каштановыми волосами выступила вперёд и выглядела она, как воплощение ворона: чёрное платье, мрачный вид, эти морщинки у глаз и статная осанка. При Русе она была приближенной приспешницей, а сейчас служила Рамси. Не так, как он рассчитывал, но советы Барбри приносили дельную пользу. Присягу новому Хранителю она произнесла незамедлительно, только вот Рамси подозревал, что не все здесь чисто.       Когда-то леди Барбри была любовницей Брандона Старка, старшего брата Эддарда, и собиралась выйти за него замуж. Долго она с ним не пробыла: Брандон погиб, а ее выдали за лорда Виллама Дастина. Но с ним она не зажила долгой супружеской жизнью. Вскоре он умер в сражении на момент восстания Роберта Баратеона. Эддард Старк схоронил Виллама где-то в южных землях, даже не дав леди Барбри проводить мужа. С тех пор она затаила обиду на весь род Старков и посчитала Болтонов подходящей кандидатурой, потому что хотела утолить жгучую потребность в истреблении лютоволков. Какое же благоговение ей принес вид обезглавленного тела Рикона… лучше бы не видеть. Была бы ее воля, она бы всех волчат перерезала ещё в утробе у Кейтилин Старк.        — Серсея Ланнистер, как и Дейенерис, получила от меня знак моего расположения, — скривил Рамси губы. — Но это не значит, что я готов с ней сотрудничать. Север останется нейтральным и не вступит в чью-то битву, если не будет необходимости заявить о своих правах.       Вчера, как и планировалось, он отправил Сансу с лучшим вооруженным отрядом в столицу. Он бы сделал это куда раньше, но дожидался пурги, чтобы снег поскорее скрыл ее след от притаившихся в лесу друзей девчонки. Вспоминая один момент из прошлого, когда Вонючка сообщил ему о просьбе Сансы зажечь свечу в самой высокой башне, чтобы ее вывели из замка, Рамси не сомневался, что сделал все правильно, и сейчас пленница спокойно направлялась на юг. В ином случае, данная ошибка будет грозить ему головы.        — Да, девчонка Старков совсем не выглядит как красноречивое понятие сотрудничества, — усмехнулась она. — Серсея не глупа, она кровь от крови Тайвина Ланнистера и узнает о твоём визите к дракону скорее, чем ты ожидаешь. Интересно, что она скажет на такой добродушный жест от предполагаемого союзника? — леди Барбри повторила его мимику, якобы пародируя. В ней была доля изящества, грации и очевидной старости. Она немолода и давно утратила девичью обаятельность, с годами становясь злобной и полной гордыни. А так же заносчивой — в последние дни она только и делала, что раздражала и ставила палки в колёса. Рамси задавался вопросом, как отец только с ней уживался.        — «Скажет, что я поступаю правильно. Скажет, что Север будет моим. Серсея, в отличие от тебя, не против моего лицемерия».       Рамси понадобилось больших сил, чтобы не огрызнуться на леди Барбри. Он разрывался между возмущением и пониманием. Женщина была отнюдь не глупой и знала, чем грозит подобная идея посетить Драконий Камень. Была бы она посвящена в саму суть этой игры, то не стала бы перечить, но рассказывать было опасно. Он не то что с ней, но и с лордом Амбером, как с верным приближенным, словом не обмолвился насчёт письма, не говоря уже о возможности показать его остальным.        — Ехать на юг и вправду опасно, милорд, — склонил голову Херальд Карстарк, впервые открыв рот за все утро. Было ощущение, будто воскресла древняя статуя. — Мы избрали вас Хранителем Севера не для того, чтобы лишиться вас тогда, когда так нуждаемся. Связи ценны, если они могут сохранить жизнь. Дейенерис Таргариен подобного рода мысль не навевает. Все драконы кровь от крови жестоки. Для вас данная весть может означать надежду на мир, а для неё — очередное пушечное мясо, которое направится в Королевскую Гавань отвоевывать Железный Трон ее отца.        — Северяне много лет гибли за чужих королей, — вторил ему Маленький Джон, вынуждая Рамси разочарованно насупиться. — Но никто из южан не погибал за нас. Пусть грызутся за железный стул, какое нам дело до того, кто будет на нем сидеть?       Север помнит все. Помнит, какую сторону принял в восстании Роберта, помнит, за кого погиб в Близнецах, помнит, кого выбрал последним правителем. Память у него крепка и прочна, но сам Север хранил историю, чтобы рассказать ее будущим детям, а северяне — чтобы мстить за погибших, помнить все зло, что причинили им предкам. Память длинна, но так же сурова и не всегда способна рассудить по справедливости.       Рамси не забывал, для чего пожертвовал прошлой жизнью, иначе зачем ему было возвращаться? Его предназначение — властвовать и побеждать, но и хранить почетный титул, стать единственным в истории Болтоном, кто добился больших высот, великих побед и громогласных завоеваний. Тщеславная сторона его личности хотела слышать на каждом шагу восхищённые вздохи его имени, а другая, более осторожная, желала сохранить верность своему народу и обязательствам. Вот он и балансирует между двумя огнями. Какой из них сожжет его первым? Явно не осторожность. Только трус станет рвать плод, когда может занять весь сад.       Он уже давно для себя решил, и незачем было созывать совет. Рамси хотел удостовериться, что поступает правильно, несмотря на громогласный протест. На самом деле его отнюдь не волновало чужое мнение. Больше слушать других так это с ума сойти можно, а он предпочитает жить своим рассудком, хоть и, порой, неясным.        — Я благодарен за ваши советы и мнения, милорды и миледи, — почти что учтиво проговорил Рамси. Леди Барбри еле слышно фыркнула. — Если бы я был трусом, то прислушался бы к ним, но если говорить откровенно, у меня ещё есть мозги, чтобы не привлечь на Север очередного врага. Вы правы, лорд Амбер. Никто нам не помогал и не поможет, поэтому в наших силах сделать все для сохранности мира в это нелёгкое время. Я поеду на Драконий Камень и, если посчитаю Дейенерис Таргариен той, за кого можно отдать свою жизнь, присягну. За время моего отсутствия лорд Херальд Карстарк останется кастеляном замка. Раз Болтону суждено умереть в драконьем пламени — что ж, я буду первым в истории.       Шутка вышла корявой и нисколько не смешной. Все зароптали, наверняка слова несогласия. Для Рамси это было последнее, о чем бы он сейчас думал.       Херальд склонил голову в смиренном знаке.        — Я не подведу вашего доверия, милорд.        — Не сомневаюсь, — кротко кивнул Рамси. Карстарк, в отличие от остальных, не честолюбив, а труслив, да и ведёт учёт и внутренние дела замка куда лучше и умело. Пока он будет занят подсчётом запасов на зиму, то просто-напросто не посмеет узурпировать власть во время его отъезда.       Мейстеру Уолкану он также оставил пару-тройку заданий. Кстати, насчёт него. Его ворон сейчас несказанно пригодится. Нужно отослать королеве Серсее письмо. Послание с Сансой доберётся до неё нескоро, а ей явно не терпится наконец прочитать долгожданный ответ.       Рамси собрался было приказать Вонючке зайти за стариком, но его отвлёк Маленький Джон.        — Милорд, при всем своём уважении… вы отправитесь в драконью пасть одни? — прозвучало это, конечно же, как вызов. Амбер никогда не выделялся особыми манерами, и эта уникальная, а может, слишком опрометчивая черта располагала Рамси куда больше, чем вежливый тон Карстарка. — Бывший малец Грейджой больше похож на слугу, чем на защитника. При малейшей опасности он скорее бросится в море, чем возьмётся за клинок.        — Вонючка сопровождает меня как мой верный помощник. Роль моей правой руки перепадёт вам, лорд Амбер. Вы отплывете со мной. Без вас я как без пальцев, а они, сами знаете, ещё мне нужны, — Рамси невольно сжал их в кулаки, вспоминая мрачную тьму и клацающие челюсти на руках, сдирающие кожу и жующие его плоть. Наваждение растворилось так же, как и появилось.       Маленького Джона весьма устроила данная новость. Он с готовностью удалился заканчивать приготовления к отправке. Когда дверь за ним закрылась, Рамси понял, что остался совсем один.       Так ему показалось.        — Отец бы гордился тобой, — хриплый женский голос чуть было не заставил его вздрогнуть.       Повернувшись на источник звука, Рамси встретился с глазу на глаз с Барбри Дастин. Чёрная женщина причмокнула, и морщинки задели уголки ее посиневших губ. Здесь стало холодней. Возможно, сама леди Барбри навевала этот холод. Совсем как Русе. При упоминании отца Рамси театрально закатил глаза:        — Несмотря на ваше тесное общение, вы не знали его так, как я. Уверяю вас, сейчас он плюётся от ярости и проклинает меня хуже самой божьей кары.        — Не знала, верно, зато я застала время, когда ты только качался в люльке и сосал сиську кормилицы, — ехидно ответила леди Барбри, медленно проводя глазами по Рамси. Она обошла его кругом, словно хищник на охоте, оценивая и что-то шепча себе под нос. — Ты сильно вырос за нашу последнюю встречу в Дредфорте. Я видела тебя мальчонкой лет десяти. Ты не умел стрелять из лука и всегда злился, когда стрела врезалась в стог сена, а не в мишень. Русе не лелеял тебя, иначе бы ты вырос слюнявым хлюпиком. А теперь ты лорд Винтерфелла — переиграл всех и занял почетные титулы. Ценой убийства.       Краска отхлынула с его лица, оставив бастарда тушеваться под внимательным взором леди Барбри. Так чувствует себя добыча, когда видит притаившегося в траве зверя. Сейчас так видел себя Рамси перед ней. «Возьми уже себя в руки, идиот. Кто ты такой, чтобы бояться женщины?»        — Отцу надо было тщательней выбирать тех, кому доверять, — совладав с собой, процедил он.        — Тогда и тебе нужно тщательно выбирать преданных друзей. На чужих ошибках учатся, мой мальчик.        — «О, как вы правы. Я даже заплатил за них собственной жизнью».        — Вы что-то хотели? — с холодной вежливостью спросил он. Ему опостылела леди Дастин и ее призрачные намеки. — Может, вас комната или слуги не устроили? Женщинам так нелегко угодить. К счастью, лорд Карстарк занимается этим заместо меня. Он с радостью вам поможет, пока я занят скорым уездом. Хранитель Севера не может похвастаться большим свободным временем, — он небрежно поклонился, выражая своё почтение пожилой леди и направился прочь.       К вечеру ему все-таки удалось написать пару строчек. Он долго думал, как бы изъяснить свои мысли так, чтобы в случае вскрытия его тайного умысла Серсея Ланнистер не предъявила бумажку кому бы то ни было. Сочинению текстов его не учили, поэтому Рамси пришлось прокорпеть над этим делом чуть ли не до самого рассвета. Спустя множество длительных попыток, у него получилось выжать из себя последние капли сил в пару строк: «Север не встанет на чью-либо сторону, пока не будет уверен в действительности победы истинной королевы. В ваших интересах обеспечить нас всеми необходимыми обещаниями данного вами слова, чтобы сохранить мир. В моих же — вам посодействовать».       Ланнистерский футляр, одиноко отливающий позолотой, только и ждал того часа, когда Рамси вложит свой ответ. Как и Серсея, он не ограничился одним письмом. Вместе со своим согласием он вложил требование Дейенерис Таргариен. Запечатав футляр, он послал Вонючку за вороном, чтобы отправить птицу в Королевскую Гавань. На этом длительный день закончился.       Неделю спустя, когда подготовка подошла к концу, и самый быстроходный корабль из коллекции Вимана Мандерли был готов, Рамси, Маленький Джон и десяток солдат направились в Белую Гавань. Винтерфелл прощался с правителем Севера мрачными, настороженными взглядами. Некоторые пожелали удачного пути, но большинство вассалов предпочли остаться при своём мнении. Как и всегда. Глупые упрямцы.       Уезжая со двора, Рамси могло показаться присутствие Миранды за решётками псарни.       Погода сопутствовала им — ни метелей, ни вьюг, даже ветер дул с юга, принося приятный тёплый воздух. Короткие дни пролетали незаметно, а длинные ночи занимали большую часть их пути. С рассветами им удавалось найти пару тощих белых зайцев, серых белок или стаю куропаток; на ужин поймать рыбу из ещё незамёрзших ручьев. Костры разжигали редко, боясь натолкнуться на недоброжелателей. Конечно, Рамси имел больше воинов на счету, но попусту рисковать не хотелось. Особенно, пока Станнис Баратеон находился где-то на окраинах. Новости от его посланных гонцов ещё не приходили. Вот будет сюрприз, если оленёнок решится воспользоваться его отъездом и напасть на замок!       Когда на небе остался крошечный коготь луны, Рамси добрался до земель Вимана Мандерли. Подготовленный к скорому отплытию корабль красовался на самом почётном месте гавани. Чёрные паруса с распятым человеком зловещим веером развевались на ветру. Оснащённый вёслами и покрытый гладкой от бьющихся волн древесиной, корабль отправился в путь по Узкому морю. В это время оно было неспокойно, однако как таковых неприятностей не ожидалось. Будто сама вода поскорее хотела достигнуть Драконьего Камня, и неведомая сила несла Рамси по тихому течению.       Пару дней неустанного плавания, и он уже стушевался. Корабли, как видно, пусть и прекрасные, но явно не его стихия. Зато Вонючка чувствовал себя как дома. Он впервые, помимо Рва Кейлин, вышел за порог замка и наслаждался солёным привкусом морской воды и прогулкам по палубе. За время их путешествия Рамси переодел его в чёрно-жёлтые одеяния Грейджоев, и теперь заместо гадкого заморыша был прелестный кракен. Бастард был уверен, что на Драконьем Камне его зверушке будет применение.       Очередным серым утром сверху раздались удивлённые крики моряков. Рамси, лёжа в капитанской каюте, скрывал подступающую тошноту и редко показывался снаружи, боясь выплевать на своих же людей остатки от унылого завтрака. Собираясь прикорнуть перед беспокойной ночью, Рамси уже было уткнулся в подушку, как в дверь постучались.        — Милорд! — восхищённый и одновременно испуганный голос лорда Амбера вывел Болтона из дремоты. — Мы прибыли. Драконий Камень воистину… каменный.       Так быстро? Остатки сна мигом слетели с его лица, заставляя вскочить на палубу. Мокрая древесина неприятно касалась кожи, но Рамси этого не замечал. Нависающее серое небо опустилось ещё ниже, наводя на бушевавшее от сырых ветров море клубы тумана. Высокие острые скалы небрежными сводами встречали долгожданных гостей. И замок, высившийся пред застывшей красотой идеально выстроенными изваяниями, простирал вдоль земель свои длинные стены. Даже отсюда Рамси мог заметить сырой песок, покрывавший берег Драконьего Камня, и ожидающих его воинов королевы в тёмно-серых одеяниях.       Маленький Джон также восхищённо глядел на древний памятник некогда главенствующих драконов. Весь корабль пришёл в движение, складывая чёрные паруса (Рамси не мог не заметить, что они неплохо вписывались в здешний пейзаж), и спуская лодки на воду. Он нетерпеливо высадился на самую первую лодчонку и выделил место для Теона. Пусть будет рядом. Лорд Амбер и остальные его люди вслед за ними подплыли к бережку.       Возле скалистых утесов, прямо под опасными остроконечными скалами, не двигаясь, стояли люди драконьей королевы. Каково же было удивление Рамси увидеть среди них миниатюрного карлика и дотракийскую орду. Пока лодки медленно подплывали к сырому песку, Рамси успел высадиться. Тихие морские волны обмыли его сапоги, оставляя обломки ракушек. Снова земля под ногами, снова уверенность. Теперь его не будут мучить рвотные позывы и качающийся туда-сюда гамак. Если его не прикончат прежде, чем он войдёт за ворота, нужно будет принять ванну — этот противный солёный привкус уже приелся к одежде.       Бастард вскинул голову. Его не отпускало ощущение, что здесь было запредельно тихо, будто сам замок останавливал время. Ни единого луча солнца, только набегающие тучи, да неспокойное море. Рамси поморщился. Слишком сыро и неприветливо для этого места. Придётся очень долго к этому привыкать.       Пока он с дельным удивлением высматривал чудо света, к нему незаметно подошёл карлик.        — Лорд Болтон. Королева Дейенерис рада приветствовать вас на Драконьем Камне. Она доверила мне встретить вас от её лица и проводить в замок.       Обернувшись к нему, Рамси в усмешке вскинул голову. Только один карлик слыл известностью по всему Вестеросу.        — Тирион Ланнистер, — прищурился он, оценивая и его, и донельзя высокие успехи карлика. — Только один Ланнистер славится вековым шрамом, оставленным на Черноводной. Наверное, вы знали моего отца. Рад лично познакомиться с вами. В прошлом нам не удавалось этого сделать.        — «Потому что я был бастардом и скрывался в Дредфорте, а ты уже сбежал из Семи Королевств», — он мельком глянул на серебристый значок длани, красующийся на груди Ланнистера. — «Неужели ваша королева настолько жалостлива, что сделала беспомощного уродца своим десницей?»       Кажется, Тирион сжал челюсти, чтобы не съязвить в ответ. За несколько секунд он совладал с собой и отступил назад, чтобы дать дотракийцам обступить людей Болтона.        — Оружие в замке вам не понадобится, — оповестил их десница. — Раз вы явились склонить колено, то неприятности обойдут вас стороной.       Перед Рамси встал массивный и высокий мужчина, разодетый в шерсть, прилипшую к его бронзовой коже. Длинные чёрные волосы, заплетённые в густую косу, доставали ему чуть ли не до колен. В руках дотракийца лежал заточенный серп. Кем бы он ни был, Рамси не хотел быть съеденным каким-то табунщиком. Он послушно отстегнул ножны и подал меч в его крепкие руки. Дотракиец отступил, но только чтобы собрать сталь с других солдат.        — Мечи всё равно были бесполезны, — фыркнул Рамси. — Было бы глупо идти с ними против многотысячной вооружённой армии.       Помотав головой, он заметил одиноко дрожащего Вонючку. Подозвав его к себе, он незамедлительно представил его Тириону.        — Теон Грейджой, милорд. Теон, который выжил, — бастард бережно похлопал кракена по плечу, и тот сжался в комок.        — Я много… слышал о вас, — Тирион окинул беднягу сочувствующим взглядом. — Ваша сестра часто рассказывала про своего брата. Она будет рада увидеть вас живым и невредимым, — последнее слово он произнёс со скрытой интонацией.       Его слова ненадолго удивили Рамси. Яра Грейджой была здесь? Ну конечно, иначе как Дейенерис переплыла бы Узкое море без ее кораблей? Что ж, скорая встреча будет занимательной. В последний раз они попрощались на плохой ноте. Хотелось бы верить, что она надолго запомнила вой его собак.       Удостоверившись, что всех прибывших очистили от железа, Тирион Ланнистер повёл группку вдоль выстроившихся солдат с остроконечными копьями. Не это ли те Безупречные? Рассмотреть их подольше ему не удалось: карлик, несмотря на маленький рост, двигался прытко. Вскоре берег остался позади, и перед Болтоном раскрылся великолепный вид огромных узорчатых ворот, а за ними — длинная дорога, ведущая до самого замка. Таргариены, когда строили эту доисторическую махину, явно не учли, что передвижение без драконов станет долгим и утомительным.       Неподалёку от начинавшегося пути их встретила улыбчивая девушка с пушистыми кудряшками, напоминавшими баранью шёрстку, и загорелой кожей.        — Миссандея, верная спутница и переводчица нашей королевы, — представил её Тирион.        — Добро пожаловать, Хранитель Севера. Надеюсь, дорога выдалась мирной и быстрой, — легонько поклонилась она.        — Более чем, благодарю, — так же вежливо ответил Рамси.        — Королева Дейенерис уже ждёт вас, — и, развернувшись на каблуках, Миссандея повела путников по мраморной тропе. Краем уха Рамси расслышал неуверенный свист Маленького Джона.       Спрятав ухмылку за напускным спокойствием, Болтон поравнялся с карликом.        — Как так получилось, что вы стали десницей её милости? — спросил он не без усмешки.       Тирион отнюдь не удивился, будто этот вопрос ему задавали каждый день. Он продолжил свой путь даже не вскидывая голову, чтобы поглядеть на него.        — Это долгая история. Если вы задержитесь, я непременно вам её расскажу.        — С радостью послушаю. Уверен, я буду впечатлён… — не успел Рамси договорить, как сверху раздался оглушительный рёв.       Округлив глаза, бастард обернулся на громкий звериный рык. Страх застыл на его лице, делая его бледным и почти мертвенным. Рамси хотел было вскинуть голову, но на всю их процессию опустились кожистые крылья. Запах горелого мяса ударил по ноздрям. Изумлённо прикрыв лицо руками, он нагнулся так, чтобы его ненароком не уронили в плещущиеся внизу воды. Люди закричали, что-то восклицая, и испуганно нагибались поближе к земле. Только Миссандея и Тирион стояли ровно и скрывали улыбки. Последний так и вовсе глумился.       Ещё один грозный рокот, будто гром, прогремел где-то над ними, бросая тёмную тень. Рамси осмелился поднять глаза на летающее существо. Воображение рисовало ужасные, страшные фигуры, но то, что он увидел, не вписывалось ни в какие в рамки. Величественные звери, облачённые в блестящую чешую и заострённые рога, парили над Драконьим Камнем. И их действительно было трое. Один из них, самый чёрный с алыми вкраплениями, пролетел слишком близко к Рамси, обдав того густым паром из клыкастой пасти. Болтон обомлел, не находя слов чтобы описать столь необычное и устрашающее чудовище.        — Драконы, — сипло прошептал он, смотря вслед летающему монстру. Они не были сказками! Действительно настоящие драконы, живые и летающие.        — Они большие и растут с каждым днём, но к ним можно привыкнуть, — пожал плечами Тирион. Было ощущение, что для него мифические звери были обычными маленькими котятами.       Пройдя мимо скрючившегося Рамси, он поспешил в замок. Болтону пришлось самому подняться на дрожащие ноги и опереться на каменные перила, чтобы заставить себя идти дальше. Если он пережил присутствие драконов с неподдельным ужасом, то что говорить о тех, на кого они нападают? Пока они были маленькими, они развлекали зрителей и изрыгали ошмётки дыма. Взрослые — они средства массового геноцида и разрушения. Дейенерис должна это понимать. Если же нет, то Серсее Ланнистер и ей подобным не будет милосердия. Ему не будет милосердия, раз он принял сторону льва, а не дракона.       Стараясь не думать об этом, он собрался с силами и направился к замку. Предстояло встретиться с королевой с глазу на глаз.       На Драконьем Камне было тепло, хотя его каменные стены по всем законам науки должны окутывать всю территорию промозглым холодом. Факела освещали витиеватые лестницы, длинные коридоры с высокими потолками и глубинные комнаты. Было ощущение, будто Рамси опустился вниз, глубоко под землю, а не в высоту. Непривыкшие к темноте глаза судорожно искали во мраке спасительное пламя. Пару раз он натыкался на камень и все эти пару раз получал шишки. Мелкий Ланнистер будто специально вёл его изворотливой и длинной дорожкой, чтобы насладиться его беспомощностью.        — «Я ещё припомню тебе, коротышка», — прошипел Рамси в мыслях.       Вскоре узкий коридор расширился и остановился перед раскрывавшимися дверьми в тронный зал. Теона, Маленького Джона и остальных солдат дальше не пустили — по словам Миссандеи, королева хотела поговорить без прелюдий. Она уверила, что обеспечит всем комнаты, горячие ванны и еду, и позволила дотракийцам увести их прочь. Рамси был уверен, что с ними ничего не случится, и довольствовался присутствием одинокого карлика.       Тронный зал был просторным, с высоким потолком и мраморным троном на небольшом пьедестале. На удивление Болтона, королевы там не оказалось — трон пустовал. Тирион не стушевался и повёл его по очередному извилистому коридору, скрывающимся в тени за каменным сидением. Пройдя пару ступеней, он юркнул в просвет между ходами и оказался в круглом зале с расписным столом. Стены, огибающие его с двух сторон, были расписаны выгравированными головами драконов.       Наверное, Рамси никогда не перестанет удивляться столь редкому искусству в этом одиноком месте. Он сделал вывод, что Таргариены трепетно относились к внешнему виду их зловещей обители.        — Предстаньте перед Дейенерис Бурерождённой из дома Таргариенов, именуемой первой; неопалимой, королевой Миэрина, Андалов, Ройнаров и Первых Людей, кхалиси великого Травяного моря, разрушительницей цепей и матерью драконов, — Миссандея, произнеся все титулы, отступила назад.       Рамси отвернулся от каменных драконов, чтобы посмотреть на живого.       Спиной к расписному столу восседала Дейенерис Таргариен, облачённая в тёмно-серый наряд с маленькими чешуйками. Длинные серебряные волосы каскадом спадали с её плеч на тонкую талию и поясницу. Он не заметил девушку сразу, потому что она стояла неподвижно, словно статуя, и сливалась со здешними цветами. Да и вообще он думал, что та облачится в золотое одеяние, нацепит яркие драгоценности и встретит в тронном зале, сидя на жестком сидении — не потому, что ей этого хотелось, а потому, что ей нужно произвести впечатление королевы. Но реальная королева выглядела как и все ее подданные, чтобы быть наравне с ними. Реальная королева не выделялась от таких же камней, как она сама. Реальная королева была без короны.       Но даже ей она не понадобилась — короной служили её титулы и громкое имя.       Обернувшись, она посмотрела на Рамси пристальным взглядом ясных голубых глаз, и он сжался. Не из-за боязни или дрожи, пронзившей его конечности холодной судорогой. Скорее, из-за стыда от собственных мыслей. Ожидая совсем не ее, он представлял перед собой страшную Дейенерис с жестокостью в движениях и сумасшедшей манерой речи, какая была у ее отца по словам рассказчиков. У настоящей же Дейенерис черты лица походили на хрупкое серебро или тонкую валирийскую сталь. Тонкий нос, пухлые губы цвета летнего персика и изящные глаза, смотрящие на него совсем без злости и напоминающие осколки льда. Статная, великая и совсем маленькая по сравнению с огромными сводами замка. Эта Дейенерис отвечала ему взаимным любопытством.       Наверное, стоило отвести от неё удивлённый взор, да только Рамси не мог. Пришлось выкручиваться другим способом.        — Моя королева, — голос дрогнул. Рамси скрыл собственное ошеломление, склонив голову впервые за последние месяцы. Отвыкнув от подобного, бастард постарался не скривить губы и оставаться учтивым. Его удивила реакция на неё, и она явно не осталась без внимания зрителей. Тирион еле слышно прокашлялся, напоминая о своём присутствии.        — Добро пожаловать, Рамси Болтон, — произнесла королева голосом, напоминавшим трель заливистого соловья — такую же нежную и бархатную. Рамси вздрогнул, но голову поднимать не стал. Боялся, что теперь точно не сможет отвести глаза. — Мне сказали, что ваш путь оказался весьма спокойным. В зимнее время года Узкое море бушует и насылает немыслимые штормы. Мы боялись, что вы не доберётесь, и удивились, заметив ваши… паруса.       Говоря последние слова она мельком взглянула на Тириона, будто удостоверяясь в действительности своих слов.        — Море сопутствовало моему кораблю, — воспользовавшись заминкой, ответил он. — Жаловаться не на что, ваша милость, да и посмею ли я? Весь экипаж цел, и это самое главное.       Раздались медленные шаги. Завывающий снаружи ветер перекрыл звук ее каблуков, и Рамси уж было подумал, что она остановилась. Подняв голову, он пошатнулся и чудом сохранил равновесие. Дейенерис стояла непозволительно близко. От неё пахло сырым камнем, солёным бризом и приятным теплом. Изучающий взор скользнул по его лицу, будто ища в нём изъяны, и Болтон ощутил стыд. После длительного плавания он выглядел паршиво и пахнул точно так же. Стоило принять ванну, чтобы оказаться наравне с королевой.        — «Слишком замечтался. Мне никогда не быть наравне с ней. Она сквозит властью и у неё есть драконы. У меня — всего лишь куча снега. Она наследница и законная королева по праву, а я — бастард».       Наконец, его рассудок вернулся на место, разрушив розовые замки. По иерархии он прислуга, низшее существо, плод насилия и жестокости. Дейенерис же — воплощение бесстрашия, красоты ангельского подобия. Такие, как она должны смотреть свысока на таких, как он.       Не быть ему на той же ступени, что и она, если план провалится. Нужно всегда придерживаться условий сделки.       Краем глаза он увидел отделившуюся от камней тонкую тень. Она направилась ближе, приняв облик стройного солдата в серой, почти чёрной, форме. Бронзовая кожа, хмурое лицо и руки, заведённые за спину. Несмотря на его внешнее спокойствие Рамси знал, что незаметно для него тот держал наготове нож, чтобы в случае опасности метнуть ему в глотку. Болтон умел различать безоружных людей, и данный предмет его любопытства не был из тех, кто расхаживал просто так.        — Да, — кивнула она, отворачиваясь. Солдат тоже отошёл на пару шагов назад. Значит, личный охранник. — Это самое главное, если не считать, для чего вы пожаловали сюда. Прошу прощения за моих драконов. Наверняка они вас напугали. Надо было предупредить, хотя даже предупреждения здесь бессильны. Я не могу приказать им не летать так низко к замку — не в моих силах запрещать собственным детям.        — Даже если бы вы предупредили, я бы все равно не принял ваши слова во внимание. Они прекрасны. — «Если отодвинуть тот факт, что я для них — лакомый кусочек».       Дейенерис не ответила. Медленно проведя мокрыми пальцами по расписному столу, она остановилась у Севера с фигуркой Болтонов. Рамси нахмурился, только сейчас заметив военный план, красующийся на столе. Различные знамёна покрывали столицу, Простор и Дорн, включая сам Север.        — Вы похожи на тот тип людей, которым плевать на предупреждения, — Дейенерис не спросила, она приводила факт. — Они делают что хотят и когда хотят. Думают о себе и о собственном благе. Таких личностей зовут эгоистами, но я не считаю вас таковым. Если бы вы им были, то не стояли передо мной. Вы бы скрылись за стенами Винтерфелла, а я в скором времени добралась бы и до него, — кажется, на ее лице дрогнула улыбка.       Рамси скупо улыбнулся, повторяя за ней. Невозможно оставаться мрачной статуей, когда лучик света озаряет тьму.        — Вы правы, — проговорил он, с усилием подбирая верные слова. — Когда-то я считал себя эгоистом, уверенным в том, что все мне должны. Я считал себя королем моего жалкого мира. Был самоуверен, грешил алчностью и честолюбием. После смерти… — он осекся. Заговорившись, Рамси забыл о своей тайне. Драконы вскружили ему голову. — Смерти отца на меня лёг тяжелый груз ответственности. Я стал думать о других помимо себя и заботиться о благе своего дома. Север долго страдал от тирании тех, кто ими заправлял, кто посылал их на верную смерть на южные разлады. Железный Трон — не наша война, нам все равно кто на нем сидит, будь это вы или Серсея Ланнистер.       При упоминании королевы, Тирион сжал губы. Кажется, ему было стыдно за деяния своей семьи. Дейенерис же молчала, но смотрела прямо на него, и ее тёплый взгляд постепенно становился ледяным.        — Похоже, я ошиблась в вас. Первое впечатление всегда ложное, — протянула она. Склонившись над расписным столом, ее серебристые локоны упали ей на лицо. — Так зачем же вы пожаловали, Хранитель Севера? Будь вы тем, кто не лезет в чужие войны, вы бы не стали присылать мне волчью голову.       Услышав в ее тоне разочарование и легкую надменность, Рамси пренебрежительно сжал челюсти. Желваки под кожей заходили ходуном.        — «Оставь свои чувства при себе, драконья королева. Меньше ожиданий — меньше разочарований».        — Если бы я попросил вас о независимости Севера, вы бы согласились дать мне право распоряжаться им самостоятельно? — вопросом на вопрос ответил Рамси, вынуждая Тириона удивленно вскинуть брови.        — Вы требуете себе целый кусок Вестероса? — недоверчиво переспросил Ланнистер. — Милорд, вы и так располагаете нужными ресурсами. Вы — Хранитель.       Рамси мысленно отмахнутся от него, как от надоедливого комарика. Все своё внимание он вперил на бесстрастное лицо Дейенерис. Она смотрела перед собой на карту Севера и о чем-то напряженно думала. Внезапно она выпрямилась и подошла к другой карте, взяв фигурку дракона.        — Север — обязательная часть всего государства, одно из Семи Королевств, — покрутив ее в руках, она опустила дракона на Винтерфелл, отодвинув Болтонский крест. — Он не может существовать без поддержки остальных шести. Вы требуете…        — Я прошу.        — Вы просите слишком многого, — отрезала она. — В последний раз, когда Север был независим, была война. Торрхен Старк преклонил колено перед моими предками, и с тех пор его страна перешла в собственность Таргариенов. Раскол Семи Королевств приведёт очередную вражду. Что будет с остальными его частями? Вы думаете, что я дарую вам независимость, и этого не попросят другие? — отвернувшись от стола, она прошествовала мимо него, встав напротив Рамси. Их разделяло три мелких шага. Она совершенно его не боялась, хотя знала, кто он и что мог сделать. — Для чего вы сюда приехали, Рамси Болтон?       Этого и стоило ожидать. Он думал, что Дейенерис дарует ему власть без особых усилий, чем Серсея. Не стоило возлагать надежды на призрачную толику столь красноречивого титула. Придётся добиваться этого другим образом. Благо, у него был другой выход.       Девушка выжидающе оценивала его внутреннюю борьбу, словно могла видеть его собственные сомнения или читать мысли. Рамси пришлось скрыть истинные эмоции за завесой доброжелательности и смирения, однако внутри он бушевал и метал молнии. Состроив почти что искреннюю улыбку, Болтон медленно опустился на одно колено.        — Как вы и требовали, ваше величество, преклонить колено. Дом Болтонов на вашей стороне. Вы в праве просить все, что угодно. Я выполню любую вашу просьбу и каприз, надеясь получить взамен помощь, когда она будет нужна. Одно я бы хотел сохранить, пока не свяжу нас узами вековых клятв — мой дом. После многолетней разрухи Север не может ввязаться в чужую войну. Мы поддержим вас, но не гарантируем своё участие в междоусобицах за Железный Трон. Дайте мне время привести все в порядок, и ряды ваших армий по одному лишь желанию пополнятся моими воинами.       Просьба не столь дерзкая, как прошлая. Дейенерис не сможет отказать, да и Рамси выиграет для себя время. Винтерфелл действительно нуждается в передышке, а его вассалы — в подготовке к наступившей зиме. На юг снега придут не скоро, зато на Севере они уже бушевали во всю.        — Хорошо, лорд Болтон, — ровным тоном согласилась драконья королева. — Пока вы не встанете на ноги, я буду требовать от вас не более, чем доброго совета и рассудительного мнения.        — Всегда готов оказать вам свои услуги и сделать все, чтобы вы были довольны. Мои мечи — ваши, мои советы — ваши, моя жизнь — ваша. Клянусь.       Почувствовав на своём плече ее легкое, почти что невесомое прикосновение, он напрягся. Ему казалось, что капкан из ее пальцев стискивает его глотку.        — А я клянусь, что приду на помощь, если вы будете в ней нуждаться. Клянусь, что кровь Болтонов более не прольётся от рук моего рода. Клянусь, что если вы предадите меня, я разорву наш договор и данные мною слова и сожгу вас в драконьем пламени, — слова острыми кинжалами пронзили зал. Немного погодя она отошла от Рамси, чтобы он поднялся. — Встаньте, Хранитель Севера. Более нет нужды кланяться. Я услышала все, ради чего вы сюда ехали. Примите ванну, отдохните после длинного дня. Завтра мне понадобятся ваши силы.       Теперь она имела над ним необыкновенную власть и показывала ее всеми силами. Ее слова не были миролюбивым предложением. Они были приказом, а Рамси не привык им подчиняться.       Тело нехотя поднялось непослушным грузом. Взяв свою волю в кулак, он всеми силами состроил вид довольного своей клятвой человека, когда на самом деле под маской скрывалась неприязнь, осторожность и страх. Рамси запомнил ее слова, особенно сказанные в последнюю очередь, и прокручивал до изнеможения. Он знал, на что шёл, однако перспектива быть раскрытым перед Дейенерис и умереть в пламени за своё предательство — не лучшая концовка в этой жизни.       Королева была прекрасна внешне, это верно. В ней будто не было тех жестоких черт, какие были у ее предков. Но Рамси разбирался в людях и видел, что глубоко за сталью и силой она скрывала неуверенность. Наверное, дело в ее же драконах и чрезмерной силе. Она запросто могла захватить Королевскую Гавань сейчас же, не церемонясь и воспользовавшись элементом неожиданности, но этого не сделала. Вот в чем дело. Она боится за людей, живущих в столице. После стольких лет изгнания она ещё сохранила милосердие и сострадание, но только для тех, кто этого заслуживает.       А кто будет милосердным по отношению к предателю? Он бы сам освежевал каждого, кто бы посмел плести за его спиной козни и докладывать противнику о его планах. Нельзя винить девчонку в своей будущей смерти. Он сам навлёк на себя ее предстоящий гнев, если, конечно, его тайна успеет раскрыться, пока она жива.       Удивительное зрелище наблюдать за наследницей Таргариенов. Он видел ее впервые, а уже знал больше, чем кто-либо еще.        — Как прикажите, ваше величество, — он кивнул, посмотрел на карлика, тихо стоящего у стены, и стражника, наблюдающего за ним из темноты.       Придав походке уверенность, Рамси поспешил прочь. Скрывшись в коридоре, он услышал обрывки тихого голоса:        — …самоуверен, дерзок и слишком много просит. Моего брата называли лордом-попрошайкой. Он заплатил золотую цену за свои требования.                     Теон Грейджой пришёл в его покои на следующий же день. У Рамси для него было очень ответственное поручение.        — Ты должен помнить, кто ты на самом деле, — наливая в кубок вино, поговаривал Болтон. — И какую роль сейчас играешь — роль Теона. А ты не Теон.       Он отпил немного крепкой и горьковатой жижи и сморщился. Дорнийское. Отставив поднос с завтраком на столе, Рамси обернулся к скромно стоящему Вонючке, какой по сравнению с массивными стенами и высоким потолком выглядел букашкой. В его временных покоях была просторная кровать, окно, выходящее на море, стол и стул. Все скромно, но удобно.        — Да, милорд. Я помню. Я Вонючка, — пролепетал тот.        — Хорошо. Пока мы здесь, ты должен носить маску кракена. Сегодня мы встретимся с сестрой Теона, Ярой, и она очень расстроится, если ты хоть на минуту снимешь свою личину. Когда ты ей покажешься, она потребует от меня отдать своего братца. Ты не волнуйся, будь спокойным. Мне придётся отдать тебя в ее руки. Строй из себя настоящего Теона, будто ты им родился и никогда не был Вонючкой. Играй спектакль. От этого зависит твоя дальнейшая судьба.       Рамси взял его за плечи и сжал. Тому пришлось съежиться и судорожно закивать.        — Сыны лордов идут первее дочерей, — вкрадчиво прошептал Болтон. — Все остальные дети Бейлона Грейджоя мертвы, кроме одного. Железные люди потребуют тебя в качестве своего правителя. Кому понравится подчиняться бабе, когда объявился истинный наследник? После того, как Яра убедится в том, что ты — ее настоящий брат… прикончишь девку незамедлительно.       Теон изумлённо вскинул голову, удостоверившись, что не ослышался. На его лице застыло изумленное выражение, губы задрожали, выдавая его страх перед непосильной задачей.        — Мне ее… уб-бить?        — Не обязательно от своей руки, — поспешно заверил его бастард. — Я скажу, когда будет подходящий момент. Ты надел маску Теона, мой верный друг, а Теон должен стать лордом Железных Островов. Так требуют привычные обычаи. Так требую этого я.       Тот хотел сказать что-то ещё, но в дверь постучались, отвлекая их от опасной беседы. Рамси прижал палец к губам, заставляя Теона молчать об их уговоре.        — За нами уже пришли. Ты запомнил, что должен сделать? Я надеюсь на тебя.       У него не было выбора. Вонючка знает, каков его господин в ярости.       За ними пришла Миссандея. Девушка проводила их мимо тронного зала до того места, где вчера Рамси произносил клятвы. У расписного стола, помимо него и Теона, стояли остальные люди королевы: лысый евнух в халате, карлик, вчерашний стражник, женщина в желто-оранжевой парче и короткими волосами, сморщенная как слива старуха, одетая в сталь баба с яйцами и серебряная королева. К ним присоединилась Миссандея, встав подле воина в чёрном.        — Хранитель Севера, — добродушно поприветствовал его евнух. От него несло лавандой и благовониями. Пухлые щеки и гладкая лысина блестела в тусклом освещении. — Мы с вами прежде не встречались…        — Лысый кастрат, — причмокнул Рамси, оценивая собеседника. — В халате и пахнущий, как младенец. Вы Варис, Паук, бывший прислужник Ланнистеров. Не так ли?       Казалось, тот даже не смутился внимательной оценке, только состроил скромную улыбку и низко поклонился. Маленькая беседа прозвучала громко и привлекла ненужное внимание, в том числе внимание королевы. Один лишь взгляд на Вариса, и тот отступил к своему стулу. Рамси тоже пришлось замолкнуть и найти приготовленное ему место. И как назло напротив Яры Грейджой. Железная женщина мельком глянула на Теона, тихо стоящего за плечом своего господина, и сжала челюсти. Ей было невыносимо смотреть на зверька, в который превратился её брат.       Дейенерис прошествовала до главенствующего места за столом. Один из стражников в темном кожаном жилете отодвинул массивный стул.        — Раз все в сборе, — она деловито вскинула бровь, глядя на Рамси, и изящно села. — Можем начинать.       Остальные советники последовали за ней. Расписной стол распростерся перед Рамси выгравированными вырезами, глубинными ручьями, реками и озёрами, возвышенными горами и замками. Со вчерашнего дня фигуры не сдвинулись, а дракон продолжал стоять на Севере, отодвинув Болтонский крест.       Оказалось, что черноволосая женщина в ярких цветах — Эллария Сэнд, бывшая любовница Оберина Мартелла, который был убит на поединке против Горы. Какой чертов безумец сразится против самого Клигана? Рамси бы хотел взглянуть на это зрелище. Вот настоящий пример того, как месть за мертвую сестру и племянников захватила разум, заставив Дорн пойти против короны. Сама Эллария тоже не пальцем деланная — убила своего лорда, его сына и даже дочурку Серсеи. Хитрая, коварная и очень привлекательная, но не в его вкусе. Его не интересуют чьи-то объедки.       Старуха в траурно-чёрном одеянии была Оленной Тирелл. Она потеряла внуков и сына в Септе Бейлора. По ее словам, сама Серсея сожгла диким огнём святое место. И ей также насолили Ланнистеры.       Сборище советников состояло из тех, кто потерпел ущерб от львов. Не удивительно, что все они присоединились к дракону. Один он присягнул Дейенерис по доброй воле, не мстя и не желая свергнуть законную королеву. Зато его намерения были совершенно другими.       Сегодня он неплохо отличился, рассказывая удобные тактики, информацию, мнение по поводу Ланнистеров. Плести всякую чушь он горазд; самое главное, чтобы девчушка верила. На удивление она не высказала ни единого слова возражения, слушая и иногда уточняя. В отличие от собственного десницы, Дейенерис хотя бы прислушивалась к нему, а тому как в рот ни гляди — ходил мрачный и недоверчивый. Рамси думал, что дело в его крови, но ему было плевать. Маленький лев был забавным предметом для шуток.       Совет закончился. Большинство засобирались прочь. Условившись продолжить на следующем собрании, Рамси засобирался к себе. Но не тут-то было. К его глотке прикоснулись чьи-то холодные руки и прижали к такой же мерзлой стене. Перед ним возникло лицо Яры.        — Если ты думал трусливо скрыться в своей норе, то мне придётся тебя разочаровать, — прошипела она. Яра ловко вынула из скрытого кармана блестящий кинжал и приставила к горлу.       Рамси осклабился. Нервный смешок намеревался вырваться с языка, но он вовремя сдержался. Вытянувшись в струнку, Болтон не боялся порезаться обычным лезвием и был уверен, что она его не тронет. Не сейчас, в присутствии королевы.        — Рад видеть тебя, баба с яйцами. Думал, что мои псы тебя уже загрызли… оказалось, нет. Как поживаешь?       Сгорбившийся Теон беспомощно проскулил:        — Я-Яра, не нужно…        — Замолкни! — рявкнула та, не отрывая глаз от своего ненавистного врага. — Этот монстр превратил тебя в жалкое подобие моего брата. Почему ты не сбежал со мной в ту ночь?        — Довольно, Яра.       Холодный тон заставил вздрогнуть не только Теона. Рамси развидел за плечом Яры серебристые волосы. Мурашки прошлись по его спине, и горло отпустили. А хватка у неё весьма железная.       Яра со злости засунула кинжал обратно в ножны и упрямо сжала руки в кулаки. Они так и чесались, чтобы врезать по самодовольной роже бастарда и размазать его по стене. Дейенерис кивком приказала стражнику, Серому Червю, как помнил Рамси, остаться на месте. Она видела, каких усилий стоит Яре сдерживать себя в ее присутствии, поэтому смягчилась:        — Теон в порядке, он живой. Ты же это хотела увидеть?        — Живо то существо, что теперь на месте моего брата, — несмотря на злость, в голосе Яры сквозила горечь. Она посмотрела на братца, съёжившегося, как беззащитный щенок, и вздохнула. Яра пугала его.        — Я Теон, сестра, — тихо заверил Вонючка. Рамси удовлетворительно прищурился. Тот почувствовал на себе его взгляд и продолжил. — Когда-то я был не похож на себя… то время было ужасно, но лорд Рамси оставил мне жизнь, когда мог убить. Некоторых частей тела мне не хватает, но я остался Грейджоем. То, что мертво, умереть не может.       Яра покачала головой. Ей не верилось, что братец сохранил то, что когда-то делало его кракеном, правителем всех четырнадцати морей и железнорожденным. Она не видела его долгие годы когда он был у Старков, а потом снова потеряла в плену у Болтонов; забыла, каким он был — ее Теоном, ее братом, кровь от крови островитянином. Но ей хотелось бы это исправить. Освободить от оков, дать свободу, как когда-то Дейенерис дала свободу бывшему Заливу Работорговцев. Теон ничем не отличался от тех же рабов.        — То, что мертво, умереть не может, — повторила Яра и повернулась к королеве, на этот раз с былой уверенностью и загоревшимися глазами. — Ваша милость, я прошу позволить мне забрать Теона из капкана Рамси Болтона.       Рамси этого и ждал. Судорожная мания освобождать всех закованных на своём пути заслужит Дейенерис прекрасную службу.       Та незамедлительно кивнула. Рамси довольно ухмыльнулся, невольно растянув губы в улыбку. Он нарочито тяжело вздохнул, развёл руки в миролюбивом жесте, мол, забирайте игрушку себе, и отступил. Яра, даже не удостоив его взгляда, схватила Теона за предплечье и повела его прочь. Дейенерис и Рамси снова осталось одни, не считая Серого Червя. Даже как-то непривычно без Тириона, ходящего за королевой хвостиком.        — Как прекрасно видеть воссоединение семьи, — хмыкнул он вслед Грейджоям.        — Им бы не пришлось переживать все пытки вдали друг от друга, если бы не вы, — резко отдернула его Дейенерис.       От прежней ухмылки не осталось и следа.        — Я делал то, что от меня требовалось, — холодно отчеканил он.       Ее лицо искривилось, но даже так, Рамси не мог не заметить, она выглядела прекрасно. Наверное, она считала его настоящим чудовищем. Что ж, это верно.        — Сдирать кожу и пытать вам доставляет удовольствие, верно? Тогда вам следовало пойти в наемники, а не в лорды.       Прозвучавшая усмешка в ее голосе резанула Рамси по ушам. Ее детская наивность и видение рассмешила его, и он не сдержался — засмеялся громко и неудержимо. Щеки Дейенерис залились чуть розоватым оттенком, но возмущение осталось.        — Над чем вы смеётесь, лорд Болтон? — надменно спросила она.        — Есть грехи, которые вспоминать сладостнее, чем совершать, — своеобразные победы, которые утоляют человеческую жестокость, страсть и гордость, — посерьезнев, сказал Рамси. — И тешат душу сильнее, чем они когда-либо тешили и способны тешить чувственность.. Вы не можете изменить мир и сделать его лучше, чем он есть на самом деле. Он уже погряз в вонючем дерьме. Жестокость всегда будет, от неё не избавиться. Когда-нибудь — а я уверен, это случится скоро — вы поймёте, ваше величество, и тогда вспомните мои слова.       Склонив голову, он развернулся на пятках и оставил Дейенерис наедине с теми словами, что остались у неё на слуху.

***

      Помассировав виски, Дени отпила пару глотков воды, чтобы унять судорожное биение сердца и засохшее горло. Духота в ее покоях сделалась в миг тяжелой и нависающей над ней невидимым облаком. Она попросила Миссандею открыть окна, выходящие на бушующее ночное море, но жар так и не спал. Что с ней?       Советчица принесла из запасов мейстера маковое молоко, но Дени ни капли не взяла в рот. Ей не хотелось спать, пусть глаза и слипались. Безумный шторм внутри неё хотел выплеснуть накопившуюся злость, и Дени, наматывая шаги по комнате, заплеталась в словах:        — Какой он невыносимый! Пытается делать вид умного и всезнающего человека. Его манера речи и эта ухмылка… он родился с ней? Мне кажется, с ним вообще нельзя серьезно говорить.       Миссандея убирала со стола остатки ужина и внимательно слушала, ну или делала вид. Ее эмоции было невозможно прочесть.        — На совете он проявил себя должным образом, но это все я и без него знала. «Жестокость всегда будет, от неё не избавиться», «вы бы согласились дать мне право распоряжаться Севером самостоятельно?» — Дени сделала манеру речи, похожую на бастардовскую, и постыдилась собственных слов.       Девушка села на кровать, запахнувшись ночной сорочкой. Она и сама не лучше — ведёт себя как ребёнок. Истинной королеве нужно держать недовольство при себе и прекратить изливаться Миссандее. Чем она будет лучше Болтона, если продолжит причитать?        — «Возьми себя в руки и отвлекись от Дредфортского бастарда хоть на минуту».       Со вчерашнего дня, как он приехал, Рамси то и дело крутился у неё на языке словно надоедливая муха. Сначала возмущение Тириона — как десницу ей пришлось его выслушивать, а он не был скуп на выражениях; потом необузданная ярость Грейджоев, а теперь и ее. Дени уже сто раз пожалела о своём решении пригласить его на Драконий Камень и глубоко в мыслях планировала изжарить Болтона в огне Дрогона.       Отдёрнув себя от такой мысли, она покрутила чашу с водой в руках и поставила обратно на стол. Распущенные локоны в свете свечей заблестели позолотой.        — Ваше величество, в последний раз вы похоже возмущались на Даарио Нахариса, — осторожно заметила Миссандея. — Он был заносчивым, но делал все, чтобы вам угодить.       Даарио был ее любовником. Дени ещё никогда не испытывала подобные притягательные чувства к мужчине. К кхалу Дрого, которому ее продали как кобылицу, была менее крепкая привязанность. Даарио Нахарис исправил ее одиночество и скрасил последние месяцы в Миэрине. Оставлять его одного, в этих высоких и зловещих пирамидах, было сверх ее сил. Ее сердце разрывалось на кусочки. Эта была цена за ее правление. Она заплатила, чтобы вернуться домой и вернуть то, что у неё отобрали.        — «Три измены должна ты испытать: одну из-за золота, одну из-за крови, одну из-за любви», — вспомнилось далёкое пророчество, услышавшее в землях Эссоса ещё девочкой. — «Мирри Маз Дуур — первая, Джорах — вторая. Какая же третья?»       Джорах Мормонт, ее верный медведь.        — «Ну где же ты, когда так нужен? Вылечился ли ты от болезни, пронзающей твоё верное и доброе сердце? Возвращайся скорей, будь мне опорой в это ужасное время».        — Не напоминай о нем, — приглушенно отозвалась Дени. — Миэрин и Эссос остались позади. Я хочу забыть весь этот кошмар и жить сегодняшним днём, пока есть возможность.        — Как прикажите, — покорно кивнула Миссандея. — Я не могу понять ваши метания, однако, если вы позволите… — она села на край кровати и сжала разгоряченные ладони девушки. — Дайте лорду Болтону шанс проявить себя. Гораздо важнее его дела, а не слова.       Дени позволила приятной прохладе подруги успокоить ее яростный пыл. После всплеска эмоций у неё не осталось сил. Хотелось лечь на пушистую подушку, закрыть глаза и на пару часов вернуться в мир грёз.       Ее планы отвлёк внезапный шорох и скрежещущий противный скрип стали о камень. Морской ветер залетел в комнату, сдувая пару свечей. Миссандея подошла закрыть окна, заперев их на щеколды, и засобиралась выйти из опочивальни. Но не успела она взять поднос и удалиться в извилистых коридорах замка, как дверь с треском распахнулась, впустив одного из солдат в темно-сером одеянии. Дени деловито скрыла полуобнажённое тело от лишних глаз. Тот, казалось, этого не заметил и резким движением вскинул длинный меч перед собой, грубо сжав рот Миссандеи. Другой он подставил к ее нежному горлу клинок и посмотрел на Дейенерис сквозь разрезы его остроконечного шлема.       Это не ее солдат. Быстрая мысль пронеслась паническим страхом перед глазами девушки. Конечности застыли, лишь сердце бешено колотилось где-то под рёбрами.        — Крикнешь хоть слово, и мне придётся перерезать ей глотку, — пригрозил незнакомец низким басовитым голосом. Дени не смогла узнать его. Она медленно кивнула, встретившись с испуганным взором советчицы, и встала с места.       Страх, что она может ее лишиться, пронзил рассудок Дейенерис. Губы сжались в тонкую линию.        — Кто ты? — сухо спросила она.        — Так я и ответил, — фыркнул он в ответ и прикрыл дверь небрежным движением ноги. Дени заметила бездушные и кровавые тела ее стражников. Самозванец склонился над Миссандеей. — Я пришёл не за тобой. Не испытывай мое терпение.       Он медленно отнял руку с ее рта и позволил укрыться за плечом Дейенерис. Убрав с лица ненужный шлем, перед девушками открылось обезображенное, мерзкое лицо. Дени никогда прежде не встречала его. Кто он? Что здесь делал? Вопросы замелькали в голове, но девушка не могла произнести их вслух. Встав в струнку, она не двигалась с места и наблюдала за его медленными шагами в ее сторону. Оказавшись слишком близко, он небрежно провёл грубым пальцем по ее щеке.        — Меня послали за вашей головой, драконья королева, — нарочито учтиво проговорил он, явно насмехаясь.       Как же противно. Грязно. Невыносимо. Она стояла и не могла ничего сделать в ответ, потому что в его руке лежал меч — острый, как бритва, и готовящийся вонзиться в неё. Теперь ей, почему-то, стало все равно кто он и зачем пришёл. Очевидно, чей-то наёмник был нанят за ее голову. От Серсеи Ланнистер, может, от мастеров бывших работорговских городов. Пол мира ненавидели ее, и перечислять список врагов было долго и муторно.       Вторая рука обезображенного убийцы уже оттягивала ночную сорочку, раскрывая под ней заострённые ключицы и побледневшую кожу груди.        — Перед тем как лишить тебя жизни, может, мне поразвлечься с тобой? Никто нас не увидит, разве что твоя служанка. Она может к нам присоединиться, — ехидно говорил он хриплым голосом. От него несло мужским возбуждением и извращенным желанием.       Дени вскинула подбородок, осмелившись на плевок в лицо.        — Я — Дейенерис Таргариен, кровь от крови дракона. От меня ты получишь только поцелуй смерти.        — Жалкая шавка! — наёмник занёс клинок перед ее лицом, и Дени зажмурилась. Раз ей суждено умереть, то будь как будет. Ее Дрого, маленький сынишка Рейего, мать, отец и братья ждут ее.       Раздался пронзительный свист и звук врезающейся в плоть стали. Следом за ним потянуло металлическим запашком и смачным падением меча о пол. Дейенерис открыла глаза, чтобы застать неожиданную картину.       Наёмник был прижат к стене, его правая рука, в которой он держал оружие, истекала кровью. Кажется, из неё торчал кинжал. На звуки битвы в ее покои прибежали с десяток Безупречных во главе с Серым Червем. Дени пошатнулась, но не упала — Миссандея помогла совладать с равновесием.        — Кто ты, ублюдок?! — кричал отдаленный и одновременно приевшийся голос. — Я отрежу тебе все пальцы и заставлю съесть все до единого, а из твоей кожи сделаю прекрасные перчатки.        — Отпусти меня, проклятый лизоблюд! — визжал тот, захлебываясь в собственной желчи.        — Моя королева! — взволнованно склонился перед ней Серый Червь. Он указал своим людям в сторону прижатого наемника, а сам виновато зажмурился. — Ваше величество, непокорный совершил ужасную ошибку — не уследил за опасностью. Мне нет прощения и оправдания.       Дейенерис спешно прикрылась легкой накидкой, чтобы не чувствовать себя более уязвлённой и беззащитной, чем есть на самом деле. Она покачала головой, решив поговорить на эту тему позже, и ватными шагами настигла обезоруженного наемника. Пару раз его уже ударили; краснеющие синяки покрывали лицо огромными пятнами. Напротив него стоял Дредфортский бастард, вытирая окровавленные пальцы.       Заметив Дейенерис, он отвлёкся от созерцания своей работы и скользнул по ней равнодушным взглядом, несмотря на открытый вид его королевы. Это немного задело Дени. Как глупо… сейчас не подходящий момент отвлекаться на такие детали. Под натиском опасности она ещё не полностью пришла в себя, и об этом говорил ее жалкий вид и помутившийся рассудок.        — Как… вы здесь оказались? — слегка грубо спросила она, удивившись своему голосу.       Рамси проводил глазами Безупречных с визжащим наемником и только потом удостоил королеву вниманием. На его лице ничего не было написано, и маска равнодушия, как поняла Дейенерис, была намного хуже стального меча.        — Извините за вторжение, ваше величество. Не буду вас больше беспокоить, — он глянул на Серого Червя за ее спиной и поспешил скрыться. Короткий ответ. Его было недостаточно. Однако она не стала задерживать его в своих покоях — было чувство, что ее раздели догола прямо перед целой толпой.        — Оставьте меня, — приказала девушка, обращаясь к Серому Червю и Миссандее.       В опочивальне резко стало тихо. За дверьми были слышны приказы Серого Червя, а потом тяжёлые шаги. Наверняка он поставил ещё больше стражи. Это бесполезно — теперь Дени не ощущала себя в безопасности даже с большей охраной. Сон как рукой сняло.       Сильный ветер открыл ставни окон, обдав ее морским воздухом, и задул оставшиеся свечи.