Собачья доля

      Темница, в которой Рамси находился в последний раз, была в Винтерфелле. Они проходили катакомбами под замком, скрывая свет и тёплый воздух, встречая голодных крыс, готовых поживиться свежей плотью. Камеры Драконьего Камня почти ничем не отличались, разве что размерами. Даже здесь треклятые Таргариены умудрились создать роскошную для этого места атмосферу, поставив драконьи статуи и нержавеющую сталь на массивные решетки.       Будь он не в таком благоприятном положении, то совсем бы не отказался здесь посидеть. Правда, подольше побыть все равно бы не получилось — зачем камеры, когда можно сжигать заживо, если есть чем.       Откуда-то потянуло кровью; Рамси прекрасно узнал до мозга костей этот запах. Позади него стражники королевы прошли вперёд, учтиво открыв перед ним решётку клетки, в которой, зажавшись в комок, бормотал слова мольбы пойманный наёмник. Удивительно, как после четкого удара ножом сквозь его ладонь он до сих пор не сдох. Мейстера ему не послали — зачем зря переводить полезные средства? — и ему по всем законам надо было потерять сознание, что ли. Хотя бы для приличия, а то Рамси начинал сомневаться в своих метательных способностях.       Сегодняшняя ночь выдалась одной из самых ужасных ночей в его жизни. По какой-то причине ему захотелось найти балкон или что-то на подобии, чтобы привести голову в порядок. Оконце из его опочивальни было небольшим, а комната настолько осточертела, что Рамси незаметно выскользнул в коридоры замка. Не до конца расследовав всевозможные пути огромной каменной махины, он заглядывал во все щели, пытаясь найти этот чертов балкон. Он его не обнаружил, зато длинные стены и лестницы привели в другое крыло Драконьего Камня. Стража здесь ходила чаще, и Рамси пару раз чуть не попался им на глаза. Эти евнухи в сером совсем не умели смотреть по сторонам. Теперь понятно, как они упустили одного перевертыша из своих рядов.       Эхо разносилось быстро и гулко, особенно если ты находишься слишком близко к его источнику. За долю секунды Рамси услышал громкий шорох и чей-то мужской, явно недоброжелательный, голос. Он понял, зачем так надежно охраняют это крыло. Здесь находились покои королевы. То ли любопытство заставило его пойти на звук, то ли осознание того, что что-то здесь нечисто. Рамси так или иначе любил неизведанное, и не будь здесь Дейенерис Таргариен, он бы все равно пошёл на звук. Убеждал себя так Болтон…       Обнаружив двух стражей мёртвыми, бастард насторожился и вовремя влетел в королевскую опочивальню. Краем глаза он уловил роскошь этого убранства, но только на миг. В следующий он уже вонзал верный кинжал в руку ублюдка и прижимал к стене. Рамси чувствовал необузданную ярость, расплавившуюся по жилам. Сила, хранящаяся долгие недели, требовала немедленного выхода. А он, как любитель выпускать пар, отметил наемника дюжину раз по смазливой морде, может, даже плечо вывихнул.       Насилие доставляло ему удовольствие. Насилие помогало ему избавиться от веского желания припечатать так же Джона Сноу. В тот момент он вспомнил именно его, как ни странно. Или хотел вспомнить. В голове была бурная каша, перед глазами плыло, наливалась кровь. Отдаленным отголоском ему даже привиделась сама Дейенерис и ее мягкое лицо, ещё не задетое годами жестокости.       Нет, наверное, он увидел ее после всего этого. Воображение разыгралось.       Долго порезвиться ему не удалось — как назло ворвались евнухи в сером. Они оттащили наемника прочь, а Рамси стоял и переводил дух. Тогда-то он и почувствовал на своих руках жжение от ударов. Даже сейчас, когда прошёл остаток ночи, кровоподтеки до сих пор оставались.       Самое странное, что он не вкусил прежний азарт от жестоких игр. Он видел все расплывчато, словно через кривое зеркало. Удовольствие было, и не малое, однако прежнее наваждение куда-то пропало. Побочные эффекты от второй жизни? Тогда это самый главный минус.       Вспоминать это, конечно, было прекрасно, кроме одного момента.       Драконья королева такая самоуверенная, надменная, но маленькая и беззащитная. Напыщенная, и как только появляется возможность демонстрирует свою силу, когда эта же сила не может ей помочь отстоять свою честь и достоинство.       Краем глаза Рамси видел ее эмоции. Она была испугана, и от прежней матери драконов не осталось и следа, уступив место юной девушке. Той девушке, что в силу своей невинности и безнадежного желания обойтись лишний раз без насилия, какая стояла, задрав подбородок, упрямо стиснув зубы. Она что-то ответила головорезу, отчего тот взорвался и намеревался ударить её. Рамси не мог представить, чтобы кто-то мог даже подумать поднять руку на Дейенерис, не говоря уже о возможности сделать это наяву. Даже он не мог себе это представить. И ему одновременно стало злостно — от того, что жалкому безнадеге это почти удалось.       А сереброволосая девочка с ангельскими чертами даже не смогла опуститься с небес, чтобы поблагодарить его за спасение. В ее тоне ощущалась привычная дерзость, будто она сама могла справиться со своим врагом. Даже с таким хилым, как этот. Рамси встречал воинов и покрепче.       Виновник сего торжества, скукожившись, уткнулся в рану на руке и с боязливостью сжимал плечи. Рамси кивнул евнухам, что справится сам, и вальяжно прошёлся до угла камеры. По полу стелился холодный воздух, укутывая в свой мрак. Одним рывком он поднял заключённого на ноги и прижал к стене. Болтон заметил только сейчас, что здешняя камера пропахла не только стальным смрадом крови, но и морской солью, смешанной с рыбой.        — Ты слишком самонадеян, если решил убить королеву в её же замке, окружённом армией и драконами, — прищурился Рамси, сжав его ворот покрепче. Лицо наёмника, избитое в месиво, поморщилось. — Меня удивляет тот факт, что ты пробрался сюда незамеченным. Так как же так получилось, расскажешь?       С рассветом Дейенерис созвала совет. Рамси вызвался добровольцем выпытать правду. Скорее не для королевы, а просто почувствовать приятное ощущение собственной силы. Ему требовалось выпустить пар здесь и сейчас, а если подонок попытается сбежать, то лишится руки полностью.       Но неожиданно для него тот бессильно вздохнул, сплюнул накопившиеся сгустки крови и прохрипел:        — Тот, кто нанял меня, знал другой вход в Драконий Камень. Здесь есть маленькая гавань, отдалённая от остальных. Она спрятана на дальней стороне острова под скалами и камнями. Мне предложили много золота…       Рамси расхохотался. Смех не к месту заставил удивиться не только наёмника, но и Безупречных.        — Драконы для тебя пустой звук, я погляжу, — фыркнул он, продолжая тихо посмеиваться. В тот час он посерьезнел и стальной хваткой вцепился в больную руку, пальцами сжав сквозную рану. Заключённый воскликнул с болью и почти в отчаянии откинул голову назад. — Кто тебя нанял? На чём приплыл? Кто остался в гавани? Говори, или я привяжу твои конечности к деревянным путам, чтобы медленно разорвать суставы до основания.       Либо тот испугался, что застыл так, словно увидел перед собой настоящего призрака, либо заупрямился. Наёмник, припечатанный к стене, трясся словно в приступе. Он пытался сжать руку, чтобы остановить кровь, но из-за железной хватки Рамси ему удавалось только шипеть и дёргать пальцами. Но рот он так и не открыл.        — Я не люблю повторять дважды, — вздохнул бастард, но с первого раза, как он уже привык, его никто не слышит.       Тогда он ловко вытащил из-за спины миниатюрный нож. Забавно, что именно им был проткнут отец в прошлой жизни. Он был ему будто талисманом — счастливым, приносящим дельную удачу. Возможно, этот ножик заставит его говорить.       Заострённый конец медленно прошёлся от предплечья до подмышки, прочерчивая тоненькую рану. Внезапно он взмахнул им, впивая его глубже в основания сустава. Бедняга закричал, но из горла вышли только хрипы.        — Мне нравится твоя выносливость, — причмокнул он, вытирая ножик о рукав. Рамси покрутил его, будто красуясь. — Но как долго ты продержишься, если я буду впивать его во все твои щели? А если я прикажу нагнуть тебя… — он сумасбродно зажестикулировал, прицениваясь как хищник, ища малейшие детали. — Как громко ты будешь кричать?       На этот раз угрозы отрезвляюще повлияли на заключённого. Он судорожно прижал полностью израненную руку к себе, как израненный зверь. Теперь слова полились из его уст водопадом.        — Эурон… Эурон Грейджой нанял меня! Он хотел дать Серсее Ланнистер железный флот, получив взамен корону, но та ему отказала. По её словам, он должен был привести ей ценный подарок!        — Голову Дейенерис Таргариен, — понял Рамси.        — Это было опасно. Я не хотел этим заниматься, но он уговорил меня за замок и земли. Я всегда был пиратом и о большем мечтать не смел. Кто-то из его людей знал план замка и предоставил его мне. Под Драконьим Камнем простираются целые лабиринты, которые могут вывести почти во все закоулки, начиная с камер и заканчивая крышей. Эурон дал мне корабль и его людей, сейчас они ждут меня у той гавани. Если я не явлюсь к ним до сегодняшнего вечера, они уплывут обратно…       Рамси нехотя отпустил его руку, обдумывая сказанное. Эурон Грейджой явился очень кстати и заслужил ему хорошую службу. Благодаря ему он спас королеву, заслужил всеобщее уважение, но надо было дать наёмнику убить её…       Эта мысль пришла к нему в голову впервые за всё время. Что, если бы он позволил ему прикончить Дейенерис? Тогда бы Серсея осталась довольной и даровала независимость Севера без лишних хлопот. Но почему-то Рамси не мог представить эту ситуацию иначе. Было ощущение, что он должен был поступить так, как поступил.       Глупо.       Мотнув головой, избавляясь от неуверенности, он обернулся к евнухам.        — Слышали? Отправьте солдат прочесать остров со всех сторон. Где-то должен прятаться корабль.       Отпрянув от ублюдка, Рамси вытер окровавленные руки. Он знал: королева сама захочет разобраться с пойманным с глазу на глаз. Хоть тело и просило выбить очередное клеймо на лице самоуверенного болвана, он сдержался.       Какая нужна смелость, чтобы приплыть в защищённый замок с летающими огнедышащими существами и попытаться убить их мать? Даже он, Болтон, пришёл сюда под прикрытием, чтобы ударить врага в спину. А ему нравилось заводить могущественных врагов — это придавало ему важности.        — Твоя целеустремлённость сделала бы тебе честь, не будь ты пиратом на побегушках вонючих кракенов, — протянул он, вздохнув с нарочитым спокойствием.       Тот всхлипнул, да так жалобно, что Рамси сморщился от отвращения. Бедняга медленно опустился на колени, прижимая руку к груди. От былой дерзости, как в покоях королевы, не осталось и следа.        — Можете лишить меня руки, милорд, но сохраните жизнь! Я ещё могу служить.        — О нет, — цокнул Рамси языком, перешагивая через него. На выходе он обернулся. — Ты пытался убить саму королеву, а подобное предательство не прощается.       Во рту появился горьковатый привкус правды. То, что сказал он, возможно ждало и его. Рамси невольно начинал готовиться к этому.       Безупречные закрыли решётки. Ближе к дверям, выводящим из простирающихся камер, до них донеслись обрывки молитвы. Пусть молится, пока может, если боги услышат его в забытом для всех месте.       У входа его с готовностью встречал Серый Червь, как всегда серьёзный и нахмуренный. Рамси раздражал один только вид этой бронзовой кожи и полуприкрытых глаз, в которых скрывалась еле заметная готовность прикончить его за малейшую ошибку. Он еле склонил голову в учтивом приветствии.        — Лорд Болтон, королева ждёт вас в зале совета с полученной информацией.        — Как раз собирался идти, — фыркнул Рамси. — Разве Безупречные не должны заниматься незаконно проникнувшим кораблём?        — Солдат уже послали на разведку.        — Чудесно.       Больше не говоря ни слова, бастард поспешил скрыться наверху. Подземелья его устраивали меньше, чем наружная сырость. Нет, к этому месту он точно не привыкнет.       В зале Расписного Стола собрались все, даже Маленький Джон Амбер. Он пришёл к нему в покои несколько часов назад, когда Рамси возвращался после бурной прогулки, и отдал письмо, в котором говорилось о предательстве Джона Сноу. Бастард собирал дома Севера, чтобы пойти на Винтерфелл. Очень вовремя, а то Рамси уже заскучал. Только уверенность, что он одержит победу, как ветром сдуло. Теперь эта новость приносила тревожность и неспокойствие, а вкупе с последними событиями, от которых он даже не отошёл, это чувствовалось двойным грузом.       Весть о покушении на королеву разлетелась быстрее, чем Рамси ожидал. Его поприветствовали молчаливыми взглядами, полными настороженности. Он расценивал это как знак уважения, теперь его начинали воспринимать всерьёз. Всё-таки он не какой-нибудь северный простофиля.       Обратив внимание сначала на Теона, он еле заметно вскинул бровь. Его верный Вонючка даже под натиском сложившейся на него задачи продолжал играть свою роль. Главное, чтобы он не терял бдительность — будет очень неловко, если Яра заподозрит что-то неладное. Следом за Теоном он посмотрел туда, куда не хотел смотреть. Но даже если он и мельком взглянул, ответа не последовало. Дейенерис глядела прямо перед собой, даже не заметив его присутствие. Когда Тирион шепнул ей на ухо, кивнув в сторону Рамси, она отвлеклась.        — Что вы узнали, лорд Болтон? — её голосок пытался звучать жёстко, но попытка провалилась.        — Наёмник послан Эуроном Грейджоем, ваше величество, — поведав всю историю, умолчав только о потайных ходах, которые должны пригодиться ему в будущем, он ожидал реакцию слушателей.       Дейенерис, даже если и была удивлена, этого не показала, зато Яра была взвинчена больше остальных.        — Мой дядя не остановится на этом, ваша милость. У него не получилось в первый раз, узнает о провале и нападёт в открытую, — выступила она вперёд.        — Все Грейджои такие глупые и безрассудные? — фыркнула Эллария Сэнд. — Только глупец попытается бросить вызов дракону. Это недопустимо. Столь дерзкий поступок нужно поощрить ответным ударом.        — Мои корабли готовы отправиться за дядюшкой. Давно пора послать его к Утонувшему богу, — скривила губы Яра, соглашаясь со словами Элларии.        — Железный флот должен оставаться здесь, — подал голос Тирион. — Не время для безрассудных поступков. Наша цель — Королевская Гавань.       Рука королевы поднялась, призывая к тишине. Пару минут Дейенерис обдумывала сказанное, после чего встала с места и отвернулась к простирающемуся вдали морю. Где-то там, в вышине, летали драконы, скрываясь в нависших облаках.        — Почему Безупречные или дотракийцы не заметили пришедший корабль? — она раздражённо повернулась к Серому Червю. Виноватый взгляд главнокомандующего раскаивался в допущенной ошибке, причём не единственной. — Замок и его окрестности должны охраняться тщательней, как и королевские покои. Если бы не лорд Болтон, вы бы только наутро обнаружили моё тело или сами были бы уже перебиты, — девушка мельком посмотрела на Рамси, как бы говоря, что помнит его участие.       Он еле заметно качнул головой, но Дейенерис обращала всю накопившуюся злость на безответственных подчинённых.        — Отошлите патрули по всему периметру, прочешите весь замок, весь остров, если понадобится. И приведите мне разведчиков вместе с заключённым. Видно, драконы перестали навевать на них страх, — где-то вдалеке раздался ответный драконий рёв.       Рамси поёжился. Он ещё никогда не видел казнь через огонь. По слухам, этим занимался Станнис из-за своей веры в какого-то Владыку, но для королевы это было обычным делом. Как и для него — освежёвывать человеческую плоть. Болтон растянул губы в глумливой улыбке. А у них есть что-то общее.        — Серсея набирает союзников, — впервые за всё время сказала Оленна Тирелл. Старушка в траурных шелках оставалась удивительно непоколебимой. — Эурон Грейджой — не первый, кто повёлся на её уловки. Я знаю, что Рэндилл Тарли отрёкся от своих клятв дому Тиреллов и перешёл на сторону Ланнистеров. Он не единственный, кто так поступил. Чем дольше мы медлим, тем сильнее становится лев.        — Попытка Эурона провалилась, он не получил свой трофей. На одного союзника Серсеи меньше, — попытался скрасить реалии Тирион, но у него плохо получилось. Слова леди Тирелл взбудоражили всех.        — Что скажите вы, лорд Болтон? — обратилась к нему королева, чем вызвала гробовую тишину.       Он слегка растерялся подобному вниманию с её стороны; обычно Дейенерис всячески показывала свою отчуждённость по отношению к нему, и это понятное дело. Пришлось сдержать смешок.        — Я согласен с леди Тирелл, — немного помедлив, ответил он. — Серсея копит связи, силу, а это усложнит вашу задачу. Думаю, если окружить столицу со всех сторон от запада до юга, у Королевской Гавани не останется провизии, чтобы пережить эту зиму. Если закрыть ход в море с помощью железного флота, у Ланнистеров не будет шанса на отступление, — он поставил фигурки драконов вокруг столицы. — И крыса будет в клетке. Народ изголодается, будет винить Серсею в бездействии. В конце-концов либо он убьёт её, либо вы, как истинная спасительница, прибудете со своим войском и свергните тиранию Ланнистеров.       Краем глаза Рамси заметил, как Тирион скривился. Королевский десница походил на шута, только без пестрых нарядов. Что ж, будет знать, как недооценивать противника.        — Это долгий способ, — нетерпеливо поерзала Эллария Сэнд. — Дорн жаждет крови — за Элию Мартелл, ее детей и моего Оберина. Если вы прикажете, я и Песчаные Змейки в тот час же отправимся собирать войска. Мы могли бы соединиться с Тиреллами в Хайгардене, обеспечив юг большой армадой и захватив Гавань со стороны суши.        — Я не говорил, что мы исключаем ваши армии, — фыркнул Рамси. Эллария настолько помешалась на мести, что позабыла о рассудке и здравом смысле. — Какое место самое болезненное для Ланнистеров? Где сосредоточена половина их армии? — он поставил дракона на самый дальний запад, где великий замок распростерся над морем. — Утёс Кастерли. Взяв его, запад перейдёт на вашу сторону, и его знаменосцы тоже. Весь Вестерос будет знать о вашей победе, а слава в данном случае поможет нашему движению.       Он осекся. И когда это он успел перейти к «нашему»? Все затевалось отнюдь не для поддержки Дейенерис. Пора завязывать витать в облаках.       Он похолодел, заставив разум работать только для себя и на себя. Ни для кого другого, только ради собственного благополучия, ради трона Севера. Он не может потерять то, к чему стремится во второй жизни.        — Утёс Кастерли… — королева заинтересованно подошла ближе, но Рамси отшатнулся на несколько шагов назад. «Рассудок, Рамси. Не забывай про него». Но та будто этого не заметила. — Что вы можете сказать о своём родном доме, лорд Тирион?       Карлик рассказывал с таким благоговением, словно о каком-то боге. Он поведал каждую мелочь об Утесе, в особенности про канализационные истоки, которые помогут армии Дейенерис захватить запад в два счета. На том они и порешили. Вместе с Тирионом они продумали захват замка с суши, где Безупречные с помощью канализаций попадут во внутрь крепости. Королева мельком обмолвилась про Юнкай, город в Эссосе, который захватила подобным образом благодаря смекалке и отважности ее людей. Рамси не стал вдаваться в подробности, его не интересовали земли за Узким морем.        — Но как же Эурон? Он опасен, ваше величество, — не унималась Яра, как только Дейенерис закончила с Утёсом. Серый Червь удалился исполнять приказы, а Тирион давил лыбу как довольный кот.       Та лишь с разочарованием мотнула копной серебряных волос.        — Сейчас он в открытом море, Яра. Мы не можем знать наверняка, где он и когда приблизится, чтобы нанести ещё один удар. Я не могу оставить Драконий Камень без защиты и отправить корабли по открытым морям. Тем более, когда на носу стоит судьба Утеса. Он нужен нам больше, чем блуждания без определенного плана. Придёт время, и он ответит за все свои деяния.       Яру это не убедило, но спорить она не стала — вовремя прикусила язык. Больше никто не высказался. Хороши советники королевы, молчаливы и безропотны. Как раз такие и загубят их величество прежде, чем она пустит в ход своих ненаглядных ящериц. Если бы не Рамси, они бы и не додумались.       Дейенерис отпустила совет. Когда те вышли в тронный зал, она окликнула его.        — Милорд, не составите мне компанию? — властный тон королевы заставил Рамси остановиться прежде, чем он покинул зал.       Ангел снизошёл до смертного, чтобы одарить его своей милостью. Именно таковой она и выглядела — всевышним ангелом, и если бы не залёгшее в ее движениях напряжение, он бы подумал, что разговор приобретёт другой оттенок разговора.        — Конечно. С радостью, ваша милость, — с дельной вальяжностью ответил он, выпрямившись.       В такт ее каблукам он зашагал подле неё. За ними мрачными силуэтами шли дотракийцы. Вскоре они вышли на улицу, где ветер безумными вихрями метал подолы их плащей. Огромные башни Драконьего Камня величественно бросали на них тени.       Она нервно сцепила тонкие пальчики в замок. Почти отчуждённая ко всему, витающая в мрачных закоулках памяти, Дейенерис утеряла силу. Теперь для Рамси она была такой же, как и он. Наёмник бы убил ее так же, как и обычного человека. Если раньше девушка была неприступной скалой, величественной и непобедимой, то с сегодняшнего момента Рамси изменил своё мнение. Она была девочкой. Беззащитной, маленькой и такой юной девочкой, оставшейся без родных. А все титулы и корона не давали ей ничего, кроме тяжелой ноши. Впервые он увидел ее такой хрупкой, и эта хрупкость говорила о многом.       Болтон смягчился, посерьезнел. Он ненамного старше ее, но тоже лишился всего и причём дважды, но по своей прихоти. Он был силён духом, но Дени — именно Дени, такая кроткая и тихая, как это нежное сокращение — была сильнее. И он знал, что она переживёт это так же, как и все остальное. И станет обычной, прежней Дейенерис, властительницей Семи Королевств.        — Мне стоило поблагодарить вас сразу же, — порывисто вздохнула она, собираясь с духом. Будто почувствовав пытливый взгляд Рамси, она взяла себя в руки. — Ваш удар был меток, и именно он обезвредил противника.        — Ножи лучше всякой стали. Теперь вы это знаете.        — «Наши ножи остры» — девиз вашего дома? — как бы невзначай спросила она, расслабившись. Извинения дались ей куда тяжелее, как Рамси заметил.        — Верно. — «С твоих уст это прозвучало куда приятнее, чем изо рта моего папаши».       Она кивнула, соглашаясь на что-то. Собранные на макушке волосы в своеобразные косы падали на чёрную одежду, огибая изящные черты шеи и ключиц. Рамси нехотя отвернулся, буравя взглядом бушующее внизу море.        — «Будто специально», — раздраженно прошипел он, совладав со своими пороками. Из-за привязанности к псам теперь он и сам стал походить на них; животные инстинкты твердили о запретном, недоступном для него плоде.        — Возможно, я смогу исполнить любое ваше желание в пределах разумного, — вскинула она бровь. Рамси слегка опешил. В его голове эта фраза прозвучала по-другому, но королева, конечно же, не это имела ввиду. Совсем не это. Идиот.       Судорожно соображая, Рамси вспомнил:        — В Вестеросе ещё остались Старки, — он долго думал об этом на корабле, пришло время воплотить мысли в явь. — На Стене правит Джон Сноу, бастард Эддарда Старка. До меня дошли слухи, что он собирает армию из бывших вассалов отца и готовится захватить Винтерфелл. Спустя годы войны я принёс на Север долгожданную тишину и спокойствие, но Старковский бастард грозится разрушить данную мною идиллию в два счета. На кону вашей победы вам не выгодно терять моих людей.        — Я что-то слышала о нем, — задумчиво произнесла Дейенерис, прищурившись. Даже такой маленький жест давался ей с лишним изяществом. — Вы сказали «Старки». Кто ещё остался в живых?        — Бран, третий сын Неда. Мои люди уверены, что он за Стеной. Не знаю, что ему понадобилось в снегу и льду, но пусть там и остаётся, — фыркнул Рамси. Про Арью, младшую дочку, он не сказал. Она пропала давно, ещё после казни Неда, и искать её не было смысла. Санса же исчезнет, как только Серсея получит её в руки. Дейенерис найдёт только труп девчонки.        — И вы… — она запнулась. — Просите моей поддержки, если Джон Сноу решится выступить на Винтерфелл.        — Да, ваше величество. Это все, что я смею у вас просить.       Недолго думая девушка кивнула, чем вызвала облегчение Рамси. Если битва провалится как в прошлом, то у него будет запасной план. Он не умрет. Ни сейчас, ни тогда, на псарне, под пристальным взглядом Сансы. Казалось, запах крови и животного желания вкусить его плоть вновь захлестнут его волной, но Болтон выдержал привычные видения.       Королева остановилась у утеса. Здесь открывался безупречный вид на такое холодное, темно-синее море; его волны с необузданной яростью бросались на отточенные камни, а затем пропадали в глубокой пучине. У берега готовились корабли Яры, раскрывая чёрные паруса с красным трёхглавым драконом.       Над головой пронёсся громовой рокот, вынуждая Рамси с непривычным испугом сжать голову в плечи и посмотреть наверх. Шум резанул по ушам скрипучим громким ревом. Над ними пролетела зеленоватая тень, взмахнула кожистыми крыльями и, словно юркая птица, ринулась вниз с утеса. Рамси с необыкновенным ужасом посмотрел вниз, но дракон не врезался в скалы, нет, — он выровнялся над водой, почти касаясь брюхом ее глади. Так ловко, отточенно, необыкновенно и страшно.        — Рейгаль, — сказала Дейенерис, наблюдая за творениями дракона с материнским восхищением. — Он назван в честь моего старшего брата, — она указала вверх на тень помельче с золотой чешуей, отливающей на солнце жидким янтарём. — Визерион. Золото — символ моего второго брата, — девушка вздохнула, затем повернулась к подлетающему чёрному дракону. Самому большому и дикому. — Это Дрогон. Имя моего первого мужа.       В ее тоне возникла тёплая тоска. Рамси с интересом нахмурился. Он и не подозревал, что Дейенерис была когда-то замужем.        — «А ты думал, она навсегда останется невинной девочкой?» — фыркнул он, удивляясь своей наивности.       Дрогон, размахивая массивным хвостом с красными подпалинами, медленно опустился на землю и грузно зашагал к матери. От его шагов земля сотрясалась, словно от землетрясения. Огромная ящерица проворчала тихим рыком, опустила длинную шею с рогастой головой и позволила девушке дотронуться до морды. До Рамси донёсся противный запах сырого мяса, крови и жара. Он отвлёкся от Дейенерис, чтобы посмотреть на застывшего дракона. Его темные, с алыми вкраплениями глаза смотрели на него почти очеловеченным взглядом.        — Он чувствует вас, — повернулась к нему королева. — Дрогон знает всех моих людей, но вас видит впервые. Тех, кто мне близок, он не трогает.        — Тогда мне стоит его бояться, — неловко пошутил Болтон, становясь робким при виде этого существа.       Дрогон фыркнул, будто его понял, поднял голову и взмахнул крыльями. От него пронёсся сильный вихрь, чуть не сдувая Рамси с места. Два взмаха — и дракон оказался в небе. Крикнув что-то своим братьям, все трое закружили над замком.        — Я помогу отстоять ваш дом и тоже совершу правосудие ради отца и моего любимого брата, — вдруг сказала она, грустно смотря им вслед. — Но для этого мне нужны все живые Старки. Даже мальчик Бран. Если он объявится на Севере, поклянитесь мне, что отправите мне весть о его приходе.        — Клянусь, — Рамси склонил голову; сейчас это делать гораздо легче.       Улыбка скрасила мрачное лицо королевы, и Рамси невольно пришлось растянуть глупую улыбку в ответ. Она пропала сразу же, как только их прервал один из дотракийцев. Он сказал что-то на грубом языке, коверкая слога. Он показал на мужчину, облаченного в плащ и поношенную одежду. Тот был в возрасте, но ещё мощным и готовым дать должный отпор даже натренированному табунщику. Рамси повернулся к Дейенерис, а та улыбалась так ярко и чисто, что бастард спешился. Кто же это такой?       Она так же проговорила невнятные словечки на дотракийском наречии, и тогда человек отступил, давая мужчине пройти.        — Сир Джорах Мормонт… — выдохнула она.        — Моя королева, — он склонил колено и сделал это с таким желанием, отрадой, что Рамси поморщился. — Я победил болезнь и готов служить вам, если вы этого потребуете.       Девушка подняла его на ноги и обняла — нежно, как дочь своего отца. Сир Джорах слегка смутился, но обнял ее в ответ. Оторвавшись от рыцаря, Дейенерис смущенно обернулась к Рамси, совсем позабыв о его присутствии.        — Сир Джорах, это Рамси Болтон. Хранитель Севера.       Теперь он вспомнил. Джорах Мормонт, наследник Медвежьего Острова, родственничек строптивой Лианны Мормонт. Рамси питал неприязнь ко всему дому, поэтому несильно разошёлся в приветствиях.        — Рад нашей встрече, — равнодушно кивнул он. — Но мне уже пора. Ваше величество.        — Постойте, — Дейенерис требовательно остановила его. На лице Рамси заиграли желваки, выдавая его желание поскорее уйти отсюда. — Я хочу, чтобы вы присутствовали на казни.       Мог ли Рамси считать это за намёк на демонстрации ее силы? Намёк после того, как он увидел ее живую, без поддельной брони. В ее голову, конечно, не залезешь, поэтому ему приходилось гадать. На самом деле было любопытно увидеть драконов в деле, но он заставил скрыть явную страсть к огню за задумчивостью.       Поколебавшись, он кивнул, поклонился и ушёл.       К сожалению, даже в покоях долгожданный отдых пришлось отложить. Сегодня на совете приняли первый военный шаг — нападение на Серсею. В его обязанности входили доносы о всех изменениях в планах драконьей королевы. Рамси не знал, дойдёт ли письмо вовремя, чтобы львы собрали войско на защиту Утёса, но чем быстрее он допишет, тем скорее отправит.       За этим даже было интересно наблюдать — сохраняя личный нейтралитет, лишь играя в пользу противников тогда, когда ему вздумается, войны становились несерьёзными и будто игрушечными. Он представлял себя кукловодом, играющим деревянными куклами.       Закончив с самой измученной задачей, он послал Маленького Джона за вороном, взятым у мейстера Уолкана. Обученные птицы, в отличие от людей, летают только по определённым маршрутам. Не попросит же он у мейстера Драконьего Камня ворона до Королевской Гавани? Это будет выглядеть странно и раскроет всё дело. Зато Уолкан будет молчать; по крайней мере, лорд Херальд за ним присмотрит.       Наконец запечатав бумагу красным воском Болтонов, он отправил его в добрый путь. И как раз вовремя — дверь бесцеремонно открыли. На пороге показался пузатый Варис, евнух, Паук и мастер над шептунами. Рамси вскинул брови, спрашивая, что он здесь забыл.        — Милорд, прошу прощения за беспокойство, — склонил лысую голову Варис. — Безупречные поймали предателей Грейджоя, и королева попросила сопроводить вас к месту казни.        — Я сам дойду, мне нянька не нужна, — скептически фыркнув, Болтон оглядел его.       Именно Варис как таковой уверенности к себе не вызывал. Вечно тихий, скрытый в халатах, улыбчивый и в меру вежливый, что становилось тошно. Рамси подозревал, что тот никогда не злился и не умел этого делать, и это его нервировало. Благодаря эмоциям он мог узнать то, что человек думает, но Варис под маской честного советника не показывал настоящих чувств. Для Рамси он был неизвестным артефактом, узнать о котором он никогда не сможет.        — Боюсь, мне придётся настоять, — учтиво улыбнулся евнух и отошёл от двери, своим жестом показывая, что от своего не отступится.       Отлично. Рамси всегда мечтал погулять под ручку с большим пузатым младенцем. Он даже не представлял, какие темы для разговоров смогут завязаться между ними.       Вздохнув, он покинул свои покои, направившись к извилистым коридорам.       Сначала Варис шёл молча, наслаждаясь тишиной и еле доносящимся до них эхом. Рамси это нервировало; проклятый Паук будто специально ждал, пока он первый нарушит их идиллию. В конце-концов, не дождавшись от него первого шага, Варис вздохнул:        — Мне было прискорбно узнать о смерти вашего отца.        — Благодарю, но похороны уже прошли, — Рамси ответил резко. Напоминание о Русе оставляло неприятный след. Как бы его звали, если бы он не разнёс слух о гибели отца от рук его же людей? «Отцеубийцей»? Даже «цареубийца» звучит лучше.        — Лорд Болтон был прекрасным полководцем и преданным своему делу, — продолжал Варис, несмотря на нерасположенность Рамси к беседам. — Красная свадьба восславила его в глазах неприятелей, подняв ваш дом до правящей верхушки. Королева Дейенерис была бы рада с ним сотрудничать, но его сын тоже неплох. Вы такой, как о вас говорили.        — И что же обо мне говорили?        — «Дредфортский ублюдок», «жестокий бастард». Но «Король Севера» звучит лучше, — процитировал Варис, усмехнувшись. Его это забавляло, но Рамси не нравились эти игры.        — Всё верно, кроме последнего. Я поклялся в верности вашей королеве и не собираюсь нарушать данные мною клятвы. Дейенерис Таргариен сядет на Железный Трон с помощью Севера, а не против.        — Не сомневаюсь, милорд. Клятвы на то и есть клятвы, чтобы их соблюдать.       Они вышли по лестнице к массивным воротам. Их отворили, впуская наружу.       Солнце уже клонилось к закату. Тот злополучный утёс, на котором Рамси был несколько часов назад, полнился Безупречными и зрителями. Королеву и её драконов он не обнаружил, зато увидел окровавленного заключённого, жмущегося подле своих соратников. Избитые, исколотые, израненные и такие жалкие они сидели на коленях, опустив головы. Между ними проходил судорожный шёпот или яростные восклики, они знали — их объединял общий конец. Прекрасно понимая, что возложенная на них задача провалилась, и смерть уже не за горами, они готовились к самому худшему.        — Я не знаю вас полностью, милорд, но мне впору догадываться, о чём вы думаете, — продолжал Варис, замедлив шаг. Рамси невольно пришлось сделать то же самое. — Люди, подобные вам, никогда не склоняют колени. Они жаждут власти, жаждут править. Пример тому Серсея Ланнистер, Робб Старк или Станнис Баратеон. Им никогда не добиться мира или процветания страны, потому что ими двигала алчность, месть и неверные взгляды. Я же вижу в ваших глазах независимость Севера и сильное желание показать всем, что бастарды могут добиться многого. Я не скажу, что это плохо; мне никогда не быть бастардом, потому что моя роль — играть Вариса, мастера над шептунами, хитрого Паука. Но ваше честолюбие загубит планы королевы Дейенерис.       Болтон вскинул голову, позволяя ветру ерошить его волосы. Ему с самого начала было ясно, для чего Дейенерис послала ему Вариса. Дипломатичная королева пожелала смягчить его строптивый нрав. Что же ей сейчас-то не понравилось, раз она прибегнула к запасному плану? Рамси настолько волновал этот вопрос, что решил задать его сразу же, как повстречает её. И плевать, в какую сторону она изменит своё мнение о нём.        — Нет, она меня не посылала, — скромно улыбнулся Варис, отвечая на его мысленный вопрос. — Мне самому захотелось с вами поговорить.        — Ваши сладкие речи только зудят как мухи, которых хочется прихлопнуть, — фыркнул Рамси.        — Лорд Тирион говорит то же самое, но это потому, что я знаю, что говорю. И мои слова вам не нравятся.       В облаках показалась чёрная точка — Дрогон плавно спускался вниз. Рамси не мог увидеть на его спине серебряные волосы, но он знал, что она была там — ловкая наездница-королева драконов. Зверь остановился в воздухе, махая крыльями, и только потом тяжело опустился вниз. Бережно осев на землю, он позволил Дейенерис слезть с его чешуи и предстать перед собравшимися на утёсе.        — Вы сами видите в ней нужный стержень, её величие, — сказал Варис, кивая в её сторону. — Она — истинная королева Семи Королевств. Та, что была обещана пророчеством жрецов. Та, что должна занять трон по закону. От нас, её верных подданных, зависит успех, в том числе и от честолюбивых замыслов, преследующих наши головы. Без неё вам не удержать Север, а без вас она не завоюет Вестерос. Вы жестокий и хладнокровный, а Дейенерис мягка и справедлива. В ней нет тех качеств, что есть у вас, и это даёт ей слабину.        — Прекратите говорить загадками и скажите наконец, каких доводов вы от меня ждёте, — Рамси процедил сквозь зубы. Их беседа заходит не в то русло.        — Я лишь хочу дать вам зерно для размышлений, когда вы останетесь одни наедине с мыслями и у вас не будет выбора их проигнорировать. Железный Трон сложно подстроить под себя, особенно такой юной и неопытной девушке. Вы наполняете её теми качествами, какие необходимы для решительности, а она наполняет вас светом, какого, по моему скромному мнению, в вашей жизни было недостаточно.       Евнух напоследок помолчал, давая Рамси переварить сказанное. Собираясь уходить, он обернулся:        — Неужели вы хотите отказаться от престола понадёжней в пользу далёкого Севера?       И ушёл.       С каждой минутой Рамси хмурился. До него медленно, но всё же верно доходил смысл его слов.        — «Он предложил мне занять Железный Трон», — вертелось у него в голове. Если бы не рокот Дрогона, он бы продолжал стоять.       Нет, глупость. Возможно, он сам себя обманывает. Зачем лысому евнуху заниматься подобным?       Перешагивая через камни, он одиноко остановился позади всех.        — …и приговариваю вас к смерти, — голосок Дейенерис зазвенел сталью. Она отошла на несколько шагов назад, щурясь от заходящего солнца. Дракон позади нагнул шею, осклабив острые, как бритва, зубы. — Дракарис.       Дрогон по команде раскрыл пасть и изрыгнул оранжевое пламя. Огонь окатил орущих бедняг, заживо убивая смертельными ожогами. Их крики окрасили Драконий Камень последней песней, но Рамси её не слышал. На слуху оставалась другая мелодия — вкрадчивый шёпот Паука.        — «Неужели вы хотите отказаться от престола понадёжней в пользу далёкого Севера?»