Выбежав из чертога навстречу неприветливому ветру, Рамси растерянно огляделся по сторонам в поисках дороги, что приведёт его к башне. По началу он растерялся: разборки с мятежниками сказались на нем куда больше, чем он ожидал. Силы вмиг оставили его. В глазах потемнело. Он облокотился рукой о каменную стену и почувствовал ее мрачный холод.
— «Брана Старка скинули с башни», — стучали несчастные слова у него в голове.
Он бы этому обрадовался, не будь мальчишка нужным для Дейенерис. Поклявшись оповестить ее о возвращении Старков, смерть Брана будет означать измену собственным обещаниям.
— Твою мать! — крикнул он в тёмную пустоту. На деревьях встрепенулись вороны, испуганно взлетев в вечереющее небо.
Позади раздались чьи-то шаги. Мейстер торопился догнать лорда, но, увидев того в таком состоянии, несмело предложил ему свою помощь. Рамси приподнял голову, бросив на него взгляд загнанного зверя, но все же позволил себе опереться о его плечо. Может так от старика будет хоть какая-то польза.
— У вас руки в крови, — тихо сказал Уолкан, ведя Рамси куда-то вперёд.
— Они всегда в ней, — ему было все равно.
Ни холода, ни боли он не чувствовал. До него начали медленно доходить события этого дня. Собственный вассал, которого он считал самым верным человеком, предал его доверие. Убили его ценного заложника. Надеясь на то, что во второй жизни он окажется умнее, чем в прошлой, сам же допустил глупые ошибки. Снова. Идиот.
Следом за ними из замка вышли остальные. Рамси отпрянул от мейстера, самостоятельно взяв контроль над своим телом. Тот не стал возражать, однако все равно старался держаться рядом. На его лице застыло лёгкое удивление: он догадался о Херальде, но не понимал, почему смерть мальчишки произвела на милорда фурор. Да и Рамси сам этого не понимал. Старк ему просто нравился. По крайней мере, тот не желал ему смерти.
Ещё издали, при тусклом свете луны, смешанный с горящими факелами, он увидел высокую башню и распростертое на снегу тело, упавшее лицом вверх. Под Браном растеклась багровая лужа крови, впитавшись в сугробы, словно вино в белую скатерть. Глаза мальчика были открыты и пусты, но теперь пусты по настоящему. По мертвенному, не выражая ничего, кроме спокойствия. И лицо его вытянулось так, будто он спал. Красивая смерть. И, может быть, даже ироничная.
Болтон оглядел его стеклянными глазами и подозвал Оливера, который оказался здесь тут как тут.
— Уберите тело, — тихо и глухо сказал он. — Похороните где-нибудь под землей. Хоть в той же богороще.
— Вы оповестили королеву о нем? — так же тихо спросил помощник.
Рамси задумался, прокручивая в голове последние дни. На память ему ничего не шло.
— Собирался, — рассеянно бросил он, отворачиваясь от тела. — Письмо было готово отправиться завтра.
— Хорошо что не отправили, — он подозвал к себе пару своих людей и коротко раздал им указания, после обратившись уже к Рамси. — Мы можем обратить ситуацию удобнее для нас. Когда королева прибудет сюда, — а это только вопрос времени, — она обязательно спросит, где Херальд. Скажем, что Бран Старк вернулся, но был им убит, и вы казнили его.
— Какая у него может быть причина, чтобы его убивать? — насторожился Рамси, искренне не понимая.
— Робб Старк, если вы помните, во времена войны пяти королей казнил отца Херальда — Рикарда Карстарка. Весомая причина, чтобы отомстить Брану.
Шестеренки в голове Болтона заходили ходуном. Подставить несчастный случай Брана, как месть Херальда не составит труда. Так он избавится от двух зайцев одним ударом. Но стоит ли так нагло врать Дени? Ложь ещё никого не спасала, только заставляла вязнуть в этом с головой.
— Нет, я напишу ей правду, — решительно произнёс он, понимая, что это меньшее, что он мог сделать для неё. — Она должна знать. Про все это. А какое решение она примет — это уже не моя забота.
Он украдкой взглянул на своих вассалов, все так же стоящих у тела Брана. Ему придётся перед ними объясняться, в особенности за Барбри Дастин. У многих возникнут вопросы насчёт ее смерти. Ему нужно придумать правдоподобную легенду, но это все завтра.
А сейчас он хотел только одного — забыться.
— Покойную леди Дастин не устроило решение королевы сохранить жизнь Джону Сноу, — зычно проговорил Рамси, чтобы его услышали все сидящие в зале. — И она рассудила, что устроив переворот для захвата власти вместе с Херальдом, сможет добиться правосудия над Старками.
Раздались возмущённые крики, заставившие псину Рамси недовольно зарычать под столом. Кто-то выражал недовольство по отношению к покойным предателям, а кто-то скептично переглядывался между собой, не спеша верить ему на слово. Ведь их лорд обманул их, и не один раз: сперва скрыв убийство Барбри, а после него прибытие Брана Старка, в последствии чего эти два события скатались в один ком.
Ему было ровным счетом плевать, кто и что подумает. Для него главная задача на данный момент — убедить их в правоте своих действий. Но, как повелось издревле, северные лорды ещё те упрямцы, ведь холодные зимние ветра сдули всю их человеческую изнеженность.
— Она перешла все границы, и мне пришлось убить ее. Про Херальда мне не было известно вплоть до вчерашнего дня. Это все, что я могу сказать.
Болтон перевёл взгляд на Оливера, стоящего в тени ото всех. Было непривычно видеть его без своей бороды, побритым и словно помолодевшим лет на десять. Его лицо оказалось таким же вытянутым, как у его отца, с похожими чертами лица, но более суровыми. Помощник еле заметно кивнул ему, чтобы Рамси продолжил свой монолог и закончил унижаться перед северными баранами, кличущими себя лордами. Перед советом он красноречиво выразил своё мнение на их счёт, назвав всех их тупым стадом: им не важно, кто заправляет севером, лишь бы этот кто-то был им удобен.
— Вы выбрали меня своим верховным лордом, — без обиняков заявил Рамси, расправив плечи. — Да, я совершил огромную ошибку — доверился людям настолько, что не заметил, какой кинжал вложил им в руки, чтобы потом его вонзили мне в спину. Это моя самая ненавистная оплошность, и я это признаю. Но все, что я вам дал — плод вашего выбора. Вы сочли меня тем, кто готов повести вас в бой. Это я и буду делать. Мой долг — сохранить наши дома и выжить в лютую зиму.
Никто не высказался на этот счёт, но лёгкий шепоток не остался для него незамеченным. Кожа под этими взглядами буквально зудела, заставляя раздражаться. Рамси глубоко вздохнул, чтобы сдержать себя в узде хотя бы сегодня. Но он понимал, что дипломатия — не его стезя. Они хотят правду — так будет им правда.
— Я — не мой отец, — произнёс он с некоторой сталью в голосе. — И веду политику другими способами: мечом и кровью. Тот, кто имеет фамилию бастарда, навсегда им и останется, и никакой королевский документ ее не смоет. Я не стану чище, как бы вы ни хотели. Не стану лучшей версией себя. С меня довольно.
Он оглядел притихший зал и по настоящему очистился. Осмелел. Стал увереннее. Вот что ему не хватало — уверенности и контроля. Он взял в привычку угождать им, и вот во что это вылилось. Этим псам нужны ошейники.
— Закончилось время царствования Старков. Отсюда начинается эпоха Болтонов.
Рамси собирался столкнуться со злостью, с недоверием, ненавистью — со всем угодно, к чему он привык за свою жизнь. Выстроив себе щит для суровой жизни, видя только серую гниль, он искренне удивился обратному. Не сразу, но толпа его приняла. Несомненно, не все избавились от осуждений, но во всяком случае события сложились не так ужасно, как он предполагал.
Первое время будет сложно. По ночам его начала мучать тревожность возможного мятежа. На первое время он удвоил свою охрану, однако лучший способ избавиться от всех последователей Старков — это показать им, что этим они ничего не добьются.
Проморгавшись, он удовлетворенно отбил пальцами дробный ритм по столешнице.
— Что же до тех людей, кто предал меня вместе с Карстарком — своё они уже получили. Все мятежники были перебиты. Мейстер Уолкан, пошлите их семьям письма от моего имени. Скажите, что если они хотят получить их трупы, они должны прибыть в Винтерфелл и присягнуть мне на верность. Тогда я отдам им тела и позволю их похоронить. Откажутся — что ж, дело их. Когда завоют белые ветры, и вместе с морозом придут белые ходоки со всей своей армией, пусть не просят помощи. А теперь покиньте зал. Мне нужно искать убийцу Брана Старка.
Когда двери закрылись за спинами уходящих, стража скрестила мечи. Собака вылезла из-под стола и села у его ног. За пару недель она выросла настолько, что загривком доставала ему до колен. У него не было времени на ее обучение, но он успел выявить одну ее особенность — без дрессировки она слушалась лучше.
— Они знают, что ты его бастард, — Рамси бросил на Оливера короткий взгляд. — Почему ты не захотел, чтобы я послал Дейенерис Таргариен просьбу о твоём узаконивании?
Оливер усмехнулся, по привычке потянув руку к подбородку, когда хотел накрутить свою длинную бороду на палец. Он как-то странно скривил губы в своей манере, чуть улыбнулся и легко проговорил:
— Мне это не нужно. Я никогда не был лордом и не хотел им становиться. Возможно потому, что боялся быть таким же, как мой придурковатый отец. По собственным наблюдениям скажу, что власть творит ужасные вещи с умами, которые к ней не приспособлены. Так что я предпочту остаться бастардом, если вы мне позволите.
Рамси никогда не понимал рвения людей оставаться на своём обыденном уровне жизни, не стремиться к верху и жить спокойно. По его меркам спокойствие означало скуку, а скуку он не любил больше всего. Но раз это его решение, ему придётся с ним только смириться.
— Будь по твоему. Что там с расследованием? Обнаружили что-нибудь?
— Мои люди делают что могут, — на мгновение Оливер задумался. — Вы точно уверены, что никто кроме нас и мятежников не знал про Брана? Мейстеру это ни к чему, вам тем более, и мне так подавно. Для Херальда мальчишка служил как вспомогательный рычаг, так что на ум мне не приходит никто, кроме… — его глаза вспыхнули, и лицо буквально оживилось. — Сука! Вот сука! Как же я сразу не догадался!
Тот недоуменно свёл брови к переносице, чуть ли не вздрогнув от его восклика.
— Ты о чем?
— Ваша шлюха присутствовала при разговоре. Вспоминаете? — не на шутку возбудившийся Оливер смерил зал грузными шагами и остановился. — Я помню ее. В последнее время она зачастила к вам.
Про Миранду Рамси и думать забыл. Он смутно помнил то утро, чтобы иметь представление о ней, как о подозреваемой. Она одна из первых услышала новость о приезде Брана. Все пазлы сложились в один. Кроме неё некому совершать убийство. Никто, кроме Миранды, не может быть способен на такие извращённые зверства — никто, кроме него самого.
Он сжал пальцы в кулак.
— Это все объясняет. Приведи мне ее на псарню, — бросил он сквозь зубы.
Миранда. Без сомнений, это была она. Девушка, что обуяла его рассудок, будучи единственной, кто его понимал. Бастардом он любил проводить с ней дни и ночи. Когда в твоей жизни большинство места занимают псы и пытки, тебе поневоле приходилось расслабляться. С Мирандой он мог себе это позволить. Она была его шлюхой. А шлюха придумала себе мечты о счастливой жизни с тем, кто априори не может этого дать.
Помощник с готовностью кивнул и удалился. Оставшись один, Рамси яростно ударил по столешнице так, что раздался треск. Псина вздыбила загривок и замахала хвостом, тычась вытянутой мордой ему в руку. Болтон перевёл дух, успокоив бешеный ритм сердца, и потрепал собаку за ухом.
— Рано или поздно это должно было случиться, — ни нотки сожаления, ни тени злости. Он почувствовал себя преданным, оскорбленным. Ощутил пустоту. Миранда стала частью его прошлой жизни. Однако милосердие не было ему присуще — он должен вынести ей приговор.
Пронеслись воспоминания, в которых он увидел ее в Дредфорте и впервые заговорил. Их первую страстную ночь. Влечение. Ревность. Ее смерть и ее оживление. И, в конце-концов, — ее предательство. Ему было легче от того, что он ничего не чувствовал по отношению к ней, и это давало ему силу. Миранда не была той, кто завладел им, но она была той, кто пробудил в нем чувства.
— Это будет быстрая смерть, — глухо проговорил он, направившись к двери. Собака потрусила за ним. — И ее последняя.
Миранду протащили мимо высыпавшейся во дворе челяди — гнусно ругающуюся, плюющуюся и яростную, словно дикую кошку.
— Отпусти меня, ублюдок! — рычала она, кусая Оливера за здоровую руку. — Я сама пойду. Убери свои грязные ублюдочные руки, я сказала!
Ее провожали удивлёнными взглядами, но, увидев идущего лорда Болтона, мрачного, словно туча, поняли, что ее ждёт. Он ощущал затылком их любопытство и невысказанный вопрос. Они узнают все сами.
Беспрепятственно скрывшись во тьме псарни, Рамси убедился, что клетки закрыты, и только потом медленно перевёл взгляд на Миранду. Он долго не хотел на неё смотреть, чтобы не запечатлеть в памяти ее лицо, полное пылкой ненависти. Честно признаться, он и вовсе не хотел запоминать ее образ. Но он посмотрел. И столкнулся с концом связующей их нити.
Оливер грубо завёл ее руки за спину, обмотал железной цепью и хотел было остаться, но Рамси демонстративно указал ему на выход.
— Зачем ты это сделала? — спросил он, как только остались одни.
Миранда вскинула голову с краснеющим синяком на скуле, скривила губы в неприятном, горьком оскале:
— Я прислуживала лорду Карстарку, идиот. А когда план Херальда провалился, я скинула калеку с башни, — со рта сорвался истеричный смешок, разбудивший псов за решетками. Раздался оглушительный лай, заставивший Рамси застыть. — Ты этого не замечал, тебе было плевать. Рамси, ты жалок. Ты настолько жалок, что представлял вместо меня свою недосягаемую королеву. Надеюсь, она сожжет тебя заживо.
В своём извращённом подсознании Рамси понимал и представлял, что оно так и будет.
— Ты этого все равно не увидишь, — бесцветным голосом проговорил он, поглаживая собаку подле него.
— И то верно. Не увижу, как ты падаешь лицом вниз по лестнице, которую построил сам. Мне бы не хотелось видеть тебя униженным. Ты заслуживаешь быть мертвым.
И она была права.
— Я был мертвым, — в глотке застрял ком то ли сожаления, то ли отчаяния. Он попятился обратно к железным прутьям, служащими спасительным выходом из псарни. — Теперь мертвой будешь ты.
Он вскинул руку, послужившую собаке долгожданной командой, и отвернулся. Белое пятно набросилось на Миранду внезапно и резко. Раздался истошный женский вой, хруст костей и собачье рычание. Псины за решетками голодно залаяли, и во всей этой какофонии его мысли смешивались, путались в один большой клубок, заставляя ёжиться и покрывать мурашками своё нутро. Он то сжимал, то разжимал кулаки, не в силах совладать с внезапной пустотой.
Крик истошно оборвался, захлебнулся в крови и затих. Теперь Рамси осмелился взглянуть на валявшийся бездыханный труп, от которого остались разделанные конечности и ворох порванной одежды. Собака подняла голову. Ее белоснежная морда окрасилась в розовый.
Рамси моргнул, рассеивая эту жуткую картину перед глазами, и со скрипом отворил решётки, чтобы выйти наружу. Теперь он был будто бы освобождённым: с плеч упал груз, тянущий его на дно, позволяя глотнуть спасительный воздух.
— За мной, Миранда, — бросил он через плечо. — Нам предстоит еще много работы.
Первая поставка обсидиана прибыла несколько дней назад, и кузницы приступили к немедленной работе, куя из стекла всевозможные орудия. Рамси заказал себе небольшие, но острые кинжалы и с десяток наконечников для стрел. Винтерфелл не спал ни днём, ни ночью, а вместе с ним не мог и сомкнуть глаз сам хозяин замка. Но отнюдь не из-за стресса в свете последних событий, а потому, что он впервые задумался о раскрытии своего договора с Серсеей Ланнистер перед Дейенерис.
Эта мысль пришла к нему внезапно ещё очень давно, но он все откладывал, отвлекался на прочие дела и совсем забывал, что время идёт, их связь становится крепче, а договор и его чёрные делишки так и остаются нерешенными. Пора выбирать сторону, но какую из выгодных?
Серсея, в отличие от Дени, сидит на Железном Троне. Она может дать ему власть над севером. С другой стороны, будь она умелым игроком на этой доске, не лишилась бы нескольких королевств сразу. Что толку носить корону, если нечем править? Ее положение шатко и готово развалиться день за днём.
А Дени имела все признаки и задатки настоящего лидера, и самое главное — она ему симпатизировала. Он не мог отрицать внезапного влечения. Эта юная королева драконов, сначала показавшаяся ему высокомерной девчонкой, обернулась интересным предметом изучения. Она не походила на других девушек, потому что все остальные меркли на ее фоне. В ней был твёрдый стержень и стертая грань между наивностью и жестокостью.
Миниатюрная беловолосая королева завоевала его доверие и была вознаграждена его повиновением.
Однако он не дурак и не смел думать о чем-то большем, пока не убедится, что это не просто его догадки. Помнится, Варис отчётливо дал понять, что поддерживает его кандидатуру на место подле Железного Трона. Независимость севера — дело важное, но корона Семи Королевств на голове ему, несомненно, подошла бы больше. А для этого нужно весьма постараться и разобраться для самого себя какой путь для него будет безопасным, а самое правильное — выгодным.
И этот путь лежал прямиком через сердечко милой Дени. Влюблёнными женщинами управлять куда проще, только если сам в них не влюблён. А он не влюблён, сомнений не было. Такой как он любить не умеет, только разрушать. Ее красота, ум и благородство подначивали его сделать решительный шаг на ее сторону, и если воспользоваться ее качествами себе на пользу, у них обоих выйдет прекрасный союз двух домов. Прекрасный и несокрушимый.
Он скажет ей правду, но не сейчас. Для полной уверенности ему нужно убедиться, что его догадки насчёт неё не простые иллюзии.
— Что внушает женщинам мысль о мужчине, который хочет добиться ее расположения? — спросил он Оливера, сидящего напротив него за обеденным столом. Рамси комкал в руках письмо из Драконьего Камня, одновременно глядя в окно.
Помощник застыл с открытым ртом, готовясь впихнуть в рот бараньи рёбрышки, да так и продолжил сидеть, насупив брови.
— Не понял… это сейчас был философский вопрос?
Рамси перечитал послание и подал бумажку ему. Тот со вздохом отложил еду и, гнусавя слова под нос, прочитал:
— Лорд Сноу принял решение отправиться за Стену, чтобы добыть одного из мертвецов для переговоров с Серсеей Ланнистер, — глаза Оливера округлились. — Что-о?! За Стену? Да этот бастардишко с ума сошёл! На верную погибель собирается, ради какого-то ходячего трупа!
Болтон испытующе вперил в него пристальный взгляд. Помощник снова перечитал письмо и непонимающе нахмурился. Осознание дошло до него удивительно быстро.
— Нет, только не говорите, что вы… — он громко и смачно выругался, став похожим на рассерженного медведя. — Неужели вы и вправду надумали пойти с ним? Для чего?
— Как для чего? — проворчал Болтон, выхватив у него клочок бумаги. — Мне снова повторить свой вопрос? Не люблю повторять дважды, ты же знаешь.
— Я категорически против, чтобы вы рисковали своей жизнью понапрасну, — проговорил он так, будто Рамси прислушается к его словам на этот раз. — Вы нужны нам в Винтерфелле. Что будет, если кто-то из северных баранов устроит очередной мятеж? А если вы умрете, то кто останется заместо вас? Насколько я помню, наследников у вас и в помине нет, даже бастардов не имеете.
Он был прав и здрав как рассудком, так и умом. Но Рамси всегда был склонен к толике собственного тщеславия, а благодаря походу за Стену он не только завоюет расположение Дейенерис, но ещё и ходока поймает, если, конечно, его встретит. Да и тем более, давно он не видел своего заклятого врага Сноу, а потрунить кого-то все-таки хотелось, пока Вонючка находился на важной миссии.
Зная о своей истиной гибели, ничего ему не было страшно.
— Подвиги, — сказал он, перечитав письмо ещё раз. — Мысли о мужчине женщинам внушают их подвиги.
Ледяная глыба, размерами достающая до неба, встретила его посреди серых пейзажей, величественно распростерши свои холодные объятья по обе стороны. Чем ближе Рамси подъезжал, укутавшись в шубу и спрятав лицо от колючего мороза, тем больше становилась Стена. И тем сильнее просыпался страх чего-то неизведанного.
Перед ним открыли ворота в Чёрный замок, беспрепятственно впустив внутрь. Вместе с небольшим эскортом они въехали во двор, полный чёрных братьев. Ворон осталось не так много, от силы четыре десятка, да и то большинство из них были либо совсем дряхлые дозорные, повидавшие многое, либо юные оруженосцы, только-только поступившие на службу. Мейстера, как Рамси сказали, здесь не было, а лордом командующим был Эддисон Толлетт, один из сторонников Джона Сноу.
Он слез с коня, бросив какому-то мальчишке, по всей видимости конюшонку, поводья, и отряхнул снег с воротника. Чёрный замок был осведомлён о его приезде, но увидя знамёна с ободранным человеком, все равно глазели, словно увидали дракона. Всем было известно его положение, но никто из них его не жаловал. Да и Рамси тёплого приема не ждал.
— Верховный лорд севера, приветствую вас, — к нему подошёл низенький мужчина, статный и будто бы угрюмый. В его тоне он не уловил ни единых ноток доброжелательности. Маленькие глазки оценивающе пробежали по нему, и немного погодя мужчина подал руку для рукопожатия.
— А вы, если я не ошибаюсь, лорд командующий, — понял Рамси, высокомерно вздёрнув подбородок, но руку пожал.
Казалось, дерзкий тон мужчину нисколько не задел.
— Именно так. Чёрный замок в вашем распоряжении. Лорд Сноу и его сторонники находятся в главном чертоге. Прошу за мной.
Лорд командующий развернулся на пятках и зашагал к деревянным постройкам, служащим лестницей. Несмотря на свой рост, ходил он довольно прытко и размашисто, так что Рамси поспевал только так. Он рассматривал построение Чёрного замка, их дворы, еле уцелевшие башни. Насколько помнил Болтон, здесь была битва с одичалыми, конец которой положил Станнис и Джон, пустив их за Стену. Дозорные этого не забыли, и атмосфера, царящая здесь, была напряжённой.
Его провожали осторожными взглядами исподлобья, будто боялись на него смотреть. Рамси фыркнул, а Эддисон Толлетт, заметивший это, пояснил:
— Когда командующим был Джон Сноу, вы послали ему в подарок голову его брата. Это видели все и никто этого не забыл.
— Ах, вот оно что, — равнодушно улыбнулся тот. Он и думать об этом забыл. — Мне очень жаль, что вы застали мой сюрприз. Он был адресован бастарду лично.
— Когда мужчина вступает в ряды Ночного Дозора, он произносит клятву перед ликами богов и лишается всех титулов и имён. Джон Сноу, ставший дозорным, лишился всего, но нашёл в лицах дезертиров, воров и насильников новых братьев. Дозор — одна большая семья, — Эддисон остановился возле массивных дверей и повернулся к Рамси. В его движениях читалась усталость и скрытая решимость. — Угрожаешь одному из нас — бросаешь вызов всем. Мы пришли, лорд Болтон. В остальном разберётесь сами. Покои вам приготовят.
И удалился — так же быстро и почти бесшумно. Улыбка слетела с лица Рамси. Теперь он знал, кто до сих пор хранит верность Джону Сноу.
Немного постояв у дверей и прислушиваясь к голосам за ней, он понял, что из собравшихся здесь были как бастард, так и его дружки — рыжебородый одичалый и Луковый рыцарь Сиворт. Четвёртый голос был ему смутно знаком.
Он знал, на что шёл. Обратного пути нет.
Рамси толкнул дверь. Беседовавшие словно по команде подняли головы, встречая нового члена их команды настороженностью и недоверием. Все, кроме лорда Джораха Мормонта, голос которого он узнал не сразу.
— Лорд Болтон, — Мормонт кивнул ему, приглашая войти. На его лице читалась рассеянность и что-то ещё. Рамси не понял, что именно.
— Так-так, — он внимательно рассмотрел присутствующих. — Бастард, луковица, рыжий дикарь и советник Дейенерис Таргариен, — он отвесил шуточный поклон.
— И ободранный лорд, — рыкнул Тормунд, чавкая куском солонины. — Прекрасная компашка для поисков ходячего трупа.
— Приветствую вас, милорд. Вы как раз вовремя. Нам надо вернуться к карте, — Давос Сиворт указал на стол.
Их всех прервал резкий стук кубка о столешницу. Все обратили внимание на молчавшего Джона. Даже Рамси слегка подивился его внезапной вспышки ярости.
Сноу встал со скамьи, направившись в сторону нежданного гостя. Джорах хотел было его остановить, положив руку на плечо, но тот ее скинул. Рамси всем своим видом откровенно показывал смехотворность его действий, но внутри напрягся, попутно заведя руку за спину, где под шубой и кожей он хранил нож. Джон молниеносно припечатал его к стене, сцепив на глотке свои стальные пальцы.
— Я не могу поверить, что мой брат, последний наследник дома Старков, лишился жизни во время мятежа, — прошипел он холодно и требовательно прямо ему в лицо. — Я уверен, что никакого переворота не было и подавно, а использовали его, как предлог. Зная твою гнусность и трусость, то так и было.
Рыжий одичалый поднялся с места, чтобы в случае чего броситься ему на помощь. Давос напрягся, а Джорах, ввиду своей рассудительности, попытался усмирить его пыл. Получалось плохо. Один Рамси, скривив губы в усмешке, с трудом прохрипел:
— Мне плевать, веришь ты или нет. Важно только мнение королевы, и если она не считает мои слова правдивыми, то так тому и быть.
Джон слегка ослабил хватку, но только для того, чтобы с двойной силой ударить его затылок. Рамси зашипел, когда в глазах помутилось и засверкали звёзды.
— Ты убил Рикона, — Сноу приблизил лицо, полное ненависти и тоскливой печали. — Но что тебе сделал калека? Мальчик, лишившийся дома и скитающийся все эти годы?
— Повторяю для особо одарённых: я не убивал его, — теряя терпение, Рамси вынул нож и острым концом приставил к его груди. — Боюсь, тебе придётся поверить мне на слово. Иначе это лезвие вопьётся тебе в сердце.
Он колебался, и довольно долго. Джон был так близко к нему, но не решался его прикончить. И это, возможно, получилось бы, не будь он человеком моральных принципов. Все же отпрянув от Болтона, дав тому отдышаться, он отошёл на безопасное расстояние. Рамси откашлялся и убрал нож.
— У кого-то ещё есть вопросы? Нет? Отлично. Я бы потратил это время на проложение маршрута, а не на бессмысленные и детские разборки, — он оглядел остальных. Почему-то все сразу спрятали глаза, не собираясь с ним встречаться.
Спустя недолгое время споров и совещаний, они совместно (не без труда) пришли к общему согласию и обговорили самый безопасный проход. Тормунд, живший за Стеной всю свою жизнь, прекрасно знал эти земли и неплохо ориентировался как днём, при тусклом свете солнца, так и ночью. Он знал больше всех, какие опасности могут их поджидать и заранее предупредил взять с собой как можно больше драконьего стекла.
Из всех них только Джорах Мормонт вёл себя тихо и большую часть молчаливо, изредка косясь на Рамси. Если учесть, что он единственный, кто держал себя с ним со всем уважением, то его переглядки были связаны с чем-то иным. Однако он не хотел в это ввязываться и быстро забыл, как только лорд командующий вошёл в чертог и сообщил, что пару дней назад помимо них сюда приехали ещё пара человек таких же головорезов, захотевших пересечь Стену.
Они спустились вниз, в пустующие камеры. Эддисон Толлетт оставил их у входа, предоставив хозяйничать Джону Сноу. Холод от ледяной глыбы ощущался здесь сильнее всего. От мороза у Рамси забегали мурашки.
— Была моя любовь прекрасна, словно лето, и локоны ее — как солнца свет… — где-то из глубины раздалось чьё-то неумелое пение. — Была моя любовь прекрасна, словно осень, и локоны ее — как золото листвы…
— Да заткнись ты уже! — в ответ послышалась возня, и пение прекратилось.
В одной из камер сидели трое человек. Завидев гостей, один из них, чьё лицо было наполовину испещрённое шрамами, враждебно нахмурилось. Другой заключённый, лежащий прямо на полу и который, по всей видимости пел, наоборот обрадовался. Его густая серая борода и капюшон, прикрывающий почти лысую голову, служили ему последним спасением от холода.
— У нас гости! — с хрипотцой восторженно воскликнул он. — Будет кому послушать мое песнопение, а то этим двоим лишь бы рты позатыкать.
Третий, отвернувшийся к гостям спиной, только сгорбил плечи.
— Торос? — Джорах приблизился к железным прутьям, обращаясь к певцу. — Торос из Мира?
Названный мужчина поднял голову, посмотрел на него пару секунд и расплылся в довольной улыбке.
— Джорах Мормонт! Вот так сюрприз. Рад тебя снова видеть.
На безмолвные вопросы своих спутников Джорах ограничился коротким рассказом:
— Мы сражались с ним на Пайке при восстании Бейлона Грейджоя. Торос — красный жрец. Только огненного меча что-то не видно. Неужели затерял в своих речных землях, разбойник? И что ты вы тут делаете?
— Теперь огненный меч у Берика Дондарриона, — он кивнул в сторону одного из своих спутников. — Видения Владыки Света привели нас сюда: у нас миссия за Стеной. И я, кажется, начинаю понимать какая, — он повернулся в сторону других незнакомых ему людей. — Для чего вы здесь?
Тормунд переглянулся с Джоном, якобы спрашивая у него, можно ли им доверять, на что тот пожал плечами. Зато Давос был весьма доброжелателен, как и Джорах, а Рамси в основном обратил внимание только на Тороса и его слова про Владыку Света. Если он ещё один красный жрец, как Мелисандра, может, тогда он поможет ему разобраться, почему Рамси может быть полезен для Р’глора, и как найти своё предназначение.
— Нам нужно отыскать мертвеца, чтобы предоставить его в доказательства Серсее Ланнистер, — Рамси сложил руки на груди и облокотился о стену. — Думаю, это как раз то, что имел ввиду ваш бог, когда посылал вас сюда.
В глубине камеры послышался лёгкий кашель. Берик Дондаррион встал с места, позволив всем увидеть повязку, прикрывающий отсутствий глаз.
— Имеем честь пойти за Стену вместе с вами, если вы не будете против нашей компании.
— Чем больше людей, тем меньше шанс сгинуть, — скупо улыбнувшись, Джон отпер решётки, подав руку Торосу, чтобы помочь ему встать. — Джон Сноу. Джораха вы уже знаете. Это Тормунд, Давос Сиворт и… Рамси Болтон.
Рамси заметил на себе пронзительный взгляд единственного глаза Берика, но не стушевался, ответив ему тем же.
— Бастард Неда Старка? Неплох собой, — жрец тем временем отряхнулся и представил своих друзей. — Сандор Клиган. Вы его можете знать как Пса. Ну а про Берика я уже рассказывал, он лидер Братства без знамён, орудовавший в речных землях. Тайвин Ланнистер с этого очень бесился.
— Срань с этим вашим Тайвином, — ругнулся Пёс. — Я жрать хочу. В этой ледяной яме даже дерьмо застывает.
Тормунд покосился на Пса. Ещё один громила в их команде его настораживал.
— Мы отведём вас наверх. Из запасов Дозора мы можем позаимствовать только солонину, да эль, — Джон сделал приглашающий жест и повёл команду наружу.
— Надеюсь, ваш лорд командующий не будет против нашего освобождения, — осторожно заметил Берик. — Почему-то он яро убеждён, что не должен пускать нас за Стену, поэтому и запер.
— Он прав. Самые разумные за Стену не ходят ради своего же блага.
— Получается, мы нисколько не разумные.
— Мы те, кого любит смерть, но не забирает. Отчаянные безумцы, ищущие конца.
— «В отличие от вас я конца не ищу», — про себя хмыкнул Рамси, оглядывая их весьма странную, казалось бы, почти невозможную компашку.
Они провели вечер, обсуждая последние события и обстоятельства, которые привели их сюда, на самый конец Вестероса, чтобы затеряться среди льдов и снегов. На какой-то миг Рамси забыл, что был не дома. Огонь в камине, тёплый ель в кубке согревал и убаюкивал в сон, а разговоры все не стихали и не стихали. Только когда в окна забила метель, они разошлись по своим покоям.
С восходом солнца они встретились у туннеля, ведущего на ту сторону. Их вышел провожать лорд командующий и парочка дозорных, знакомых с Джоном. Распрощавшись с ними и взяв факела, они растворились в густой тьме. Рамси затаил дыхание. Он никогда не был за Стеной и никогда не думал, что там окажется. Ему придётся столкнуться с чем-то иным, ужасающим. С тем, что предсказывала Мелисандра и ее огонь.
Ворота открывались медленно. Рамси ослепил белоснежный пейзаж и хмурое серое небо. Вот они — земли за Стеной. Туда они и держали путь.
Видя вокруг только бесконечный снег и голые камни, понемногу начинаешь привыкать к ним и искать в этом что-то родное. На самом деле земли за Стеной ничем не отличались от самого севера: те же серые картины, солнце, слепящее глаза, но не согревающее землю, и сугробы белоснежного блестящего снега, в котором утопают ноги чуть ли не до пояса. Только людей здесь было меньше. Точнее, их вообще не было. Как и птиц. Нигде не раздавались вороньи крики, не говоря уже о хлопанье крыльев. Вроде бы все знакомое, а вроде бы нечто странное, будто за очередной скалой что-то вот-вот должно выскочить.
Как только ворота за ними закрылись, отрезая путь к отступлению, они зашагали вглубь холодной метели. Мокрый снег прилипал к лицу, залетал за воротник и все никак не хотел стихать. Первое время Рамси постоянно оглядывался по сторонам, незаметно держа за пазухой кинжал, но в такой вьюге не высмотришь даже спину идущего впереди человека, не то что ходока. Остальные вели себя более чем спокойно, особенно рыжеволосый верзила и его бастард-подпевала. В конце-концов он дал их спокойствию завладеть им, и просто пошёл следом за всем отрядом, попутно слыша в ушах завывание ветра и тихие разговоры остальных.
Так они и шли, попутно останавливаясь, чтобы переждать непогоду. Тормунд знал все здешние щели и без труда искал самую короткую дорогу до безопасного укрытия. Пару ночей они ночевали на воздухе, пока холод не стал таким кусачим. На четвёртый день их пути, когда метель усилилась и стало невозможно идти, он привёл их прямиком к пещере в одной из скал. У них не получилось развести костёр из-за нехватки хвороста, но зато у них была крыша над головой. Всяко лучше, чем ночевать на виду в такой ужасный холод.
Весь их маленький отряд забился в кружок, и один только Рамси, закутавшись в свою шубу и подогнув под грудь заледеневшие ноги, сидел поодаль от остальных. Скукожившись настолько, чтобы сохранять толику тепла, он грыз кусок сала и запивал все вином. После долгой и изнурительной дороги у него гудели ноги. Они все устали и выдохлись. Кто-то уже сопел, видя десятый сон, а кто-то, как он, не мог сомкнуть глаз.
Джон о чем-то увлечённо беседовал с Давосом и Торосом, изредка бросая на Рамси мимолетные взгляды, как бы говоря: «Надеюсь, до утра ты не доживёшь». Тот их игнорировал, не сыскав сил, чтобы ответить бастарду в полной мере, но найдя отраду в мехе с холодным пойлом в надежде на то, что оно согреет его изнутри. Он успел сотню раз пожалеть, что ввязался в эту авантюру. Сейчас бы он сидел в Винтерфелле у горячего камина и в ус не дул бы. Угораздило же его оказаться на краю света с ненавидящими его людьми. Узнав об этом отец, он бы поднял его на смех.
— Он ненавидит тебя, — внезапно над ухом раздался чей-то голос.
Рамси поднял голову, заметив одноглазое лицо Берика. Раннее он слышал про Братство без Знамён, некогда орудующих в речных землях, когда Робб Старк и Тайвин Ланнистер ещё грызлись между собой. Особой угрозы для Болтонов они не представляли. Но что являл из себя сам Дондаррион — он не ведал.
— Да ну? Неужели это так очевидно? — фыркнул Рамси, снова отпив.
Берик без приглашения сел рядом, подтянув колени и сложив на них руки. Обветренное, усталое лицо человека смотрело куда-то в пустоту, одновременно ведя разговор.
— И как же Болтон оказался по ту сторону Вестероса? — в его баритоне мелькнуло искреннее любопытство.
— Сам не понимаю свои идиотские порывы, — со вздохом пробормотал тот, предложив ему вино. Тот с удовольствием глотнул.
— Порой, именно идиотские порывы имеют ценный вес в наших жизнях. Не послав меня Эддард Старк за Горой, я бы не стал тем, кем я есть сейчас.
— А кто ты?
Рамси повернулся к нему лицом, вперив в него изучающий взгляд. Голоса других начали стихать: метель усилилась и раздавалась эхом по пещере. Берик внезапно грустно усмехнулся, поглядев в сторону спящего Тороса и дремлющего Сандора.
— Я тот, кто нужен Владыке Света в грядущей войне, иначе бы меня не оживляли столько раз, сколько для обычного человека просто невозможно. Ты знаешь, о чем я говорю.
— В каком плане?
— Я видел тебя в своих видениях. Ты бьешься среди огня. Он обвивает тебя со всех сторон, поглощает и будто защищает. Для Владыки Света ты играешь не самую последнюю роль, Рамси Болтон. Судя по рассказам Джона Сноу, ты уже встречался с Мелисандрой. Уж она-то знает толк в пророчествах Р’глора.
— «Ещё как знает», — проворчал он, но не стал говорить это вслух. — И сколько раз ты умирал, чтобы это понять?
— Вернее будет спросить: «Сколько раз он меня возвращал?» Шесть. И все благодаря Торосу. Без него я бы не нашёл свою цель в этой жизни. Но сколько умирал ты?
Они притихли. Послышался чей-то громкий храп, прокатившийся по пещере, словно раскат грома. Завывания за пределами их укрытия почти прекратились, лишь изредка продувая их ледяным ветром до мозга костей. Рамси ещё глубже укутался в воротник, но терпеливо ждал. Ждал чего-то. Или кого-то. Наверное, ждал понимания и отчета своих собственных действий.
Внезапное желание отправиться за Стену у него объяснялась тем, что ему понадобилось выслужиться перед Дени, дать себе время подготовиться к объяснениям перед ней за свои поступки. Будто бы этот поход мог дать ему шанс исправиться или попытаться найти ответ на свои вопросы во льдах и снегах. Винтерфелл, признаться честно, ему осточертел. Предательство на предательстве, интриги за интригой. Никогда не ожидаешь нож в спину от тех, кому доверял сильнее всего.
От этих мыслей его окатил стыд, да такой жгучий, что тепло от вина разлилось в его жилах с двойной силой, заставляя пылать огнём изнутри. А ведь он буквально режет Дени сердце. Его козни, его амбиции и честолюбие — все это маленькие кинжалы, протыкающие ее туда, куда она не видит, пока не почувствует боль. Думая о своей славе и власти, больше он не обращал ни на что внимание.
Она этого не заслуживает. И Рамси, несмотря на эгоистичность своей натуры, впервые задумался, что убивает ее изнутри. Представляя ее светлое лицо, полное боли, ему становилось не по себе: когда дракон разочарован, он зол, а со злом приходит расправа.
— Один, — ответил он. — Да, Мелисандра мне все рассказала.
— Оно и к лучшему. Осведомлён — значит вооружён, — Берик как-то задумчиво кивнул в такт своим словам, подал Рамси вино и, встав, отошёл в другое место.
Болтон остался сидеть на своём месте. Глаза ещё долго не хотели слипаться, но в конце концов он все-таки провалился в беспамятный сон.
С утра его разбудили грубым толчком и всеобщим воодушевлением. Тормунд сказал, что к вечеру они будут у Кулака Первых людей, а там свернут к реке Молочной.
Вьюга прекратилась, оставив после себя массивные сугробы белоснежного покрывала. Когда они вылезли наружу, их ослепил яркий солнечный свет. На голубом небе не было ни облачка вчерашних туч. Рамси впервые после ежедневных снегопадов четко видел распростертые до горизонта горы и скалы.
Они шли в тишине, не считая скрипящий под ногами снег. Лишь изредка раздавались чьи-то голоса, обсуждающие все что угодно, но только не приближающуюся угрозу смерти.
— …эта мелкая девчонка постоянно пыталась меня убить, почти так и сделав, — бурчал Сандор Клиган. — Она бросила меня, когда гребанная Бриенна, мать ее, Тарт наткнулась на нас и пыталась меня прикончить, чтобы забрать ее хрен знает куда. Бабища драться умеет, но вот убивать — нет.
— Когда я встретил Арью и леди Тарт, они оказались вместе, — ответил Джон, немного повеселев от рассказа Пса. В его лучистых глазах плескалась гордость за сестру. — Не знаю, как она оказалась жива спустя столько лет скитаний, но встретившись вы снова, она дала бы тебе отпор.
— Не сомневаюсь. Но с той сукой я бы встречаться не хотел.
— Вы говорите про ту беловолосую бабу? — вмешался Тормунд. — О да, она просто прекрасна! Леди в шкуре великанши! Да я бы такую…
— Оставь свои дрянные мысли при себе, извращенец, — толкнул его Торос. — Идя по холоду, вдали от тепла, сытости и женщин, ты только усугубляешь наше положение.
— Ты сам сюда вызвался, — рыжая борода одичалого покрылась инеем, отчего его лицо казалось будто бы седым и одновременно грозным. — Никто не звал вас сюда морозить ваши яйца.
— Куда Берик, туда и я. А то вдруг он снова умрет?
— На одного фанатика стало бы меньше.
Между ними завёлся легкий спор. Рамси наблюдал за ними издали, начиная раздражаться с каждого сказанного ими слова. Они вели себя так, будто никакая опасность была им нипочём, в то время как его собственное нутро разрывалось от иного, чуждого чувства.
К вечеру они достигли Кулака Первых людей, а ещё через день, придерживаясь Молочной, они отошли от реки на скалистую местность. Им приходилось взбираться и спускаться чаще обычного. Ноги, натруженные от дороги, покрывались мозолями и гудели как сумасшедшие. Но Рамси терпел, стиснув зубы, и упрямо шёл за остальными.
К вечному недосыпу и голоду он успел привыкнуть, но вот к чему он не хотел привыкать, так это к открытой и зловеще-тихой местности. И, как оказалось, не зря.
Откуда-то снизу раздались монотонные шаги, словно кто-то стучал камнем о камень. Все застыли, пригнувшись к снегу. Джорах вместе с Давосом подползли ближе к обрыву, открывающему вид на распластанную внизу Молочную и утёсы, обрамляющие ее с двух сторон. Возле тоненького заледеневшего ручейка, запорошенного снегом между валунами, шли какие-то силуэты. Судя по взглядам напарников, это были именно те, кого они так долго искали.
Давос сделал знак укрыться. Вместе с Джорахом они осторожно сползли вниз, к поджидающим их товарищам и страшно возбужденные, со сверкающими взглядами, сообщили:
— Их там несколько. Видимо, отбились от остальных. Нужно выманить одного так, чтобы не привлечь внимание других.
— Предоставьте это мне, — Торос с готовностью вынул меч и движением руки позволил пламени охватить сталь. — Посмотрим на этих ваших мертвецов и что они из себя представляют.
Рамси с готовностью вытащил кинжалы, чтобы быть готовым ко всему. Предвкушение разлилось по всему телу, заставив сердце биться чаще.
Они осторожно, почти бесшумно спустились вниз, к ручью, и, умело скрываясь между массивными камнями, зашагали за маленькой шеренгой мертвецов. Рамси краем глаза остановился, чтобы понаблюдать за ними. Они были действительно такие же, как в видении Мелисандры: костлявые, с виду хрупкие, с балахонами на своих тощих, обглоданных телах, на которых болтались кусочки мяса и кожи. У некоторых в руках было оружие, а кто-то и вовсе был без него. Они двигались словно ведомые кем-то, страшные и зловещие.
Поскользнувшись на тонком льду, Рамси попытался за что-то ухватиться, но вместо этого попятился дальше. Из-под ног раздался громкий хруст. Все обернулись в его сторону, раскрыв глаза. Лицо Джона вытянулось так, что одним взглядом можно было прочесть его жгучее желание прибить Болтона прямо на месте. Тот чертыхнулся и с помощью Джораха выбрался на твёрдую поверхность. Только было поздно скрывать своё присутствие: мертвецы его услышали.
— Походу, не мы схватим ходока, — проговорил Пёс, вытащив массивный топор. — А они нас схватят за задницы.
До их слуха донеслись противные гортанные звуки, напоминающие скрип и визг. Мертвецы бросились на них наперебой. На удивление они двигались энергично и быстро для ходячих трупов. Первыми под удар попали Тормунд с Бериком, но те не оплошали и быстро дали отпор. Торос, размахивая огненным мечом, рубил их пополам или толкал Псу, чтобы тот разбивал черепа о камни. Рамси пришлось поднапрячь свои затёкшие мышцы. Он привык управляться луком и стрелами, но и кинжалы с драконьим стеклом тоже были его стезей. Первого ходока, осмелившегося напасть на него, он разделал прямо на месте. Казалось, что убиваешь и без того убитое тело; странное ощущение.
Джон вместе с Джорахом отступили к ручью и за пару минут убили остальных, оставив только одного. Они затолкали его в круг, чтобы не сбежал. Давос вытащил мешок и кинул Псу. Вместе с Тормундом, как самые крупные воины, навалились на мертвеца всем телом и придавили к снегу. Сандор попытался ухватить его за костлявый череп, но тот так юрко извивался, что пришлось присоединиться и Джораху. Втроём они рывком подняли его на ноги, связав руки и ноги. Ходок пронзительно кричал и бешено вертел головой, но Пес все равно накинул на него мешок.
Они все не учли, что находились среди скал. Эхо от его визга распространилось вдаль, растворяясь между утесов.
— У меня одного такое ощущение, что внезапно поднялся ветер? — заметил Торос, подтвердив мысли всех остальных.
Он не ошибся. Рамси тоже почувствовал морозный холод, поднявшийся откуда-то издали. Обернувшись, они все заметили пургу, надвигающуюся на них огромной белой завесой. Болтон затаил дыхание, задрожав всем телом.
— Не у одного… — сглотнув, сказал он. — Бежим!
Сандор повалил на плечи пойманного мертвеца, и все вместе, сломя голову, побежали дальше от пурги. Дорога была каменистой и грубой; если бы не страх, подгоняемый Рамси изнутри, он бы оступился и сломал себе ногу. Но ему было все равно. Он бежал вместе со всеми, в горле запершило, в легких не хватало дыхания. Он буквально задыхался, но упрямо не останавливался. Краем глаза Рамси видел испуг на лицах остальных. Наверное, на нем тоже был написан немыслимый страх.
Над ними взвился снег, дунул ветер, подбрасывая их вперёд. Позади послышались громкие и истошные крики. Рамси обернулся и обомлел. Меж скалами и валунами плыла волна из мертвецов. Сотни тысяч тел, издавая скрипучие визги, без устали бежали за ними. Сейчас ему по настоящему стало страшно.
— Вперёд, вперёд! — кричал Джон сквозь какофонию звуков.
Если кто и отставал, их тот час поддерживали и заставляли бежать. Только не останавливаться. Только не сдаваться.
Вместе они выбежали на берег реки. Лёд под их ногами угрожающе треснул, но ходоки позади только подтапливали их бежать дальше, несмотря ни на что. Лучше смерть от воды, нежели от ходячих трупов.
Рамси бежал за Джоном, мысленно взывая к какому-нибудь божественному существу, хоть к Владыке Света, хоть к Старым богам, чтобы лёд под ними не провалился. К счастью, кто бы то ни было услышал его молитвы. Они успели добежать до маленького островка посреди реки, в то время как надвигающиеся за ними мертвецы, бегущие всей гурьбой, падали и тонули под тонким льдом. Ходоки, поняв, что пути дальше нет, остановились на безопасном от воды расстоянии и уставились тысячью глазами на живых.
— Вот так вам, суки! — кричал Сандор, отшвырнув на землю прихваченный труп.
Все остальные в изнеможении упали на колени, пытаясь привести себя в порядок. Бешено стучащее сердце подскакивало к горлу, заставляя Рамси обливаться холодным потом. Никогда в жизни он так не убегал от смерти. Никогда в жизни его не преследовали мертвецы.
Он огляделся по сторонам. Вокруг них — что с берега, что с утесов, наступали тысячи трупов с ярко-голубыми глазами. Они окружили реку со всех сторон и выжидающе остановились, чтобы напасть в подходящий момент. Они оказались в ловушке, и выхода здесь не было.
Болтон в отчаянии сел, не сыскав сил.
— Вот и конец, — за всех проговорил Берик.
***
Дени видела странный сон. В нем были бескрайние белые земли с остроконечными горами и скалами. Не было ни птиц, ни животных, только небо, затянутое серой пеленой, и темно-синяя река, перетекающая в озеро. Ей становилось не по себе. Здесь было холодно и неприветливо.
Она всмотрелась вниз. Вокруг озера стояло немыслимое количество тел. Присмотревшись повнимательней, она поняла, что это были не просто тела, а белые ходоки. Настоящие белые ходоки, как те, которых она видела в пламени. Их было так много, что у неё сперло дыхание.
— Дени! — кричал кто-то внизу.
Девушка уставилась вниз, где на маленьком островке посреди озера, словно звери в клетке, стояли те, кого она послала за Стену. Вот Джорах, смотрящий на неё с мольбой. Джон, ищущий выход из последних сил. Рамси, одинокий и холодный; его взгляд устремился куда-то вперёд. Они все были напуганные, уставшие и озябшие до костей.
Ей хотелось согреть их. Вывести из ловушки, в которую пошли сами. Спасти.
Спасти Рамси.
Узнав, что он собирается вместе со всеми, она испугалась. У неё не было шанса его остановить. Все эти дни она мучила себя мыслями о том, как проходит их экспедиция, и вот ей снится сон.
— Дени! — снова крикнул кто-то.
Она обернулась. На утёсе стояло пятеро всадников, во главе которых, на вороной костлявой кобыле, восседал Король Ночи с занёсшим для полёта копья. Он кинул его. Дени не успела увернуться, как оно попало ей прямо в сердце.
И она проснулась. Соскочив с постели, она схватила себя за грудь. Сердце впивалось, билось о рёбра так, словно хотело выбраться наружу. В ее комнату летел свежий бриз моря, развевая занавески по всем покоям. Дени попыталась зажечь свечу, чтобы в комнате исчез удушающий мрак, но у неё не получилось: дрожали руки. Тогда она, бросив это дело, накинула на себя халат и вышла в коридор. Безупречные, несущие службу, бодро встрепенулись:
— Ваше величество, что-то случилось?
Она с минуту стояла в ступоре. С неё до сих пор не спала пелена ее кошмара, представляя перед глазами ужасающую картину. Дени сделала над собой усилие, чтобы успокоиться, но ее голос все равно осип:
— Созывайте совет.
Один из часовых спешно удалился. Другой приказал послать за служанками, потому что сама королева была не в состоянии. Миссандея прибежала первой, зажгла в комнате свет и усадила Дени на кровать, словно пугливого ребёнка.
— Что с вами, моя королева? — подруга позабыла все их разлады и беспокоилась о ней совершенно искренне. Тепло от ее ладоней позволяло Дени прийти в себя.
Королева не ответила. Страх укоренился в ней глубже, чем она ожидала. Перед ней предстало лицо Рамси — отчуждённое, холодно-спокойное. Лицо перед предстоящей смертью. Они все находились в опасности, и она обязана им помочь. Спасти его.
Он не должен умереть. Она не позволит.
— Мое платье, Миссандея, — проговорила она, кивнув в сторону. — Готовь зимнее.
Девушка безмолвно повиновалась. Она поняла, в чем дело.
***
Они все продрогли до нитки, озябли и замёрзли. Их запасы подошли к концу. Осталось только вино, которым они запивали последние мгновения жизни. Среди них витал страх, примешиваясь к последним остаткам бесстрашия. Никто не хотел казаться трусом в глазах других, и поэтому все молча несли своё бремя, время от времени бросая безмолвные взгляды друг на друга.
Рамси, несмотря на их положение, все равно не считал, что все закончится именно так. Что его история закончится за Стеной, в самом конце света. Нет, не для этого Р’глор оживил его, — он был уверен. Какой-то выход все равно найдётся.
Он сидел на голой земле, холодящей ноги, и смотрел вперёд, на берег реки, где длинными шеренгами выстроилась армия мертвецов. Внезапно восставшая вьюга утихла, но мороз все равно остался до самого вечера. А ночью он усилился.
Чтобы согреть себя, ему пришлось тщетно ходить по маленькому островку, чтобы разогнать кровь. Торос и Берик воспламеняли свои мечи, чтобы согревать остальных, но это несильно помогало. Их голодные желудки сводило от недостатка пищи, а горло саднило, требовало воды, а не ледяного вина. Мертвец все это время пищал и извивался, будучи завязанным, но Сандор легко усмирил его смачным пинком по голове.
Они забыли о своей гордости и сплотились в одну кучу, чтобы поддерживать жизнь в друг друге. Даже Рамси, который не мог терпеть их всех, сел в круг спиной к спине, чтобы не оказаться с утра бездыханным трупом. Так и прошла долгая, темная ночь, полная страха перед грядущим. Но даже рассвет не принёс им радость от пережитой ночи. Огромная армия продолжала стоять на берегу. Ни холод, ни голод были им нипочём.
— В конце-концов лёд замёрзнет, — пессимистично отозвался Давос. — Это лишь вопрос времени.
Все оглянулись на него, бросив ядовитые взгляды.
— Извините, — тот стушевался, но замолк.
Рамси не чувствовал своих губ, даже языка. Ему все казалось, что он по настоящему отморозил себе яйца. Но даже это не заставило утихнуть его злую отчаянность, рвущую нутро.
— Луковый рыцарь прав, — внезапно подал голос Рамси, отвернувшись от берега. Его волосы покрыл иней, да и сам он смотрелся жалко, словно прибитая дворняга. — Пора смотреть в глаза действительности. Выхода здесь нет. Если только нас внезапно не спасут…
— Никто не знает, что нас окружили ходоки и ждут подходящего случая, чтобы впить свои челюсти в наше мясо, — огрызнулся Пёс. — Брось, бастардишко. Некому нас спасать.
Болтон вспыхнул от его слов. Конечно, лезть на рожон Клигана он не хотел, но его разум заполонил страх и маленькая капля надежды, не свойственная ему. Вот до чего они дошли: теперь даже Рамси надеялся хоть на какой-то шанс.
— А как же ваша мать драконов? — спросил Торос, потирая ладони и закоченелые пальцы.
— Ей нельзя рисковать, — Джорах смиренно качнул головой. — Я уверен, лорд Тирион не пустит ее так просто. Она ценна для государства. Мы лишь малая его цена.
Слова Мормонта послужили гнётом для всех. Он был прав — их жизни ничего не значат по сравнению с жизнью королевы. Рамси пришлось отвернуться, чтобы другие не заметили его потерянности, ударившей его поддых. Ему хотелось кричать, надрывая горло, и возможно он бы так и сделал, не увидев впереди, на утёсе, какое-то шевеление. Он прищурился. Из легкого рассветного тумана выступили четыре фигуры.
— Эй, смотрите! — он кивнул в их сторону, чтобы заметили другие. — Там, кажется, всадники.
— Их пятеро, — Берик встал подле него.
— Их четверо. Ты слепой на один глаз, — фыркнул Рамси, но когда он посмотрел туда снова, увидел вместо четырёх мертвецов пятерых. И он знал, кто стоял впереди них.
Джон приблизился, выдохнув полной грудью:
— Король Ночи.
С его словами поднялась пурга, заставив всех съежиться. Запорошив лёд новым слоем снега, она утихла. Рамси взглянул на утес. Прямо на них, вперив свой пронзительно-ледяной взгляд, смотрел Король Ночи. Он медленным движением поднял руки к верху, и мертвецы на берегу задвигались.
— Они движутся на нас! — воскликнул Тормунд.
Некоторые смельчаки первыми зашагали по окрепшему льду. Когда тот выдержал их вес, не проломившись под натиском сотни мертвецов, все остальные устремились вперёд.
— Твою мать… — Сандор отобрал у Тороса вино, глотнул и вынул свой топор.
Рамси вместе со всеми вооружился, готовый защищать их маленький островок. Пропащее дело, но другого выхода им не оставалось.
Ходоки двигались быстрее ветра. Самые первые бросились прямо на них, готовые убивать. Их пронзительные гортанные визги застывали в ушах. К ним тянулись костлявые руки. Джон и Джорах утонули под первой волной, отбиваясь с трудом. Тормунд вместе с Псом тащили их добычу подальше от сородичей, находу размахивая оружием и грозно рыча. Берик вместе с Торосом взмахнули огненными мечами и били всех, кто смело ступал на них. Рамси и Давос, как не самые умелые воины, тоже старались не отставать.
Перед глазами мелькали десятки трупов с изуродованными лицами, но никакое не могло впечататься в память, кроме лица Короля Ночи. Голубые глаза вспыхивали, но быстро потухали под клинками из обсидиана. Разлетались кости, отскакивали черепа. Рамси рубил, не переставая. Ему рвали одежду, волосы и пытались укусить за уязвимые места, но он изворачивался, словно гадюка, и снова бросался в бой. Они скооперировались вместе с Давосом и поочередно спасали друг друга.
Где-то сзади раздался истошный вскрик. Тороса обступили со всех сторон, и красный жрец пал под натиском врагов.
— Торос! — Берик хотел было броситься ему на помощь, но Джон его остановил.
Пламенный меч его друга полыхнул в последний раз и погас.
Это была не единственная жертва. На плечи Сандора бросилось сразу пятеро ходоков. Его придавили к земле и грызли за оголенную плоть. Он рычал, словно дикий зверь, но не мог дотянуться до спины. Тогда ему пришлось бросить топор и схватиться за обычные ножи, и вроде как, с трудом, у него получилось отбиться. Он лишился куска целого уха и пару ногтей, но остался жить. Присоединившись с разъяренному Тормунду, вместе они вычищали маленький проход к последнему месту их отступления.
Рамси понял, что долго они не протянут. Его обхватила такая ярость, что уставшие и ноющие мышцы налились новой силой, двойной злостью. Животное, попадающее в капкан, отгрызает себе лапу, чтобы выбраться. Они же сражаются с теми, кто снова и снова восстаёт из мертвых. Они все на исходе и скоро совсем сдадутся. Как долго им придётся держаться? Кто умрет следующим?
— Отступаем! — заорал Джон и снова пропал между телами.
Давос крепко сжал плечо Болтона, заставляя опустить кинжалы и бежать. Глаза Рамси налились кровью. Он не сразу сообразил, что от него хотели. В последний раз пронзив ходока кинжалом, он попятился в вычищенный участок. Встав бок о бок с Джорахом, они ловко и умело, словно в ледяном танце, отражали выпады.
— Она должна прилететь! — закричал Рамси не зная кому, убеждая прежде всего себя.
— Здесь опасно! Ей не позволят, — Джорах ответил ему осипшим голосом. Ему не хватало передышки. — Я бы не пустил…
Впервые Болтон заметил в нем самом отголоски своих мыслей. Уставший, почти седой и изнуренный Джорах Мормонт сражался из последних сил, упрямо твердя себе, что королева оставит их. Но в нем самом, глубоко в душе, раздавались призывы к спасению. Он хотел жить, но не мог позволить себе эгоистичные мысли. Но Рамси мог. И он верил, что они выберутся отсюда.
Шагнув назад, он натолкнулся на пустоту. Берик с трудом удержал его от полёта вниз со скалы, прямо на гору мертвецов. Рамси коротко кивнул ему и огляделся. По всей реке бежали волны ходоков, и только там, на одиноком утёсе, за ними наблюдал Король Ночи. Его молчаливый взгляд прожигал их насквозь.
— Как думаешь, если убить его, умрут остальные? — отдышавшись, проговорил Берик.
— А ты хочешь попытаться?
— Возможно это и есть мое предназначение, уготованное Владыкой.
— Твой красный жрец умер. Если ты пойдёшь на бессмертного, тебя никто не сможет воскресить.
Дондаррион промолчал и вновь кинулся в бой. Рамси затащил пойманного ими мертвеца на самый вверх, чтобы его никто не смог достать. Сандор и Тормунд почти выдохлись, Давос с Джорахом, побросав клинки, попятились, Джон и Берик последние, кто пытался остановить нашествие врагов. Рамси захлестнула безысходность. Он опустил руку с кинжалом.
А их становилось все больше. Так много, чрезмерно много.
Из горла исторгся поверженный стон. Он закричал, и вместе с ним раздался громкий раскат грома.
Нет, это был не гром.
Вмиг — и река озарилась ярким пламенем. Откуда-то сверху полыхнули потоки горячего огня. Рамси вскинул голову, увидев в сером небе трёх драконов — их спасение. Кожистые крылья с громким хлопаньем проносились над их головами и бросали в потоки врагов огненные залпы. Лёд под их горячим натиском трескался, и сотни трупов падали в воду. Драконы с неистовым остервенением сжигали всех на своём пути.
Он знал, что она прилетит! Его сердце затрепетало в такт драконьим рёвам. Рамси пытался высмотреть Дени, и увидел ее, усердно управляющую Дрогоном. Чёрная тень приблизилась к их маленькому островку и, грузно приземлившись, вытянула длинную шею. Из пасти, полной заострённых клыков, исторгся огонь. Склонив рогатую голову, дракон позволил своей матери высмотреть то, что было внизу.
Дени искала испуганными глазами только одного человека. Увидев Рамси, ее губы дрогнули.
— Залезайте на Дрогона! — крикнула она остальным. — И скорее!
Болтон не медля приблизился к дракону. Он ещё никогда на нем не летал. Но сейчас времени на восторг у него не было. Дени протянула ему свою руку, и он тут же ее схватил — эту тёплую, маленькую ладошку. Подтянувшись за перепонки, он смог взобраться на чешую Дрогона. Чтобы не упасть, он крепко обхватил Дени за талию, зарывшись лицом в ее собранные в косу волосы.
— Я знал, что ты прилетишь, — сказал он, наконец почувствовав себя в безопасности.
— Я увидела тебя во сне, — ее ручка сжала его пальцы, будто бы убеждаясь, что он настоящий, а не ее грёзы. — И нам лучше сейчас же убираться отсюда…
Вместе с Рамси они помогли остальным взобраться на дракона, в том числе пойманному мертвецу. Оставались только Джорах и Джон, до сих пор отражающие натиск мертвецов. Дени нетерпеливо мотала головой, будто высматривая кого-то.
— Скорее! — в ее голосе прорезался настоящий страх.
Джорах в конце концов погасил своё упрямство.
— Бежим, Джон! Иначе умрем!
— Беги, я задержу их! — и бастард снова схватился за меч.
Мормонт поначалу чертыхнулся, готовый было защищаться вместе с ним, но рассудок перевесил гордость. Оказавшись на Дрогоне, теперь оставался только Сноу.
— Идиот! — ругнулся Рамси. — Хватит геройствовать!
Но его слова пропали в очередном драконьем рёве. Снова поднялся жгучий холод. Болтон обернулся назад, на утёс, где главенствовал Король Ночи. Теперь он был не на коне. Он доставал что-то из-за пазухи. Это было длинное ледяное копье.
— Дени, назад! — заорал он. — Бросай бастарда, приказывай дракону лететь!
Девушка обернулась туда, куда смотрел он. Взгляд ее на секунду застекленел, но всего лишь на секунду. Ее брови нахмурились в мрачной решимости. Она нагнулась к дракону.
Джон продолжал сражаться и поднял голову лишь на мгновение, увидев, что они собрались взлетать. Бросив меч, он побежал к ним. И только в самое последнее мгновение, когда Дрогон вытянулся и взмахнул крыльями, он успел схватить Тормунда за руку и повиснуть в воздухе. Могучий дракон медленно разогнался и с трудом взлетел, оставив после себя надломившийся лёд и плескавшуюся внизу синюю воду.
Мелкий снег застилал Рамси глаза. Ему пришлось прикрыться воротником, чтобы разглядеть то, что было внизу. Необычное чувство бесконечной свободы завладело его головой.
— Он метает копье! — закричал Берик.
Король Ночи и вправду замахнулся. Рамси затаил дыхание, крепче вцепившись в Дени. В отличие от них она не боялась. В ней плескалась решительность.
Но Король Ночи не целился в Дрогона. Он бросил копье в воздух, надеясь убить одного из других драконов. Дени вовремя среагировала. Дрогон под ней громко и истошно крикнул, предупреждая своих братьев. Рейгаль не без труда увернулся вниз, благодаря чему копье пролетело мимо. Рамси облегченно выдохнул.
— Пора убираться отсюда, — проговорила Дени и немного ослабила хватку. Угроза пронеслась мимо. — Мы возвращаемся домой.
Дрогон взмахнул крыльями, растворился в небе и приготовился отсюда улетать. На лице Дени мелькнула победная улыбка.
Но она спала, когда по ушам резанул другой, мертвенный визг. Остановив Дрогона, они все увидели летящего вниз дракона.
— Визерион! — душераздирающе, во все горло прокричала Дейенерис.
Но от него ничего не осталось. Грузное тело, полное крови, упало навзничь прямо в воду. Рейгаль и Дрогон зычно вскрикнули, оставшись висеть в воздухе.
Смерть одного из драконов заставила Рамси изумлённо вздрогнуть. Невозможно было подумать, что такой могущественный зверь может быть убитым от одного лишь копья. Но ещё больнее было видеть лицо матери, потерявшей сына. Оно было пустое, побледневшее. В лазурных глазах не было ничего. Пелена скорби и печали овладела ею. Ее грудь вздымалась в бешеном темпе, руки, сжимающие Дрогона, напряглись.
— Дени… — Рамси попытался отвлечь ее.
Она среагировала мгновенно. Ее взгляд потемнел, и вместе с болью теперь в ней была и злоба.
Дрогон резко развернулся и решительно направился вниз, к утёсу, где на чёрном жеребце восседал Король Ночи. Он приготовил новое копье. В голове билась мысль, что сейчас оно пронзит и Дрогона. Он опустился напротив мертвеца, бешено размахивая крыльями.
— Дракарис! — в Дени было неописуемое бешенство, пыл, неистовство. Боль. Ею двигала месть и потеря.
Драконы раскрыли пасти и дыхнули на Короля Ночи ярким пламенем. На миг он и ещё четверо всадников пропали под огнём, но когда они остановились, ходоки оказались совершенно целыми. На Дени отразилось недоумение, и пока она пыталась понять, в чем дело, Король Ночи целился новым копьем.
— Мы умрем, Дени! — судорожно шептал Рамси ей в ухо, будто так мог привести ее в сознание. — Прошу тебя, хватит. Тебе больно, но ты справишься. Пожалуйста, не дай безумию поглотить тебя с головой. Очнись…
«Очнись…»
Она проморгалась. Внутри неё билось желание убить Короля Ночи всеми способами против спасения жизней.
Дени всегда спасала людей, но не смогла спасти дракона. В ней пробудилась вина на саму себя, и эта вина будет каждый день напоминать ей о том, что жизнь Визериона была оборвана благодаря ее легкомыслию. Но ещё больнее ей будет напоминать то, что она не смогла спасти того, ради которого оказалась здесь.
Девушка с трудом сдержала всхлип, спрятав лицо от лишних взглядов. Она прильнула к драконьей чешуе, чтобы Дрогон развернулся и унёс их подальше отсюда.
Когда Король Ночи вновь бросил оружие, дракон смог уклониться. Все удержались на своих местах, кроме Джона. Его резко отбросило вниз. Рамси пришлось ловить его. Ухватив его одной рукой, другой он поддерживал их обоих за чешую.
— Подтянись! — крикнул он Джону. Земля становилась все ниже и ниже.
— Не могу… — скрипя зубами, прорычал тот. Его рука соскальзывала и грозилась унести вниз их обоих.
— Я не могу долго держать тебя, бастард!
— Так отпусти, — произнёс он настолько тихо, что даже Рамси услышал не сразу. — Ну же, это твой шанс избавиться от меня!
Рамси впервые оказался перед таким сложным выбором. Неужели в нем проснулась толика совести? Он же так давно этого хотел — убить Джона Сноу и забыть его навсегда.
И он так и сделал, несмотря на душащую его, казалось бы, вину. Рамси отпустил Джона, позволив ему лететь вниз. Тормунд за его спиной крикнул.
— Джо-он!
Даже Дени повернула голову вниз, в облако снега.
Никто не произнёс ни слова, пока под Дрогоном не показалась зелёная чешуя Рейгаля, а на нем — сидящий Джон, целый и невредимый. Он неумело управлял драконом и пару раз чуть не упал снова. Увидев его верхом, Дени изумилась.
Но разочарование больше всех испытал именно Рамси. Он отвернулся от Джона и в последний раз бросил взгляд на реку, где под сломанным льдом тонуло тело Визериона, а ходоки восставали из мертвых, окружая реку с берегов.
Король Ночи молчаливо провожал их своим пронзительным взглядом.
В Восточном Дозоре одинокий корабль готовился к отплытию, раскрыв чёрные паруса с трехглавым драконом.
Обратная дорога на Стену прошла для Рамси словно в тумане. Болящее тело изнуренно ныло, настоятельно напоминая о прошедших днях. Ему бы хотелось забыть весь этот кошмар. Но он не мог.
Тормунд и Берик Дондаррион изъявили желание остаться на Стене, а все остальные, погрузив в корабль пойманного мертвеца, принялись латать раны. Дени приземлилась вместе с ними, но Рамси ее больше не видел и мучил себя мыслями о ней. Ее вспышка ярости не только настораживала его, но и пугала. Однако он утешал себя тем, что это совершенно естественная реакция на потерю дракона. Почему-то ему тоже было его жаль. Видеть, как могучие звери умирают от одного лишь удара, было невыносимо и до невозможности глупо.
Мейстер залатал ему пару ран, проверил на наличие переломов или обморожений и, заставив его выпить лечебный настой, ушёл к остальным. Рамси остался один в просторной каюте. Лишь плеск волн раздавался снаружи, убаюкивая перетруженное тело.
Тоненький стук заставил его вскинуть голову. Дверь со скрипом отворилась. Из-за полутьмы Рамси не сразу понял, что к нему пришла Дейенерис. Лишь ее светлые волосы служили ему маяком.
— Дени… — тихо проговорил он, не зная зачем. Ее имя ласкало слух им обоим. Он хотел утешить ее, чтобы не видеть эту скорбь и печаль на ней. Взять ее боль в свои руки, чтобы избавить ее от этого бремени.
Он встал с постели, чтобы подойти к ней, но она сама прильнула к нему и спрятала мокрое лицо у него на груди.
— Я лишилась самого ценного, что у меня когда-либо было, — шептала она, скрывая дрожь в голосе. Она хотела быть сильной и врала самой себе, чтобы скрыть эти раны внутри.
Дени упорно не показывала своего лица, но Рамси требовательно взял ее двумя руками за подбородок и поднял на себя заплаканные глаза. Он никогда не видел ее плачущей. Королеве Семи Королевств это было несвойственно и почти невозможно, но вот она — стояла перед ним уязвимая, маленькая и печальная, с трудом сжимающая своё раненное сердце.
— Мне очень жаль, — выдавил он. От её вида ему самому невольно становилось горестно. Он ещё никогда не чувствовал себя таким утомленным и печальным, как сейчас.
Ей не стало легче. Она отвернулась, прикрыв глаза. По мокрой щеке катились слёзы, капая на пол. Рамси крепче прижал ее к себе, защищая и убаюкивая.
— Я бы хотел забрать твою боль. Я бы хотел, чтобы ты никогда ее не чувствовала…
— Но вот она — пожирает меня изнутри! Для меня теперь нет ни страха, ни закона, ни жалости; только лютая злоба и жажда мести душат меня. Это все моя вина…
— Не смей так говорить, — Рамси отпрянул от неё, заставив девушку слегка пошатнуться. — Никогда не вини себя. Ты чертова королева, а королевы не должны умирать от собственных мук. Вини Короля Ночи, вини мертвецов, вини меня в конце концов, но только не себя, — его пылкие слова вырвались сами собой, и Рамси поспешно исправился, чтобы не оттолкнуть ее, как он обычно делал. Он взял ее холодные руки в свои. — Ты переживешь это и воспылаешь с новой силой. У нас есть доказательство для Серсеи. Мы вместе пойдём на переговоры.
Сейчас ему было плевать на угрозу со стороны Ланнистеров. Он был настроен решительно и упрямо.
— Мы вместе найдём выход, — более тише сказал он.
— Вместе…
Рамси прикоснулся к ее щеке, смахивая последние слёзы.
— Вместе. Огнём и кровью.
