saints go to hell

В дверях эдема ангел нежный
 Главой поникшею сиял,
 А демон мрачный и мятежный
 Над адской бездною летал А. С. Пушкин «Ангел»

Глава XIX. Омега робеет перед демоном, дышит рвано и частно, смотрит исподлобья. Он не сдвинулся с места, так и остался стоять, прижавшись к стене, а Чонгук сделал шаг назад, разорвал внезапное наваждение, резко похолодел, словно не он минутами ранее жаром опалил сознание мальчишки. Альфа свел аккуратные брови к переносице, смотрел недовольно и… потеряно? Демоническая аура покрылась льдом, после чего на идеальном лице не мелькнула ни одна эмоция, но ведь она сейчас стала бы спасением для Тэхена, который потерялся в пространстве. Он что-то сделал не так? Он в чем-то виноват? Обидел мужчину? Сердце колотилось, норовя выскочить из грудной клетки, хаотично билось о ребра. Омега зажмурился, отгоняя мысли прочь из, казалось, отяжелевшей головы. Старался дышать ртом, чтобы не чувствовать, не ощущать аромат мужчины, который пах нежным жасмином, бергамотом, а легкий и теплый ладан шлейфом тянулся, переплетался восточным мотивом. Демон источал дерзкий запах греха. Интересно, насколько глубок этот вкус на крепкой шее? Потому что привкус Тэхен ощущал на языке, даже не коснувшись кожи альфы губами. И разум его, помутненный дымкой страсти, сейчас требовал, чтобы омега раскрыл каждую благоухающую ноту. Он знал, что мужчина чувствует его возбуждение, лилии распустились в помещении, Тэхен, чувственный и нежный, пытался собрать себя по кусочкам, потому как альфа пригвоздил его к стене, острыми льдинками вонзился в кожу, разгоняя кровь юного тела. Стоит, смотрит изучающе своими глазами-обсидианами, обрамленными длинными ресницами. Властный, сексуальный, такой горячий, для Тэхена он в эту минуту казался вихрем, пробирающим до дрожи. - Иди в свою комнату, Тэхен. - грубый голос звенит в ушах, убивает крошечную надежду, что демон оставит омегу подле себя. Тэхен чувствует себя униженным, оскорбленным. Букашкой, размазанной по этой стене. Очарование растаяло, как туман, оставив жгучий стыд и кристаллы слез, что сейчас копились в уголках глаз, ослепляя. Взор опущен, плечи мелко подрагивают, а в сердце - боль и тоска. «Иди сюда, Тэхен… Я защищу тебя, Тэхен…» - чужой голос в голове отрезвляет, мальчишка бежит к выходу из кабинета, не оборачивается, не смотрит своими алмазными глазами на демона, который внимательно взирает на отдаляющуюся спину. Омега бежит по коридору, спускается по извилистой лестнице на первый этаж. Грудь быстро вздымается, а в горле пересохло. Он закрывает глаза, встает на носочки, запрокидывая голову. Руки взлетают в воздух лебедиными крыльями. Безумие накрывает с головой, а Тэхен плавно движется в такт музыке, которая звучит лишь в его сердце. Он обводит длинными пальцами воздух, подпрыгивает, а затем прижимает одну ногу к груди, кружась на месте, словно фигурка в музыкальной шкатулке. Плавные движения превращаются в резкие выпады, а затем вновь гармоничные и медленные. Одетта вернулась. Ким Тэхена больше нет в зале. Прыжок на месте. Пируэт. Руки выше, ещё выше. Па. Па. Па. Прыжок на месте выше. Поворот головы, руки на уровне пояса. Па. Взмах ногой. Па. Стойка на пальцах. Ассамбле. Глиссе. Плие. Па. Кабриоль. Бризе. Па. Поворот. Бризе. Фуэте. Омега оседает на холодный пол, загнанно дышит. Капли пота блестят на изящной шее, на пульсирующих висках. Взгляд туманный, изо рта вырывается громкое дыхание. Тело приятно ноет, а пальцы ног поджимаются. Он сидит на полу, вытянув длинные ноги, облокотившись на руки. Медленно открывает глаза, расфокусировано смотрит в сплошную оконную стену. «Иди сюда, Тэхен. Я могу помочь тебе. Я спасу тебя…» И Тэхен встает, на ватных ногах подходит к окну, прижимается к стеклу горячим лбом. «Не бойся, иди ко мне…» - вновь чужой голос заставляет тряхнуть головой, но он манит, обволакивает. «Иди в свою комнату, Тэхен.» - голос Чонгука врезается в мозг грубо и звонко, а Тэхен вновь болезненно жмурится. Он сошел с ума? Сколько голосов в его голове сейчас? И каждый из них требует своего. Голос демона… разбивает. Омега издает вымученный стон, а затем концентрируется на приятном тембре незнакомца, что поселился в его сознании. «Иди ко мне, я не обижу…» И Тэхен идет. Подходит к двери, тянет металлическую ручку, которая с легкостью поддается. Омега выходит на улицу, тело вмиг покрывается мурашками. Он облегченно выдыхает, а затем вдыхает полной грудью вечерний осенний воздух. «Иди ко мне ближе, Тэхен.» - ласково тянет голос. Шаг в сторону густого леса. Ещё один. Ещё один. И в какой-то момент парень переходит на бег, плачет, скулит, но бежит босыми ногами в темную и глухую чащу. Нежную кожу царапают ветви могучих деревьев, в пятки впиваются острые камни, сухие и хрустящие веточки. Лес держит Тэхена, не дает прорываться внутрь, а он бежит, не оглядывается, не ждёт, что демон последует за ним. Туман в голове не дает никакого объяснения действиям омеги, адреналин тягучей лавой разливается по телу, подстегивает, позволяет не замечать боль. Треск раздается совсем близко и омега визжит, а затем цепенеет. Останавливается, дрожит, дышит полной грудью, боязливо оглядывается. Лес схлопнулся узким кольцом и теперь не выпустит парня, уничтожит, сожрет. - Тэхен, - слышит своё имя, резко поворачивает голову в сторону источника звука, - я спасу тебя. Иди со мной. Мужчина с оголенным торсом стоит в нескольких шагах от омеги, который смотрит в глаза альфы и попадает на крючок. Идет к нему, словно в бреду, безвольной куклой повисает на руках незнакомца. Тот прижимает Тэхена к груди, накрывает плечи лоскутом густого меха. Подхватывает мальчишку на руки, победно улыбается, а омега смотрит в густой лес стеклянными глазами, не может пошевелиться, не может издать ни звука. Нервы натянуты, словно тетива лука, но даже моргнуть омега не может. Его спасут? Вернут домой? Он забудет весь этот ужас, который пережил. Забудет Чонгука. И сердце сжалось. И глаза наполнились слезами. И дрожь по телу пробежала сильнее, заставляя невольно съежиться. Образ демона стоит перед глазами, смотрит сурово. Ранит чуткое сердце, а затем зализывает кровоточащую плоть. И конца-края нет этому наваждению. Тэхена тянет к этому властному мужчине. Стокгольмский синдром? Возможно. Незнакомец озирается, быстрым шагом идет по узкой тропинке. В ноздри бьет липкий и противный запах лилий. Он недовольно морщится, вглядывается в темноту, принюхиваются. Его узкие глаза светятся желтым, а глубокий шрам на лице придает зловещий вид. От альфы воняет собачьей шерстью, он грозно фыркает, сильнее прижимая мальчишку к себе, сдавливая ребра омеги с такой сильной, что они вот-вот сломаются, а острые кости вопьются в органы. Тэхен ничего не понимает и не осознает, словно в отключке, безвольной тряпкой висит в чужих мерзких руках. - Далеко собрался? - голос демона, как гром среди ясного неба, ошарашивает незнакомца и он замирает. Чонгук почувствовал волчью вонь ещё вчера. Слишком близко подкрался, неосмотрительно. Сколько бы не пытался перебить свой запах, у него не получилось, выдал себя с потрохами. Зачем-то укутал омегу в мех, наивно думая, что лилии, распустившиеся в душе демона, он не учует. Чонгук лишь взглянул в глаза омеги вчера и сразу понял, что в его сознании поселился червь, омерзительно пожирающий собственные мысли. Следил за Тэхеном, оставил дверь открытой, позволил ему сбежать. Ловля на живца. Глаза демона недобро сверкнули в ночи, рот искривился оскалом, на скулах желваки выступают. От ярости и злости он готов разорвать вервольфа на куски, вырвать гнилое сердце и показать Тэхену, что никуда теперь не денется, никуда не сбежит, и спасения ему ждать неоткуда. Противная вонь смешалась с лилиями, а демона ведет не на шутку. Кто-то притронулся к его омеге, кто-то попытался его омегу отобрать, кто-то слишком жаждет смерти. Незнакомец посмотрел на демона с испугом, поставил Тэхена на ноги. Его руки деформировались, покрылись шерстью, длинные когти выступили. Стоило омеге заглянуть в глаза Чонгука, как разум вернулся к нему. Он испуганно дернулся в жутких лапах, ошарашено уставился на альфу напротив. Такие красивые, уже ставшие родными, черты лица исказились лютой яростью. - Подойдешь, Чонгук, и я убью его! - зарычал вервольф, сжимая пятерней глотку Тэхена. Чонгук зашипел, словно змея, подошел ближе, заглядывая в желтые глаза. Делает шаг вперед демон - незнакомец делает шаг назад. Игра в кошки-мышки. А Тэхена трясет, зубы громко стучат, из небесных глаз стекают горячие слезы ужаса. Паника охватывает мысли. - Спасите… - едва слышимая просьба слетает с трясущихся губ, взор направлен на Чонгука. Альфы молчат, смотрят в глаза друг другу, словно общаются мысленно. Звенящую тишину нарушают всхлипы омеги, который хватается за руку вервольфа, пытаясь ослабить хватку. Проходят минуты, но Тэхену кажется, словно они стоят так уже вечность. Еще шаг. Еще шаг. Пятка наступает на серебряный кол. Холодный ветер развивает светлые пряди, играется с ними. Незнакомец вдруг сгорбился, заскулил от боли, ослабил пальцы, а Чонгук ухватил запястье Тэхена и дернул на себя. Мужчина взревел жалобно, протяжно, перекинулся черным волком. Демон оттолкнул омегу от себя, достал из-за спины уруми, хлестко рассек воздух. - Кто? - тембр глубокий, агрессивный. Волк оскалился, не разрывая зрительного контакта. Только сейчас понял, что попал в западню, наступил на ловушку, заранее подготовленную Амадеем. И в этом лесу таких ловушек множество, но незнакомец ловко их обходил, чувствовал. А сейчас эти отвратные лилии перебили обоняние, ослабили. Убили. - Ты меня не слышал? Я задал вопрос. - цокнул языком Чонгук, выставляя руку, а острые прутья лезвий зазвенели в беззвучии. Тэхен прижал руки к груди, осел на сырую землю. Демон выпустил рукоять уруми из рук и та со звоном упала к ногам хозяина. Сжал ладонь в кулак и ударил волка в грязную. Завязалась бойня не на жизнь, а на смерть, но у демона было явное преимущество. Он бил остервенело, упивался болью противника. Предплечьем сдавил челюсть волка, заставляя того раскрыть пасть. Давил с такой силой, словно хотел оторвать. Волк заметался по земле, пытаясь скинуть с себя Амадея, но яд уже попал в организм, надломил силу и мощь. После долгих попыток освободиться, он обратился человеком, ударяя демона в грудь ногой, отползая. Чонгук лишь усмехнулся, вновь надвигаясь. - Ц-ц-ц, когда же вы, волки, поймете, что в этих лесах вас ждёт только смерть? - альфа когтями впился в грудь вервольфа, протыкая плоть над сердцем. - Кто послал тебя сюда? Откуда наводка? Незнакомец молчал, вскинул голову, с вызовом смотря на демона. Не сдаст. Старой закалки. Амадей просунул руку в грудь некогда сильного солдата, яростно и жестоко сжал пальцы, вырвал гнилое сердце. Густая черная кровь залила землю. Она стекала по руке альфы, а стеклянные глаза жертвы навеки остались открытыми, пусто смотрели на верхушки деревьев, на клочок звездного неба. И Тэхен закричал от ужаса, хватаясь за голову. Кричал долго, громко, душераздирающе. Упал на четвереньки, задыхаясь. Горло саднило, но вопль не прекращался. Чонгук подошел к омеге, а мальчишка бросился ему на шею, крепко обнимая, пряча лицо в изгибе шеи. - Всё хорошо, всё хорошо, - гладит мягкие волосы, целует мокрый висок. - Больно! - визжит Тэхен. - Больно! - подбородок дрожит, он всем телом прижался к альфе, пытаясь раствориться в нём. - Где больно, маленький? - голос встревоженный, держит омегу за плечи, трясет его, а тот, как в бреду, кричит, тонкими пальцами хватается за рубашку мужчины. Альфа немного отстраняется, осматривает мальчишку с ног до головы, не видит явных увечий, лишь царапины на лице, окровавленные ноги. Касается ладонью спины омеги и тот визжит ещё громче, падая на грудь. Чонгук разрывает кофту, с удивлением охает, когда видит две кровоточащие раны на лопатках. - Что это такое, Тэхен? Что это? - сам себя не слышит, тянет омегу на себя, а тот плачет, вновь крепко обнимая демона. Раны расширяются, алая кровь заливает ладони мужчины, а он сидит на коленях, укачивает мальчишку, что-то шепчет в самое ухо. Из глубоких царапин выступает нечто, похожее на перья. Амадей диким взглядом блуждает по спине, цепенеет, не знает, что ему делать. За всю свою бессмертную жизнь он такого не видел. Тэхен уже не кричит, он хрипит от боли, судорожно сжимая чужие плечи. А демон хочет защитить, спрятать от жгучей агонии, которую испытывает смертный, но не может. Окровавленное нечто выступает над плотью - перышко за перышком, пока не приобретает очертания массивных крыльев за спиной омеги. Тэхен без сил падает на грудь мужчины, бело-красные крылья опадают, но не исчезают. Чонгук в замешательстве смотрит на происходящее, думая, что сам уже сошел с ума. Мечется, не знает, что ему делать. Зарывается пальцами в пряди мальчишки, вдыхает лилии, сходит с ума. На улице уже светает, а демон всё ещё сидит на коленях в лесу, мирно убаюкивает, укачивает своего омегу, шепчет что-то в морозные губы. - Мелкая пташка, - тихо-тихо. - Моя мелкая пташка. Спустя время поднимается на ноги, берет омегу на руки, легко целует горячий лоб и возвращается домой.