Поцелуи в восхищённой толпе

Холодное утро вновь обняло меня одиночеством. Ты не рядом. Ты снова не обнимаешь меня, не держишь за руку. Я звонила ему 8 раз. 8 гребанных раз. Почему взрослые мужчины порой ведут себя как маленькие дети. Серьёзно, прошла почти неделя и ни одного звонка или хотя бы сообщения мол «я жив». Прошла почти неделя, и я все так же не могу ответить на вопрос почему меня волнует его отдаленность. Иногда я накручиваю себя, наивно полагая, что все в порядке. И чтобы не отклоняться от этого порядка, я создаю образы у себя в голове, надеясь что они верны. Потому что иначе — мне ничего не останется. Это вроде небольшого островка спасения. Если его не будет — утонуть запросто. Помешиваю уже остывший кофе перед учебой, пытаясь подавить в себе мысли о том, чтобы прогулять очередную пару. В голове всплывают недавние моменты когда мы с Рустамом встретились в этой же самой кофейне. — Слушай, вечером все вместе собирались в бар, ты пойдёшь? — спрашивает одна из однокурсниц, с которой я более менее общаюсь. Она всегда была такой милой, что аж тошно, но я стараюсь, честно стараюсь, поддерживать хоть какой-то контакт с людьми. — А что за повод — сухо отвечаю, не понимая, с каких пор меня зовут на общие мероприятия — Да просто решили собраться, только не говори, что и в этот раз у тебя какие-то дела — настаивает она — Не буду, я приду — Сама не осознавая своих слов, отвечаю я, но черт, моя голова полностью забита Рустамом и его отношением ко мне, мне нужно отвлечься. Нехотя натягиваю кроссовки и выбегаю из дома, дабы не доплачивать таксисту за долгое ожидание. Я уже тысячу раз пожалела о своём решении выйти куда-то с однокурсниками, ведь мне кажется, они считают меня сумасшедшей. Я часто уставшая, разбитая и сонная. Даже не знаю, что хуже — мой внешний вид в такие дни или убитый взгляд, который портит всем вокруг настроение. Я просто появлюсь там ради приличия и так же исчезну. О боже, все вновь пьют и веселятся, кому я тут сдалась со вселенской грустью, мерзко от самой себя. Бар старый, но мне нравится такой стиль. Запах дыма въелся в это здание, стал пылью, на деревянных, столь же ветхих столиках, въелся в кожу, в каждого человека, пришедшего сюда. Нахожу однокурсницу и натягиваю улыбку, здороваясь, дабы хоть как-то показать свой мирный настрой. Я в подростковом возрасте всегда мечтала быть душой компании на самом деле, быть той самой крутой девчонкой, которую любят все, которой слегка завидуют. Не сбылось, не свершилось. — Будешь пить? — пытается перекричать она музыку, отпивая глоток из стакана. — Ну только что-нибудь легкое Она берет меня под руку и уводит в сторону барной стойки. Серьезно, а как же личное пространство, мы с ней не подружки. — Ей виски — говорит она бармену, опустошая свой стакан — и мне повторите Я попросила легкое, какая навязчивая особа, боже терпеть не могу таких. Хочется отнекиваться, стоять на своём, язвить, плеваться ядом. У меня неисчерпаемый запас яда, в комплекте с любовью к свободе и железной непоколебимостью, но нужно вести себя спокойно, к сожалению. Я прекрасно понимаю, что меня посчитают дикой, и мне, конечно, все равно на всю эту группу подростков, если можно их так назвать, упрямо лезущих не в своё дело и пытающихся лечить всех и вся. Я привыкла сбегать от чужого мнения. Но нужно быть доброжелательной. Я просто не привыкла ещё, люблю стабильность. — Эм, спасибо — все, что в моих силах сейчас. Забираю я напиток и вновь натягиваю улыбку. Кажется, слишком показушную, но мне плевать. Выпиваю залпом и морщусь от горячей жидкости, разливающейся внутри. А затем второй стакан, потом третий. Господи как забавно, думаю о том как хочу вмазать этой девчонке, за то, что выходит за границы, но вновь противоречу самой себе. Был бы здесь Рустам — он бы развеял мою замкнутость. Он бы просто сказал что-нибудь, начал бы разговор, четко, громко, слегка грубовато, в своём излюбленном стиле. Он бы повёл меня сейчас куда-нибудь, показал бы какую-нибудь забегаловку, где совсем нет алкоголя, исключительно кофе, чай, сок и кола. Он бы наверняка показал бы что-то нужное. Покупаю сигареты и выхожу на улицу. — Может поделишься наконец, что тебя так заботит вечно — закуривая, спрашивает она И черт, это то что мне нужно, да. Просто выговориться, вылить всю желчь своей никчемной жизни кому- нибудь, а не выслушивать непрошеное мнение за спиной. Я так давно ни с кем не разговаривала по душам. Не рассказывала о проблемах, ведь никто просто не интересовался. И я рассказала ей все, происходящее со мной. Не стала упоминать в диалоге, что объект, заполнивший полностью мои мысли — Рустам Рептилоид, но рассказала ей все. Я не знаю почему, мне просто так нужно было это сейчас. — Да выбрось ты его из головы и наслаждайся жизнью, может ещё пару бокальчиков и ты забудешь? Если бы она знала о ком идёт речь, я уверена, она бы так не говорила. Она просто не видела эту завораживающую улыбку, эти глаза цвета темного шоколада, не слышала этот до дрожи обволакивающий картавый голос. Почему я опять не могу выкинуть его из головы? Может, действительно, ещё бокальчик? Заказываю ещё напитка и возвращаюсь к ней на улицу. Продолжаю пить, смотря на вечерний город. Правду говорят — мегаполисы не засыпают, они просто меняют краски. — Знаешь, что такое настоящая любовь? — продолжает она — Это как зависимость от наркотиков, только от человека. Когда ты хочешь его видеть, слышать, чувствовать, целовать вечно. Такого врагу не пожелаешь. Это больно, страшно, ломает, подчиняет. Ты пытаешься не думать об этом человеке, запрещаешь себе любые воспоминания, ассоциации. Привыкаешь, начинаешь жить и дышать. Потом случайная встреча на улице или в кафе рушит к чертям все твои усилия. И ты снова срываешься, появляется возможность получить дозу, и ты от неё не отказываешься, хоть и прекрасно понимаешь, что потом будет плохо. — последние слова она уже будто кричала, у неё тоже свои проблемы, она не такая идеальная и счастливая, как на людях. — А теперь задумайся, нужно ли тебе это? Я словно окаменела от её слов, не находила, что сказать. Возможно, она права, хотя какая это влюбленность, я ведь даже не знаю его любимый фильм, любимый запах, как зовут его маму, что он делает, когда разрывает душевная боль. Я совершенно его не знаю, но тот факт, что мне хорошо с ним, я отрицать не могу. — Хотя знаешь, забудь, прости что так жестко все вывалила на тебя. Во влюбленности есть и прекрасные чувства и моменты, и если тебе правда оно нужно, ты не будешь слушать мнение пьяной девчонки, а будешь действовать. — улыбнулась она, приобнимая меня за плечи, как только заметила, что я загналась от её слов. И вот, я поняла, что действительно нужно действовать. Я сорвалась с места и поехала к нему. Я подумала, что не хочу ждать, планировать, загадывать и на что-то ещё надеяться. Я нуждаюсь. До остервенения нуждаюсь в его мягких руках, смоляных спутанных волосах и обалденном смехе, или мне просто хочется вновь отвлечься от этой скучной рутины. Я не знаю, честно. Жму на звонок в одной из квартир, параллельно моля о том чтобы память меня не подвела и это была его квартира. Звоню раз, затем второй. Уже отчаявшаяся собираюсь уходить, но наконец замок за дверью пропускает щелчок и передо мной оказывается Рустам в одних шортах, облокотившийся об стену. — Да? — Так знакомо и успокаивающе проскрипел голос, словно та самая ступенька на лестнице, которую уже несколько лет забывают починить. — о эм, привет — стараясь не смотреть на оголенную мужскую грудь, обращаюсь я. И тут же понимаю, что я даже не придумала что ему сказать. Наступает неловкое молчание. Черт, зачем я пришла, зачем, это же очевидно, что если парень не отвечает на звонки, значит не сильно хочет со мной общаться. Какое право я имею вот так… — Проходи — прервал он мои неловкие размышления, махая рукой в сторону кухни — Может, хочешь чай? — Давай — улыбнулась я ему, не понимая из вежливости ли было это предложение или же из искренности. Здесь прокурено. Не так уютно и светло как в прошлый раз. Едкий запах табака и травы въелся в светлые стены квартиры, как и в самого Рустама. — Накурился? — фыркаю я в своей привычной манере. Меня на самом деле не так это волнует, как напрягает молчание. — А ты нажралась? — бросает Руст так же насмешливо. — С чего ты взял? — невозмутимо воскликнула я — Перегар — это его видимо рассмешило — так ты что-то хотела? — Почему ты мне не отвечал? — пытаясь сохранять серьёзность поинтересовалась я — Находился в зоне комфорта — бросает он — встречный вопрос: Тот блондинчик хорошо трахается? — Он приковывает ко мне свой взгляд, темный и расфокусированный, и я пытаюсь догадаться сколько он скурил до моего прихода. Это несомненно объясняет его недавнее странное поведение. — Чего — глаза округлились до невозможности, но я тут же опомнилась — ты ревнуешь? — Да — коротко отвечает. И мы вновь молча пялимся на друг друга. У нас это чертово молчаливое непонимание на двоих. — Какой блондинчик, ты о чем вообще? — я прекрасно поняла к тому времени о чем он подумал, но хотелось полностью услышать его версию — Боже не делай вид, что не поняла о чем я говорю — закатывает глаза и потирает рукой переносицу — я действительно не догоняю — делаю невинный и непонимающий взгляд — Я прекрасно видел, как ты в тот вечер пошла с каким-то парнем в туалет и не вернулась ко мне, стыдно стало, да? Ты даже не задумывался наверное о том, что вообще там произошло. Ты сам не заметил, как тебя задевало то, что ты сам себе напридумывал. Ты боишься того что происходит. Со мной. С тобой. С миром. Ты предпочитаешь закрыть свои глаза и просто избегать проблем. Но я сокрушу тебя, чтобы ты больше не смел игнорировать мое присутствие рядом с тобой. — Это был мой бывший парень, он был очень пьян и можно сказать напал на меня в туалете, мне пришлось уехать домой, поэтому я не попрощалась. Я не пыталась вызвать у него чувство стыда, сожаления или жалости, я просто хотела, чтобы он знал, что я не вру. Он обходит меня позади, крепко прижимает к себе за плечи и тихо шепчет: — Прости, прости, прости меня… Я обхватываю его руки своими, пока на глазах выступают слезы. Он забрал всю мою боль в этот момент и оставил лишь приятное чувство, разливающееся внутри. И чмокнул меня в макушку, шевеля волосы своим дыханием. Самая волшебная вещь, которую можно было бы придумать на свете — это улыбаться тебе в ответ и крепко-крепко обнимать. Это всё, что я могу сделать, ведь только эти действия помогут мне сказать тебе о том, что я скучала и волновалась. Ты заставляешь меня чувствовать себя счастливой, и я благодарна тебе за это. Твоя улыбка помогает мне ощутить то тепло, которого мне так не хватало всю эту неделю. — Одевайся обратно, пойдём протрезвимся, два идиота блин — смеётся Рустам Ночью на улице довольно прохладно, ведь как-никак девятый месяц года, поэтому кружащиеся в забавном танце листья с холодным ветром в паре под ногами не то явление, которому стоит удивляться. А то, как ты стоишь в коридоре, напротив зеркала и упорно пытаешься уложить свои непослушные волосы — очень даже удивительно. В один момент ты замечаешь на себе мой тёплый взгляд, неловко оборачиваешься и, смущенно усмехаясь самому себе, вновь взъерошиваешь волосы. А меня это так трогает, что я снова крепко обнимаю тебя и зарываюсь носом в них. Они все ещё пахнут каким-то сладким шампунем и дымом. Приятный аромат так расслабляет, что уже не хочется идти куда-то, хочется остаться у тебя, прям в этой же позе — тепло одетыми и счастливыми. Ты берёшь меня за руку, когда мы идём по улице. На удивление, тебе это не доставляет никакой неловкости, а вот я не могу к этому привыкнуть. Мне так нравится это, а ещё больше мне нравится твой образ. Такой чистый, светлый, готовый спасти от всего плохого. Ночная Москва — это нечто, которое должен увидеть каждый человек. Здесь так комфортно и романтично. Безмятежность укрывает своим пуховым одеялом. Брюнет поджигает сигарету, опустошая пачку и выдыхает кольца дыма, подставляя своё лицо ветру, давая сигаретному остатку раствориться в волосах. Рассказывает о нашей первой встрече, смеясь с того, как я тогда сказала ему что-то язвительное. — Ты первый начал, не обманывай — улыбаюсь я. — Милая, это был знак внимания, пусть и слегка первобытный, но знак внимания, а ты меня тогда считай унизила перед этим чертовым барменом — смеётся он — Нечего было пробовать на мне свои неандертальские заигрывания Буквально пару секунд он всматривался мне в глаза, словно ища там что-то и поцеловал меня. Вот так просто. Без доли страха или стеснения перед людьми вокруг. Буквально полчаса назад обвинял меня, а теперь целовал так, что подкашивались ноги. Я чувствовала, как теплеет внизу живота, эту дрожь во всем теле, потому что он мог обращаться с девушками и делал это шикарно. Настолько, что когда почувствовала его язык на своей шее, я не смогла сдержать стона. Рваное горячее дыхание говорит больше, чем тысяча слов.