"Хоббит" на новый лад или Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.

      Разбудил меня аромат жареного мяса. Я с трудом, еще сквозь сон, сообразила, что это, наверное, кабан, который так и не стал ужином троллей. Разлепив глаза, приподнялась на локте и осмотрелась.       Солнце стояло в зените. Должно быть, я проспала около шести часов. Не так уж плохо. Остальное наверстаю ночью. Вот только все тело ужасно болит. И голова гудит. Лишь бы не сотрясение. Мамины медицинские справочники сейчас вспоминались с трудом, но вроде при сотрясении должны быть тошнота и головокружение. Надо попробовать встать. Я с трудом села, расстегнула спальный мешок, а потом перекатилась на четвереньки и поднялась на ноги. Меня пошатывало, но скорее от слабости и усталости, тошноты и головокружения не было. Ура!       На негнущихся ногах я поковыляла к костру. Большинство гномов еще спали. У огня хлопотали только Бофур, Бифур и Бомбур. Они были как забавные подвижные маленькие копии трех окаменевших троллей. Я улыбнулась. И тут же зашипела. Похоже у меня на лице большая-пребольшая ссадина. Пощупав щеку, я обнаружила запекшуюся корку от виска до подбородка. Не умывшись и без зеркала разобраться с этим было проблематично. — Ник! Доброго утречка! — Бофур, пожалуй, излишне оптимистичен, — Как ты? — Спасибо, бывало лучше, — поморщилась я, — Привет, Бифур! Привет, Бомбур! Чего делаете? — Завтрак гоношим помаленьку, — отозвался толстяк. А его молчаливый брат только кивнул в ответ на мое приветствие. — Может дойдешь за водой, а? Чайку бы вскипятили! — Совсем обленился уже, — накинулся на него Бофур, нарезавший мясо — посмотри, он еле ходит. Сам дойдешь, не развалишься! — У меня тоже синяки по всему телу! И за мясом кто присмотрит? — Бифур присмотрит! А то ты половину съел, пока доглядывал! — Господа, не ссорьтесь, — я подняла руки в примиряющем жесте, — давайте котелок. И чайник. Мне все равно надо умыться. У меня, похоже, где-то царапины, кровь запеклась, лицом шевелить больно. — Какие мы тебе господа, — проворчал Бомбур, подавая тару. — Дорогу помнишь? — Еще бы! Я эту дорогу долго буду в страшных снах видеть.       Стараясь не греметь посудой, я прошла мимо спящих гномов, закинула на плечи свой рюкзак, рассчитывая хоть немного сполоснуться в ручье и переменить одежду, и отправилась в сторону дороги.       Топая по широкому проходу между домами, я оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, куда нас занесло. Что-то мне напоминали эти одноэтажные дома, стоящие ровными рядами. На коттеджный поселок не похоже, на деревню тем более. Дойдя до ворот, я вышла на дорогу, где меня вчера поймал тролль, и оглянулась. Ну, конечно! Ворота, забор, КПП, ровные ряды строений, и на заднем плане полукруглые высокие ангары. Военная база. Человеческая военная база. Вернусь, надо будет тут пошарить, вдруг что-то интересное попадется.       Развернувшись, я продолжила путь по широкой подъездной дороге, которая при свете дня оказалась выложенной бетонными плитами, основательно заросшими травой. Дойдя до места, где она выходила на ту дорогу, по которой мы приехали, я пригнулась и осмотрелась. Прислушалась. Было тихо и безлюдно. Чирикали, радуясь хорошей погоде, какие-то птицы. Ветерок шелестел в верхушках деревьев. Но я все же постаралась перебежать дорогу быстро и бесшумно. До гномов далеко. Не услышат. Да и спасать еще раз вряд ли станут. Я вздохнула, тряхнула головой, чтобы отогнать чувство вины, и, отыскав вчерашнюю тропинку, углубилась в лес.       Ручей был выше всяких похвал. Чистый, холодный, но не ледяной, звонкий, с глубокими бочажками у корней деревьев. Я прошла вдоль него, отыскивая место для купания. Найдя углубление пошире и поглубже остальных у корней большого дерева, я набрала в котелок воды, разделась, достала мыло и полотенце и по колено залезла в воду. Тихонько повизгивая и пыхтя от холода, я помылась, насколько это было возможно, окатилась водой из котелка и вытерлась. Постукивая зубами, я натянула на себя чистую одежду. Поразмыслив, надела полукомбинезон. Он прочнее. Мало ли какие еще травмоопасные приключения ждут меня впереди.       Кое-как отстирав майку, рубашку и бриджи, дождавшись, когда вода в ручье очистится, я еще раз намылила руки и осторожно потерла лицо и голову. Защипало сразу везде. Я, тихонько шипя и отдуваясь, смыла мыло и намылилась еще раз, отскребая от щеки засохшую кровь. Когда на ощупь лицо стало чистым, я осторожно промокнула его полотенцем и стала размышлять, как бы мне унести и рюкзак, и мокрую одежду, и котелок с чайником, полные воды. Тут как раз до меня донесся негромкий, но очень сердитый голос. — Несносный хоббит, где ты? Отзовись! — говоривший приближался, — Найду, шею намылю! — Спасибо, — так же негромко отозвалась я, — я сам справился.       Выглянув из-за дерева, я увидела Фили, который, гневно сверкая глазами, приближался ко мне вдоль ручья. — Почему опять ушел без спроса? — не размениваясь на приветствия, накинулся он на меня, — Почему я опять должен бегать за тобой по лесу? Делать больше нечего! — А зачем ты бегаешь? — пожала я плечами, — Бомбур меня за водой отправил. Я ему сказал, что мне еще помыться надо… — Поговори мне еще! — перебил меня гном, — Сказано тебе, без спросу не уходить! — А почему я у тебя должен отпрашиваться? — возмутилась я. — Вот как надаю по заднице, — пригрозил Фили, делая шаг в мою сторону, — сразу поймешь! — Так любой дурак сможет, — внутренне сжимаясь, но не подав виду, попыталась я отшутиться. — А словами? Слабо?       Фили глубоко вдохнул, с шумом выпустил воздух из легких и заговорил неожиданно спокойно. — Словами, так словами. Объясняю первый и последний раз. Ты в моем экипаже. В моей машине, — пояснил он. — И ты самый младший. Я за тебя отвечаю. Да и Гэндальф просил за тобой присматривать. А для этого ты должен быть на глазах. Или я хотя бы должен знать, куда ты ушел и когда вернешься. Если я сплю, жди, когда проснусь. Если отошел по делу, жди, когда вернусь. Если ранен, без сознания или умер, — хладнокровно закончил он, — у тебя есть Кили. Если и его нет, остальные гномы. Если ты остался совсем один, тогда волен отвечать за себя сам. Мы команда, семья, если хочешь. Ты не сам по себе. Понял?       Он строго смотрел мне в глаза. Я из чистого упрямства взгляд не отвела. И где-то на дне его зеленых сердито прищуренных глаз я увидела тепло. Заботу. И искру веселья. Может быть мне это все только почудилось, но… Но я поверила. Поверила, что он не из чистой вредности и желания покомандовать бросился меня искать и отругал. Поэтому я сказала, что все поняла и запечатлела в памяти. Буду впредь отпрашиваться.       Фили кивнул, подхватил чайник и котелок, и пошел вперед. Я собрала с кустов мокрое белье, надела рюкзак и поспешила за ним. Когда мы перешли дорогу и углубились в лес с той стороны, где располагалась заброшенная база, то увидели идущего навстречу Кили. — Ну, наконец-то! — поприветствовал нас он, — Где вас носит?       Перехватил у брата чайник, пропустил меня вперед, и я расслышала, как он тихо спросил: «Ты что, вправду его побил?» — С чего ты взял, — был ответ. — Рука, конечно, чешется, но пока не поднимается. — А чего ж у него кровь на лице? — Эй, Ник, — прибавил громкость Фили, — ну-ка, повернись!       Я послушно обернулась. Фили чертыхнулся, поставил котелок, выхватил у меня из рук мокрую майку и аккуратно приложил к моему лицу. — Эй! Я ее только постирал! А кровь вообще теперь не отмою! — Не ори, — поморщился Фили, — отнимая майку и разглядывая мое лицо. — Так. А откуда кровь? — Может с головы? — подсказал Кили и тоже стал меня пристально разглядывать. — Вот, смотри. Царапины. Глубокие. Вроде чистые. — Держи, — мокрая майка шлепнулась мне на голову. — Дойдем до лагеря, Оин посмотрит.       И братья гномы потопали вперед.       А в лагере нас уже ждал завтрак. Или скорее обед, если учесть, что день перевалил за полдень. Фили меня к еде допустил только после того, как Оин, выполнявший в нашей команде работу медика, осмотрел мои царапины и присыпал их каким-то вонючим порошком.       Впрочем, вонь порошка не слишком беспокоила на фоне запаха отхожего места, сопровождавшего меня с тех пор, как мы вошли на территорию бывшей базы. Почему раньше я его не чувствовала? Видимо ночью было не до того, а пока спала, принюхалась. Теперь же, прогулявшись по чистому лесу, я этот запах почувствовала. А когда, пообедав, мы отправились обследовать базу, стало ясно, откуда он исходит.       Оказалось, что все одноэтажные строения служили троллям сортирами. Гэндальф, за которым я, отпросившись у Фили, моталась хвостиком, объяснил, что это для троллей не совсем обычно. Они гадят там, где захотят. Но здесь, среди множества однотипных строений, они, видимо, приспособились. Срывали крышу с дома и использовали его как горшок. Благо, высота стен подходящая. Я поморщилась, и ответила магу, что без этих подробностей из жизни троллей с удовольствием обошлась бы. Интереснее, где тролли держат добро, о котором он говорил утром.       Гэндальф пояснил, что нужно искать подвал, поскольку тролли боятся солнечного света и с восхода до сумерек должны прятаться под землей или в пещере. Искали мы долго. Обошли всю базу вдоль и поперек. Абсолютно ничего не нашли. Видимо люди покинули ее не в спешке, и вывезли все ценное. В конце концов, все собрались в единственном не загаженном ангаре. — Не могли же они жить здесь! — оглядевшись, воскликнул Балин, — Это очень странно. — Ну и ладно! Поехали отсюда! — несчастным голосом сказал Кили, — Я так нанюхался этой вонищи, заглядывая в каждый закоулок, что она словно впиталась мне в мозги! — Да, — поддержал его Ори. — Вонь тут невыносимая. Зачем мы вообще ищем их логово? — В жилищах троллей можно найти самые разнообразные, неожиданные, и в том числе ценные, вещи. Если есть возможность заглянуть в такое жилище, ее нельзя упускать. Ник! Ты чего там? — Гендальф, — отзываюсь я, — иди сюда. Может, мы это ищем? Мне не давала покоя мысль, что все жалуются на вонь, и сама я ее чувствую, но в ангаре чисто. Откуда же несет? Я пошла к дальней стене. Окрик волшебника застал меня около лежащей на полу бетонной плиты. Запах здесь явно был сильнее. — Стены и потолок целы, — без предисловий указываю я Гэндальфу на плиту, — вряд ли упала откуда-то, может прикрывает вход? — Молодец, — хлопает он меня по плечу. — Господа гномы! Помогите открыть дверь!       Потребовались усилия всех гномов и мои скромные потуги в том числе, чтобы сдвинуть плиту с места, а потом еще расширить проход настолько, чтоб пролезть и спуститься в эту вонючую яму.       Гэндальф, Торин и Двалин полезли смотреть. Компанию им составили Бофур и Глоин, рассчитывая найти что-то ценное, и Ори, просто потому, что ему было любопытно. А мне вот ни капельки любопытно не было. Я дождалась, пока над краем ямы появится татуированная лысина Двалина и помогла оттаскивать в сторону ящики, которые он подавал. В ящиках было оружие. Много и разное. Патроны. А Бофур и Глоин, никому не доверяя, вытащили из подвала сундучок с золотом. И потащили его куда-то в лес закапывать. Эта находка сразу увеличила количество желающих спуститься в логово троллей. Золота там оказалось немало. Каждая парочка добытчиков закопала свой собственный клад. А потом гномы радостно разбирали оружие и заряжали его, распихивая коробки с патронами по карманам и подсумкам. — Фили, — подергала я за рукав гнома, примерявшегося к пистолету-пулемету, — я пойду до ручья, попробую майку отстирать. — Нет, — обернулся он, — погоди.       Наклонившись над одним из ящиков с оружием, он вынул и подал мне небольшой пистолет. — Держи. И пойдем на улицу. Постреляешь. Потренируешься. — Зачем? — меня немного пугала эта холодная металлическая штуковина в руках, — Может я так… обойдусь. — Не обойдешься. Чем дальше в Дикий край, тем опаснее. Это оружие, а тем более запас патронов — просто дар богов. Пошли.       Он прихватил запасной магазин, коробку патронов и, взяв меня за плечо, вывел из ангара. Не дойдя шагов двадцать до крайних деревьев, мы остановились. — Смотри внимательно и запоминай, — начал гном. — Первое. Пистолет не мочить, не валять по земле, при возможности чистить. Это я тебе потом покажу. Второе. Это предохранитель. Прежде чем положить в карман, сдвигай. Вот так. Простреленная нога не лучший способ скрасить досуг.       Меня слегка замутило. И я подвигала рычажок предохранителя, чтобы точно запомнить, в каком положении он блокирует пистолет. — Хорошо. Дальше. Это спусковой крючок. Палец на него кладешь только перед выстрелом, не раньше! Теперь хват. Держи, — Фили подал мне пистолет. — Ты правша? — Да, — отозвалась я, принимая из его руки опасную игрушку. — Тогда правой рукой берешься за рукоятку, а левой обхватываешь сверху. Смотри, не прищеми при выстреле, — пальцы Фили легли поверх моих и переместили их в нужное положение. — Теперь стойка, — он взял меня за плечи. — Ноги шире, одна чуть вперед. Поднимай руки, целься. Это целик, это мушка, — поверх моего плеча показал гном. — Мушка в прорези целика. Теперь палец на спусковой крючок и плавное нажатие.       Пистолет щелкнул. — Все понял? Повтори.       Я еще раз повторила все, что он мне объяснил. — Хорошо. Заряжаем. — Фили выщелкнул магазин, наполнил его патронами, протянул мне второй. — Теперь сам.       Я наполнила второй, получила пистолет и еще одну часть инструкции по подготовке к стрельбе. Щелкнул затвор, патрон ушел в патронник. Я глубоко вдохнула, зажмурила глаза и выстрелила. Над ухом раздался полный скорби вздох. — Это будет труднее, чем ты думал? — раздался издевательский голос. — Кили, свали, — в голосе Фили раздражения не наблюдалось. — Не мешай. Ник, еще раз.       Я попыталась не зажмуриваться, но это получилось рефлекторно. Сосна, намеченная в качестве мишени, осталась цела и невредима. — Еще.       Я расстреляла все патроны, но попадания не случилось. — Перезаряжай.       Я покорно перезарядила. Руки тряслись. Отдача при стрельбе была ощутимая. Да и нервничала я, чего скрывать. — Оставь пацана в покое. Потом потренируетесь. Пошли лучше перекусим, — попытался нарушить молчание Кили. — Да, ты иди. Мы сейчас, — отозвался его брат. — Ник, еще разок.       Я вздохнула и подняла пистолет. И тут Фили подошел ко мне сзади и положил руки поверх моих. — Не напрягайся, — прямо мне в ухо негромко сказал он, — держи крепко, но не пытайся его придушить. Прикрой глаза, вдохни, а потом открой глаза, выдохни и на выдохе стреляй. Давай. Вдох, и выдох. Жми!       Пуля ушла точно в середину ствола ни в чем не повинного дерева. — Еще раз.       Я снова прикрыла глаза и глубоко вдохнула, слегка оперевшись плечами на гнома. И тут мне стало немного не до стрельбы. Я почувствовала тепло его тела и его запах. Такой приятный, такой знакомый. Пришлось вдохнуть поглубже, чтобы понять, чем же это пахнет Фили. Но запах не поддался. — Ник, — снова негромко и прямо в ухо, — хватит пыхтеть. Стреляй.       Мне мгновенно стало жарко. Я почувствовала, как полыхают мои щеки. Нужно было сосредоточиться. Я выдохнула и прицелилась. Вторая пуля еле-еле задела край ствола. Это действительно будет не просто.