Маска из чистого льда

      Быстрое движение — и Мариан прильнула к нему в крепком, уверенном объятии. Варрик, смущённый, но улыбающийся от уха до уха, обнял её в ответ, легонько погладил по спине. Он был ниже её где-то на голову, что позволяло вполне уютно уткнуться носом ей в шею. Хоук пахла… он не знал, что это за запах. Пожалуй, Хоук просто пахла собой, и это было нечто приятное, уютное и родное. Стоять с ней в проходе, не говоря ни слова и только вдыхая её запах и неловко поглаживая растрёпанные волосы, оказалось настолько хорошо, чтобы Варрик не прочь был провести так целую вечность. Но Хоук всё-таки разомкнула объятия и сделала шаг назад, приглашая Варрика войти внутрь. Он отвернулся, пряча довольную улыбку, прошёл в её новое жилище и не сдержал удивлённого вздоха.       Изнутри особняк был обустроен поистине роскошно. Тёмно-красные ковры с густым ворсом. Повторяющиеся орнаменты в виде двух тесно переплетённых птиц на стенах. Огромная люстра с десятками свечей и хрустальными подвесками, что отбрасывали алые блики от жарко растопленного камина. Этот свет не был зловещим, как в недрах потаённого гномьего тейга. Он казался тёплым и безопасным. У камина примостились два глубоких кресла и маленький диван с золотой замшевой обивкой, перед ними — низкий столик с печеньем в вазочке. Из гостиной множество дверей вели в другие помещения дома. Широкая лестница с ало-золотой ковровой дорожкой и резными перилами красного дерева открывала проход к спальням. Всюду была зелень: азалии, фикусы, бальзамины в кадках на полу и на стенах. Из узких окон за бархатными шторами открывался приятный вид на улицы Верхнего города. Всё это великолепие ни в какое сравнение не шло с убогими маленькими комнатушками в прежнем доме Хоук, с видом на помои и отсутствием каких бы то ни было личных вещей.       — Вау! — наконец смог вымолвить Варрик. — Это… намного больше, чем я ожидал. Ты чудесно обустроилась, Мариан!       — Мама знает толк в дизайнерском искусстве, — смущённо улыбнулась Хоук. — Это она всю красоту проектировала, а я стояла в сторонке и выбирала разве что цвет подстилки для моей мабари.       — Постой… у тебя всё это время был мабари?!       Варрик воззрился на подругу в удивлении. Он хорошо помнил, что мабари — это не просто собаки, а элитные бойцы и защитники, выведенные, как говорили, в Тевинтере, но наибольшую популярность приобретшие в Ферелдене. Недаром его в шутку называют страной собачников: сама ферелденская армия располагает отдельным подразделением из мабари и их хозяев. Позволить себе такого питомца может далеко не каждый обыватель, и дело не только в стоимости щенков. Мабари славятся своей преданностью, умом и готовностью убить за того, кого считают другом, но этой дружбы достойны немногие.       Хоук тихонько засмеялась, глядя на Варрика сияющими глазами. Затем сложила губы в трубочку и издала мелодичный свист, трелью пронёсшийся по гостиной и утонувший в мягком ворсе ковров.       — Ласка, иди ко мне!       Около минуты ничего не происходило, и Варрик решил было, что Мариан его разыграла. Он уже повернулся к ней, чтобы оценить умело подготовленный трюк, как вдруг со второго этажа послышалась какая-то возня. Раздался приглушённый лай, а затем четыре мощные лапы появились на вершине лестницы и в несколько тяжёлых прыжков достигли хозяйки. Зверь был, как и все мабари, крупным, по пояс Варрику. Под короткой светло-коричневой шерстью перекатывались груды мускулов. Чуть приплюснутая морда с открытой пастью радостно потянулась к рукам Мариан, и та потрепала волкодава по холке, почесала за маленькими ушами. Мабари довольно заворчал и улёгся животом кверху, радостно подставляясь под прикосновения хозяйки.       — Вот это да, — хохотнул Варрик, присев перед огромным зверем на корточки. — Откуда же он у тебя? Я слышал, доверие мабари нелегко заслужить. И… подожди-ка… ты действительно назвала этого монстра Лаской?       Мариан звонко рассмеялась и потрясла головой, сбрасывая отросшие чёрные прядки со лба. Она гладила собаку так ласково, так спокойно… Варрик знал озорную, бесстрашную, колкую магессу по имени Мариан, а в этот день неожиданно для себя встретил богатую аристократку, облачённую в домашнее платье и играющую со смертоносным мабари. Всеми уважаемую сударыню Хоук. Но, задумавшись всего на миг, Варрик понял, что эти две женщины не были разными персонами. Просто Хоук умела быть всякой: колючей и недоверчивой противницей любых угнетателей; внимательной и заботливой подругой; наслаждающейся заслуженной роскошью знатной леди. Всё это — одна и та же Хоук, которую он знал и за которой, пожалуй, был готов пойти в любое пекло.       — А ты чего прохлаждаешься? — вдруг фыркнула Мариан. Она уверенно взяла своей рукой ладонь Варрика и положила её на шею разомлевшего от ласки волкодава. — Вот так. Не бойся, погладь. Мабари чувствуют друзей и чувствуют врагов. Она со мной с самого Лотеринга… — Грустная улыбка тронула тонкие губы Хоук. — Я подобрала её тощим щенком с перебитой лапой. Стала лечить, как умела… Отец сказал: «Твоя собака — твоя ответственность, сама с ней возись». Я и возилась: таскала ей еду, тренировала, учила командам. И когда мы бежали из горящего Лотеринга и отбивались от порождений тьмы, Ласка многих из этих тварей прикончила. Может, только благодаря ей мы и выбрались. А в порту её не хотели брать на корабль. Я отдала последние деньги, чтобы капитан позволил спрятать её в своей каюте.       — В этом я почему-то и не сомневался, — с улыбкой пробормотал Варрик. Он опасливо погладил собаку по мощной шее, почесал за ухом. Такая могла откусить руку в один присест. Но она лежала на спине и довольно ворчала, высунув язык и обдавая Варрика горячим частым дыханием. Подняв взгляд на Хоук, он поинтересовался: — Раз она всё это время с тобой, чего ж ты не брала её в город? Это же боевая собака. Сражения — её родная стихия.       Мариан пожала плечами и погладила Ласку с лёгкой грустью в глазах:       — Не хочу, чтобы её ранили или убили. У меня не так много осталось тех, кого я ещё не потеряла.       — Понимаю, — вздохнул Варрик, мысленно выругав себя за глупый вопрос. — А… что там Карвер? Он теперь живёт с храмовниками?       — Всё-то ты знаешь. — Мариан невесело усмехнулась и кивнула, не пожелав, впрочем, вдаваться в подробности. Затем немного помолчала, точно взвешивая что-то в голове. Лицо с очаровательно резкими чертами постепенно разгладилось. — Ты ведь никуда не спешишь? Давай выпьем чаю. Или, может, чего-нибудь покрепче? — Она лукаво подмигнула, явно намекая на последнюю их массовую попойку — с той поры они ни разу не встречались всей компанией.       — О нет, — фыркнул Варрик. — В последнее время алкоголя во мне намного больше, чем светлых мыслей.       Они поднялись на ноги, оставив Ласку блаженно валяться пузом кверху, и двинулись к одному из боковых помещений. Мариан окинула его непонимающим взглядом. Варрик с неохотой объяснил:       — С того момента как мы вернулись с Глубинных троп, о Бартранде ни слуху ни духу. Он ушёл вместе с тем проклятым идолом, и никто его больше не видел. Мне пришлось возглавить Дом Тетрасов и занять место брата в Торговой гильдии.       — Э-э-э… кажется, поздравления неуместны? — уточнила Хоук.       Через короткий коридор они достигли кухни — большой и светлой, оборудованной по самой современной моде. Обычно представители городской элиты и знать не знают, где у них в особняке располагаются кухня и кладовая. Мариан была не из таких: похоже, она не стала нанимать прислугу и возилась со всеми домашними делами сама. Вот и теперь она принялась уверенными движениями разливать чай из фарфорового заварочного чайника и воду из котла. Варрик не сумел подобрать правильные слова, чтобы сказать об этом, однако ему подумалось, что новая жизнь Мариан очень ей к лицу.       — Не люблю я всякие гномьи собрания, — признался Варрик. — В основном это очень скучно. Большую часть времени занимает не собственно обсуждение дел, а обмен льстивыми комплиментами. Следом за ним — взаимное ворчание и попытки подраться прямо в зале Совета. А я за то, чтобы решать проблемы быстро и без лишней болтовни. Как думаешь, если я просто засяду в «Висельнике», они отстанут от меня?       — Будут слать гневные письма. — Хоук усмехнулась и подала ему чашку чая на блюдце. Они прошли в обеденный зал, слишком уж просторный для них двоих. Как и гостиная, он был оформлен в тёплых тонах. Вдоль стен ярко горели свечи, а между ними висели симпатичные пейзажи в резных рамах.       — Думаешь, я прочту хоть одно?       — А я о чём! Хороший же план. — Она захихикала, точно маленькая девочка, над своей чашкой, а потом вдруг призналась: — Знаешь, Варрик, я скучала. Рада, что ты пришёл. Я и сама хотела заглянуть, но вечно что-нибудь… Ну, знаешь же, как это бывает.       Тепло от её слов разлилось по всему телу, согревая намного лучше крепкого алкоголя или мехового одеяла. Варрик улыбнулся так широко и открыто, что ему тотчас стало неловко за собственные эмоции. Но Хоук смотрела на него с пониманием и нежностью, такая же довольная и, возможно, впервые за долгое время их знакомства очень счастливая.       — Я тоже скучал, Мариан, — с трудом произнёс он простые, но оттого не менее искренние слова. Говорить о чувствах после столь долгой тишины всё-таки было сложно, поэтому он, мысленно покорив себя за трусость, перевёл тему. — Ну что, как тебе жизнь почитаемой аристократки?       — Ужасно! — тут же вырвалось у Мариан, и она засмеялась собственным словам. — Нет, ну правда. Столько внимания, сплетен, светских посиделок… Жуть какая-то. Я никогда не стремилась к такой жизни — просто хотела защитить семью. Но, по крайней мере, мама теперь довольна. Целыми днями сидит по гостям, выряжается в модные платья, устраивает тут обеды со знатными дамами. Ей этого очень не хватало. Она ведь родилась здесь, в Киркволле, и всю свою юность была окружена вниманием. По её словам, отбоя от поклонников не было. Знаешь, пусть она и сбежала с моим отцом по любви, но не могла ведь не скучать по старой жизни… Я рада, что смогла дать ей хотя бы частичку того, что она заслуживает. — Хоук тихонько вздохнула. Варрику подумалось, что не каждой матери повезло жить с настолько любящей дочерью. — Но порой она пугает меня… Завела недавно разговор о том, что мне пора замуж выйти, представляешь?       — О-о-о, я мог бы только посочувствовать твоему жениху. — Варрик фыркнул, зная наверняка, что этой фразой он не обидит Мариан: она не походила на ту, кто ищет «простого женского счастья». — Значит, безумные похождения по закоулкам Нижнего города и схватки с драконами остались в прошлой жизни? — Он хотел произнести эти слова в качестве весёлой шутки, но сам заметил, что получилось серьёзно и с оттенком тревоги.       — Нет, что ты. — Хоук удивлённо мотнула головой. — Если мама всегда хотела роскоши и признания, то мне достаточно постоянных сражений и — как ты это сказал — неизменной тяги к опасным авантюрам.       Варрик понимающе усмехнулся. Приятное облегчение прошлось по его телу потоками тёплой воды, и всё напряжение, казалось, стекло мутной лужицей у его ног. Они с Мариан были похожи: несмотря на всё пережитое, оба не могли отказаться от весёлых, пусть и рискованных приключений. От понимания этого факта Варрику стало очень спокойно и хорошо.       — Я рад. — Он попытался оформить свои чувства в слова. — Рад, что ты осталась той самой Хоук, которую я встретил впервые.       Мариан на миг вскинула тонкие тёмные брови, но затем кивнула с тёплой улыбкой.       — Знаешь, приключения как раз пытаются ворваться в мою жизнь, — призналась она, отпив глоток остывшего за время их беседы чая. — Ты же помнишь про группу кунари, которые встали лагерем недалеко от порта? Наверняка слышал: их дредноут потерпел крушение, и они вроде как ждут, пока за ними явится подмога. Уже три года как ждут, ага… Похоже, отношения между ними и остальным населением всё больше накаляются. Люди недовольны, что кунари сидят в их городе и постепенно проталкивают в него свою веру… или как это назвать. Свой порядок. Сегодня утром наместник вызвал меня на аудиенцию. Сказал, что Аришок — их глава — требует встречи со мной. Очень надеюсь, что ему нужна моя помощь, а не, скажем… моя голова.       — Воу, — ёмко прокомментировал Варрик, бросив на Мариан удивлённый взгляд.       Естественно, он не мог пропускать мимо ушей бесконечные толки о кунари, которые нервировали очень многих в Киркволле — и церковников, и Торговую гильдию, и аристократию, и простых ремесленников и шахтёров. Ведь всем известно: кунари не приходят в чужие города просто так. Обычно они захватывают их в считанные дни и устанавливают свою власть — по сути, военную диктатуру. Менталитет кунари разительно отличается от любых других народов Тедаса: они стремятся к тотальному контролю, причем не только над завоёванными городами, но и над собственными жизнями, мыслями, чувствами. Всё их существование подчиняется строгому распорядку. Каждый имеет свою роль и своё предназначение, отойти от которого означает отвернуться от Кун — их религии. Свободомыслие остальных народов, в свою очередь, повергает кунари в ужас и ярость. Тот факт, что они вот уже три года живут в Киркволле, не пытаясь подчинить его себе, вызывал смутные опасения даже у Варрика. Вглядевшись в озабоченное лицо Мариан, он осторожно уточнил:       — Что-то мне подсказывает, что ты уже встречалась с Аришоком, верно?       — Было дело, — кивнула Хоук. — Года два назад. Я помогала одному гному, Джаварису, добыть у них рецепт взрывчатого вещества — какое-то кунарийское изобретение, которое они держат в тайне от других народов. Рецепт смеси он в итоге не получил и был с позором изгнан. А вот я Аришоку как будто… понравилась? По крайней мере, он отнёсся ко мне с большим уважением, чем к тому гному. Даже поговорил со мной немного. Возможно, поэтому он и потребовал, чтобы пришла именно я… — Тихий вздох вырвался из её груди: Хоук и сама жалела, что невольно привлекла к себе внимание. — Но суть в том, что ситуация очень напряжённая, и наместник прямо-таки умолял меня поскорее сходить к Аришоку, чтобы, как он выразился, «умаслить» его.       — Но ты ещё не сходила? — догадался Варрик.       — Не-а, — согласилась Хоук. — Видишь ли, мне как-то… страшновато идти в это драконье логово. Кунари — они… странные. С ними тяжело говорить. Они же постоянно твердят о своём Кун: у каждого есть своё место, которое никак нельзя поменять, и далее в том же духе… Ты знал, что они заковывают своих магов в рабские ошейники и управляют ими с помощью специальных жезлов? Для магов это их путь, они не спорят и не пытаются сбежать. А я, если помнишь, как раз магесса. Конечно, ни наместник, ни Аришок этого не знают, но…       — Ты боишься, — закончил за неё Варрик и потрепал Хоук по плечу. — Мне они тоже всегда казались жуткими. Одни рога чего стоят… Слушай, хочешь, мы сходим к Аришоку вместе? Авось нашего с тобой совместного обаяния хватит на то, чтобы наши головы не оказались на пиках. А если они и попытаются напасть… ну, я давно не выгуливал Бьянку.       — Варрик, ты просто прелесть! — Улыбка облегчения засияла на губах Мариан. — Если с кем и идти забалтывать рогатого тирана, то только с тобой. Подождёшь немного? Не идти же к предводителю кунари в этом платьице.       — А платье-то милое, — хмыкнул Варрик. — Подожду, конечно. А потом зайдём в «Висельник» за моим арбалетом.       Лагерь кунари, разбитый в одном из районов порта, больше походил на защищённую крепость. У шипастых ворот, установленных между двумя каменными стенами, где когда-то был обычный проход, стояли грозные стражи. Грубая кожа сероватого цвета, внушительные рога наподобие бычьих, узоры алой краской на тех частях тела, которые не были облачены в доспехи, а вдобавок ещё и суровые физиономии, от одного взгляда на которые бросало в дрожь. Теперь Варрик намного лучше понимал, почему пребывание кунари в городе так сильно нервирует многие слои населения. Кунари не были гостями, попросившими о временном приюте. Они были воинами, решительными и, скорее всего, беспощадными в бою. Такие не умеют просить — только брать своё.       Завидев Хоук, стражи у ворот сложили копья и едва заметно кивнули ей. К Варрику, однако, у них возникли претензии.       — Аришок ждёт женщину по имени Хоук. Не гнома, — сурово молвил один из стражей.       — Он со мной, — твёрдо ответила Мариан. — Если Аришока это не устраивает, значит, придётся ему обойтись без аудиенции со мной.       Грозные кунари недовольно зафыркали, но в конце концов пропустили Варрика в надёжно укрытый среди высоких стен лагерь. Всё в нём было максимально просто, по-военному: никаких лишних построек, только походные палатки и посты стражи. Широкие ступени вели к внушительному пьедесталу, на котором расположилось нечто вроде трона. Аришок сидел на нём, склонив рогатую голову и подперев подбородок рукой. Кожаные доспехи лишь частично прикрывали его мощное тело. Впрочем, когда ты грозный воин больше двух метров ростом, с огроменными мускулами и рогами в придачу, тебя не очень-то заботит случайная царапина от вражеского меча.       Завидев гостей, Аришок поднял голову и медленно кивнул Мариан. Черты его лица были грубые, резкие. Через скулы и лоб тянулись светло-серые следы давних шрамов. Глаза как-то недобро сверкали из-под насупленных бровей.       — Приветствую, сударыня Хоук, — пророкотал предводитель кунари. — Я наслышан о тебе. За несколько лет ты много раз изменила свою судьбу. Кунари такого не дано.       — Приходится вертеться, чтобы выжить. — Хоук пожала плечами. — Ты просил меня прийти — я здесь. Ты ведь не просто поболтать хотел, верно?       Аришок громко фыркнул. Варрик знал о том, что Аришок — это не имя, а нечто вроде титула или звания, обозначающего главнокомандующего всей кунарийской армии. Были ещё Стэн, Карашок, Ашаад… Всех значений, наверное, не знал никто, кроме самих кунари да тевинтерцов, издавна воюющих с ними. Интересно, у кунари вообще есть имена? Варрик опасливо изучал суровое, точно вытесанное из камня, лицо Аришока. Кажется, ему понравилось то, что Мариан сразу перешла к делу.       — У нас украли рецепт одной смеси, — коротко сообщил он.       — Наверное, этот бедолага уже мёртв, — хмыкнул Варрик. Аришок перевёл на него взгляд прищуренных светло-серых глаз. Варрик не был уверен в том, что не пожалеет о привлечении к себе внимания.       — О тебе я тоже наслышан, мастер Тетрас, — медленно произнёс предводитель кунари, но распространяться он не спешил. — Вор жив и на свободе.       — Как же так вышло, что кунари упустили свой драгоценный рецепт взрывающегося порошка? — удивилась Мариан, даже не пытаясь изобразить сочувствие: этим ребятам оно явно было без нужды.       — Речь не о гаатлоке, — всё так же коротко ответил Аришок. — Мы намеренно допустили кражу. Чтобы понять, какой безумец хочет развязать конфликт с нами. Украден рецепт другой смеси — саар-камека. Это ядовитый газ. Он безопасен для нас, но очень быстро сведёт с ума и убьёт таких, как вы. Если не хотите, чтобы ваши соплеменники погибли мучительной смертью, поймайте вора.       Аришок давал лишь скудные обрывки сведений. Цельную картину приходилось достраивать в голове самостоятельно. И почему кунари такие неразговорчивые? «Мог бы ведь всё толком объяснить», — раздражённо подумал Варрик.       — Ты думаешь, это Джаварис — тот самый гном, который хотел купить у вас рецепт гаатлока? Он выжидал столько времени, чтобы его украсть… как-то странно, разве нет? — нахмурилась Хоук.       — Джаварис — главный подозреваемый, — равнодушно отозвался Аришок. — Тебе стоит поспешить, женщина, если хочешь спасти своих людей. Саар-камек в руках безумца может уничтожить целый город.       — У меня есть мыслишка, где искать Джавариса, — вклинился Варрик. — Если это и правда он… В Клоаке как раз устроили ярмарку — распродают его вещички. Похоже, Джаварис смотал удочки и спешно скрылся из города. Я-то думал, что он перешёл дорожку кому-нибудь из Общества, а тут, видимо, совсем другая причина.       Мариан благодарно кивнула ему и, метнув быстрый взгляд на кунари, двинулась вниз по каменным ступеням.       — Panahedan, Хоук. Надеюсь, ты не умрёшь, — бросил Аришок ей в спину.       Им оставалось лишь изумлённо переглянуться и пройти к выходу из лагеря кунари. Только когда они отошли на приличное расстояние, Варрик поинтересовался, удивлённый:       — И что это было? Кажется, Аришок и правда тебя уважает.       — Э-э-э… не уверена, что искала его уважения, — пробормотала Мариан. — Так что, ты правда знаешь, где найти Джавариса?       — Где найти — нет, но вот у кого спросить — знаю. — Варрик улыбнулся ей, догадываясь о том, что пошёл вместе с Хоук не зря. И пусть дельце попахивало чем-то очень серьёзным, он был рад снова копаться в проблемах этого города плечом к плечу с ней.       Они двинулись в направлении Клоаки, ненавидимой Варриком всё так же сильно, как и прежде. Однако благодаря шпионской сети он прекрасно знал обо всём, что происходит в городе, в том числе и о распродаже товаров Джавариса — не слишком удачливого дельца, который, по-видимому, имел связи с Обществом. Но никакая преступная организация не защитила бы его от гнева кунари. И даже пытаться не стала бы, по правде говоря. Варрик не был лично знаком с Джаварисом, так что не мог даже предположить, какая безумная идея толкнула его на то, чтобы похитить что-либо у кунари. Если только это правда был он.       Представительница Общества, продающая товары Джавариса, нашлась довольно-таки быстро. Она мало что знала о происходящем, однако без долгих уговоров дала наводку на то, где искать гнома-воришку: похоже, он успел ей чем-то изрядно насолить. И, скорее всего, не ей одной. Подставить конкурента, натравив на него кунари… неплохой ход. Варрик ухмыльнулся тому, как быстро его мысли переключились с финансов и инвестиций на каверзы подпольного мира.       Дальнейший путь пролегал через один из подземных лазов Клоаки, где, вероятно, прятался Джаварис, прихватив с собой отряд наёмников. Эти головорезы нападали без раздумий, так что Варрику и Мариан пришлось обороняться. Впрочем, наёмники оказались не слишком хороши в бою, и Варрик, успевший отвыкнуть от сражений, даже не запыхался. Неужто денег на приличную защиту не хватило?       Подземный ход вывел их на побережье, где они и нашли Джавариса, неумело спрятавшегося в зарослях ежевики. Гном побледнел, осознав, что все его «защитники» мертвы.       — Отстаньте от меня! — крикнул он, старательно отползая от направленного на него арбалета. — Вас та эльфийка наняла? Демон её раздери…       — Так… подожди-ка. — Хоук присела перед ним на корточки, не спеша доставать посох. — Что ещё за эльфийка? Выкладывай, и побыстрее. То, что мы когда-то работали вместе, не помешает мне тебе врезать.       — Какие мы стали грозные, — пробурчал Джаварис, но уползать перестал. Варрик опустил арбалет. — Не знаю я! Какая-то эльфийка заявилась в мой дом и сказала, что я — её прикрытие от Аришока. А потом направила ко мне отряд убийц! Я с трудом от них улизнул и только потом узнал, что стал, оказывается, главным подозреваемым в краже рецепта у кунари.       — Значит, ты тут самый честный гном? — осклабился Варрик.       — Ничего я у них не крал! — вспылил Джаварис. — Эта дура подстроила всё так, чтобы подозрения упали на меня!       — Ла-а-адно, — протянула Хоук с явным недоверием. — Не такая уж она и дура, судя по всему. Раз ты невиновен, расскажи нам, где искать эту твою эльфийку. Что она вообще собирается сделать?       — Изготовить как можно больше смеси и отравить целый квартал, — последовал раздражённый ответ. — И мои люди сообщили мне — ну, знаете, прежде чем вы их убили, — что она уже начала закладывать бочки с этой дрянью между домов. Бам — и уже неважно, кто виноват.       — Давай координаты, живо! — рявкнул Варрик.       Обстановка накалялась. Кто-то, очевидно, хотел как можно скорее развязать войну между кунари и Киркволлом: создать видимость, будто рогачи сами пустили в ход ядовитую смесь, чтобы перебить мирных граждан. Кому бы это ни было выгодно, в результате погибнут ни в чём не повинные люди. Есть ли шанс предотвратить бойню? Варрик очень на это надеялся.       Джаварис описал, где располагается база эльфийки, похитившей саар-камек, и они бросились назад к городу. До нужного квартала в Нижнем городе добежали, подгоняемые самыми скверными предчувствиями, в считанные минуты. У домов уже стояли городские стражники, опасливо перешёптывающиеся между собой.       — Монна Хоук! — воскликнул один, заметив бегущую к ним Мариан. В Киркволле многие стали её узнавать. — Здесь повсюду ядовитый туман, не подходите ближе! Те, кто был в домах… они, скорее всего, уже мертвы… Этот газ сводит с ума, а потом убивает.       — А вы стоите здесь и ждёте, пока всё закончится? — выразительно фыркнул Варрик. — Как доблестно.       За их спинами послышались торопливые шаги. Запыхавшийся и потрёпанный, со съехавшим на плечо плащом с птичьими перьями, к ним ворвался Андерс. Без лишних слов он бросил Варрику и Мариан пару плотных марлевых повязок.       — Я услышал о том, что здесь творится. Надо действовать быстро, пока хоть кто-то ещё жив! — крикнул целитель. — Закройте повязками рот и нос, старайтесь не вдыхать слишком глубоко. Надеюсь, это поможет, но времени у нас мало.       Мутно-зелёный газ сочился из переулка, заставляя стражников отступать всё дальше и дальше. Он мог отравить весь Нижний город и даже дойти до Верхнего. Мариан, не теряя времени, бросилась в глубь квартала. Варрик последовал за ней, натянув маску на лицо и стараясь дышать как можно реже.       Чем дальше они продвигались, тем меньше было видно из-за густого ядовитого тумана. Он окутал целую улицу, стремительный и вездесущий. Варрик едва не упал, споткнувшись обо что-то. Бросил взгляд вниз — и ахнул. Под его ногами лежало тело человека в простой домашней одежде. Очевидно, яд настиг его, когда он пытался выбраться из квартала. Тела горожан были повсюду. Кто-то ещё дышал, и это оказалось даже более жутким зрелищем: безумные улыбки на лицах тех, кому предстояло умереть в ближайшие минуты.       — Бочки с ядом! Надо их закрыть! — крикнул Андерс, чей силуэт едва угадывался за пеленой зелёного тумана. — Здесь какие-то рычаги… Варрик?       Тетрас поспешил к нему. Бочки, источавшие газ, оказались сложными механизмами со множеством рычагов. Варрик склонился над одной из них, пытаясь разобраться, как устранить катастрофу. Глаза жгло и щипало от ядовитого воздуха. А где-то среди тумана послышался неестественный скрипящий смех:       — О-о-о, вы что, решили помешать мне? Не получится! Скоро все узнают о том, что по вине кунари погибли десятки горожан! Но мне уже неважно… Я хочу… ещё парочку трупов, вот и всё.       С истошным воплем тощая фигурка набросилась на Хоук — та самая эльфийка, о которой говорил Джаварис, судя по всему. Она надышалась ядовитым газом и была не менее безумна, чем её жертвы. Варрик краем глаза заметил, что со всех сторон их окружают наёмники. Вряд ли они сохранили способность мыслить здраво. Сердце бешено колотилось в груди: в настолько опасную передрягу он давно не влипал.       — Варрик, закрывай бочки! Если не закрыть, газ отравит весь город! Мы с Андерсом прикроем тебя, — скомандовала Мариан и тут же бросилась в бой.       За спиной вспыхивали пламя и молнии, слышались крики боли и жуткий, неестественный смех. Варрик сосредоточенно ковырялся в механизме, впаянном в деревянную бочку. Страх и волнение за друзей мешали думать. Голова слегка кружилась, не давая сосредоточиться. Он потянулся к одному рычагу, передумал, схватил другой… Наконец, едва ли не наугад рванул за один из них. С замиранием сердца взглянул на бочку, ожидая взрыва. Но вместо этого газ перестал сочиться из отверстий. У него получилось. Мариан и Андерс продолжали сражаться, но Варрик, подавив в себе желание помочь им, бросился к следующей бочке. Ему предстояла более важная миссия. Сколько же всего этих бочек? Варрик метался среди домов, уклоняясь от чужих атак, и закрывал их одну за другой. Наконец, сделав круг, он вернулся к началу и понял, что яд перестал распространяться. Впрочем, тот, что уже был выпущен, никуда не делся, а значит, находиться в квартале по-прежнему было чрезвычайно опасно.       — Нужно уходить! — крикнул Варрик в туман, не видя ни Андерса, ни Хоук. — Мариан! Где вы?!       Он метался по кварталу, едва видя на шаг перед собой, словно сам стал безумцем. Задыхался, надсадно кашлял, тянул руки в мутно-зелёную пустоту. И никак не мог их найти. Леденящий ужас накрыл Варрика с головой. Что, если они погибли от яда или от чьего-нибудь клинка? Создатель, что ему тогда делать?!       Вдруг из облака яда вынырнула чья-то рука и схватила Варрика за ворот куртки. Он начал вырываться, но знакомый голос Андерса, прорываясь сквозь пелену тумана, рявкнул:       — Идём!       Маг потащил Варрика сквозь густой туман, ни на миг не отпуская его, сосредоточенный и безмолвный. У Тетраса сбилось дыхание. Он позволил вести себя, лишь по инерции двигая одеревеневшими ногами.       — Что с Хоук, Андерс? — отчаянно крикнул ему в спину, но так и не получил ответа.       Ядовитая завеса успела распространиться куда дальше, чем тогда, когда они только вошли в квартал. Наконец, отравленного воздуха, от которого отчаянно слезились глаза, стало меньше. Они пробежали ещё немного, и Андерс швырнул Варрика вперёд, а сам прислонился к стене дома. Сполз по ней на землю и сдёрнул с лица марлевую повязку, надсадно кашляя. Варрик тоже едва мог дышать. Перед глазами всё плыло от нехватки кислорода, но он упрямо вздёрнул голову вверх, на пустую улицу, лишённую как мёртвых, так и живых тел.       Вдруг откуда-то сбоку послышался возглас облегчения:       — Варрик! Андерс!       Прохладные руки Хоук коснулись его лица, озабоченно ощупывая, а затем дёрнули вверх и подняли на ноги. Андерс, продолжая кашлять, приковылял к ним сам.       — Хвала Андрасте, ты жива, — вырвалось у Варрика. Он сжал её ладонь, не в силах сейчас думать о том, правильно ли ведёт себя. Сквозь пелену слёз на воспалённых от яда глазах он разглядел слабую улыбку Мариан.       — Я вытаскивала одного из горожан, он был в отключке, — объяснила она и тут же согнулась в приступе кашля. — Некоторые… уцелели. Стражники выводят их. Ты молодец, что остановил распространение яда, Варрик. Если бы не ты, мы все бы уже задохнулись.       На помощь отравленным горожанам явились и маги Круга. Вместе со стражниками они встали лагерем в одной из улочек неподалёку от расползающейся границы тумана. Всюду были носилки, вспышки лечащих заклинаний, тела и жуткий кашель. Андерс, упрямо игнорируя предупреждения Хоук, остался, чтобы помочь им, ведь он был целителем. Но Мариан и Варрик мало что могли сделать, так что они поковыляли прочь от отравленного квартала. Туда, где побольше свежего воздуха и поменьше смерти. Оба тяжело дышали. Варрик не сразу заметил, что он так и не выпустил из крепкой хватки узкую ладонь Мариан. Прошло не меньше получаса, прежде чем они смогли отдышаться.       — «Хвала Андрасте»… — задумчиво пробормотала Хоук, скитаясь взглядом по выщербленной плитке под ногами. Они остановились в Верхнем городе, куда яд, по счастью, не успел добраться. — Ты часто упоминаешь её: то в виде похабной шутки, то будто бы всерьёз. Значит, ты веришь в Андрасте?       Разговор о религии казался настолько неуместным, что Варрик быстро догадался: это просто способ отвлечься от мрачных мыслей. Он не сомневался в том, что искажённые безумием лица тех, кто пытался спастись от яда, ещё долго будут всплывать у него перед глазами. Но он должен был сконцентрироваться на чём-нибудь другом — хотя бы сейчас, когда жуткие образы в сознании едва ли не ярче реальности.       — А чего бы в неё не верить? — отозвался Варрик спустя пару минут. — Она же существовала, пусть и давно. Свергла власть Тевинтера, превратила несколько разрозненных кланов в целую страну. Она не богиня, а просто сильная женщина — как ты, например.       — Но её называют Невестой Создателя и пророчицей. — Мариан упрямо мотнула головой. — Говорят, у неё были видения, в которых Создатель подсказывал ей правильный путь. По мне так больше похоже на умело приукрашенное сумасшествие.       Варрик немного помолчал, размышляя. Вряд ли он мог назвать себя истинно верующим, хоть изредка и захаживал в Церковь. Благодаря грубым шуточкам с участием различных частей тела Андрасте его даже можно было обозвать богохульником. Но желание верить хоть во что-то, как ему казалось, заложено в самой сути разумных рас — людей, эльфов, гномов, кунари. И если выбирать между верой в Камень, превозносимый гномами, и бородатым дядькой в Золотом Граде — его выбор падал на последнего. Как минимум потому, что это звучало более увлекательно. Примерно так он и ответил Хоук, которая бездумно прохаживалась вперёд и назад по улице.       — А сама-то ты во что веришь? — поинтересовался Варрик. Никогда прежде у них не было повода упомянуть в разговоре религию.       — Не знаю. Ни во что? — Она неуверенно повела плечами. — Андрасте была хороша, если б только подбирала слова аккуратнее. Но нет: её речи насчёт того, что магия должна служить, а не править, поняли превратно и превратили в оружие против самих магов. Так что порой мне хочется встретиться с ней в Тени и плюнуть этой «пророчице» в лицо. А вот вера в какое-нибудь божество… Знаешь, обычно мне хватало веры в себя и в близких людей. — Хоук немного помолчала, окинув Варрика задумчивым взглядом. Затем всё-таки продолжила. — Но как-то раз Мерриль рассказала мне про эльфийскую богиню Митал, великую защитницу и мстительницу. Я… знаешь, удивительно, но я немного прониклась. Она кажется более мудрой и справедливой, по сравнению с нашим Создателем. Мерриль говорит о ней с таким трепетом, как будто Митал и правда её любящая мама. Хотя что толку рассуждать? Богов всё равно нет на земле, потому что, как объяснила Мерриль, Фен’Харел, Ужасный Волк, предал их всех и заточил где-то в Тени.       — А вот кунари, к сожалению, никто пока не заточил… — невесело закончил Варрик. — Ну что, идём объясняться с Аришоком?       — Значит, уничтожение жителей целого квартала устроила какая-то безумная эльфийка, чтобы спровоцировать конфликт с кунари? А их Аришоку нет до этого никакого дела, и всё это время он провёл городе, потому что хочет найти какую-то сверхценную пропажу? Ну просто замечательный день! — в сердцах воскликнул наместник Думар, после того как Хоук поздним вечером коротко доложила ему обо всём произошедшем.       — Лучше не бывает, — подтвердил Варрик, который нередко бывал у наместника по делам Торговой гильдии, так что давно не робел перед ним.       — Так ведь это ещё не всё! — в отчаянии вскрикнул наместник и ударил кулаком по столу в своём кабинете. Варрик знал: чтобы настолько спокойный и, в общем-то, слабохарактерный человек, как Думар, искрился яростью и страхом, нужен очень серьёзный повод. — Сегодня днём, пока вы спасали квартал от ядовитого газа, ко мне явилась делегация кунари. Они были весьма учтивы, даже, я бы сказал, вежливы. Выразили сожаления о том, что их тайное ядовитое оружие попало в руки «нашего племени». Кажется, это вы на них так влияете, Хоук. Мы мило попрощались, они вышли из дверей моего кабинета и… пропали.       — Как могла пропасть целая делегация кунари? — озадачился Варрик. — Они — парни довольно-таки… заметные.       — Я и говорю! — почти кричал наместник. — Выслали отряд на их поиски. Командир стражи Авелин Валлен помогла отыскать продажного стражника, который видел похищение кунари. Ему заплатили за то, чтобы он молчал, и очень щедро, надо сказать, заплатили. Авелин вместе с хорошо вооружённым отрядом пошла по его наводке в церковь, потому что, видите ли, за молчание стражнику заплатил какой-то храмовник. Мать Петрис выразила свое праведное негодование по поводу чрезмерно фанатичных храмовников и назвала имя предателя.       — Подождите-ка, Петрис? — перебила Хоук. — Знавала я одну Петрис. Такая седовласая и очень строгая на вид? Она неплохо насолила мне, когда ещё была только сестрой Петрис. В общих словах: она хотела устроить стычку между церковью и кунари, чтобы все жители города осознали, как жестоки и беспощадны наши дорогие гости. Не взялась ли она и сейчас за старое?       Наместник Думар тяжело вздохнул и опустился в своё кресло, вымотанный и потерянный.       — Скорее всего, так и есть. Храмовник, на которого она указала — да, он был фанатиком, но я не думаю, что он действовал без чьего-нибудь высокого покровительства. Оказалось, что он вместе с кучкой таких же безумцев похитил всю делегацию кунари и устроил показную казнь на виду у целой толпы. Отряд стражи прибыл слишком поздно: ни одного из послов спасти не удалось. Храмовника убили, часть его людей отправили за решётку. Но что толку, вы мне скажите? Кунари неважно, кто это сделал — нормальные люди или церковные фанатики! Как мне сообщить Аришоку о том, что сотворили с его послами? Это же… Создатель милостивый, да после этого может начаться настоящая война!       — Наместник, — мягко произнесла Хоук, — я понимаю, что вы в очень щекотливом положении. Но знаете, что я усвоила за время общения с кунари? Нет смысла врать им: они всё равно узнают правду. Поэтому… идите к Аришоку и скажите ему всё, как есть. Я думаю, он оценит вашу честность и не развяжет войну.       Думар уронил голову на руки. Это и правда был слабодушный человек, вряд ли пригодный для управления полисом. У него под носом грызлись храмовники и маги, кунари и церковники, а он ничего не мог сделать. Даже его собственный сын, помнится, хотел присоединиться к религии кунари. Но что толку осуждать других? Варрик и сам не ведал, как следовало бы поступить, чтобы уладить конфликт. Пожалуй, нужно было пойти другим путём ещё три года назад, когда кунари только высадились на берегах Вольной Марки после потери своего корабля. А теперь — что можно сделать, кроме как всеми силами сдерживать четыре враждующие стороны?       — Послушайте её, наместник, — почти ласково начал Варрик. — Я сам видел: Аришок — довольно-таки разумный тип, пусть и со странностями. Он ненавидит наш город и сам мечтает уплыть к себе на родину. Но что-то удерживает его здесь… Какая-то пропажа, что-то, должно быть, очень важное для кунари. И со временем мы разберёмся, что именно. А если кунари получат то, что им нужно — они уберутся восвояси и больше не побеспокоят нас. Ну же, найдите в себе хоть немного веры! И если не в Создателя — то хотя бы в Хоук. Она сделает всё возможное, чтобы спасти город от войны, уж я-то знаю.       Мариан наградила его недоумённым взглядом. Ну да, может быть, он немного преувеличил пределы её сил… Но ведь нужно же было хоть чем-то вдохновить отчаявшегося Думара.       Они вышли из крепости наместника, а сам Думар остался организовывать дипломатический визит в лагерь кунари. Варрик искренне надеялся, что всё пройдет гладко — насколько это возможно.       — Не нравится мне всё это, — вздохнула Мариан. — Подстрекательство со всех сторон… Если так продолжится, войны и правда не избежать. Может быть, Петрис замешана в этой грязной истории, но ведь ничем не докажешь: всё указывает на свихнувшегося храмовника. Эх, если бы мы только знали, что за сокровище потерял Аришок!       — А может, спросить его? — опрометчиво предложил Варрик.       — Ага, конечно, так он мне и расскажет. Не думаю, что его уважение ко мне распространяется настолько далеко.       Они неспешно двигались по вечернему городу, внешне такому спокойному, но бурлящему всепоглощающей ненавистью изнутри. Варрик вдруг подумал о том, что теперь Мариан живёт весьма далеко от «Висельника». А ведь он так и не успел воспользоваться возможностью ходить к ней в гости каждый вечер. По-видимому, Хоук тоже не спешила расставаться.       — М-м-м, Варрик… может, зайдёшь на чай? — Её голос с лёгкой чарующей хрипотцой звучал робко и неуверенно.       Варрик на миг запнулся, взвешивая собственные возможности, но внутренне он просиял от осознания удивительной истины: она действительно стремится возобновить их общение. И всё-таки он качнул головой с искренним сожалением:       — Вынужден отказаться, сударыня Хоук. Боюсь, Торговая гильдия не отвяжется от меня, пока я не улажу ещё одно дельце. После этого, хочется верить, мне удастся забаррикадироваться в каком-нибудь уютном местечке и кидаться бумажными птицами из окна в ответ на их гневные письма. Я надеюсь… — в голосе Варрика против его воли прозвучала мольба, — твоё предложение не одноразовое?       Мариан тихонько засмеялась, отведя взгляд, и на прощание крепко обняла его.       — Нет, Варрик. Не одноразовое.