Маска из чистого льда

      Рассветное солнце поднималось над горами, окрашивая густую растительность на вершинах и края хрупких перистых облаков в золотисто-розовые тона. Весь мир оживал после сна: щебетали первые птицы, стайками проносясь над головами; в бутонах полевых цветов возились, сложив прозрачные крылышки, пчелы; из леса доносились ухание и скрип. В воздухе пахло жизнью — такой вот свежей, яркой, стремительной энергией природы. Оказывается, чтобы ощутить гармонию с первозданными силами мира, нужно было отойти не так уж и далеко от суетливого города.       На большой поляне под Расколотой горой потягивались и зевали пятеро представителей самой разношёрстой компании всего Тедаса. Перебрасываясь ленивыми фразами и играя в карты на влажной от утренней росы траве, они ждали Авелин — виновницу всего происходящего. Пусть идея была общей, но именно Авелин предложила собраться на рассвете. И чем её полдень не устроил?.. И эта же самая Авелин бесстыдно опаздывала: наверняка раздавала стражникам указания на день. К тому моменту, как рыжая макушка капитана стражи появилась из-за холмов, они почти донага раздели Андерса. А кто в здравом уме соглашается играть в карты на раздевание с эльфом, гномом и Защитницей Киркволла?       Авелин, в отличие от остальных, так и лучилась энергией. Она бодро помахала друзьям рукой и сбросила со спины тяжёлую сумку, которая упала на землю с глухим стуком. Заглянув внутрь, Варрик увидел несколько деревянных тренировочных мечей и комок повязок из плотной чёрной ткани. Из груди против его воли вырвался обречённый вздох.       Он не смог бы сказать наверняка, как всё пришло именно к этому рассветному пикнику всей развесёлой компанией. Кажется, всё началось с его разгвора с Авелин. Варрик между делом пожаловался на то, каким беспомощным он себя чувствовал, когда потерял зрение и слепо хватался за руки Мариан. Авелин на миг задумалась, а потом сказала, что доверие в команде — это не данность, а качество, которое необходимо развивать. Варрик и не спорил, но капитану стражи, должно быть, не терпелось попробовать себя в чём-то новом. Она и предложила устроить совместные тренировки для всего отряда: развить столь ценное доверие, отточить навыки группового боя. Варрик резонно заметил, что они занимаются групповым боем на протяжении нескольких лет, но Авелин только фыркнула: ничего ты, мол, не понимаешь.       Мариан мгновенно согласилась. Варрик догадывался, что у неё есть и свои причины: она долго размышляла о случае в замке Эн и пришла к выводу, что странную магию нужно воспроизвести и исследовать. Андерс, наоборот, заупрямился и заявил, что кое-кому он не сможет довериться никогда. При этом Варрик не был уверен, говорит он о Фенрисе, что ещё недавно казалось более логичным, или же о самой Авелин. Уломать его удалось, только предложив целый месяц бесплатной выпивки в «Висельнике». Мятежному магу, похоже, это было жизненно необходимо. Мерриль не сразу согласилась покинуть своё драгоценное зеркало, но в конце концов желание проводить время с друзьями пересилило. Стучась в дверь к Фенрису, Варрик подобрал десяток аргументов и настроился на самую утомительную беседу. Но друг его удивил: он тотчас заявил, что у компании ничего не выйдет, но он хочет лично понаблюдать за этим провалом. Вот так и началась история самых удивительных тренировок в жизни Варрика.       Местечко они намеренно выбрали подальше от города: не хотелось привлекать пристальное внимание Мередит и её храмовников или сторонних зевак. Поляна, укрытая кронами высоких ясеней, была достаточно просторна и в то же время удалена от любых трактов. И, конечно, очень красива, но об этом сонный Варрик подумал не сразу.       Авелин вытянула из чёрного комка две повязки и бросила их Мариан и Мерриль. Им же она дала по одному деревянному мечу.       — Начнём, пожалуй, с вас… — пробормотала она, оценивающе оглядывая уже не друзей, а новобранцев, которых необходимо обучить.       — Авелин, ты меня пугаешь, — фыркнула Мариан, рассматривая тканевую повязку.       — Что нам с этим делать? Ты же не предлагаешь драться с завязанными глазами?       — Именно это я и предлагаю, — радостно отозвалась Авелин. Она схватила Андерса за руку и потянула его к Мерриль, а Варрика толкнула в сторону Мариан. — Доверять другому человеку — это и значит идти за ним с закрытыми глазами. Когда по-настоящему веришь, то точно знаешь, что тебя не бросят и защитят. Понимаешь с полуслова, с лёгкого прикосновения… Вот этим мы и займёмся, оболтусы вы мои родные. И Андерс, ради всего святого, надень рубашку!       Идея Авелин вначале показалась Варрику полнейшим абсурдом. Мариан должна была надеть на глаза повязку и вслепую драться с Мерриль, а он — подсказывать ей, как двигаться и куда бить. Андерсу, в свою очередь, предстояло направлять Маргаритку. Дело усложнялось и тем, что обе магессы никогда прежде не сражались на мечах и вообще предпочитали находиться подальше от противника. Однако Авелин авторитетно заявила, что в этом и есть вся суть.       Первый «раунд» вышел коротким и нелепым: обе магессы ринулись в бой, не пытаясь слушать своих партнёров, врезались друг к друга и растянулись на траве. Фенрис громко фыркнул: мол, я же говорил. Авелин тоном, не терпящим возражений, приказала им продолжать, а Фенрису бросила ещё один деревянный меч. Вдвоём они отошли на край поляны и закружились пусть в тренировочном, но всё равно жестоком бою. Меч Фенриса так и мелькал вокруг Рыжика, а та едва успевала отбиваться. Схватке Мерриль и Мариан было далеко до подобного пыла.       — Она сейчас слева… Возьми меч двумя руками и беги на неё, — пробормотал Варрик на ухо Мариан, не очень-то представляя, как её направлять.       — В сторону! — Андерс окликнул Маргаритку в последний момент, и та отпрыгнула вправо. Слегка зашаталась на ногах, но твёрдая рука Андерса её удержала. Он, наклонив голову, принялся нашёптывать своей подопечной.       — Справа… Два шага вперёд, взмах мечом снизу вверх, а потом я скажу, — тихо проговорил Варрик.       — Теперь я поняла, почему ты так злился, — пробурчала Мариан. — Ну, когда зрение потерял…       Ей, очевидно, было тяжело воспринимать указания Варрика, а тот не представлял, как управлять чужими движениями.       Мариан сделала шаг вправо, а Мерриль неуклюже переместилась назад. Варрик коснулся ладоней Мариан, направляя её меч. Два неловких шага, шёпот с обеих сторон — и деревянные мечи с глухим стуком ударилсь друг о друга. Это, определённо, было достижение, но Варрик продолжил нашёптывать своей подопечной. Мариан, слушая его, резко уклонилась и сделала новый выпад. Мерриль каким-то чудом отбила. Андерс сжал её пальцы, задал верное направление. Деревянный клинок ударил Мариан по рукам и та, ойкнув, выронила деревянное оружие. Мерриль тут же стянула с глаз повязку и принялась извиняться.       — Да-а-а, теперь можно и на дракона идти, — насмешливо крикнул Фенрис с другой стороны поляны. Даже наблюдая за ними, он не прерывал яростного боя с Авелин. Та всё больше и больше отступала под тень деревьев.       Несмотря на весь скептицизм Фенриса, со временем они начали делать успехи. Уже спустя пару часов тренировочного боя Варрику стало намного проще управлять действиями Мариан. Он научился давать правильные подсказки, а партнёрка, в свою очередь, быстрее и точнее реагировала на его слова. Пусть и не сразу, но они образовали некий симбиоз: у одной оружие, у другого зрение. Однако Мерриль и Андерс тоже неплохо сработались, так что расслабляться не приходилось. Маргаритка так распалилась, что успешно избивала деревянным мечом не только Мариан, но и Варрика. Из мучительно неуклюжего их парное сражение постепенно превращалось в нечто яростно-веслёлое, хотя до пляшущих по всей поляне Авелин и Фенриса им было далеко.       — Сдаюсь-сдаюсь! — засмеялся Варрик, получив очередной болезненный тычок под рёбра. — Эй, народ, давайте перекусим?       Мечи были отброшены в сторону. Запыхавшиеся, все шестеро попадали на траву и в два счёта умяли сырные лепёшки, которые захватила с собой заботливая Авелин. А потом они долго сидели бок о бок и взахлёб обменивались впечатлениями. Рыжий шар солнца висел в зените, заставляя жмуриться от его ярких лучей. Прикрыв глаза рукой, Варрик поглядывал на компаньонов и думал о том, как же ему всё-таки повезло с ними познакомиться. Не будь рядом этих шутников и сумасбродов — чем бы он вообще занимался? Пил в одиночестве? Засыпал над нескладными строчками новых романов? Но пофантазировать об этом он не успел: неугомонная Авелин вновь подняла всех на ноги. Она заявила, что пришло время поменяться ролями, и никто не решился с ней спорить.       Едва чёрная повязка опустилась на его глаза, Варрик ощутил дуновение ледяного страха, что впился в позвоночник и сковал движения. Всё было точно как в тот раз: всепоглощающая тьма, в которой он тонул, не в силах найти опору. На миг ему даже показалось, что он слышит отдалённые удары стали о сталь и боевой клич кунари.       — Варрик? — раздался над ухом взволнованный голос Мариан.       Так же, как и тогда…       Уже проваливаясь в океан бушующего ужаса, Варрик сумел ударить себя по щеке. В действительности или только в мыслях — он не знал, но это сработало. Тьма с неохотой расступилась, выпустила его из своей цепкой хватки. Варрик мог сдёрнуть повязку с глаз в любой момент. Вокруг были друзья — вовсе не вооружённые кунари. И Мариан была рядом для того, чтобы весело тренироваться, а вовсе не вытаскивать его с поля боя. Вернув себе чувство контроля над ситуацией, Варрик облегчённо выдохнул. Мариан ничего не сказала, но, кажется, всё поняла. И Варрик, расслабив тело, постарался отдать себя в её распоряжение — в конце концов, он сам хотел равенства и взаимного доверия. Не только защищать, но и быть защищённым, не только исследовать её непростую душу, но и раскрываться самому.       Хоть Андерс и жаловался на то, что холодное оружие ему категорически не нравится, для Варрика он стал серьёзным противником. Вертя в руках меч, как короткий посох, он атаковал быстрыми рывками и тут же отскакивал. Спасало лишь то, что советы Мерриль частенько запаздывали, а потому Андерс бил в пустоту. Мариан же приловчилась давать указания быстро и точно. Внимая каждому её слову, Варрик не чувствовал себя беззащитным. Весёлый хохот, тихое ойканье Маргаритки, звуки ударов дерева о дерево и тёплое дыхание Мариан за плечом — всё это не было мучительным испытанием его способности к доверию. Вместо этого тренировка превратилась в очередное захватывающее приключение, о котором он будет вспоминать с улыбкой.       Фенрису и Авелин успела наскучить их яростная схватка, так что они тоже натянули на глаза повязки. Удары с их стороны стали слышаться реже, зато посыпались ругательства сразу на двух языках. Стиль боя у них был очень разный: Авелин, привычная к мечу и щиту, наносила мощные и точные удары; Фенрис же вертелся безумным вихрем, сбивая её с толку и изматывая. Эти двое определённо стоили друг друга. Им и чужие советы были без надобности: закрытые глаза, казалось, им вовсе не мешали.       Домой выдвинулись лишь поздним вечером, перед этим испробовав самые разные комбинации. Мерриль придумывала хитроумные обманные манёвры и внезапные нападения, но порой задумывалась о своём и будто бы забывала, где она находится. Но сложнее всего оказалось с Андерсом: он пропускал указания Варрика мимо ушей и вообще делал вид, что он один в поле воин. Впрочем, за долгие часы тренировок Варрик усвоил одно: все они могут довериться друг другу и стать настоящей командой, если только захотят.       В мышцах накопилась приятная усталость, а мысли прикорнули сонными пташками на задворках сознания. Целительная магия Андерса избавила их от синяков и ссадин. Поток весёлых шуток скрасил обратную дорогу. Засыпая тем вечером рядом с Мариан, Варрик думал о том, что прежде, до встречи с ней и остальными, он даже и не пытался доверять никому, помимо себя самого.       О новой встрече договорились спустя два дня, чтобы дать отдых натруженным мышцам. Однако к обозначенному дню Авелин утопала в своих капитанских делах и тренироваться вместе с остальными не пошла. Мариан использовала этот случай для того, чтобы реализовать новую идею. Ничего не объясняя, она повела отряд вдаль от города, к одному из самых непримечательных участков на берегу Недремлющего моря. Лишь там, сбросив плащ и взяв в руки посох, она призналась друзьям, что хочет кое-что проверить.       — Ты же не о магии крови, правда? — настороженно уточнил Андерс.       — Успокойся, Блондинчик, никому не сдалась твоя магия крови. — Варрик закатил глаза. Мерриль, наверное, могла бы с ним поспорить, однако они собрались на берегу не для этого.       — Хочешь понять, возможно ли повторить тот странный трюк, — мигом догадался Фенрис. — Что ж… я весь твой, Мариан.       Варрик знал, что он дразнится намеренно, и всё равно ощутил лёгкий укол ревности. Как ни грустно было это признавать, но он, гном, не обладающий ни магическим даром, ни струящимся под кожей лириумом, вряд ли мог предложить Хоук что-нибудь похожее.       Мариан оставила сапоги на камнях и вошла пенящуюся воду по щиколотки. Фенрис последовал за ней, доверительно протянув ей ладонь. Они повернулись спиной к берегу и переплели пальцы. Секунда, две, минута — ничего не происходило. Фенрис и Мариан просто стояли среди сизых волн и держались за руки.       — Попробуй воссоздать в сознании те эмоции, — задумчиво посоветовал Фенрис. Варрику пришлось встать у самой кромки воды, чтобы разобрать его слова. — Мои способности тоже срабатывают не в любой ситуации — только тогда, когда я злюсь или хочу защитить близких.       Мариан сосредоточенно кивнула. Она отпустила ладонь Фенриса, глубоко вдохнула, а затем вновь стиснула его пальцы. Посох был сжат в её правой руке, однако ту магию породил не посох. Лириумные клейма по всему телу Фенриса вспыхнули ярким бело-голубым светом. Это сияние охватило их обоих, с каждым мигом разжигаясь всё ярче и ярче. Когда смотреть на них стало почти больно, мощный луч бело-голубой энергии отделился от их переплетённых пальцев и врезался в волны далеко впереди, вызвав громкий плеск и сонм солёных брызг. Варрик, Андерс и Мерриль отпрянули назад, орошённые маленьким дождём. Мариан и Фенрис переглянулись, их глаза сияли восторгом. Не сговариваясь, они зашли глубже в воду, повернулись к друзьям, и… Варрик едва успел заметить очередную вспышку лириумного света, прежде чем его окатило огромной волной. Даже Андерс и Мерриль повалились на камни, не успев прикрыться магическими щитами. Весь мир утонул в изумлённом смехе и плеске волн.       — Как? Как вы это делаете?! — восхищённо прокричал Варрик. Ревность незаметно для него самого сменилась удивительным чувством причастности к чему-то необыкновенному.       — Не знаю! — воскликнула в ответ Мариан, перекрикивая шум разбушевавшегося от их трюков моря. — Но мне нравится!       Она и Фенрис встали друг напротив друга, уперев ладони в ладони. Секундное спокойствие — и волны, меняя своё направление, начали вихрем закручиваться вокруг них подобно маленькому урагану. Они поднимались всё выше и выше, брызгая водой в наблюдателей и со временем полностью скрыв фигурки Мариан и Фенриса из виду. А когда ручной ураган поднялся на уровень пары метров, Варрик заметил быстрый выпад переплетённых рук — и вся поднявшаяся вода мигом обрушилась на берег. Тетрас почувствовал защитную мембрану магического щита, хотя долго тот не продержался и рухнул, сдавшись морской стихии. Все пятеро были мокрыми с головы до пят, когда уселись на камнях рядом с берегом. Однако Андерс без труда высушил их одежду — это заклинание ему хорошо давалось.       — О чём ты думала, Мариан? Какую картинку создала в голове? — не отрывая от неё восторженного взгляда, спросил он.       — Да всё просто: вообразила Мередит и парочку самых противных храмовников, — с трудом отдышавшись, усмехнулась Мариан.       — Так я и знал, — фыркнул Фенрис. — Я тоже их видел… слегка-слегка, редкими вспышками, но, кажется, я видел то, что ты себе представляла.       Он выглядел утомлённым, но восхищение поселилось и в его зелёных глазах. Кто бы мог подумать, что бывший раб, всем сердцем ненавидящий магов, однажды будет творить заклинания вместе с Мариан.       — А ты о чём думал, Фенрис? — полюбопытствовал Варрик.       — Ни о чём, — улыбнулся тот. — Я не сразу понял: чтобы у Мариан получалось черпать энергию, я должен быть совершенно расслаблен. Как бы… отдать себя ей.       — Черпать? — удивлённо пробормотала Мерриль. — Мне казалось, вы объединились и колдовали вместе…       — Нет, — Фенрис с лёгкой улыбкой качнул головой. — Если бы я был магом — может быть. Но Мариан брала силу от моего лириума. Разжигала, направляла его. Я был частью этого, но управляла она. И взяла немало, между прочим. — Он шутливо толкнул Мариан в бок. — Чувствую себя так, как будто весь день сражался.       — Прости, — смутилась Мариан. — Это было так приятно, что не хотелось останавливаться.       Её сконфуженный взгляд обратился к Варрику, и тот мгновенно угадал, о чём ей хочется спросить: не обидела ли она его, не было ли это слишком близко, слишком интимно. Но Варрик мотнул головой и тепло улыбнулся ей. Если вначале он испытывал лёгкую ревность к Фенрису, который мог предложить Мариан нечто очень ценное, то теперь эти глупые мысли остались на задворках сознания. Видеть, как Мариан изучает магию и как сияют восторгом её глаза, — вот что было по-настоящему важно.       — Мой угрюмый друг, придётся тебе ещё немного потерпеть, — задорно произнёс Андерс. — Я тоже хочу попробовать.       Фенрис демонстративно закатил глаза, но возражать не стал. Они с Андерсом поднялись на ноги и вошли в воду. Теперь Варрик отчётливо понимал, почему Мариан повела отряд именно сюда: очаровательная солнечная полянка под Расколотой горой рисковала не пережить их магические эксперименты. А море, столь же равнодушное, сколь и всесильное, вряд ли могло пострадать.       Андерс и Фенрис точно так же переплели пальцы, и Варрик не сомневался в том, что у целителя образ враждебных храмовников в голове будет ещё ярче, чем у Мариан. И тем не менее, ничего не произошло. Лириумные клейма окончательно погасли. Сколько ни сжимал Андерс ладони Фенриса, ту же самую силу ему пробудить не удалось. Мерриль тоже решилась попробовать себя, но и у неё ничего не вышло.       — Любопытно, — промолвил Андерс, когда все они вернулись к растеленным на камнях плащам. — Неужели это особый вид магии? Иногда у чародеев бывает какой-нибудь редкий дар, как, например, целительство. Помимо этого я слышал разве что о медиумах. У них более прочная связь с Тенью, они лучше чувствуют её и потому могут общаться с духами. Но черпать магию из других существ, причём без существенного вреда для них самих… это нечто иное.       — Я тоже ни о чём таком не слышала. Искала в книгах, но… ни единого упоминания. — В голосе Мариан звучала лёгкая досада. — Если бы мы могли спросить кого-нибудь из Круга…       — Тебя бы без раздумий бросили в темницу, а потом усмирили бы, — отрезал Андерс. — Храмовники никогда не позволят существовать тому, чего они не понимают. Магесса умолкла, не желая вступать в очередной спор.       — Что мы имеем? Есть какая-то странная магия, которой владеет только Мариан. Чтобы она сработала, нужно хорошенько вообразить опасность. И, наверное, Мариан должна очень доверять тому, от кого она берёт силу… — подытожил Варрик. — О, а ещё я сегодня подменяю Рыжика. Кто-нибудь проголодался?       Компания мигом набросилась на свеженький мясной пирог из «Висельника». Фенрис на правах самого обессилившего сцапал себе едва ли не половину. «Плата за увлекательное зрелище», как он сказал. Все они притихли, занятые нехитрой трапезой. Варрику подумалось, что в разношёрстой компании очень не хватает кого-нибудь, кто был бы умудрён многими десятилетиями магических исследований.       Солнце приятно обволакивало его своими тёплыми лучами, равномерный плеск волн дарил покой и умиротворение. Кто бы мог подумать, что даже для гнома волшебные тренировки окажутся столь захватывающими. И несмотря на то, что больше ни у кого не получилось использовать силу лириумных татуировок Фенриса, Мариан не спешила уходить с полюбившегося берега.       — Если вы не возражаете, я хотела бы проверить кое-что ещё, — со скромной улыбкой произнесла она. — В детстве мы с Бетани часто придумывали всякие волшебные игры. Правда, моя магия была намного слабее. И чтобы я не расстраивалась, Бет кое-что придумала. Мы держались за руки и… в общем, делали именно то, о чём сказал Фенрис — объединяли силы. И тогда самые простые заклинания выходили в разы мощнее. Наверное, для этого тоже нужно доверять и иметь одинаковую цель… Но я хочу хотя бы попробовать.       — Var hellathen, — вдруг промолвила Мерриль. — Хранительница Маретари так говорила. Мы с ней брались за руки и стояли долго-долго. Слушали, как поют звёзды, как распускаются цветы, как движутся облака. Так она учила меня. Но когда приходилось сражаться с дикими зверями, маги клана объединяли силы точно таким же способом.       — Почему же ты раньше не говорила? — поразился Варрик. — Если силы нескольких магов можно слить воедино… это будет намного мощнее, чем один-единственный маг.       — Никто не спрашивал, — смутилась Мерриль.       — Тут другой вопрос: раз это возможно, почему никто об этом не упоминает? — пробурчала Мариан. — Долийцы хранят знания своих предков и не любят делиться ими с людьми, это понятно, но Круги! Почему они не делают ничего подобного?       — Сегодня ты задаёшь слишком много наивных вопросов, Мариан, — с печальным вздохом отозвался Андерс. — Потому что объединившиеся маги — это куда опаснее, чем разрозненные, запертые по своим кельям ученики. А что, если весь Круг сольёт свои силы воедино? Храмовников-то, конечно, сама мысль об этом заставила бы поседеть… Но вот нам есть о чём подумать.       — Мой черёд наслаждаться зрелищем, — фыркнул Фенрис, демонстративно улёгшись на нагретых солнцем камнях. — Ну же! Покажите, что Мередит не зря вас боится.       Мерриль и Андерс неуверенно взялись за руки и повернулись в сторону беспокойного моря. Долгое время ничего не происходило. «Недаром об этом приёмчике никто не слышал: его не так-то просто провернуть», — подумалось Варрику. Он зазевался и проглядел момент, когда слабое желтовато-зелёное сияние вспыхнуло вокруг Андерса и Мерриль. Однако оно тут же погасло. Прошло не меньше часа, прежде чем магам удалось породить совместное заклинание. Зато оно вышло удивительно красивым. Тусклые лучи подрагивали и росли, и вскоре мягкий свет заплясал на их ладонях и превратился в сияющие лозы, что оплетали запястья магов. Приглядевшись, Варрик заметил меж их ладоней цветок из чистой энергии. На его лепестках трепетали крошечные золотистые молнии.       Симбиоз Мерриль и Мариан породил причудливое ледяное растение, что потянулось длинныи лозами к морю и растаяло в его бирюзовых волнах. Результатом совместных усилий Мариан и Андерса стал мощный удар по воде, взметнувший столб брызг до самых облаков и заставивший прохладную воду исходить паром. Однако Варрик заметил, что с каждым разом заклинания получаются всё слабее и слабее. Маги истратили много сил и нуждались в отдыхе.       В тот день Варрик чувствовал себя самым бесполезным из всей компании, однако настолько вдохновлённого и счастливого выражения на лице Мариан он не видел никогда прежде.       Отказавшаяся от одного дня совместного веселья Авелин с лихвой компенсировала упущенное. Она, судя по всему, решила вылепить из друзей самый смертоносный отряд в Тедасе, а для этого освободила себя от части капитанских обязанностей (многие из которых, на самом деле, даже не относились к её работе) и стала проводить тренировки каждую неделю. Они всем отрядом собирались за стенами Киркволла, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, и с утра до ночи дрались всеми возможными способами, которые только приходили в голову. Рубились на мечах с завязанными глазами; учились понимать друг друга без слов; разрабатывали различные стратегии боя, сражаясь командами трое на трое. Несмотря на отсутствие явного одобрения Авелин, магические эксперименты тоже вошли в список дел.       В скором времени от тренировочного оружия перешли к настоящему, а в качестве противников стали выбирать не друг друга, а шайки пиратов, разбойников и работорговцев по всем окрестностям Киркволла. Спустя всего месяц навыки каждого из них заметно улучшились, особенно если дело касалось парного боя. А в десятках километров от города, должно быть, не осталось ни одного разбойника и ни одного даже крошечного ядовитого паука в недрах пещер. Через два месяца и без того хорошие навыки были отточены едва ли не до совершенства. Им не обязательно было использовать речь, чтобы понимать друг друга в пылу схватки: всё угадывалось по движениям, жестам, взглядам. Теперь Варрик чётко знал, в какой момент следует отойти, чтобы позволить магам подорвать или пронзить молниями противников; в какой момент отвлечь на себя внимание; когда враги становятся уязвимее всего. Приятное чувство почти безграничного доверия ко всей команде теплилось в его душе. Про остальных, как ему казалось, можно было сказать то же самое. Забавно, но лучше всего сработались Фенрис и Андерс: два вечных противника, которым только дай возможность понадрывать глотки в споре о магах, стояли плечом к плечу и делали больше трупов, чем все остальные команды. Впрочем, если и было что-то, что не изменилось за минувшее время, так это весёлая болтовная и искромётные шутки в перерывах между тренировками.       Варрика восхищало то, каких успехов они достигли за краткое время совместного обучения, однако было ещё кое-что, что не давало ему покоя. Нельзя было отрицать: обстановка в городе снова накалялась. Верховный Чародей Орсино и рыцарь-командор Мередит, привычно препирающиеся из-за любой мелочи, перенесли свой извечный конфликт на весь Киркволл. Орсино произносил пламенные речи на площади перед пустующей крепостью наместника, пытаясь разжечь в сердцах слушателей симпатию к магам. Мередит применяла всё более и более жёсткие меры к отступникам и даже простым горожанам, их укрывающим. Конфликт не мог закончиться миром, и все они, наученные горьким опытом с кунари, прекрасно понимали это. К тому же, о каком мире может идти речь, если среди твоих друзей числятся три мага-отступника, один из которых — малефикар? Варрик давно уже не сомневался, на чью сторону он встанет, если разразится новая буря, и надеялся только, что Авелин и Фенрис тоже сумеют сделать правильный выбор. Фенрис, впрочем, за последние годы заметно потеплел в своём отношении к магам (по крайней мере, к тем, что родом не из Тевинтера). Но всё-таки… если вспыхнет война, что будет с Мариан? Эта мысль лишала Варрика сна по ночам. После боя с кунари Мередит знала, что Хоук магесса, однако не пыталась придать этот факт огласке. Наоборот: она держала информацию при себе, чтобы однажды её использовать. Народ любил свою Защитницу, однако на чью сторону он встал бы, расскажи Мередит всем, что Мариан Хоук — не магесса Круга, а отступница и малефикар? Последнее не являлось правдой, однако ничто не мешало рыцарю-командору, обезумевшей от безграничной власти, пустить этот грязный слух. И если в Киркволле вдруг станет слишком жарко… куда идти женщине, которая умеет защищать себя только магией, в краю, где магию ненавидят?       Решение этой загадки закралось в голову Варрика во время очередной бессонной ночи, когда он вдруг вспомнил давнюю стычку с рыцарем-капитаном Калленом. Тогда Мариан пришлось сражаться на одной с ним стороне, и она использовала холодное оружие, чтобы не выдать в себе магессу. Мечи и кинжалы всё-таки не были её стихией — Мариан стремилась отпрыгнуть назад и атаковать издалека. Это было заметно и по бою с Аришоком, и по многочисленным тренировочным схваткам. Малолетних бандитов в полуразрушенном укреплении он не принимал во внимание — вряд ли их можно было считать за серьёзных противников. И со временем у Варрика возникла идея другого толка.       Рваный берег был окутан таким густым утренним туманом, что серые воды беспокойного моря лишь угадывались вдали. Роса, покрывшая траву, ещё не успела высохнуть, и сапоги быстро напитались влагой. Такой день куда приятнее было бы провести в постели с чашечкой горячего шоколада, зачитываясь вслух очередным сборником разномастных историй. Однако Варрик, игнорируя недовольное бурчание Мариан (да и собственное, только неозвученное), вёл её всё дальше и дальше по опасным тропкам над утёсами.       — Варрик! Куда мы идём? — не выдержав, спросила Мариан.       В выражении её лица, немного сонного, чуть недовольного, но всё же заинтересованного, было нечто особенно прекрасное. Варрик давно уже понял, что ему нравится смотреть на Мариан не только в тех случаях, когда она мила, весела и любезна с ним. Было нечто завораживающее в её грусти, вдохновляющее — в ярости, притягательно-пугающее — в холоде той маски, которую она показывала врагам. Как он не раз повторял, Мариан была разной, и именно это привлекало его больше всего. После победы над кунари почти всё население Киркволла и даже других городов и стран привыкло воспринимать её в качестве идеализированно-безликой героини и спасительницы. В щедро приправленных домыслами и преувеличениями историях о её подвиге терялась сама Мариан. Однако Варрику она была знакома как личность — самая живая и настоящая, самая удивительная и разносторонняя. А сейчас ещё и пронизывающая его самым недоумённым взглядом.       — Прости меня, Льдинка, — виновато улыбнулся он, — я тут случайно начал в голове поэму складывать. Её можно было бы назвать так: «Защитница Киркволла: взгляд с другого ракурса».       — С задницы, не иначе, — прыснула Мариан. — Ну что, сколько ещё ты намерен томить меня неизвестностью?       Варрик огляделся по сторонам. Они стояли на широкой площадке высоко над морем. Отсюда можно было рассмотреть все петляющие внизу ломаные тропки, серпантином покрывшие скалы над берегом моря. Поговаривали, что именно отсюда прыгают все отчаявшиеся влюблённые Киркволла, когда принимают решение подарить свои жизни равнодушным пенистым волнам. Они с Мариан, впрочем, прыгать никуда не собирались, так что Варрик отошёл от края утеса и сбросил заплечный мешок на камни, из-под которых проглядывала редкая растительность.       — Мы пришли, — объявил он и стал развязывать шнурок на мешке. — Это — отличное место, чтобы поучиться кое-чему новому.       — Тебя Авелин покусала, что ли? — в притворном ужасе застонала Мариан.       Впрочем, когда Варрик выудил на свет короткий лук со спущенной тетивой и колчан, полный стрел, в её взгляде загорелось любопытство. Закрепив тетиву в выемках на плечах лука, он протянул оружие спутнице. Та взяла его с недоумением и принялась разглядывать так, словно ожидала увидеть за простой рукоятью из ясеня нечто большее, чем обыкновенный лук. Варрик, обойдя её, встал слева и сзади, выпрямил левую руку Мариан. Доверчиво расслабленная в его объятиях, она позволила сжать её пальцы на рукояти лука, а правой натянуть тетиву.       — Смотри: ты должна стоять совершенно прямо, ноги слегка расставлены для равновесия, — принялся объяснять Варрик. — Тетива касается твоей щеки — не выше и не ниже…       — Постой, — вдруг опомнилась Мариан, опустила лук и повернулась к нему лицом. Во взгляде двух голубых льдинок читалось недоумение. — Ты что, хочешь научить меня стрелять из лука? Но зачем?       — Разве это не очевидно? — со вздохом отозвался Варрик. Нежно провёл пальцами по её щеке. — Ситуация в Киркволле может выйти из-под контроля в любой момент. Да, титул Защитницы бережёт тебя от множества нападок… но надолго ли? Если придется уходить — как ты сумеешь скрыть то, что ты магесса? Будешь незаметно пускать сгустки пламени из-под плаща? Тебя быстро раскроют, и… я не знаю, что может сделать с отступницей толпа храмовников, когда они сорвутся с цепи. Или даже просто обезумевшие от страха горожане…       — Ты пытаешься защитить меня, Варрик, — тихо произнесла Мариан и отступила на шаг, чтобы видеть его лицо. — Но ты правда думаешь, что придётся сбегать из города? Не получится отсидеться в сторонке?       — А ты сможешь сидеть в сторонке, если начнётся новая война? — В ответе Варрика наверняка была слышна досада.       Она опустила глаза. Оба знали: не сможет. В этом и была вся Хоук: она бросалась на помощь, едва видела, что невинные страдают. Тем более если дело касалось магов. Быть может, Варрик мыслил слишком пессимистично и видел проблему там, где был лишь её зародыш. Однако его чрезмерное беспокойство рождалось лишь из желания уберечь её, и Мариан это понимала. Недаром они провели так много времени, изучая натуры друг друга. Она неуверенно кивнула:       — Если ты веришь, что это мне пригодится… Что ж, давай попробуем.       Варрик не сумел скрыть облегчённую улыбку: в какой-то момент он испугался, что Мариан попросту не послушает его, а потому заготовил целый арсенал аргументов от «Слабо, что ли?» до «Я боюсь тебя потерять». Однако они не потребовались: Мариан верила ему, как и он ей. Она вновь подняла лук, повертела в руках, пытаясь к нему приноровиться. Варрик протянул ей стрелу из колчана. Касаясь её плеч и бёдер, он помог магессе занять правильную позицию.       — Оперение слегка касается уха, вот так. Стрелу держать не нужно — она лежит на твоих пальцах. Можно слегка наклонить вправо, чтобы было проще… Ну что, попробуешь выстрелить?       Мариан неуверенно повела плечами. Варрик видел, что ей неудобно: стрела соскальзывала с пальцев, тетива подрагивала в неуверенных руках, натянутая совсем не до предела. Но это было дело привычки — он знал по себе. Мариан опустила лук, бросила взгляд в туманную даль. Затем резко натянула тетиву и отпустила. Стрела, соскользнув с неё в последний момент, звонко стукнулась о камни. Магесса тихонько вздохнула, но Варрик уже подавал ей новый снаряд. Ещё несколько стрел дальше утёса, на котором проходила их тренировка, не улетели.       — У тебя получится, — подбодрил Варрик. — Я ведь тоже не сразу научился стрелять из арбалета.       — Вот бы и поучился творить магию, раз заставляешь меня стрелять, — пробурчала она после того, как очередной снаряд сорвался на землю, а отпущенная тетива ударила её по тонким пальцам.       — Ну же, Мариан, — вздохнул Варрик и потрепал подругу по угольно-чёрным волосам. — Магами-то рождаются. А гномы колдовать вообще не могут, даже в теории. Но я научился орудовать кинжалами на случай, если прижмут к стенке. Могу в следующий раз и их захватить, но мне показалось, что тебе больше по душе держаться на расстоянии от противников.       — Пожалуй, — с обречённым стоном согласилась Мариан. — Но раз так… у меня есть одно условие.       В её глазах мелькнул озорной огонёк. Варрик широко ухмыльнулся: вот с такой Мариан заниматься обучением было куда привычнее.       — Я весь — внимание, Льдинка.       — Я научусь стрелять из лука… — медленно произнесла она, не отрывая пристального взгляда от Варрика, — но ты наконец-то расскажешь мне то, о чём давно хочешь заговорить.       Варрик опешил. Откуда же она узнала? Неужели Фенрис проболтался об их разговоре в замке Эн? Или она увидела записи в дневнике Варрика? Или — о Создатель — нашла пачку старых писем в его комнате? Липкое, противное недоверие зашевелилось в его душе. Однако всё оказалось куда прозаичнее. Мариан, заметив его тревогу, тут же пояснила:       — Я не читаю чужие души, Варрик, но трудно не заметить, как ты снова и снова пытаешься что-то мне сказать. И никак не можешь решиться… Но это что-то важное, правда? Так что я предлагаю сделку: я научусь стрелять из лука, а ты мне всё расскажешь.       Смех облегчения вырвался из его груди. Как он мог хоть на миг усомниться в ней? Мариан не была той, кто без спросу заглядывает в чужие вещи. Просто она знала Варрика лучше, чем кто бы то ни было, и искренне беспокоилась о нём.       — По рукам, — не сразу справившись с накатившими эмоциями, ухмыльнулся Варрик. — Завтра подготовлю для тебя площадку с мишенями. Попадёшь хоть по одной — считай, ты победила.       Мариан весело фыркнула и, почти не глядя, натянула тетиву с очередным снарядом и выстрелила в направлении льдисто-серого моря. Стрела взлетела вверх по большой дуге и скрылась в тумане. Довольно улыбаясь собственным успехам, начинающая лучница отправила ещё половину колчана навстречу затянутому унылыми тучами небу.       Всё утро следующего дня Варрик потратил на то, чтобы обустроить полянку под Расколотой горой — ту самую, где они тренировались всем отрядом. Он надеялся, что холодный ветер с моря будет задерживаться в кронах высоких ясеней и не помешает обучению Мариан. Борьба с непогодой — то, что вызывает трудности даже у опытных лучников, а ей пока что следовало научиться основам. Среди деревьев Варрик расставил пятерку одолженных у городской стражи мишеней в человеческий рост. Немного подумав, для пущего веселья он прилепил к ним таблички с размашистыми надписями: «Рыцарь-командор Мередит», «Сэр Алрик», «Капитан Каллен». Имена самых гнусных храмовников на ум больше не шли, так что на предпоследней бумажной табличке он написал «Изабелла», а на последней повторил «Мередит»: ведь, как говорится, хорошего человека должно быть много. Полюбовавшись на плоды своих трудов, Варрик уселся на край мешка из жёсткой рогожи и стал ждать. Перед собой он выложил несколько однотипных коротких луков. Более изящный, с ивовым основанием и тетивой из жилы дракона (по словам оружейника из Верхнего города, по крайней мере), который он прикупил специально для Мариан, брать с собой не решился. Как знать, на что способна магесса, которую вынуждают обходиться без магии. И Тетрас оказался прав в своих опасениях.       Мариан, напористая и решительная, тут же схватила предложенный ей ясеневый лук, забросила за спину колчан со стрелами и, вспоминая уроки Варрика, сама приняла правильную позу. Ему оставалось лишь восхищаться тем, как быстро она учится. Однако первая стрела сорвалась с тетивы, а вторая пролетела меньше метра и воткнулась в землю. Мариан громко фыркнула, недовольная собой, обернулась на Варрика — и вдруг тонкая древесина вспыхнула в её руках. Она отбросила лук, пытаясь сбить с него пламя. Но к тому моменту, когда у них совместными усилиями получилось затушить маленький пожар, от лука осталась только обугленная рукоять.       — Воу-воу-воу! Полегче, миледи Хоук. Мы ведь не хотим спалить дотла эту очаровательную полянку, — засмеялся Варрик, легонько тронув её за плечо.       — Прости, — Мариан опустила голову, заметно смущённая. — Кажется, я не привыкла к тому, что у меня что-нибудь может не получаться. В последний раз такое было… э-э-э… когда я придумывала, как бы тебе в любви признаться.       — В этих думах ты не была одинока. — Варрик нежно поцеловал её в щёку. — Но с титулом Защитницы Киркволла трудно не зазнаться, а? Придётся признать, что ты не всемогуща. И всё-таки наша сделка в силе, а я взял с собой парочку запасных луков.       Он протянул Мариан второй из них и заодно показал, как крепить тетиву. Их лбы, склонённые над простеньким луком, соприкасались. «С кем ещё я бы мог… вот так?» — подумалось Варрику, пока он наблюдал, как Мариан возится с тетивой. Глаза-льдинки сияли азартом. Она не собиралась сдаваться — Варрик знал это наверняка. Заметив подписи на мишенях, Мариан ещё долго не могла отсмеяться. Любимыми её целями ожидаемо стали две «Мередит». Широко расставив ноги, выпрямив левую руку и оттянув правой тетиву, она смотрела, щурясь, прямо в центр мишени.       — Долго не держи — это только мешает прицелиться, — предупредил Варрик.       Стрела взлетела вперёд и вверх и скрылась среди деревьев. Мариан забурчала себе под нос, но лук, по крайней мере, не сожгла. Ещё десяток стрел бесследно исчезли в лесу, прежде чем одна воткнулась в землю совсем рядом с мишенью. Варрик одобрительно кивнул, но Мариан оставалась критична к себе.       — Давай прервёмся, — предложил он и достал из своей сумки пару пышных ароматных булок, прикупленных в пекарне с утра.       — Но я не собираюсь так просто сдаться. — Тонкие губы сложились в озорную улыбку, а взгляд прищуренных глаз не отрывался от стрелы, что ушла в землю на половину своей длины.       — В этом я никогда не сомневался.       Варрик с аппетитом вгрызся в сладковатую мякоть булки. Мариан последовала его примеру. Над поляной медленно плыли пушистые ватные облака. Со стороны деревьев доносились звонкие птичьи трели. Варрик был не слишком сведущ в местной фауне, так что опознать смог лишь голос соловья — самый мелодичный и нежный. Заметив, как он прислушивается, Мариан задумчиво произнесла:       — Жаль, что я лучше разбираюсь в демонах, чем в птицах, зверях и травах. Было бы неплохо знать каждую по имени, да?       — Вот отправимся однажды в кругосветное путешествие — будем вести записи обо всём, что видим. Делать зарисовки, расспрашивать местных жителей. Как брат Дженитиви, помнишь?       Одной из последних книг для совместного вечернего чтения как раз была «В поисках знания» этого отважного церковного учёного. Мариан прикрыла глаза. По её безмятежной улыбке Варрик догадался: она уже воображает, чем могло бы обернуться их кругосветное путешествие.       — И драконов изучим, — хмыкнула она, не открывая глаз. Варрик едва не подавился булкой от удивления. — Ну а что? Мало кто их исследует, все боятся.       — Они почти все вымерли в Веке Стали, — припомнил Варрик. — Неваррские охотники истребляли их ради драконьей кости — уникального материала для изготовления оружия и доспехов.       — Настоящее живодёрство, — вздохнула Мариан. Она устремила взгляд в небо, точно надеялась увидеть парящего среди облаков дракона. — Но они перебили не всех, правда же? Мы с тобой встречали парочку, пусть и небольших. К тому же, недаром мы родились в самом начале Века Дракона. А почему его вообще так назвали?       — В конце Благословенного Века над Морозными горами со стороны Ферелдена заметили одного дракона, — процитировал Варрик и тут же усмехнулся проскользнувшей в голове мысли: кто бы мог подумать, что знания, почерпнутые из «Истории Тедаса», пригодятся ему во время романтического пикника с любимой женщиной. — В его честь тогдашняя Верховная Жрица и назвала новую эру. Все считают, что она должна стать веком больших потрясений.       — Да-а-а… я бы не отказалась поисследовать драконов, — задумчиво протянула Мариан, не слишком интересуясь домыслами церковников.       — Лишь бы они нас не съели.       Мариан хихикнула и, вырвавшись из раздумий, вновь поднялась на ноги, сладко потянулась и подобрала с земли лук. Её настрой был самым решительным. Она меняла позы, подбирая самую удобную, и грозно щурилась на мишень по имени Мередит. Наконец, натянула тетиву так, что оперение стрелы касалось её уха, немного задержала, и… стрела просвистела мимо Варрика и вонзилась в самый край мишени. Мариан издала победный смешок, однако не думала останавливаться на достигнутом. Спустя десять минут все мишени были истыканы стрелами — все, кроме той, которую Варрик обозначил как «Изабелла». И пусть ни одно из попаданий не было близким к центру, она делала заметные успехи. Варрик потянулся к её плечу, желая обнять Мариан и предложить закончить тренировку, однако новоиспечённая лучница вытянула ещё одну стрелу из колчана. Красивое лицо было полно решимости. Выпрямившаяся в самой правильной позе точёная фигурка, тихий скрип согнутых до предела деревянных плеч, свист и удар… Варрик, ошарашенный, приблизился к мишени по имени Мередит. Новая стрела, вонзившаяся в неё, попала практически «в яблочко». Губы Мариан растянулись в победной улыбке.       — Такой выстрел для новичка… Ты умеешь удивлять, родная, — с восхищением в голосе прокомментировал Варрик. Затем вдруг задумался: — Постой… а как я могу быть уверен, что ты не используешь магию для управления полётом стрелы?       — Ты слишком высокого мнения о моих магических способностях, — хмыкнула Мариан. — К тому же, я без посоха.       — Но лук-то ты сожгла, — оспорил он. — Да и Андерс рассказывал мне, что заклинания можно творить без посоха.       — В основном это неконтролируемые вспышки силы, а не заклинания, — с улыбкой объяснила Мариан. Ей нравилось рассказывать о магии. — Такие бывают у детей, которые ещё не научились пользоваться своим даром. Или у взрослых, которые испытывают сильные эмоции — как у меня с луком. Но это редкость, к тому же редкость опасная. Посох собирает магическую энергию своего обладателя в единый поток, он как бы… Хм-м… Создает берега для реки. Ведь пока река течёт внутри своих берегов — она быстрая и бурная, а не будет ограничений — растечётся во все стороны и затопит ближайшие деревни. Примерно так и с магией. Хотя научиться в полной мере использовать свои силы без посоха… это было бы очень удобно. — Она хмыкнула и сбросила со спины колчан. — Ну что, мастер Тетрас, я победила?       — Безоговорочно и беспощадно! — Варрик легко принял собственное поражение и принялся собирать вещи. Он не сомневался в том, что однажды Мариан достигнет поставленной им цели. И был готов к тому, что данное обещание придётся исполнить… хотя и не ожидал, что так скоро.       Мариан шагнула к нему, обвила руки вокруг его шеи. Щёки раскраснелись от переполняющих её эмоций.       — Спасибо, что научил меня, — шепнула она, не прерывая нежного объятия. — Хотелось бы верить, что мне никогда не придётся стрелять из лука, чтобы спрятать магию… Но ты прав: мы не ведаем даже о том, что будет завтра. Я ценю твою заботу, Варрик. — Она запечатлела лёгкий поцелуй на самом краешке его губ. Варрик потянулся к ней в ответ. Пусть он не мог знать наверняка, что будет завтра, но был уверен в одном: в силе своих чувств к Мариан.       После того как Орана переселилась в Эльфинаж, а Авелин всё чаще стала забирать к себе Ласку для тренировок, в особняке Хоук сделалось совсем тихо и пустынно. Мариан упорно отказывалась нанимать прислугу: ей претила сама мысль о том, что кто-то будет делать грязную работу за неё. Возможно, сказывалось и влияние Фенриса, однако Варрик догадывался: Мариан изначально не была привычна к роскошной жизни аристократки. Она предпочитала возню с домашними делами пониманию того, что кто-нибудь служит ей, точно раб.       Варрик разлил одну из последних бутылей «Агрижио Павали» по бакалам из тонкого орлесианского стекла. Они уселись в столовой друг напротив друга. Видя нетерпение Мариан, Варрик начал рассказывать по заранее подготовленному в голове плану, но быстро сбился.       — Понимаешь, я подумал, что ты должна знать… Есть одна… М-м-м… Панталоны Андрасте, как же нелепо я выгляжу, — выдохнул он, злясь на самого себя. Мариан молчала, не отрывая любопытствующего взгляда от его лица. Её ладонь потянулась к нему. Пальцы привычно переплелись. Варрик вдохнул в лёгкие побольше воздуха и выпалил: — Ты всегда хотела знать, в честь кого назван мой арбалет. И все хотели знать. Так вот: Бьянка — это реально существующая женщина. Гномка.       — Это было довольно-таки очевидно, — понимающе улыбнулась Мариан. — Кто же она?       Варрик прикусил губу, раздражённый собственной нерешительностью. Говорить почему-то было очень трудно. Неужели чувства многолетней давности всё ещё имели над ним власть? Ему отчаянно не хотелось признавать это.       — Бьянка Дарви — она из семьи гномов-наземников, которые поддерживают кастовую систему Орзаммара. Да, и такие есть, — тихо хмыкнул Варрик, заметив удивлённый взгляд. — Кастовая система — то ещё дерьмо, скажу тебе честно. Всю твою жизнь определяет твоё происхождение. Если ты из низов — никогда не сможешь подняться на вершину или хотя бы изменить род своих занятий. Так что я рад, что родился в ином мире. Но Бьянка… она другая. Она из касты кузнецов, но всегда хотела добиться большего. Мы познакомились благодаря Торговой гильдии — она была её членом, а я выполнял роль посредника от своего Дома. Это было… сколько? — Варрик на миг призадумался, осознав, как долго длится эта странная, глупая, больная история. — Больше десяти лет назад. Я искал того, кто поможет мне создать уникальный скорострельный арбалет по моим чертежам. Бьянка неплохо разбиралась в военной инженерии. Мы начали вместе работать над арбалетом, и… наверное, влюбились. Для Торговой гильдии это был скандал: гномка из уважаемой семьи чуть не сбежала с простым торговцем-наземником. Нам запретили видеться. Вскоре Бьянку выдали замуж за другого гнома, тоже из касты кузнецов. Даже и не спрашивай: у гномов в кастовой системе мало шансов повлиять на выбор супруга или супруги… Используя собственную изобретательность и уважение в обществе к Дому её мужа, Бьянка быстро окрепла и поднялась. Многие её разработки считают гениальными. Её даже хотели сделать Совершенной, хотя Орзаммар с этим никогда бы не согласился. Сейчас, насколько я знаю, её мастерская в Вал Руайо процветает…       Варрик притих и низко опустил голову. Несмотря на многословный рассказ, самое важное-то он и не сказал. Мариан тоже это понимала. Она осторожно спросила:       — Но вы всё равно виделись, несмотря на запрет, да?       Он тяжело вздохнул. Почему, демон его раздери, говорить о Бьянке было так трудно? Ведь столько лет прошло. В последний раз они проводили время вместе ещё до экспедиции на Глубинные тропы, когда она откликнулась на его глупое, написанное в порыве злости и одиночества письмо…       — Да, — виновато признался Варрик. — Обменивались письмами и встречались тайком. После каждой из таких встреч меня месяцами преследовали наёмные убийцы. Гильдия на удивление старательно следит за запретом на наше общение… Но почему-то меня это не останавливало.       — Потому что запретный плод — самый притягательный? — с лёгкой улыбкой предположила Мариан. Подняв на неё сконфуженный взгляд, Варрик внезапно понял: она… не осуждала. Не злилась. Не казалась обиженной. Лишь тень сожаления проскользнула по её лицу. — А что с арбалетом? Именно она и создала его, верно?       — Да, — быстро кивнул Варрик. — Прежде чем о нашем романе узнали, Бьянка закончила работу над арбалетом. Он уникальный, единственный в своем роде. Прочный, скорострельный, с возможностью заряжать его сразу несколькими болтами. Мы сожгли все чертежи, чтобы это изобретение не пустили на массовую продажу для армии.       — Но чувства… всё-таки остались, да? — голос Мариан был тих и задумчив.       Как же стыдно ему было признавать очевидное! Он ведь ранил Мариан каждым своим словом, а она… смотрела на него так спокойно, так мягко, с таким пониманием.       — Наверное, — вздохнул Варрик, боясь посмотреть на неё. — Не знаю, в какой мере это любовь. Больше похоже на страсть, которая… знаешь… выжигает душу. После встреч с ней мне всегда становилось тоскливо. Может быть, я был влюблённым дураком, а для неё наш роман остался не более чем развлечением, забавной авантюрой. Ведь Бьянка могла бросить всё и сбежать со мной… но не стала. Не хотела отказываться от своего положения в обществе, от комфортной жизни, от богатства своего мужа… — Он болезненно поморщился. Немного помолчав, закончил заметно равнодушнее, чем начинал: — От неё уже давно не было вестей. В последний раз мы переписывались после экспедиции. Она помогла сплавить несколько дорогих безделушек из древнего тейга. Пожалуй… стоит написать ей о том, что я больше не хочу с ней видеться.       — А ты не хочешь? — очень тихо спросила Мариан. Варрик опешил. Ответил быстрее и резче, чем следовало:       — Нет! Я… зачем мне это, Мариан? Может быть, для меня вся эта история тоже была своего рода приключением, манящим запретным плодом. Но рядом с тобой всё изменилось. Даже если какие-то чувства остались… я не хочу, чтобы они испортили то, что у нас есть. И не хочу рисковать тобой. Потому что отряды наёмников, которые следуют за мной по пятам после каждой встречи с Бьянкой, — то ещё удовольствие. Я… люблю тебя, понимаешь? — Его голос вдруг надломился. Варрик судорожно сглотнул. — В моей жизни никогда не было ничего подобного. Никого, к кому я испытывал бы настолько сильные чувства. Никого, с кем хотел бы засыпать и просыпаться каждый день, повидать мир, дожить до седины, в конце концов…       Тёплая улыбка закралась на её тонкие губы. Мариан поднялась из-за стола и, подойдя сзади, нежно обняла Варрика за плечи, зарылась носом в его стянутые в хвост на затылке волосы. Шепнула на ухо лукавым голосом:       — Тогда, наверное, мне тоже следует рассказать о моих разнообразнейших любовных похождениях?       Варрик поперхнулся воздухом. Об этом он как раз и не задумывался.       — Что, Фенрис мне всё-таки соврал? — неуверенно предположил он.       — Фенрис? — Мариан на миг умолкла, а затем звонко рассмеялась. — Нет, что ты. Мы очень близки, но это… совсем другая близость. Да и… признаться, я ни к кому не испытывала романтических чувств. Была пара ночей с Изабеллой — ну, знаешь, до её предательства. Но Из тоже не видела смысла в глубоких чувствах. Для неё это было просто развлечение. А теперь и вспоминать не хочется. — Мариан слегка поморщилась. Варрик понимающе кивнул. — Ах да, и ещё был один смешной поцелуй с Мерриль — она так волновалась перед свиданием с Андерсом, что захотела потренироваться на мне. — Мариан захихикала, точно маленькая девочка-озорница.       Варрик слегка отстранился, чтобы заглянуть в её голубые глаза.       — Хочешь сказать… это всё? Ты никогда никого не любила? Даже не влюблялась?       — Кажется, так и есть, — пожала плечами Мариан. — Скажу больше: я даже не очень понимала, зачем это нужно — любить. Ну а потом я сблизилась с тобой, привыкла к твоим шуткам и находчивости, к наблюдательности и доброте… А дальше ты и сам знаешь.       Она засмеялась и вновь уткнулась носом в его волосы, щекоча шею горячим дыханием. Варрик потянулся к её губам, но вдруг остановился, вспомнив, что не спросил кое о чём ещё, что имело для него большое значение:       — Мариан… ты бы хотела, чтобы я переименовал арбалет?       — Шутишь? — ужаснулась она и, смеясь, легонько укусила его за мочку уха. — Бьянка прекрасна такой, какая она есть. Не нужно ничего менять. В конце коцнов… всё это — память. О том, кем мы были. О том, что нашли. — Мариан немного помолчала, а потом добавила самым лукавым голоском: — Ну всё, хватит с нас горьких историй прошлого. Пойдём вершить историю славного настоящего.       Смеясь и робея, точно в первый раз, они ещё долго обменивались нежными касаниями и чувственными поцелуями. Варрик, как и обещал когда-то, закружил сопротивляющуюся разве что из принципа Мариан в незамысловатом танце. Он не разбирался в искусных па, а потому просто вёл её так, как подсказывало ему сердце. Тевинтерское вино слегка вскружило им головы. Неумело танцуя по просторной гостиной, они снова были беззаботно-счастливыми и влюблёнными. Варрик не жалел о том, что решился рассказать о Бьянке. Когти старой тайны, болезненно сжимавшие его сердце долгие годы, наконец исчезли. Доверять и раскрываться перед ней, быть рядом, касаться её тонких губ — что могло быть важнее?       Поздним вечером, когда Варрик и Мариан затушили свечи и уже засыпали, в дверь особняка вдруг громко, требовательно постучали. «И кого в такую темень нелёгкая принесла», — пробурчала Мариан, набросив на плечи белый плюшевый халат. Они вместе спустились по лестнице в полумрак гостиной. Варрик осторожно приоткрыл дверь, в которую успели с силой стукнуть ещё раз.       На пороге, испуганно озираясь и сжав ладонь на рукояти меча, стоял Карвер Хоук.