Маска из чистого льда

      Конечно же, гонец не знал никаких подробностей о просьбе Мередит, помимо того что она очень срочная. Варрик и Мариан обменялись полными тревоги взглядами. «Не ходи!» — хотелось ему закричать, прогнать послушника куда подальше, запереться в доме и притвориться, будто ничего не происходит. Но Варрик прекрасно понимал: прятаться нет смысла. Если рыцарь-командор Мередит чего-то хочет, она получит это любыми способами. Лучшим вариантом было явиться к ней добровольно, по пути собрав на себе побольше чужих вглядов — пусть горожане знают, куда отправилась их Защитница на случай, если с ней что-нибудь случится.       Гонец торопил их как мог, однако они шли к Казематам медленно, вальяжно, намеренно привлекая к себе внимание. Заглянули в лавку пекаря близ порта, задержались на узком каменном мосту, кивнули всем встречным, поглазели на бронзовые статуи в три человеческих роста во внутреннем дворе. Если раньше здесь были только изваяния скорчившихся в муках рабов, то теперь появились две величественные статуи, изображавшие саму Мередит. «Вот это самолюбие», — тихо фыркнул Варрик. У входа в крепость послушник замялся, окинул их обоих нервозным взглядом. Тетрас понял: ему, жалкому гному-дельцу, аудиенция с рыцарем-командором не светит. Не обращая внимания на нагло пялящихся храмовников со всех сторон, он притянул к себе Мариан и спросил очень тихо, не отрывая взгляда от её побледневшего лица:       — Если она тебя не выпустит — что мне делать? Позвать Андерса?       — Нет. — Хоук тут же мотнула головой. — Подожди немного, потом приведи Авелин с городской стражей. Но не торопись, ладно? Я не думаю, что Мередит рискнёт заковать меня в цепи.       Варрик кивнул, хотя в благоразумии рыцаря-командора он сильно сомневался. Недаром даже храмовники перешёптывались за её спиной: в последние годы Мередит стала вести себя совсем непредсказуемо. Решётка, закрывающая проход в драконье логово, с лязгом поднялась. После того как Мариан, сопровождаемая послушником, шагнула внутрь, она не опустилась обратно, и это немного утешало. Варрик не стал никуда уходить, предпочтя вместо этого подпереть собой внушительную каменную стену и рассеянно наблюдать за тем, что происходило во внутреннем дворе Казематов. Даже у такого отъявленного лжеца, как он, язык не повернулся бы назвать это место полным жизни. Туда-сюда сновали маги в сопровождении своих вечных стражей: понурые, напуганные, со взглядами затравленных зверей. Единственными магами, которым было дозволено свободно перемещаться по Казематам, были усмирённые. Выжженные знаки в виде солнца на их лбах заставляли содрогнуться от ужаса. Варрик знал: нет смысла звать их, кричать, пробовать пробиться к их чувствам. Воля таких магов не спала — её попросту не было.       — Боишься, что не вернётся, — констатировал спокойный голос слева от него.       Варрик вздрогнул, резко повернул голову. К нему подошёл высокий светловолосый мужчина средних лет. Он тотчас узнал его: рыцарь-капитан Каллен Резерфорд. Тот самый, что когда-то давно избивал послушника вдали от чужих глаз, чтобы добиться от него правды. Неприятное первое впечатление было не сгладить, как и не изменить того, что Резерфорд оставался правой рукой Мередит, а значит врагом. Но сейчас Каллен выглядел вполне миролюбиво. Он прислонился к стене рядом с Варриком, задумчиво произнёс:       — Знаешь, а я ведь даже не догадывался, что Хоук магесса, хотя и сражался с ней плечом к плечу. Ловко вы меня одурачили.       Варрик смерил его недоверчивым взглядом. Каллен говорил совершенно спокойно, без тени неприязни в голосе. На миг Варрику даже почудилось восхищение.       — Теперь это неважно, — буркнул он. — Вы не сможете уволочь Защитницу в свой проклятый Круг. Город не позволит.       — Ты прав, Тетрас. — Каллен лишь пожал плечами. Не слишком-то он рвался поймать опасную отступницу. — Если тебя это успокоит, Мередит позвала твою подругу вовсе не для расправы. У неё какая-то просьба.       — Не успокоило, — фыркнул Варрик. — А ты-то что думаешь, Резерфорд? Готов и дальше служить Мередит, даже если она усмирит всех магов в этом городе?       — Я не понаслышке знаю, как опасна магия. — Каллен нахмурился. Он хотел сказать что-то ещё, но смолчал. Проглотил невысказанные опасения, вовремя взяв контроль над собственными чувствами. Варрик подзадорил его, стрательно провоцируя на вспышку эмоций:       — Да? Именно поэтому под твоё крылышко бегут храмовники, которые до потери пульса боятся Мередит? Именно поэтому они доверяют свои страхи и сомнения тебе — не ей?       — Ты слишком много знаешь, гном. — Каллен помрачнел. — Да, некоторым храмовникам не нравится происходящее. Они жалеют магов, видят в них своих друзей. Но маги никогда не были нам друзьями. Они — сила, которую необходимо укротить.       — В жопу бы вам всем засунуть эту силу, — буркнул Варрик.       Оба умолкли. Тетрас чувствовал: рыцарь-капитан что-то недоговаривает. Ему тоже не по душе методы Мередит, но он сохраняет верность ей. Ведь если усомнится верхушка ордена — он быстро падёт. Несмотря на достаточно мягкий характер, Каллен был занудой, к тому же очень преданным занудой. Таких не переубедить.       Время шло, Варрик нервничал. Сколько он должен выждать, чтобы стало понятно: случилась беда? И помогут ли стражники Авелин в случае чего? Хватит ли у них смелости бросить вызов Казематам? Страх отравлял разум расползающимся во все стороны чернильным пятном. Варрик сжимал и разжимал кулаки, не отрывая взгляда от погрузившихся в стену железных зубцов решётки.       — Вон она, твоя Хоук, — вдруг проворчал Каллен.       Варрик вздрогнул от неожиданности, вырванный из своих мрачных дум. Прищурившись, он тоже её заметил: Мариан спускалсь по ступеням в одиночестве, на вид вполне целая и здоровая. Тетрас с трудом удержался от того, чтобы броситься к ней, сжать в объятиях. Не здесь, не в окружении храмовников. Не нужно лишний раз показывать им всем, где у Защитницы слабое место.       Хоук, не говоря ни слова, окинула Каллена ледяным взглядом, и они вдвоём поспешили прочь. Лишь отойдя подальше, Варрик вполголоса спросил:       — Всё в порядке? Она не тронула тебя?       — Физически — нет, — неприязненно бросила Мариан. — Угрожала, и не только мне. Тебе, Фенрису, Авелин… Даже не угрожала, а… показывала, что может сделать всё, что пожелает, если я откажусь подчиняться.       Холодок пробежал по спине Варрика.       — Чего она хотела?       — Поручила выследить и обезвредить троих магов, которые недавно сбежали из киркволлского Круга. Знаешь, всё это напоминало какую-то глупую игру. Она знала, что может отправить на это дело любого из своих храмовников, но хотела уязвить, унизить меня. Я знала, что всё равно соглашусь — ради попытки помочь этим магам, — но упрямилась, чтобы посмотреть, на что она будет давить.       — Опасная игра, — качнул головой Варрик. Тревога не покидала его сердце. — Думаешь, Мередит нормально отнесётся к тому, что ты поможешь магам сбежать вместо того, чтобы затащить их обратно в Круг?       — А чего ещё она ожидала, обращаясь ко мне? — пожала плечами Хоук. — Не знаю. Говорю же: это какая-то игра. Может быть, она верит, что, посмотрев на этих беглецов, я вдруг встану на сторону храмовников. Говорит, они практикуют магию крови. Дала пару наводок на то, откуда начинать поиски. Пойдёшь со мной? — В её хрипловатом голосе слышалась мольба.       — Конечно, — тут же кивнул Варрик. — Ты же знаешь: я всегда с тобой. Может, захватим кого-нибудь ещё?       — Кого, например? — вздохнула Мариан. — Мерриль, магессу крови? Одержимого Андерса? Или Фенриса, чтобы услышать это мрачное «я же говорил», если вдруг кто-то из беглецов и правда окажется магом крови? Давай уж вдвоём. Если повезет, нам и сражаться-то ни с кем не придётся.       Варрик нахмурился, но спорить не стал. Несмотря на надежду обойтись без боя, оставлять оружие дома они не рискнули. То, что магам вообще удалось сбежать из Круга, показалось Варрику странным, и он даже задумался о том, не является ли вся эта история очередной ловушкой храмовников. Но Мариан быстро отмела его сомнения: подпольная организация Андерса помогла сбежать уже многим магам. Большинство из них, судя по всему, и носили жуткое солнце на лбу.       Первым беглецом, к которому они отправились, был парнишка по имени Эмиль, сын какого-то мелкого графа из Орлея. Перепуганные родители дали ему денег, чтобы он уехал и начал новую жизнь где-нибудь подальше от Киркволла, но вместо этого дуралей отправился сыпать золотом в «Висельник». Они нашли его в одном из дорогих номеров, вдрызг пьяного и едва понимающего, что происходит.       — О… так вы не храмовники? — сообразил он лишь спустя минут десять бесплодного разговора. Мариан закатила глаза.       — Какой же ты балван! — Варрик, вспылив, тряхнул Эмиля за ворот рубахи. — Тебе дали шанс на свободу, а ты что делаешь? Раскидываешься тут родительскими деньгами и пытаешься заглянуть под юбку официантке?!       — Да вы поймите… не было у меня никогда свободы. Я не знаю, что с ней делать, — пробурчал Эмиль, немного протрезвев от грубости Варрика. — Меня забрали в Круг совсем ребёнком, я даже мира не видел. Хотелось хоть денёк пожить обычным человеком, уснуть в обнимку с какой-нибудь девкой… Как нормальные люди, понимаете?       — Понимаем, — сквозь зубы процедила Мариан. Варрик догадывался об её чувствах: она спешила на помощь своему собрату не для того чтобы увидеть, как он сам загубит все свои шансы на спасение. — Но скажи: неужели одна ночь с женщиной дороже свободной жизни? Подумай: этого бы хотели для тебя твои родители? Чтобы ты, побегав пару дней на воле, снова попал к храмовникам и стал усмирённым?!       — Усмирённым?.. — промямлил Эмиль. — Но я же ничего не сделал… я же не маг крови, сударыня!       — Мы-то в курсе, а вот храмовникам ты этого не докажешь, — присоединился Варрик. — Им самого факта твоего побега уже достаточно для того, чтобы тебя усмирить. Ну что, не слишком высокая цена?       — Да… я… я поступаю глупо. — Эмиль со вздохом поскрёб рыжеватую макушку. — Что же мне делать?       — Вот что: сиди тут до темноты и не высовывайся, — строго сказал Тетрас. — Ночью пришлю к тебе человека, он поможет проскользнуть в порт и уплыть подальше отсюда. Деньги у тебя есть. Используй их с умом, Эмиль! Пусть хоть один маг выберется живым из этой дыры…       Бедняга так осыпал их благодарностями, что даже Варрику стало неловко. Они оставили Эмиля готовиться к долгому путешествию, а сами вернулись в общий зал «Висельника». Пара слов на ухо нужным людям, горсть монет в надёжные руки, и свобода беглому магу была обеспечена — по крайней мере, до тех пор, пока он сам будет к ней стремиться.       — Аж две шпионские сети работают на спасение магов, — присвистнула в восхищении Мариан, когда они вышли под потемневшее небо вечернего Киркволла. — Спасибо, Варрик. Будем надеяться, что это поможет.       — Если другие беглецы — такие же наивные мечтатели, считай, дело в шляпе, — хмыкнул Тетрас.       Естественно, он ошибался.       Второй беглец, Хион, был родом из Эльфинажа. Они отыскали его жену, тощую эльфийку по имени Нисса. Бледная, перепуганная, она тут же поведала им о том, что её муж явился к ней сразу же после ухода храмовников и вёл себя совсем не так, как прежде. Был пылок и жесток, твердил о том, что покажет людям силу эльфийской магии. Бедняжка искренне боялась его. Боялась и любила — жуткое сочетание.       — Я видела, как вы помогли Фейнриэлю, не сдали его храмовникам… Прошу вас, монна: спасите моего мужа! — Она сложила руки в молитвенном жесте. В глазах эльфийки блестели слёзы. — Его забрали у меня десять лет назад, и я осталась одна: без опоры, без надежды… Столько раз я грёзила о его возвращении, но теперь… ко мне вернулся не Хион. Наверное, это магия крови, храмовники правы… Умоляю: попытайтесь его спасти!.. Но если ничего нельзя сделать… Смерть от вашей руки будет милосерднее, чем усмирение.       Варрик видел полный боли и сочувствия взгляд Хоук. Она легонько тронула плечо Ниссы и пообещала:       — Я постараюсь ему помочь. Вы знаете, где он может быть?       — Да, он говорил… в порту есть один люк, он ведёт в подземное убежище…       — Я знаю, о каком люке речь, — быстро кивнула Мариан. — Берегите себя, Нисса.       Они двинулись прочь из Эльфинажа, оба помрачневшие. Вряд ли возможно было спасти того, кто уже обратился к магии крови. Шлёпнуть по рукам, точно малого ребенка, и сказать, что так нельзя? В этом и была проблема магов крови: единожды прибегнув к помощи демонов, они продолжали обращаться к ней снова и снова, пока те не сводили бедолаг с ума. Мерриль, конечно, держалась дольше прочих, но познания Первой долийского клана сильно отличались от обучения обычного мага Круга.       Они почти дошли до порта, когда Хоук вдруг остановилась, бросила беспомощный взгляд назад.       — Что такое? — встревожился Варрик.       — Не знаю… дурное предчувствие. Нужно вернуться, и поскорее!       И они бросились обратно через Нижний город. Варрик не задавал вопросов: предчувствиям магов лучше верить. На улицах было пустынно: вечерняя прохлада разогнала всех жителей по домам. Едва они достигли лестницы, ведущей к Эльфинажу, яростный вопль, донёсшийся снизу, подтвердил опасения Мариан:       — Ах ты… человеческая подстилка! Ты продалась им! Ты сдала меня, своего мужа, я всё слышал!       Лишь слабые стоны раздавались в ответ. Варрик и Мариан сбежали по лестнице так быстро, как только могли, но всё равно не успели. Светловолосый эльф с обезумевшими глазами стоял у венадаля, прижав нож к горлу Ниссы.       — Отпусти её, Хион! — закричала Мариан. Она показала эльфу поднятые ладони. — Оставь Ниссу, и мы поговорим. Я помогу тебе, обещаю!       — Ты… человеческое отродье! — прохрипел отступник, сверля Хоук ненавидящим взглядом и лишь сильнее прижимая нож. На шее Ниссы выступила капля крови. — Думаешь, всем успела зад лизнуть, да? И эльфам, и магам, и храмовникам?!       — О чём ты говоришь, Хион? — с болью в голосе вымолвила Мариан. Она медленно приближалась к венадалю. Варрик понимал: они не успеют атаковать. Безумец перережет своей жене горло намного раньше, чем арбалетный болт пронзит его грудь. Единственным вариантом было отвлечение.       — Мне не нужна твоя помощь! — Хион рычал подобно бешеному зверю. — Я сам… помогу себе и Ниссе. О милая Нисса… Ты поддалась им, но я спасу тебя. Я всех нас спасу. Я…       Вспышка огня за его спиной заставила эльфа обернуться. Варрик тотчас метнул кинжал, который незаметно снял с пояса. Сдавленный крик, булькающий стон… Хион медленно упал на колени, а затем повалился на землю. Впыхнувшие алым глаза тут же погасли. Мариан и Варрик бросились к Ниссе, но её тело уже обмякло, и алая кровь толчками выливалась из перерезанного горла.       — Опоздали… — простонала Хоук, прикрыв движением руки её остекленевшие, полные запечатлённого навеки ужаса глаза. — Буквально пара минут — и мы смогли бы её спасти! Зачем мы вообще ушли, нужно было остаться рядом с ней, защитить…       — Мы не могли знать, что он придёт, — только и выдавил Варрик. Эти слова не утешили даже его самого и уж точно не могли вернуть Ниссу к жизни.       Они посидели рядом с ней несколько минут, молчаливые, обессиленные, павшие духом. Судя по словам его жены, Хион не был злым или жестоким. Обычный эльф, каких полно в этом городе, только вот ему не повезло однажды пробудить в себе магический талант. Поддался ли он искушению демонов из-за того что был слишком слаб? А может, из-за того что оказался загнан в ловушку, где на одной стороне одержимость, а на другой — усмирение? Варрик с болью смотрел на два окровавленных тела, чьи руки были переплетены. Хотел отвести взгляд, не видеть, не помнить — но не мог. Оставалось лишь надеяться, что там, где супруги оказались сейчас, эльфийские боги присмотрят за ними лучше, чем человеческие.       Спустя какое-то время Мариан поднялась и, не оборачиваясь, двинулась прочь из Эльфинажа.       — Нужно найти последнюю. Она где-то в Клоаке. — Её голос был холоден и лишён каких-либо эмоций.       — Мариан… у тебя кровь на руках. Может быть, продолжим завтра?       — Нет, — отрезала она. Равнодушно вытерла кровь Ниссы о край своего плаща. — Если она тоже обратилась к магии крови, вдруг она успеет кого-нибудь убить? Я не могу… не могу позволить, Варрик. Её зовут Эвелина. Попала в Круг совсем недавно, когда просила у храмовников помощи для детей-сирот, которых она привезла сюда из Ферелдена…       — Эвелина… — задумчиво повторил Варрик. — Я слышал о ней. Да, в Клоаке у неё нечто вроде сиротского приюта. Идём, я найду вход.        У небольшой ветхой лачуги на верхних ярусах Клоаки сидели двое мальчишек. Одному было не больше десяти на вид. Второй немного старше, с проклюнувшимся на щеках мягким юношеским пушком и сладами от неумело использованной бритвы. Оба были тощие, в лохмотьях. Увидев незнакомцев, мальчишки прижались друг к другу, пронизывая их затравленными взглядами снизу вверх. Мариан шагнула к ним, но Варрик мягко отстранил её. Перемазанные засохшей кровью руки — не лучший способ подружиться с детьми.       — Эй… вы из приюта Эвелины, верно? — ласково спросил он, присев на корточки перед мальцами. Младший тут же взъерошился, точно готовый к схватке уличный кот:       — Вас послали храмовники, да? Она уже убила целый отряд! Вам её не взять!       — Тише, малыш, мы не собираемся вредить Эвелине, — спокойно ответил Варрик. — Мы хотим ей помочь. Смотри: это Хоук, Защитница магов. А меня зовут Варрик. Половина бездомных детей Киркволла находят приют под моим крылышком. Если вы скажете, где сейчас Эвелина, мы ей поможем, обещаю.       Младший притих. Приглядевшись, Тетрас заметил дорожки высохших слёз на его грязном лице. Тот, что постарше, вдруг стал ещё мрачнее. Пробормотал едва слышно:       — Ей уже никто не поможет… После того как те храмовники напали… Эвелина изменилась. Теперь она как будто… не любит нас. Говорит только о силе. Она… в подземном тоннеле внизу Клоаки.       — С ней есть другие дети? — встревоженно спросила Хоук издалека.       — Нет. Все здесь. — Он кивнул на дверь лачуги за своей спиной. — Ждут её и… боятся.       — Зачем ты сказал, Уолтер! — Слёзы вновь хлынули из глаз младшего оборванца. — Теперь они убьют её!       — Скорее, Варрик, — резко позвала Мариан.       Он поднялся на ноги и поспешил за ней, слыша, как за его спиной младший из мальчиков судорожно схлипывает, а старший мягко успокаивает его. Хоук была права: нельзя медлить. Только вот и Эвелине, уже заключившей сделку с демоном, вряд ли можно было помочь.       Вся Клоака — это сплошные катакомбы, когда-то бывшие шахтами. Именно здесь, отчаянно борясь за выживание, обитало большинство нищих и ферелденских беженцев. Здесь зачастую скрывались и маги-отступники, выжидающие шанса сбежать из города. Эвелина спасала детишек от Мора, а в итоге оказалась пленницей в Круге. Ничего удивительно не было в том, что, сбежав, она вновь попыталась защитить своих подопечных. Только вот демоны защищали лишь одно — свой собственный сосуд.       Они с Мариан открыли неприметный деревянный люк и по проржавевшей лестнице спустились в шахту. Почти потухший костёр и груда одежды подле него свидетельствовали о совсем недавнем присутствии магессы. Из бокового прохода донёсся знакомый голос: «Нет… Эвелина… Не надо!». Варрик выругался себе под нос и бросился туда, на этот раз даже не пытаясь спрятать арбалет. Похоже, дети знали другой вход в убежище. Прибежали сюда, чтобы предупредить свою покровительницу об опасности, только вот… она уже не была собой.       — Почему ты убегаешь от меня, Сверчок? Разве хорошие дети так делают? — Ледяной голос, от которого волосы на голове встали дыбом.       — Оставь детей в покое, Эвелина! — рявкнула Хоук, ворвавшись в пропахшую сыростью комнатушку. Полная женщина средних лет стояла над младшим из мальчишек, отчаянно пытающимся отползти от неё. Старший повис у неё на руке, но Эвелина — нет, больше не Эвелина — даже внимания на него не обращала.       — Ты! — прорычала она, увидев Мариан. — Я знаю тебя. Ты такая же ферелденка, как мы, и такая же магесса, как мы. Но почему тогда мы гниём в этих катакомбах, а ты нежишься в роскоши?!       — Отойди от детей, — зло прищурившись, повторила Хоук.       — О-о-о, нет… — Убийственный холод и кипящая ярость слились в единый поток ненависти. — Эти дети станут жертвой, чтобы другим больше никогда не пришлось голодать!       Но у Эвелины, в отличие от Хиона, не было ножа, и Мариан с лёгкостью отбросила её волной энергии. Старший мальчик схватил младшего за руку, они оба выбежали из комнаты. Глаза отступницы вспыхнули алым, тело начало стремительно преображаться: уродливое чудовище вылезало из него, точно из тесных одежд. Варрик сразу узнал его: демон гнева, самый слабый, хотя и самый распространённый по эту сторону Завесы. Вся боль и ярость преданной Кругом женщины воплотились в распираемом пламенем монстре. Мариан метнула в него иглы изо льда: огонь такому демону был сродни приятному поглаживанию. Варрик целился из арбалета по тому месту, где у людей обычно располагается сердце. Скованный льдом и пронзённый стрелами, монстр вскоре рассыпался снопом алых искр под их атаками.       Мальчишки забились за груду камней в другой комнате. Когда Варрик и Мариан вышли к ним, они не стали спрашивать, что произошло: сами догадались.       — Я… не понимаю, — снова всхлипнул младший со странным прозвищем — Сверчок. — Эвелина спасла нас, заботилась, защищала… Почему теперь она пыталась нас убить?       — Малыш, Эвелина и пальцем бы тебя не тронула, — ласково произнёс Варрик, опустившись перед ним на колени. — Это был демон. Постарайтесь запомнить её такой, какой она была раньше — доброй, любящей и отважной.       — Я… попробую. — Старший, Уолтер, тоже вытирал слёзы. — Но что же нам теперь делать? В доме ещё трое детей, и они все младше Сверчка…       — Вот, возьми, — Варрик без раздумий снял с пояса туго набитый кошель и протянул его мальчонке. — Купишь ребятишкам еду и одежду. А как монеты закончатся — приходите в «Висельник». Это в Нижнем городе. Над дверью нарисован повешенный человек, не внутри вовсе не так страшно. Скажите, что пришли от мастера Тетраса, и вас бесплатно накормят. А я пока что постараюсь найти для вас новый дом.       Он отвернулся от бормочущего слова благодарности мальца, чувствуя подступающий к горлу ком. Хотя бы детям они помогли, но легче от этого не стало. Три мага — три трупа, и всего шесть спасённых жизней. «Могло быть и девять трупов», — устало шептал глас рассудка, однако должного утешения он не приносил.       Когда они выбрались из заброшенной шахты, Мариан уселась на деревянный ящик неподалёку от люка, спрятав лицо в ладонях. Зловоние Клоаки никуда не делось, но сейчас оно отошло на второй план, как и кровь на её руках, как и усталость во всём теле и в голове.       — Андерс прав: это никогда не закончится, — пробормотала Хоук сквозь скрещенные пальцы. — Храмовники давят — маги защищаются, маги защищаются — храмовники давят ещё сильнее. Они ведь не знают иного выхода, кроме как магия крови. Порезать руку и прокрутить в мыслях своё желание — это так легко, для этого не нужны ни знания, ни сила. Только отчаяние. Любую другую магию храмовникам нетрудно подавить. Их ведь для этого и создали — подавлять неугодных магов. Их создали, воспитали и обучили, а маги… маги такими родились. Что же в этом справедливого?       Упоминание справедливости больно резануло по слуху: так часто Варрик слышал подобные речи из уст Андерса… Но нет, Мариан не такая, она ведь намного сильнее, чем кто угодно на свете. Она не поддастся отчаянию, Варрик знал. Или… хотел верить, что знает.       — Слова Андрасте о том, что магия должна служить, а не править, скверно повлияли на этот мир, — осторожно согласился он. — Даже если она имела в виду что-то хорошее.       — В том и дело, — тихо вздохнула Хоук. — Церковники решают, что хорошо, а что плохо. Как будто можно наказывать кого-нибудь лишь за то, кем он родился…       Она умолкла, задумчиво рассматривая собственные пальцы, кровь с которых никуда не исчезла. Затем перевела взгляд двух острых льдинок, которые он снова не мог понять, на Варрика. Произнесла устало, но спокойно:       — Наверное, тебе кажется, что я схожу с ума, как Андерс. Говорю его словами. Это не так, Варрик. Ты же… веришь мне?       Он не понимал её, в то время как сама Хоук видела его насквозь. Болезненный, острый стыд вспыхнул на щеках Варрика.       — Конечно. — Он опустил голову, чувствуя себя предателем за только что пронёсшиеся в его сознании мысли. Нет… за то, что они так никуда и не исчезли.       — Мне просто нужно отдохнуть. А завтра… завтра пойду к Мередит, — тихо вздохнула Мариан.       — Что ты ей скажешь?       — Что все трое беглецов оказались магами крови и их пришлось убить. Не так уж далеко от истины, да? Надеюсь, хотя бы одному удастся спастись.       — Наверняка Эмиль уже на корабле, который отплывает в Ферелден. Он будет в порядке, — обнадёжил её Варрик.       Они вышли из Клоаки, но ощущение смрада, грязи и боли никуда не делось. Затянутое чёрными тучами небо отражало их чувства подобно чересчур проницательному художнику. Мариан, ничего больше не говоря, двинулась в сторону Верхнего города. Варрик проводил её понурую фигурку полным горечи взглядом. Следовать за ней он не решился: Льдинка недвусмысленно показала, что хочет побыть одна. Так что он вернулся в «Висельник», где удостоверился в том, что Эмиль благополучно отбыл из Киркволла, и дал бармену распоряжения насчёт детей-сирот. Лишь раздеваясь, чтобы повалиться на кровать и уснуть тревожным, тяжёлым сном, Варрик заметил пятна крови на рукаве своей кожаной куртки.