Маска из чистого льда

      Он очнулся от боли и холода. Зубы стучали друг о друга. Под щекой был сырой каменный пол. Голова трещала так, что даже с похмельем после самого дерьмового пойла было не сравнить. Слегка пошевелившись, Варрик понял, что все его конечности невыносимо затекли. Ногами подёргать он смог, а вот руки были связаны за спиной так крепко, что верёвки больно вгрызались в кожу на запястьях. С трудом разомкнув веки, он не увидел ничего. Кромешная темнота. Что с ним? На него наложили заклинание? Выжгли глаза? Всё оказалось проще: Тетрас лежал на полу в лишённом всяких источников света помещении. Он понял это в тот миг, когда далеко впереди вдруг замаячил маленький огонёк, что отбрасывал жуткие тени на стены и заставлял Варрика жмурить отвыкшие от света глаза. Он с трудом сел на полу, попытался отвернуться от неизбежно приближающегося красновато-оранжевого огня, который был, скорее всего, факелом в чьей-то руке. Его колеблющееся вверх-вниз при каждом шаге визитёра сияние выхватывало отдельными пятнами очертания того места, где оказался Варрик. Кривые стены с капельками влаги на них. Плесень на низком потолке. Ни одного предмета мебели на сыром полу, только… цепи, вмурованные в стену. И железная решётка впереди. Маленькая зловонная клеть, в которой его заперли подобно пойманному зверю. Варрик находился в тюрьме.       И высокий холодный голос, исходящий от едва различимой в полумраке фигуры, что приблизилась к нему вместе с факелом, лишь подтвердил худшие его опасения.       — Ну здравствуй, Тетрас, — промолвила рыцарь-командор Мередит. Её красный капюшон, прикрывающий светлые волосы, выглядел так, будто напитался кровью сотен убиенных жертв. Золочёная диадема с острым концом напоминала клинок, готовый пронзить сердце того, кого она назовёт врагом. А значит — почти любого.       Варрик скривился, осознав очевидный факт: он был в подземельях Казематов. Сотни лет назад именно здесь тевинтерские «дельцы» держали рабов, прежде чем распределить их на непосильную, всего за пару лет выжимающую из человека все соки работу. Теперь же здесь запирали непокорных магов. Быть может, как раз в этой маленькой клетке десятки, сотни мечтавших о свободе наивных смельчаков когда-то ждали усмирения.       События недавних дней вихрем пронеслись у Варрика в голове, вызвав новую вспышку боли. Сколько времени он здесь провёл? Спасение Карвера, крыша с видом на вечернее небо, тёплые объятия Мариан… Казалось, что всё это было очень, очень давно. Знают ли его друзья о том, где он? Знает ли Хоук? Андерс собирался взорвать Казематы… Что, если он приведёт свой план в исполнение, не догадываясь о том, что в подземельях этой крепости, в маленькой сырой камере заперт один невезучий гном? Леденящий душу страх проник в его сознание, сковывая тело намного сильнее, чем промозглость темницы и путы на руках.       — Что тебе от меня нужно, Мередит? — с трудом размыкая пересохшие губы, выдавил Варрик. — Если ты хочешь выведать информацию, могу поделиться сразу: чашечка чего-нибудь горячего и уютное кресло развяжут мне язык лучше любых пыток.       — Что ты можешь рассказать мне такого, чего я не знаю сама? — насмешливо вопросила Мередит. — Твоя ненаглядная Защитница вместе с вашими друзьями, магами крови, планирует мятеж. Ничего нового, Варрик.       — Тогда зачем я тебе? Разойдёмся по домам и забудем это недоразумение! — Он знал, что Мередит его не отпустит, но старательно натягивал на себя маску уверенности и бесстрашия. Ни одного из этих чувств, естественно, в нём не оставалось.       — Глупец, — равнодушно фыркнула Мередит. — Твоя Защитница давно перешла все рамки. Она думает, что может вот так запросто настраивать город против меня. Я могла заковать её в кандалы ещё три года назад, когда она стояла над трупом Аришока! Но решила дать ей шанс. Я думала, она опомнится. Думала, увидит, как порочны те, за кого она борется. Но она и сама такая же, верно, Варрик? Признайся: Хоук использует магию крови, чтобы сместить меня и захватить власть?       — Да ты сбрендила! — Варрик выплюнул эти слова, даже не думая о последствиях. — Хоук всегда презирала магов крови за их слабость!       — И всё равно стала такой же, как они. Поддалась искушению, как сотни магов до неё.       — Нет! — Яростный крик сорвался с его губ. — Она никогда не была такой, какой ты пытаешься её изобразить, Мередит. В Хоук больше силы, чем в любом, кого я знаю. Никакой демон не может завладеть её разумом. Интересно, почему же? Может быть, потому что она выросла с родителями, которые воспитали и обучили её? Потому что у неё была любящая семья, в отличие от тысяч несчастных детей, которых вы запираете в Кругах? Может, именно это даёт магам силу, а не ваши пытки и издевательства? Не задумывалась о таком варианте, а, Мередит?       Ледяной смех стал ему ответом.       — Ты предлагаешь дать магам свободу, чтобы они подчинили себе всю страну, как в Тевинтере? Мне казалось, ты немного разумнее, гном. Свободные маги… Ха! Не бывать такому, пока я жива.       — А ты ещё спрашиваешь, почему многим хочется тебя прибить, — буркнул Варрик. Он понимал: Мередит не выйдет переубедить, что бы он ни говорил. И всё равно не мог заставить себя промолчать.       — Довольно. Я наслушалась этой чепухи. — Огонёк факела вновь задрожал в её руке и стал отдаляться. Тяжёлые шаги эхом разносились по всему подземелью. — Ты послужишь приманкой. Заложником, который заставит Защитницу пересмотреть свои взгляды. Большего от тебя и не требуется, — бросила Мередит напоследок и скрылась во мраке.       Приманкой… Она хочет завлечь Мариан в ловушку? Нет, нет, Мариан не купится на такой дешёвый трюк. Она придумает, как спасти его и не подставиться самой. Только вот знает ли она, где сейчас Варрик? Заметила ли его исчезновение? Один и тот же вопрос всплывал в беспорядочном потоке его мыслей: как долго он здесь? Ничто в тесной камере не указывало даже на время суток. После мощного удара по голове Варрик, должно быть, пролежал в отключке несколько часов… Значит, близился рассвет. Как быстро Мариан поймёт, что с ним что-то случилось? Он обещал зайти к ней вечером… Одна лишь чётко оформившаяся мысль поднялась над всеми остальными, кратко, но всеобъемлюще описывая ситуацию: «Варрик, ты по уши в дерьме».       Он, впрочем, не собирался беспомощно опустить руки и ждать расправы. По счастью, его одежду никто трогать не стал, только сняли пояс с кинжалами. Набор отмычек Варрик с собой не захватил, зато пара ключей на тонком проволочном колечке могли ему помочь. Он чувствовал их тихое позвякивание в глубоком кармане куртки. Только вот как достать их крепко связанными за спиной руками… Тетрас сосредоточенно ворочал в голове тяжёлые, точно булыжники, мысли. Подрагивающий свет факела выхватил из тени несколько фрагментов темницы. Что же там могло быть, помимо плесени на потолке и капель воды на стенах… Точно! В одну из стен была вбита цепь, которой и приковывали рабов или мятежных магов. Но вбита была небрежно. Каменная кладка слегка осыпалась, оставив пару острых краёв. Мысленно погладив себя по голове за сообразительность, Варрик с трудом поднялся на ноги, опираясь на стену, и нащупал торчащую из стены холодную цепь, а рядом с ней — те самые заострённые камни. Пришлось скрутиться в самую неудобную позу, чтобы попасть связанными за спиной руками по этим камням. Едва удерживающийся на ногах, он принялся водить ими вверх-вниз, крепко стиснув зубы, чтобы не застонать от мучительной боли в каждом суставе. Но чем больше он прикладывал усилий, тем больше становилась и амплитуда его движений. Спустя, наверное, целый час возни последняя из нитей толстой верёвки натянулась и лопнула с резким хлопком, ставшим бальзамом для ушей Варрика. Он сбросил с себя остатки пут и принялся растирать затёкшие руки. Верёвка оставила кровавый след на запястьях, но сейчас его это не волновало. Он отыскал в кармане куртки связку ключей и разомкнул проволочное кольцо, согнув его в подобие отмычки. Нащупал замок на решётке. Дело было почти сделано. Варрик принялся ковыряться своей импровизированной отмычкой в самой простой, стандартной замочной скважине. И, окрылённый надеждой самостоятельно выбраться из темницы, слишком поздно заметил приближающийся к нему яркий свет факела…       Вновь ослеплённый, взломщик тотчас забился в угол камеры, однако его тюремщик уже сообразил, что к чему. Послышался щелчок ключа в замочной скважине, и дверь со скрипом отворилась. Варрик прыгнул на вошедшего, надеясь оглушить его, но тут же оказался прижат к холодному полу. На пальцы правой руки опустилась тяжёлая нога в латном сапоге, заставив его завизжать от боли. А затем очередной удар по голове отправил Варрика в кромешный мрак, из которого ему было не отыскать выхода.       Очнулся он от резкого рывка, который поднял его с холодного пола и поставил на ватные ноги. Пронзительный свет множества пылающих факелов бил в глаза, заставляя их слезиться. Руки снова были связаны за спиной, на этот раз ещё крепче. Чьи-то пальцы в кольчужной перчатке крепко держали его за ворот рубахи. Мередит? Нет, незнакомый храмовник. Зато надменный голос рыцаря-командора слышался откуда-то спереди:       — Давайте, выводите его. Живее! И проследите, чтобы у этого мерзавца не осталось никакого оружия.       Варрика грубо ощупали со всех сторон, даже за голенища сапог заглянули. Но единственным припасённым у него оружием был пояс с кинжалами, который он, скорее всего, уже никогда не увидит.       — Ты затеяла опасную игру, Мередит, — прохрипел Варрик, пока его выводили из камеры. — Хоук не купится на твою приманку. А моё убийство не придётся по нраву жителям Киркволла, уж поверь.       — Ты правда надеешься, что Защитница не прибежит спасать своего любовничка-гнома? Плохо ты её знаешь, в таком случае. — Мередит зашлась в высоком ледяном смехе.       Варрику оставалось только выругаться, да и то мысленно. Конечно, они с Мариан не афишировали свои отношения, но и притворяться, будто их нет, не пытались. Скрывать собственные чувства, столь дорогие каждому из них, казалось сущим кощунством. Теперь именно эти чувства поставили их жизни под удар.       На голову ему набросили мешок, а затем болезненными тычками в спину заставили идти вперёд, к выходам из подземелий. Рот закрывать не стали, но Варрик понимал: звать на помощь здесь, в окружении храмовников, нет никакого смысла. Отвешивая пинок под рёбра каждый раз, когда он оступался на длинной лестнице, Тетраса вывели в хорошо освещённый зал. Сквозь промежутки в крупном плетении мешка на своей голове он различил множество дверей со всех сторон и железную решётку, закрывающую главный проход. «Это и есть зал храмовников, где Мариан встречалась с рыцарем-командором», — сообразил Варрик. Ни одного знакомого лица среди двух десятков окружавших его бронированных воинов он не заметил. А ведь встретить того же Каллена или, ещё лучше, Карвера оказалось бы очень кстати. Не все же храмовники в этом городе сошли с ума… По крайней мере, ему хотелось в это верить.       Тяжёлая решётка поднялась, и Варрика вытолкнули наружу, под затянутое тучами вечернее небо. Значит, он пробыл в заточении почти сутки. Киркволл стоял на месте: ни взрывов, ни пожаров, ни залитых кровью улиц. Скорчившиеся бронзовые рабы по-прежнему ползали на коленях перед двумя огромными статуями, изображающими Мередит. Когда Варрика провели по длинному мосту, соединяющему небольшой островок, на котором высились Казематы, и остальную часть города, он заметил, что на улицах очень тихо. В порту не было кораблей, всех грузчиков, матросов и рыбаков словно смыло большой волной. Не бегали среди складских помещений дети, не слышалась привычная брань городских пьянчуг. Если Мередит и обратила внимание на необычную для Киркволла тишину, она предпочла оставить комментарии при себе.       — Мередит! Что вы себе позволяете?! — Откуда-то сзади вдруг донёсся истошный крик. Держащий его храмовник резко развернулся. В высокой тонкой фигуре Варрик узнал Первого Чародея Орсино. Обычно тихий и податливый, сейчас он был в ярости. — Зачем вам заложник? Или вы настолько обезумели, что даже в гноме увидели мага крови?!       — Какой же вы глупец, Орсино, — послышался холодный голос Мередит.       — Чего вы хотите добиться? Если вы навредите Тетрасу, против вас поднимутся не только маги, но и гномы, и торговцы, и всё мирное население Киркволла! Вы объявляете войну всему городу, Мередит! — продолжал бушевать Орсино.       Однако рыцарь-командор даже не слушала его. Храмовники, следуя за своей предводительницей, поволокли Варрика в направлении Нижнего города. Но Первый Чародей не сдавался:       — Я больше не намерен это терпеть! Я доложу обо всём Владычице Цервки!       — Долг Эльтины — поддержать храмовников, — равнодушно бросила Мередит.       — Долг Эльтины — защищать мирных горожан!       Они продолжали пререкаться, продвигаясь через Нижний город в направлении Церкви. Вопли Орсино, признаться, не слишком помогали. Он не мог повлиять на окончательно рехнувшуюся Мередит и, в отличие от неё, окружённой храмовниками, был совершенно один.       Варрику только и оставалось плестись под бдительным конвоем, пытаясь разве что не свалиться в грязь, устлавшую дороги после пролившегося ночью дождя. Сейчас на побег не было никаких шансов. Его провели мимо «Висельника», из-за закрытой двери которого не слышалось ни звука. Но ведь вечер — самое время для того чтобы напиться! Почему же не было ни одного зеваки, ни одного пошатывающегося на нетвёрдых ногах пьянчужки? Выгнув шею так, что все позвонки захрустели, Варрик заметил намалёванный на двери трактира узор алой краской. Две птицы в окружении поспешно проведённых линий. Герб Амеллов? Ему вспомнилось, как Мариан что-то говорила про знаки…       Получив очередной удар по рёбрам, он вновь был вынужден уткнуться взглядом в землю под ногами. Процессия остановилась лишь на вершине лестницы, ведущей к Верхнему городу. Весь мир вдруг накрыла звенящая тишина, и только холодный голос Мередит прорезал её подобно хорошо заточенному клинку:       — Наконец-то явилась… Защитница.       Варрик отчаянно пытался вывернуться из крепкой хватки, чтобы увидеть её. Но удерживающие его руки вдруг ослабли. С головы сдёрнули мешок, и Мередит сама схватила его поперёк груди, прижав к горлу кинжал. Всё внутри Варрика окаменело. Он стоял, боясь пошевелиться и даже забыв дышать.       — Останови этот фарс, Мередит, — послышался презрительный голос той, кого он больше всего ждал. Той, кто не должна была здесь оказаться.       Варрик несколько раз сморгнул, проясняя взгляд забившихся пылью глаз. Мариан стояла у подножия лестницы, облачённая в свой серебристо-голубой сильверитовый доспех, с посохом, сжатым в правой руке. Она поднялась на несколько ступеней, сопровождаемая верной командой: Андерс, Авелин, Мерриль и Фенрис, вооружённые и молчаливые, прикрывали её спину. Вдруг послышался топот множества ног. Ещё один отряд храмовников выбежал из переулка.       — Рыцарь-командор, что происходит? — спросил в недоумении Каллен.       — Сестра! — Карвер бросился к Мариан, но другие храмовники тут же остановили его.       — То, что должно, — надменно отозвалась Мередит. — Я защищаю свой город, как и многие годы до этого. Вот она, перед вами — та, кто без конца мутит воду, та, кто возглавляет заговор против меня. А заговор против меня — это заговор против всего ордена, против всего Киркволла!       — Если вы причините вред Тетрасу или Хоук, город не простит вам этого, рыцарь-командор! — клокоча от ярости, произнесла Авелин. — Городская стража арестует вас, уж в этом можете мне поверить. Контроль за магами — это ваша обязанность. Но защита мирных жителей и задержание преступников — моя!       — А ну назад, бестолочь! — взвигнула Мередит, едва Авелин подняла меч. — Ещё шаг — и гном умрёт!       Холодная сталь плотнее прижалась к шее. Варрик почувствовал саднящую боль — струйка крови, щекоча шею, потекла вниз и мгновенно впиталась в потрёпанный и пыльный оранжевый шарф. Он часто дышал и едва видел мир перед собой из-за выжигающего душу страха. Одна только мысль набатом билась в его голове: что делать?! Мариан не решится атаковать: кинжал у горла и доля безумия в держащих его руках — они оба знали, чем заканчиваются такие истории. Что-то большее, нужно что-то большее… Зачем она взяла с собой сразу весь отряд? Если бы кто-то из магов незаметно атаковал сбоку, у них бы, может, появился шанс…       — Вот мы и подошли к финалу, Защитница, — не скрывая ненависти, промолвила Мередит. Её хватка не ослабевала ни на миг. — Я знаю, чего ты хочешь: победы магов. Победы тех, кому нужны только сила и власть, победы ничтожных животных, при первой же возможности отдающих себя демонам… Я не допущу этого. Нельзя иметь всё сразу, Защитница. Выбирай: восстание магов или жизнь твоего низкорослого любовника? — с омерзением выплюнула она.       «Я люблю тебя, Мариан. Я понимаю, что значат для тебя маги. И я… я рад, что мы были друг у друга».       Варрику отчаянно хотелось зажмурить глаза и не видеть её бледного лица, искривлённого болью, но он не мог. Затаив дыхание и ощущая, как само время вокруг него замерло, Варрик смотрел на медленно раскрывающиеся для того, чтобы озвучить его приговор, тонкие губы…       — Ошибаешься, Мередит. Я выбираю всё. Давай!       Варрик разобрал последние её слова лишь потому, что изо всех сил вслушивался в них. Но всё, что происходило дальше, перекрыл собой оглушительный, сотрясший весь город взрыв. В тот же миг мощный толчок повалил Мередит на каменные ступени. Кинжал выскользнул из её пальцев, и рука, отбросившая его, быстро вздёрнула Варрика на ноги, стащила по лестнице вниз. Фенрис толкнул его к другим рукам, и Варрик почувствовал успокаивающее тепло целительной магии на своей шее. Кто-то перерезал верёвку на его запястьях. Они все были рядом, в безопасности, и Варрик — о чудо — снова мог вдохнуть полной грудью. Но он мало что понял из произошедшего. Его взгляд, как и взгляды Мередит, Орсино и всех храмовников, был прикован к небу над Верхним городом.       Небо пылало. В воздух взлетали, искря, дымящиеся обломки. Там, где только что высилось величественное здание Церкви, клубился чёрный дым, стремительно разносясь по всему городу. Вековые стены с оглушительным грохотом рушились. Церкви больше не было — только пламя и дым.       — Что вы наделали… — простонал Орсино, не отрывая взгляда от бушующего на горизонте пожара. — Владычица Эльтина… Сотни церковников… Храмовники, простые прихожане…       — Мы предупредили всех, кто согласился слушать, — резко оборвала его Мариан. — Если Эльтина осталась внутри — это её выбор.       — Маги… маги взорвали Церковь. — В голосе с трудом поднявшейся на ноги Мередит были безумие, ужас и ненависть. — Я как рыцарь-командор объявляю Право Уничтожения! Храмовники, слушайте мой приказ: убить всех магов в этом городе!       Храмовники приходили в себя намного медленнее, чем отряд Хоук, заранее приготовившийся к жуткому зрелищу. Фенрис сунул Варрику его арбалет и туго набитый колчан с болтами, который стрелок тут же повесил себе на пояс. Большинство храмовников бросились прочь вслед за Мередит. Тетрас сделал пару выстрелов в её направлении, но щиты подчинённых тут же прикрыли спину рыцаря-командора. На лестнице осталась лишь небольшая группа перепуганных послушников, и заставить их сложить оружие было легче лёгкого.       — Зачем… почему именно Церковь? — продолжал причитать Орсино, беспомощно взирая на затянутый дымом и пламенем горизонт.       — Потому что Церковь — это символ угнетения магов. «Служить, а не править», — выплюнул сквозь зубы Андерс. И добавил уже более спокойно: — Ну и потому что прокрасться незамеченным в Казематы у меня бы точно не получилось, учитывая, что тайный ход замуровали ещё месяц назад.       — Так это вы… Вы уничтожили все шансы на мирный исход!       — Мирного исхода быть не могло, Орсино, и вам это прекрасно известно, — раздражённо бросила Хоук. — Мы сделали всё для того, чтобы свести число жертв к минимуму. Теперь дело за вами. Вы поможете своим подопечным, Первый Чародей? Или будете и дальше ползать на коленях перед Мередит?!       — Мариан! — Варрик бросился к ней, как только последний из храмовников развернулся и поплёлся прочь. Крепкие, судорожные объятия и частое дыхание стали ему ответом.       — Не думал же ты, что я брошу тебя на растерзание этой безумной старой карге? — шепнула она ему на ухо и прильнула к его губам в кратком, но чувственном поцелуе. Больше всего на свете Варрику не хотелось прерывать этот поцелуй.       — Ну, вы решились, Орсино? — в нетерпении прорычал Андерс.       — Война неизбежна… Да. Спасибо вам, — тихо вымолвил Первый Чародей. — Без вас… у меня никогда не хватило бы смелости.       — Это мы уже поняли, — фыркнула Хоук. — Ну, чего вы ждёте? Командуйте!       Орсино, пытаясь сосредоточиться, сжал ладонями виски. В воздухе пахло гарью и едким дымом. Пепел, кружась, точно снег, падал с неба и замирал в волосах. Бушующий на горизонте огонь медленно утихал.       — Мередит наверняка будет готовиться к бою в Казематах. Даст лириум своим храмовникам, заберёт из оружейной лучшее снаряжение... Но все маги Круга тоже там. Нам нужно поспешить, пока она не разрушила мост! Соберём всех, кто способен драться, забаррикадируемся в зале магов, подготовимся, и… дадим ей бой, — отчётливо и уверенно произнёс Орсино. Сейчас он походил на Первого Чародея больше, чем когда-либо.       — Донник с городской стражей ждёт моих распоряжений. Мы все поддержим магов, — быстро сообщила Авелин. Её рыжие волосы трепетали на ветру точно как при первой их встрече.       — Веди их к Казематам. В городе сейчас множество магов-отступников, которых прятали мирные жители. Они знают, что пришла пора сразиться за свою свободу. Прикройте их. Но в затяжной бой не ввязывайтесь: нужно собрать все силы в Казематах, — скомандовала Мариан, и её подруга, быстро кивнув, поспешила прочь.       Целительная магия Андерса стянула порез на шее и вернула подвижность разбитым суставам пальцев, но вот головную боль ослабить не смогла. Ноги всё ещё тряслись после пережитого, и Варрик с трудом поспевал за остальными. Поговорить по душам не было возможности, но это не мешало ему чувствовать, как восхищение и гордость за друзей переполняют его сердце. Они спасли его, они подняли восстание магов, и они сделали так, чтобы мирные жители не оказались втянуты в чужую войну. Город был пустынен, как и прежде: в этот вечер на поле боя выйдут только храмовники, маги и те, кто способен драться за них. Впрочем, пробегая по родным улицам, Варрик слышал крики, рукоплескания и свист из окон многих домов: город поддерживал свою Защитницу.       К тому моменту, как они добрались до порта, их отряд пополнился дюжиной магов-отступников, когда-то сумевших сбежать из Круга и теперь готовых способствовать его уничтожению. Однако каменный мост, ведущий к Казематам, был разрушен. Орсино, мигом растеряв уверенность, вновь начал причитать.       — Спокойно! — тут же рявкнула на него Хоук, словно на хнычущего ребенка. — Смотрите, сколько лодок. Нам помогают!       У берега и правда было привязано около двадцати приличных на вид лодок. Они принадлежали торговцам, мореходам, рыбакам — простым людям, участвующим в этой войне по мере своих скромных сил. Разросшийся отряд использовал несколько лодок, ловко ускоренных с помощью чьего-то заклинания. Во внутреннем дворе Казематов было пусто. Очевидно, храмовники собирались на своей половине крепости. Их группа под предводительством Орсино и Мариан направилась в другую сторону. Все двери были распахнуты, отовсюду слышались тревожные или восторженные возгласы. Защитница Хоук, похоже, была здешней легендой: её узнавали, к ней тянули руки. Новые и новые маги присоединялись к ним: растерянные, озадаченные, напуганные, однако верящие тем, кто их вёл. В зале магов собралась целая армия: не меньше сотни людей и эльфов, да ещё и один обаятельный гном в придачу. Они забаррикадировали широкие двери, создали заграждения из перевёрнутых столов и стульев.       Варрик лишь изредка мог поймать взгляд встревоженных, но полных решимости голубых глаз. Мариан вела себя как настоящая предводительница восстания. Встав перед десятками перепуганных магов, она взметнула к высокому потолку свой посох, переливающийся льдом и пламенем, и заговорила громко, отчётливо и уверенно:       — Я знаю, как вам страшно! Вас не готовили к войне. Всем вашим миром были стены Круга. Но сейчас у вас есть шанс изменить это! Мы вместе, и мы не дрогнем, как бы страшно нам ни было. Мы вырвемся из этой вековой западни. И с этого мига каждый новорождённый маг будет свободным!       Она перевела дыхание, прошлась взглядом по каждому из своих бойцов. И Варрик увидел, как десятки сияющих посохов поднимаются к потолку. Услышал рёв, сплетённый из голосов сотни магов, вдруг ставших единым народом. Народом, который было не остановить.       — Они близко, — выдохнул Орсино. — Я слышу их шаги. Защитница, простите… Я должен попытаться. Я годами изучал записи Квентина, и они казались мне жуткими, но теперь… Раз Мередит ждёт магии крови — я покажу ей настоящую магию крови.       — Орсино, нет! — закричала Мариан, но было поздно.       Первый Чародей провёл ножом по своей ладони, и кровь закапала на мраморный пол. Его тело вспыхнуло алым светом и взмыло к потолку, стремительно преображаясь в огромное чудовищное создание.       — Зачем… — простонала Хоук. — Нам хватит сил и без магии крови!       Мощный удар обрушился на забаррикадированные двери. Металл заскрежетал, поддаваясь тарану. Храмовники были готовы ворваться внутрь.       — Все назад! Встаньте за укреплениями! — быстро придя в себя, скомандовала Мариан. — Демон будет атаковать и чужих, и своих. Не приближайтесь!       Как ни больно было это признавать, но чудище, в которое превратил себя Орсино, было лучше использовать, чем убить. Огромное, звероподобное, с грубой сероватой кожей и алыми угольками вместо глаз, оно тут же бросилось на вбежавших в зал храмовников. Нескольких монстр раздавил огромными ногами, других отбросил с такой силой, что они, ударившись о стену, больше не поднимались. Варрик стрелял по уцелевшим, не слишком заботясь о том, чтобы не попасть в Орсино: чудище всё равно было обречено на гибель. Рядом скрежетал зубами Фенрис, вынужденный наблюдать за боем, вместо того чтобы участвовать в нём. Смотреть вперёд было больно от вспышек и всплесков огня, молний, яда и льда: маги применяли все навыки, которыми только владели. Но и храмовники, успевшие накачаться лириумом, проявили невиданную стойкость. Несмотря на то, что большинство из них владели мечами и щитами, нашёлся и отряд лучников. Варрик слышал, как вскрикнул и упал один из магов, неосторожно выглянувший из-за укрепления. Но благодаря грамотному руководству Мариан и вовремя применяемым защитным заклинаниям потерь среди храмовников было намного, намного больше.       Мередит, командующая своими бойцами из-за их спин, вскоре смекнула, что с армией магов и демоном одновременно им не справиться. Храмовники отступили, а Орсино, вдруг лишившийся цели, повернулся к тем, кого должен был защищать. Арбалетные болты отскакивали от его толстой шкуры, даже не пробивая её. Мариан и Андерс, стоящие впереди остальных, крепко сжали ладони друг друга — прямо как во время их совместных тренировок, имевших место, как казалось, целую жизнь назад. Мощный толчок — и чудище пошатнулось, придавленное к полу невероятной силой. Маги Круга, может, и не обладали достаточными для настоящей войны навыками, однако они быстро учились. Варрик заметил, как за хлипкими ограждениями возникают целые цепи из сомкнутых рук. Волны энергии обрушивались на монстра одна за другой, всё сильнее придавливая его к полу, лишая всяких сил. Быстрое движение — и серебряный вихрь сорвался с места, устремившись к противнику.       — Фенрис, чтоб тебя! — прорычал Варрик, поймав рукой лишь пустоту.       Мариан успела остановить очередную магическую атаку лишь в последний миг. Фенрис, ловко вскарабкавшись по распластанному телу громадины, вонзил меч ему в шею, выдернул и вонзил снова. Чёрная кровь хлынула на мраморный пол. Монстр зарычал, забился в конвульсиях. Последним своим усилием он попытался ударить Фенриса одной из конечностей, но тот легко уклонился и спрыгнул на пол.       — Зачем ты полез?! — возмутилась Мариан, когда чудовище затихло. — Мы же могли тебя раздавить!       — А сколько ещё вам пришлось бы лупить его магией? — Фенрис пожал плечами, совершенно невозмутимый.       — Ладно… первую атаку мы отбили, — выдохнула Мариан. — Объединяйте силы и в дальнейшем — так заклинания выходят намного мощнее, вы сами видели.       — Что дальше, Защитница магов? — с лёгкой улыбкой спросил Андерс. Удивительно, но сейчас он выглядел спокойным, собранным и… в общем, самим собой. Похоже, подрыв церкви и начало восстания примирили всех его внутренних демонов.       — Нельзя позволить храмовникам зажимать нас. Будем выходить во внутренний двор, но медленно и осторожно. Если понимаете, что начинается схватка — занимайте удобные позиции. Прячьтесь за мебелью, за колоннами, за чем придумаете — не позволяйте им до вас дотянуться. — Мариан на миг остановилась, чтобы бросить последний печальный взгляд на исчезающее в густом дыму убитое чудище, совсем недавно бывшее Первым Чародеем. — Прости, Орсино… Жаль, ты так и не сумел поверить в нас.       Они двинулись к выходу из зала, ведомые теперь одной лишь Хоук. Маги, вдохновлённые первой победой, выглядели куда увереннее, чем прежде. Варрику хотелось поймать Мариан за руку, сказать… что любит её? Попросить, чтобы не умирала? Любые слова звучали бы похожими на слова прощания, а Варрик не хотел прощаться. Все эти маги верили в неё — должен был поверить и он, как бы сильно ни боялся её потерять.       Перешагивая через тела убитых храмовников, они двинулись дальше. Длинные коридоры и комнаты были пусты. В этом лабиринте легко было заплутать, но Мариан, побывавшая здесь дважды, уверенно вела их к выходу во внутренний двор. В длинном и узком главном зале на них напал ещё один внушительный отряд, но на этот раз Мередит за чужими спинами не наблюдалось. Варрик с группой магов устроился на лестнице, стреляя через щели между перилами. Научившись паре новых приёмов, маги стали действовать куда эффективнее. В какой-то момент целую группу храмовников прижало к полу, а огромная волна огня заставила их изжариться в собственных доспехах. Ароматы с поля боя поднимались куда более мерзкие, чем в Клоаке, но жаловаться не приходилось. Варрик старательно убирал лучников и арбалетчиков: перед ними маги были уязвимее всего. И всё же он не справился: один из магов, спрятавшихся за перилами рядом с ним, с тихим стоном сорвался вниз. В шее у него торчала стрела.       Маги погибали. Потери в их рядах были меньше, чем у храмовников, но каждый стон, каждый вскрик, каждое окровавленное тело отзывалось глухой болью в сердце. Пусть они и мечтали о свободе, но никто не предупредил их о том, что за неё придётся драться и умирать.       Взгляд Варрика то и дело обращался к Мариан, волчком вертящейся в самой гуще сражения. Её заклинания вспыхивали ярче, чем когда-либо. Казалось, сила так и хлещет из неё. Рядом с ней был Фенрис, надёжно прикрывающий её спину, а Андерс, который устроился на лестнице у противоположной стены, вовремя окутывал её магическим барьером. Все они так или иначе защищали её, свою предводительницу, без которой не имели и шанса на победу в этой войне.       — Открыть ворота! — вдруг крикнула Мариан.       Приглядевшись, Варрик заметил отряд стражников, маячивших за железной решёткой. Как только один из магов задействовал переключатель, городская стража во главе с Авелин и её мужем, сопровождаемая ещё десятком магов-отступников, тут же ворвалась внутрь и помогла добить оставшихся храмовников. Но праздновать победу было рано.       — Хоук! — закричала Авелин, подбежав к ней. — Снаружи жуткий переполох! Мередит и Каллен так заняты друг другом, что даже внимания на нас не обратили.       — Немного неподходящее время для любовных игр, — хмыкнул Варрик. Он спустился к остальным. Несколько магов, услышав его, издали негромкие смешки. А ведь он всегда знал: лучший способ поднять боевой дух — это пара посредственных шуточек.       — Мередит требует принести твою голову, — продолжила Авелин, и шутить резко перехотелось. — Каллен отказывается выполнять приказ. Говорит, что не собирается убивать Защитницу, только арестовать.       — Облегчение-то какое, — фыркнула Мариан. — Ладно, идём к ним. Может, хотя бы с Калленом переговоры сложатся. Оставайтесь здесь! — добавила она, обратившись к магам. — Берегите силы, но будьте готовы к новой схватке. Андерс, по моему сигналу возьмёшь на себя командование.       Андерс быстро кивнул. Все маги остались за широкими дверями крепости, а Мариан, сопровождаемая Варриком, Фенрисом и отрядом стражи, двинулась наружу. Пока они шли, Авелин, вдруг спохватившись, сняла с пояса колчан, полный новых болтов, и кинула Варрику. Тот благодарно кивнул: у него оставалось совсем мало снарядов.       Храмовники — не меньше двух дюжин — столпились во внутреннем дворе. По сути, они встали вокруг Мередит и Каллена, орущих друг на друга, и с любопытством наблюдали, что же будет дальше. Отряд Мариан неспешно приблизился к ним.       — Вы сами спровоцировали Хоук, взяв в заложники её друга! — От слов Резерфорда даже слегка потеплело на сердце. — Чего ещё вы ожидали? Зачем было издеваться над магами? Своими действиями вы только сильнее разжигали в них ненависть, сами подталкивали их к магии крови!       — Значит, вы на её стороне, сэр Каллен? Самый верный мой соратник поддался их чарам?!       — Вы видите магию крови там, где её и в помине нет! Я верил вам, Мередит! Я пошёл за вами даже тогда, когда все остальные называли вас сумасшедшей! — продолжал надрываться Каллен.       — О-о-о, милые мои, не стоит за меня драться: моё сердце давно отдано другому, — насмешливо улыбаясь, вклинилась Хоук. Взгляды всех присутствующих тотчас обратились к ней.       — Всё шутишь, Защитница, — процедила сквозь зубы Мередит. — Думаешь, горстки магов тебе хватит для победы? Взять её!       Никто не сдвинулся с места. Молодые храмовники бросали растерянные взгляды на Каллена. Именно он давно уже превратился в неформального лидера, под крылышко которого бежали сомневающиеся члены ордена.       — У вас больше нет ни доверия, ни власти, Мередит, — внезапно успокоившись, констатировал Резерфорд. — Я отстраняю вас от звания рыцаря-командора!       — Изменники! Проклятые маги крови в моих собственных рядах! — провизжала Мередит и, обнажив огромный, инкрустированный кроваво-красными камнями меч, направила его на Хоук. — Я защищу этот город сама! Я покараю неверных собственными руками! И начну с тебя. — Остриё смотрело прямо в лицо Мариан.       — Только через мой труп. — Карвер, вдруг выйдя из-за спин других храмовников, встал между Мередит и своей сестрой.       — И мой. — Присоединение Каллена выглядело ещё более впечатляющим.       У Мередит наконец-то иссяк запас слов для пылких речей. Она взмахнула мечом, и клинок вдруг полыхнул алым. Даже Варрику, не очень-то знакомому с храмовническими ритуалами, было понятно: это чары иного толка. Меч сиял, точно самая свежая кровь, точно…       — Красный лириум, — ахнул он, невольно попятившись. Как там сказал обезумевший Бартранд? «Она сияла, как солнце, но сердце её было изо льда». Отполированные храмовнические доспехи, красный капюшон, диадема со стальным шпилём и холодный высокий голос… Так вот о ком была речь!       — Все назад! — крикнула Хоук и сама оступила на пару шагов. — Мередит, откуда бы вы ни взяли этот меч, одумайтесь: он сведёт вас с ума!       — Куда ещё больше-то, — тихо фыркнул Варрик.       — Узнаёте, да? — с издёвкой поинтересовалась Мередит. — Тот гном получил целое состояние за своего идола… Я переплавила его и обратила в священную силу, перед которой вы все падёте!       Варрик смотрел на сияющий мистическим алым светом меч с неподдельным ужасом. Как давно Мередит выковала его? Не он ли сводил с ума её, изначально не очень-то благоразумную, все эти годы? Должно быть, она верила, что Бартранд поддался зову красного лириума лишь потому, что был слишком слаб. Возможно, Мередит продержалась дольше, но итог всё равно был один: тотальное безумие.       — Создатель… — забормотала Мередит, воткнув меч в землю, — даруй рабе своей силы в сражении против зла…       Мариан запоздало взметнула свой посох к небесам, подав сигнал Андерсу. Маги тотчас хлынули из открытых ворот. С Мередит тем временем происходило нечто странное: её глаза вспыхнули алым, как у какого-нибудь демона, всю её окружило наэлектризованное поле из красных молний. Варрик выстрелил ей в сердце — болт прошёл мимо, точно отведённый чьей-то невидимой дланью.       — Занять позиции на лестнице и постаментах! Ни в коем случае не приближаться к её мечу! — скомандовала Хоук. Маги послушно рассредоточились по периметру двора, выбирая удобные позиции для атаки.       Никто из них не медлил, и в Мередит тотчас полетели самые разнообразные снаряды, однако эффекта не было никакого: все они проходили мимо. Фенрис взвыл над ухом у Варрика: опять ему не давали броситься в бой. Впрочем, он довольно быстро нашёл выход, позаимствовав пояс с кинжалами у одного из отступивших на самый край внутреннего двора храмовников. Насколько добровольным был этот дар, оставалось только гадать. Но и кинжалы не принесли большой пользы: они проскальзывали мимо Мередит, не задевая её. Та сила, которую она черпала из красного лириума, была поистине огромна.       Несмотря на полную неуязвимость, сражаться в одиночку против полутора сотен противников Мередит тоже не могла. Храмовники отвернулись от неё, предпочитая наблюдать за сражением, но не вмешиваться. Мередит нужны были новые союзники… и она их нашла. Две огромные бронзовые статуи, изображающую её саму, вдруг повернули головы. Их тяжёлые ноги медленно оторвались от постаментов, и они спрыгнули во двор, сжимающие в руках свои бронзовые мечи. Первыми же шагами они раздавили нескольких не успевших отбежать магов.       — Каллен, мать вашу, сделайте что-нибудь! — проорал Варрик, беспомощно оглянувшись на бездействующих храмовников.       Стрелы были бесполезны в борьбе с ожившими статуями. Магия оживила их — только она и была способна вернуть в бронзовое небытие. Но вот более простые средства вполне могли посодействовать. Каллен медлил не слишком долго: уже через несколько минут храмовники притащили из закромов своих оружейных несколько гарпунов. Уж не со времён ли охоты на драконов они остались? Точные попадания гарпунами повалили одну из статуй на землю. Маги на лестнице, осмелев, сомкнулись в единую цепь и обрушили на бронзовую Мередит шквал энергии. Ещё несколько таких зарядов — и изваяние оказалось вдавлено в землю. Его голова со скрипом и лязгом оторвалась и покатилась в сторону.       За это время вторая статуя вместе с самой Мередит успели прикончить ещё нескольких магов и пару стражников. Храмовники, с трудом орудуя гарпунами, вновь пошли в атаку. Когда вторая статуя пала, Мередит вся перекосилась от ярости. Варрик для проверки выстрелил в неё — и болт засел в сгибе её локтя. Особых неудобств он ей, кажется, не причинял, но теперь Мередит, по крайней мере, не была неуязвима.       — Она вкладывает в ожившие статуи свою собственную силу! Когда мы их убиваем, её защита тоже слабеет! — крикнул Варрик, надеясь, что в пылу боя хоть кто-нибудь его услышит.       Мередит мелочиться не собиралась: взгляд её пылающих алым светом глаз обратился к бесчисленным статуям согбенных, ползающих на коленях и подвешенных за руки рабов. По мановению её руки все статуи мигом ожили и бросились на сражающихся, молотя по ним кулаками, топча ногами. Они были меньше тех, что изображали Мередит, но куда проворнее. Вновь взметнулись ввысь гарпуны. Варрик краем глаза увидел, как Мариан, Андерс и Мерриль одновременно атаковали одну из статуй, быстро повалив её наземь. Заметил, как Фенрис прыгает по распластавшимся фигурам бронзовых рабов, отрубая им головы.       — Знаете, есть и кое-что хорошее в этой истории! — крикнул Варрик на весь двор. — Давно хотел снести эти жуткие статуи!       С разных сторон до него донеслись одобрительные смешки. Фенрис кивнул очень серьёзно, очередным грациозным прыжком оказавшись рядом с ним.       Пара бронзовых рабов вдруг отвернулись от магов и стражников, словно не замечая их. Вместо этого они медленно поплелись к Мередит. Может быть, они, безропотно наблюдавшие за городом с самого его основания, больше не могли видеть, как угнетают тех, кто отчаянно тянется к свободе. Было странно думать так о неодушевлённых статуях, но… так или иначе, хитрость Мередит обернулась против неё самой. Не ожидавшая предательства, она даже не обернулась на своих бронзовых воинов. И зря. Мощными ударами металлических кулаков двое рабов повалили безумицу наземь. Несколько болтов застряли в её лице, один торчал изо лба прямо под остроконечной диадемой. Но она не обращала на них внимания, продолжая остервенело размахивать мечом даже лёжа на земле. Нечеловеческая злая сила поддерживала в ней жизнь.       Усилиями магов и храмовников большинство статуй оказались обезглавлены. По доспехам Мередит струилась алая кровь, заливая землю под её ногами. Вновь выпрямившись, она отбросила всех окруживших её бойцов волной энергии. Лишь Мариан упрямо продолжала держаться на ногах. Огонь и лёд клубились вокруг нее, сплетаясь в невиданный прежде щит.       — Ты осмелилась выступить против меня, Защитница! Узнай же, как разит гнев Создателя! — проревела Мередит и замахнулась мечом на Хоук.       Та легко отскочила в сторону. Корка льда пробежала по основанию лириумного меча, приглушая его неестественное сияние. Земля дрожала, воздух искрился от сотен заклинаний, без устали прорезающих вечернее небо. Несмотря на позднее время, над Казематами было светло, точно самым погожим днём.       — Меня… не… победить! — визжала Мередит, стремительно теряя силы.       Её меч целиком покрылся коркой льда. Мередит поднесла его к губам, точно надеялась отогреть своим дыханием. И тут произошло странное: клинок потянулся к ней, и как Мередит ни пыталась его удержать, крича слова молитвы равнодушным небесам, он становился всё ближе и ближе. В какой-то миг крик перешёл в дикий вой, а меч точно слился со своей обладательницей во вспышке алого света. Когда она погасла, оставив после себя лишь маленькие разряды молний, Варрик увидел уродливое изваяние — выжженный красновато-чёрный скелет. Ещё одну безжизненную статую, устремившую в небо взгляд сияющих демоническим светом глаз. От Мередит в ней мало что оставалось.       Над Казематами повисла тяжёлая, искрящаяся от напряжения тишина. Мариан шагнула назад. Храмовники, наоборот, опасливо приблизились, с содроганием рассматривая то, что осталось от их предводительницы. Но коснуться её они не решились.       — Уберите её как можно дальше. Туда, где никто больше не станет жертвой этого безумия, — устало бросила Хоук подошедшему Каллену.       — Защитница… я… я не знаю, как быть, — вдруг признался Резерфорд. Варрик, Андерс, Мерриль, Авелин, Фенрис медленно приблизились к ним, не уверенные в том, что схватку следует считать завершённой. — Церковь взорвана, Владычицы больше нет, рыцаря-командора тоже нет, пусть она и сошла с ума… Я не могу убить или арестовать вас, Хоук. Но и объяснить всё это остальным, когда Вал Руайо отправит сюда карательный отряд, я тоже не смогу.       — Вы и так сделали больше, чем я от вас ожидала, Каллен, — равнодушно бросила Мариан.       Она оглядела поле боя, выискивая уцелевших магов. Когда-то целая сотня — теперь их осталось немногим больше трети. Они подходили к своей Защитнице, к той, кто принесла им победу в неравной, почти безнадёжной битве. Усталые, напуганные, но полные доверия взгляды были обращены к Хоук. Варрик заметил, как слёзы катятся по её щекам. Он шагнул к ней, сжал тонкие пальцы.       — Ты защитила их, Мариан, — прошептал, не отрывая взгляда от двух тающих голубых льдинок. — Ты дала им надежду, дала свободу — а это очень много значит, несмотря на все жертвы.       — Ты веришь в это? — почти беззвучно вымолвила Мариан.       — Я верю в тебя, revas’len, — просто ответил Варрик. — И они тоже верят. Ты нужна им. Вам надо уйти из города: когда сюда нагрянут каратели из Орлея, они перебьют всех магов раньше, чем начнут разбираться в сути произошедшего. К их приходу вы должны быть далеко отсюда. Защищайте друг друга, вербуйте союзников. Уже завтра о том, что произошло в Киркволле, узнает весь мир. Другие Круги восстанут, особенно если ты со своей армией явишься к их стенам. Мы начали революцию, Льдинка. Назад пути нет.       Он знал, что нужно говорить, но слышал себя как будто со стороны. Уверенный, сильный и совершенно чужой голос озвучивал правильные слова. Чужие уста отсылали её, самую родную, самую драгоценную, прочь. Варрик знал, что так нужно, но не мог поверить, что у него хватило сил произнести эти слова. Он рассматривал блестящие слёзы на её щеках и не замечал, что точно такие же струятся из его собственных глаз.       — Ты… не пойдёшь со мной? — Тихий, надломленный голос. Он знал вопрос, она знала ответ: так надо, так будет лучше.       — Кто-то же должен остаться, чтобы навести порядок в этом городе. — Варрик попытался улыбнуться, но получилось лишь жалкое подобие. — Мы уберегли от участия в чужой войне стольких невинных жителей — они должны узнать правду о том, что произошло. К тому же… когда сюда заявятся церковники из Вал Руайо, они будут искать тебя. Захотят казнить. Я должен хотя бы попытаться сбить их со следа, понимаешь? Запутать, одурачить, пока не сумею донести до этого мира правдивую историю.       — Я… понимаю, Варрик.       Она прильнула к нему в крепком, почти болезненном объятии. Варрик сжал трясущиеся руки на её спине. Плечи Мариан вздрагивали.       — Обещай, что вернёшься за мной, da’ginvael.       — Обещаю, ma lath era’lan.       Она в последний раз всхлипнула ему в плечо, а затем, усилием воли заставив себя успокоиться, выпрямилась и повернулась к магам, что не отрывали от неё полных надежды взглядов. Взметнула сияющий льдом и пламенем посох над головами всех собравшихся, прямо к затянутому тучами и чёрным смогом ночному небу. Обвела их всех уверенным взглядом, на миг задержавшись на каждом, точно к каждому она обратила понятные лишь адресату беззвучные слова. А затем развернулась и повела магов прочь из города.       В тот момент Варрик и не догадывался, что её поднятый к небу посох станет символом революции.