Черный бензин

Волнение царапает кости, заставляет яростно цепляться за кожаный руль, вглядываться во тьму впереди, взглядом выискивая опасность, словно она может быть заметна издали. Чонгук дышит глубоко и спокойно, напрягая зрение изо всех сил. Навигатор показывает четко вперед — идеальная ровная линия, прежде чем выгибается дугой, когда машины въезжают в Ыйчжонбу. Чонгук не верит, что это происходит. Ощущение, что они направляются на очередные уличные гонки, не представляющие собой ничего слишком серьезного, однако что-то внутри его головы шепчет, что сегодняшний заезд — совершенно другое дело. Высшая степень опасности, риск, которого прежде они не видели. И эти мысли Чонгуку совсем не нравятся, но он пытается успокаивать себя тем, что подготовка всей команды была настолько хорошей, насколько это было возможно. Намджун мелькает поворотником и скидывает скорость, выезжая на очередной поворот, чтобы съехать с шоссе. Редкие автомобили притормаживают, пропуская вперед рычащие гоночные тачки. Чонгук швыряет быстрый взгляд в окно одного из них, но никого не замечает внутри. Идеальное шоссе напоминает американский хайвэй, прежде чем сменяется гравийной дорогой, идущей через густой лес. Во тьме ночи он кажется почти зловещим. Яркий свет передних фар выхватывает из темноты кривые ветки и жирные кроны деревьев, скрывающие машины от наблюдения со стороны трассы. Чонгук делает очередной вдох, вновь сверяясь с навигатором, но воздух предательски задерживается в горле, словно не хочет идти дальше. Зловещий лес сменяется бетонным навесным мостом с длинными толстыми балками по обеим сторонам, когда они проезжают над пригородной трассой №417. Мелькающие огоньки внизу подсвечивают черноту, словно из нижнего этажа в прозрачном лифте. Преодолев мост, машины сворачивают снова, и гравий громче хрустит под толстыми шинами, прежде чем сменяется на аккуратный асфальт широкой площади. Навигатор пищит на приборной панели, давая понять, что они приехали. Большая площадь перед низкими частными зданиями выглядит достаточно заполненной, скрытая густыми деревьями от чужих взглядов. Зрители, которые успели приехать за это время, едва превышают количеством людей в масках, настраивающих оборудование перед гонками. Чонгук выключает двигатель, останавливаясь позади Намджуна. Сверкающие черные тачки из команды Дионис мгновенно привлекают внимание, переливаясь оранжевым, словно языками пламени при пожаре. Чонгук оглядывается и замечает большие металлические бочки, из которых вырывается огонь, добавляя еще больше зрелища надвигающимся гонкам. Чонгук с мрачным видом оглядывает их один за другим, неосознанно вспоминая красный баллон огнетушителя в машине Сокджина. На противоположной стороне площади стоят большие машины с открытыми дверьми: в каждой можно заметить десяток сверкающих мониторов из компьютеров, за которыми сидят люди, выстраивающие маршрут для первой гонки. Мелькающие цифры и координаты заметны даже на расстоянии, похожие на хакерские атаки из кино. Потрескивающий звук огня из горящей бочки рядом словно может прикоснуться, овеять пламенем, разогреть чувства внутри него еще сильнее. Чонгук засовывает сигарету в рот и зажимает губами, прикуривая в попытках не нервничать слишком сильно. Спорткары продолжают прибывать: из небольшого скопления машин он выхватывает взглядом черный додж, припаркованный на другой стороне площади, и белоснежный «тойота GT86» рядом — кровожадная маленькая акула с длинным спойлером. Вспоминая слова Шуги о третьем участнике из команды Сингулярность, Чонгук поджимает губы, выдыхая небольшое облако дыма через нос. Сынгван, должно быть, но он не может разглядеть его среди людей. — Ты в порядке? — слышится слегка нервный тон Сокджина, заставляющий его обернуться. Ряд небольших дронов на асфальте отвлекает от разговора. Выложенные на земле, как артефакты из дорогой коллекции, они слегка блестят при свете огненных искр. Чонгук замечает, что каждый из них оснащен квадратной экшн-камерой, позволяющей снимать заезды с воздуха. Выглядят как пришельцы из космоса, мрачно размышляет он, глубоко затягиваясь дымом. И едва ли кто-нибудь пришел «с миром» сегодня. — Да, наверное, — хмыкает Чонгук с опозданием и швыряет взгляд в толпу, повинуясь внезапному желанию выследить Тэхёна, который точно должен приехать сегодня. — Сейчас каждый получит чип с геолокацией, который будет подавать сигнал дронам, — говорит Сокджин без особой радости, оглядываясь на людей с яркими лентами, которые занимаются всей организацией. Чонгук шумно выдыхает, раздраженный, что едва избавился от подобной вещи, но теперь снова вынужден поставить шеви под наблюдение, как насекомое, за которым будут следить через микроскоп. — Дерьмо, — кисло усмехается он, прежде чем внезапный животный рык привлекает внимание не только Чонгука, но и всех людей на площади. Испуская облака дыма, сверкающий белоснежный лексус врывается на центр площади и рывком закручивается вокруг собственной оси — красиво и чертовски зрелищно, как искусная балерина на сцене. Огонь разрывает Чонгука изнутри, как из адской горелки. Оглушительно рыча, лексус полностью скрывается в дыме и останавливается, окутанный плотным зловещим туманом, и видны только яркие задние стоп-сигналы, прорезающие дым красным цветом. Восторженные вопли тотчас слышатся по всей площади, прежде чем зрители кидаются ближе к машине, облепляя ее со всех сторон. Чонгук хрипло рыкает и швыряет бычок на асфальт. Дьявол собственной персоной точно появился из пылающего ада, притащив этот дым из котлов с собой. Резко вытащив мобильный из кармана, Чонгук заходит на сайт гоночного портала и замечает подскочивший до небес рейтинг Сингулярности. Очевидно, зрители оценили представление, выбрав своего фаворита заранее. Чонгук сжимает и разжимает пальцы, пытаясь отвлечься от раздражения, когда вновь поднимает взгляд. Однако злости становится только больше внутри, когда в следующий же миг он встречается взглядом с едкими глазами впереди. Тэхён, окруженный опускающимся туманом и зрителями, смотрит прямо на него и Сокджина, взглядом растаскивая их в разные стороны. Чонгук не позволяет это сделать. Подойдя еще ближе к хёну, он рывком притягивает его за талию к себе. «Сокджин больше не принадлежит тебе, урод». — Не раздражай его, — мрачно просит его старший, пытаясь отстраниться, но Чонгук не позволяет, жесткими пальцами прижимая его слишком близко к груди. — Этот гандон должен знать, что ты теперь мой, — с дьявольской улыбочкой шепчет Чонгук, прежде чем наглеет окончательно, кончиком носа проскальзывая вдоль длинной шеи хёна, одним видом умоляющей поцеловать ее. Сокджин выпускает мягкий выдох, на мгновение прикрывая глаза от колючих мурашек, однако быстро возвращает себе контроль. Отстраняясь сильнее, он наконец заставляет младшего разжать пальцы. Чонгук плещет азартом из чернеющих зрачков, пытается вновь притянуть его ближе, но получает лишь звонкое цоканье языком и осуждающий взгляд старшего. — Разберешься с ним на дороге, — отвечает Сокджин. — И мне было бы спокойнее, будь он не в одной гонке с тобой, но мы не можем этого знать. Чонгук порывается сказать что-нибудь еще, самоуверенно доказывая, что может справиться с кем угодно, однако внезапный звук со стороны отвлекает их обоих. Обернувшись, он замечает одного из высоких мужчин в черной маске, который поднимается на небольшое возвышение на площади и упирается ладонями в стойку с длинным микрофоном, торчащим, как на сцене президента. — Немного внимания, — медленно выговаривает он, заставляя оглянуться всех до последнего. — Добро пожаловать на уличный турнир по дисциплине «дрифтинг», я приветствую всех участников от имени организаторов и уверен, что мы с вами отлично развлечемся в этом сезоне. Зрители громко аплодируют, заводяще посвистывая и оглядывая красивые тачки со всех сторон. Чонгук крепче сжимает пальцы в карманах, не сводя взгляд с мужчины, который, очевидно, является здесь пешкой. Не он затеял это, однако мог быть одним из людей, которые одобрили конченые идеи Тэхёна. — Вы можете обращаться ко мне «D», — продолжает мужчина, едва зрительские вопли стихают. — Каждый из участников получит специальное устройство для отслеживания вашего местоположения, подающее сигналы дронам. Вы должны прикрепить его на руль, потому что оно также подсчитывает его обороты в заносе. Это необходимо для того, чтобы мы могли лучше понять ваши навыки обращения с машиной. Кроме того, каждый из вас подойдет ко мне со своим навигатором, чтобы получить заданный маршрут. Отклоняться от него можно не более чем на двадцать секунд, иначе вы будете дисквалифицированы. Звуковой сигнал оповестит вас, сколько времени осталось, на возвращение к гонке. Соперники не должны разбегаться, верно? Чонгук неосознанно швыряет еще один взгляд направо, чтобы заметить Чондэ. Ядовитая улыбка, рассекающая его лицо на две части выглядит настолько неприятной, что хочется отвернуться. Но Чонгук только прищуривается, взглядом прожигая его чертово лицо, прежде чем ощущает мягкое прикосновение к своей руке. Сокджин стоит совсем рядом, длинный указательный палец проскальзывает вдоль запястья младшего, вырывая из его головы все мысли до единой. И Чонгук ничего не может поделать с тем, как сильно этот хён влияет на него, заставляя вмиг успокоиться. — …на каждом этапе, кроме последнего, побеждают первые два гонщика, которые добрались до конечной точки в навигаторе… Чонгук позволяет себе отвлекаться, потому что отлично запомнил все это во время разговора с Намджуном. Негромко выдыхая носом, он перехватывает пальцы хёна и крепче сжимает в своих, молча обещая, что все будет в порядке. Никто из них не должен пострадать. Чонгук не собирается даже допускать этой вероятности. Осматривая людей в стороне, он размышляет, насколько жестокими садистами они могут оказаться, поддерживая правило безнаказанности на дороге. Высокий парень в квадратных очках справа или девушка в клетчатой юбке с готическим макияжем похожи на студентов. И только блеск азарта и жажды зрелища во взгляде каждого дает понять, что это не просто люди, которым нравится шоу. Это ебаные прожорливые богачи, испытывающие настоящее удовольствие от наблюдения за любым актом насилия. И каждый из них непременно превратится в человека, подобного его отцу, обожающего чужие страдания и страхи. Очевидно, дикие звери и жестокие люди ходят с одинаковыми рожами, но некоторые из них говорят на человеческом. — Еще раз повторяю, вы обязаны сделать настоящее зрелище, — продолжает мужчина низким баритоном, не замечая отвлеченности Чонгука, который вновь оборачивается на его голос. — Иначе ничего не будет иметь смысла, верно? И не забывайте, что прямая трансляция каждого заезда покажет не только ваши преимущества, но и слабые стороны. Постарайтесь оставить их на обочине перед стартом. Намджун тенью мелькает в стороне, обходя людей, чтобы подойти ближе, когда команда организаторов начинает выдавать гонщикам чипы слежения. Чонгук недовольно морщит нос, получив небольшой квадратик, напоминающий чип из полиции, но отличия все же заметны. Вместо торчащего провода он представляет собой закрытый блок, не имеющий никаких открытых и выпирающих частей. Однако индикатор тоже есть — раздражающе мигающая зеленая точка, словно глаз ящера. — Сейчас я озвучу машины участников первой гонки, — заявляет мужчина, когда с раздачей чипов покончено. Люди вновь вскидывают головы, замечая, как он быстро клацает что-то на сенсорном экране планшета. — Итак, черный бмв третьей серии, второй участник из команды Дионис. Чонгук резко швыряет взгляд направо, цепляясь за Гынвона, и понимает, что вторым среди них должен быть Мингю, который помогал им избегать копов. — Красный «мазерати гран-туризмо» участника из команды Хонсул. — Это Чанбин, — негромко выдыхает Намджун, поворачивая голову синхронно с Чонгуком, который слишком любопытен, чтобы не посмотреть. Невысокий парень поднимает руку из толпы, монотонно двигая челюстью, словно пережевывает чипсы. — Его тачка по мощности должна быть такой же, как лексус или ниссан. — Белый «тойота GT86» участника из команды Сингулярность, — зачитывает мужчина далее, на мгновение поднимая взгляд, чтобы найти парня среди людей. Чонгук все еще не знает, как выглядит Сынгван, как будто он невидимка, однако в следующий момент напрочь забывает о нем. Оставшийся четвертый участник первой гонки остается неизвестен. Это должен быть кто-то из их команды. Чонгук мрачнеет, напряженно сжимая пальцы в карманах, и не знает, чего ожидать. Настолько сильно он нервничал в последний раз только перед экзаменом, когда поступал в калифорнийский университет, но скорее из-за того, что боялся остаться вместе с отцом в Сеуле, а не из страха провалиться. И сейчас, мысленно считая чертовы секунды до объявления последнего участника, он думает, что с радостью вернулся бы в прошлое и сдал английский повторно, только бы не быть здесь, нервничая как в последний раз. — И последним участником станет водитель темно-серого «ниссан гтр» из команды Стигма. Начало через четыре минуты, будьте готовы. Сокджин приподнимает брови с удивлением, не ожидая своей очереди. Чонгук шумно выдыхает и переводит взгляд на пыльный ниссан, стоящий немного позади. Огромный спойлер на багажнике слишком выделяет его среди других машин и выглядит таким острым, словно придуман исключительно для того, чтобы разрезать потоки встречного воздуха. Чонгук вновь оборачивается, когда Сокджин исчезает, чтобы подойти к организаторам и получить маршрут. Сердце неприятно сжимается, едва Чонгук наконец замечает Сынгвана. Парнишка выглядит слишком неподходящим для уличных гонок, как подросток, случайно попавший на вечеринку для взрослых. И в какой-то момент Чонгук ощущает себя таким же, когда пересекается взглядами с Намджуном. — Я рад и одновременно нет, что сейчас не твоя очередь, — на выдохе признается лидер, отходя подальше, когда зрители расходятся в стороны, освобождая больше свободного пространства. — Исключая Мингю, эта компания была бы подходящей для тебя. Чонгук толкает языком щеку, осматривая людей на площади. Гынвон, Чондэ и остальные «я не оставлю от тебя ни сантиметра» соперники все еще могут встретиться с ним во время гонки. Однако сейчас Чонгук не позволяет себе волноваться заранее. Ожидая возвращения Сокджина возле его машины, он вновь задумчиво опускает взгляд. Мрачная холодная сталь ловит слабые блики оранжевого, отражая огонь. Четыре ремня безопасности, каркас и отличная манера вождения должны помочь Сокджину справиться, не оставляя ошибкам ни шанса, но что-то все равно заставляет Чонгука нервничать. Дотрагиваясь пальцами до округлого бокового зеркала со стороны водителя, он мысленно разговаривает с машиной, прося сохранить ее водителя в безопасности. — Какой же ты белый, — слышится мягкая издёвка, прежде чем Сокджин появляется рядом, натягивающий черные перчатки. Они цепляются за стальной браслет его наручных часов, и приходится снять их, чтобы передать Чонгуку. — Я справлюсь, не стоит молиться моей машине. — Я и не сомневался, — выдыхает Чонгук, пытаясь нелепо улыбнуться, но волнение сковывает мышцы, отчего улыбка получается совсем искусственной. Размыкая пальцы, он забирает часы и крепко сжимает их, как медальон на удачу. — Просто надери им всем зад, хён. — Обязательно, — отвечает Сокджин и рывком распахивает дверь машины. — Будешь следить за моим представлением через камеры, да? Чонгук уверенно кивает и с трудом заставляет себя отойти, ощущая бешеный пульс, когда появляется Намджун, желая поговорить со старшим перед началом гонки. Крепкий мужской одеколон с древесным ароматом врывается в нос, когда лидер почти подлетает к машине, боясь, что Сокджин поедет без его наставлений. — Не забывай наш вчерашний разговор, — мрачно напоминает Намджун, нависая над Сокджином и его приоткрытой дверью, потому что машина слишком низкая. — И не вытворяй глупостей. Знаю, ты этого не сделаешь, но напомню на всякий случай. Давление в шинах проверил? Не допускай перегрева двигателя, и еще… Рычание мощных моторов отвлекает Чонгука от их разговора. Сверкающие от чистоты спорткары медленно выстраиваются в линию, привлекая зрителей ближе к стартовой полосе. Гынвон вдали хлопает ладонью по крыше машины Мингю, настраивая его на серьезный заезд. Чонгук против воли вспоминает их тренировку на автодроме, при которой присутствовал, и думает, что для Сокджина это может быть непросто. Однако ничто все еще не отнимет того, что он сильнейший участник команды Чонгука. И нет права даже сомневаться в нем. Ни секунды. — Хорошо, — сдержанно отвечает Сокджин на слова Намджуна, защелкивая ремни безопасности. Чонгук использует момент, когда Намджун отходит, внимательно осматривая ниссан, словно пытаясь найти инородный предмет на кузове. Чонгук опускается перед открытой дверью и жестко дергает ремни Сокджина, проверяя, насколько крепко они прижимают его к сиденью. Черный взгляд старшего выедающе проходится по его щеке, оценивая, каким милым может быть Чонгук в своем волнении, но Сокджин не собирается озвучивать эти мысли. Вероятно, напряженное лицо Чонгука слишком очевидно показывает все его чувства. Прежде чем подняться, он ловит взгляд хёна, коленями чувствуя жесткий асфальт. Сейчас, возможно, они и правда похожи на любовников со стороны. — Не задерживай, — с мягкой усмешкой просит Сокджин, но вопреки словам поднимает руку и цепляет пальцем подбородок Чонгука, игриво и почти неощутимо. — Я собираюсь надрать им задницы, как ты и сказал. Нельзя опаздывать. Чонгуку стоит огромных усилий подняться и оставить его, позволяя выехать на старт. Перед началом всем выдают небольшие наушники для связи с командой. Чонгук выхватывает его с такой верой, какой мог бы позавидовать церковный служитель, но напряженный взгляд Намджуна вынуждает отдать обратно. Зрители скапливаются около больших мониторов, некоторые все еще стоят возле машин, чтобы видеть старт собственными глазами. Намджун отходит подальше, настраивая связь с Сокджином через микрофон, и подключает небольшой ноутбук к камерам из дронов. Чонгук швыряет на него единственный ревнивый взгляд, но не собирается всерьез обижаться. Намджун их лидер, значит, связь с ним Сокджину нужнее. И младший готов принять это, даже если осознание этого не слишком приятно для него. Рычащий звук становится громче, когда высокая девушка на огромных шпильках выходит вперед машин. Все как один рывком выпрыскивают огонь из выхлопных труб, прогревая двигатели, когда она вскидывает руку. Восторженные вопли зрителей приглушаются биением его сердца, которое кричит истерикой в груди Чонгука от одного только звука разъяренных моторов. Только бы все прошло хорошо, черт подери. Чонгук крепко сжимает наручные часы старшего, не замечая ничего вокруг, кроме заднего бампера ниссана. Прежде, чем одновременно с резким жестом девушки он стартует, срываясь с места, как ошпаренный. Сердце Чонгука кидается следом, в это огромное дымовое облако, и приходится силой удержать его в собственной груди. — Итак, хён, — громко начинает Намджун, напряженно вглядываясь в монитор и пытаясь перекричать вопли зрителей. — Не вырывайся вперед, посмотрим, кто хочет быть лидером. Самая сложная позиция, особенно в начале. Не лезь на рожон, ради бога. Чонгук мгновенно оказывается рядом, когда подлетает и Джей-Хоуп, прежде наблюдающий за машинами на старте. Большие глаза выдают волнение, и оба парня липнут ближе к ноутбуку в попытках ничего не пропустить. Намджун не возражает. Зрительские выкрики становятся громче на первом же повороте: Мингю ожидаемо вырывается вперед, скользя боком в заносе с большим углом, сразу же показывая себя с сильной стороны. Чонгук сильно поджимает губы, ощущая, как сердце вздрагивает от этого зрелища. Сокджин держится третьим, после Чанбина на красной мазерати, напоминающей огненного дракона из китайских легенд, способного сожрать соперника впереди и даже не пережевывать. Сверкающие огни пригорода становятся ярче, когда машины вылетают на окраину мегаполиса. Чонгук мгновенно замечает мигалки полицейской машины, и мозги предательски воспроизводят высокий звуки сирены, даже если из динамиков ее не услышать. Чонгук быстро облизывается, мысленно крича, что Сокджин должен справиться. — Не рискуй. — Намджун обрывает маневр, который начинает Сокджин, пытаясь нагнать Чанбина, но это правда слишком опасно сейчас. Пролетев проспект, гонщики врываются в квартал Мёндон, пустынный в это время ночи, но слишком оживленный днем. Чонгук громко сглатывает, когда дрон облетает стеклянное здание бизнес-центра, возвращаясь обратно к машинам. — Выбери подходящий момент, но не влезай в разборки. Чанбин может попытаться скинуть Мингю, как только захочет лидерство. Полицейские мигалки становятся ярче, заливая красно-синими бликами спорткары впереди. Джей-Хоуп напряженно дергает висящие шнурки своей толстовки и пялится прямо в экран, шепча что-то бессвязное, как молитву, которая поможет хёну выиграть заезд. Черный бмв пытается уйти в отрыв, набирая скорость, однако мазерати уверенно облизывает его следы, двигаясь по четко заданной траектории. Чонгук швыряет взгляд в окно другой камеры, которая показывает Сынгвана, и понимает, что парнишка отстал от группы на двадцать ярдов или даже больше. В голове мелькает мысль, что Тэхён не особо надеялся на него, однако Чонгук не позволяет себе недооценивать их команду. Каждый из ее участников совершенно точно способен оказаться сюрпризом. Испуская дым из-под колёс, Сокджин вновь приближается к мазерати, когда маршрут вгоняет их на территорию нескольких заводов и старых зданий в пригороде. Разукрашенные граффити стены домов пролетают мимо, освещаемые светом из четырех спорткаров. Недостроенное здание разделяет их на две группы: Сокджин и Сынгван кидаются вправо, огибая высокий подъемный кран и стройматериалы, разбросанные на асфальте. Мингю и Чанбин проносятся левее, скрываясь в собственных облаках дыма. — Сейчас! — командует Намджун, напряженно переводя взгляд с одного окна камеры на другое в попытках выцепить лучший момент для атаки. — Дави на газ, чтобы застать Чанбина врасплох. Часы старшего нагреваются от трения в руках Чонгука. Вспоминая озверевшие вопли ниссана, которые всегда появляются при разгоне, он еще сильнее сжимает их. Сокджин вырывается вперед, резко подскакивая на яме в залатанном асфальте, и идея Намджуна срабатывает, когда машины вновь выстраиваются в линию. Чанбин клюет носом, сосредоточенный на Мингю, когда сбоку появляется ниссан, утробно рыча диким зверем. Следующий поворот совсем близко — Чанбин вынужден сбавить скорость, чтобы не налететь на него сзади. Чонгук рвано выдыхает, секунду уверенный, что тот решится на таран, используя правила безнаказанности в гонке, однако этого не происходит. Проезжая поворот в красивом заносе, Сокджин вновь рвется вперед, преследуя Мингю, чтобы попытаться обогнать и его. — Давай, дьявол, — шепчет молитвой Чонгук, неотрывно смотря в экран, едва машины вылетают на шоссе. Черные от ночи деревья тянут кривые ветки к дороге, зловеще выглядывая из темноты на обочинах. Белесый дым прибавляет еще больше мрачности, и Чонгук почти чувствует, что это сцена из кино, где все закончится аварией, но рывком одергивает себя. Нельзя думать об этом сейчас, чтобы это ни в коем случае не стало правдой. Вновь швыряя взгляд в другое окно камеры, Чонгук замечает Сынгвана, который отстал от соперников еще сильнее, прежде чем окончательно потеряться на мостовой. Рейтинг Сингулярности стремительно опускается, когда он проверяет его на главной странице сайта: с шестидесяти четырех процентов одобрения зрителей он падает почти до двадцати семи, делая Дионис негласным лидером этих соревнований. Чонгук вновь поднимает взгляд. Черный бмв не собирается уступать лидерство, разгоняясь на очередном повороте, чтобы попытаться оторваться от преследователя. Сокджин давит на газ, заставляя ниссан кашлять дымом, пролетая вокруг низкое покосившееся здание. Выскакивающий текст на экране отвлекает Чонгука от наблюдений за гонкой:

«Тойота GT86 отклонилась от маршрута, гонщик будет дисквалифицирован через 15… 14…»

Полицейские огни отражаются на светлом кузове тойоты, заляпанном грязью на арках и колёсах, и становится ясно, что Сынгван решил избавиться от копов, вместо того чтобы продолжить заезд. Чонгук вскидывает голову и пытается найти взглядом Тэхёна среди людей, чтобы заметить его реакцию, но нигде не видит его. Разделительные полосы на дороге исчезают даже слишком быстро. Редкие машины проносятся мимо, как стоячие, когда Сокджин рывками объезжает их, прежде чем снова пытается обогнать Мингю. Несколько километров до конечной точки заставляют его стараться еще больше, яростно вращая руль. Ниссан визжит в истерике, кидаясь в очередной поворот. Чонгук слышит собственное сердцебиение откуда-то издали, как из чужой груди. Притормаживая, ниссан рывком срезает путь, взлетая на низком бордюре. Яркие искры из-под днища заливают огоньками асфальт, как из работающей болгарки, но даже этого недостаточно, чтобы нагнать Дионис. — Мингю умеет держать лидерство, — мрачно комментирует Намджун, отодвигаясь от компьютера, когда на сайте выскакивает обратный отсчет, считающий ярды до конечной точки. — Проклятье. Сокджин отстает всего на полтора корпуса, когда счетчик преодолевает ноль и сменяется большой надписью первого места. Чонгук рывком поднимает голову, когда слышит приближающийся рев спорткаров. Зрители моментально кидаются вперед, встречая разгоряченные тачки. Чонгук силой воли останавливает себя в последний момент, чтобы не сорваться вслед за ними. Дрожащие от переизбытка эмоций пальцы рывком вытаскивают очередную сигарету из пачки. Часы почти горячие, зажатые в его левой руке. Никогда настолько сильно не переживая за другого человека, Чонгук поражен, как на самом деле Сокджин волнует его. Очевидно, стоит давно смириться с этим. — Отличная работа, хён, — подбадривает старшего Джей-Хоуп, когда ниссан осторожно минует столпившихся людей и подъезжает ближе, останавливаясь. Темный капот кажется внезапно коричневым от грязи со стройплощадки, которую они проезжали. Сокджин громко захлопывает дверь и пытается улыбнуться, однако не успевает ничего сказать, как Чонгук возникает прямо перед его лицом. Черный взгляд медленно обводит мягкие скулы и подбородок Чонгука, заглядывает ответно в глаза, словно пытаясь найти в них одобрение. И слова сейчас кажутся лишними. Чонгук рвано выдыхает дым и делает последний шаг, чтобы оказаться совсем близко. Сладковатый одеколон Сокджина смешивается с запахом пота и бензина, обволакивающего хёна со всех сторон. Чонгук смотрит внимательно, пронизывающе, и только сейчас понимает, как сильно кричит сердце в груди от истерики. Чонгук хочет обнять его до дрожи в пальцах, но запрещает себе. Вместо чего-либо интимного он прикасается к его футболке, облепившей стройное тело под расстегнутой кожанкой, и приглаживает немного, убирая складки на ткани. Бешеное сердцебиение старшего красноречиво дает понять, как он измотан, даже если пытается казаться спокойным сейчас. — Ты был очень хорош, — негромко произносит Чонгук, наблюдая за движением собственной руки, прежде чем старший перехватывает его пальцы и крепко сжимает в своих. Электрический разряд вмиг прошибает ладонь, но Чонгук не позволяет себе вздрагивать, не показывая, как сильно хён влияет на него физически. — Я в курсе, — с привычным высокомерием отвечает Сокджин, хищно усмехнувшись, но вопреки едкости во взгляде мягко поглаживает его кисть, словно только жестами разрешая себе показывать нежные чувства. — Я не стал рисковать, как Намджун и просил, потому что каждый раз это могло закончиться плохо. Сейчас и второго места достаточно. — И правильно, хён, — выдыхает подошедший Намджун и мягко похлопывает старшего по плечу, несильно сжимая пальцами. — Я правда… волновался, что ты что-нибудь выкинешь. Сокджин швыряет на него слегка уставший взгляд, но совсем не обиженный: — Все в порядке, — отвечает он. — Думаю, мы должны быть рады, что Дионис не обманул нас. Мингю мог легко подрезать меня или слишком резко остановиться, чтобы я влетел в него на огромной скорости и разбил половину машины. Но он ехал довольно осторожно, зная, что я позади. — Стоит отдать им должное, — мрачно говорит Джей-Хоуп, оглядывая команду Дионис на другом конце площади, однако Гынвон не смотрит на них. — Черт, он казался мне кретином раньше. Кто бы только сказал, что Дионис начнет давать соперникам шансы.

***

Сокджин сидит внутри ниссана с распахнутой дверью, выставив левую ногу на асфальт. Чонгук не глядя протягивает ему бутылку воды, зная, что старший должен пить много жидкости, особенно в такие напряженные моменты. Огненные бочки извергают еще больше пламени, как газовые горелки на высокой мощности. Потрескивание огня внутри отвлекает его от бесчисленных голосов вокруг, принадлежащих зрителям и гонщикам, которые все еще ожидают своей очереди. Как и сам Чонгук, нервно перебирающий ключи от шеви пальцами, которые потеплели от прикосновений за последние десять минут. И он даже не заметил, как спрятал часы Сокджина в карман, напрочь забыв вернуть их после гонки. — Чанбин тоже был аккуратен, — вдруг говорит Сокджин, закручивающий крышку бутылки. Чонгук опускает на него взгляд. — И это может расстроить организаторов, но не ведись, если они заставят тебя быть жестче. Безопасность превыше всего, Чонгук. На мгновение вспоминая додж, в котором не было каркаса безопасности, Чонгук хмыкает с мрачным видом и он вновь отводит взгляд. Искусственный свет на площади окрашивает лужи на асфальте в красный и синий, напоминая чертовы полицейские мигалки. Дым из бочек затуманивает машины впереди, размывая их до неясных пятен. Рывок рукой, разгоняя дым, и они снова четкие, как на картине в его доме, свисающей с длинного гвоздя посреди коридора. Искусство бывает совершенно разным. — Следующий заезд начнется через несколько минут, — объявляет мужчина с прозвищем «D», вновь привлекая внимание людей, когда поднимается на возвышение. — Давайте же узнаем участников. Волнение обостряется с каждым вдохом, проползает слизняком по запястью, вызывает противные мурашки под его кожей. Чонгук рывком дергает рукой, поневоле вспоминая, как часто мог проигрывать в прошлом. Уличные драки с дворовыми придурками и из соседнего колледжа часто заканчивались разгоном от взрослых, и было неясно, кто на самом деле победил. Чонгук всегда считал, что именно он, даже если с лица стекала кровь, пачкая идеальный школьный прикид. Сегодня все будет иначе. Полиция может попытаться разогнать их, однако победители будут очевидны. И Чонгук знает, что никуда не денется от этой правды. — Черный бмв третьей серии, лидер команды Дионис, — начинает мужчина, вызывая эмоциональные вопли и свист из толпы. Чонгук каменеет, но не позволяет эмоциям овладеть головой. Хладнокровие должно быть единственным, что он позволит себе, если окажется соперником для Гынвона. — Синий «ягуар F-type» из команды Хонсул. — Машина за двести тысяч, — мрачно комментирует Намджун. — И это не «F-type», а его тюнингованная версия «Lister LFT-666», которая легче и мощнее на сотню лошадиных сил. Водитель, кажется, Ингук. Не выдерживая этого давления, Чонгук снова проверяет гоночный портал. Рейтинг команды Дионис остается на самой вершине, опередив Сингулярность по процентам одобрения. Чонгук клацает на кнопку с прямой трансляцией, которая продолжает идти, и замечает всплывающие окна с пожеланиями гонщикам. Внизу каждого написана сумма. Чонгук мрачно листает вниз, осознавая, что прямо сейчас на них делают ставки, как на ебаных скаковых лошадей на ипподроме. — Черный «додж челленджер» из команды Сингулярность, — медленно продолжает мужчина, и отвратительное лицо Чондэ вмиг появляется перед глазами Чонгука, как скример из ужастика. — И бмв камуфляжной расцветки, лидер команды Стигма. Намджун расширяет глаза, пересекаясь взглядами с Сокджином, однако старший разве что сильно хлопает его по спине. Кожаная куртка скатывается на плечах, отпечатывая следы его пальцев. Они немного разговаривают, отойдя, пока Чонгук мрачным взглядом выискивает знакомый додж. Низкочастотное рычание оповещает о его присутствии за собственной спиной. Чертова кровожадная акула медленно проплывает мимо и направляется к линии старта, почти продавливая асфальт своим огромным весом. Глубокие вмятины от бейсбольной биты на кузове делают его еще более жутким на вид. Чонгук мысленно чертыхается и переводит взгляд на Гынвона, который распахивает дверь своей машины вдали. Веря в правильность своего решения, Чонгук срывается с места и идет к ним, минуя толпящихся людей на площади. Гынвон защелкивает ремни безопасности и выхватывает из пальцев Мингю жестяную банку энергетика. Чонгук подходит очень вовремя, когда он уже собирается задвинуть стекло: — Эта собака должна ненавидеть тебя сильнее, чем Намджуна, — серьезно говорит Чонгук, вынуждая Гынвона приподнять брови. — Просто знай, что Ви может заставить его напасть на тебя. — Я не поддерживаю насилие, — вяло усмехается Гынвон, переводя взгляд на синий ягуар, который подъезжает к стартовой полосе. — Я понял тебя, спасибо. Чонгук не любит несправедливость, особенно когда она оказывается внезапной, обрушиваясь прямо на голову из ниоткуда. Оставляя их, он отходит подальше, чтобы вернуться к своей команде и пожелать Намджуну удачи. Выкрики зрителей становятся громче ближе к началу следующей гонки. Сокджин настраивает связь, напряженно ожидая старта. Вырывающийся огонь из выхлопной трубы доджа едва не поджаривает чьи-то ноги. Мужчина «D» громко просит всех отойти назад в целях безопасности. Со старта Гынвон резко вырывается вперед, зарекомендовав себя дерзким лидером. Намджун стартует вторым, позднее реагируя на сигнал о начале, но и этого оказывается достаточно, чтобы закрепиться на хорошей позиции. Чонгук низко рычит, пиная камни на дороге, но предпочитает не смотреть в монитор, сосредоточенный на голосе Сокджина рядом: — Не давай таранить себя, — мрачно говорит он, впившись черным взглядом в экран компьютера. Длинный провод с микрофоном почти прикасается к его губам. — Если начнет быковать, пропускай его вперед, как мы и договаривались. Машины набирают приличную скорость перед поворотом, идеальной колонной начиная занос на выезде из города. На четвертой минуте Чондэ наглеет достаточно, чтобы начать действовать, не позволяя соперникам расслабиться. Обогнув следующий поворот, додж резко начинает набирать скорость, угрожающе рыча на хвосте Намджуна, явно не желая оставаться третьим. — Осторожно! — Сокджин повышает голос, когда додж почти распахивает пасть для укуса, чтобы впиться клыками в его задний бампер. — Черт возьми, пропусти его сейчас же! Чонгук мгновенно оказывается рядом. Намджун едва успевает кинуться вбок, за одно жалкое мгновение до того, как Чондэ впечатался бы в него сзади. Довольный этой маленькой победой, додж быстро проскальзывает вперед, чтобы догнать Гынвона. И только сейчас Чонгук полностью понимает смысл собственных слов: Тэхён мог натравить на него Чондэ именно из-за того, что считает Дионис своим главным соперником. Особенно если их лидер победил в прошлом сезоне. Гынвон мчится вперед на высокой скорости, преодолевая длинный навесной мост и скрывая соперников в облаке белесого дыма. Как из жуткой сказки, туман обволакивает огромное чудовище, медленно выплывающее из него с дикими воплями, когда Чондэ вновь давит на газ. Налетая на черный бмв, он впечатывается в его багажник и сминает настолько, что металл сгибается внутрь, как картон. Чонгук рвано выдыхает, замечая, как сильно их обоих заносит от столкновения на дороге. — Вперед! — рыкает Сокджин, возвращая Чонгука в реальность. — Не позволяй себя впутывать. Прибавь газу и отрывайся как можно дальше! Болотного цвета бмв рывком газует, проносясь мимо сцепленных в борьбе машин. Гынвон тоже давит на газ, пытаясь оторваться от сумасшедшего соперника, однако Чондэ не позволяет сделать это так просто. Идя на таран второй раз, он влетает в его бампер еще сильнее. Низкий спойлер на багажнике отваливается при ударе и исчезает под жирными колёсами, позволяя огромной тачке раздавить себя. Чонгук почти вздрагивает, пытаясь представить высокий скрежет, с каким происходит это безумие. Искры трения металла выглядят оранжевыми, напоминающие адское пламя при следующем ударе. Чондэ не собирается оставлять Гынвона в покое, с очевидным удовольствием используя безнаказанность, чтобы избавиться от соперника. И Чонгук внезапно понимает, почему Чондэ решил не ремонтировать додж перед гонкой. Очевидно, он собирался разбить его изначально, врезаясь в чужие машины. — Еще дальше, — командует Сокджин тем временем, когда Намджун первым вылетает на перекресток, цепляя часть сеульской окраины. — Разделавшись с ним, он явится за тобой. Отрывайся и не забывай работать газом. Рейтинг одобрения Сингулярности взлетает до семидесяти процентов. Из-под капота машины Гынвона начинает валить сизый дым, очевидно перекрывая ему обзор, когда он пытается взять правее, чтобы наконец оторваться от доджа. Бетонное ограждение перед следующим зданием оказывается вне поля его зрения из-за дыма, однако Чондэ видит все. Поравнявшись с ним на дороге, вновь таранит его, критически сильно поворачивая руль, чтобы задавить собой окончательно. Зрительские вопли за спиной Чонгука слышатся как сквозь стену, когда он не отрываясь следит за происходящим. Немецкая иномарка кричит и стонет, заливает асфальт искрами, разваливается прямо на дороге. Огромные полосы содранной краски украшают весь его кузов с левой стороны. Водительская дверь смята настолько, что непременно должна раздавить водителя, но и это не останавливает Чондэ. Не жалея ни себя, ни соперника, он обрушивает на него еще один удар. Гынвон пытается затормозить, но скорости слишком много, бетонная стена — слишком близко. — Блядские уроды, — шепчет Чонгук неосознанно, швыряя взгляд в окно рейтинга, который взлетает еще выше из-за этого безумия. Гынвон несется бочиной в ограждение и влетает в него на небывалой скорости, исчезая в ядреном облаке дыма, скрывающего машину в огромных клубах пыли. Чонгук крепко закрывает глаза на миг, ненавидя чертовы гонки, построенные на крови, которые приносят особое удовольствие этим скотам на трансляции.

«Черный BMW отклонился от маршрута, гонщик будет дисквалифицирован через 19… 18…»

«Додж челленджер вернулся к гонке!»

Задерживая взгляд на дыме, Сокджин несколько секунд ошарашенно смотрит в окно камеры из личного дрона Дионис. Через наушник слышит вопрос Намджуна, что за чертовщина произошла позади него, однако Чонгук не может быть уверен, что конкретно он спрашивает. Дьявольские звуки скрежета и жестких ударов явно были слышны на всей улице. И корчить безразличие Чонгук не собирается, на миг отворачиваясь от монитора, потому что лично предупреждал Гынвона, что может случиться именно это. — Нет, — негромко отвечает Сокджин на неслышный для Чонгука вопрос по связи. — Не подпускай этого козла ближе чем на километр. Безжалостная гонка продолжается. Чондэ стремительно преодолевает четыре километра шоссе с частными низкими зданиями на обочинах, вылетая на оживленный участок ближе к окраине. Пригородные фонари освещают путь, выдают машину Намджуна впереди со всеми потрохами. Черный додж прибавляет скорости, рывками кидаясь следом и догоняя его, как блядский шторм на хвосте, угрожающий накинуться на него без всякой жалости и вонзить клыки прямо в горло. — Эта скотина рядом, — рычит Сокджин, остервенело сжимая пальцами край монитора компьютера, как будто пытаясь буквально держать ситуацию под контролем. — Будь очень осторожен. До конца совсем немного, просто держись, прошу тебя. Намджун увеличивает скорость, явно ощущая себя червяком под прицелом взглядов людей, наблюдающих за этим больным зрелищем. Оставив позади пригород, он сворачивает в лес, двигаясь по узкой асфальтированной дороге. Толстые шины разгоняют листья, поднимают пыль и грязь тяжелым облаком, но ничто не способно остановить зверя за спиной. Намджун рывком уворачивается вправо, как только додж кидается на его багажник, оставляя длинные уродливые полосы. Чонгук рычит, нависая над плечом Сокджина, который неотрывно следит за происходящим: — Давай же! — не выдерживает Чонгук, поглощенный гонкой настолько сильно, что не замечает мелькающую надпись в соседнем окне, которая светится последнюю милю:

«Черный BMW вернулся к гонке!»

Возникший из ниоткуда, он несется вперед яростной ракетой, стремительно опережая нелепый на поворотах ягуар, чтобы догнать остальные машины. Скрипя и выстанывая от металлической боли, он теряет собственные запчасти, разбрасывая следом за собой обломки кузова и битое стекло, вылетающее из дыры водительского окна. Чонгук расширяет глаза, замечая яркие искры, с которыми он высекает асфальт, когда из-под днища что-то отваливается. Чудовищный грохот наверняка слышен на километр во все стороны света. Без сомнений, эта машина все еще способна ехать только благодаря ярости ее водителя. — Блядство, — не выдерживает Сокджин, пытаясь смотреть на все камеры одновременно. — Намджун, дави на газ! Выскакивающий отсчет на экране заставляет Чонгука задержать дыхание. Последний километр обещает быть самым жестоким. Сейчас решится все. Намджун рвется вперед, пытаясь не попасть под удары разъяренного доджа, который продолжает его преследовать, облизывая каждый горячий след на асфальте. Гынвон набирает еще больше скорости, уверенно заявляя, что может сражаться даже на разбитой в хлам машине, из которой едва не выскакивают собственные колёса. Бульдозер Чондэ не позволяет обогнать себя, виляет во все стороны на шоссе, влетая в очередной поворот с огромным углом заноса. В голове Чонгука — сплошной оркестр, который кричит и стонет, не позволяя ровно дышать. Чонгук низко хрипит, впиваясь взглядом в отсчет последних пятидесяти ярдов. Рычание мощных двигателей уже слышно — машины близко. На соседней улице, если не еще ближе. Как и остальные на площади, Чонгук рывком вскидывает голову, с замиранием сердца вглядываясь в черноту на повороте. Огненные бочки подсвечивают темный участок. И секунды растягиваются на бесконечность, отбивая жесткий сердечный ритм в груди каждого, прежде чем все наконец замечают машины. Из глубины темноты выскакивает чудовище, прежде чем Чонгук моргает еще раз, чтобы разглядеть его очертания. Разваливающийся на части спорткар с диким грохотом летит навстречу, в мощном дрифте опережая обоих соперников в лидерах. Огромные пыльные облака похожи на туман из дымовой шашки, которая оказалась под его колёсами. Идеальный, критически ровный занос, заставляющий сердце каждого сжиматься от наблюдения за этой картиной. Чонгук не дышит, чувствуя собственный истерический пульс. Гынвон финиширует первым с отрывом в полтора корпуса. Следом за ним на площадь влетает додж, не менее разбитый и грязный из-за пригородной пыли. Намджун отстает всего на десяток ярдов, однако приходит третьим. Ингук на ягуаре показывается только через четырнадцать секунд, здорово отстав от основной группы. — Господи, — вырывается из Джей-Хоупа, пораженного последней сценой не меньше остальных. Зрители с истерическим визгом кидаются к машинам, он же наоборот делает шаг назад. — Я ожидал чего-то подобного, но это… Сокджин раздраженно разминает шею, стягивая наушники и микрофон. Грязный спорткар Намджуна объезжает столпившихся людей на площади и останавливается прямо перед ниссаном, давно остывшим после собственной гонки. Сокджин тяжело выдыхает, и Чонгуку кажется, что сейчас он разозлится из-за проигрыша. Однако вместо этого он идет к горячей машине, вытаскивает Намджуна из салона и неожиданно обнимает так крепко, что Чонгук может только удивленно выдохнуть. Их близость не вызывает в нем ревности, что точно сделала бы при любом другом раскладе. Сейчас Намджун как никогда нуждается в поддержке своего хёна. Чонгук медленно кивает собственной мысли и отходит назад, чтобы не смущать своим присутствием. — Отлично справился, — негромко говорит Сокджин, не отпуская его почти минуту и говоря что-то еще, но совсем тихие слова исчезают среди всеобщего хаоса. Чондэ, красный от злости, громко хлопает водительской дверью, но не решается подойти ближе к машине Гынвона. Особенно после всего, что пытался с ним сделать. Чонгук переводит мрачный взгляд на Дионис и замечает, как Мингю распахивает огромные металлические щипцы, чтобы попытаться открыть водительскую дверь. Заклинивший из-за ударов замок отказывается высвобождать Гынвона, который может быть в плохом или даже критическом состоянии. Встреча с бетонной стеной не может обойтись без последствий. Через разбитое окно заметны пятна багровой крови, которые Гынвон вытирает ладонью, но еще сильнее размазывает по лицу. — Вот такими и должны быть настоящие гонки! — вдруг доносится знакомый голос, который падает ниже от удовлетворения этим сумасшествием. — Организаторы очень надеются, что следующие заезды будут такими же шикарными, как этот. Благодарим каждого гонщика за участие! Конченые садисты с жаждой чужой смерти. Чонгук с рыком оборачивается, желая пинком вышвырнуть этого мужика с его импровизированной сцены. Никакой богатый выблядок не имеет права распоряжаться чужим здоровьем, как своим собственным. Это не соревнования — они не имеют с ними ничего общего. Все детство наблюдавший за настоящими соревнованиями Чонгук видит слишком много отличий. Это просто жалкое подобие турнира без капли адекватности и человечности. И ведь единственное правило, которым здесь сильнее всего озабочены — сделать зрелище. Чонгук плюет на асфальт в отвращении, чувствуя себя частью цирковой труппы, которая обязана развлекать этих моральных уродов до тошноты и рвоты в конечном итоге. — Чонгук, — слышится негромкий голос Сокджина, заставляющий рывком обернуться. — Время возвращаться домой. Достаточно на сегодня этой херни для каждого из нас. Как всегда, этот хён чертовски прав, безошибочно считывая настроение младшего.

***

Несильный шум в сеульской забегаловке на окраине приводит его в чувства, заставляя вновь вспомнить о своих потребностях. Чонгук без тени сомнений заказывает огромный кусок говядины в остром соусе, но разделывается с ней лениво, медленно, почти нехотя. Мягкое мясо с легкостью режется на небольшие кусочки, которые Чонгук задумчиво гоняет по тарелке, как шары на бильярдном столе. Вилка противно скрипит, но звук приглушается неразборчивыми разговорами за его спиной. Сидящий напротив Сокджин устало закатывает глаза, отпивая немного вина из высокого бокала. Вне сомнений, произошедшее ночью дерьмо заслуживает обсуждений, но никто из них не торопится раскрыть рот для разговора. Невысокий официант пролетает за спиной, обдувая затылок Чонгука потоком воздуха. Дешевый мужской одеколон несется вслед за ним, заставляя морщиться и откладывать палочки прочь. Чонгук был голоден, как чертов зверь двадцать минут назад, но теперь не хочет даже рис, умоляющий о внимании из глубокой миски. — Интересно, кто-нибудь из них знает, чем мы занимались? — вяло усмехается Чонгук и наконец поднимает взгляд, когда тишина за этим столиком затягивается неприлично сильно. Сокджин обводит зал скучающим взглядом: — Веселье еще впереди, не сомневайся, — протягивает он. — Как только выиграешь и начнется этап отсеивающих гонок, будет так горячо, что огнетушитель точно пригодится. — Я и сейчас это чувствую, — выдыхает Чонгук, мрачно качая головой. — Настолько уверен, что я справлюсь с этим? Сокджин вскидывает брови, словив встречный взгляд, как будто Чонгуку стоило постараться сказать что-нибудь настолько нелепое. — Да, черт возьми, я никогда не сомневался в этом. Визгливый крик за спиной отвлекает от мыслей. Чонгук рывком дергает плечом и наконец заставляет себя справиться с оставшейся говядиной. Образы насыщенной волнением ночи вновь заполняют его мозги, выкачивают оттуда всю уверенность, надежды на хороший исход собственной гонки. Шумно выдыхая, он залпом выпивает целый стакан воды. Пристальный взгляд черных зрачков Сокджина вынуждает его почти подавиться, но Чонгук не ведется на этот раз, даже если при любом раскладе терпеть этот взгляд невыносимо. Всегда, при каждой ситуации, где бы они ни находились. — Должен сказать, ты хорошо вел себя сегодня, — неожиданно хвалит его Сокджин, хватая палочками виноград из глубокой миски. — И даже не закатил истерику при виде Тэхёна в толпе. Чонгук шумно выдыхает, вспоминая его чертово выступление в самом начале. Белый лексус с хромированным капотом теперь ассоциируется с кровожадной касаткой, выпрыгивающей из черноты океана прямо на асфальт. Чонгук никогда не считал их милыми созданиями. — Честно говоря, в моем доме есть специальная комната, которую я всегда использовал, чтобы забыть его, — вдруг тише продолжает Сокджин, отводя взгляд. Чонгук мрачнеет от его тона, догадываясь, что сейчас последует очередное болезненное откровение с его стороны. — Она так и называется для меня: «комната для истерик». Фантазия пытается красочно воспроизвести перед глазами помещение, которое Сокджин описывает лишь несколькими словами. Чонгук хмурится, не в состоянии поверить, что проклятый Тэхён однажды достал его настолько сильно, что вынудил создать нечто подобное. Как будто впервые узнавая о его грязном отношении к старшему, Чонгук начинает злиться, вновь отшвыривая палочки прочь. Аппетита словно и не было. — Я сжигал его вещи, — медленно говорит Сокджин, не поднимая головы, будто реакция парня напротив может быть бешеной. — Правда, в последний раз я делал это давно. Когда ты появился, честно говоря, я стал думать о нем гораздо меньше. Крепко поджимая губы из-за противных эмоций по этому поводу, Чонгук отклоняется на спинку стула, словно физически пытаясь отдалиться от разговора. Однако затем наоборот подается ближе и накрывает ладонь Сокджина, лежащую на столе, своей собственной. Старший немного вздрагивает, не ожидая прикосновений. Разговоры из каждого угла кафе напоминают, что они здесь не одни, но Чонгук не собирается волноваться об этом. Сейчас этот хён, привычно печальный из-за своей токсичной любви, заслуживает получить немного поддержки. Чонгук сильнее сжимает его ладонь пальцами, молча обещая, что никакое дерьмо впредь не повторится. И не стоит больше пользоваться этой комнатой. Вспоминая о его наручных часах, которые он так и не отдал после гонки, Чонгук лезет свободной рукой в карман джинсов. Вытащив стальной браслет, подносит ближе к лежащей на столе руке старшего и медленно обхватывает его запястье, слегка приподнимая, чтобы надеть на него часы. Сокджин внимательно следит за ним, словно это взрывчатка. Особенный момент близости не требует никаких слов. Чонгук аккуратно защелкивает браслет, оглядывая его с задумчивым видом. Острые стрелки продолжают нестись вперед, считая секунды их спокойствия. — Я хотел спросить кое-что, — негромко говорит Чонгук позднее, пытаясь отвлечь Сокджина от событий прошлого, которые все еще слишком заметны на его лице. — Я еще давно говорил, что в твоем доме слишком мало мебели. Знаешь, когда я приходил домой к друзьям в Калифорнии, все дома как один напоминали сраные выставки картин или что-нибудь подобное. Я просто не привык, что… человек может жить среди такой пустоты. В чем дело, ты скажешь наконец? Блестящие мрачные глаза Сокджина вдруг становятся еще темнее, когда он обдумывает вопрос, прежде чем приподнимает ладонь и медленно проскальзывает пальцами по поверхности деревянного стола. Чонгук задерживает дыхание, наблюдая, каким нежным выходит это прикосновение — он словно гладит дерево. — Тэхён, — немного хрипловато отвечает Сокджин, — и его чертова одержимость делать вот так. Сколько я его помню, он всегда любил прикасаться к вещам в доме, поглаживать мебель, поправлять предметы на подоконнике. Когда он ушел, я первым делом все нахрен выкинул, чтобы он, если захочет вернуться, не смог ни за что зацепиться, чтобы остаться. Вспышка из памяти размывает картину перед глазами Чонгука, заставляя вспомнить день их первой встречи. Тэхён, сидящий перед ним в кафе с острой крышей, притворяясь другим человеком, поглаживал проклятый черный стол таким же осторожным, задумчивым жестом. Чонгук уверен, что он делал это и позднее, когда они виделись, но из-за ослеплявшей его ярости он ничего не замечал. Черт возьми, это не может быть еще более отвратительным на вид. — Ясно, — сдержанно отвечает Чонгук, пытаясь держать эмоции под контролем, и еще сильнее сжимает пальцами Сокджина, когда вновь прикасается к его запястью. Нет никакой разницы, что вытворял этот урод. В жизни хёна его больше не будет, как и его ненормальных привычек. Иногда Чонгук думает, что он весь состоит из конченых вещей, как конструктор, желая походить на наихудшее наказание для людей, которые окружают его. И этим же притягивает к себе похожих пидорасов, включая Чондэ, который сегодня едва не убил человека. Оставшееся время они сидят в тишине. Слышно лишь негромкое бряканье палочек для еды. Чонгук совсем не голоден, но заставляет себя доесть мясо, пока Сокджин медленно перебирает остатки салата из зелени. В попытках отвлечься от последней темы Чонгук переключает внимание на то, чтобы не вляпаться лицом в дерьмо перед этим человеком в следующий раз, когда наступит момент гонки. Особенно после слов Сокджина о том, как сильно он верит в его силы. Отодвигая палочки, Чонгук затрудняется ответить, какого черта он так сильно озабочен страхом провала перед ним. Вероятно, Сокджин, заработавший возможность пройти дальше не оставляет выбора. Намджун не смог, и Чонгуку как никогда хочется иметь больше времени, чтобы подготовиться, учитывая все его ошибки. Прежде всего, размышляет он, не позволять торнадо на хвосте вышвырнуть его с дороги. Намджун действительно постарался, чтобы не позволить Чондэ проглотить себя. Страх, выкачивающий из него силы — все еще не повод для мрачных откровений. Через двадцать минут Чонгук поднимается со стула, рывком подхватывая кожанку, чтобы накинуть на плечи. Если настанет момент, когда он еще раз окажется перед старшим с заплаканной рожей и болью во взгляде, это не произойдет сегодня. — Я должен наведаться кое-куда, — переводит разговор Чонгук, выходя из кафе в лучи послеполуденного солнца, отбрасывающего блики на капот шеви, который припаркован возле отделения банка и палатки со сладкой ватой. — Лучше сосредоточься на завтрашней ночи, — мрачно говорит Сокджин. — Если они перенесли гонки на один день, это не значит, что можно расслабиться. Используй это время для дела, Чонгук. — Я ненадолго, — обещает младший в ответ, распахивая водительскую дверь под напряженным взглядом хёна. Нельзя винить старшего в том, что он просто волнуется. Не после того, что произошло с Гынвоном. — Обещаю, я быстро, хён. Нельзя больше откладывать это. Встретимся вечером, хорошо?

***

Викторианский стиль прошлой эпохи едва не кричит изнутри здания, слишком выделяющегося среди невзрачных современных домов. Чонгук захлопывает дверь шеви и поднимает взгляд, оглядывая толстенные колонны, подпирающие особняк с каждой стороны. Огромный гараж Чимина на заднем дворе мнит себя святыней, но парень оставляет его без внимания, двигаясь к ступеням перед главной дверью. Идеальный газон строго вычищен от опавшей листвы и почти девственно красив, будто осень обходит этот дом стороной. Чонгук негромко здоровается с дворецким в элегантном костюме и проходит на второй этаж по дубовой лестнице. Итальянки поглядывают на него из картин, висящих на левой стене, точно глазницы наблюдающих камер, и можно почти почувствовать их взгляды, обращенные на него отовсюду. Оставляя коридор за спиной, Чонгук рывком расстегивает куртку. Воздух в доме кажется немного тяжелым, несмотря на открытые большие окна. Чимин слишком любит всякий коллекционный хлам, включая далеко не только раритетные автомобили. И это, в свою очередь, сильно мешает кислороду вдоволь насытить это огромное пространство. — Какие люди, — с широкой улыбкой протягивает Чимин из кресла, сидящий перед плоским телевизором. Старинная книга на его коленях вызывает тень усмешки на лице Чонгука, который знает этого парня слишком хорошо, чтобы не верить, что он по своей воле читает о греческой мифологии. — Уверен, это журнал с голыми девками, — заявляет Чонгук вместо приветствия и швыряет на чужие колени огромный пакет апельсинов. — Как себя чувствуешь? — Да, я специально вырезал все картинки, чтобы приклеить сиськи на изображения Аполлона и Зевса, — поддерживает Чимин без капли стеснения, оглядывая парня перед собой, который тяжело падает на огромный коричневый диван. — Все хорошо, как видишь, я почти выздоровел. Однако белый гипс на его левом запястье заставляет Чонгука нахмуриться, неодобрительно качая головой, словно он не смеет врать ему прямо в лицо с этим дерьмом на руке. — Это сделал он, да? — внезапно низким голосом спрашивает Чонгук, будто эта правда может измениться прямо на глазах, превратившись в совершенно другое имя, никак не связанное с тем, которое появилось в его голове. Чимин театрально поправляет волосы, запутываясь в них пальцами, словно вспоминает, кто же на самом деле издевался над ним. Чонгук не верит его молчанию, но не собирается давить, мысленно остужая собственный пыл под кожей. — Не Чондэ, как ты уже решил, а его дружок под два метра, — наконец отвечает Чимин, встречаясь с ним взглядом. — И поверь, я бы все отдал, чтобы вернуть время назад и не вестись на его провокации. Я ведь и тебя подставил в тот день. Чонгук тяжело выдыхает, мгновенно вспоминая все кошмары, через которые протащило не только его, но и Сокджина, привязанного чертовыми цепями в заброшенном здании. Замыленные болью глаза старшего вмиг появляются в памяти, как нечто давно забытое. Чонгук напрягается на диване, но не позволяет себе даже мысленно возвращаться в тот конченый день. Чимин не виноват, что это произошло. Очевидно, Чондэ достал бы их любой ценой, потому что изначально гонялся за их следами достаточно долго, ведомый поводком Тэхёна. — Разве жизнь не становится интереснее, когда в ней появляется насилие? — вдруг шутит Чимин, жалко посмеиваясь, как худший стендапер на свете. — Я всегда искал плюсы даже в мордобоях, ты же знаешь. — Вряд ли, — выдыхает Чонгук, крепче сжимая обивку дивана в пальцах. — Из-за меня ты оказался в зоне риска. Все, что произошло после взрыва было из-за меня. Чондэ выследил твою машину после этого случая. Ебать, это правда, Чимин. — Даже не пытайся винить себя, — спорит старший, негодующе вскидывая брови. — Ты охренел жалеть о том, что не оказался за решеткой? Полиция с радостью привлекла бы тебя как свидетеля, да и как подозреваемого тоже. И если завтра я пойду в сортир и меня засосет в пространственно-временной континуум, возвращая в тот день, я вытащу тебя оттуда еще раз. Впиваясь взглядом в пушистый серый ковер под ногами, Чонгук несильно рычит, пытаясь понять, как может заслуживать такого друга. Особенно если вспомнить, через сколько нелепых ситуаций прошел Чимин, начиная со средней школы, когда пытался выгородить его в чем-то. Начиная с разбитого окна в кабинете директора, заканчивая червяками в супе, которые Чонгук подкинул Джисону, прекрасно зная, как сильно тот боится насекомых. Не выдерживая, он невесело морщится от воспоминаний. Ничего из этого не делало его отличным другом, но проклятый Чимин не бросал его ни единого раза за все время. — Я серьезно, — негромко повторяет старший, даже слишком серьезный в своем тоне, что чертовски на него не похоже. Чонгук поднимает взгляд. — Чонгуки, это я должен винить себя, что Чондэ нашел вас. Из-за меня. Именно за это я и получил. Считай, что карма сломала мне руку, а не его высоченная подружка с битой. В конце концов, не только я здесь знаю, какой жестокой бывает карма, правда? Чонгук вновь отводит взгляд, поневоле вспоминая каждый случай, когда эта сучка настигала его за всяческие грехи. Испугавшийся червяков Джисон не отомстил — это сделал за него громила из старшей школы, выцепив Чонгука на заднем дворе. Лицо болело почти четыре полных дня, ярко отпечатав следы его огромных ботинок. Чонгук вяло усмехается. Никакой кармы не существует. Это всегда стечение глупых обстоятельств, которые цепочкой обрушиваются на людей без всякого разбора. И Чимину явно повезло, что пострадала всего одна его рука, а не все конечности разом. Чондэ вполне способен растерзать человека, особенно такого маленького, как этот хён. — Извини, что из-за меня ты пострадал, — решает сказать Чонгук, прекрасно чувствуя, что обязан. — И не спорь со мной. Я должен извиниться, даже если ты думаешь иначе. Я просто, блять, должен. Чимин склоняет голову немного набок и мягко улыбается, как делал всегда, когда вытаскивал тонсэна из дерьма разных габаритов. В какой-то момент привычка делать это стала бессознательной, превратившись в преданность, которой должны завидовать даже собаки. — Забыли, — выдыхает Чимин и медленно отклоняется на спинку большого кресла. — Как там ваши гонки, расскажи. Я слышал, они начались сегодня? Горящее пыльное чистилище, в которое превратился финиш последней гонки, достоин наилучших описаний. Чонгук не упускает ни единой детали, и после собственного рассказа приходит к неожиданной мысли, что Гынвон заслуживает всего уважения, которое получает от адекватных гонщиков. Багровое из-за ненависти лицо Чондэ только ярче подтверждало мысль, что этот парень действительно лучший. Чонгук отпивает немного энергетика из жестяной банки, вспоминая последующие десять минут после гонки, когда Мингю пытался открыть дверь. Без сомнений, его машина отжила свое. Пытаясь представить, в каком виде Гынвон явится на следующие гонки, Чонгук вдруг вспоминает белый лексус, который стал слишком незаметным после всего этого безумия. Стоит признать, что Тэхён отлично сливается с толпой. И он наверняка подготовил очередной мерзкий сюрприз к следующим гонкам, ведь его очередь еще не наступила. — Я бы разорвал их всех на твоем месте, — протягивает Чимин, останавливаясь около двери, чтобы проводить Чонгука на улицу. Ветер шелестит в цветастой клумбе на крыльце, за которой старательно ухаживает садовник. Чонгук оборачивается. — Обещай, что сделаешь это. И вытащи из чертяки шеви все силы, на которые он способен, чтобы привести тебя к победе. Напряженно кивая вместо ответа, Чонгук лишь криво улыбается. Иначе и быть не может.

***

Чонгук выходит из круглосуточной аптеки около десяти вечера. Вывеска мигает зеленым цветом, пытаясь казаться ярче светящегося логотипа ближайшего супермаркета. Опустевшая из-за дождя улица выглядит слишком жуткой для мегаполиса. Чонгук оглядывается, сжимая прозрачный пакетик с бинтами и лекарствами в одной руке. Дьявольский шеви впереди еще более грязный, чем перед прошлыми гонками, и он согласился бы вымыть его с пеной перед собственным заездом, но сейчас есть немного более важное дело. Заводя мотор, который отзывается низким хрипом, Чонгук открывает окно мессенджера, чтобы найти Гынвона в списке недавних чатов. «Враг твоего врага — твой друг». Раздражаясь от воспоминаний отца-пидораса, Чонгук нервно дергает плечом, ожидая, когда навигатор выстроит короткий маршрут. Единственная причина не ненавидеть этого человека до самых тончайших костей блекнет, как только он думает о последней встрече с ним. Однако стоит признать, что иногда этот урод говорил важные вещи.

***

Вечерний воздух облизывает капот холодом, когда шеви останавливается на широкой территории возле небольшого микрорайона в Инчхоне. Высокое железное ограждение скрывает пятнадцать строгих одноэтажных домов от остального мира — точно собственное маленькое государство. Чонгук подъезжает немного ближе, чтобы сказать охраннику с залысиной, что ищет дом №12. — Чхвэ Гынвон, — громче повторяет Чонгук, когда мужчина прищуривается, словно не понимает корейский. — Я не грабитель, я по приглашению, честное слово. Въезжая через высокие ворота на территорию микрорайона, шеви проезжает еще примерно шестьдесят ярдов, прежде чем одноэтажный дом с черной крышей показывается слева, вынуждая его остановиться окончательно. Очередной высокий забор с прикрепленной камерой вверху не позволяет пройти дальше. Похоже, Гынвон озабочен безопасностью не меньше Сокджина, живущего в крепости, как отступник. Чонгук криво усмехается на собственные мысли и вдавливает квадратный звонок возле калитки. Мингю на крыльце вызывает удивление, но не настолько, чтобы растеряться. Они вдвоем следуют по гравийной дорожке на задний двор, обходя дом, освещаемый низкими фонарями с каждой стороны. Холодный серый цвет фасада не намекает ни на что особенное, больше напоминая жилище офисного сотрудника или банкира, но никак не вяжется с образом уличного гонщика. — Добро пожаловать, — медленно протягивает Гынвон, едва поворачивая голову, чтобы взглянуть на подошедшего Чонгука. Подстриженный газон во дворе не засыпан автомобильными запчастями, как он представлял по дороге сюда, и это снова удивляет, заставляя сомневаться, что здесь действительно живет гонщик. — Держи, — отвечает Чонгук вместо приветствия и протягивает ему небольшой пакет с лекарствами, который набил в аптеке. Гынвон приподнимает брови, сильнее поворачивая голову. Огромные пластыри на его виске и челюсти выглядят рыжими от впитавшейся крови. — Это в качестве благодарности. Мингю не задел Сокджина на гонке, хотя мог запросто сделать это. Я пришел, чтобы сказать спасибо. — Ты обещал не задевать нас, и мы ответили взаимностью, — говорит Гынвон, поднимая взгляд, и в его голосе слышится удивление. — Это всего лишь наша личная договоренность. — Да, — хмыкает Чонгук. — Наверное, я привык жить среди мразей, когда все подряд нарушают обещания. Проще говоря, я рад, что ваша команда оказалась адекватной. — Спасибо, — негромко отвечает Мингю вместо Гынвона и осторожно забирает пакет из его пальцев, обращая на себя внимание. — Я не собирался ничего подобного вытворять, чтобы ты знал. Дионис никогда не опустится до таких вещей. Чонгук не скрывает, насколько рад это слышать. Если раньше он и не догадывался, что станет благодарить соперников за честное соперничество, что само по себе выглядит абсурдно, то сейчас хочет сделать это еще раз. Очевидно, из-за этих конченых правил Дионис тоже может позволить себе грязное поведение. Исключая чувство совести участников, конечно же. Оставаться человеком при безнаказанности, еще и при и всеобщей мольбе сделать зрелище — то, что на самом деле заслуживает уважения. Особенно когда этот сумасшедший мир с упорством маньяка желает превратить каждого в чудовище. — Намджун неплохо показал себя, — неожиданно выдыхает Гынвон, с мнимым безразличием заглядывая в пакет с лекарствами. — Можешь передать, что я так сказал. Он действительно хорошо боролся с тем зверем на додже. И если бы не я, он бы прошел на следующие гонки. — Да, — Чонгук не сомневается. — Все охренели, когда ты выскочил из ниоткуда. Лично я был уверен, что ты останешься там и придется вызывать эвакуатор, чтобы отодрать твою тачку от стены. Выглядело больно, должен сказать. — Сражайся до крови или сдохни, как в уличной драке, — вяло усмехается Гынвон, словно его поступок нуждается в объяснениях. — Иначе в чем смысл? Чонгук немного склоняет голову набок, молча соглашаясь с его словами. Когда наступит ночь его собственной гонки, придется бороться точно так же, если не еще сильнее. Каждый мудила на старте в конечном итоге хочет только размазать соперников, и неважно, что при таком раскладе уличные гонки превращаются в цирк. Чонгук отчаянно ненавидит всех этих людей. Официальные соревнования никогда не позволяют себе подобного, и его тошнит от мысли, что организаторы связаны с ними напрямую. — Уверен, в школе ты был одним из крутых парней, — внезапно продолжает Гынвон, сверкая холодным взглядом на Чонгука. Рыжий пластырь на его челюсти выглядит еще краснее. — Я же носил очки в роговой оправе и брекеты. Как думаешь, как сильно я привык получать всякое дерьмо в свой адрес? Иногда буквально, когда старшие запихивали меня головой в унитаз. Не сдерживая удивления, Чонгук приподнимает брови, прежде уверенный, что этот человек мог быть неудачником только в параллельной реальности. — Кидаться на людей в ответ никогда не было моим методом, — продолжает он, задумчиво оглядывая газон перед собой. — Раньше я не мог это делать, затем просто не хотел. Иногда, если защищать себя без нападений, можно остаться в своем уме и не поехать крышей окончательно. Как думаешь, из-за чего людям нравится насилие? Чонгук прищуривается, отлично зная ответ, причем даже слишком давно. — Что-то мне подсказывает, что Ви не станет таранить тебя, если окажешься с ним в одном заезде, — вдруг говорит Гынвон вместо ответа на собственный вопрос. — После взрыва он должен попытаться сохранить репутацию, чтобы никто не решил, что это был он. Видел его лексус, который белый? Для обычных зрителей он слишком отличается от того, который был на снимках. Разве что кто-нибудь свяжет самого водителя с той историей. Санха появляется перед глазами, задумчиво разглядывающий карту памяти посреди вечернего автодрома. Если он что-нибудь придумал, похоже, еще не время узнать, что именно. Чонгук мрачнеет, внезапно вспоминая прошедший разговор с Сокджином в кафе. Определенно, этот хён действительно имеет отвратительный вкус на парней. — Я не видел полицию во время твоей гонки, — хмыкает Чонгук, возвращаясь к разговору, чтобы выяснить еще кое-что важное. Мингю стоит немного позади, но слушает очень внимательно. — Их правда не было? — Копы всегда долго собираются, как на свидание, — выдыхает Гынвон. — Но на следующих заездах должно быть жарче. Очевидно, они поняли, что облажались на этот раз. Один черт знает, что они придумают, чтобы сорвать турнир в этом сезоне. Думаю, спасает только то, что первый этап проходит на окраине, но дальше мы попремся в город. Сам подумай, как яростно они собираются охранять городской порядок на улицах. Чонгук не находится с ответом, но чувствует, что все так и будет.

***

Огромный острый полумесяц освещает черный шеви на пустынной дороге, припаркованный около высоких деревьев возле его дома. Не выходя из машины, Чонгук слепо пялится вперед, продираясь взглядом сквозь тьму до придорожной железной таблички с названием улицы. Черные буквы слегка поблекли от многочисленных дождей, но с его места этого не увидеть. Чонгук опускает взгляд немного ниже, оглядывая жирные темные полосы на асфальте, которые всегда оставлял ниссан, проходя этот поворот в заносе. И кажется, что Чонгук впервые услышал его рёв целую вечность назад. Явно в прошлой жизни. Обдумывая прошедшие гонки, он невольно вспоминает, как дерьмово себя вел во всех других ситуациях за свои двадцать три года. Однажды в старшей школе его забрал личный водитель отца, чтобы отвезти домой, почти силой вытащив из дешевого ночного клуба в районе Мёндон. На одном из поворотов Чонгук не удержал жестяную банку пива, которая опрокинулась и залила его джинсы на заднем сиденье. «Ты уволен», — рыкнул Чонгук слишком серьезным для своего возраста тоном. И даже после этого водитель не разболтал отцу, что его бестолковый сын всю ночь шлялся по барам со студентами. Оглядывая полосы на асфальте, Чонгук размышляет, что придушил бы мелкого засранца на его месте, и это было бы вполне заслужено. Деньги вечно делают из людей настоящих тварей. Вспоминая одобряющие крики зрителей, когда Гынвон не мог вылезти из собственной машины, он почти видел самого себя в этой толпе. Прежнюю версию Чонгука, которым он был раньше. Чонгука, которого даже Сокджин ненавидел. Лунные полосы скользят по металлу капота, будто поглаживая его светом. Чонгук дергает дверь и выбирается на вечерний воздух, придерживая небольшой пакет еды из круглосуточного супермаркета в Каннаме. Команда в полном составе ждет его в доме Сокджина, чтобы обсудить прошедшие гонки и попытаться подготовиться к следующим. Чонгук мысленно решает отдать Намджуну самый большой кусок рисового пирога, потому что этот парень действительно постарался сегодня. Стоит поддержать его, особенно учитывая то, что он не смог выиграть. И ведь никакой гонщик не становится хуже после одного поражения. Вибрация в кармане заставляет его остановиться. Чонгук медленно вытаскивает мобильный и замечает входящий вызов от Хёнджина. Приподнимая брови, он отвечает на звонок. — Санха под арестом, — выдыхают по связи, и нервные нотки искажают чужой голос почти до дрожи. — Извини, это не касается тебя, но карта памяти принесла несколько проблем. Я должен вытащить его, но я не… черт, пожалуйста, помоги мне. Санха долго не протянет в тюрьме. Чонгук зажмуривается на миг, сдержанно выдыхая горячий воздух через рот: — Какого члена он там делает? — Ви подстроил все, — со злостью отвечает Хёнджин. — Забрался копам в самые мозги, чтобы все там перевернуть. Это не просто иллюзия. Это чертова отдельная реальность, в которой он самый пушистый из всех. Несмотря на все доказательства, они теперь считают, что Санха виноват во взрыве. Черт подери, мысленно рычит Чонгук, искренне ненавидя бывшего четвертого, который почти восхитителен в своих гадостях.