Дальше собственного носа

      Отбросив книгу, Джинни закрыла глаза и коснулась затылка, нащупывая пальцами короткие прядки отросших за три месяца волос. Она умышленно не стала прибегать к чарам красоты, измеряя таким образом время от своей ошибки. И до сих пор Джинни не могла дать себе ответ: повернись время вспять, поступила бы она иначе?..       …Джинни падала. Едва различимые в неярком свете звёзд деревья приближались. Вряд ли ей удастся выжить. Мысленно попрощавшись с родителями и братьями, она приготовилась ко встрече с неизбежным.       Будь у неё палочка, спастись не составило бы труда, но палочка выскользнула из пальцев, когда метла, на которой летела Джинни истлела, и полёт превратился в неконтролируемое падение. Она едва успела обхватить голову руками, спрятав лицо на сгибах локтей, как тело влетело в кроны деревьев. Хлёсткие удары ветвей чувствовались через защиту жесткой кожаной формы мракоборцев. Её несколько раз перевернуло в воздухе, швыряя из стороны в сторону. Как только затылок Джинни встретился с одной из толстых веток сознание стало меркнуть.       «Вот и всё», — невесомость, в которой вдруг оказалось тело, окончательно уверила её в том, что конец уже наступил.       — Очнитесь, — чужой голос звучал казалось в голове, слова она понимала не все. Звук то отдалялся, то приближался, временам и вовсе пропадал, как в магловском радио, когда ищешь нужную волну. — Должны… идти …       Ей хотелось сказать, что никому она ничего не должна, но от земли ощутимо тянуло холодом, а Джинни хотелось согреться. Девушка попробовала перекатиться на бок и осторожно подняться. К её удивлению тело послушно выполнило все команды. Лишь голова была словно чужая, боль накатывала волнами, отчего закладывало уши.       — Сюда, — голос опять ворвался в её голову. Это было странно. Осторожно озираясь Джинни, пыталась найти его источник. Безуспешно. Вокруг кроме деревьев и редких кустарников, едва различимых в свете луны, ничего не было. Джинни добрела до ближайшего дерева и прислонилась к нему спиной в поисках поддержки. Как только голова коснулась грубой коры вспышка боли заставила стиснуть зубы. Джинни почувствовала, как по затылку потекли теплые струйки крови, но трогать рану грязными руками не стала.       В лесу было тихо, и в этом было что-то неправильно тревожное. Младшая Уизли осмотрелась кругом, насколько это было возможно в её положении. Вдруг ей показалось, что впереди замерцал огонёк и она, оттолкнувшись от дерева, побрела в ту сторону.       «Возможно кто-то из группы видел куда я упала и спустился помочь», — о том, что с той же вероятностью это могли оказаться пожиратели смерти, на захват которых они летели, Джинни старалась не думать. Она не могла позволить себе оставаться на одном месте. Бездействие её угнетало.       Девушка двигалась медленно. Когда становилось совсем невмоготу она прислонялась к ближайшему дереву и отдыхала, а потом опять шла на свет. Джинни уже не заботил шум, создаваемый ею в безмолвном лесу, не удивляло и то, что она так и не приблизилась к огоньку манившему её.       Очередной приступ дурноты заставил её упасть на колени и оставить ужин, пополам с желчью, на лесной траве. Едва ей стало легче, она поднялась на ноги и, обхватив ближайшее дерево, замерла, тяжело дыша. Идти дальше она не могла. Огонёк застыл среди деревьев выжидая.       — Ещё немного, соберитесь, — голос в её голове стал строже, но Джинни уже было всё равно. Она сомневалась, что в таком состоянии смогла пройти слишком много, но двигаться дальше было уже выше её сил.       — Не могу, — прошептала Джинни чувствуя, что сознание вот-вот её покинет.       — Можете!       Попытка покачать головой вызвала новую волну тупой боли в затылке. Джинни подумала, что спорить со своим внутренним голосом глупо, и закрыв глаза сползла на лесную подстилку. Нужно отдохнуть. Совсем чуть-чуть. А потом…       — Мобиликорпус, — голос вдруг прозвучал вне головы, но Джинни не придала этому значения, погружаясь в темноту, безразлично отмечая, что уже не чувствует под собой земли…       — …И почему она до сих пор не пришла в сознание? — Молли Уизли говорила тихо, но твёрдо. После того, как ей сообщили, что её дочь доставлена в Мунго, она не медля отправилась в больницу.       Проведя всю ночь у постели, она с нетерпением ждала когда Джинни очнётся. Целители убеждали её, что в этом нет никакой необходимости, однако Молли была непреклонна. Её не успокаивали прогнозы целителей. В том, что с её единственной дочерью всё будет в порядке, она хотела убедиться сама.       — Не волнуйтесь, — после осмотра и необходимых процедур целитель обернулся к Молли, просидевшей всю ночь на жестком стуле. — Динамика положительная, лечебные заклинания и зелья действуют, ей нужно всего лишь время.       — Мама, — тихий шепот, заставил Молли вскочить со стула и склониться над кроватью, но её тут же оттеснил целитель.       Молли отошла к окну и, прикоснувшись лбом к холодному стеклу, закрыла глаза и облегченно вздохнула. Её девочка пришла в себя…       Ей на целых два дня запретили вставать с постели без крайней необходимости, и Джинни откровенно изнывала от скуки. Зато было достаточно времени обдумать события, которые привели её на больничную койку. Аккуратно ощупывая выбритый участок кожи на затылке, Джинни никак не могла понять, как, падая с огромной высоты, она смогла отделаться так легко. Она прекрасно понимала, что виновата сама: ослушалась чёткого приказа, за что и поплатилась. Джинни надеялась лишь на то, что заклинание, испепелившее её метлу, больше никого не задело.       Но ещё больше Джинни волновало отсутствие волшебной палочки. С момента посещения лавки Олливандера волшебница не расставалась с ней больше, чем на несколько часов. И теперь ей казалось, что не хватает, по меньшей мере, руки.       — Эй! — в комнату вошли Рон и Джордж. — Куда ты дела нашу сестру, бледное неулыбчивое создание?       Джинни рассмеялась и радостно распахнула объятья. Спустя несколько минут после бурных приветствий, больничная тумбочка была забита до отказа, а братья вовсю развлекали Джинни домашними новостями.       — Мама передала твой любимый пирог, и штрудель со шпинатом, — Рон уселся на стул рядом с кроватью.       — Прощай больничная диета, — Джинни развернула пергамент, и палату заполнил божественный аромат штруделя. — Пресные бульоны и безвкусная овсянка прощайте!       — А ещё вот, — Джордж сел на кровать рядом с Джинни и положил ей на колени бумажный пакет.       — М -м-м, — Джинни заглянула внутрь. — Маципан и лакричные конфеты. Да вы лучшие братья на свете!       — Всё равно марципан кроме тебя никто в трезвом уме есть не будет, — усмехнулся Рон. — Так что не съесть всё по дороге было довольно просто.       Ещё через пятнадцать минут персонал Мунго выпроваживал братьев, мешавших своим хохотом выздоравливать больным. Стоило двери палаты захлопнуться, как улыбка Джинни сползла с лица, девушка сгрузила свёртки на тумбочку и устало свернулась под одеялом, обняв колени.       Неожиданный стук по стеклу заставил её встать с постели и подойти к окну. Джордж сидел на метле и махал Джинни. Девушка распахнула створки впуская в палату осенний воздух.       — Хочешь выпросить кусок пирога? — Джинни обхватила плечи, ёжась от холода.       — Разве что в обмен на это, — Джордж достал из внутреннего кармана куртки волшебную палочку и протянул сестре. — Мама сказала, что ты свою потеряла.       — Но это ведь… — Джинни застыла в нерешительности, разглядывая похожую на сосновую шишку рукоятку палочки.       — Уверен, Фред был бы не против, — Джордж подлетел ближе и положив палочку на подоконник скрылся, взлетев вверх.       Джинни замерла, она перестала замечать холод, её взгляд был прикован к изящному предмету на подоконнике. Джинни протянула руку к рукоятке, и тут в комнату влетела разъяренная помощница целителя мадам Гребнер.       — Сейчас же вернитесь в постель, иначе я сообщу главному целителю о нарушении режима! — воскликнула пожилая дама оттесняя Джинни от подоконника и с шумом закрывая оконную раму.       Джинни юркнула под одеяло и послушно опустила голову на подушку выслушивая причитания помощницы. Однако как только волшебница осталась одна, она села на кровати, достала из рукава палочку и сжав рукоятку взмахнула. Из кончика вырвался сноп серебристых искр которые закружились вокруг Джинни, а затем взмыли к потолку и стали медленно по одной угасать. Джинни счастливо улыбнулась и легла на подушку, наблюдая как медленно рассеивается магия. Она так и уснула с палочкой, зажатой в руке, и ей снились летние каникулы в Норе, и воскресные ужины, когда вся семья собиралась вместе.       Назавтра к ней в палату деликатно постучал Невилл. Мадам Гребнер строго зыркнула на него и предупредила об ответственности за нарушения спокойствия больницы.       — По всей видимости, тебя уже навестили братья, — Невилл протянул Джинни бумажный свёрток из Сладкого королевства.       — И как ты догадался? — Джинни улыбнулась, наблюдая, как Невилл подошел к окну и стал разглядывать пейзаж за стеклом. — Ты ведь не просто навестить, верно?       — Верно, — Невилл резко развернулся, отчего мантия мракоборца хлестнула по голенищам сапог. — И зачем ты вырвалась вперёд, Джинни! Ты едва не погибла, мы лишь к утру нашли тебя на опушке, раненую и без палочки.       — Кто-то из группы ещё пострадал? — Джинни на мгновение задумалась, как же она могла попасть на опушку если последнее связное воспоминание было о том, как она ложится на опавшую листву в чаще леса. Воспоминания о голосах в своей голове она решительно отмела, мало ли что может показаться после удара головой.       — Нет. Потому-то ты только отстранена, — Невилл опять отвернулся к окну. — Когда целители позволят вернуться к работе, тебя будут ждать в министерстве.       — Робардс не говорил, что меня ждёт? — Джинни сцепила руки в замок и отвела взгляд от спины Невилла.       — Нет. Но к оперативной работе тебя пока не допустят, — Невилл вздохнул и обернулся. — Это была пустышка. Наводка была ложной, и заклинание-ловушка на подлёте. Ты пострадала ни за что.       — Что больше тебя беспокоит? — Джинни взяла в руки свёрток и разгладила наклейку с логотипом. — То, что я не выполнила приказ, или то, что пострадать должен был ты? Ты ведь был ведущим.       — Я должен быть здесь вместо тебя, Джинни, и это не бравада, а всего лишь факт. Ты оспорила авторитет старшего группы, нарушила приказ, и пострадала, но ответственность за это всё равно на мне.       — Не нужно считать меня маленькой девочкой!       — Не нужно оспаривать правила написанные кровью!       — Не нужно так кричать, вас слышно в коридоре! — помощница целителя влетела в палату и уперев руки в бока, решительно кивнула Невиллу на дверь. — Покиньте отделение, вы нарушаете правила посещения и волнуете пациентку.       — Мадам Гребнер, ещё несколько минут, — обратился Невилл к помощнице целителя. — Обещаю больше её не волновать.       — Джинни, — как только закрылась дверь палаты, Невилл подошел к постели и сел на стул рядом. — Я понимаю все твои эмоции в тот момент, мне тоже хочется лично схватить каждого оставшегося в живых пожирателя, но мы не можем позволять эмоциям брать верх над разумом.       — Мы слишком многое не можем себе позволить, Невилл, — девушка достала волшебную палочку из-под подушки. — Я не должна держать её в руках. Фред никогда бы мне этого не позволил, даже Джорджу не позволял. И вчера, когда Джордж протянул её мне, я не смогла взять. Это казалось таким неправильным. Пока мои руки не касались её, можно было думать, что Фред просто в отъезде, но теперь я не могу больше себя обманывать.       — Палочки моих родителей хранятся дома, — Невилл коснулся руки девушки и слегка сжал. — Когда я был маленьким, часто забирался в кабинет отца и доставал шкатулку из потайного ящика стола. Однажды я решился коснутся их. Мамина палочка была теплой, а папина ужалила будто шмель. Пришлось несколько дней бинтовать руку и прятать её от бабушки, уж магическую травму она враз распознала бы. Выздоравливай, Джинни, я пришлю сову если что-то поменяется.       Невилл выпустил руку девушки и покинул палату.       Три недели спустя Джинни стояла в приёмной штаба мракоборцев. Кожаные штаны подогнанные по фигуре были заправлены в начищенные до зеркального блеска высокие сапоги. Чёрная форменная куртка была застегнута на все пуговицы, а волосы Джинни собрала в высокий хвост скрывая выбритый участок. Палочка Фреда была надёжно спрятана в закрепленном на левой руке чехле.       Джинни ждала уже довольно долго, разглядывая посетителей главы штаба, вянущие фикусы в приёмной, и бодро печатающую на машинке секретаршу.       — Уизли!       Джинни непроизвольно вздрогнула и распахнула дверь кабинета. Гавейн Робардс, занявший место главы после Руфуса Скримджера, хмуро разглядывал лежащий перед ним на столе свёрток и несколько пергаментов.       — Добрый де… — начала было Джинни.       — Недобрый, — перебил её Робардс и протянул ей один из пергаментов. — Сядь. Читай.       Джинни развернула пергамент и принялась читать. К концу документа в её голове роилось столько вопросов, что она просто не представляла какой задать первым. Подняв голову Джинни недоуменно посмотрела на хмурого Робардса.       — Прочитала? Поздравляю, пока ты отстранена от оперативной работы, будешь заниматься одним из амнистированных заключенных.       — Ч-что? — Джинни на мгновение потеряла дар речи.       — Что слышала, — Робардс поморщился как от зубной боли. — Посещение, проверка охранных заклинаний, заклинаний-маячков, передача инструкций министерства. Отчетность текущая — раз в три дня, срочная — в тот же день. Ах да… — Робартс брезгливо взял в руки свёрток, как будто там была по меньшей мере гадюка, и протянул Джинни. — Передашь.       — Я не буду! — Джинни вскочила со стула. — Не буду нянькой у пожирателя смерти!       — Будешь! Хочешь остаться мракоборцем? Хочешь вернуться на оперативную работу? Хочешь выловить их всех до последнего?       Джинни застыла поджав губы.       — Значит потерпишь пару месяцев писанины. Разговаривать с ним не обязательно. Передаёшь, забираешь, проверяешь, пишешь отчёт. Всё поняла?       Джинни медленно подошла к столу и забрала из рук главы штаба свёрток.       — Вот и молодец, — Робардс кивнул на пергамент. — Бумаги подпиши.       Джинни перечитала документ ещё раз и нехотя вывела своё имя на пустой строчке. Робардс тут же забрал пергамент и спрятал в ящик своего стола.       — Заверенную копию пришлю совой, отдыхай до следующего вторника, — Робардс поднялся из-за стола давая понять, что разговор окончен. — Свёрток забери, вскроешь при амнистированном.       Джинни забрала свёрток и вышла из кабинета. Отчасти она была даже рада, что ей не пришлось оправдываться за самовольство и потерю казённой метлы. Джинни прекрасно понимала, что это назначение своего рода не только наказание, но и своеобразная тренировка выдержки, однако сомнения не давали ей покоя.       Неделя пролетела незаметно. В понедельник, в шесть вечера, в окно её съёмной квартирки постучала сова. Джинни забрала конверт и отпустила птицу. Устроившись за столом она вскрыла печати и стала просматривать инструкции. На последнем листке, выпавшем из конверта, значилось имя и адрес амнистированного. Джинни перечитала написанное на нём несколько раз, не веря, что буквы сложились именно таким образом.       Почему она не спросила раньше? Почему Робардс не сказал ей? Почему сова прилетела так поздно? Почему Невилл не предупредил её?       Джинни не спала всю ночь. То надолго застывая у тёмного окна, то меряя шагами комнату, она то и дело бросала взгляд на злосчастный листок лежащий посреди стола. Но отступать было некуда.       Хмурым летним утром тишину прорезал хлопок, и среди деревьев появилась рыжеволосая девушка, одетая в чёрное. Окажись неподалёку магл, он удивился бы тому, как она оказалась в этом богом забытом месте посреди леса, где нет никаких поселений, да и просто захудалой сторожки. Сама же девушка прекрасно видела каменную ограду и величественное здание, к которому вела длинная, извилистая дорожка.        Малфой-Мэнор…