Ужасы Бейквелла

Фиолетовый цветок с нежными, воздушными лепестками, что отражали, уходящее за горизонт, солнце Бейквелла, летал по округе, не желая найти пристанище. Дети поднимали головы в небо и тянули руки, подпрыгивая вверх, чтобы поймать его. Но он не давался им в плен. У него была совершенно иная цель. Ветер уносил цветок всё дальше и дальше, помогая и направляя к назначенному пути. Во мне пробудилось то, что пребывало во сне долгое время, то, что зародилось внутри еще в первую нашу встречу с человеком в маске. Страсть и желание обрушили стену, оставляя после себя лишь горстку камушков. И мне совершенно не хотелось выстраивать её вновь. Я отдалась всем чувствам, ощущая невероятный прилив эндорфина от прикосновений человека. От его тела, что дарило мне жар и приятное покалывание на кончиках пальцев. Всё будто изменилось после нашего слияния. Ничего уже не будет как прежде. И я больше не буду прежней. Выяснилось, что на втором этаже моего старого дома в Сентфоре, где мы находились двое суток, всё же присутствовала кровать, что, безусловно, меня порадовало. Пусть она была немного потрёпанная временем и отсутствием хозяйской руки, смущения это не вызывало. В первую ночь мы сломали стол, рухнув на пол в объятиях друг друга, и я посчитала, что теперь мы либо вовсе не будем спать, либо же пристроимся на полу. Кровать решила обе эти дилеммы. Я лежала обнажённая перед человеком, и он то и дело проводил ладонью по моему телу, словно рисуя на мне узоры с только ему известными значениями, отчего кожа покрывалась множеством мурашек. Мне нравилось за ним наблюдать в эти мгновения. Особенно за его глазами, что меняли свой свет, загораясь все ярче и ярче, когда он медленно проводил пальцем ниже живота. Я замечала, как очерчиваются его скулы, как он неосознанно закусывает нижнюю губу и чуть сглатывает. Ещё никогда я не ощущала себя такой желанной, как в эти минуты. — Сара… — говорил он полушёпотом, и по телу разливалось тепло, образовывая тягучую тягу внутри, лишь от одного его тембра. Я касалась его волос, когда он располагался у меня на груди. Играла с каждым волоском, наматывая их на свои пальцы. Это на моё удивление давало мне чувство спокойствия и защищённости. Где-то в глубине своего подсознания я желала остаться в этом доме навсегда. Остаться рядом с ним навсегда. Человек был таким безоружным передо мной, таким податливым. Будто я была его священная Грааль, которую он страшился выпустить из своих рук. Но наступало утро. Оно всегда наступает. Как бы ты не хотел задержать свет луны. Солнце проскальзывало в полупустую комнату и бросало свои лучи на мои волосы. Человек зачаровано смотрел на них, только-только открыв глаза после сна. Я улыбнулась ему и нежно коснулась щеки. Человек накрыл своей ладонью мою, и мы встретились глазами, не желая и не имея сил оторваться. Магия витала в воздухе, оставляя на нас свой след, который вряд ли когда-нибудь сможет исчезнуть. Когда человек притянул меня к себе и начал покрывать шею поцелуями, я аккуратно его остановила, встретившись с его голодным взглядом. — Я не могу заниматься с тобой любовью без перерыва. Человек приподнял бровь вверх, и его лицо приобрело нотки искреннего недоумения. Я чуть усмехнулась, сдерживая порыв рассмеяться. — Моя дорогая, нужно быть слепцом, чтобы не желать тебя каждую секунду. — Сложно, наверное, желать кого-то так яро? Человек уловил мой игривый тон, и уголки его губ дрогнули в улыбке. — Ты мне ответь. Сложно? — он приблизился к моему лицу, произнося каждое слово мне в губы, дразня, чуть касаясь. — Желать кого-то так сильно, что ты ищешь его внимание каждое мгновение. Смотришь на него украдкой, уповая, что он не видит этого. Представлять перед тем, как заснуть, как он касается тебя, — его рука обхватила мою шею и нежно сдавливала её, пока другая касалась талии, опускаясь все ниже и ниже.  — Сложно, Сара? Я прикусила губу, и человек усмехнулся, принимая это за ответ. Смотря на его лицо, что было так близко ко мне, в голове совершенно ни к месту всплыло воспоминание о том дне, когда человек пообещал, что я больше не увижу его ожоги, и сейчас, в это мгновение, мне захотелось этого больше всего на свете. Я коснулась его лица и произнесла: — Покажи мне себя. Настоящего себя. Человек отпрянул от меня и взглянул с недоумением, будто я ляпнула какую-то глупость. — Ты и так видишь меня настоящего. — Мне так не кажется, — я продолжала гладить его лицо, и на некоторое время во мне поселился страх, что он отбросит мои руки. — Ты этого желаешь? — Да. Человек взмахнул ладонью, и передо мной предстала его истина. Кожа лица была покрыта ожогами, шрамами и рубцами. Золотистые волосы обрамляли эту картину, придавая ей трагичности и очарования. Я тяжело задышала от трепета, что ощутила при виде него. Человек наблюдал за моей реакцией, и, казалось, ему искренне интересно, как я себя поведу. Он чуть склонил голову набок, и я отзеркалила его действия, склонив свою. Слова вместе с новым, неизвестным мне желанием вырвались из самого дальнего уголка сердца: — Ты так прекрасен. Человек улыбнулся, но я больше не замечала ничего вокруг. Резко притягивая его к себе, обхватила шею и впилась в его губы. Он отвечал мне такой же страстью, играя с моим языком и всё яростнее сжимая бедра. Я желала его и получала желаемое. Когда человек входил в меня, я целовала каждый его ожог на лице, каждый шрам, не переставая стонать от удовольствия. Чувствуя его всего и видя без единой тайны, по коже проходил ток. Я царапала его спину, когда он входил в меня глубже и глубже, не оставляя шанса на пустоту внутри себя. Мы одновременно забились в экстазе и рухнули на подушки на пике наслаждения. Стоило мне отдышаться и взглянуть на человека, как его лицо снова избавилось от напоминания о своем прошлом, приобретая идеальную гладкость, не имея ни единого изъяна. В голове пришло чёткое осознание боли этого мужчины. И я задумалась о том, как же раньше это не приходило мне в голову. Человек так яро отреагировал на предательство Аннет лишь по той причине, что не мог сам себя выносить. Не мог принять. И когда она бросила свое отвращение в момент сильной уязвленности его души, это разбило человека. Раскололо надвое. Изменило всю его суть. Создав того, кто будет вечно наказывать всех за свою боль. Я положила голову ему на плечо, и он поцеловал меня в макушку, прижимая ближе. Будто зная то, о чем я думаю. — Рассказать тебе одну сказку? Я не смотрела на него, впиваясь глазами в пустую стену, и лишь кивнула в знак согласия. — Сказка необычная. Впрочем, как и мы, — человек усмехнулся, проводя рукой по моим волосам. — Когда-то давно… В одном городе, что нельзя найти ни на одной карте мира, посреди трёх чёрных океанов стояла огромная башня. Её основание уходило так высоко в небо, что пронзало сами звезды, крадя их свет. В башне жила девушка. И была она настолько прекрасна, что любой, кто мог увидеть её, навеки отдавал ей своё сердце. Родители этой девушки не желали отпускать дочь в омут любви, боясь, что она никогда не вернётся к ним. И в один из дней они перестали выпускать её из башни, заперев в самой тёмной дальней комнате. Когда дочь кричала и плакала в непонимании, родители стали уверять, что это для блага дочери, и лишь самый достойный сможет вызволить её, тем самым доказав свою истинную любовь. На самом же деле это была гнусная ложь. Родители пустили слух о смерти дочери и навсегда лишили её права на счастье. Время шло, и девушка начала рушиться от одиночества и страха. Душа погружалась во мрак ночи, и кто знает, смогла бы она прожить еще один день, если бы однажды с ней не заговорила тень из угла её комнаты. Она стала убаюкивать прекрасную деву своим шёпотом, и сердце девушки таяло, трепеща от него. Тень накрывала её одеялом перед сном. Окутывала тьмой от холода одинокой комнаты. Касалась её лица в порыве нежности. День за днём, все ближе и ближе пробираясь к её душе. Девушка менялась под влиянием тени. Под её покровом. Это делало её свободной, будучи запертой. Когда тень протянула руку, дева протянула свою в ответ. И плащ тьмы накрыл их двоих, сливая воедино. Они поселились средь звезд и бриза океана, напоследок уничтожив башню, где навеки осталась замурована та девушка, кой она была раньше. Отдав своё сердце тени, тысяча свечений пронзили её грудь, создавая созвездие Гидры. И озаряла она путь всем заблудшим душам и одиноким странникам. — Красивая сказка, — я поднялась с кровати и стала надевать платье, пока человек молча смотрел на меня. — Но знаешь, обычно, девушек из башни спасают принцы. Человек промолчал и лишь усмехнулся. А после последовал моему примеру и стал одеваться. Я посчитала, что он уже не удостоит меня ответом, но человек стремительно подошёл ко мне, припечатав к стене. Небрежно приподнял подбородок так, чтобы я смотрела ему в глаза, и произнёс: — Прекрасный принц безусловно мог бы спасти тебя и весь мир в придачу. Такой уж нрав у святош. А я могу уничтожить весь мир, испепелить его дотла, ни разу не пожалев об этом, ради тебя одной. Быть может, и дева из истории по этой причине выбрала именно тень. Как ты думаешь? Я смотрела человеку в глаза, а сердце билось так сильно, что я чувствовала его стуки у себя в голове. Он не отпускал меня, продолжая властно контролировать моё тело в ожидании ответа. — Ты прав. Я бы тоже выбрала тень. — Прекрасно, любовь моя. Прекрасно. Я хотела сказать что-то ещё и даже приоткрыла рот, как шум на первом этаже сбил меня с мыслей. На секунду я даже испугалась, но, заметив спокойствие на лице человека, страх ушел. — Кто это там? — Стало быть, это Мордогрыз. — Здесь? В Сентфоре? — Да, Сара. Чудики всегда поблизости со мной. Куда бы я не направился, они будут недалеко. Моя тьма их кормушка. И они тянутся к ней. Всегда будут тянуться. — Но зачем он пришёл в дом? Человек приподнял указательный палец и замер на секунду. Что-то внизу хлопнуло, и он заговорил. — Принес еды, но уже удалился. Что-то не давало мне покоя. Сначала мы были в отеле, потом переместились в Сентфор. Чудики не были с нами, но, оказывается, находились поблизости. Мы не возвращаемся в цирк, и я уверена, что полицейские не такая проблема на пути к этому. Мы не засыпаем, хоть рана уже не давала о себе знать. Все это выглядело так, будто человек меня прячет, а чудики, как преданные церберы, охраняют. — Ты что-то скрываешь от меня? — человек коснулся моей щеки, и взгляд его стал слишком серьёзным, отчего я сразу поняла, что он не скажет мне правду. — Тебе надо поесть, Сара. Пойдём. Мы спускались по лестнице, когда человек заговорил, но не на ту тему, о которой я желала. — Ты знаешь, почему Крис похитил именно тебя? Я задумалась. — Возможно, он, словно чудики, притянулся к моей тьме. Человек удивлённо взглянул на меня и улыбнулся. Он явно не ожидал такого ответа, и, казалось, это искренне его порадовало. Я ощутила прилив гордости и расправила плечи. — Верно. Других девушек он просто убивал. Но тебя он желал совершенно по-другому. — Отлично, значит я теперь вечно буду притягивать всяких психов? Человек улыбнулся и схватил меня на руки. Я вскрикнула, смеясь и обхватывая его шею. — Притягивать ты будешь только меня, — прошептал он на ухо, и мне стало щекотно от его дыхания, отчего смех сам вырывался, и я была не в силах контролировать его. Человек так искренне улыбался, наблюдая за этим, что мне совершенно не верилось, что это он — тот самый монстр из моих подростковых кошмаров. На кухне лежали фрукты, йогурт и много сладостей. Плиты здесь не было, и, видимо, это единственное, что мы могли позволить себе съесть. Я стала чистить апельсин и резать яблоки маленьким ножом, который Мордогрыз оставил в бумажном пакете. Фруктовый салат — это то, что нужно. Где-то на подкорке сознания я поймала себя на мысли, что скучаю по чудикам и цирку. Да, они мерзкие и ужасные, но они были… «Наши», — добавил внутренний голос. Это было странно, и на время я решила избавиться от этих мыслей, оставив их на потом. Человек подошёл и встал у меня за спиной. Нагнулся к шее и целовал её, пока я резала фрукты. — Ты так восхитительно пахнешь, моя дорогая… Я чуть развернулась и подалась вперед, встретившись с его губами. Цветок кружил и кружил от порыва ветра, пока девушка стояла на улице Сентфора и смотрела в окно. Человек в маске целовал её. Прижал к себе. Смотрел на неё так, что внутри образовывалась дыра от ревности и злости. — Я нашла тебя, — бросила девушка и раскрыла ладонь. Фиолетовый цветок приземлился, и она яростно его сжала. Прежде чем человек в маске бросил на неё взгляд, она испарилась.