***
Перед выходом на рейд, секретарша Бест Джинса просит Кацуки задержаться. В утреннем отчёте он упомянул, что выделения последнего злодея повлияли на вторичную сущность про-героя, что немного смутило девушку. — Дело в том, — объяснила она, — Что в отчёте Красного Бунтаря не указана эта особенность. Видимо, его сущность не «пробудилась», так сказать. — Что ты хочешь этим сказать? — Кацуки, ты же понимаешь, что нам нужно как можно больше узнать о причуде злодея и внести всё в протокол. Исходя из ваших показаний, там будет отмечено лишь то, что та субстанция влияет на омег, а не на любой вторичный пол. Я не хочу сказать, что новенький допустил ошибку, просто держу тебя в курсе. — по выражению лица девушки было понятно, что она искренне волнуется за героя. — Спасибо за заботу. Не думаю, что это как-то мне навредит. Оставь как есть, мы опираемся на голые факты, пока нет других доказательств. — ответил Бакуго, стараясь поскорей догнать Красного. — Ты не понимаешь. Уточни этот момент у него. — никак не унималась девушка. — Как ты себе это представляешь? — сдался Кацуки, — Я ошарашу его, если в один момент такой типа: «Слушай, Бунтарь, меня вчера накрыла внезапная ложная течка, кстати, я не на что не намекаю, но у тебя после той «спермы» не было дикого желания потрахаться, как у меня, не?». Это же полный пиздец! — Погоди, он что, не знает? — И надеюсь, что не узнает никогда. Не смотри так, у меня не было случая поделиться подобной информацией, а дела у нас и без этого идут в гору. — Ты с ума сошёл! Мало ли что может произойти в будущем… — Да не кипятись, всё будет в порядке — Кажется, я поняла, в чём тут дело. — Бакуго не понравился тон её голоса, но останавливать её было уже бесполезно, — Знаешь, у меня была возможность пообщаться с Красным Бунтарём, и я не думаю, что такой человек резко изменит отношение к тебе, если узнает, что ты омега, — он оставил эту реплику без комментариев, — В любом случае это будет на твоей совести. А пока я просто прошу тебя аккуратно обговорить с ним возникший вопрос, вы же напарники. — Просто оставь всё как есть. Видимо негативному воздействию причуды действительно подвержены только омеги… Бакуго понимал, что ни при каких обстоятельствах не начнёт этот разговор первым. Это может вызвать лишние недопонимания и всякие неловкости, которые ему сейчас ни к чему.***
На патруль герои выходят, накинув пуховики поверх экипировки. Утепление — самое примитивное средство от обычной простуды, от которой даже профессионалам приходится несладко. В морозном воздухе витает запах уличной еды, из придорожных лавок валит пар. Киришима, вечно бодрый и голодный, ощутимо толкает Кацуки в плечо и настойчиво тычет пальцем в сторону свеженьких токояки. Эти его вечные прикосновения-толкания-приобнимания уже стали обыденностью для Бакуго. Поначалу он бил в ответку, причём нехило так, сбрасывал локоть со своего плеча, а Красный обижался. Что поделать, такой вот он тактильный человек. Пришлось смириться, как и с вечными разговорами ни о чём. А иногда Бунтарь и вовсе может запеть какую-то дурацкую песню прямо посреди улицы, и Кацуки даже веселится, видя, как прохожие молча кринжуют. Киришима возвращается с двумя палочками, и протягивает одну из них Кацуки. Тот не отказывается от халявной еды. Дальше они идут молча, пережёвывая аппетитные шарики с кальмаром, пока не улавливают поблизости звуки заварушки. Кацуки облизывает пустую палочку, выбрасывает её в ближайший бак и на бегу стягивает пуховик. Уже на месте он отбрасывает мешающую вещь к стене и слёту оценивает ситуацию. На футбольном поле в ближайшем дворе, по всей видимости, забили стрелку две группировки. Обычное дело. Молодые люди, в основном подростки с яркой внешностью, разнообразными стрижками и пирсингом, перемешались друг с другом, образуя море ярких цветов и водоворот расквашенных лиц. Просто блеск. Озлобленных детей ему сегодня не хватало. Ситуация не критичная, детки заигрались в бандитов и, наверное, дерутся за район, но до взрослых разборок им ещё далековато. Прикольно, конечно, Бакуго и сам таким увлекался по малолетству, но сейчас он герой, ответственный гражданин и блюститель правопорядка, а это непотребство стоит прекращать. Естественно, криками тут не поможешь, поэтому он запульнул несколько взрывов в небо. Несколько трусов покинуло поле брани, но особо ярые сражаться не переставали. Напрасно раздевался. — Прямо «Токийские мстители» наяву, — присвистнул Киришима. — Грёбанные подростки со своей впечатлительностью. Это нужно прекращать, пока нет летальных исходов. — Понял! Они с Киришимой стали оттаскивать вцепившихся друг в друга разбойников вручную, чтобы не повредить растущим организмам, но те, наплевав на присутствие взрослых, слипались снова, толпа была необъятной. Детки были увлечены разукрашиванием физиономий друг друга, пока не услышали звуки приближающейся сирены. — Легавые! Врассыпную! Спустя пару мгновений подростки разбежались, как тараканы, кто на своих двоих, кто на плечах боевых товарищей, а кто отполз на четвереньках. Бакуго угарнул от такого зрелища. Полицейская сирена приближалась всё ближе и заткнулась, прямо возле площадки. — Кого я вижу, Граунд Зеро собственной персоной! Не справился с сосунками? — До твоих эффективных действий мой мозг не дотягивает. — Кацуки хмыкнул, видя знакомые лица. — Киришима, для меня будет честью представить тебе этих благородных особ. Её величество Яойорозу Момо и её вечная спутница Джиро Кьёка. — Вау, ты наконец привил манеры, похвально, Кацуки, похвально. — засмеялась Джиро. Девушки обняли Бакуго и тепло поприветствовали Красного Бунтаря. Они были стильно одеты, Яойорозу в зимнем пальто и на каблуках, а Джиро в меховой косухе, кожаных джинсах и берцах. В руках Момо была выключенная полицейская мигалка, вероятно та, которая остановила всю творящуюся здесь вакханалию. Бакуго тоже обратил на неё внимание — Девочки, что вы тут делаете? — поинтересовался Бакуго, найдя свой пуховик и вернув его на законное место — на свои плечи. — Мы здесь живём, придурок, — Киришима отметил, что после таких смелых слов Кьёка осталась невредима, — Возвращались домой, когда увидели толпу подростков, и Момо моментально среагировала. — Что, Момо, герой даже в отставке остаётся героем, да? — обратился Кацуки к брюнетке с пышными формами. — Ага, некоторые привычки не смыть даже литрами лучшего чая. — она оглядела поле битвы, на котором остались клочья порванной одежды, кое-где были капли крови, валялись выбитые зубы и потерянный кроссовок. — Дети такие жестокие. — Ничего не поделаешь, они выросли в жестоком мире, тебе ли не знать, — рыкнул Бакуго. — Их дурь нужно направлять в нужное русло, иначе мы никогда не истребим злодеев… — возразила Кьёка, — Хотя ты и сам это знаешь. — Точно, поэтому забей. Это забота их родителей… кхм… так, как вы поживаете? — Отлично, и ты должен знать кое-что конкретное, — воодушевилась Момо, — Джиро устроилась диджеем в том популярном клубе, где мы тусили после выпуска и ещё пару раз. Я считаю, в честь такого события надо собраться, как в старые добрые. — Как в старые добрые, бывает только в старых добрых…. — Да ладно тебе, я напишу в общий чат о сборе, приходи обязательно. — Я правда постараюсь. Они перекинулись ещё парой фраз и девушки отправились домой, а герои продолжили свой путь. Киришиму, тем временем, не покидало чувство, будто на его присутствие забили огромный болт. Это точно были друзья Бакуго. Друзья. Это максимально важный аспект, а его не хотят посвящать в подробности, поэтому он решает брать быка за рога. — Крутые у тебя приятельницы. И давно ты с ними знаком? — Я знаю Момо с первого курса академии. Она была самой адекватной на потоке и общение у нас само собой завязалось, Джиро идёт в комплекте по умолчанию Бакуго в своём репертуаре — задан вопрос, дан чёткий ответ. Но Киришиме этого было мало. — Расскажи побольше про этих двоих. — А что рассказывать? В википедии всё есть. — Ну пожалуйста, Кацуки. Ты же лично с ними знаком, это так круто. — Бакуго изо всех сил старался выглядеть незаинтересованным в этом, но ему пора официально признать, что «щенячьи» глаза Киришимы способны обезоруживать. — Ладно, ладно… Так вот, мы с Момо учились вместе, тренировались, иногда вылазили в город, потом стали тусить в общей компании. На одной из стажировок она встретила пострадавшую Джиро, и, как говорит сейчас, это была любовь с первого взгляда. Ха, да нихера. — он посмотрел вперёд, но не на что-то конкретное, а словно рассматривал прошлое, и в реальном времени видел перед собой эту молодую и амбициозную девушку. — Я прекрасно помню, как мы сидели в общей комнате общежития, она нервно пила чай и рассказывала про какую-то сучку, которая заткнула её за пояс на последнем задании. Джиро её зацепила, но влюблённость появилась многим позже. Момо вся из себя аристократка, а та наоборот, больше рокерша, гоняет на мотоцикле, играет в захолустных барах в свободное время и нос не суёт в геройские штучки. Так противоположности и притянулись со временем. Они приняли друг друга как есть. Появились нежные чувства и бла бла бла. В общем сопли. Херово было позже, когда у них начались серьёзные отношения… Ты знаешь, общество всегда осуждает всё то, что идёт против их ёбанных правил, что непонятно тупым людям, — Киришима слегка кивнул и опустил взгляд. — «Как же две омеги могут создать нормальную семью?» — говорили они. Как? Да с кайфом, бля. Как и любые любящие люди. В общем, они душа в душу несколько лет, как старая семейная парочка. — Здорово это… Ну, что они так… Против всего мира. Для такого нужна смелость. — Это точно. Но Момо всегда была смелой, она же герой. — Кстати об этом, я вот никогда не видел её среди героев и… — В смысле не видел? Ты охуел? — выпалил Бакуго, — Та новость потрясла Японию. Это был удар для всех… Ты же сейчас на полном серьёзе? — Киришима выглядел как побитый щенок и, видит бог, Бакуго безоружен перед этим. — Еблан, — бросил Бакуго беззлобно, глубоко вдохнул и отвёл глаза. Они подходили к детской площадке. Сука, как по заказу. — Не особо хочу вдаваться в подробности и вспоминать тот день. — начал Кацуки. — Я увидел новость по телеку и рванул на место происшествия. Момо яростно сражалась, рядом были какие-то герои, но толку от них было мало, она была сильнейшей. Она может создавать любые предметы и оружие, вытаскивая это прямо из своего тела. Сигналку, которую ты сейчас видел, она так же сделала за пару секунд, — глаза Красного слегка округлились. — Объясняю грубо, но по сути так оно и есть. Злодеи прохавали эту тему и накинулись на неё. Когда я добрался, пиздец уже случился. Она валялась окровавленная, без сознания. Я взял на себя уёбков и приказал другим героям отнести её в неотложку. Потом появился Деку, Половинчатый и другие, только вместе мы кое-как справились, — Кацуки сглотнул, стараясь опустить скапливающийся ком в горле. — После реанимации… После неё Яойорозу узнала, что травмы были весьма серьёзные, что ей теперь строго противопоказаны физические нагрузки, что она никогда не станет про-героем и никогда больше не сможет иметь детей. — с каждым новым словом его голос звучал всё тише, а смысл всё сильнее бил по сердцу Бунтаря. В глазах подрывника читалась боль за близкого человека, когда он обратился к Киришиме, стараясь впиться ему в душу. — Только представь: девушка ещё не успела до конца отойти от наркоза, но уже понимает, что в её организме что-то не так. Она была в панике когда врачи добили безэмоциональным «Вы теперь бесплодны». И типа, такое случается с другими, но когда это происходит совсем рядом, с тобой или с твоими близкими, ты действительно ломаешься изнутри. Благо, Джиро была всегда рядом и всеми силами поддерживала её, говорила, что вместе они справятся, как и всегда. Тогда ей ещё предстояло встать на ноги, уйти в отставку, отказаться от всех своих стремлений и смириться с мыслью о том, что у неё в животе никогда не появится новая жизнь, но благодаря любимой она захотела жить дальше… Как-то так. Кацуки смотрел на играющих детей, и мамочек, снующих вокруг. Одна из них пригнулась перед маленькой девочкой, вытирая сопельки с её маленького носика, с такой нежностью и задором, славно там не козюльки, а настоящее золото. Киришиме было чертовски грустно. Он встретил лично такую крутую и сильную девушку, которая, несмотря ни на что, продолжает лучезарно улыбаться. Кто посмеет после этого сказать что девушки слабые, что любовь между двумя омегами — это что-то неправильное, если эта самая любовь спасла человека, как настоящий супер-герой. Говорить особо не хотелось, но он должен задать Бакуго этот вопрос. — После такого примера, ты не боишься, что…ну... что с тобой может произойти то же самое? - Бакуго невесело хмыкнул. — Любой герой скорей боится вовсе подохнуть на задании, потерять конечность там или… стоп, что ты имеешь в виду? — начал закипать Бакуго. — Ну, всякие нагрузки, постоянная опасность, стресс. Всё это вообще-то не очень положительно для организма омеги. — Хуеги. С чего ты вообще взял что я омега? — Бакуго был взбешён. — Ой, да с первой встречи понял, наверное. Ты сильно палишься, Бакуго, ты типа… реально палишься…прям сейчас… ты горишь… БАКУГО ОСТАНОВИ ЧЁРТОВЫ ВЗРЫВЫ ТУТ ДЕТИ. Все мамочки проводили их осуждающими взглядами. Что тут устроили эти мужики! Грубияны!***
Когда всё стало на свои места, и Бакуго понял, что скрывать что-то бесполезно, он как следует спросил с Киришимы всё, о последствиях причуды-«спермы». — Я думал, что ощущаю всю эту фигню, потому что гон приближается, точнее, что тот хер его ускорил. Только когда оказался дома сегодня утром, посмотрел в календарь и понял, что гон должен быть чуть позже, а симптомы прошли, и я так этому обрадовался, что забыл по чужую причуду, — оправдывался Киришима, смущённо поглаживая макушку. По ней прилетело стопкой бумаг с «нежной» подачи Бакуго. — Сейчас же введи правки в свой отчёт, чтобы до конца рабочего дня всё было правильно. — гневался Кацуки. С того момента прошёл почти час, но Киришима всё сидит за рабочим столом. Извините, но Бакуго уже успел доделать все свои дела, посетить общий душ и приготовился идти домой, какого хуя тот телится? Кацуки подходит к Красному тихо-тихо, старается разглядеть, чем он так долго занимается, может помощь нужна. И вот откровения, бога нет, а у Киришимы нет совести. Мудак сидит и залипает в телефон, отложив бумаги в сторону. Естественно он не замечает приближение напарника, и Кацуки с лёгкостью выхватывает телефон из его рук. — Нет, — завопил Красный, — Там важный разговор. Кацуки смотрит на не заблокированный экран. — Вы с Молнией засираете какой-то чат гифками с котиками. Безусловно это важно. — хмыкает блондин. — Важно! Кто первый остановится — тот проиграл! — Я тебе эту железяку сейчас в жопу засуну! — и Кацуки решительно начинает наступление на пятую точку Киришимы. Тот приподнимается с места и движется в противоположном направлении, выставив руки в останавливающем жесте. — Бакубро, Кацуки, мой чел, одумайся. — Я принял решение. — сказал Кацуки, как отрезал. Догонялки по всему агентству объявляются открытыми.