Упущенная стрела

Гроза проследовала дальше на юг, яркими призрачными вспышками растворяясь вдалеке. Темно-серый облачный шлейф тянулся следом за буйной стихией, которая припугнула округу раскатистыми ударами грома и ветвистыми разрядами молний, обугливших верхушки зазнавшихся сосен и елей. Следом хлынул непроглядный ливень. Ледяные капли отчеканивали барабанную дробь, как будто бы природа пыталась воссоздать аккомпанемент* под разворачивающиеся события. Погода для просиживания мягких мест в яме была не самой подходящей. Валькирия ушла около трех минут назад, и дедок ударами трости об землю начал отсчитывать секунды четвертой. Взглянув на мрачное небо, старец проникся до скрипучих костей чувством подкрадывающейся опасности. Неподалеку звучали тихие журчания ручейков и хлюпанье грязевых пузырей на поверхности образовавшихся луж. - Т-ц. Не нравится мне это. – вслух проговорил старец, внимая обонянием насыщающийся душком сырости и слякоти воздух. Фенрир лишь широко разинул пасть, сладко зевнув. Дедок почесал затылок тростью, раздумывая, как быть дальше, и неожиданно скривился в мине неописуемого отвращения от вгрызшегося ему в ноздри едкого запаха. Запаха мокрой псины. Дед тут же зажал нос пальцами и в осуждающем ошеломлении посмотрел на Фенрира. Тот сразу вытянулся в морде, сообразив в чем дело, и резко отвернулся. Старик заинтересованно склонил голову набок, наблюдая, как волчий сын сверлит пристальным взглядом в земельной стене дыру. Тактика отступления не сработала. - Будешь шерсть войлоком валять, то поросём станешь! – внос произнес дедок, тыкая тростью в меховое пузо волка. Гордый хищник опешил от прямолинейности старца, широко раскрыв желтые очи, но не повернулся, задрав нос еще выше. - Глядишь, и хвост крючком встанет, хех. – продолжал урок гигиены старец, довольно цокая языком. – Н-дэ, скоро, кхех, не рычать будешь. Хрюкать! Фенрир не выдержал и грозно рыкнул, демонстрируя прекрасную и по сей день работу голосовых связок. Забавный диалог можно было бы продолжать до восхода Солнца, но новые обстоятельства вынудили свернуть лавочку колких нравоучений. Со всех сторон в яму начала стекать дождевая вода. Небесная влага щедро усеивала каждый миллиметр земли, которая стала захлебываться. Волчий сын в испуге поджал уши и жалобно заскулил. Дедок не растерялся и мигом вскарабкался по вымокшей меховой спине зверя, чтобы тот высадил его на поверхность. Оказавшись на свободе, старец начал окончанием трости энергично вспахивать землю около ямы, чтобы воссоздать подобие пандуса, приговаривая при этом: - Вот видишь, хех. Даже мать родимая – природа хочет тебя искупать!

***

Тем временем, пока бывший король народа подземелий пытался спасти попавшего в смертельную ловушку ночного хищника, неразлучная троица продвигалась дальше в лес. Вымокшие до последней нитки товарищи каждые полтора метра поочередно чихали, будучи охваченными ознобом. Под ногами булькали грязевые потоки, превратившие некогда изумрудом играющие в лучах светила травяные ковры в неоднородное месиво. Все ложбины и овраги наполнялись густой жижей, поля и луга покрывались водяной гладью. Но вопреки ухудшению погоды Лиод, Сагр и Улль упорно вышагивали ровным строем, боясь не успеть разыскать их любопытную подругу. Ситуацию усугубляли только множественные потоки ручьев, которые подчистую смывали следы валькирии. Лучник, ведший колону, поторапливал товарищей, как мог. Пришлось перейти на небыстрый бег. Сапоги нарочито скользили под ожившей почвой и умоляли хозяев ринуться в нелепый пляс. Вымокшие волосы липли к лицам, мешая обзору не хуже проливного дождя, и приходилось их вечно отбрасывать назад. Все трое продрогли до костей, истончая из приоткрытых ртов заметные вихры пара. - Простите. – виновато произнес Сагр, идя в середине строя. – Если бы я знал, что этим все кончится, то… - То ничего бы не изменилось. – прервала его Лиод, нагнав сзади. – Чувство вины никогда никому ничем не помогало. Оно тащит всех на дно и только. Не так ли, Улль? – обратилась она с издевательским смешком к мужчине. Лучник скривил недовольную гримасу от поразительной колкости подруги, которая даже в столь острый момент умудрилась припомнить ему промах с вековой стрелой. - Мне кажется, или ты мне тогда сказала «спасибо»? – следопыт все же решил повестись на провокацию и буркнул язвительным тоном в ответ, припоминая горькие слезы кузнеца, чье сердце кровью обливалось от душевных страданий подруги. - Ой, да. Разумеется. – Лиод молниеносно поравнялась с зорким товарищем, оставив травника в гордом одиночестве. – Я сказала тебе «спа-си-бо» за жизнь Лив. Но, вот не задача… - кузнец сделала демонстративную паузу и набрала воздуха в грудь, чтобы затем рявкнуть на ухо следопыту. - Она опять в беде! И стрелу мою опять стащили!!! - А я-то тут причем?! – гаркнул Улль, про себя испугавшись, что Лиод со злости укусит его за мочку. – Вы, женщины, такие странные. Вам козла отпущения лишь бы найти. - Извини, но твой рыжебородый куда-то ускакал! - Он. Не. «Мой»! Сагр молча плелся на безопасном расстоянии позади двух разглагольствующих, которые вот-вот сцепятся. Как два кабана-бородавочника встретились на водопое и давай рылами бодаться – реку делить: кому какой берег достанется! Травник улыбнулся натянутым веселым мыслям и взглянул на идущих впереди Лиод и Улля. Те уже плечами бодались. У всех троих нервы были на пределе – перенести столько событий без намека на отдых и, тем более, сон не под силу даже Богам Скандинавии. Посему травник решил не препятствовать ярым высказываниям друзей, которые решили выпустить пар имеющимся в одиночном варианте способом. Но, сколько Сагр не пытался приободриться, ему никак не удавалось выкинуть из головы надоедливым роем жужжащую в ушах мысль. И речь шла вовсе не о судьбе его белокурой любимой, а о том, что удалось найти в ее хижине по «чистой» случайности. Травник опечалено вздохнул и посмотрел на затянутое тучами небо. Темень стояла глухая, как ночью, хотя до рассвета оставалось совсем немного времени. Глядя на сгущающиеся тучи, светловолосый мужчина решил внести свою лепту в успокоении. - Ну, что? Довольна? – шикнул Улль и встал на месте. – Я след потерял! - Так ищи, ты же следопыт. – перевела тут же стрелки обратно кузнец, скрестив руки на груди. - Я бы рад, только ни черта не видно! - Эй. – окликнул двух стрекочущих сорок за драгоценные камни травник. – Согрейтесь. Лиод молча приняла (выдернула из рук) кожаную флягу с крепким напитком и отпила долгий глоток. Улль пригубил сосуд дважды, нервно расхаживая из стороны в сторону. У обоих «хряков» дыхание перехватило – браниться, крича шепотом, худо сказывается на голосовых связках. - А ты? – женщина решила перевести внимание на Сагра, который застыл истуканом и не шевелился, держа раскрытую сумку. - Потерял что-то? - Нет. – кротко ответил он, колеблясь показывать друзьям недавнюю находку. Травник понимал, что поиски валькирии будут продуктивнее и скоротечнее, если освещать дорогу. Но наравне с дельными думами, Сагр дико боялся наступления всеобщей растерянности наряду с праведным гневом. Дрожащими руками, травник стал извлекать из походной сумки предмет, который мог послужить истечению подобных обстоятельств. Деваться, хоть и очень хотелось, было некуда: пришлось сделать выбор. А, как говорится, выбираешь одно – теряешь другое. Травник решился и достал тканый сверток. Лиод и Улль наблюдали в ожидании, как Сагр медленно разворачивал полотно. Со стороны чудилось, что лекаря хватила лихорадка, от которой того трясло изрядно. - Можно воспользоваться этим. – выдавил из себя он, ощущая каждой клеткой кожи пристальные взгляды. Когда сверток был раскрыт, незамедлительно наступила непробудная тишина. Госпожа кузнец и лучник кропотливо осмотрели предмет, спрятанный в свертке, и затем подняли крайне недоуменные взгляды на травника. Лицо того тотчас окаменело, не выражая никакой эмоции. Ни один мускул не дрогнул, глаза стали стеклянными, как в зеркало гляди. Сагр даже забыл, как дышать: - Я не… Я не понимаю. – попытался он оправдаться пред подозрительными взорами друзей. Лиод в ответ тактично прокашлялась, прикрыв рот кулаком. Улль дыхнул в ладонь, проверяя принятое им внутрь пойло на предмет веществ - галлюциногенов. - Сагр. – госпожа кузнец попыталась прояснить весьма странное поведение товарища. – И как нам Это поможет? Травник, чуть не плача от дикой несправедливости мира, посмотрел в глаза подруги. Чувство кромешного замешательства настигло опытного лекаря от того, что вместо найденного у охотника пера вымершего создания, в куске ткани лежала… Чья-то длинная коса

***

Жизнь, так или иначе, вынуждает двигаться вперед. Тем не менее, выбор есть всегда. Либо ты идешь навстречу будущему, либо – убегаешь от прошлого. Мне чудилось, что я петляю и нарезаю круги. Сквозь занавес дождя практически ничего не было видно, под покровом мрачных теней трудно было ориентироваться в окружении. Оно слилось в нескончаемую панораму, словно пытаясь окончательно свести меня с ума. Шум дождя скукожился до чистого звона в ушах. Пред глазами стали мерещиться мерцающие спектром мошки. Воздуха стало не хватать, паника нарастала, и мысли не поддавались контролю. - Да что же это! – отчаянно схватилась за голову, пытаясь выдрать волосы с корнем. – Как же так! Я потерялась. Потерялась в лесу, опрометчиво понадеявшись на чудо. Надежда, что несла меня галопом, выветрилась из души, оставив после себя горестное воспоминание о ней. Не в силах больше твердо стоять на ногах, я осела на колени, растерянно глядя пред собой. Мне хотелось сию же секунду уснуть, чтобы кошмар наяву прошел, как ему и полагается. Но стоило вспомнить о Берси, как сознание вновь трезвело, неприятно отдаваясь щемящим чувством в груди. Была дикая жажда пару раз удариться лбом об ствол дерева, чтобы в памяти произошел невосполнимый обвал, и я более не чувствовала бы никакой ответственности, ни капли вины, нарастающей с каждым вдохом. Я не знала, что делать. Понятия не имела, как разыскать Берси или Ванадис, где могут прятаться охотники, куда подевались Эир и Локи. Я ничего не знала и не была готова, и поэтому… Вы проиграли - О, Боже, Берси! Берси… – разрыдалась, как малой ребенок, потерявший маму. Сидя прямиком в луже, я запечатала лицо холодными руками, подавляя рвущийся наружу крик беспомощности. Звуки ливня глушили мои рваные вздохи и прерывистые выдохи. Горячие слезы лились из глаз, согревая онемевшие щеки. На кончике подбородка соленые ручейки уже остывали и срывались вниз, уподобляясь каплям дождя. Глаза горели, я стирала их тонкую кожу век почти в мясо, вытирая вновь и вновь выступающие слезинки. На ум не приходило ни одной идеи, чтобы как-то совладать с реальностью. Везде и всюду виднелся непробудный мрак, в котором и намека на свет в конце туннеля не было. - Где же ты, когда ты так нужен... – пролепетала я дрожащими губами, взывая к Богу. Искренне прошение было услышано. Постепенно тьма стала улетучиваться, уступая место свету. Кожа закрытых век начала просвечиваться в алых сплетениях капилляров. Я слегка приоткрыла глаза и увидела белое свечение. Первые пять секунд зрение адаптировалось – излияние света было ярким и одновременно мягким и ласковым. А затем я услышала слова Бога, который ответил: Здесь