Последний

      Это что…       Это вообще как?       У акул правда гениталии такого вида?       Кисаме, блять, и ты с этим ходил по всевозможным эротическим домам?       Как ты живешь с этим?       А плавники?...       … Это потому что их два на тебя девки вешаются...       — … и плевать, что ты синий? - беззвучным шёпотом закончил я блуждающую мысль.       — Эй, Учиха?       По лицу сдержано похлопали, требуя от меня реакции.       Я думал, что высказывал все своё удивление вслух, но, как оказалось, просто молчал и пялился. Кисаме заглядывал мне в лицо с самодовольной улыбкой.       — Чего завис? Поворачивайся…       — Ты знаешь, я тут передумал… - что-то от здравого смысла во мне ещё осталось, и оно шептало мне сворачиваться. Плевать, буду страдать дальше. Я всего лишь хотел расслабиться, а в итоге подсаживался на измену от одной только мысли, что Это будут совать в меня.       Но подумать и сказать - это одно, сделать - другое. Я так и продолжал безвольно сидеть на широком бедре, пока меня как куклу не пересадили и не развернули спиной.       Оказавшись на диване, упёртым в мягкую спинку я понял, что мое «передумал» никому нахрен не уперлось, и, судя по всему, даже мне. Не смог бы, даже если захотел бы с этим что-то сделать. Хоть оцепенение и овладело моим мозгом, тело уже было в ожидании продолжения, каков бы орган там ни был у напарника.       Кисаме обеими руками держал меня за бедра, пристраивавшись со спины. Сжимал и растягивал в стороны ягодицы.       — Они оба не… не влезут, - выдавил через силу я, преодолевая немой барьер. Все ещё переживал за эти штуки.       По промежности заскользили странные отростки, отирая внутреннюю сторону бёдер. Упругие, горячие. Большие. Два.       Я закрыл глаза, желая не думать о том, что это выглядело не так, как я привык. Старался уловить удовольствие от прикосновений.       — Не переживай, - низкий голос Кисаме работал как успокоительное. Знакомые ноты держали сознание на плаву. - Никто из выживших ещё не жаловался , - последовал смешок, и следом в меня медленно, но с упором вставили.       Жжение и боль казались такими незначительными, будто в тумане. Но они были. Неприятные. Отсутствие секса длительное время сказывалось.       Я дернулся, соскакивая. Невольно охнул. Не выдержал и, потянувшись к проходу рукой, ощупал. Глупая была бы травма... Сам пальцами соскользнул внутрь. Глубже. Растягивал сам себя.       К моей руке присоединились пальцы Кисаме, двигающиеся в противоход, проникающие и тянущие.       Ноги начинали мелко дрожать. Меня заводила мягкая плоть под моей же рукой, которая с каждым жестом становилась эластичнее. Приятная на ощупь. Горячая внутри. Мягкая.       — Убери, и стой спокойно, - раздалось в затылок. - Ты слишком много думаешь, Итачи-сан.       Резко, вместо уже знакомых пальцев в меня снова вошёл толстый объект.       Я не сдержал неприятный стон. Дернулся вперёд.       Большой, слишком большой.... и слишком жесткий.       Он замер на мгновение на входе и покинул меня. Следом снова были пальцы, поглаживающими движениями успокаивая и дразня чувствительный проход. Длительное облегчение от секундного дискомфорта опьяняло яркостью.       Наркотическая трава преумножала и без того приятные касания. Да и неприятные делала ярче. Я послушно отдался в сноровистые руки напарника. Старался не думать.       Кисаме повторял поочерёдно эти нехитрые движения, пока один из его членов не вошёл легко и глубоко. Меня моментально затрясло, и по шее побежали мурашки. Уткнулся в руки, вжимая голову, мычал. Мою поясницу настойчиво прогибали, держа за талию и бёдра.       Ещё немного, и будет хорошо...       — Двигайся, мать твою, - велел я, смирившись с тем, что предмет во мне был чем-то странным. Пускай. Ощущения и удовольствия от этого другими не стали, а даже наоборот.       В ответ услышал довольный рык.       Его движения сначала были медленными. Я чувствовал каждым миллиметром кожи эти проникновение. А снаружи, под мошонкой, был второй отросток, что терся в унисон первому. Машинально обхватил себя рукой, стараясь захватить и его. Сжимал бедра, стискивая толстый акулий член.       Размеренные и медленные движения были недолгими, только чтобы я смог привыкнуть к немалому обьему внутри. И очень скоро закончились.        Я прогибался и дрожал, желая почувствовать глубже в себе этот странный орган. Толкался назад, в замершего Кисаме. С трудом давил бёдрами, насаживаясь глубже. Чувствовал свой предел. Было больно. Но мне все равно было мало...        Я почувствовал на затылке его тяжелое дыхание. Кисаме придвинулся ближе, поудобнее опираясь в спинку дивана.       За короткой тактической паузой последовали уже другие толчки. Сильные, быстрые. Мне пришлось держаться за мебель обеими руками, чтобы не двигаться, и оставаться хотя бы на прежнем месте. Тактичные толкания превратились в безудержные и яростные.       — Быстрее, - мой шёпот был тихим, почти беззвучным, несдержанным. С закрытыми глазами я просил. - Ещё быстрее… только... не оста... навливайся…       Просил. Я умолял.       Пограничное чувство, когда вот-вот что-то оборвётся внутри было долгим, держало крепко, как держали ладони. Этот зверь не остановится - я был уверен, но продолжал шептать свои просьбы, как мантру.       Простимулировать себе член я банально не успевал. С меня сочилась прозрачная жидкость не переставая. Все мои усилия были направлены на то, чтобы держаться ровно, поэтому когда внутренним удовольствием меня размазало со стоном, я не думал о том, что запачкал уже не раз и не два диван. Я сделал лужу.       Спазмом дергало всю нижнюю часть тела.       Удовольствие было удивительно долгим.       — Блять... - не удержался от комментария, сводя ещё плотнее бедра..       Сзади прилетел шлёпок. Болезненный. Вызывающий ещё одну волну спазма от того, что я дернулся. Кисаме нарочно бил, находясь во мне, наблюдая как меня трясёт каждый раз.       Я боялся двинуться с места, сейчас любое движение снова и снова стягивало все внутри новым приятным приступом. Ощущал, как пульсировал задний проход, пытаясь сжаться на странном члене.       — Ты в порядке?       — Мн-даа, - на выдохе ответил, не оборачиваясь. - Хочу ещё раз.       В ответ мне был тихий смех. Горячий акулий член выскальзывал из меня с пахабным звуком, напоследок растирал о раздражённый проход скользкую влагу.       Что такого я сказал?       — Можем. А ты выдержишь?       Я взял паузу, чтобы отдышаться, дожидаясь, когда последние волны оргазма утихнут, приподнялся на ватных руках, обернулся. Кисаме стоял одним коленом на диване со своими бодро торчащими отростками, без майки, разбивая полумрак своей ложно светящейся холодной кожей. Сейчас он казался мне куда больше, чем когда мы молча странствовали по заданиям в плащах и одежде. Или может он и правда стал больше… Черт разберёт этих акул. Я не стал задерживать на нем взгляд.       Не отвечал ему ничего. Зашевелился, вставая с дивана. Мышцы словно онемели, мои ноги потряхивало и в конечностях блуждала ненормальная слабость. Здоровой рукой облокотился о перила, чтобы встать.       Томное удовольствие сейчас пребывало во всем теле, подкрепленное дурман-травой.       Я хотел ещё.       Пока эффект наркотика не развеялся, хотел по максимуму выжать из этого необычного вечера.       — Пошли на пол. Если стоя, то точно не выдержу, - согласился я, осторожно двигаясь в сторону створок спальной комнаты.       — Хах, а ты отчаянный малый, Учиха, - заржал Кисаме наблюдая как я осторожно иду к дверям, затем встал с дивана и пошел следом.       Не включая свет я подошёл к огромному футон, пинком отбрасывал лежащее поверх одеяло, сдвигал его в сторону. Опустился на мягкий матрас, откинулся спиной, закрыл глаза.       Сколько мы уже были знакомы с Кисаме? Два года? Три? Вечность? Забавно, что я упустил такую деталь о своём спутнике. Хотя, удивляться было несправедливо: в составе Акатсуки нормальных людей фактически и не было. Только я и Кона были людьми, остальные же какими-то мутациями от чрезмерной силы.       Кисаме опустился рядом, рукой подталкивая меня, чтобы перевернулся. Я нехотя открыл глаза.       — Не снимешь рубаху?       — А она мешает? - осматривал и себя и напарника. На его голой груди и животе уже были размазаны брызги семени. На мне же были все ещё чистые сетка и рубашка.       — Обидно будет запачкать, - хмыкнул в ответ, и кинул мне пару небольших квадратиков. - Надень лучше.       Я послушно принялся распаковывать невесть откуда взявшийся презерватив. Хотя, они тут наверняка были везде, это ж был номер для новобрачных... Совсем не подумал про них.       Натянул тонкую резинку, раскатывая по своей эрекции к самому основанию. Даже такие касания распаляли меня, и я непроизвольно двинул рукой по скользкой поверхности, желая продолжения. Член дергало.       — А что если два, - тихо сказал я неожиданно даже для себя, когда огромное тело Кисаме нависло сверху. Только когда замолчал понял, что сказал, но было поздно.       Напарник придвинулся ко мне вплотную со спины, выставляя мне ноги как ему было удобно. Мой таз приподняли над постелью, подставляя под упругие концы.       Мне не нужно было даже смотреть на Кисаме, я затылком чувствовал его хищную довольную улыбку.       Черт...