***
Первым уроком была Трансфигурация. МакГонагалл ничего не сказала Ремусу по поводу невыполненного домашнего задания — очевидно, она решила быть к нему снисходительнее во время полнолуний. Но всё же, она взяла с него обещание выполнить все задания к следующему занятию. Ремус сказал «честное слово», надеясь, что это прозвучало убедительно. Джеймс, Сириус и Питер безуспешно пытались заговорить с ним до тех пор, пока терпение МакГонагалл не лопнуло, и она рассадила всех четверых по разным углам. В коридоре на пути к кабинету Заклинаний прятаться было негде. Ремус вздохнул, готовясь к пяти прекрасным минутам наедине с мальчишками. — Ну? Где тебя носило? — выпалил Сириус, шагая слева от него. — Нигде, — ответил он, ускоряясь. — Да ладно тебе! — воскликнул Джеймс, перекрывая путь отступления с правой стороны. — Расскажи! Ты был там же, где и в прошлый раз, да? — Может быть. — Снова отработка? — спросил Питер, пытаясь не отставать. Ремус мысленно выругался — отработка была бы прекрасной отмазкой. — Не-а. — Тогда где… — Смотри, куда прёшь, полукровка! Ремус был так занят мыслями о побеге, что врезался прямиком в Снейпа, выворачивающего из-за угла. Будучи уже на взводе, Ремус ощетинился и попытался протиснуться мимо него. — За собой смотри, Сопливус. Вместо того, чтобы отойти, Снейп толкнул его в ответ. За его левым плечом тут же материализовался Мальсибер, угрожающе нависая над мальчишками. — Я знаю, что это ты вломился к нам в спальни, — прошипел он. — Вы все. — Да ты что? Докажи, — ухмыльнулся Джеймс, скрещивая руки на груди. Снейп скривился. — Докажу. И тогда вам не поздоровится. — Умираем от страха, — лениво ответил Сириус, прислоняясь к стенке. — А теперь подвиньтесь, будьте так добры. — Это была твоя идея, Блэк? — протянул Снейп. — А может твоя, Поттер? Не сомневаюсь, что это кто-то из вас двоих. Петтигрю бы духу не хватило, а Люпину — мозгов… Ремус сжал кулаки. Снейп потянулся за палочкой, — и он точно смог бы пустить её в ход. Джеймс тоже кое-чему его научил, но Ремус был вне себя от ярости, чтобы помнить о каких-то заклинаниях. — Расходимся, господа, — прозвучал чей-то резкий голос. Это был профессор Флитвик, который выглянул в коридор посмотреть, в чём проблема. — Северус, вы задерживаете остальных, а вы четверо уже должны быть в классе. Заходите. Всё занятие Ремус не мог успокоиться, хотя обычно Заклинания были его любимым предметом. Чаще всего, вместо чтения и конспектов, они практиковались с палочками — и в этом с Ремусом не могли сравниться даже Джеймс и Сириус. Но на этот раз он никак не мог сосредоточиться, и его подушки носились по классу как реактивные снаряды, вместо того, чтобы плавно пролетать через обручи, которые профессор Флитвик развесил под потолком. Питер никак не мог справиться с заклинанием левитации, хотя они тренировались уже пару недель. Ремус считал, что его проблема в нехватке воображения. Что Джеймс, что Сириус — оба никогда не сомневались в собственных силах; и именно уверенность в себе Ремус считал ключом к успеху. Обычно сам Ремус мог выполнить любое задание, если оно казалось ему достаточно простым. Питер же переживал обо всём на свете. Он читал и перечитывал учебники, пытаясь в точности скопировать сложнейшие движения, вместо того чтобы просто повторять то, что им показывал Флитвик. — Надеюсь, что к выходным каждый из вас сможет поднять в воздух вот эту книжку, — сказал Флитвик, когда урок закончился. Книга, на которую он указывал, была размером с самого профессора и казалась просто неподъемной. — Так что, готовьтесь. Питер жалобно застонал. Ремус смог остыть только к полудню, но трудности с колдовством остались— хвала Мерлину, на Травологии и Истории магии палочки им не требовались. Можно было только гадать, что вызвало такую проблему — покладистый характер, которым он никогда не отличался, или же полнолуние. После обращений он всегда чувствовал невероятный прилив сил. Теперь это сказывалось и на магии — его волшебная палочка гудела, словно под напряжением. Заперевшись в туалете во время перерыва, Ремус попробовал наколдовать простейший Люмос и чуть не остался без глаз. Наверное, о его проблеме говорилось в одной из книг мадам Помфри, но теперь он никогда не узнает. Ремус догадывался, что в библиотеке наверняка есть и другие книжки. Он бы даже смог их найти — он знал, что искать, знал само слово по буквам. Но он не осмеливался. Казалось, стоит ему только сказать о своём недуге вслух или написать на листке хоть слово, как весь мир тут же раскроет его тайну. Грязные секреты лучше всего держать в голове.***
Четверг, 7-е октября, 1971 Ремусу было важно держать язык за зубами — особенно теперь, когда за ним пристально наблюдали. МакГонагалл, которая никак не могла понять, почему он не писал конспекты; мадам Помфри, которая постоянно пыталась подловить его и затащить в больничное крыло для быстренького осмотра; и Снейп, которому не давал покоя случай с чесоточным порошком. И Ремус вполне мог бы справиться с давлением этих трёх, если бы за ним не следил четвёртый. Этот преследователь был более искусен в своих методах слежки, но и его нельзя было не заметить. Сириус. Поначалу Ремусу казалось, что мальчишке просто нравилось быть в курсе всего происходящего — в этом они с Джеймсом были похожи. Оба хотели знать всё и обо всех. Они постоянно рассказывали Питеру и Ремусу какие-то сплетни — как сто лет назад чей-то отец не получил повышения, и теперь вся семья точит на Министерство зуб; как однажды двоюродную бабку Миранды Трап поймали за нелегальным применением любовного зелья, и теперь никто не пьёт у Трапов чай; или как профессор Слизнорт знает о тёмных искусствах больше, чем кажется, а все выпускники его Клуба Слизней в итоге становятся влиятельными волшебниками с сомнительной репутацией. Разумеется, жизнь Ремуса была для них загадкой, и поначалу именно этот факт казался ему причиной чрезмерного любопытства Сириуса. Но Сириус никогда не спрашивал напрямую, и, казалось, его заинтересованность семьей и жизнью Люпина была исключительно личной. В отличие от него, тот же Джеймс почти никогда не наблюдал за другими — он предпочитал, чтобы другие наблюдали за ним. Казалось, никто больше не замечал особого внимания Сириуса, — тот был предельно осторожен. Лишь изредка самому Ремусу удавалось застать его врасплох и поймать пристальный взгляд голубых глаз. Сириус даже не отворачивался — только бессовестно расплывался в дружеской улыбке, на которую Ремус был обязан ответить такой же. В тот самый четверг они сидели в гостиной и заканчивали домашние эссе — точнее, Джеймс дописывал эссе Ремуса. Он предложил помощь в обмен на то, что Ремус научит его заклинанию Обфаскейт, и тот согласился, несмотря на свою гордость. Ремус очень не хотел получать от МакГонагалл ещё одну отработку, да и у Джеймса хорошо получалось подделывать почерк. Сириус в это время подправлял собственное эссе, которое уже было идеальным — он написал три дополнительных абзаца об использовании златоглазок как исходных объектов трансфигурации и нарисовал диаграммы. По всему столу были разбросаны книги вперемежку с чернильницами и скомканными листами пергамента. Питер пытался поднять в воздух яблоко и забросить его в корзинку в метре от него. Яблоко успешно взлетало, а затем начинало дрожать и падало обратно на стол. Выбившись из сил, Питер запустил пальцы в волосы и стал снова перечитывать учебник. — Пит, у тебя всё получится, даже не переживай, — неразборчиво пробормотал Джеймс, не отрываясь от эссе. — Продолжай в том же духе. — Я пытаюсь, — захныкал Питер. —Я не могу нормально взмахнуть палочкой… тут сказано «плавное, змеевидное движение», но я не знаю… — он помахал палочкой в воздухе. — Не так, — резко оборвал его Ремус. — Сильнее закругляй в конце. Смотри, — он произнёс заклинание, без труда поднимая яблоко и отправляя его прямиком в корзинку. — Точно надо закруглять сильнее? — недоверчиво переспросил Питер. Он ткнул палочкой в бумажный шарик, валяющийся на столе. — Вингардиум Левиоса! — произнёс он, повторяя движение Люпина. И правда, шарик, подрагивая, тут же взмыл в воздух, подлетел к корзинке, неуклюже ударился о её стенку и приземлился рядом с многострадальным яблоком. — Получилось! — воскликнул Питер. — Всего-то закруглить, почему бы так и не написать в учебнике?! — Молодчина, Пит, — улыбнулся ему Джеймс. Он снял очки и устало потёр глаза. — А ты должен быть учителем, Ремус. Люпин фыркнул и смущённо отвернулся. — Я почти всё, — продолжал Джеймс. — Осталось только сверить детали. Передашь мне Теорию Магии? Ремус почувствовал, как по спине пробежал холодок. Стараясь не паниковать, он оглядел кучку книг, на которую показал Джеймс. На обложке одной из них был нарисован котёл — значит, это точно Зелья. С остальными было сложнее. Золотые и серебристые буквы названий двигались и лезли одна на другую. Просто дать первую попавшуюся книжку? Он обречённо взглянул на Джеймса, — тот перечитывал эссе. Питер был слишком занят, забрасывая бумажные шарики в корзинку, чтобы заметить его смятение. Ремус снова посмотрел на книжки, в панике кусая губы. Сириус тихонько кашлянул и наклонился ближе к столу. Не глядя на Ремуса, он молча постучал по одной из книг указательным пальцем. Это был большой том в чёрном кожаном переплёте, который показался Ремусу смутно знакомым. Он с благодарностью схватил его и протянул Джеймсу. — Спасибо, дружище, — машинально ответил Джеймс, тут же возвращаясь к работе. Сириус сделал вид, будто ничего не произошло. У Ремуса горели щёки.