All the young dudes

      Двенадцатый день рождения Ремуса выпал на пятницу. Обычно после уроков Джеймс силой тащил друзей смотреть, как тренируется Гриффиндорская сборная по квиддичу, а Ремус в это время тихонько читал. Но на этот раз Сириус каким-то магическим образом уговорил Джеймса пропустить одну-единственную тренировку — «ничего не случится, ты даже не в команде», — и дать Ремусу возможность самому решить, чем он хочет заняться в свой день рождения.       Ремуса разбудил ор трёх мальчишек, завалившихся к нему на кровать.       — С днем рождения, Люпин!       Они даже не попытались ущипнуть его, — что уже делало этот день рождения самым лучшим.       Всю дорогу до Большого зала Джеймс вместе с Сириусом шли впереди, расталкивая толпу, и громко выкрикивали:       — Дорогу, попросим!       — У нас тут именинник!       — Двигай, нечего тут смотреть!       К моменту, когда они наконец добрались до их мест, Ремусу хотелось забиться под стол. Его товарищи устроили настоящее шоу, подавая ему завтрак. Питер налил ему чай, Джеймс нагрузил еды на тарелку, а Сириус намазал масло на тост.       — Это обязательно? — простонал Ремус, сгорая от стыда.       — Абсолютно, — сказал Джеймс.       — Несомненно, — кивнул Питер.       — Бесспорно, — закончил Сириус.       Густо покраснев, Ремус покачал головой и уставился в тарелку. Когда он наконец доел свой завтрак, — пришлось постараться, поскольку ребята навалили ему двойную порцию всего, — мальчишки встали, не переставая улыбаться во все щёки.       — Чего ещё?! — спросил Ремус, нервно дёргаясь.       Если они всё-таки решили наградить его «именинными тычками», пусть заканчивают поскорее. Может, волшебники щипали друг друга как-то по-другому? Он ведь пропустил день рождения Сириуса и теперь понятия не имел, чего ожидать. Питер и Джеймс положили руки ему на плечи, заставляя опуститься обратно на скамейку. Сириус вытащил из кармана мантии дудку и протяжно протрубил. Ремус зажмурился. Ну вот…       — С днеееееееееем рожденьяяяяяя тебяяяяя! — заорали мальчишки во всю силу своих лёгких. — С днеееем рожденьяяя тебяяя! С днем рожденья, милый Ремууууус!       Тут к ним присоединился весь зал, и Ремус закрыл голову руками.       — С днееееем рожденьяяяяя тебяяяяя!       — Гип-гип! — гаркнул Джеймс, вставая на стул.       — Ураааааа! — завопили в ответ все Гриффиндорцы.       — Наконец-то это закончилось, — пробормотал Ремус, когда крики стихли. Его лицо пылало.       Питер бросил на него жалостливый взгляд.       — Прости, дружище, но они собираются сделать то же самое и за обедом, и на ужине.

***

      Несмотря на праздник, мальчишкам всё ещё предстояло высидеть урок Зелий, который был последним на этой неделе. Ремус обнаружил, что у него не было врождённого таланта к зельеварению, — и идеально выполненная домашка его не прибавляла. К тому же, тема была до невозможности скучной, и к моменту, когда Слизнорт стал рассказывать о пяти ключевых компонентах снотворного, Ремус уже клевал носом.       Снейп больше к нему не лез, — он даже не смотрел в его сторону с момента происшествия в коридоре. Лили улыбнулась ему и пожелала счастливого дня рождения прежде, чем закатить свои изумрудные глазища, — Джеймс и Сириус пытались уговорить Слизнорта не давать им никаких домашних заданий из уважения к «особому дню».       За ужином Ремус выдержал свой последний, как он надеялся, раунд «с днем рождения», который вышел самым громким, — во многом из-за Дамблдора, который дирижировал и сам выкрикивал слова песенки во весь голос. Ещё Ремусу подарили пару открыток: одну подписал весь Гриффиндор, а вторую, вместе с парой новых носков, прислала Матушка.       После ужина мальчишки уселись в гостиной. Сириус вытащил свой тяжёлый проигрыватель и, в сотый раз с Рождества, поставил Электрического воина.       Танцевал я в двенадцать лет…¹       В какой-то момент вынесли торт, с красно-золотой глазурью и двенадцатью розовыми свечами. Когда Ремус разрезал его, — под выкрики «загадывай желание!», но так и не придумав ни одного, — он был поражен, обнаружив внутри четыре разных начинки: шоколадную, лимонную, простой бисквит² и кофейно-ореховую.       — Прямо как твои тосты, — заулыбался Сириус, с трепетом наблюдая за удивлённым лицом Ремуса. — Подумал, что один вкус — это слишком скучно.       — Ого… Спасибо!       — Итак, что будем делать дальше? — поинтересовался Джеймс. — Ещё достаточно светло, если вдруг ты хотел пойти и посмотреть…       — Джеймс, он не хочет! Чтоб тебя, дружище, тебе стоит поискать другие интересы, на тебя тошно смотреть.       — Я не против, если ты хочешь пойти посмотреть на квиддич, — торопливо заверил Ремус. — Вы уже сделали достаточно, честное слово. Три песни за день, что ещё нужно человеку в двенадцать лет для полного счастья?       — Нет, — Джеймс героически покачал головой. — Сириус прав, это твой день рождения, мы займемся тем, чем любишь заниматься ты.       Спустя несколько мгновений воцарившейся тишины, Джеймс кашлянул.       — Эм, Люпин? Так чем ты любишь заниматься?       Ремус задумался. Он мог бы легко составить целый список вещей, которые он не любил: футбол, домашка, полёты, зелья. Но никто и никогда не спрашивал, что он любит. Ему нравилось смотреть телик, но до Хогвартса телевидение не добралось. Ему нравилось иметь возможность выбирать, что съесть на завтрак и обед. Ему нравилось слушать голос Марка Болана³, льющийся из проигрывателя Сириуса. Но ничего из этого не было хобби.       — Читать? — предположил Питер. — Ты много читаешь.       — Разве? — брови Ремуса взлетели. Он не задумывался об этом, но это была правда. Начиная с Рождества, он успел прочитать все учебники за курс и несколько дополнительных книг из библиотеки.       — Как прекрасно, — Джеймс закатил глаза. — С днем рождения, Люпин, давай устроим книжный клуб.       Сириус хихикнул.       — Ну, мне-то откуда знать! — надулся Питер. — Кроме чтения, ты без ума только от отработок, Ремус.       Ремус рассмеялся, виновато поднимая руки.       — Простите, ребят, наверное, я страшный зануда.       — А куда ты постоянно пропадаешь? — вдруг спросил Сириус.       Ремус закашлялся.       — О чём ты? Я же говорил, мне бывает плохо, я хожу в больничное крыло, — торопливо стал объяснять он.       — Да нет, — отмахнулся Сириус. — Иногда ты исчезаешь после уроков, или пока мы на квиддиче. Что ты делаешь тогда?       Ремус почувствовал, что краснеет. Он всё меньше и меньше бродил сам по себе, но, очевидно, не так редко, чтобы остаться незамеченным. Мальчишки смотрели на него выжидающе. Он закусил губу.       — Ну, я просто… гуляю, — сказал он неуверенно.       — Где? — спросил Питер. — По территории?       — Да везде, — Ремус пожал плечами. — Мне просто нравится осматриваться. Знать, что и где находится, — он полез в задний карман и вытащил карту. — Я знаю, это глупо, но я стал дополнять карту, которую нам выдали в начале года. Каждый раз, когда я нахожу что-то интересное, — я помечаю это на карте.       Джеймс взял у него карту и развернул. Трое мальчишек склонились над пергаментом. Спустя некоторое время Сириус поднял голову и с восхищением уставился на Ремуса.       — Ты добавил все портреты… и подписал их, да и всё остальное тоже.       — Там куча ошибок, — Ремус покраснел сильнее, желая поскорее забрать карту обратно.       Джеймс сосредоточенно морщил лоб.       — А это что? — он указал на отметку на одной из лестниц.       — Ступенька-обманка, — ответил Ремус. — Можешь провалиться, если наступишь. А вот эта, — он показал на отметку на другой лестнице, — исчезает. Движущиеся лестницы отмечены стрелками. Я пометил их разными цветами, чтобы было видно, куда они ведут.       — Мерлин! — охнул Питер. — Ты хоть представляешь, сколько времени я мог сэкономить?! Клянусь, я застреваю в коридоре не меньше двух раз за неделю, и всё из-за этой крутящейся лестницы.       — Я тоже, — поддакнул Джеймс.       — Да хрен с вашими опозданиям! — не выдержал Сириус. — Подумайте о том, какую практическую ценность для наших затей несёт эта карта. Возможности, которые она открывает.       Широкая улыбка расползлась сначала по лицу Джеймса, затем Питера. Ремус выхватил у них карту и сложил обратно.       — Она ещё не закончена. Я хочу зачаровать её, как только разберусь, как.       — Зачаровать? — нетерпеливо заёрзал Сириус.       Ремус колебался. Не то, чтобы он не разделял интереса и восторга Сириуса, — дело в том, что он хотел работать над картой самостоятельно, как бы глупо это не звучало. Сириус и так придумал заклинание для чтения, и погодные чары тоже были его идеей. По причинам, которые Ремус никак не мог объяснить, он отчаянно хотел доказать, что на этот раз тоже способен вложиться в общую работу.       — Да, добавить кое-какие улучшения, — с опаской ответил он. — Вы решите, что это глупости.       — Неправда! — поспешил заверить его Питер. — Мы можем помочь!       — Ну, наверное… Это всё равно моя карта.       — Разумеется, она твоя, — успокоил с улыбкой Джеймс. — Так же, как мантия — моя. Но во имя шалостей…       — Она принадлежит Мародёрам, — закончил Сириус с сияющими глазами.       — Карта Мародёров, — повторил Ремус, всё ещё не совсем довольный тем, что его личный проект стал национальным достоянием.       — Она всё ещё твоя, Люпин, — продолжил Блэк. — Твоё имя будет первым.       — Не самая лучшая идея писать на ней наши имена… — взволнованно протянул Питер.       — Тогда прозвища, — отмахнулся Сириус.       — У нас нет прозвищ, — сказал Ремус. — Ну, если только у меня, но я не особо хочу, чтобы на карте было написано Полоумный Люпин.       Все трое покатились со смеху. После этого Ремус решил, что сделать ребят частью его секрета — не так уж и плохо. На самом деле, ему даже стало легче; он начинал задумываться о том, что помешался на своей карте: на отслеживании, записях, пометках. Джеймса, Сириуса и Питера больше интересовали не внутренности карты, а то, как задействовать её в своих затеях.       Остаток вечера они провели под мантией, бродя по залам. По мнению Ремуса, мантия была лишней, поскольку они планировали вернуться до отбоя. Но Джеймс и Сириус не упускали не единой возможности превратить даже небольшую вылазку в приключение, а Питеру просто нравилось бродить незамеченным. Всё стало на свои места, когда Сириус достал пять навозных бомб, которыми они и стали развлекать себя по дороге, — подкрадываясь к ничего не подозревающим парочкам или подбрасывая бомбы в карманы старших учащихся, спешащих в библиотеку.       Ремус показал товарищам проходы и короткие пути, которые он успел разыскать, и даже парочку секретных мест (не все, конечно, просто на всякий случай). Он даже поделился с ними своей идеей наложить на кошку Филча, миссис Норрис, отслеживающее заклинание, чтобы всегда знать, когда та приближается. Мальчишкам понравилось.       — А почему только миссис Норрис? — прошептал Сириус по дороге обратно в гостиную. — Почему бы не отслеживать всех?       — Всех?       — Да, тогда бы никто не смог застать нас врасплох, и мы бы всегда выходили сухими из воды.       — Ну не знаю, — ответил Ремус, чувствуя себя неуютно от этой идеи. Что будет, когда его друзья увидят, как каждый месяц он ходит к Гремучей Иве? Сколько времени им потребуется, чтобы додуматься пойти за ним и убиться? Впервые Ремус задумался о том, что его карта не такая уж и безобидная.       Но Джеймс и Питер согласились с Сириусом, назвав идею гениальной; они уже представляли, какого это, — знать, что делает Дамблдор, или где рыскает Снейп. Ремус был твёрдо убежден, что Сириус Блэк и Джеймс Поттер способны на что угодно, — только дай им время. Он лишь надеялся, что времени им потребуется много.