All the young dudes

      Несмотря на всю свою браваду, Ремус остался ждать. Вариантов было не так много: ждать, либо сразу пойти к Дамблдору и попросить отправить его обратно в Святой Эдмунд. Правда, Ремус не был до конца уверен, где у Дамблдора кабинет, — он не успел отметить его на карте. Карта… Всё в прошлом. Сириус с Джеймсом закончат её вместо него.       По крайней мере, от усталости не осталось и следа. Ремус ёрзал на своём сундуке, ему казалось, что прошло уже несколько часов. Он решил пропустить обед, — вдруг, они бы вздумали говорить с ним прямо у всех на глазах? К тому же, есть совсем не хотелось. Ремус попытался взяться за книгу, но его хватило ненадолго.       Время от времени мысли Ремуса возвращались к разговору, точнее, — к ссоре с Сириусом. Он был в смятении. С одной стороны, стоило ему немного оправиться от ужаса, он понял, что Сириус пытался помочь. Если он знал обо всём с Рождества, то, видимо, он и правда не собирался никому рассказывать. К тому же, он его предупредил. Но с другой стороны, Ремус знал, что был прав. То, что Джеймс был лучшим другом Сириуса, не обязывало его оберегать ещё и Ремуса. Конечно, они тоже дружили, но скорее по воле случая. Ремус не играл в квиддич, не имел ни хорошей родословной, ни денег. К тому же, захочет ли Поттер марать свою безупречную репутацию, путаясь с тёмной тварью?       А Сириус… Сириус даже родного брата не смог простить за распределение на другой факультет. Если он так относился к семье, то что говорить о друге?       Пробило четыре, и тут же по лестнице застучали три пары шагов. Ремус поднялся, собираясь с духом. Первым вошёл Джеймс. Он выглядел очень серьёзным и будто бы старше остальных. Следом вошёл Сириус, на его пустом лице не осталось и следа былых эмоций. Питер замыкал их процессию, как обычно, неловко шаркая и потирая руки.       — Привет, Ремус, — первым подал голос Джеймс. Они стояли лицом к лицу, и комната вдруг показалась Ремусу слишком маленькой, несмотря на распахнутое окно.       — Привет, — ответил Люпин, стараясь смотреть на всех троих одновременно.       — Как себя чувствуешь?       — Пойдёт.       — Слушай, приятель, давай сразу к делу? — Джеймс запустил пальцы в волосы, нервно сглатывая — Ремус заметил, как дёрнулся его кадык. — Мы заметили… Ну, мы не могли не заметить, что ты часто уходишь в больничное крыло. Раз в месяц, каждый месяц.       За спиной Джеймса, Питер кивком поддакивал каждому его слову. Ремус вдруг ощутил прилив небывалой ненависти. Пытаясь подавить его, он встретился взглядом с Джеймсом. Все и так считали его диким зверем, лучше не давать им ещё больше поводов.       — Ну, — угрюмо сказал он.       — Так вот, — кивнул Джеймс, будто бы они просто болтали. — Каждый месяц… В полнолуние.       Его последние слова повисли в воздухе. Ремус больше не мог терпеть.       — Да скажи уже, Джеймс.       — Ты-правда-оборотень? — выпалил он и опустил глаза в пол, будто бы ему было стыдно такое спрашивать.       Ремус посмотрел на Сириуса, который всё ещё прожигал его полным решимости взглядом. Питер жевал свою нижнюю губу, его глаза метались между Джеймсом и Ремусом. Ремус расправил плечи.       — Да, — он выпятил вперёд подбородок, будто давая Джеймсу возможность ударить его. Будь, что будет.       Джеймс выдохнул.       — Понятно.       — И это всё?       — Да, точнее нет, точнее… Вот блин… — Джеймс снова провёл ладонью по волосам и обернулся к остальным с умоляющим взглядом.       — Всё нормально, — твёрдо сказал Ремус. — Я ухожу. Просто отпустите меня и расскажите всё МакГонагалл.       — Уходишь? Куда?!       — Обратно в приют, наверное.       Будто бы у него были другие варианты.       — Тебе нельзя бросать Хогвартс! — встрепенулся Джеймс, выглядя ещё более озадаченно. Его очки сползли на кончик носа, но он даже не заметил.       — Мне нельзя оставаться, если все будут в курсе, — разъяснил Ремус так спокойно, как только мог.       — Мы никому не скажем! — неожиданно пропищал Питер.       Ремус удивлённо посмотрел на него, потом на Сириуса, потом на Джеймса. Джеймс кивнул и подтвердил:       — Мы не скажем.       Ремус покачал головой, не позволяя этой мысли — надежде — укорениться. Надежда не приводит ни к чему хорошему, этот урок он запомнил на всю жизнь. Это было правило, высеченное на его коже толстыми серебристыми шрамами.       — Хранить такой секрет, или что вы там собрались делать, — это не шутки. Если кто-то ещё узнает, мне всё равно придётся уйти. И всё может стать ещё хуже, потому что другие...       Он не договорил. Какой смысл?       — Этого не случится, мы обещаем, — наконец подал голос Сириус, неуверенно шагнув вперёд. — Обещаем?       Он по очереди повернулся к Питеру и Джеймсу. Оба мальчика казались напуганными, но и тот, и другой уверенно кивнули.       — Доверься нам, — сказал Джеймс. — Пожалуйста.

***

      Он дал им месяц. Или они ему, — это не уточнялось. Было неясно, кто боится больше. Поначалу, каждая секунда неловкости и небывалой ранее стеснительности казалась настоящей пыткой. Они считают меня монстром, безостановочно твердил голос в голове Ремуса, они считают, что я убью их в их же постелях, они думают, я плохой.       И действительно, когда он думал об этом, ничего не доказывало обратного. С недавних пор ему было известно, что с возрастом его недуг может прогрессировать. Ремус даже представить не мог, что с ним случится. Может, однажды он зайдёт за черту; может, это неизбежно.       Они не затрагивали эту тему целую неделю, даже словом не обмолвились. Почему-то Ремус был уверен, что они станут донимать его вопросами, особенно Сириус. Но, видимо, во время последнего разговора он обошёлся с ними слишком сурово, и поэтому никто не отваживался на новые расспросы. На людях мальчишки вели себя как обычно: Джеймс был громким и вызывающим, Сириус высокомерно остроумничал, Питер ходил за ними хвостом и смущался. Но стоило им только остаться наедине, как все четверо затихали и вели себя сдержано и наиграно вежливо. Сириус и Джеймс стали всё чаще устраивать свои ночные совещания.       В конечном счёте неожиданно, но всё же ожидаемо, Мародёров воссоединил Северус Снейп.       Произошло это, разумеется, на Зельеварении. В этом семестре они приступали к приготовлению зелья «приятных сновидений», на варку которого уходило несколько недель.       — По вечерам вам будет необходимо постоянно проверять ваше зелье, а я, в свою очередь, буду отмечать самых упорных и внимательных. Для этого, я полагаю, мне стоит поделить вас на пары, чтобы вы могли следить за зельем по очереди, — объявил Слизнорт.       Учащиеся бросились искать себе пару, поднялась всеобщая суматоха и болтовня. Ремус подумал, что ему, как обычно, придётся объединиться с Питером. Но, перекрикивая гомон десятка голосов, Слизнорт продолжил:       — Нет, нет, я свой урок усвоил, — он строго посмотрел на Мародёров. — Вы не можете снова выбирать своих прошлогодних партнёров.       Сириус и Джеймс переглянулись, затем оценивающе посмотрели на Ремуса и Питера. Ремус поморщился.       — И вообще, — сказал Слизнорт. — Полагаю, лучше я сам назначу пары…       К счастью, Слизнорту хватило такта не ставить никого из них со Снейпом, но Питеру всё равно достался громила Мальсибер, на фоне которого Питер казался совсем крохой. Профессор разделил Мэри и Марлин, которые были так же неразлучны, как Джеймс и Сириус, и поставил их в пары мальчишкам.       — Я хочу Сириуса! — взвизгнула Мэри. Марлин пихнула её локтем в бок, и обе захихикали. Сириус уставился на них с ужасом, а Джеймс немного смутился, — он провёл ладонью по волосам и незаметно выпрямился.       К недовольству Ремуса, его поставили в пару с Лили Эванс. Ему в принципе не нравился никто из девчонок, но Лили особенно. Она вечно лезла, куда не просят, и навязчиво пыталась понравиться. К тому же, она была подружкой Снейпа, который теперь злобно таращился на него через весь кабинет.       Ремус до сих пор помнил о происшествии, случившемся на первом курсе, когда Лили помешала Снейпу и Мальсиберу поиздеваться над ним, — и о её презрительных насмешках в сторону его друзей он тоже помнил. Вообще, ещё ни одно его взаимодействие с Лили не заканчивалось хорошо.       Она, казалось, почувствовала, что ей не рады, и неловко улыбнулась.       — Привет, Ремус, тебе получше? — пискнула она. Ремус утвердительно хмыкнул в ответ.       — Лучше держись подальше, Лили, — прошипел Снейп со своего стола, который он делил со слизеринской девочкой. — Полоумный Люпин может быть заразным.       — Завались, Сопливус, — тихо пробормотал Ремус, чтобы Слизнорт не услышал.       — Да, Сев, пожалуйста, потише, — сказала Лили, бросая на него тяжёлый взгляд.       — Вообще-то я пытаюсь помочь, — скривил губы сальноволосый мальчишка. — Мы же не хотим, чтобы кто-то ещё подхватил таинственную болячку Люпина? Позови, если что-то понадобится, Лили.       — Мы с Ремусом и сами прекрасно правимся с заданием, спасибо, — отрезала она, тряхнув гривой рыжих кудрей, и открыла свой учебник, разрисованный замысловатыми завитушками. — Нам нужно нарезать мелкими кубиками восемь крысиных хвостов. Порежешь или я сама?       — Э-э-э… Порежу, — протянул Ремус, застигнутый врасплох.       — Хорошо. Тогда я начну взвешивать листья розмарина.       Какое-то время они тихонько делали каждый свою работу, и всё было бы хорошо, сиди они за другим столом, а не рядом со Снейпом. Тот продолжал бросать на Ремуса презрительные взгляды и не затыкался.       — «Полоумный Люпин» ему подходит, — сказал он своей партнёрше, — Потому что он совсем конченый. Я сам видел, как он рыскает по замку в полнейшей темноте. Помнишь, как он напал на меня в прошлом году? Это доказывает, что он опасен для окружающих, и я не понимаю, почему Дамблдор ничего не делает.       Ремус почувствовал, как его уши наливаются краской. Он обернулся, выставляя вперёд палочку.       — Ещё хоть слово, — прорычал он. Снейп ухмыльнулся, оглядывая его с ног до головы. Лили схватила Ремуса за руку и оттащила его обратно.       — Просто не обращай внимания, — прошептала она, хотя по голосу было слышно, что и её это разозлило. — У него проблемы дома, и он винит в этом всех остальных, вот и всё.       — Ладно, — сказал Ремус, возвращаясь к своим крысиным хвостам. Его пальцы покрылись пятнами крови.       После того, как все ингредиенты были подготовлены, их следовало перемешать. Ремус постепенно оттаивал к Лили, и они даже нашли общий язык. Лили была терпеливой и не строила из себя всезнайку, как Джеймс и Сириус. В ней было немного от пай-девочки, но Ремус и сам пытался стать таким же, поэтому ему стоило привыкнуть к этому.       — Я перемешаю, — героически предложил он — он, который в своей жизни ни разу ничего не делал ради девчонки, даже двери не открывал. Его контакты со слабым полом в принципе были весьма ограничены. Такое поведение казалось ему очень взрослым и очень в духе Джеймса. Ремус закатал рукава и взял большую деревянную ложку.       — Фу, боже! Посмотрите на него! — противный надоедливый голосок Снейпа теперь прозвучал достаточно громко, чтобы его услышали все. Ремус поднял голову и обнаружил, что весь класс пялится на него. На его голые руки. Он поспешно одёрнул рукава мантии, чтобы спрятать шрамы, но все уже успели их увидеть. — Что это за болезнь такая?!       — Заткнись, Северус, — рявкнула Лили, — Обязательно быть таким отвратительным?       — Лили, да ты только глянь!       — Не лезь!       Мысли Ремуса метались в лихорадочном беспорядке. Ему хотелось провалиться сквозь землю. Ему хотелось заползти под стол. Он жалел, что не умел аппарировать. И он бы всё отдал, чтобы ещё раз врезать Снейпу. Мародёры тоже услышали всё сказанное, Сириус и Джеймс отвлеклись от своих котлов.       — Эй, Сопливус, что ты там сказал про нашего товарища?       — Только ты не лезь, Поттер! — простонала Лили. — Только хуже сделаешь!       — Я прошу тишины! — прогремел над их головами голос Слизнорта. — Вы больше не первокурсники, поэтому, я полагаю, вы способны сосредоточить своё внимание на задании.       Все замолчали. Ремус вцепился в мешалку как в спасительную соломинку.       — Мне так жаль, Ремус, — сочувственно прошептала Лили. — Он такой… Я даже не знаю! Смотри, что у меня есть, — она незаметно протянула ему руку. Ремус опустил взгляд на её ладонь, в которой лежали два сероватых кругляшка, похожих на пули, или таблетки.        — Что это? — бестолково спросил он.       — Всю прошлую неделю он хвастался, как хорошо разбирается в зельях… Бесит! Я знаю, это мелочно с моей стороны, но я хотела преподать ему урок, поэтому сделала их. Потом он поругался с мамой, и мне стало его жалко, поэтому я не стала их использовать. Но теперь…       — Эванс, — сердито оборвал её Ремус. — Что это такое?       — Просто кое-что, над чем я работала в Клубе Слизней, — загадочно улыбнулась Лили. Ремус заметил, что она, вообще-то, была поразительно хорошенькой. — Они вступят в реакцию с его зельем. Будет здорово.       Он уставился на неё с благоговейным трепетом.       — Но ты же…       — Любимица учителей? Зубрила? Пай-девочка? — она улыбнулась ещё шире, показывая свои аккуратные белые зубки. — В отличие от некоторых, я умею не палиться, мистер Мародёр.       Он ошеломлённо покачал головой.       — На, — она сунула таблетки ему в руку. — Брось в котёл, пока он не видит. Эй, Поттер! — прокричала она на другой конец кабинета.       — А? — вскинул голову Джеймс, его очки запотели от поднимающегося из котла пара.       Снейп тоже отвлёкся и свирепо уставился на Джеймса. Ремус сделал вид, что зевает, и широко развёл руки в стороны, как раз доставая до котла Снейпа. Он уронил таблетки в кипящую жижу как раз в тот момент, когда Лили очень мило сказала:       — О, нет, ничего, — и вернулась к работе. Снейп и Джеймс уставились на неё в замешательстве. Ремус был в восторге.       Его восхищение возросло до небес, когда Лили дёрнула его за руку ровно в тот момент, как позади них взорвался котёл, выплеснув жижу через край и залепив роскошной фиолетовой пеной всю одежду Снейпа и его партнёрши.       Класс покатился со смеху, а Снейп весь побелел от ярости.       — Ой, божечки! — засуетился Слизнорт. — Переборщили с панцирями жучков, а, Северус?       — Это не я! — Снейп весь бурлил от злости, пока фиолетовые пузырьки оседали на его волосах, — Это он! — он ткнул пальцем в Ремуса, и тот поморщился. — Он что-то сделал!       — Вы лично видели, как мистер Люпин что-то подмешал в ваше зелье?       — Нет, но…       — Бросьте, мой мальчик, — засмеялся Слизнорт, передавая Снейпу зелёное кухонное полотенце, — Мы все совершаем ошибки — даже вы!       Северус что-то бессвязно пробормотал, а Лили тем временем явно пыталась не расхохотаться, и в конце концов она не выдержала, отвернулась, и её плечи затряслись от беззвучного смеха.       После урока Мародёры окружили Ремуса в коридоре, свистя и улюлюкая.       — Это же ты сделал, ты!       — Гениально!       — Как ты это провернул? Ты же нихрена не разбираешься в зельеварении!       Ремус молча ухмыльнулся в ответ, ничего не подтверждая, но и не отрицая. Он посмотрел через плечо Джеймса и увидел Лили, которая быстро улыбнулась ему и поспешила вверх по лестнице.       — Я же вам говорил! — радостно провозгласил Сириус, обвивая одной рукой Джеймса, а другой Ремуса. — Он всё ещё Мародёр!