Стальной Холм Ultimate ТОМ 1

      До глубокого вечера следующего дня I не появлялся на работе и утратил какую-либо связь с окружающим миром. Весь день, находясь в одной из таверн на окраине Виннерхайма, он путался в догадках и даже пытался убедить в себя, что никто не умер, а что это была часть какого-то ритуала, целью которого было показать видимость смерти. Но, это было лишь догадки, не имеющие под собой почву и технолог продолжал внутренние мучения, тем самым нарушая одну из статей Кодекса, гласившую никогда не поддаваться панике и то, что технолог обязан даже при самых фатальных обстоятельствах оставаться в здравом рассудке, держа максимально контроль над ситуацией. Эта норма была конечно им цитирована дословно, ибо настолько точного, содержательного и лаконичного языка, нашему современнику видеть не представляется возможным. Ибо не рукописный Кодекс, передававшийся из уста старшего технолога в уста его ученика был на языке, который не входил и не мог входить в Логос, который сдавался технологами на итоговых экзаменах, поскольку считался в их среде старше, чем весь Мирос.       Наконец, комрад, преобразовав самые мыслимые и немыслимые версии произошедшего, взял себя в руки и достав провод, вышел на внутреннюю связь «служащих». Самоя большая странность состояла в том, что с ним за день его отсутствия не пытались связаться даже самые близкие коллеги, не говоря уже о руководстве. Наверняка весь город замер и ждёт новых директив, а может даже уже по всему субкоролевству объявили чрезвычайное положение. Но, кто же его будет слушать, если узнают, что произошло именно такое событие. Теперь Понтификат на гране нового кризиса, не говоря уже о регентах и отправке на «Стальной Холм» лиц со стороны «Мира Творцов». Этого технолог никак знать не мог потому, как занял подвальное помещение таверны, дав понять её хозяину, что сутки он не будет рад видеть никого из посторонних лиц, включая самого хозяина трактира.       Итак, разрешив свои внутренние противоречия, взвесив всё «за» и «против», агент незаметно для всех посетителей трактира и его хозяев исчез и появился уже через несколько часов на своей самоходной повозке у дверей штаб-квартиры, которая не на миг не прекращала своей работы. Люди, словно муравьи, стекались в гигантское здание, напоминавшее в этот миг муравейник или даже термитник, и с противоположной стороны здания покидали комплекс, находясь в самых разных морально-психологических состояниях. Некоторые даже поговаривали, что в такой миллионной толпе находилось менее десятка уже живых мертвецов, которые доходя до конца улицы могли пасть замертво и их могли даже затопать или съесть дикие животные, которые имели наглость бродить даже по столичному миру в ночное время. Конфидент так же, как и прежде беспрепятственно проник в здание и поднялся на те этажи, в которых содержалась их структура. В центральном офисе штаб-квартиры была молчаливая сумятица: все «Служащие Машины», словно повинуясь общему зову собирали массу каких-то бумаг и постепенно, планомерно забрасывали в столб кострища, разведённого посреди громадного помещения. Не будь колоссальной механической вентилляционной системы, внедрённой самим Кардиналом Брутиусом, наверное вся штаб-квартира перестала бы существовать в считанные часы от отравления угарным газом. Подойдя к самому крайнему из комрадом I максимально осторожно и тактично на глухонемом спросил что происходит, что происходит и почему нельзя столь громадный массив бумаг сжечь в крематориуме, на что получил ответ, что сверху пришла отмашка уничтожать все компроматные материалы документов на элиты Мироса и что крематориум перебывает в процессе демонтажа, и что конкретно произошло никто не сообщает.       Недолго думая, агент устремился дальше по коридору к рабочему месту технолога-статистика. R как обычно находился на своём месте, сидя в белом халате в монокле на носу за адской машиной, и нажимая пальцами на клавиши и выводя текст на экран древней машины. Что характерно для его работы, так это была дополнительные две пары механорук, одна из которых помогала вводить текст, а другая держала рабочий блокнот и делала какие-то записи на одном из логосов. Комрад войдя хлопнул дверью, тем самым обратив внимание на себя собеседника. — Ты только сейчас прибыл? — спросил сухо R, не оборачиваясь к нему, потому как по такой осязаемой манере ходьбы ещё за дверью, он уже инстинктивно понял, кто к нему зашел. — Был на особом задании. Не было времени. Можешь объяснить, что происходит? — Насколько я знаю, из Понтификата просочилась информация, что нам ставят нового руководителя. И это Q. — Ставить Кардиналом Понтификата Q? Но, в этом же нет никакого рацио! Нас обличат и разгонят из-за такого бездаря… — Технолог не имеет своего мнения, отличающегося от мнения технократической линии… — стал цитировать строки кодекса R. — все слова должны, состоять из существительных и глаголов, без каких-либо эпитетов и логосов, имеющих многозначение, ибо они должны быть направлены исключительно на достижения целей Технократии, — перебив собеседника I закончил статью Кодекса. — I, я понимаю, всё то, что и ты, но поделать с этим ничего не могу. Ясно, что нашу структуру направляют прямиком на упразднение. Это было ясно ещё до того, как ты стал технологом. Раньше у каждого служащего был шанс апеллировать и восстанавливаться в должности. Но, с приходом предпоследнего Понтифика были учреждены пресвитерианские монастыри и тут всё началось… Технологов нельзя было силой заставить не выполнять задачи, установленные Кодексом, но для того чтобы заполнить ими свои монастыри Понтификат объявил секретную Директиву на тотальное воспитание любви к удовольствиям, наполнить наши смыслы предательским развращенчеством, что и было успешно выполнено. Предательство в наших рядах вошло в норму и при Брутиусе был уже «Бронзовый век служащих» и все понимали, что наше упразднение это дело времени… — Это всё я помню. Ты говорил об этом не раз. Но, что можно сделать таком случае? — Не знаю… Я думаю, ключ к правильному ответу лежит на востоке, в землях Моцрука или даже у Стального Холма. Нам нужно пересмотреть все ошибки, понять в чем состояла наша принципиальная ошибка за прошедшие годы унижений «служащих». Этого нельзя сделать не осознав природу, тех существ, которые имеют так называемые склонности к мистицизму. Это достаточно сильные существа, которых что-то роднит с людьми. Они живут в некой гармонии с природой и у них нет такого дикого отношения между собой, какое есть к между Служащими и Понтификатом. Но, тебя не выпустят отсюда просто так. Все выезды из Мироса по неясной причине закрыты и я это могу только связать со сменой кардинала. Выход из этого может дать только задание с Артемусом Мезаресом и письмом на регенство.       На этом разговор между технологами был завершен, и комрад I ушел прочь и только судьба могла указать ему правильный путь, при том, что I, как было свойственно любому технологу не верил в судьбу, а руководствовался именно тем соображением, что бытие определяет сознание и никак по-другому.