Стальной Холм Ultimate ТОМ 1

      Высокие столбы пожара доходили до предместий Ермона. Ночной город хоть и не был затронут огнями, но значительная часть хижин окраины вспыхивала, словно спички. Крестьяне в панике бегали по улицам, чтобы позвать на помощь и оповестить о надвигающейся беде горожан. У некоторых домов они стали выстраиваться цепочками, чтобы передавать воду из колодцев. В такой удручающе обстановке застал город отряд Верполльда Витонде. Один из местных горожан заприметив путников, закованных в миросские латы, подбежал к отряду. На встречу к нему вышел капеллан и стал переговариваться на упрощенном аталийском, свойственном для жителей этой области. Витонде спешился и подошел к капеллану с горожанином. — Что он говорит, отче? — обратился Витонде к Гертарде. — Ваше высочество, он говорит, что пожар пришел с юго-запада. — Спросите его где пресвитерианский монастырь.       Капеллан обменялся парой реплик с горожанином, судя по внешности, ремесленником. По выражению лица последнего было понятно, что последний не был рад прибытию рыцаря, а скорее испытывал презрение к этому капеллану. Чем привлёк к себе внимание Верполльда. — Что он сказал, отче? — Говорит, чтобы монастырь отрезан от центра пожарищем и к нему так просто не пробраться. — Спросите есть ли обходные дороги к монастырю. Нам срочно нужно туда попасть.       Капеллан снова обратился к недовольному горожанину, который резко жестикулируя и чуть ли не выкрикивая что-то отвечал, посматривая на стоящего напротив Витонде Верпольда с недовольной миной. — Он сказал, что не знает, ваше высочество, а если бы даже знал, то не сказал бы. Вам же говорили накануне, что здесь не любят пришлых из Мироса. Особенно в одежде неорыцарей. — Я тебя понял, Гертарде — ответил сдержанно Верполльд и вытащил свой булатный меч из ножен, затем подскочил к ремесленнику и резким взмахом лишил того кисти левой руки так быстро, что тот не успел понять, что происходит. Поднялся визг. Из-за столпотворения и всеобщая сумятицы во время пожара никто не предал внимания столь циничному поступку. Кровь раненого забрюзжала, он попытался зажать рану, продолжая визжать и топтаться на месте будучи не в силах убежать от всадника. — Скажите ему, что если мы не пройдём к монастырю, то следующей полетит его голова во имя Его Святейшества, — приказал его высочество капеллану, глядя в глаза трясущегося ремесленника.       Гертарде донёс приказ командира, но горожанин был непоколебим. Он сказал, что в прошлый раз, когда в этих краях был отряд ордена псов, они убили много женщин, по подозрению в ереси, одной из них была его жена и поэтому горожанин отказался напрочь проводить Верполльда со своим отрядом. — Во имя его, во имя Мироса и Великой Курии! — разразился громом принц Айталики и в тот же час отрубил голову ремесленнику.       Тут же возле обезглавленного тела показалась какая-то старая женщина с ребёнком, к которой вскоре подбежало ещё двое мужчин. Они молча стали возле тела убитого товарища и смотрели суровыми взглядами блеклых зрачков на Верполльда и его людей. — Отче, передай им, что если нам не дадут проводника к пресвитерианскому монастырю, то мы здесь начнём дознание по подозрению местных жителей в ереси во имя понтифика Курии Мироса.       Наконец, они получили желаемое и к монастырю отряд повела старушка с грудным ребёнком. Город к тому времени был окончательно охвачен огнём. Старания жителей не увенчались успехом и здания в центре городка на глазах превращались в пепелище. Проходя мимо гостиницы Ермона отряд принца увидел удручающее зрелище. Окна были выбиты, гости выпрыгивали из окон здания. Некоторые, уже лежавшие на земле после падения, получившие ужасающие травмы, взывали на помощь. Им пытались помочь односельчане, горожане и ремесленники, которые подбегали с носилками и несли их в другой конец городка, не охваченного огнём. Среди этих людей налажено трудились монахи-пресвитериане. Их можно было сразу узнать по характерной серой рясе и начисто выбритой голове. Они безмолвно, не выдавая признаков усталости, без единого вздоха помогали переносить раненных. Верполльд заприметил одного из них, спешился и подошел на встречу. — Я, принц Айталики глава отряда ордена Псов его святейшества Курии Понтификата Верполльд Витонде по особому поручению Его святейшества.       Монах в ответ ничего не ответил, лишь щелчком пальцев рук подал условный знак и к ним подошли ещё двое молчаливых угрюмых братьев. Верполльд знал, что пресвитерская братия живёт под обетом молчания и поэтому не стал показывать им своё превосходство, заставляя их разговаривать. Монахи о чем-то переговаривались на миросском языке жестов. Их мог понять только капеллан Гертарде, который уже находился подле них и не встревая в разговор, следил лишь молча за их рассуждениями. Заметив по метке на левой мочке капеллана, что он причастен к таинствам пресвитерианской духовной братии они сменили темп жестов и стали уже общаться с ним поочерёдно. — Что они говорят? — Плохие вести, ваше высочество. Монастырь сгорел полностью. Туда идти уже нет смысла. — Это как? — округлил глаза принц, и подойдя к одному из монахов схватил его за ворот, — вы же были обязаны обезопасить прежде всего монастырь! Плевать на эту чернь! Директива Курии понтифика прежде всего!