Черный кот и его принцесса Удачи

Гет
R
В процессе
65
Размер:
планируется Макси, написано 46 страниц, 10 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
65 Нравится 2 Отзывы 11 В сборник Скачать

Неожиданное откровение

Настройки текста
— Что ты сделала? — кружка с кофе выпадает из рук и разбивается о пол. Мгновенно отпрыгиваю и осматриваю себя, пятен нет, одежда осталась чистой. Жидкость растекается по полу, и сильный запах заполняет комнату. В ванной нахожу тряпку и накрываю эту лужу, ткань стремительно чернеет. — Я просил только вас. Зачем втягивать других? — Это необходимая мера, она никому не доверяет больше, чем Маринетт. Я пошла на риск, всегда иду на риск, это окупается сполна, ты ведь знаешь, — отвечает Алья раздражённо. — Надо было обсудить это со мной заранее, — неизвестно, что сделает Маринетт, но теперь ей известно намного больше, чем нужно. — Я ведь говорил, — заявляет Плагг, поедая крекеры с сыром, — но ты меня не послушала. — Заткнись. В итоге ты всё равно поддержал меня, — она забирает оставшиеся крекеры и садится на диван, — Маринетт не согласилась, но обещала дать ответ в день показа. Оказывается, у тебя самого от нас секреты: пригласить совершенно незнакомого человека на одно из важнейших мероприятий в твоей жизни. И что ты скажешь? «Это совершенно другое»? — Она хотя бы не станет врываться в чужой дом и искать то, чего возможно не существует. Что, если её поймают, всё раскроется, — конечно, я знал, что у Альи свои методы, но и подумать не мог, что она поступит таким образом. Маринет не доверяет нам обоим, — я поговорю с ней. Обойдёмся без неё. — Что? Нет! Мы нашли важную зацепку, чтобы продвинуться дальше, необходимо разузнать, какое отношение Надья имеет к твоей семье. — Неужели нет других вариантов? — по неуверенному взгляду Альи и хитрым глазам Плагга понимаю, что это не единственное, что им удалось узнать. — Значит, вариант все же есть. — Амели Грэм де Ванили, она искала твою маму. У нас есть копии её писем, присланных Натали, — отвечает Плагг, отправляя мне сообщение. Включаю телефон, внимательно читаю строки, в каждом письме угрозы и обещания найти маму, — сейчас мы пытаемся найти её. — Я мог бы попробовать спросить у Натали, — убираю футболку и выбрасываю осколки в мусорное ведро, предварительно обмотав руку в старую ткань. Теперь чисто. — После пропажи планшета она могла заподозрить неладное. Постарайся не выделяться. Нууру занимается поисками в офисе, Дуусу сейчас дома, ищет свои старые записи. — Ей тяжело заниматься этим, — Дуусу была ассистентом какое-то время, но они были в хороших отношениях. — Не тяжелее, чем тебе. Когда она узнала о твоей матери, то захотела помочь любыми способами. — Поблагодари её от меня, — отталкиваясь от стола назад и поднимаю голову к потолку. Я почти всё детство и школьные годы провёл в этой комнате без возможности общаться с другими, но мне продолжают помогать люди. Раздумывая над этим, становится страшно, к чему приведёт это расследование. Мне не хочется думать о том, что отец причиняет вред маме. Он — моя семья, и отказываться от него неправильно. Может быть, он делает всё ради моего блага своими способами. Выпрямляюсь и складываю ладони перед собой, — что мы будем делать? — О, самое время для планов, — бодро подхватывает Алья и вытаскивает листы из рюкзака. У неё есть привычка записывать свои действия и нумеровать их. На стенах её шкафчиков, дверце холодильника и боках монитора всегда есть бумажки со списком дел, — сперва занимаемся Надьей Шамак. Как она связана с твоей семьёй, что ей удалось узнать и почему она встречалась с Габриэлем. Дальше переключаемся на поиски Амели. Нууру и Дуусу займутся этим. Следующим шагом будет твой побег. — Побег? — переспрашивает Плагг и смотрит на меня, переводит взгляд на Алью и понимает, что она не шутит, — Ради чего? Разве ему не безопаснее находиться здесь? То, что он находится под наблюдением, нам на пользу. — Либо Габриэль станет менее бдительным и сосредоточится на поиске сына, либо усилит охрану. Нам придётся так поступить. — И где он будет скрываться? — В студии Тео Барбо. Он никак не связан с тобой, вы не встречались, не знакомы, не дружите. У него долг передо мной, который он оплатит таким образом. И все довольны. Я слышу стук каблуков за стеной и отключаю компьютер, подбегая к кровати. Укрываюсь и прикрываю глаза. Дверь медленно приоткрывается. Кто-то подходит к кровати и останавливается, дышит тихо, кажется, Натали. Ладонью гладит по волосам так, как когда-то делала мама. Ничего не объясняя, не разговаривая со мной о том, как прошел её день, что нового она узнала, увидела, как было раньше. Теперь она помощница модельера, а не близкий друг семьи. До знакомства с Альей был момент в моей жизни, когда я смирился со смертью матери. Мне казалось это правильным решением. Отец всегда был замкнутым, закрытым в себе, необщительным. Скрывал свои чувства за маской безразличия, и пропадал в своём кабинете. Тогда же Натали всё чаще и чаще принимала участие в моей жизни. Она не была для меня второй матерью, но я был готов позволить ей стать женой моего отца. Натали всегда была его опорой, всегда была рядом, а он поддерживал её и доверял, может быть, больше, чем остальным. Бывали мгновения, когда они вместе выходили во двор и разговаривали или молчали. Они смотрели друг на друга по-особенному, понимали друг друга без слов. С ней он был другим человеком, не таким счастливым, как с мамой, не таким воодушевлённым, но он был таким…с ней он был спокоен, будто забывал обо всем. Забывал обо мне и маме. Мама. Я так скучаю по ней. Столько раз я жалел о том, что не напросился и не поехал с ними. Может быть, всё сложилось бы иначе. Не знаю, когда мне удалось заснуть, но спал я ужасно. Я просыпался по ночам от того, что мне было холодно, снился кошмар или мерещилось что-то в углах моей комнаты. Раз за разом одно и тоже. Я начинаю всё больше верить в ментальную связь между людьми, но только не с теми, кто пытается сфотографироваться со мной или верещит в толпе. Актёрское мастерство, доведённое до абсолюта, маска, которая стала частью лица, и если отрывать её, то с кожей. Уголки губ сами тянутся вверх, только бы этого было достаточно для того, чтобы они отстали от меня. Алья и Плагг сегодня будут заняты перебором документов, которые сохранились у Дуусу. Теперь становится неприятно волнительно. Если я привык посещать мероприятия с Альей или Плаггом, который записал себя в помощники, то сейчас я один. Или же нет. — Адрикинс, — улыбка появляется сама по себе, когда разворачиваюсь и развожу руки в стороны. Солнечные очки упираются мне в нос, и запах знакомых духов, которые использовали в рекламе с моим участием, окружает меня, — ты не представляешь себе, как сильно-сильно я по тебе скучала. Мы не виделись целых два месяца. — И я рад видеть тебя, Хлоя, — отвечаю ей, когда она отпускает меня, но крепко хватается за локоть, — поездка с мамой прошла успешно? — Мы были в стольких местах, я ведь так много фото выложила в инстаграме. Меня пригласили сниматься на обложку разных журналов, но согласие получили лишь некоторые из них, — когда мы заходим в лицей, все мгновенно оглядываются, но не думают подходить и перешёптываются между собой. Я вновь смотрю на Хлою, поездка в Нью-Йорк изменила её, только не могу понять, чего именно это коснулось. Она наклоняет голову ко мне и шепчет, — от зависти, что сами не смогли поехать. К тебе кто-нибудь приставал? Девушки этого лицея — не лучшая пара для тебя. — Я поступил сюда ради учёбы, а не для того, чтобы начинать отношения, — отвечаю по-доброму. Сколько бы Хлоя ни проявляла ко мне внимания, она была для меня близким другом, — где твои друзья? — Ох, Адриан, голубчик, ты не знаешь, как на самом деле устроен этот мир. С такими, как я, должны дружить такие, как ты. Остальные этого не заслуживают, — несмотря на всё, она продолжала быть высокомерной, но я не мог осуждать Хлою за эту черту. Она должна была признать свои ошибки самостоятельно, — хм, как странно. — Что именно? — Ничего, — прежде, чем вернуть своё привычное выражение лица, она на мгновение растерялась, пока пыталась кого-то найти. Волновалась, словно встречала маму перед её возвращением, — в нашем классе есть множество скучных и занудых учеников, не удивлюсь, если ты успел пожалеть о своём переводе из-за них. — Ты знаешь Маринетт Дюпен-Ченг? — этот вопрос застает её врасплох, судя по тому, как недовольно и удивлённо она посмотрела на меня. — Тебе не стоит с ней общаться. — Почему же? — Маринетт, — хмыкает, снимая очки, — этот жест всегда говорил о том, что Хлоя собиралась лгать мне. Я всматриваюсь в очки, они отличаются от старых, которые были всегда при Хлое. Небольшой значок на оправе — лазурная змейка на фоне гитары. Необычно даже для неё, — изгой. Её не любят в лицее, как и тех, кто дружит с ней. — Что же она такого сделала, что её так невзлюбили? — мне хватило этих дней, чтобы заметить, как её и Тикки сторонятся остальные, чтобы увидеть, как Маринетт прячет свои ссадины и синяки. Алья рассказывала мне о том, как над ней издевались, и Плагг делился со мной тем, что ему довелось увидеть. — Она отличается от всех. — И это причина не любить её? Я ведь не такой, как все. — Адриан, ты — не она. Ты совершенно другой. — Хлоя, — почти обречённо произношу я, она чувствует себя виноватой, но пытается показать, что ей это совершенно не нравится, — разве ты не дружила с Сабриной? — Мы были подругами до тех пор, пока она не стала одной из девушек-подчинённых Авроры. У Сабрины был шанс, который она упустила. — А Маринетт? — Почему ты вообще спрашиваешь о ней? — нетерпеливо перебивает она, почти топая ногой и приподнимая плечи. Что-то в ней не меняется, — Я ведь только вернулась из Нью-Йорка. Нам нужно провести много времени вместе, чтобы восполнить эти два месяца. — После них мы вернёмся к моему вопросу, — я вполне стойко выдерживаю её недовольный взгляд, и она, вздохнув, соглашается, — твои очки выглядят иначе. — Это подарок от…поклонника, — Хлоя неожиданно краснеет, снимая их, и словно пытается найти место, куда можно их спрятать. Подарки от родителей Хлоя любила больше всего, но от поклонников? Раньше она всегда высмеивала их и отдавала Сабрине, но не могу вспомнить ни одного, который она бы использовала и хранила с таким трепетом. Отец и Одри Буржуа жёстко оценивают внешний вид людей независимо от того, впервые ли они встретили человека или знакомы уже несколько лет. Эти очки однозначно бы им не понравились. И Хлоя любит рассказывать о том, как проводит время, о поездках, обо всём, что происходит с ней, иногда затрагивая дни, проведённые с семьей, но сейчас она стесняется? Хлое неловко и радостно, словно она влюбилась. Мне не раз утверждали, что она без ума от меня, и дружбу мы воспринимаем по-разному, но Хлоя всегда знала меру. При всех её неприятных чертах характера, при всем её самолюбии, она не смущалась, не терялась рядом со мной. Сомневаюсь, что, проведя столько времени с человеком, влюблённый будет спокойно себя вести. При мне Хлоя краснела только тогда, когда злилась, или Одри делала ей замечания за неподобающее поведение. Теперь же: — Необычный подарок. — Он является необычным только потому, что его ношу я, — гордо отзывается, демонстрируя их, забывая о смущении, — если бы ты знал, кто мне его подарил, то точно позавидовал. — Кто тебе его подарил?

***

Лука садится рядом в позе лотоса, протягивая кружку с чаем. Принимаю её, вдыхая аромат, и наблюдаю за рябью и расходящимися волнами. Сегодня я пропустила уроки в лицее, не хочу сейчас видеться ни с Альей, ни с Адрианом. — Тебя что-то волнует, что-то случилось? — спрашивает Лука и внимательно смотрит на меня. От него ничего не укроется. — Не уверена, могу ли я рассказывать такое тебе, но мне нужен совет, а как просить совета, не объясняя ничего? — Маринетт, ты всегда хорошо справлялась, с советами или без и, думаю, сделаешь правильный выбор, — он ставит гитару перед собой и проводит по струнам медиатором, который я подарила ему перед отъездом, а на запястье сверкает браслет со змейкой, который мне не доводилось раньше видеть. — Спасибо, — наверное, только здесь мне спокойно и хорошо. Блики воды отражаются на стенах моста под непрекращающееся течение реки. — Я поговорил с Джаггедом. Странно называть его отцом спустя столько лет. — Вы помирились? — истина, раскрывшаяся не так давно, сильно повлияла на него. Тогда Лука впервые разозлился по-настоящему, был огорчён и сломлен. Никогда раньше мне не доводилось видеть его таким. — Мы и не ссорились даже, — убирает гитару и всматривается в своё отражение, — когда мне было лет шесть или семь, я понял, что у меня нет отца. Принял это и никогда не поднимал эту тему при маме. Она старалась ради нас с Джулекой, растила и поддерживала. Злиться на неё из-за Джаггеда было бы неправильно. — Но ты злишься. — Да. Я понимал, что она скрывает от меня настоящее имя отца, что у неё были на то причины, и всё же имел право знать правду, — он садится ближе, зарывается носом в мои волосы и приобнимает, — он мог поговорить с нами, принять участие в нашей жизни, помочь маме, но даже не пытался. После таких разговоров я всегда чувствую себя виноватой. Лука просто замечательный, такой хороший, такой правильный. Он всегда был тем, кто заслуживает многого за свои старания, за свой стойкий характер, что он смог найти во мне? Почему он страдает из-за чувств ко мне, ждёт ответа, есть столько девушек, которые подойдут ему лучше? Почему он выбирает меньшее из того, что заслуживает? Нет, нет, он ведь рассказывал о девушке. Мне страшно признавать, что он может забыть меня, страшно оставаться одной, но мучить себя и его…я буду рядом с ним до тех пор, пока он нуждается во мне. — За одно я благодарен Джаггеду, — внезапно весело добавляет Лука, и я встречаюсь с ним взглядом, — если бы не он, мы бы вряд ли познакомились, — он отстраняется и поправляет браслет на запястье с улыбкой. — Та девушка подарила его? — Мы обменялись подарками перед тем, как попрощаться, — прикрывает лицо руками и тихо смеётся, — ты будешь недовольна, когда я назову её. Ты знакома с ней. — Неужели? Как её зовут? — Хлоя Буржуа.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.